Текст книги "Колдовской круг"

Автор книги: Сергей Пономаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Выждав невообразимо долгие пять минут, я отправилась следом не менее быстрым шагом, чем Стас. Я была уверена, что после ухода следователя сотрудницы станут живо обсуждать последние события, и мне, возможно, удастся почерпнуть что-нибудь полезное.

Только я вошла в вестибюль библиотеки, как Кузьминична меня остановила:

– Зайди к Оливии, она тебя спрашивала.

Я посмотрела на часы: после обеда вроде не опоздала, что за интерес к моей персоне?

Прежде чем войти, я постучала в дверь, и на этот раз удостоилась ответа:

– Войдите!

На пороге кабинета я скромно потупилась:

– Вызывали, Оливия Станиславовна?

– Проходи. У меня для тебя поручение: отнесешь это письмо в Министерство культуры, инспектору Владимиру Васильевичу Ярышу. Вот адрес и номер комнаты. И на этом твой сегодняшний трудовой день будет закончен.

– Я только поднимусь к Валентине Васильевне…

– Она знает и сейчас очень занята. Это письмо надо срочно доставить в министерство. Завтра выйдешь на первую смену, к девяти часам.

– Хорошо, уже еду.

Взяв прозрачный файл с письмом, я вышла из кабинета. Хотя мне очень хотелось подняться наверх, чтобы узнать, как идет общение со следователем, я удержалась от этого шага: не стоит идти наперекор Оливии. По всей видимости, она специально отослала меня из библиотеки, пока тут находился следователь. Даже беглого взгляда на письмо было достаточно, чтобы понять, что оно не спешное: это была всего лишь заявка на новое оборудование и компьютеры. Чем это продиктовано: Оливия просто не хочет, чтобы я «болталась под ногами», или боится, что некая утаиваемая информация дойдет до чужих ушей?

Оказавшись за пределами монастырских стен, я позвонила Гоше:

– Следствие по делу смерти Бодянского ведет мой знакомый Стас. Я с ним уже разговаривала. Подозреваемый в убийстве сторож считает себя другой личностью, его отправили на обследование в психиатрическую больницу. Судя по всему, телом Дондыша воспользовался энерджи, чтобы покинуть тело сторожа.

– Мы нечто подобное и предполагали. Если манускрипт еще в библиотеке, тебе надо разыскать его в кратчайшие сроки.

– Ты знаешь, сколько гам хранится книг? Более миллиона! Искать иголку в стоге сена?!

– Поэтому я почти уверен, что энерджи не удалось найти манускрипт. Ты должна опередить его.

– Я понимаю, только не знаю, как это сделать. Где искать? Ведь энерджи может воспользоваться телом практически любого сотрудника библиотеки, поэтому он более свободен в поиске.

– У тебя все получится. Держи меня в курсе дел постоянно.

– А я от тебя ожидала услышать конкретные предложения относительно того, что делать.

– Иванна, ты умница, сама придумаешь.

– Гоша, я тебя ненавижу!

– А я тебя люблю, Иванна! Чмоки, чмоки?

– Пошел бы ты!..

И этого человека определили мне в наставники! Разве он может заниматься серьезными делами? Особенно когда убийцей является энерджи: темная сущность, которая может внедриться в тело человека помимо его воли. Лишь немногие люди в силу определенных физиологических особенностей, а также потому, что природа наградила их так называемыми «знаками ведьмы», могут сопротивляться вторжению в свое тело этой бестелесной вредоносной сущности. К счастью, к этим людям отношусь и я, но все равно это не позволяет мне чувствовать себя в безопасности. Коварный враг может воспользоваться телом хорошо знакомого человека и нанести смертельный удар, когда этого не ожидаешь. По-видимому, это произошло с директором библиотеки.

Мне вспомнился Алтай, где я впервые столкнулась с энерджи, находившимся все время рядом со мной и выжидавшим подходящий момент. Спаслась я лишь благодаря счастливой случайности. Как известно, таких случайностей человеку отведено определенное количество, и, возможно, я уже использовала весь имеющийся у меня запас.

После внедрения энерджи в тело человека душа последнего перемещается в освобожденное тело, но уже на следующие сутки происходит ее отторжение из-за их несовместимости. По-видимому, энерджи использовал тело охранника Грибова для поисков спрятанного в библиотеке гримуара. Бодянский по какой-то причине заподозрил охранника-энерджи, и тот пошел на физическое устранение директора. Заметая следы, энерджи переместился в тело Дондыша, а душа того оказалась в теле Грибова. Можно только представить, что чувствовал Дондыш, находясь в чужом теле, и это совсем не так весело, как в фильме «Любовь-морковь». Через время произошло отторжение, и тело Грибова с душой Дондыша превратилось в «овощ», лишенную сознания «живую куклу». Затевать поиски тела Дондыша не имеет смысла, так как энерджи обязательно вернется в библиотеку и, воспользовавшись телом кого-нибудь из сотрудников, продолжит поиски колдовского трактата.

Мне предстоит искать манускрипт, зная, что любой сотрудник библиотеки может оказаться энерджи-убийцей. Мое появление в библиотеке, конечно же, насторожит замаскировавшегося энерджи, и я буду в безопасности только до того момента, пока не буду ему мешать. Полученное от Гоши задание смертельно опасно, но, к своему удивлению, страха я не ощущала, словно должна была сразиться с противником всего лишь в компьютерной игре.

Вернувшись домой после выполнения порученного Оливией задания и ублажив Желю новой порцией еды, я засела за компьютер. Конкретной цели у меня не было, я не знала, что искать, так что начала с незнакомого для меня слова «гримуар».

«Гримуар, или гримория (фр. grimoire,от фр . grammaire), – книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов) или содержащая другие колдовские рецепты».

Авторам для написания гримуара требовалось не творческое вдохновение, а обширные познания в черной магии, умение привязать к манускрипту конкретного духа. Эти знания хранились в глубочайшей тайне, и, судя по тому, что дошедшие до нас гримуары созданы не позже раннего Средневековья, впоследствии были безвозвратно утрачены. Сами же гримуары на протяжении многих веков многократно переписывались, каждый раз теряя часть своей силы, так что в итоге превратились лишь в блеклые копии оригинала, потеряв власть над приписанными к ним духами.

Среди авторов гримуаров были даже личности, известные по Ветхому Завету [9]9
  Имеются в виду гримуары, связанные с именами библейского пророка Моисея и царя Соломона: Шестая и Седьмая книги Моисея, «Завещание Соломона», «Малый ключ Соломона», «Ключ Соломона».


[Закрыть], и папы римские [10]10
  Гримуары, авторство которых приписывают папам Гонорию III и Льву III.


[Закрыть]. Поиски не принесли мне ничего нового, кроме понимания того, что если в библиотеке хранится именно оригинал гримуара, то в руках специалиста по черной магии он может представлять собой грозное оружие. Невидимое и смертоносное.

Перед тем как выключить комп, я поинтересовалась именем Оливия.

«Оливия ( Olivia, Oliva, Olevia) – греческое имя, в переводе означает „дерево, символизирующее мир“. Оливия с детства самостоятельна и очень решительна».

Не знаю почему, но конкретная Оливия из библиотеки не ассоциируется у меня с миром. В ней ощущается тайна, сила и упорство. «Атас» – «тревога» – подходит ей значительно больше.

Несмотря на насыщенный событиями день, спать не хочется, и я набираю номер Марты.

– Привет, Марик!

– А я уже думала, что ты совсем загордилась. – В голосе Марты послышалась обида. – Спасибо, хоть ночью вспомнила.

– Марта, у меня целый день был галопом. Я даже на работу устроилась.

– Куда? В журнал или газету?

– В библиотеку.

– Ваня, не шути так!

– Какие шутки, все так и есть. Решила немного отдохнуть, ну и чтобы стаж шел.

– Вечно ты темнишь, Ваня.

– Да я серьезно, Марик.

– Давай, рассказывай, где ты была все это время?

– В двух словах не скажешь, а начну рассказывать, так и ночи не хватит. Предлагаю завтра созвать девичник, и тогда уже наговоримся всласть.

– Снова в «Замке Сатаны»? – опасливо поинтересовалась Марта. – По-моему, в прошлом году у тебя все пошло кувырком после нашего девичника в том ресторане. Я слышала, что первым хозяином этого мрачного заведения был некто по фамилии Сатановский, а построил он его, чтобы провести магический ритуал. И он его провел, но только один раз, после чего навсегда переселился за границу.

– Я имела в виду другое, менее экзотическое место. Но с предрассудками надо бороться, поэтому место сбора прежнее.

– Меня это пугает, Ваня.

– Ты какая-то взъерошенная, Марта. У тебя что-то случилось?

– Инга пошла на студенческую дискотеку, и ее до сих пор нет. Мобильный все время вне связи.

– Как Инга учится? Получает стипендию?

– Вроде все нормально с учебой. – Тут голос у нее сорвался, и она истерично прокричала в трубку: – Почему связи с ней нет?

– Сейчас не так уж поздно. Может, едет в метро, – попыталась я успокоить подругу, а сама с тревогой посмотрела на часы: через пятнадцать минут будет полночь.

В позапрошлом году Инга чуть не стала жертвой сатанинской секты, чудом удалось ее спасти. Представляю, с какой тревогой Марта отпускает восемнадцатилетнюю дочь на поздние увеселения, но и заставлять ее сидеть сиднем дома – не выход.

– Наконец-то! – раздался радостный возглас Марты. – Открывает дверь, пойду проведу с ней воспитательную беседу.

– Смотри, Марта, ты не очень.

Не представляю, чтобы Марта могла строго выговаривать, особенно дочери, в которой души не чает. Она исключительно добрый и душевный человек, но в ее голосе чувствуется нервозность и даже страх.

1.3

На работу я пришла на полчаса раньше положенного. Кузьминична уже сменилась, на ее месте сидел пожилой мужчина военной выправки с колючими глазами. Прежде чем он успел спросить, Геннадьевна бойко меня отрекомендовала:

– Филиппыч, это наша новая сотрудница.

– Имя у новой сотрудницы имеется? – хмуро поинтересовался охранник.

Я представилась, он вытащил журнал и аккуратным почерком вписал мое имя. Указал, где я должна расписаться, и голосом, словно выражал соболезнования по поводу безвременной кончины, произнес:

– Поздравляю с первым рабочим днем.

– Уже со вторым, – поправила его Геннадьевна.

– Если второй день, то почему Кузьминична не занесла новую сотрудницу в журнал регистрации? Опять мне придется писать докладную руководству?

– Филиппыч, ты скоро писателем станешь, судя по количеству докладных!

Мне это неинтересно, и я взбегаю по лестнице, краем уха слыша гневный голос охранника:

– Почему я кипячусь?! Из-за головотяпства Кузьминичны новенькой не начислят зарплату за целый рабочий день! Она девушка модная, и не думаю, что ей понравится работать без денег!

Прохожу по коридору, дергаю дверь информационного отдела, но она заперта. Желания спуститься в вестибюль за ключами у меня нет, так как по доносящемуся оттуда шуму можно понять, что там разыгралась словесная баталия. Вынужденное бездействие решаю использовать для знакомства с библиотекой, что не удалось сделать вчера.

Вдоль всего коридора второго этажа стоят длинные серые стеллажи со множеством ящичков – каталог. Все комнаты закрыты, об их предназначении можно судить по табличкам: читальный зал, архив, читальный зал, методический отдел. Прохожу в конец коридора, к окну, расположенному в торце. Вдруг слышу торопливый стук каблучков по лестнице, вижу женскую фигуру, поспешно направляющуюся к информационному отделу. Женщина открывает дверь и скрывается внутри. Меня это радует: не придется без толку слоняться по коридору.

Подойдя к своему отделу, пытаюсь открыть дверь, но она снова не поддается. Для чего потребовалось закрывать ее изнутри на ключ? Нетерпеливо стучу. Слышу какой-то шорох, наконец дверь открывается, и я вижу чуть сконфуженную начальницу, Валентину Васильевну.

– Привет, Иванна. Ты так рано пришла!

– Вчера опоздала, поэтому сегодня решила наверстать. – Я окинула комнату быстрым взглядом, но ничего особенного не заметила.

– Решила переодеться, закрыв дверь на всякий случай, если вдруг Филиппыч надумает сунуть сюда свой нос. Ему до всего есть дело, он должен все знать, – поспешила пояснить Валентина, хотя я ни о чем не спрашивала.

В ее словах улавливалась фальшь, она что-то скрывает. Похоже, мое неожиданное появление нарушило ее планы. Что она хотела здесь сделать? Не думаю, что она занималась поисками гримуара: это место совсем не подходило для его хранения, какая-то перевалочная база.

– Мне выйти?

– Не надо. Я уже переоделась.

Явно лжет. За столь короткое время даже блузку не успеешь сменить. И во что она собиралась переодеться? У нее с собой, кроме небольшой дамской сумочки, ничего нет, а единственный, не заставленный книгами шкаф предназначался для верхней одежды.

– Раз мы с тобой так рано пришли, то займемся делом. Я приготовила формуляры на книги, они сложены на столе стопочкой. Бери их по порядку и вноси в электронный реестр формуляров все, что там написано. Сейчас я открою его в твоем компьютере, запомни пароль для доступа к админресурсу.

Валентина Васильевна села за мой комп и для примера внесла в реестр один формуляр, затем уступила мне место, села рядом и стала внимательно наблюдать, как у меня получается. Работа была элементарно простая, но монотонная.

– Время от времени делай перерывы, отдыхай, ошибки здесь недопустимы, – дала напутствие Валентина Васильевна и пересела за свой стол.

Первой появилась Катерина, сорокапятилетняя особа, обожающая ярко-красную помаду.

– Привет, девчата! Я смотрю, у вас работа идет полным ходом. Даешь пятилетку по электронному каталогу за два года! Новенькая выведет нас в ударники!

– Катя, не шуми, – поморщилась Валентина Васильевна. – Что это у тебя такое воинственное настроение?

– Электричка утром – это неспетая песня. Хочешь не хочешь, а взбодришься.

– Меняй Барышевку на Киев.

Катя возмутилась, стала рассказывать о прелестях жизни за городом и о своем приусадебном хозяйстве. Потихоньку стали подходить другие сотрудники: студентка-заочница Ириша, самая молодая в нашем коллективе; шатенка неопределенного возраста, молодящаяся Тамара; улыбчивая Римма, особа миловидная, с тяжелой копной светлых волос и нежным для сорока лет голоском.

Время от времени в комнате возникали разговоры, но никто и словом не обмолвился о вчерашнем приходе следователя. Неужели они намеренно умалчивают это? Я наконец не выдержала:

– Случайно узнала об убийстве директора библиотеки. Это так ужасно! И что убийце было нужно?

Повисла глубокая тишина, словно окружающие мгновенно превратились в бессловесные тени.

– Иванна, не отвлекайся. Если будешь думать о постороннем, то допустишь ошибку, – подала голос Валентина, и в комнате снова все оживились.

Римма с Тамарой стали обсуждать бесконечный телевизионный сериал «Веришь, не веришь». Теперь у меня не осталось сомнений: тема смерти директора преднамеренно замалчивается. Кто-то дал такую команду.

– Глаза устали, надо дать им немного отдохнуть.

Я откинулась на спинку стула. Неужели никто не коснется поднятой мной темы? В этом было что-то искусственное, ненормальное, ведь в сугубо женском коллективе недавнее ужасное событие – злободневная тема для разговора, а ее обходят стороной.

– Иванна, выйди на улицу, посмотри на зелень, быстрее глаза отдохнут, – посоветовала Валентина Васильевна, и я воспользовалась ее предложением.

Коллективный сговор? Ничего, буду «невзначай» вызывать на разговор каждого в отдельности.

Прекрасный солнечный день, напоенный запахами буйствующей весны. По нежному бирюзовому небу проплывают прозрачные облака, создавая фантастические картины. Устраиваюсь на скамейке под столетней липой, желая на несколько минут предаться ничегонеделанию.

Тут вспоминаю, что назначила на сегодня девичий сбор. Набираю номер телефона ресторана, который в прошлом году произвел на нашу компанию сильное впечатление своим мистическим обликом. Он выглядел, как черный замок-крепость тамплиеров. Марта сказала, что его первым владельцем был Сатановский, который даже провел там какой-то магический обряд. Пожалуй, так и создается городская легенда, со временем она обрастет множеством мрачных подробностей. Туда будут водить экскурсии, этот «замок» будет пользоваться не меньшей популярностью, чем замок Ричарда на Андреевском спуске. Но для этого должно пройти хотя бы лет пятьдесят, а пока этот ресторан слишком «молод».

– Слушаю вас! – возник в трубке приятный мужской голос.

– Я хотела бы на сегодняшний вечер заказать столик на пятерых.

– К сожалению, это невозможно. Мы сдаем в аренду только весь зал полностью и по предварительному заказу, не меньше чем за пять дней до торжества. Извините! – и сразу зазвучали короткие гудки.

Жаль, конечно, но есть и другие места. Я порылась в телефонной книжке мобильника и сделала заказ в японском ресторане. Потом позвонила Марте и сообщила его адрес.

Вернувшись в отдел, я ощутила некую натянутость в отношении сотрудниц ко мне. Неужели это из-за моего интереса к убийству директора? Остаток дня я молча проработала за компьютером, отвечая, если ко мне обращались с вопросом. В положенное время быстро собралась и ушла. До встречи с подругами оставалось два часа, я забежала в парикмахерскую, где, к счастью, мастер оказался свободным, и успела подправить прическу. Правда, я все же немного опоздала, и поджидавшие меня подруги сгорали от нетерпения.

На «девичник» прибыли бывшие соратницы по перу: верная пышка Марта, неунывающая оптимистка «большая» Женя, ее антипод – худышка Надюша и рациональная Магда.

Как я и ожидала, сначала они меня не узнали и были потрясены моей новой внешностью. Из натуральной длинноволосой блондинки я превратилась в брюнетку с короткой стрижкой.

– За что это тебя так?! – громогласно, с трагической интонацией, выразила общее мнение Женя.

– Ты чем-то переболела? – многозначительно улыбнулась Надюша.

– Иванна, если ты сама на это пошла, то явно сдурела, – поставила диагноз Магда.

– Вообще-то ничего: стала изящная, как модель, и цвет волос чудесно оттеняет голубизну глаз, – попробовала поддержать меня Марта, но потом горестно вздохнула: – У тебя такие прекрасные волосы были…

– Вот именно – были. Человеку, который прощается с прошлым, надо что-либо изменить в себе, и самое простое – немного поэкспериментировать с внешностью. Поэтому в целях оптимизации динамики умственных процессов я перекрасила волосы в радикально черный цвет.

– Ну, ты и завернула, Иванна! – восхитилась Женя.

– Таким образом, я начала жизнь с чистого листа. – Не признаваться же им, что в тропиках я замучилась ухаживать за длинными волосами. А изменение цвета волос стало логичным следующим шагом.

Первую ночь после стрижки я провела без сна, в слезах, но со временем привыкла к своему новому облику. Мне кажется, что с изменением внешности я изменилась и внутренне: стала жестче и рациональнее.

– Как по мне, ты стала похожа на актрису Ирину Апексимову, вот только у нее нет челки. И с формами у тебя лучше, – Глубокомысленно изрекла Магда. – Но обе похожи на ведьму, хотя цвет глаз разный.

– Блондинки считают, что все брюнетки ведьмы, – улыбнулась Женя.

– Скорее похожа на перекрасившуюся в брюнетку Ксюшу Собчак, – сказала Надюша. Ну что ж, от нее позитива не дождешься.

– Иванна похожа на саму себя, но в ином образе. Ей так классно, только мы пока не привыкли, – встала Марта на мою защиту.

– Хватит болтать, нам пора за стол, – положила конец спору Женя.

Мы едим суши и щедро запиваем их текилой, хотя такое сочетание, как говорится, ни в тын, ни в ворота. От саке дружно отказались: какое название, такой и вкус у этого напитка.

Девчонки мучают меня расспросами: где так долго пропадала? Что делала? Почему не звонила? Я заранее подготовилась и рассказала придуманную для себя легенду: работала корреспондентом в африканской стране, где ислам – правящая религия, женщины ходят в хиджабе, где сухой закон и множество запретов, в том числе на телевизор и мобильную связь, так что могла пользоваться только спецсвязью, и лишь по работе. Выдумку переплела с реальными фактами, и получился вполне правдоподобный коктейль, который девчонки проглотили не поморщившись. Особенно благотворно на подружек подействовало то, что миллионов я не заработала и продолжаю ездить на своей «Ниссан Микра».

Не рассказывать же им, что то, чем я занималась, из области иррационального, оно противоречит логике и не воспринимается разумом! Ведь большинство предметов, которые я изучала в Школе, более соответствуют Средневековью, чем XXI веку: магия, алхимия, демонология, каббала, техника пророчеств. Интересно, как бы ко мне отнеслись подружки, если бы я сказала им правду? То, что мистическое давно вошло в нашу жизнь, они не замечают, хотя с удовольствием читают о сбывшихся пророчествах и о том, как экстрасенсы оказали помощь в раскрытии преступления или поисках спрятанного трупа. Давно известно, что такие заболевания, как рожа, эффективнее лечить заговорами, а не лекарствами. Или то, что первопричиной некоторых психических расстройств являются изуроченье и сглаз, в лечении которых могут помочь специалисты по магии, а не психиатры, использующие нейролептики и психотропы.

Устав долбить меня вопросами, девчонки перешли к исповедям о собственной жизни.

Вначале рассказывали только хорошее: на работе все путем, правда, зарплата маловата; дети не слушаются, но, слава Богу, не наркоманы.

Количество выпитого обратно пропорционально хорошему в жизни, и вскоре начало всплывать самое сокровенное, а в итоге свелось к одному: все мужики – козлы! Если не пьяница, значит, гуляка; если чистюля, то своими требованиями терроризирует так, что лучше уж переступать через кучи мусора; если богатый, то обязательно скупец; если щедрый, то постоянно без денег.

– Мой все время просит меня повилять задом, а соски крутит, как будто радио настраивает, больно! И думает, что если сунет мне холодную руку между ног и нажмет посильнее пальцами, то я схвачу многочисленные оргазмы, – выпалила Женя. – Что бы он почувствовал, если бы положил себе лед на то самое место?

– У моего носки – это песня! Все, что связано с ними, у меня вызывает нервную дрожь! – голос Магды и в самом деле задрожал. – Я каждое утро слышала: «Где мои носки?!», хотя они всегда были в одном и том же месте! Я стала менять их месторасположение. Например, завешивала ими экран телевизора, который включался в момент вставания Карлсона с кровати. Вешала на зеркале, у которого он чистил зубы. Но минут через пятнадцать-двадцать, когда он начинал одеваться, «Где мои носки?» звучало вновь! Я купила такой милый пластиковый тазик с цветочками, сложила туда пар шестьдесят носков и вручила благоверному с угрозой, что если возникнет интерес по поводу местонахождения вышеозначенных предметов, то тазик будет раздолбан о его нежно любимую голову!!! Теперь время от времени я слышу: «Где тазик?»

– Надюша, что ты молчишь? Расскажи о своем новом приобретении. Помню, вчера такое рассказывала! – Женя посмотрела так, словно выстрелила из винтовки. – Толстой отдыхает!

– Какое именно? Их было два, – огрызнулась Надюша, но не выдержала. – Мой имеет дурацкую привычку дрынькать пальцами у меня по ребрам, как по стиральной доске, гусляр хренов. Ночью ссучивает всю простыню книзу, даже если я ее на метр заправлю под матрац, к утру она у него на уровне щиколоток собирается, а у меня – на уровне талии. Засыпая, поцокивает, словно голодная Баба-яга. А ногти – это классика жанра, когда их стрижет, собирает обрезки в кучку на стиральной машине в ванной и забывает. – Затем поспешно добавила: – А вообще он ничего, и не жмот.

– Все они ничего! – Женька расхохоталась. – Девчонки, что говорить о наших козлах, когда Егор Иванны вроде весь был такой положительный, а не успела она уехать в длительную командировку, как он сразу нашел себе длинноногую модель, будто у нашей Ваньки ноги короче. Встретила я его как-то в кинотеатре с этой лахудрой. Подхожу к нему и так культурненько спрашиваю: «Что же ты делаешь, стервец?!» А он только молча глазками захлопал, я сплюнула и пошла прочь.

– Ваня, может все наладится с Егором? – Марта с надеждой посмотрела на меня. – Попробуй, встреться с ним, поговори.

– Марик, дело не в нем, а во мне. Конечно, идеальных людей нет, но если мужчина чем-то не устраивает, то надо задуматься: действительно ли он тот, кто тебе нужен? Даже если он хорош в постели, но в другом тормозит, стоит ли грузить себя? Самый лучший советчик – сердце. Если оно молчит, то рядом с тобой чужой.

– Может, ты не хочешь его услышать?

Во мне что-то перевернулось от ее слов и заныло сердце: ведь она сказала то, в чем я боялась себе признаться. Чтобы уйти от этой темы, я заговорила об отношениях Марты с бывшим мужем, который и после развода не мог оставить ее в покое, то и дело вмешиваясь в личную жизнь.

– Марик, лучше скажи, как у тебя с твоим бывшим? Отстал от тебя, наконец, или по-прежнему устраивает разборки?

Марта вздрогнула, ее глаза расширились, губы задрожали, словно она хотела что-то сказать и не решалась.

– Выпьем за настоящих женщин, для которых нет идеальных мужчин! – провозгласила Женька; язык у нее уже слегка заплетался.

– Ты хоть поняла, что сказала? – хихикнула Надюша.

– Конечно. За Иванну!

– Если долго перебирать, можно ни с чем остаться, – как бы сама себе негромко сказала Магда.

– Если мы будем только сидеть за столиком, то так и будет. Настоящая женщина постоянно в поиске! Пошли танцевать! – подскочила со своего стула Женя.

– Здесь не танцуют, и музыка такая, что под нее разве что хоронить. – Надюша схватила ее за юбку, удерживая на месте.

– Ну, Иванна, ты и выбрала местечко! В прошлый раз вначале чуть душа в пятки не ушла, но повеселились на славу. А тут все блестит, а веселья нет, только пир для желудка. – Затем, взглянув на оставшиеся суши, с чувством произнесла: – Какая гадость ваша заливная рыба! Иванна, наливай!

Как я себя ни сдерживала, но когда выходили из ресторана, в голове у меня шумело, и на каблуках я стояла нетвердо. Вызвали такси. Марта, самая трезвая из нас, перед тем как чмокнуть меня в щечку, шепнула:

– Ты всех нас здорово развела. Надеюсь, мне ты расскажешь правду, где была все это время?

– А ты мне скажешь, что с тобой происходит? – не осталась я в долгу, и это вызвало у Марты нервный тик.

Она резко отпрянула от меня, молча махнула рукой и отвернулась.

Ныряю на заднее сиденье такси, посылаю всем воздушный поцелуй. Моим подружкам в противоположную сторону, они остались ждать следующее такси. Мне смешно и досадно: выходит, из меня никудышный секретный сотрудник, раз даже простодушная Марта меня раскусила. Но вечер удался на славу, я отдохнула душой. Водитель всю дорогу болтает без умолку, как будто меня должны интересовать его проблемы, и от этого у меня разболелась голова. Один его голос – фальцет – чего стоил! От него у меня мурашки поползли по спине. Вспомнился толстяк из самолета – наградила же природа таким голосом! Не выдерживаю и выхожу, не доехав до дома чуть ли не километр.

Пройтись вечером по сияющей рекламными огнями улице, ощутить приятную прохладу – это то, что мне было нужно. И хорошо бы по дороге выпить чашечку «эспрессо» – после текилы бессонница мне не угрожала.

Иду, любуясь ярким вечерним нарядом улицы и наслаждаясь пахнущим весной теплым воздухом… Но это уже мои фантазии: кроме как асфальтом и выхлопными газами проезжающих автомобилей, здесь ничем пахнуть не могло. И все же на душе хорошо, такие чудесные часы остаются в памяти надолго. Вроде ничего особенного не происходит, а все же запоминаются. Вспомнилось детство, знойный летний день, я передвигаюсь, перепрыгивая из тени в тень, – их отбрасывают деревья, растущие вдоль дороги. Не могу уловить сходство между этими днями, разве что такое же душевное умиротворение?

Вечер чудесный, не хочется замыкаться в четырех стенах, и я не спешу домой. Надо было нам с подружками не разбегаться сразу после ресторана, а всей компанией поехать на Крещатик, утрамбовать суши и текилу мороженым. Лица людей, идущих навстречу, счастливые и одухотворенные, вроде как на всех одновременно снизошло счастье.

Выходит, лишь я что-то упустила?

Захожу в «стекляшку», устраиваюсь за столиком на двоих, смакую кофе, и неожиданно сердце накрывает тень одиночества и горечи.

Болезненное ощущение сиротливости и покинутости. Примерно девять месяцев до сегодняшнего дня я жила в бешеном, суетливом ритме, думая лишь о том, как успеть все сделать, превозмочь себя, добиться очередной, пусть и маленькой победы. Сейчас все это меркнет перед ощущением одиночества. Одиночество – сволочь! Одиночество – скука! Ну и что из того, что я – избранная? Вон за стеклом проходит счастливая молодая парочка, оба светятся от счастья, и им начхать на козни энерджи, великую миссию Шамбалы и вообще на все, что в мире творится. Хочу обыкновенного человеческого счастья!

Кофе выпит, выхожу на улицу. Не пойму, чего мне хочется: домой не тянет, на улице одни лишь парочки. Может, я что-то прозевала и теперь это улица Влюбленных?

После текилы чувства обострены, пора домой, баюшки после таблетки снотворного. Иду неспешным шагом, постепенно успокаиваясь.

«Все хорошо! У меня все отлично! Просто прекрасно!»

Прохожу через подворотню, каблуки громко цокают по асфальту. Длинный узкий темный двор неоднократно таил в себе опасности, и я привычно достаю из сумочки газовый баллончик – предпочитаю держать его в руке. Черный кот появляется из темноты, нагло перебегает мне дорогу и исчезает. Тут же звонит мобильный телефон, заставляя вздрогнуть. Номер звонящего не определяется.

– Добрый вечер, – слышу незнакомый молодой женский голос.

– И вам того же. – Настораживаюсь, замедляю шаг и останавливаюсь.

– Вы меня не знаете.

– Я догадалась.

– У меня к вам важный разговор. Мы могли бы сегодня встретиться?

– Разговор о чем?

– Это только при встрече.

– В мои планы на сегодня никакие встречи не входят.

– Мне кажется, что вы боитесь… Мы можем поговорить за чашечкой кофе в кафе, что неподалеку от вашего дома.

– Спасибо, я уже разбухла от кофе. – Разговаривая, я оборачиваюсь и смотрю в сторону подворотни. Мне кажется, что там стоит человек. Сердце у меня екает и ухает вниз, чуть выше каблуков.

– Что вы вертитесь? Никто не собирается вас похищать.

– Вы меня видите?! – Словно юла, я повернулась на месте на триста шестьдесят градусов.

Где же прячется моя таинственная собеседница? В подъезде? Смотрит на меня из окна? Или это она стоит на выходе из подворотни?

– Похоже, разговора у нас не получится – вы не готовы. Жаль, буду надеяться, что в следующий раз вы будете смелее и любопытнее.

– Кто вы? – Но в трубке уже звучат короткие гудки.

Я стою на месте. Что делать? Домой я сейчас не пойду, и пусть меня простит Желя за то, что останется без ужина. Возвращаться через подворотню тоже боязно. Позвонить Гоше и попросить помощи? Если на меня хотели напасть, то уже сделали бы это, а не вели бы пустые разговоры по мобилке. Но береженого Бог бережет. Звоню Гоше и кратко пересказываю странный разговор. Прошу совета: может, мне поехать ночевать к Марте? Он хмыкнул, и я представляю, как он в задумчивости чешет затылок.