Текст книги "Герметичный мир (СИ)"

Автор книги: Сергей Бунеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

На прощание пожелали здоровья, удачи, везения и прочей «сбычи мечт». Вслед тихо прозвучало благословение от Евдокии. А ещё через полчаса я последний раз оглянулся на крепость. Нужно было найти свой путь и навсегда покинуть этот мир.

*** Интерлюдия ***

Тьма вокруг была знакомой. Ещё когда во время драки с Баркасом и его сворой его ударили по голове, он не отключился совсем. Тьма приняла мягко, отключила все чувства и обволокла мысли, не пропуская ни внутрь, ни наружу ничего, ни звуков, ни ощущений – только мягкое покачивание волн. Тьма позволила только думать, думать о мести. Потом Тьму пробили импульсы, искавшие его, звавшие на свободу, но Воз никогда никому не верил, так что отвечать этим добрым импульсам не стал. Он призвал Тьму к себе в помощники, и она откликнулась, помогла отсечь наиболее настойчивые запросы. Тогда Воза выкинули… домой. Причем на свободу. Это не могло быть правдой, он сразу это понял, ведь дом сгорел давным-давно, это могло быть только подставой, чтобы вести его под контролем и взять с поличным при броске за Каплей Моря. Но ещё никогда Воз не совершал ошибок при подготовке к броску и в этот раз он не стал давать такой возможности легавым.

Единственная ошибка, которую он совершил в новом мире – это контакт с ментом, Стасом, после того как последний появился в общине. Поведение, поступки, слова – все сразу выдало в Стасе мента и поэтому пришлось затаиться, приостановить подготовку, играть роль тупого зека. А ведь Капля уже была так близко, бегала с другими детьми по двору, тряся смешными хвостиками и сверкая ярко-зелёными глазами. Что бы случайно не выдать себя, Воз уходил на разведку, где и нашёл секту Монаха, вступил с ним в контакт, потёрли тему. Но его постоянно тянуло обратно, Море требовало свободы для своей Капли. Надо было убрать препятствие и это стало общей целью Монаха и Воза. Пришлось идти в рейд, попытки подстав удались лишь частично, устроенная в школе засада тоже удалась не полностью, после чего у жреца и мента возникли подозрения, и Воз срочно ушёл от них.

Более продуманная засада была организована в нужном месте и если бы не мент с его магией, рейд был бы уничтожен. Не получилось. И теперь Тьма снова окружила Воза. Почти сразу в Тьму стали проникать импульсы, зовущие к себе, на волю и свободу. Нет, и не в этот раз. Возвращаться в тот мир Воз не стал, смысла не было, впервые в жизни Капля Моря ускользнула из рук и он с этим смирился. Но и идти за импульсами в тот мир, где он был куском мяса без рук и ног, он не стал. Надо было думать, Море и Тьма терпеливо ждали его решения.

И все мысли снова были о мести. Теперь в список врагов добавился и мент. А также профессор Ёсич. Дураком Воз не был и по обрывкам разговора, который ему удалось подслушать, когда мент внезапно появился в институте и трепался с профессором в кабинет, он понял, что Ёсич – это какая-то суперпрограмма, скрывающаяся от некой корпорации. И эта программа почти уничтожила его тело, а теперь ещё стерла из мира, прервав бросок. А это прощать нельзя…

Мысли строились, как всегда во время подготовки к броску, – неспешно отсекая любую возможность неудачи. Импульсы искали, просили и требовали ответа.

И только когда он решился ответить на призывы, сформировав в мыслях весь ход нового броска, импульсы пропали. Тьма вновь стала сплошной. И только шум Моря прибоем отдавался в памяти.

Глава 19. Последний этап

Из крепости я вышел в только в лёгкой летней одежде. Броня и оружие мне были не нужны, всё оставил в клане. Вместо брони – невидимость, вместо оружия – огонь, молнии, кулак и привычный нож на поясе. Энергии вполне хватит для того, чтобы выйти из города. Я полностью был уверен, что мне надо в Рубиновый, оставалось узнать дорогу.

«Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной…» Вполне подходящая песенка, название чуть поправить и петь хором. В голове что-то щёлкнуло, будто вспомнилось что-то и тут же забылось.

Первым делом предстояло найти обе книги, первая из которых была как раз по дороге в библиотеку. Аккуратно скользя между обгорелыми и перевернутыми машинами, заполонившими центральный проспект города, за час я добрался до искомого адреса. Которого не было…

Вместо дома с квартирой, в которой должна была быть квестовая книга, к небу вздымались закопченные стены девятиэтажного корпуса. «Свечка» на один подъезд сгорела, как… свечка. Выгорело всё, пламя не пощадило ни одного квадратного метра. Сквозь вылетевшие от жара окна просматривались обрушившиеся местами перекрытия и перебегающие с места на место Крысы. Останки дома были облеплены вороньими гнездами, даже из нескольких оконных проемов торчали сухие ветки, у искорёженной жаром входной двери на солнце грелся Пёс. Искать книгу в этом, оставшемся после пожара, хаосе было бесполезно. Глобальный квест накрылся медным тазом, прощайте, полёты и бомбардировки.

Немного подумав, тревожить ИИ не стал и решил выпытать исполнение квеста у старушки-библиотекарши. Ведь с момента её посещения мной уже прошел почти месяц, может сойдет для получения читательской карточки, хоть я и не оставлял заявку. Ещё немного пожалев, вышел обратно на проспект и пошел дальше.

То, что банда Монаха не скрывалась и сильно шумела, предоставило мне преимущество. К тому моменту, когда первые зомби, служившие приманкой для монстров, показались вдалеке и утащили за собой двух Ворон и Пса, я успел занять удобную позицию на пустовавшей сцене рядом с металлическим псом с разноцветными ушами, в виде памятника сидевшим рядом с дорогой. Почему-то он не ожил.

Зомби, игравшие роль наживки, таскали за собой всю агрессивную живность, а основной состав бандитской группировки пускал монстров на фарш. Около сотни мертвецов, вооруженных камнями, прутьями и дубинами, зачищали проспект и путь их прямо упирался в крепость клана. Не долго же Монах решался на штурм, знает, что клан сейчас ещё не готов к активной обороне. Перевозчиков, ссс… сволочь, чтоб тебя там в коконе забыли.

А вот и сам лидер секты – в арьергарде, с двумя Хряками-телохранителями, ещё двое и минотавр Мамут идут по тротуарам, контролируя фланги. Командир, так его через так. Не в этот раз, Монах, снова не в этот раз.

Проверив невидимость, я призрачной тенью скользнул за спину Монаха. Секунда – и холодная полоска острого металла прижата к горлу самого ненавистного врага. Вторая рука с легким стуком легла на его кристалл, грани которого выпирали из-под обтягивающей серой футболки. Мой шепот прозвучал как шелест острия ножа по сухой коже:

– Тихо. Не дергайся – порежу. – Монах остановился как вкопанный. Каких либо ещё предупреждений не потребовалось – он меня узнал и понимал, что дерну рукой не задумываясь, при малейшем подозрении и шансе. Шанса он мне дать не решился.

– Я знаю, куда ты идёшь. Не ходи туда. Уводи своих бойцов. Ещё раз выйдешь на мой клан – перережу всех и кристаллы подавлю. Ты меня понял. Командуй. – И чуть, совсем чуть-чуть, отвел нож от шей, продолжая держать руку на кристалле. Думал он недолго, точнее – не думал вовсе:

– Мамут! Пёстрый! Витёк! Отзывайте всех. Возвращаемся на хазу. Вопросы потом. – Хоть и громко и отчетливо, но говорил он одними губами, не решаясь даже дернуть кадыком.

– Хорошо. Мы с тобой поняли друг друга. Увидимся, Монах, я всегда рядом буду. – И, слегка царапнув главного сектанта по шее, ушел в сторону.

Сопроводил банду до самого «Спартака» – так правильно кинотеатр назывался – и убедился, что все зомби вошли внутрь, оставив на стрёме одного Хряка. Ну, вот и оказал посильную помощь клану.

Не стал Монаха убивать по одной единственной причине – лучше знать, кто у тебя враг, чем заново его вычислять. Убей я его сейчас, он бы воскрес очень злой и обиженный. И дальнейшие поступки его просчитать было бы очень сложно, что гарантированно задержало бы меня в этом мире на неопределённый срок. А так – он испуган, ну или, по крайней мере, насторожен. Никто не знает, что он струсил, оскорблять его я не стал, так что на резкие необдуманные поступки решиться он не должен, постоянно чувствуя за своей спиной мое дыхание, пусть и выдуманное им. Этого я добивался – вселить в него чувство страха и уважения к своим противникам. Пусть готовиться, наращивает силы – клан тоже без дела сидеть не будет, всё уже обговорили.

Кинув прощальный взгляд на одиноко стоящего Хряка и отбросив шальную мысль попугать и его, через десять минут я был уже у дверей библиотеки. Вождь на этот раз грустно сидел на порожках своего памятника. Ну, не будем мешать думать о великом…

Библиотекарши нигде видно не было. Я скинул заклинание и выглянул в коридор.

Хорошее освещёние из высоких окон помогло мне увернуться от первого удара – железка блеснула в луче. Бабушка была вооружена металлической штангой от вешалки и настроена решительно. Никогда не думал, что старушка настолько бойко владеет техникой боя шестом. Второй удар снизу достал меня в колено, следом последовал ещё один. Шест в её руках вертелся мельницей, я успевал блокировать хорошо, если один удар из трёх, постоянно отступая и уворачиваясь. Звон от ударов шеста об пол и стены разносился по длинному коридору, штукатурка со стен так и сыпалась. Ошеломительный натиск бабульки привёл к тому, что от удара в ухо мне досталось секундное оглушение и, уже лежа на полу, я едва успел перехватить тычковый удар летевшего мне в лицо шеста. Вспышка озарила коридор, треск разряда дополнил эхо, гулявшее между стен, библиотекаршу отшвырнуло вверх и назад, в конце пути протащив спиной по мраморной плитке пола.

Хороший боец, только жизни маловато и молнии отводить не умеет.

Отдышавшись, подошел и потрогал хладное тело носком ботинка:

– Бабушка… А, бабушка, я тут книжку не принёс. – Без ответа. Лут – только кристалл, пылинками вытекший между пальцев. Итак – выбираем помощь друга.

– Иигорь. Привет. У меня тут снова проблема.

– Что случилось? – В несколько фраз я обрисовал ему сложившуюся ситуацию: и отсутствие второй книги, и то, что старушку я пришиб, поэтому и продолжение квеста получить не от кого. И свои подозрения не забыл озвучить:

– Признавайся, твоя работа? Ты же обещал не вредить мне.

– Ну, – Иигорь замялся, – до своего обещания я действительно попытался вмешаться в выполнение тобой квеста, тогда ещё этого НПС, как ты говоришь, крючило, но не сейчас. Сбой в работе программы произошел по причине перезагрузки системы и проникновения вируса уже в программы ключевых для тебя НПС. Даже если бы ты принёс все три книги, Библиотекарь тебя не пустил бы к карте. В общем, давай так – найди любую карту города, я риску её исправить и показать тебе маршрут.

В результате недолгих поисков целая стопка туристических карт обнаружилась в киоске, пристроившемся в углу холла. Вот и идиот – ведь киосков «Союзпечати» по городу чуть ли не на каждой остановке, мог ведь ещё на Ломоносова взять карту. К тому же, во многих машинах такие карты, как у меня сейчас в руках, есть, что мешало вскрыть несколько авто и узнать, куда идти. Нет же, мы порядочные, сказано – квест, значит – квест. Но, если подумать, вряд ли бы карты там были, все же для выполнения квеста и активации всех воспоминаний в нормальных условиях, без всех этих вирусов и искусственных интеллектов, мне нужно было выполнить всю цепочку заданий.

Внимание! Вы получили седьмой элемент для выполнения ритуала завершения ГК «Точка выхода». Шестой элемент не получен. Для завершения подготовки ритуала найдите ещё 4 элемента.

Уровень синхронизации превышен, оценка невозможна.

Воронеж! Мой родной город – Воронеж, а не Ворожин! Да и чёрт с ней, с головной болью и непонятными 102 % синхронизации! Воронеж! Я вспомнил, я помню. Буквы в названии карты открыли мне город с новой, неизвестной здесь, но привычной по реальности стороны. Мой путь по городу не был случаен. Все места, где я побывал, были так или иначе связаны с моей семьей, родственниками или работой, их посещение восстанавливало провалы в памяти и приближало меня к выходу из комы. И теперь я к этому выходу очень, очень близок. Так, куда мне теперь?

На карте города был проложен очень короткий маршрут, буквально пару километров отделяло меня от выхода из мира. Конечной точкой был обозначен торговый центр «Галерея», точнее – его высотное офисное здание. Ну что ж – не буду заставлять ждать врачей.

Центр города был забит транспортом, в панике брошенным спасавшимися от напасти людьми. Так было, конечно, по всему городу, но в центре плотность хаоса зашкаливала. Иногда я даже не мог найти прохода между сбившимися в кучи машинами на протяжении десятков метров, приходилось аккуратно, чтобы не загреметь, перелезать через капоты.

Продолжала сильно болеть голова. Пульсировавшая боль дублировала мигание числа «102 %» в углу зрения. Попробовал убрать индикацию – не помогло, боль не отпускала. Подъём на двадцать третий этаж офисного центра и выход на смотровую площадку, куда меня упорно вела карта, полностью выбил меня из сил. В глазах вместо цифр синхронизации теперь прыгали красные пятна, мешая сосредоточиться. Я цеплялся за поручни и подтягивал себя на руках. На площадку практически выполз, а не вышел.

Никого, только солнце, пыль и легкий ветер, поднимающийся вверх по стеклянной стене. Сощурившись, что лишь немного убрало пятна перед глазами, я всмотрелся в карту, где на моих глазах красная линия моего маршрута стала вытягиваться вдоль двух проспектов и ушла за город, закончившись точкой среди коттеджного поселка «Изумрудный». Всё правильно, не Рубиновый, вот и песенка срослась в рифму. Теперь я знаю дорогу к семье.

Голова просто взорвалась болью, прострелило между глаз. Почувствовав теплоту, провел рукой под носом и размазал кровавый ручеек. Меня зашатало, ноги подкосились и я уселся на край крыши, уцепившись рукой на ограждение.

– Иигорь…

– Слушаю тебя, Стас.

– Что надо ещё для завершения квеста сделать? – Сил искать и думать больше не было. – Какие ещё четыре элемента?

– Ты уверен, что хочешь это узнать от меня, Стас? Тебе надо…

– Говори! Мне надо выйти, а не лекции слушать!

– Хорошо, но предупреждаю – такие знания не приведут к синхронизации воспоминаний и могут возникнуть сложности с выходом из комы.

– Говори… Хватит уже. – Кровь из носа запачкала всю рубашку и лужицей скопилась на бетоне.

– Фея с синими крыльями и огоньками. – Голову пробил новый импульс боли. – Она утеряна, дочка поменяла её на перочинный нож с другой девочкой, которая погибла при выходе из города. Следующее – твоё обручальное кольцо. – Ещё удар, ещё сильнее. Вклинившееся сообщение о получении восьмого элемента. – Букварь твоей дочери. – Я уже выл в голос, вцепившись в поручни ограждения и откинувшись назад. Кровь потекла из ушей. – Он в поселке «Изумрудный». И ты сам, Стас, основной десятый элемент. Без твоего стремления, без воли ты не выйдешь из этого мира. Вспомни себя…

Я схватился руками за голову, разрываемую спазмами. Сообщение о получении десятого элемента и мое дёргающее отражение сопровождали недолгий полет вдоль зеркальной стены офисной многоэтажки. Буквы и боль пропали одновременно, и наступила Тьма. Понимаю, что неправильно, но так было надо…

*** Интерлюдия ***

Внезапно звук прекратился, мерцание, пробивавшееся даже сквозь плотно закрытые ладонями веки, перестало давить на истерзанный мозг. Ведь понимаю, что я вирт, уже давно не Вилли Стафхейм, но продолжаю оперировать физическими понятиями.

Ничего у них не получилось с одиночеством, программисты в принципе не особо стремятся к общению. Продолжавшаяся неопределённое, но очень долгое время пытка стробоскопами и громким звоном на ультразвуковом пределе, только что тоже прекратилась. Буду надеяться… Вирт, в общем, сойти с ума не может, точнее, таких случаев пока не зарегистрировано, но реагировал я на терзающие светошумовые эффекты вполне по-людски: дикой головной болью, пульсацией крови в слезящихся глазах и дрожащими зубами.

Неужели отказались, поняв бесперспективность этого процесса? Без разницы. Любой перерыв – как наркотик, уносящий в страну счастья и неги. Сейчас должен появиться добрый дядя с предложением выдать информацию об ИИ, войти за ним в любой из сверкающих порталов для возврата к нормальной жизни, пусть и цифровой. Нет, не сейчас. Хотя, ещё бы чуть-чуть – и я за себя не поручился бы.

Я давно потерялся в понимании времени. Оказывается, даже секунды тишины можно растянуть на очень долгий срок, так что я сидел на песке и просто наслаждался тишиной и ровным жаром светила. Пока не услышал за спиной легкий шорох песчинок.

Пришли, сейчас будут уговаривать.

Эта удар, остановивший мое сердце, стал первым в длинной череде убийств. Оказывается, и в смерти есть своя прелесть, когда между смертельным ударом и воскрешением есть несколько секунд на отдых, заполненных тишиной и тьмой. Даже про боль в эти секунды забываешь…

Эпилог

Обсуждение нестабильного состояния Стаса Булгарина затянулось. Консилиум врачей клиники во главе с Ярцевым перебрал все файлы, ища причину того, что в последнее время общение с ним каждый раз было всё меньше по времени и напряженнее по прикладываемым усилиям. Показатели приборов всё чаще показывали очень резкие скачки физиологического и эмоционального фона. Длительный период недостаточной активности и бурный короткий период гиперактивности привёл к изменениям в коре головного мозга, проще говоря – на мозге образовались микрошрамы. Врачи не смогли реанимировать повреждённые участки, лишь констатировали, что сейчас, после введения в организм больного наноботов, последние пытаются восстановить поврежденные участки мозга. И это восстановление Стасу даётся очень тяжело.

При этом состояние второго больного, Анатолия Перевозчикова, опасений не вызывало, все было стабильно непонятно. После внезапного и несанкционированного отключения его от мира не получилось изучить изменения причины мозговой активности, лечебные программы не срабатывали, обратного отклика не было. Вчера от управления виртмедицины Минюста поступил запрос о прекращении договорных отношений по лечению Перевозчикова и сейчас специалисты работали над изъятием тела этого несчастного из кокона вирткома и подготовкой к транспортировке в другую клинику.

Заседание, и без того подходившее к концу, прервал сигнал вызова из лаборатории контроля состояния больных:

– Виталий Викторович! У Булгарина зарегистрирован резкий всплеск мозговой активности, спектратор показывает активизацию ранее тёмных зон. Уровень синхронизации – 94 %.

В аппаратной кокона № 409 собрались все, полностью исчерпав свободное пространство небольшой комнаты. Подключенные напрямую к кокону мониторы давали картину резкого пикообразного повышения графика гамма– и бета-ритмов и практически нулевой активности альфа-ритма, несколько ранее блокированных участков начали выдавать сигнал, свидетельствовавший об активизации гипокампа и таламуса. Бешеную активность показывали недавно введённые в кровь Булгарина наноботы.

– Произошло отключение от мира. Начато проведение реанимационных мероприятий.

Через час, несмотря на весь комплекс программных и медицинских мер, показатель синхронизации упрямо стоял на 94 %. Булгарин из комы не выходил. Внезапно отключились все датчики жизненных функций, произошла остановка сердца. Несмотря на попытки открытия кокона аппаратно, а потом и вручную, успех достигнут не был – прибор превратился в герметичную капсулу, будто кто-то невероятно сильный держал его изнутри.

Кто-то решился спросить:

– Мёртв?

И в этот момент Стас закричал. Матом.

КОНЕЦ