Текст книги "Стрелков и другие. Анатомия одного стратегического конфликта"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

На самом деле оружие появилось к концу июня 2014 года. И это, представьте себе, очень огорчило тех «мертвых вживе» (они же ходячие мертвецы), которые, в отличие от подлинно живых людей, вовсе не хотели ни полноценной схватки с бандеровцами, ни принесения на алтарь этой схватки тех жертв, без которых победа в схватке невозможна, ни этой самой полноценной победы.

Возможно, они хотели чего-то другого. Ну, например, чуть-чуть попугать украинскую милицию и после этого насладиться определенными дивидендами от (ожидавшегося ими) ввода войск Российской Федерации на территорию Донбасса. О, этот так называемый крымский сценарий! Кому бы ни хотелось вот так красиво и без перенапряжения собственных сил оказаться на гребне политической волны?! Как говорят в таких случаях, хотеть не запретишь.

Россия очевидным образом не могла себе позволить повторять на Юго-Востоке Украины то, что так удачно и, я бы даже сказал, блестяще было осуществлено в Крыму.

Для существующей российской государственности ввод войск на юго-восточную Украину, последовавший за нашим крымским триумфом, означал бы существенное перенапряжение сил. Такое перенапряжение, которое было чревато крахом этой государственности, этой политической системы. Да, можно было сначала перестроить государственность и политическую систему, а потом вводить войска – хоть в Киев. Но можно было действовать только в этом, а не в обратном порядке. Действия же в обратном порядке были чреваты только желанным для врагов России крахом существующей государственности.

И по ту сторону этого краха никакой новой государственности бы не было.

Также было неясно, докуда надо было вводить войска. Вводить их только в Донецк и Луганск – верх политического примитива и неблагоразумия. Такой ввод войск слишком мелок и одновременно чреват всеми опасностями, которые порождает более масштабный ввод войск. Но в реальной ситуации более масштабный ввод войск в ряде территорий Украины вызвал бы не восторг типа крымского, а нечто прямо противоположное. Поэтому сначала нужно было переломить ситуацию, используя все виды мягкой силы, ведя против бандеровцев все виды войн – информационную, культурную, идеологическую, экономическую и так далее. В противном случае войска столкнулись бы с массовым недовольством распропагандированного русофобами украинского населения. И начал бы реализовываться некий аналог не крымского, а литовского сценария. Я имею в виду литовский сценарий образца 1991 года – когда войска в Литву зачем-то ввели и сразу же вывели под напором массовых митингов, организованных антирусскими силами.

Я мог бы продолжить исследование всего того, что породил бы бессмысленный ввод российских войск на Украину, не сопровождаемый глубокой трансформацией не только политической системы и даже не только государства, но и самого российского общества. Но мне кажется, что сказанного достаточно.

Так почему же всем навязывалась ложная альтернатива, согласно которой якобы либо – либо? Либо такой грубый лобовой ввод войск со всеми его пагубными последствиями – либо так называемый слив Новороссии. Кому нужна была эта альтернатива и зачем? Для победы Новороссии она была заведомо не нужна. Нужна же она была для другого – для того, чтобы поднять власовский мятеж в России и позволить своим бандеровским собратьям не только полностью зачистить Новороссию, но и вернуть себе Крым, осуществив там чудовищные репрессии. В случае власовского мятежа Россия просто не смогла бы ничего противопоставить этим репрессиям. А поскольку власовские мятежники и не собирались ничего противопоставлять бандеровцам, то они позволили бы им сделать свое черное репрессивное дело, ссылаясь на ситуацию и обещая, что потом-то русские возьмут фантастический реванш, осуществят всё, что сулит русская мечта и так далее. Потом был бы «суп с котом» и ничего больше.

Холодное и корректное противостояние Российского государства бандеровцам. Противостояние политическое, дипломатическое, экономическое, информационное, идеологическое. Это – и военная поддержка Донбасса со стороны российского гражданского общества. А почему бы ему эту поддержку не осуществить, не втягивая государство в военные авантюры? Разве нет возможностей негосударственной поставки оружия Донбассу, негосударственной добровольческой помощи Донбассу? Американцы осуществляли такую помощь Киеву. И не одни американцы. Ну так почему же нам не действовать аналогично? Почему вместо этого надо ныть, грустить, внушать своему обществу, что тебя родная страна обрекает на скорую погибель, вести лживую и разрушительную пропаганду, согласно которой Российская Федерация полностью оставила Донбасс на произвол судьбы?

Итак, сначала хныканье о том, что ты вынужден чуть ли не с голыми руками воевать против вооруженной до зубов армии хунты. Глядь – оружие появилось. А ты продолжаешь хныкать. Хныкать лживо, паскудно, приторно, сентиментально. А ведь оружие-то гражданским обществом России передается о-го-го какое серьезное. И в таком количестве, что… Стоп!

Количество оружия, которое получили донбасские ополченцы, сопротивляющиеся бандеровской хунте, нельзя обсуждать в отрыве от числа ополченцев а) уже оказывающих вооруженное сопротивление хунте и б) готовых взяться за оружие, если это оружие будет им предоставлено.

Ответственно заявляю, что оружия, поставленного (буду настаивать на этой формулировке!) не российским государством, а российским гражданским обществом, к началу июля 2014 года было достаточно. И не только для того, чтобы все вставшие в строй ополченцы были адекватным образом вооружены! Его было достаточно и для того, чтобы вооружить – опять же вполне адекватным образом – всех, кто настойчиво добивался своего включения в ряды ополченцев. И подкреплял свои заявления хоть какими-то реальными телодвижениями (письменными заявками, приходами на тренировки и так далее). Остальные же, как мы понимаем, не могут и не должны учитываться в таком серьезном деле, как поставка оружия. Потому что – виртуалы. А коли так, то и оружие им надо вручать виртуальное. Правда же?

Предположим, что вы сообщаете на своем сайте: «Всех желающих встать в ряды ополчения Донбасса, сопротивляющегося бандеровской хунте, просим оформить свои заявки таким-то образом».

Предположим далее, что вы получаете… ну, скажем, десять тысяч заявок. Какой процент из этих виртуальных десяти тысяч реально приедет в Ростовскую область для того, чтобы перейти границу, получить оружие и начать сражаться? Может быть, сто человек приедет. А может быть, и меньше. Но ведь не десять тысяч!

Впрочем, поставленного в Донбасс оружия хватило бы и на всех виртуалов, заявлявших о своем желании участвовать в сражении с бандеровцами. Повторяю, к июлю 2014 года на территории Донбасса, сражающегося с бандеровской хунтой, оружия было предостаточно. А вот семидесяти тысяч граждан Донбасса, готовых взять это оружие и дать отпор бандеровцам, не было. Не было и половины. И это все понимают.

Говоря о семидесяти тысячах, которые должны бы были встать в ряды бойцов, дающих отпор бандеровцам, я исхожу из элементарных выкладок. В мирное время в армии должен служить примерно один процент населения. Если население России – 130 миллионов человек, то в армии должно быть 1,3 миллиона человек. Если население Украины – 38 миллионов, то армия должна составлять 380 тысяч. Если население Приднестровья – 700 тысяч, то армия должна составлять 7 тысяч. Население Донбасса – около семи миллионов человек. Соответственно, в армии мирного времени, защищающей тот самый суверенитет Донбасса, который был провозглашен на референдуме, должны были служить около семидесяти тысяч человек. А поскольку время-то в Донбассе отнюдь не мирное, то она могла бы быть в несколько раз больше. В том же Приднестровье, например, резерва, который может быть мобилизован на случай нападения молдавских нацистов, порядка двенадцати тысяч.

Очень часто народная армия, защищающая суверенитет своего Отечества от нападения врага, убежденного в том, что надо беспощадно расправиться с «сепаратистами», «экстремистами» и так далее, включает в себя чуть ли не всех боеспособных мужчин, проживающих на территории Отечества. Повторяю, это имеет место в случае, если граждане дорожат своим Отечеством и понимают, что Отечеству угрожает именно такой враг – готовый к далекоидущим действиям с тем, чтобы беспощадно подавить проживающие на территории этого Отечества силы «экстремистско-сепаратистского зла».

За примерами далеко идти не надо. Тот же Карабах. Те же Абхазия или Осетия. Подчеркиваю, речь идет не о том, сколь велика страна, желающая себя защитить. И не о том, сколько на ее территории проживает минимально боеспособных мужчин (а в определенных случаях и женщин). Речь идет о том, какой процент жителей готов подключиться к вооруженному сопротивлению посягательству на свое Отечество.

А ведь с момента референдума, проведенного в Донецкой и Луганской областях, территория, заявившая о своем отделении от Украины, стала для ее населения Отечеством. И неважно, каково имя этого Отечества – Новороссия или Донбасс. Важно, что это Отечество. И что проживающие на его территории понимают: бандеровцы будут кроваво подавлять их волеизъявление. И отстоять его можно, только разгромив бандеровцев в реальных боях, принося реальные и немалые жертвы. И так далее.

Я восхищен героизмом тех, кто решился пойти на реальную войну с реальным врагом, совершал реальные подвиги, реально пострадал на этой войне. Более того, и число пришедших на эту войну, и их мужество, и их воинское мастерство позволило добиться главного. Бандеровцы и их охвостье – пресмыкающиеся перед бандеровцами политики типа Порошенко, Турчинова или Яценюка – были посрамлены именно этими благородными и мужественными добровольцами. Которые сорвали блицкриг в Донбассе, на который рассчитывал обезумевший Киев, вообразивший, что он волк, а ему на Юго-Востоке Украины противостоят омоскаленные трусливые овцы.

Целых два месяца – с конца апреля по конец июня – ополченцы, сопротивлявшиеся бандеровской хунте, проявляли стойкость в условиях, когда они и впрямь были не только относительно малочисленны, но и плохо вооружены. Честь им и хвала! Весь вопрос в том, почему они были столь малочисленны не только на протяжении этих двух месяцев, когда это можно было хотя бы отчасти объяснить нехваткой оружия, но и потом.

Ходячие мертвецы любят говорить о том, что виной всему донецкое и луганское быдло. Ходячие мертвецы всегда называют свой народ быдлом. И перекладывают на него ответственность за собственную бездарность. Ровно этим занимались и белогвардейцы в Гражданскую войну, проигранную ими именно в силу такого безвольного, брезгливого, импотентного по своей сути подхода. И власовцы, вышвырнутые вместе с другими белогвардейскими нацистскими холуями, тоже ссылались на никчемность народа, его паскудную осовеченность. А еще на это ссылались гностически ориентированные писатели, такие как Михаил Булгаков с его «Собачьим сердцем» и прочими изысками. Кстати, о гностических изысках Булгакова говорю вовсе не я один. Тем, кто сомневается, предлагаю прочитать, например, работу И. Ф. Бэлзы «Генеалогия «Мастера и Маргариты».

Фраза Бородая о Донбассе «тухляк, надо сваливать» вполне уместна в устах какого-нибудь глумливого поклонника Воланда. И поверьте мне, это не случайно. Не волею случая, а по иным причинам, в живом и благородном ополченческом движении завелись ходячие мертвецы, не способные вести за собой народ. Потому что ведут за собой народ только носители живого духа, а не представители глумливой полувоенной богемы, исповедующей гностическую ненависть к хиликам, они же – хамы, они же – шариковы, они же – совки. И отторгаемые народом, чующим их мертвый дух за версту.

Где этот мертвый дух, там и всё остальное. Идеологическое бесплодие. Военная бездарность. Психопатия, граничащая с очень серьезным психическим нездоровьем. Приверженность всем коммерческим соблазнам, сколь бы грязны они ни были. И, наконец, прямое предательство.

Я твердо знаю, что Стрелков уходил из Славянска – сдавая половину той территории ДНР, которую контролировали ополченцы, – по собственной воле и сообразуясь с весьма специфическими мотивами своего «собогемника» по фамилии Бородай. Я знаю столь же твердо, что, придя в Донецк, «собогемники» намеревались а) сосредоточить всю военную власть в своих руках и б) сосредоточив ее, бежать из Донецка. И не один я всё это знаю. В том-то и состоит закавыка, что знаю это вовсе не я один. Но почему-то говорить об этом решаемся фактически только я и мои соратники.

Так что же происходит с обществом, которое молчит по поводу того, что очевидным образом требует накаленного публичного обсуждения? Почему молчат наши военные? А кое-кто из них даже пытается доказать невозможное – что отступление из Славянска было прологом к будущему наступлению, закончившемуся согласием Киева на переговоры с Донецком.

Говорящие об этом твердо знают, что бегство Стрелкова не имеет ни малейшего отношения к последовавшему за этим наступлению совсем других народно-освободительных сил, обладающих совсем другими возможностями и совсем иным генезисом. Когда-нибудь об этом будет сказано совсем развернуто, совсем внятно. Но, повторяю, и сейчас правда ясна для многих, и эти многие молчат.

Молчат не только военные. Молчит наша патриотическая интеллигенция, загадочным образом не захотевшая негативно отреагировать даже на самое очевидное – на позорное бегство Стрелкова из Славянска и других ключевых населенных пунктов, контролировавшихся ополченцами, находившимися под его командованием.

Молчат политики. На фоне этого молчания слышится лишь вой взбесившихся блогеров, подлинные мотивы парадоксальной сплоченности которых вокруг некоего начинания, ассоциированного со Стрелковым, еще предстоит выяснить.

Много загадок в происходящем. В их числе находится и загадка малазийского «Боинга», сбитого войсками хунты. Есть мнение, хунта целилась в самолет Президента России В. Путина. Что ж, если это так, то многое становится понятным. В том числе и непростые механизмы раскрутки Стрелкова. Ведь косвенной его раскруткой занимались отнюдь не только блогеры. Становится понятнее и скорость этой раскрутки. Потому что с такой скоростью не раскручивают с расчетом на выборы в 2016 или в 2018 году.

Но при всей важности разгадки подобных загадок еще важнее – приглядеться к общественным процессам. И понять, что на фоне очевидного роста патриотических настроений в обществе мы сталкиваемся с фактическим отсутствием патриотической интеллигенции, которая могла бы превратить эти достаточно аморфные пока еще настроения в нечто большее – в полноценную патриотическую мобилизацию, которая одна только и может спасти страну от достаточно целенаправленных и комплексных действий Запада и его бандеровских и иных приспешников.

Война со Стрелковым и другими показала, что необходимой для нашей победы патриотической интеллигенции в России нет. В таких случаях одни говорят «на нет и суда нет», а другие начинают создавать отсутствующее, если оно жизненно необходимо. Я отношусь к тем, кто всегда будет создавать жизненно необходимое, даже понимая, что речь идет о создании того, что должно органически вырастать из лона общества, а не создаваться кем-либо рукотворно.

Блогеры, мотивированные кем-то на поддержку Стрелкова, считали себя всесильными именно потому, что настоящей патриотической интеллигенции, способной обеспечить необходимую дискуссию по вопросу о Стрелкове, в России не оказалось. А та патриотическая интеллигенция, которая могла бы выполнить эту роль, прошу прощения, поджала хвост. Что ж, решили блогеры, мы лихо порезвимся в условиях поджимания хвоста теми, кто единственно и мог бы нас урезонить. Ох, как мы порезвимся, если нас урезонивать фактически некому!

И они стали резвиться.

И вдруг оказалось, что внутри молодого движения «Суть времени», которое должно бы было обрести способность этому противостоять лет этак через пять-шесть, уже сформировалось нечто коллективное и дееспособное. Нечто, способное выигрывать информационные войны у поднаторевших (и оборзевших) блогеров. Фактически, сформировалась новая политическая культура патриотического интернета. Она дала бой разнуздавшимся блогерам, исступленно лгущим по поводу героизма Стрелкова и злодейской сути его противников. Блогеры перепугались насмерть. Они стали орать, что их едят поедом, что кто-то хочет сформировать новый политический патриотический интернет, а этот – слить. Они стали просить пощады. Стали срываться, обнажая свое нутряное непотребство, как когда-то его обнажили, срываясь, Сванидзе и Млечин, почувствовав, что вчистую проигрывают новой интеллектуальной силе, возможности формирования которой не предполагали ни они, ни их могучие благодетели.

В 2014 году блогеры повторили судьбу Сванидзе и Млечина. И это удалось сделать только потому, что сформировалась новая молодая интеллектуальная сила, и впрямь делающая заявку на новый патриотический интернет.

Пусть читатель сам, ознакомившись с материалами этой книги, решит, правомочно ли это мое утверждение.

Я же в заключение скажу лишь, что – вопреки воле очень могущественных сил, враждебных России – Россия, во-первых, не ввязалась в прямую, грубую, лобовую войну с Украиной, во-вторых, не сдала Донбасс, в-третьих, обеспечила через гражданское общество поставку в Донбасс оружия, в-четвертых, мобилизовала ополчение новой волны – с тем, чтобы нанести серьезное поражение армии хунты.

Добавьте к этому отстранение Стрелкова от всего, связанного с Донбассом. Отстранение, подтвержденное самим Стрелковым. Добавьте к этому победы Донбасса, которые возымели место уже после того, как Стрелков был отстранен. А ведь говорилось, что отстранение Стрелкова автоматически приведет к полному разгрому донбасских ополченцев.

Могущественные силы, враждебные России, хотели втянуть Россию в бесперспективную грубую, лобовую военную схватку с Украиной. С Украиной, которую в этом случае стал бы уже совсем массированно поддерживать весь объединившийся Запад. Такая схватка была бы однозначно губительна без опережающих глубоких и системных преобразований в стране. Понимая, что в реальной ситуации шансов на подобные преобразования крайне мало, враги России втягивали наше Отечество, лишенное пока что потенциала мощной общенародной мобилизации, в нечто, чреватое крахом. Им не удалось это сделать.

Не удалось им и другое – опозорить Россию, продемонстрировав парад бандеровских войск на площадях Донецка и Луганска. Вместо этого – разгром бандеровцев и срочный переход Порошенко от обещаний скорой расправы с «сепаратистами» к переговорам об особом статусе Донецка и Луганска. Переговоров с кем? С теми лидерами ополченческого движения, которые ранее Киевом с презрением игнорировались. Впереди новый этап большой битвы. Можно было проиграть войну, но мы ее не проиграли. Можно, конечно же, и мир проиграть. Но тут многое зависит от народа Донбасса и донбасских политиков. Победит ли живой дух, унаследованный от героических победителей фашизма в Великой Отечественной войне? Или же возобладает разнообразная мертвечина? Как та, которую я описал, так и иная, ничуть не менее опасная. Мертвечина потребительства, опасливости, мещанской капризности. Мертвечина метафизического падения, породившего распад СССР и продолжившегося в постсоветские годы.

Мы победили на данном этапе, но эта победа никоим образом не носит окончательного характера. Мы победили ходячих мертвецов, наследников духа Власова и СС. Мы отстояли от них Новороссию. Мы не дали им слить Новороссию. И мы показали, что объединяться в войне с американцами и их неонацистскими приспешниками, как бандеровскими, так и другими, можно со всеми, кроме тех, кого собственная воля и исторический рок сделали слугами американцев и превратили в одно из подразделений американских приспешников. Объединяться с такими, ведя борьбу с американцами и бандеровцами, – значит обрекать объединенные силы на поражение. То поражение, которое казалось почти неминуемым после бегства Стрелкова из Славянска. То поражение, которого пока что нам удалось избежать. Пока что удалось. Порадуемся этому и предуготовимся к новым битвам, гораздо более тяжелым, чем эта.

До встречи в СССР!

IGOR STRELKOV – HERO of OUR TIME

Часть I

Несколько номеров нашей газеты мы дерзнули посвятить истории превращения, очень важного не только для «Сути времени», но и для страны в целом, а в каком-то смысле – и для человечества. Я имею в виду то превращение «Сути времени», которое произошло в результате вызова под названием «Стрелков»