Текст книги "Применение и использование боевого ручного стрелкового, служебного и гражданского огнестрельного оружия"

Автор книги: Сергей Милюков

Соавторы: Андрей Каплунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Для того чтобы обеспечить выполнение своих требований, лица, захватившие заложников, высказывают в отношении заложников угрозы убийством или причинением вреда здоровью. Степень реальности осуществления этих угроз зависит от ряда факторов и оценить ее бывает достаточно трудно. Но очевидно, что сами действия по захвату, как правило, совершенно посторонних и менее способных оказать отпор людей (женщин и детей) свидетельствуют о повышенной опасности совершающих их лиц и о допустимости производства в отношении их выстрела на поражение, даже если они еще не приводят высказанные угрозы в исполнение. Не случайно законодатель (ч. 1 ст. 206 УК РФ) отнес захват заложников даже без отягчающих обстоятельств к категории тяжких преступлений, а за захват в качестве заложника несовершеннолетнего, беременной женщины, а также двух и более лиц определил наказание в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет (ч. 2 той же статьи), отнеся его к категории особо тяжких преступлений.

4. Задержание лица, оказывающего вооруженное сопротивление

Самостоятельным основанием применения огнестрельного оружия является оказание каким-либо лицом вооруженного сопротивления сотруднику государственной военизированной организации, работнику заповедника (национального парка), должностному лицу, выполняющему задачи по охране объектов животного мира.

Целью такого сопротивления является причинение задерживаемым лицом вреда здоровью сотрудника (иного уполномоченного должностного лица, работника), который не позволил бы ему продолжать дальнейшее преследование, т. е. во время задержания преступник не просто оказывает сопротивление законным действиям сотрудника (иного уполномоченного должностного лица, работника), а его противодействие перерастает в посягательство на его жизнь и здоровье (например, задерживаемый начинает избивать сотрудника (иного уполномоченного должностного лица, работника), замахивается на него ножом либо другим предметом либо при погоне начинает отстреливаться)[230]230
  Песлякас В., Николаенок Г. Вопросы правомерности причинения вреда лицу, совершившему общественно опасное деяние, при его задержании // Бюллетень по обмену опытом работы органов внутренних дел МВД Литовской ССР. 1988. № 2. С. 50.


[Закрыть]. В указанных случаях, при внешнем сходстве с ситуацией уголовно-правового задержания, возникает состояние необходимой обороны[231]231
  ⁵¹ Барчуков В. П. Указ. соч. С. 90.


[Закрыть] и соответственно причинение преступнику вреда подпадает уже под условия правомерности необходимой обороны[232]232
  Диденко В. П. Указ. соч. С. 36; Милюков С. Ф. Указ соч. С. 39–40.


[Закрыть]. Это важно иметь в виду, так как условия правомерности необходимой обороны значительно более «льготны», нежели условия причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. В частности, в обрисованных ситуациях не требуется, чтобы причинение вреда задерживаемому имело место лишь в случае, когда «иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным» (ч. 1 ст. 38 УК РФ).

Рассматриваемой нормой законодатель допускает возможность применения огнестрельного оружия против задерживаемого лица при условии, что оказываемое этим лицом сопротивление является вооруженным.

Если под сопротивлением по смыслу закона следует понимать активное противодействие осуществлению представителем власти полномочий, которыми он наделен в связи с исполнением обязанностей по охране общественного порядка[233]233
  Бюллетень Верховного Суда СССР. 1989. № 6. С. 11.– Следует отметить, что действующий УК РФ не содержит данного состава преступления, поэтому указанные действия следует рассматривать только как разновидность противодействия, с которым сталкиваются сотрудники (работники) при пресечении различных противоправных действий.


[Закрыть], то термину «вооруженное» в литературе дается различное толкование. Отдельные авторы придерживаются чрезмерно узкого понимания понятия вооруженного сопротивления, связывая его только с наличием у лица, оказывающего такое сопротивление, огнестрельного или холодного оружия[234]234
  Куц Н. Т. Основания и порядок применения огнестрельного оружия работниками органов внутренних дел. С. 7, 30; Москвин Г. Правовые основы применения оружия // На боевом посту: Сборник статей. М.: Главное управление внутренних войск МВД СССР. 1991. № 80. С. 12–13; Мазуренко А. Я., Тямкин А. В. Методические рекомендации по применению Закона РФ «О милиции». Воронеж: ВВШ МВД РФ. 1994. С. 11.


[Закрыть]. Вместе с тем большинство специалистов[235]235
  Кондрашов Б. П., Соловей Ю. П., Черников В. В. Указ. соч. С. 50; Попов Л. Я, Иванов В. А. Применение оружия работниками милиции / Под ред. М. И. Якубовича. М.: Уч, – мет. кабинет МВД СССР, 1975. С. 89; Побегайло Э. Ф., Ревин В. П. Необходимая оборона и задержание преступника в деятельности органов внутренних дел: Учебное пособие. М.: Акад. МВД СССР,1987. С. 51; Боровиков В. Зачем милиционеру пистолет?// Советская милиция. 1990. № 9. С. 54; Бородич А. А. Актуальные проблемы организации и тактики задержания вооруженного преступника: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Свердловск, 1982. С. 10; Петров В. А., Ревин В. П. Применение органами внутренних дел уголовноправовых средств в экстремальных условиях: Лекция. М.: Акад. МВД СССР, 1989. С. 31; Килясханов И. Ш., Соколов П. А.Практика и проблемы применения специальных средств и оружия работниками милиции. М.: Академия МВД СССР. 1990. С. 5–6.


[Закрыть] подчеркивают, что понятием «вооруженное» охватываются также и сопротивление, сопряженное с применением задерживаемым лицом иных предметов, используемых в качестве оружия. К таким предметам могут быть отнесены камень, палка, бутылка, хозяйственный нож, вилы, коса, лом, топор, лопата, молоток, шило, напильник, велосипедная цепь, бритва, газовый пистолет, баллончики со слезоточивым или нервнопаралитическим газом, пневматическое ружье или пистолет, ракетница, взрывчатые вещества, концентрированная кислота, кипяток, бензин, автомототранспортное средство, бензопила и другие предметы, вещества и механизмы. Использование задерживаемым лицом перечисленных предметов значительно увеличивает опасность оказываемого им противодействия, и применение оружия сотрудником государственной военизированной организации в таких ситуациях нередко является единственным средством его задержания. При этом не имеет значения, были ли оружие или предметы, используемые в качестве оружия, приготовлены заранее или взяты на месте оказания сопротивления[236]236
  Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966 г. № 31 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» (с послед, изм. и доп.) // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда РСФСР (1961–1983 гг.). М.: Юрид. лит., 1984.212 с.


[Закрыть].

Для однозначного законодательного определения понятия вооруженности С. И. Никулин и В. М. Плескачевский предлагают трактовать понятие «оружие» как огнестрельное (всех типов) и холодное. Все остальные предметы, специально приспособленные для нанесения телесных повреждений, по их мнению, целесообразно отнести в разряд «орудий преступления», которые в отличие от оружия не могут рассматриваться как элемент «вооруженности» лица или группы лиц, а являются лишь признаком насильственного способа совершения преступления[237]237
  Никулин С. И., Плескачевский В. М. Вопросы правового регулирования использования оружия и совершенствование законодательства о борьбе с преступностью // Проблемы совершенствования законодательства, регулирующего деятельность органов внутренних дел: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МВШМ МВД РСФСР, 1991. С. 11.


[Закрыть].

Однако, с нашей точки зрения, предложенное авторами понимание «вооруженности» как квалифицирующего признака отдельных составов преступлений содержит ограничительное толкование данного термина. Представляется, что за основу термина «вооруженное», употребляемого в тексте ст. 15 Закона «О милиции», следует брать не понятие «оружие»[238]238
  Под оружием понимаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели (см.: Федеральный закон от 13 декабря 1996 г. «Об оружии» // СЗ РФ. 1996. № 51. Ст. 5681).


[Закрыть], а понятие «вооружение», и рассматривать «вооруженность» как «оснащенность какими-либо орудиями, материалами, средствами»[239]239
  Словарь русского языка. Т.1. A-И. М.: Изд-во «Русский язык», 1981.210 с.


[Закрыть], которыми можно причинить телесное повреждение, опасное для жизни или здоровья человека.

В условиях необходимой обороны, крайней необходимости или задержания преступника для сотрудника в большей степени важно не то, относится ли какой-либо предмет к оружию в уголовно-правовом смысле, а представляет ли используемый преступником предмет реальную угрозу жизни ему и окружающим.

Для того чтобы обеспечить единообразное понимание термина «вооруженное сопротивление» применительно к основаниям применения сотрудниками милиции огнестрельного оружия и специальных средств, а также учитывая, что, во-первых, действующий УК РФ сопротивление сотруднику милиции не рассматривает как уголовно наказуемое деяние, во-вторых, в Законе «О милиции» говорится как о вооруженном сопротивлении, так и вооруженном нападении, ст. 23 данного Закона дополнить еще одной частью следующего содержания:

«Под сопротивлением в настоящем Законе понимается активное противодействие осуществлению сотрудником милиции своих полномочий»;

ст. 15 Закона дополнить частью следующего содержания:

«Вооруженным считается такое нападение или сопротивление, которое совершается с использованием оружия любой конструкции, специальных средств либо предметов, веществ и механизмов, с помощью которых может быть нанесено телесное повреждение, опасное для жизни или здоровья человека, либо причинен значительный материальный ущерб».

В качестве вооруженного надо расценивать и такое сопротивление, которое оказывается с применением заведомо негодного оружия или имитатора оружия (например, неисправного охотничьего ружья, игрушечного пистолета, макета оружия и т. и.), если в создавшейся обстановке сотрудник (иное уполномоченное должностное лицо, работник) не мог и не должен был воспринимать его в качестве негодного или имитированного.

5. Задержание лица, отказывающегося выполнить законное требование о сдаче оружия

На практике имеют место случаи, когда задерживаемый имеет при себе огнестрельное или холодное оружие и отказывается выполнить законное требование сотрудника (работника[240]240
  Данное полномочие имеют работники заповедника (национального парка), должностные лица, выполняющие задачи по охране объектов животного мира.


[Закрыть]) о сдаче оружия.

Так, в 22 ч 30 мин. на улице гр-н Юркин, находясь в состоянии опьянения, открыл бесцельную стрельбу из охотничьего ружья. Требование прибывших по вызову к месту происшествия сотрудников милиции о сдаче оружия он выполнить отказался, не давая им приблизиться к себе. Только после того как сотрудник милиции Комаров произвел несколько предупредительных выстрелов, а затем ранил Юркина в руку, последний был задержан, ружье у него изъято.

Для того чтобы исключить всякие сомнения сотрудников милиции относительно возможности применения огнестрельного оружия в подобных ситуациях, придать им больше уверенности, следовало бы по аналогии с и. 4 ч. 1 ст. 427 Таможенного кодекса Российской Федерации и и. 5 ч. 1 ст. 31 Закона РФ от 21 июля 1993 г. «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», предоставить право сотрудникам милиции применять огнестрельное оружие для задержания «вооруженного лица, отказывающегося выполнить законное требование о сдаче оружия».

Следует отметить, что в Федеральном законе от 27 мая 1996 г. «О государственной охране» данное полномочие сформулировано более жестко. Сотрудники федеральных органов государственной охраны в качестве крайней меры имеют право применять оружие в случае «задержания лица… отказывающегося выполнить законное требование о сдаче оружия, если другими способами и средствами… изъять оружие невозможно».

По всей вероятности, отмеченная разноголосица в правовом регулировании рассматриваемого основания – применения огнестрельного оружия– дала возможность В. М. Хомичу высказать мнение, что «вряд ли правильно в качестве достаточного основания применения оружия указать только на необходимость задержания лица в связи с его отказом сдать находящееся при нем оружие». Как считает ученый, применение оружия в такой ситуации «будет обоснованным, если такое лицо к тому же пытается оказать вооруженное сопротивление»[241]241
  Хомич В. М. Рецензия на монографию: Каплунов А. И. Применение и использование сотрудниками милиции огнестрельного оружия (СПб., 2001)// Право Беларуси. 2002. № 10. С. 13.


[Закрыть].

Это суждение представляется нам необоснованным, поскольку не соответствует задаче борьбы с вооруженной преступностью, прежде всего с устойчивыми криминальными формированиями, профессиональными убийцами, контрабандистами и другими особо опасными преступниками, давая им неоправданную «фору» в случае обнаружения их деятельности.

6. Отражение группового или вооруженного нападения на жилища граждан, помещения государственных органов, общественных объединений, организаций, охраняемые объекты, охраняемую собственность

Условия, при наличии которых допускается применение огнестрельного оружия, сформулированы в данном пункте в самом общем виде и конкретизируют лишь объекты, на которые направлено посягательство и способы его осуществления. Данные уголовной статистики свидетельствуют о крайне неблагоприятной динамике подобного рода посягательств. Так, за 9 месяцев 1997 г. при общем сокращении числа разбойных нападений на 3,5 % количество этих преступлений, связанных с проникновением в жилище, помещение и иное хранилище, увеличилось сразу на 87,2 %. Еще более показательны в этом отношении грабежи: их регистрация за указанный период снизилась на 6,5 %, а количество грабежей, связанных с проникновением в жилище, помещение или иное хранилище, увеличилось на 114,6 % (!). Вовсе устрашающе выглядят эти тенденции на региональном уровне. Так, за 9 месяцев 1997 г. количество грабежей с проникновением на указанные объекты по Санкт-Петербургу увеличилось на 245,7 %, а по Ленинградской области– на 242,74 %; количество же такого рода разбойных нападений увеличилось еще в большей степени – соответственно на 375,04 % и 324,3 %.

В последующие годы динамика грабежей и разбоев продолжала оставаться неблагоприятной. Скажем, за 7 месяцев 2002 г. по России в целом количество грабежей увеличилось на 12,9 %, разбоев– на 6,1 %. При этом каждый седьмой грабеж (14,4 %) и каждое третье разбойное нападение (27,4 %) были сопряжены с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище.

В указанных случаях трудно сопоставимы благо защищаемое (материальные объекты) и благо, которое приносится для этого в жертву (жизнь и здоровье). Поэтому немаловажное значение имеют цели нападения. Такими целями, в частности, могут быть захват или разрушение зданий и строений, уничтожение находящегося в них имущества, завладение ценностями, денежными (валютными) средствами, оружием, захват заложников, причинение вреда здоровью находящимся в них лицам и др. При очевидности указанных целей в действиях нападающих сотрудник милиции, военнослужащий внутренних войск, сотрудник уголовно-исполнительной системы, сотрудник федеральных органов государственной охраны, должностное лицо таможенного органа, должностное лицо, выполняющее задачи по охране объектов животного мира, работник ведомственной охраны, частный охранник вправе произвести выстрел на поражение.

Применение оружия в таких случаях позволяет не только пресечь причинение вреда самим этим объектам, но еще и предотвратить более значительный вред, который может наступить в результате их захвата, разрушения либо незаконного проникновения на них.

Общественная опасность нападения на указанные в законе объекты определяется в первую очередь тем, что оно является групповым либо вооруженным.

Нападение может осуществляться в различных формах. Это могут быть насильственные действия, состоящие во вторжении, т. е. в открытом, вопреки установленному режиму работы объекта, действующим на нем правилам пропускного режима, требованиям должностных лиц, обеспечивающих их соблюдение, или воле проживающих граждан, проникновении в помещение. В ряде случаев оно сопровождается уничтожением, повреждением имущества объекта (путем взламывания дверей, поджога, взрыва и т. п.), причинением вреда здоровью находящимся там лицам либо угрозой совершения подобных действий.

В первую очередь рассматриваемое основание актуально для пресечения бандитских нападений на банки, магазины, склады, автофургоны и жилища граждан. Тенденции бандитизма в целом по России и ее отдельным регионам крайне неблагоприятны[242]242
  Пособина Т. А. Криминологическая характеристика современного бандитизма и меры борьбы с ним. Дис… канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 2002.


[Закрыть]. Например, в Санкт-Петербурге прирост зарегистрированных фактов бандитизма за 6 месяцев 2002 г. составил 109,1 %.

При этом следует учитывать чрезвычайную, к тому же преимущественно искусственную латентность современного бандитизма. Достаточно сказать, что по данным официальной статистики за указанный период в Санкт-Петербурге не было раскрыто всего лишь одно (!) бандитское нападение. Тем самым становится очевидно, что ст. 209 УК РФ применяется на практике лишь post factum, а нераскрытые акты бандитизма выступают как заурядные разбои.

Так, по информации, поступившей непосредственно из ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области, четверо неизвестных под угрозой автомата в течение двух часов остановили два большегрузных автомобиля «Скания». Водители доставлялись в частный дом и связывались. Размер ущерба составил 1 млн 700 тыс. руб. Колпинским РУВД возбуждено уголовное дело по ст. 162 УК РФ («разбой»). 17 октября 2002 г. пятеро преступников, вооруженных автоматом и пистолетом, вошли в подсобное помещение универсама «Северный» и, угрожая охранникам, похитили приготовленный для инкассации баул с 430 тыс. руб. выручки. Калининское РУВД возбудило уголовное дело по той же статье[243]243
  Санкт-Петербургские ведомости. 2002. 19 окт.


[Закрыть]. Стоит ли говорить, что подобное реагирование на крайне опасные ввиду своей дерзости вооруженные посягательства дезориентируют лиц, призванных предотвращать, пресекать и раскрывать бандитские проявления[244]244
  Развернутую критику порочной практики заведомо неправильной квалификации особо тяжких (прежде всего вооруженных) посягательств см. в публикации: Милюков С. Ф. О некоторых аспектах борьбы с преступностью в России // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики: Межвуз. Сб. науч. тр. Вып. 5. Красноярск: Сиб. ЮИ МВД России, 2002. С. 3–18.


[Закрыть].

Еще хуже, когда управомоченные на то лица вообще не реагируют на групповые вооруженные нападения. Вот один из примеров.

В пригородном районе Северной Осетии на Черменском шоссе был обнаружен с признаками насильственной смерти труп жителя Владикавказа А. Мамукова. В тот же день в поселке Чермен после совершения ДТП на автомашине «Волга», принадлежащей убитому, был задержан сотрудник ДПС ГАИ Республики Ингушетия Арсаев. У него был изъят пистолет «ТТ», а в салоне автомашины – пять стреляных гильз и пуля калибра 7,62 мм. Арсаев был задержан по подозрению в убийстве и доставлен в Черменское отделение милиции. Через полчаса у здания ОВД собралась толпа местных жителей в количестве около тысячи человек. Часть из них угрожая физической расправой сотрудникам милиции, взломала двери дежурной части и помещения, где находился Арсаев. Последний был увезен в неизвестном направлении. Уголовное дело по данному факту не возбуждалось. Как выяснилось, Арсаев был похищен в целях учинения над ним самосуда[245]245
  Евтихеев С. П., Шашкин Ю. К. К вопросу о «насильственных или недобровольных исчезновениях» как преступлениях террористического характера // Похищение, захват, исчезновение– преступления террористического характера. Сб. науч. статей / Под ред. М. П. Киреева, А. Ф.Майдыкова и др. М.: Академия управления МВД России, Ин-т социологии РАН, 2002. С. 288–29.


[Закрыть].

Особенность применения оружия по рассматриваемому основанию заключается в том, что требуется не только устранить угрозу для жизни или здоровья находящихся на объекте лиц, но и прежде всего предотвратить проникновение на эти объекты и их захват преступными элементами.

Нападением могут быть также насильственные действия, которые не связаны со вторжением в помещение, но направлены на его уничтожение или повреждение (например, обстрел здания, его минирование, забрасывание окон здания бутылками с горючей смесью, разрушение путем тарана транспортными средствами или при помощи других механизмов и т. п.)[246]246
  Подробнее смотри: Соловей Ю. П., Каплунов А. И. Указ. соч. С. 62–63.


[Закрыть]. Перечисленные действия чаще всего совершаются при массовых беспорядках.

§ 2. Основания применения огнестрельного оружия при задержании лица, совершившего преступление

Применение огнестрельного оружия при принятии мер к задержанию лица, совершившего преступление и пытающегося скрыться, в отличие от состояния необходимой обороны характеризуется тем, что посягательство в данном случае отсутствует, а инициатива конфликта, связанного с задержанием преступника, исходит от сотрудника государственной военизированной организации.

В данном случае речь идет об уголовно-правовом задержании в «чистом виде», когда лицо, совершившее преступление, предпринимает активные действия только для того, чтобы скрыться от преследования (например, убегает), не совершая при этом насильственных действий в отношении задерживающего, и, следовательно, вопрос о правомерности причинения вреда решается только в рамках уголовноправового института задержания преступника.

При задержании лица, совершившего преступление, огнестрельное оружие применяется сотрудниками государственных военизированных организаций в следующих случаях:

– для задержания лица, застигнутого при совершении тяжкого преступления против жизни, здоровья и собственности и пытающегося скрыться;

– для пресечения побега из-под стражи: лиц, задержанных по подозрению в совершении преступления; лиц, в отношении которых мерой пресечения избрано заключение под стражу; лиц, осужденных к лишению свободы[247]247
  Закон Российской Федерации от 18 апреля 1991 г. «О милиции».


[Закрыть];

– для задержания лица… застигнутого при совершении тяжкого преступления против жизни и здоровья сотрудников мест содержания под стражей или иных лиц;

– для пресечения попытки побега подозреваемого или обвиняемого из места содержания под стражей или из-под конвоя[248]248
  Федеральный Закон от 15 июля 1995 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».


[Закрыть].

Служебное огнестрельное оружие при задержании лица, совершившего преступление, применяется в следующих случаях

• должностными лицами, выполняющими задачи по охране объектов животного мира для

«задержания лиц, подозреваемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений»,

• работниками ведомственной охраны в качестве крайней меры для

«3) задержания лиц, застигнутых на охраняемых объектах при совершении тяжкого или особо тяжкого преступления против личности, охраняемых объектов и пытающихся скрыться, а также оказывающих вооруженное сопротивление работникам ведомственной охраны».

Рассмотрим типичные основания применения огнестрельного оружия при задержании лица, совершившего преступление, перечисленными субъектами подробнее.

1. Задержание лица, застигнутого при совершении тяжкого преступления против жизни, здоровья и собственности и пытающегося скрыться

Закон обусловливает возможность применения сотрудниками милиции, военнослужащими внутренних войск, сотрудниками уголовно-исполнительной системы, работниками ведомственной охраны огнестрельного оружия в отношении лиц, застигнутых ими при совершении преступления, обязательным наличием трех обстоятельств[249]249
  Исключением из общего правила являются должностные лица, выполняющие задачи по охране объектов животного мира, которым Правительство Российской Федерации предоставило право применять служебное оружие для «задержания лиц, подозреваемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений». С формальной стороны соблюдение первых двух требований для них не является обязательным. Однако в случае ошибки, ответственности законодатель с них не снимает.


[Закрыть].

Во-первых, сотрудник (иное уполномоченное должностное лицо, работник) должен сам застать лицо при совершении преступления, т. е. оказался непосредственным очевидцем противоправных действий. Лицо, преследуемое сотрудником на основании показаний потерпевших и очевидцев преступления (даже если они прямо указали на него как на совершившего преступление), либо в связи с его схожестью по приметам с разыскиваемым преступником, не может быть признано, с точки зрения закона, застигнутым при совершении преступления, а следовательно, применение оружия в перечисленных случаях недопустимо. Это и понятно, ибо задерживаемым может оказаться человек, вовсе не причастный к преступлению[250]250
  См., напр.: Копенкин В. Опасно: оружие// Криминальный вестник СПб. 1993.


[Закрыть].

В качестве примера правомерного применения оружия по рассматриваемому основанию является следующий случай.

В декабре 1998 г. неизвестными лицами было осуществлено две попытки проникновения в магазин № 1 Лужского молочного комбината, расположенного по адресу: г. Луга, ул. Победы, д. 4, по которым в ОВД Лужского района были возбуждены уголовные дела по ч. 2 ст. 158 УК РФ и который охранялся техническими средствами Лужского ОВД.

18 декабря 1998 г. в 22 ч внутри магазина был выставлен милицейский пост, для несения службы на котором согласно графику был назначен милиционер В.В.Адамсон. Перед заступлением на службу он был вооружен табельным оружием ПМ и 16 боевыми патронами, экипирован специальными средствами, бронежилетом. Индивидуальный инструктаж проводил начальник ОВО подполковник милиции Ю.В.Выприцкий

Около 3 ч 50 мин. 19 декабря 1998 г., находясь на объекте, Адамсон услышал, что с наружной стороны кирпичной кладки, которая закрывала разбитое накануне витринное стекло, остановились несколько мужчин. Они тихо о чем-то переговаривались. Неожиданно с наружной стороны по кирпичам произошел сильный удар, а так как работы по заделке разбитой витрины закончились поздно вечером и цемент не успел застыть, кирпичи осыпались и в стене образовался проем, в который влез неизвестный. Как затем было установлено, это был А. С. Захаров – БОМЖиЗ. Милиционер принял решение задержать его. Выйдя из укрытия, он голосом подал команду: «Милиция, стоять на месте», предоставив достаточно времени для выполнения своих требований. Руководствуясь ч. 1 ст. 16 Закона «О милиции», Адамсом обнажил и привел в боевую готовность табельное оружие. Захаров А.С. проигнорировал требования сотрудника милиции и бросился бежать обратно в разобранный проем. Адамсон схватил его за шубу, пытаясь остановить. Между ними завязалась борьба, в результате которой Захаров ударил сотрудника локтем руки в грудь и пытался выбить из рук табельное оружие. Скинув с себя шубу, он вырвался из рук милиционера и стал вылезать в проем. Адамсон схватил Захарова за брюки, но тот оттолкнул его ногой и вылез через проем на улицу. Через стенку Адамсон крикнул ему: «Стой, стрелять буду», предоставив ему достаточно времени для выполнения своих требований, после чего вылез в проем и сделал предупредительный выстрел в воздух. Захаров не отреагировал и продолжал стремительно убегать от магазина.

Адамсон, считая, что Захаровым совершено преступление, предусмотренное на тот момент ч. 2 ст. 158 УК РФ, санкция которой предполагает лишение свободы на срок до 6 лет, и поэтому являющееся тяжким. Согласно п. 4 ч. 1 ст. 15, Закона «О милиции», он принял решение о применении табельного оружия на поражение, по ногам, чтобы причинить минимальный вред преступнику. Милиционер прицелился в ноги и произвел один выстрел. Захаров остановился и сел на землю. О случившемся было доложено дежурному ОВО при ОВД Лужского района. На место происшествия была направлена бригада «Скорой помощи» Лужского РТМО. До прибытия медиков Захарову была оказана первая медицинская помощь, а потом он был госпитализирован ВЦРБ с диагнозом: слепое огнестрельное ранение бедра, состояние удовлетворительное.

Однако следует заметить, что в присутствии или на глазах, к примеру, сотрудника милиции тяжкие преступления совершаются достаточно редко, в большинстве случаев сотрудники милиции узнают о них от очевидцев, в том числе и потерпевших, как правило, сразу после их совершения (крики о помощи, обращения очевидцев лично или по телефону, срабатывание сигнализации и т. п.).

Поэтому важное значение имеет вопрос о применении огнестрельного оружия в тех случаях, когда лицо преследуется на основании показаний потерпевших и очевидцев преступления, которые прямо указали на конкретное лицо как на совершившее преступление. Справедливости ради следует заметить, в самой норме (п.4 ч. 2 ст. 15 Закона «О милиции») не конкретизировано, кем должно быть застигнуто лицо при совершении преступления, только самим сотрудником милиции или другими лицами (например, другими сотрудниками милиции, работником ведомственной охраны, потерпевшим и т. п.). Ошибки при применении огнестрельного оружия в таких случаях бывают, но они встречаются очень редко. В большинстве случаев применение оружия признается правомерным.

Примером является следующий случай.

Так, с 18 ч 26 июня до 3 ч 27 июня 1999 г. прапорщик милиции Касьянов милиционер взвода ППСМ 27 отдела милиции Центрального РУВД с табельным оружием и специальными средствами нес службу по охране детского оздоровительного лагеря «Зарница», расположенного в поселке Лесколово Всеволожского района. Около 3 ч ночи на территорию лагеря прошла группа местных жителей из трех человек и пыталась проникнуть в корпус, где проживают дети. Они были в сильной стадии опьянения. Он остановил их и отправил в сторону выхода. Следом прошло еще несколько групп по 2–3 человека, которые также были в сильной степени опьянения. Опасаясь за жизнь детей Касьянов остался охранять корпус. Через несколько минут со стороны, куда ушли эти люди, послышались крики, нецензурная брань. Так как сообщить в Лесколовское отделение милиции не было возможности и попросить помощи было неоткуда, Касьянов продолжал охранять корпус, в котором отдыхали дети. Через 10 мин. группа из 8—10 человек, проходя мимо Касьянова, двинулась на выход за пределы лагеря. Они что-то обсуждали, при этом выражались нецензурной бранью, он стал их сопровождать. В это время к нему подошел воспитатель детского оздоровительного лагеря «Зарница» Бабилев и пояснил, что его только что ударили ножом и попросил помощи. Он был сильно окровавлен. Касьянов вместе с Бабилевым догнали группу молодых людей и Бабилев прямо указал на молодого человека, как потом выяснилось, по фамилии Демидов, который нанес ему ножевое ранение. В ходе задержания Демидова, находящегося в составе группы агрессивно настроенных людей в количестве 8-10 человек, пытавшихся совершить нападение на сотрудника милиции с целью завладения табельного оружия и причинения вреда здоровью и жизни, прапорщик милиции Касьянов обнажил оружие и произвел два предупредительных выстрела в воздух. Затем, с целью задержания Демидова, пытавшегося скрыться, произвел выстрел на поражение, причинив огнестрельное ранение в область головы. Демидов от полученных телесных повреждений, не приходя в сознание, скончался.

Применение оружия в данном случае было признано правомерным.

Во-вторых, лицо, совершавшее или совершившее тяжкое преступление против жизни, здоровья и собственности на глазах сотрудника (иного уполномоченного должностного лица, работника), пытается скрыться, т. е. покинуть место происшествия, в том числе и при помощи транспортного средства, либо еще до его задержания сотрудником, либо, будучи задержанным, совершить побег во время доставления его в милицию или нахождения там в течение времени, необходимого для решения в установленном порядке уголовнопроцессуальным законодательством вопроса о его задержании или заключении под стражу. При этом огнестрельное оружие для задержания лица, пытающегося скрыться после совершения преступления, может применяться, как правило, только в течение периода непосредственного преследования, т. е. до тех пор, пока сотрудник или военнослужащий не задержал или окончательно не потерял его из виду.

Строгое соблюдение перечисленных условий позволит избежать ошибки, которая может повлечь за собой применение оружия в отношении лица, не причастного к совершению противоправных действий.

В-третьих, обстоятельства происшедшего дают сотруднику (работнику) достаточные основания полагать, что данное лицо только что совершило, пыталось совершить тяжкое или особо тяжкое преступление, причем именно против жизни, здоровья и собственности. Тем самым подчеркивается, что оружие может применяться для задержания лица, совершившего не любое преступление, а лишь представляющее повышенную общественную опасность. При этом закон не связывает возможность применения огнестрельного оружия с обязательным доведением лицом своих преступных действий до конца.

Вместе с тем следует обратить внимание на то, что в качестве объектов преступного посягательства законодатель в и. 4 ч. 1 ст. 15 Закона «О милиции» выделил «жизнь», а затем «здоровье и собственность». Между тем в основаниях применения специальных средств (а именно наручников) в и. 3 ч. 1 ст. 14 Закона «О милиции» говорится о возможности их применения «для задержания лица, застигнутого при совершении преступления против жизни, здоровья или собственности». Законодатель в этом случае между словами «здоровья» и «собственности» употребил союз «или», выделив тем самым каждый объект противоправного посягательства отдельно.

Употребление союза «и» между словами «здоровья» и «собственности» в и. 4 ч. 1 ст. 15 Закона «О милиции» позволяет ограничительно толковать данную норму, а именно считать, что в данном пункте речь идет только о тяжких преступлениях, объектом посягательства которых являются либо жизнь, либо здоровье и собственность одновременно. В такой трактовке рассматриваемой нормы применение огнестрельного оружия становится недопустимым, если преступные действия задерживаемого лица были направлены на причинение вреда, в том числе и тяжкого, только здоровью потерпевшего. Стилистические небрежности подобного рода, на наш взгляд, нетерпимы в нормах, устанавливающих полномочия по применению огнестрельного оружия.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ к тяжким преступлениям относятся умышленные деяния, за совершение которых предусмотрено максимальное наказание, превышающее пять лет лишения свободы. Следует отметить, что новый УК РФ помимо категории тяжких преступлений выделил группу особо тяжких преступлений, к которым, с соответствии с ч. 5 ст. 15 относятся умышленные деяния, влекущие уголовное наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание. Однако данное разделение, имеющее значение для решения вопросов, связанных с привлечением лица к уголовной ответственности, применительно к рассматриваемой нами правоохранительной плоскости, когда решается вопрос о возможности применения оружия при преследовании лица, только что совершившего преступление, с целью его задержания, принципиального значения не имеет. В рассматриваемом случае понятие особо тяжкого преступления как бы поглощается более широким понятием – понятием тяжкого преступления.