355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Чуев » Спецслужбы Третьего Рейха: Книга 2 » Текст книги (страница 19)
Спецслужбы Третьего Рейха: Книга 2
  • Текст добавлен: 30 октября 2016, 23:39

Текст книги "Спецслужбы Третьего Рейха: Книга 2"


Автор книги: Сергей Чуев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Документы органов безопасности
Инструкция полиции безопасности и СД
по подготовке агентуры, предназначенной для заброски
в осажденный немецкими войсками Ленинград
6 октября 1941 г.

Для внедрения агентов в Петербург необходимо соблюдение следующих требований:

Самая точная перепроверка агента при помоши допросов, по возможности также отдавать предпочтение также и свидетельству о поведении.

Агент должен иметь родственников в оккупированной области, по возможности в этом же пункте, которые при необходимости могли бы служить заложниками (родители, жена, дети).

Кроме мужчин необходимо попытаться посылать женщин, по возможности молодых, но после самой тщательной перепроверки.

Агент должен хорошо знать местность.

Нужно, чтобы агент не имел возможности проводить наблюдения за артиллерийскими укрепленными позициями, полевыми аэродромами, штабами и т. д., находящимися на немецкой стороне.

Необходимо менять места перехода.

Необходимо устанавливать точный срок возвращения агента.

Срок и место перехода туда и обратно должны быть сообщены соответствующему командиру вооруженных сил.

Необходимо договориться о знаке, по которому агент поставит о себе в известность немецкий пост при своем возвращении.

Агента нужно снабдить точными, практическими заданиями, которые он должен неоднократно повторить устно. Его нужно направить в определенную часть города, которую он хорошо знал еще раньше.

Если агента можно считать заслуживающим доверия, то его по возможности нужно снабдить адресом одного из доверенных лиц в Петербурге, у которого он может остановиться на квартире (смотря по обстоятельствам, снабдить его собственноручно написанным кратким приветом и рекомендацией от военнопленного – уроженца Петербурга – к его жене, родителям и т. д.).

Агент должен позаботиться о том, чтобы найти в Петербурге человека, который бы и после его возвращения собирал разведывательный материал.

О возвращении агента необходимо подробно оповестить штаб группы.

Протокол допроса Таврина Петра Ивановича

Таврин П. И., 1909 г. р., урож. с. Бобрик Нежинского района Черниговской обл. УССР, русский, в 1942 г. на фронте вступил в кандидаты в члены ВКП(б), образование незаконченное высшее, до войны работал нач. Туринской геологоразведочной партии Исыковского приискового управления, прииск «Урал-Золото». В Красную Армию призван 14 августа 1941 г.

Вопрос:

5 сентября с. г. при вашем задержании вы заявили, что являетесь агентом германской разведки. Вы подтверждаете это?

Ответ:

Да, я действительно являюсь агентом германской разведки.

Вопрос:

Когда и при каких обстоятельствах вы были привлечены к сотрудничеству с германской разведкой?

Ответ:

30 мая 1942 г., будучи командиром пулеметной роты 1196-го полка 369-й стрелковой дивизии 30-й армии, действовавшей на Калининском фронте, я был ранен, захвачен немцами в плен, после чего содержался в различных немецких лагерях для военнопленных на оккупированной территории СССР, затем на территории Германии. В июне 1943 г. в гор. Вене, где я содержался в тюрьме за побег из лагеря для военнопленных, меня вызвали офицеры Гестапо Байер и Тельман и предложили сотрудничать с германской разведкой, на что я дал согласие.

Вопрос:

Когда и каким путем вы были переброшены через линию фронта?

Ответ:

Через линию фронта я был переброшен германской разведкой в ночь с 4 на 5 сентября с. г. с рижского аэродрома на 4-моторном транспортном самолете специальной конструкции. Немецкие летчики должны были высадить меня в районе Ржева и возвратиться в Ригу. Но самолет при посадке погерпел аварию и подняться снова в воздух не смог.

Вопрос:

В чем заключается «специальность» конструкции самолета, на котором вас перебросили?

Ответ:

Этот самолет снабжен каучуковыми гусеницами для приземления на неприспособленных площадках.

Вопрос:

А разве не была заранее подготовлена площадка для посадки самолета, на котором вы были переброшены?

Ответ:

Насколько мне известно, площадка никем не была подготовлена, и летчики произвели посадку самолета, выбрав площадку по местности.

Вопрос:

Для какой цели вы имели при себе мотоцикл, отобранный у вас при задержании?

Ответ:

Мотоцикл с коляской был дан мне германской разведкой в Риге и доставлен вместе со мной для того, чтобы я имел возможность быстрее удалиться от места посадки самолета и этим избегнуть задержания.

Вопрос:

С какими заданиями вы были переброшены германской разведкой через линию фронта?

Ответ:

Я имею задание германской разведки пробраться в Москву и организовать террористический акт против руководителя советского государства И. В. Сталина.

Вопрос:

И вы приняли на себя такое задание?

Ответ:

Да, принял.

Вопрос:

Кто вам дал это задание?

Ответ:

Это задание мне было дано начальником Восточного отдела СД в Берлине подполковником СС Грейфе.

Вопрос:

Кто персонально должен был осуществить террористический акт?

Ответ:

Совершение террористического акта было поручено мне лично. Для этой цели руководителем органа СД в Риге, именуемом «Главной командой «Цеппелин-Норд»», майором Краусом Отто я был снабжен отобранными у меня при задержании пистолетами с комплектом отравленных и разрывных пуль, специальным аппаратом под названием «панцеркнакке» и бронебойно-зажигательными снарядами к нему.

Вопрос:

Что это за аппарат?

Ответ:

«Панцеркнакке» состоит из небольшого ствола, который при помощи специального кожаного манжета закрепляется на правой руке. Аппарат портативный и может быть замаскирован в рукаве пальто. В ствол помещается реактивный снаряд, который приводится в действие путем нажатия специальной кнопки, соединенной проводом с электрической батареей, спрятанной в кармане одежды. Стрельба производится бронебойно-зажигательными снарядами.

Перед переброской через линию фронта я тренировался в стрельбе из «панцеркнакке», при этом снаряды пробивали бронированные плиты толщиной 45 мм.

Вопрос:

Каким образом вы намеревались использовать это оружие?

Ответ:

Готовивший меня для террора, названный мною выше майор СС Краус Отто, предупредил меня, что машины, в которых ездят члены советского правительства бронированы и снабжены специальными непробиваемыми стеклами. «Панцеркнакке» я должен был применить в том случае, если бы мне предоставилась возможность совершить террористический акт на улице, во время прохождения правительственной машины.

Вопрос:

А для какой цели предназначались отобранные у вас при задержании отравленные и разрывные пули?

Ответ:

Этими пулями я должен был стрелять из автоматического пистолета в том случае, если бы очутился на близком расстоянии от И. В. Сталина.

Вопрос:

Расскажите подробно, каким путем вы должны были совершить террористический акт? Какие указания в этой части вы получили от германской разведки?

Ответ:

Майор Краус поручил мне после высадки из самолета проникнуть в Москву и легализоваться. Для этого я был снабжен несколькими комплектами воинских документов, большим количеством чистых бланков, а также множеством штемпелей и печатей военных учреждений.

Вопрос:

Как вы должны были проникнуть в Москву?

Ответ:

В Москву я должен был проникнуть с документами на имя заместителя начальника контрразведки СМЕРШ 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. По прибытии в Москву я должен был этот документ сменить.

Вопрос:

Почему?

Ответ:

Мне было указано, что документы СМЕРШ абсолютно надежны и что я по ним проникну в Москву, не вызвав никаких подозрений. Но, как объяснил мне Краус, по этому документу находиться длительное время в каком-либо одном месте опасно и что будет значительно надежней, если я по прибытии в Москву изготовлю из имеющихся у меня чистых бланков документ на имя офицера Красной Армии, находящегося в отпуске после ранения. В Москве я должен бьш подыскать место для жилья на частной квартире и прописаться по этим документам.

Вопрос:

Что вы должны были делать дальше?

Ответ:

Обосновавшись таким образом в Москве, я должен был, расширяя круг своих знакомых, устанавливать личные отношения с техническими работниками Кремля, либо с другими лицами, имеющими отношение к обслуживанию руководителей советского правительства. При этом Краус рекомендовал мне знакомиться с женщинами, в частности, с такой категорией сотрудниц, как стенографистки, машинистки, телефонистки.

Вопрос:

Для какой цели?

Ответ:

Через таких знакомых я должен бьш выяснить места пребывания советского правительства, маршруты движения правительственных машин, а также установить, когда и где должны происходить торжественные заседания или собрания с участием руководителей советского правительства.

Краус предупреждал меня, что такие сведения получать нелегко и поэтому рекомендовал с нужной мне категорией женщин устанавливать интимные отношения. Он даже снабдил меня специальными препаратами, которые при подмешивании в напитки вызывают у женщин сильное половое возбуждение, что я и должен был использовать в интересах порученного мне дела.

Независимо от степени близости с людьми, сведения о членах правительства мне поручено было выведать в осторожной форме. Для проникновения на торжественные заседания я должен был использовать изготовленные немцами на мое имя документы Героя Советского Союза и соответствующие знаки отличия.

Вопрос:

Какие именно?

Ответ:

Перед переброской через линию фронта германской разведкой мне были даны: Золотая Звезда Героя Советского Союза, орден Ленина, два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, орден Красной Звезды и две медали «За отвагу», орденские книжки к ним, а также специально сфабрикованные вырезки из советских газет с указами о присвоении мне звания Героя Советского Союза и награждении перечисленными орденами и медалями.

Должен заметить, что германская разведка своих агентов, забрасываемых в СССР, снабжает фабрикуемыми ею же поддельными орденами, но мне были выданы подлинные.

Проникнув на торжественное заседание, я должен был, в зависимости от обстановки, приблизиться к И. В. Сталину и стрелять в него отравленными и разрывными пулями.

Работниками германской разведки, в частности Грейфе и Краусом, мне было также указано, что если представится возможность, я должен совершить террористический акт и против других членов советского правительства.

Вопрос:

Против кого именно?

Ответ:

Против В. М. Молотова, Л. П. Берия, и Л. М. Кагановича. Причем для осуществления террора против них я должен был руководствоваться теми же указаниями, какие были мне даны Грейфе и Краусом в отношении осуществления террористического акта против И. В. Сталина.

Вопрос:

Чем вы заслужили столь большое доверие германской разведки?

Ответ:

Это мне неизвестно.

Вопрос:

Вы говорите неправду. Такое большое доверие германской разведки вы могли заслужить своей активной предательской работой.

Ответ:5

Нет, предательской работой я не занимался. Видимо, Грейфе доверил мне это задание потому, что меня соответствующим образом рекомендовал ему Жиленков.

Вопрос:

Кто такой Жиленков?

Ответ:

Жиленков Георгий Николаевич – бывший секретарь райкома ВКП(б) гор. Москвы. Во время войны, будучи членом Военного Совета 24-й армии, попал в плен к немцам. В данное время он ведет активную антисоветскую работу по заданию германской разведки.

Вопрос:

Где и когда вы установили связь с Жиленковым?

Ответ:

С Жиленковым впервые я встретился в июле 1942 г. в Летценской крепости (Восточная Пруссия), где мы вместе содержались. Жиленков рассказал мне тогда, что, попав в плен, он вьщал себя за шофера и работал в немецкой воинской части, но затем был опознан и заключен в Летценскую крепость. Уже тогда Жиленков высказывал резкие антисоветские настроения, обрабатывал военнопленных в антисоветском духе и написал антисоветскую клеветническую брошюру под названием «Первый день войны в Кремле». Позже Жиленков вошел в состав так называемого «Русского Кабинета».

Вопрос:

Что это за организация, и кто входит в ее состав?

Ответ:

В состав «Русского Кабинета» входят: Власов Андрей Андреевич – бывший генерал Красной Армии, возглавляющий «кабинет», Жиленков – ближайший помощник Власова, Мачинский – бывший профессор Ленинградского университета, Иванов и Сахаров – белоэмигранты, произведенные немцами в генералы, Благовещенский – бывший генерал Красной Армии, Калмыков – доктор технических наук, Дубин – инженер, работавший до войны в Киевском военном округе. Все эти лица тесно сотрудничают с германской разведкой. «Кабинет» называет себя будущим правительством России.

Вопрос:

Об антисоветской работе изменников Родины Власова и других вы будете подробно допрошены ниже.

Сейчас ответьте на вопрос – чем помог вам Жиленков зарекомендовать себя перед германской разведкой?

Ответ:

Это произошло при следующих обстоятельствах. После вербовки меня германской разведкой я в августе 1943 г. был переведен из венской тюрьмы в специальный лагерь СД близ города Замберга и зачислен в «Особую команду».

Вопрос:

Каково назначение «Особой команды»?

Ответ:

«Особая команда» в Замбергском лагере СД состояла из агентов германской разведки, намеченных для активной работы на территории СССР. В составе команды было 23 человека. Пробыв некоторое время в Замберге, я в последних числах августа 1943 г. был доставлен в Берлин к подполковнику СС Грейфе. Последний в разговоре со мной расспрашивал о моих биографических данных, выяснял причины, побудившие меня дать согласие на сотрудничество с германской разведкой, после чего рассказал о заданиях, которые мне могут быть даны для работы на территории СССР.

Вопрос:

Что именно говорил вам Грейфе?

Ответ:

Он мне сказал, что может использовать меня для разведки, диверсии или террора, и предложил подумать – какая отрасль работы меня больше устраивает, что снова вызовет меня из лагеря в Берлин.

Вопрос:

Вызывал ли вас Грейфе снова в Берлин?

Ответ:

Да, вызывал. Этому вызову предшествовало одно обстоятельство, которое определило мое дальнейшее поведение при встрече с Грейфе.

Вопрос:

Какое именно обстоятельство, расскажите о нем.

Ответ:

В первых числах сентября 1943 г. в Замбергский лагерь, где я в то время находился, прибыли Власов и Жиленков для передачи немцам одного из сформированных ими отрядов из русских военнопленных.

Вопрос:

Для какой цели создавались эти отряды?

Ответ:

Как мне впоследствии объяснил Жиленков, Власов сформировал ряд воинских частей из числа советских военнопленных и белогвардейцев и поставил перед немцами вопрос о выделении ему самостоятельного участка фронта, на котором он мог бы воевать против Красной Армии силами созданных им частей. С этим якобы немцы не согласились и предложили передать сформированные части в распоряжение германского командования для направления отдельными подразделениями на различные участки фронта.

Вопрос:

Продолжайте ваши показания.

Ответ:

Выстроив отряд, Власов произнес речь, в которой объявил, что отряд передается в распоряжение германского командования для отправки на Балканы. Затем Жиленков ходил по лагерю и беседовал с военнопленными. Я подошел к нему, и мы разговорились.

Вопрос:

О чем вы говорили?

Ответ:

Я рассказал ему, что согласился работать на германскую разведку и зачислен в «Особую команду». Жиленков одобрил мое поведение, заявив: «Наконец-то я увидел тебя там, где ты должен быть давно». Затем я сообщил Жиленкову о вызове к Грейфе и о сделанном им предложении о работе в пользу германской разведки в советском тылу.

Вопрос:

Как отнесся к этому Жиленков?

Ответ:

Выслушав меня, он стал в резкой форме высказывать злобу против руководителей советского правительства и доказывать мне, что сейчас самой важной задачей является совершение террористического акта против И. В. Сталина, так как, по заявлению Жиленкова, за этим последует развал Советского государства. В конце нашего разговора Жиленков рекомендовал мне принять задание по террору и заявил, что по возвращении в Берлин он примет необходимые меры к ускорению моей переброски в СССР. Тут же он сделал какие-то заметки в своей записной книжке. И действительно, вскоре после отъезда Власова и Жиленкова я снова бьш вызван к Грейфе.

Вопрос:

Когда это было?

Ответ:

Насколько я припоминаю, это было 4 или 5 сентября 1943 г.

Вопрос:

О чем в этот раз с вами говорил Грейфе?

Ответ:

Грейфе интересовался моей жизнью в лагере, а затем спросил, думал ли я над его предложением и какое принял решение.

Вопрос:

Что вы ответили Грейфе?

Ответ:

Я сказал ему, что готов принять задание по террору.

Вопрос:

Вы и ранее выполняли задания германской разведки по убийству советских людей?

Ответ:

Нет, в этот раз я впервые принял на себя задание по террору.

Вопрос:

Вы принимали участие в борьбе немцев против партизан и других советских патриотов?

Ответ:

Нет, я этого не делал. Для этой цели германская разведка меня не использовала.

Вопрос:

Почему же вы тогда по собственной инициативе выбрали для себя задание по террору?

Ответ:

В данном случае я руководствовался указаниями, которые мне дал Жиленков.

Вопрос:

Какое задание вам дал Грейфе по практическому осуществлению террористического акта?

Ответ:

Получив от меня согласие принять задание по террору, Грефе предложил разработать и представить ему в письменном виде конкретный план совершения терористического акта, а также указать, какие средства мне необходимы для этой цели.

Вопрос:

Вы разработали этот план?

Ответ:

Этот план был разработан Жиленковым, я его лишь переписал.

Вопрос:

Вы показываете неправду, пытаясь умалить свою роль. Говорите правду.

Ответ:

Я говорю правду. Получив от Грейфе задание составить план совершения террористического акта, я был доставлен одним из сотрудников Грейфе в гостиницу, где меня поселили. В тот же день ко мне приехал Жиленков, которому я рассказал о задании, полученном от Грейфе, а также о трудностях, возникших у меня при попытке написать план совершения террористического акта. Тогда Жиленков предложил мне свою помощь и увез к себе на квартиру. Там он написал этот план, поручив мне переписать его своей рукой и вручить Грейфе.

Вопрос:

Какие мероприятия предусматривались этим планом?

Ответ:

Большая часть плана была посвящена всякого рода клеветническим выпадам против советского правительства и декларативным утверждениям о необходимости совершения террористического акта против И. В. Сталина. Затем было указано, что террористический акт должен быть совершен путем проникновения на какое-либо торжественное заседание. Все это было написано Жиленковым, я лишь дописал о средствах, необходимых для его выполнения.

Вопрос:

Следовательно, вы по своей инициативе потребовали от немцев такие средства, как отравленные разрывные пули и бронебойные снаряды?

Ответ:

Нет, я этого не требовал. Все это мне дали немцы незадолго перед переброской через линию фронта.

В плане я написал лишь о том, что мне необходимо 500 тыс. рублей денег, документы и пистолеты.

Вопрос:

Вы передали Грейфе этот план?

Ответ:

Да, я переписал весь план совершения террористического акта своей рукой и на следующий день вручил Грейфе. Он одобрил его и направил меня в распоряжение начальника главной команды «Цеппелин-Норд» майора Отто Крауса, под руководством которого я должен был проходить подготовку. Краус в то время постоянно находился в городе Пскове, куда я и прибыл 23 сентября 1943 г.

Вопрос:

В чем заключалась подготовка вас к выполнению террористического задания?

Ответ:

В Пскове я занимался физической подготовкой и тренировался в стрельбе из оружия. 6 ноября 1943 г. я был снова вызван в Берлин.

Вопрос:

Для чего?

Ответ:

Мне это неизвестно, но полагаю, что Грейфе хотел лично проверить, как идет моя подготовка, так как он в беседах со мной интересовался только этим вопросом и дал мне указание ускорить окончание подготовки. Кроме того, в Берлине я имел беседу с прибывшим туда из Пскова майором Краусом. В этой беседе Краус известил меня о том, что принято решение о моем переводе в Ригу, так как по его словам в Пскове много советской агентуры, которая может узнать о подготовке меня к переброске через линию фронта.

В соответствии с этим указанием я в Псков не возвратился, а 2 декабря 1943 г. выехал из Берлина в Ригу, куда прибыл 5 декабря. 20 января 1944 г., в связи с обстановкой на фронте в Ригу была переведена из Пскова вся команда «Цеппелина».

После прибытия «Цеппелина» в Ригу я продолжал дальнейшую подготовку к переброске через линию фронта.

Вопрос:

В чем заключалась ваша подготовка в Риге?

Ответ:

Совместно с переводчиком «Цеппелина» лейтенантом Делле я вплоть до моей переброски через линию фронта подготавливал для себя легенду, соответствующие документы и экипировку.

Вопрос:

Вы показали, что прибыли в Ригу по указанию Крауса 5 декабря 1943 г., а возобновили подготовку к заброске через линию фронта лишь 20 января 1944 г., после прибытия команды «Цеппелина». Что вы делали в Риге с 5 декабря 1943 г. по 20 января 1944 г.?

Ответ:

Я ничего не делал.

Вопрос:

Почему?

Ответ:

Мне дали возможность отдохнуть.

Вопрос:

Вы об этом просили немцев?

Ответ:

Нет, не просил.

Вопрос:

Выше вы показали, что Грейфе в беседе с вами в Берлине в ноябре 1943 г. дал указание ускорить окончание вашей подготовки к переброске через линию фронта, теперь вы показываете, что вам была предоставлена возможность отдохнуть с 5 декабря по 20 января. Мы требуем от вас правдивых показаний, что вы делали в этот период в Риге?

Ответ:

Я показал правду. Грейфе по своей инициативе дал мне возможность отдохнуть. Вообще он проявлял в отношении меня признаки особого внимания. Так, когда я был вызван в Берлин в ноябре 1943 г., для меня по его указанию была куплена хорошая одежда и обувь. Кроме того, по указанию Грейфе, в Берлин была вызвана моя жена Шилова Лидия Яковлевна, которая прожила там со мной 10 дней, затем мы вместе выехали в Ригу.

Вопрос:

Следовательно, задержанная совместно с вами Шилова Лидия Яковлевна является вашей женой?

Ответ:

Да, с ноября 1943 г. она является моей женой.

Вопрос:

Какое участие в совершении террористических актов должна была принять Шилова?

Ответ:

Шилова также является агентом германской разведки и переброшена со мной в помощь мне, но она не посвящена в то, что я имею задание по террору.

Вопрос:

Вы говорите неправду. Агент германской разведки, переброшенный совместно с вами для оказания вам помощи в выполнении задания немцев, не мог не знать об этих заданиях?

Ответ:

Я говорю правду. Шилова не знает о заданиях, которые дали мне немцы, я взял ее с собой, только как радистку.

Вопрос:

Она разве радистка по специальности?

Ответ:

Нет, она по специальности бухгалтер, но была подготовлена рижской командой «Цеппелина» в качестве радистки и придана мне.

Вопрос:

Шилова находилась в Риге с 5 декабря 1943 г. по 20 января 1944 г.?

Ответ:

Да, в это время она также находилась в Риге.

Вопрос:

Выше вы показали, что с 5 декабря 1943 г. по 20 января 1944 г. отдыхали в Риге и никуда из города не выезжали. Допрошенная нами Шилова показала, что вы выезжали из Риги в декабре 1943 г. Более того, она показала, что вы вернулись в Ригу раненым. Куда вы ездили?

Ответ:

Должен признать, что я скрыл от следствия следующий факт: подготовляя меня к переброске через линию фронта, Краус несколько раз ставил передо мною вопрос о том, что я должен быть выброшен под видом инвалида Отечественной войны. В этой связи Краус требовал от меня, чтобы я согласился на хирургическую операцию, в результате которой стану хромым. С тем, чтобы уговорить меня, он связал меня с немецкими врачами, которые доказывали мне, что после войны мне сделают еще одну операцию, в результате которой нога будет нормальной. Я категорически отказался от этого. Тогда Краус предложил мне хирургическим путем сделать на теле следы ранений. Я и от этого отказывался, но, под давлением Крауса, все же был вынужден на это согласиться.

Вопрос:

Какая же операция была произведена над вами немцами?

Ответ:

В рижском военном госпитале мне под наркозом сделали большую рану на правой части живота и две небольших раны на руках. Я пролежал в госпитале 14 дней, после чего у меня на теле образовались следы, схожие с зарубцевавшимися ранами. Для того чтобы скрыть этот факт от Шиловой, я, по указанию Крауса, сообщил ей, что уезжаю в командировку на фронт, а по возвращении из госпиталя домой рассказал, что был ранен. Именно в этой связи я и не мог в декабре 1943 г. заниматься подготовкой к переброске через линию фронта.

Вопрос:

Медицинским осмотром вас установлено, что кроме «ранений», о которых вы только что показали, других ранений на теле не имеется, следовательно, ваши показания о том, что вы захвачены в плен немцами, будучи раненым, ложны?

Ответ:

Да, я должен это признать.

Вопрос:

При каких же обстоятельствах вы в действительности очутились у немцев?

Ответ:

30 мая 1942 г., находясь на Калининском фронте и будучи послан в разведку, я изменил Родине и добровольно перешел на сторону немцев.

Вопрос:

Почему вы изменили Родине?

Ответ:

Я должен признать, что скрыл от следствия еще один факт.

Вопрос:

Какой именно?

Ответ:

В 1932 г., работая в гор. Саратове, я был арестован за растрату 1300 рублей государственных денег.

В связи с тем, что меня должны были предать суду, по закону от 7 августа 1932 г., я, боясь строгой ответственности, бежал из тюрьмы, проломав с группой арестованных стену в тюремной бане. В 1934 и 1936 годы я также арестовывался милицией за растраты, но в обоих этих случаях совершал побеги. В 1939 г. я по фиктивным справкам получил документы на имя Таврина и под этой фамилией был призван в Красную Армию.

Находясь на Калининском фронте, 29 мая 1942 г. я был вызван к уполномоченному Особого отдела капитану Васильеву, который интересовался, почему я переменил фамилию Шило на Таврина.

Поняв, что Особому отделу стали известны мои преступления, я, боясь ответственности, на следующий день, будучи в разведке, перешел на сторону немцев.

Вопрос:

Непонятно, почему вы, боясь ответственности за совершенные ранее уголовные преступления, решились на новое, тягчайшее преступление – измену Родине?

Ответ:

Я полагал, что это не станет известным советским властям, а я до конца войны останусь у немцев на положении военнопленного.

Вопрос:

Вас допрашивали немцы о мотивах перехода на их сторону?

Ответ:

Да, допрашивали. Я не хотел говорить, что совершил уголовное преступление, поэтому сообщил им ложную версию о том, что являюсь сыном полковника царской армии, преследовался органами Советской власти, в связи с чем и был вынужден перейти на сторону немцев.

304

Вопрос:

А об обстоятельствах вашей вербовки германской разведкой вы показали правду?

Ответ:

Да, я показал правду. После того как я перешел на сторону немцев, ко мне отнеслись как к обычному военнопленному, и все, что я показал выше о моем пребывании в лагерях и обстоятельствах вербовки, соответствует действительности.

Вопрос:

Кто вас практически готовил на роль террориста кроме Крауса?

Ответ:

Практически кроме Крауса меня никто не подготавливал, если не считать трех бесед со Скорцени.

Вопрос:

Кто такой Скорцени и для чего вам были организованы встречи с ним?

Ответ:

Скорцени был известен мне из газет как руководитель и личный участник похищения из Италии Муссолини, после того как он был взят в плен англичанами. В первой беседе со мной в ноябре 1943 г. в Берлине Скорцени расспрашивал меня о моем прошлом, и беседа носила больше характер ознакомления с моей личностью. Цель этого свидания стала для меня ясна несколько позже, после второй встречи со Скорцени.

Вопрос:

Расскажите об этой встрече подробно.

Ответ:

В январе 1944 г., находясь в Риге, я получил приказ Крауса выехать в Берлин. Сопровождал меня переводчик СД Делле. По прибытии в Берлин я узнал от Делле, что полковник Грейфе погиб в начале января 1944 г. во время автомобильной катастрофы и что вместо него назначен майор СС Хенгельгаупт. Делле мне сообщил, что Хенгельгаупт вызвал меня для личного знакомства, но придется подождать некоторое время, так как он занят и не может меня принять. Через два-три дня мне была организована встреча со Скорцени.

Вопрос:

Где происходила эта встреча?

Ответ:

Делле привез меня в служебный кабинет Скорцени на Потсдамерштрассе, № 28. Кроме Скорцени в кабинете находились еще два неизвестных мне работника СД.

В беседе Скорцени объяснял мне, какими личными качествами должен обладать террорист. По ходу разговора он рассказывал о деталях организованного им похищения Муссолини. Скорцени заявил мне, что если я хочу остаться живым, то должен действовать решительно и смело и не бояться смерти, так как малейшее колебание и трусость могут меня погубить. Скорцени рассказал, как во время похищения Муссолини он перепрыгнул через ограду замка, очутился в 2 шагах от стоявшего на посту карабинера. «Если бы я тогда хоть на секунду замешкался, – заявил Скорцени, – то погиб бы, но я без колебаний прикончил карабинера и, как видите, выполнил задание и остался жив».

Весь этот разговор сводился к тому, чтобы доказать мне, что осуществление террористических актов в отношении специально охраняемых лиц вполне реально, что для этого требуется только личная храбрость и решительность и что при этом человек, участвующий в операции, может остаться живым и стать «таким же героем», каким стал он – Скорцени.

Вопрос:

Вы рассказали только о двух встречах со Скорцени. Когда же состоялась ваша третья встреча?

Ответ:

Третья встреча со Скорцени состоялась так же в январе 1944 г. в Берлине.

Вопрос:

О чем вы говорили в этот раз?

Ответ:

Скорцени в этот раз расспрашивал меня о Москве и пригородах и под конец прямо поставил передо мной вопрос – возможно ли осуществление в СССР такой операции, какую он провел в Италии? Я ответил, что затрудняюсь судить об этом, но, по моему мнению, проведение такой операции в СССР значительно сложнее, чем похищение Муссолини из Италии.

Вопрос:

Почему Скорцени интересовался вашим мнением по этому вопросу?

Ответ:

У меня создалось впечатление, что Скорцени разрабатывает план похищения кого-то из руководителей советского правительства.

Вопрос:

А что вам достоверно известно о планах германской разведки?

Ответ:

Мне известно, что главная команда «Цеппелин-Норд» в Риге готовит выброску через линию фронта нескольких групп агентов с задачей совершения крупных диверсионных актов.

Вопрос:

От кого это вам стало известно?

Ответ:

Об этом мне лично говорил начальник команды «Цеппелина» Краус Отто.

Вопрос:

Почему Краус посвящал вас в дела, являющиеся служебной тайной?

Ответ:

Краус относился ко мне с большим доверием, так как видел тот значительный интерес, который проявляло ко мне руководство восточным отделом СД в Берлине, в частности, Грейфе, а после него Хенгельгаупт, поэтому, очевидно, он и посвящал меня в свои дела.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю