Текст книги "Не в себе (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Примерно за двести километров от города, в тот момент, когда я высматривал подходящий поворот, чтобы съехать с дороги и перекусить, зазвонил телефон. Я крайне удивился, когда увидел, что звонила Света. Она словно почувствовала мой отъезд. Пришлось свернуть на обочину.

– Привет, соскучилась? – Спросил я весело.

– Да, типа того. – Света помолчала в трубку. – Антон, нам нужна твоя помощь.

– Нам?

– Да, моей семье. Не думала, что такое случится.

– Какое? Что у вас там стряслось?

– Я тебе не рассказывала кто мой отец?

– Нет, но я догадался, что он у тебя богатый дядя.

– У него фирма строительная. Район Черешни, торговый комплекс «Калинка», спортивный комплекс «Олимпиец», это все он строил.

– И в чем проблема?

– Короче, его фирму атаковали рейдеры. Они вначале договорились с городской властью, с прокуратурой, давили на отца морально. Он ни в какую. Отец у меня еще тот крепкий орешек, потому и сбежала от него, но человек он порядочный. Так вот на него уголовку завели, типа взятки давал. Теперь ему грозит до десяти лет.

– Вот это поворот.

– Но это еще не все. Рейдеры, это самые настоящие бандиты. Меня пасут целыми днями, мать пасут. Ни из дома выйти, ничего. Я боюсь и за себя, и за родителей. Представь, какой пресс на отца? Короче, Антон, у меня нет других вариантов, как попросить помощи у тебя. Терпела, терпела, не звонила, ждала, что само все образумится, но ничего не образумилось. Все стало только хуже. Сижу в квартире, боюсь нос показать на улицу.

– Как ты себе представляешь мою помощь?

– Пока не совсем представляю. Надеюсь, что мы с тобой придумаем что-нибудь.

– А я ведь уехал из города, хотел начать другую жизнь. – Сознался я.

– Что, я была права?

– Как в воду глядела.

– Отложи, пожалуйста, свою новую жизнь на время. Помоги мне, Антон. Это ведь не глупость какая-нибудь. Не богатство наше прошу сохранить, тут вообще вопрос о жизни и смерти стоит. Прибьют к чертям собачьим и сожгут в доме, в новостях скажут, что сгорели по пьяни.

– Хорошо, я возвращаюсь. – Отказать я не имел морального права.

Вернулся в город к вечеру. Оставил машину немного дальше подъезда Светы. Прошелся мимо припаркованных автомобилей и заметил в одном из них двух мужиков с квадратными физиономиями. Не стал на них пялиться, чтобы не вызвать подозрений. Я их тоже не заинтересовал. Водитель скользнул по мне взглядом, но присматриваться не стал. Я подошел к двери и набрал номер квартиры Светы.

– Кто? – Спросила она коротко.

– Я, Антон.

– Слава богу, заходи.

Консьерж знал меня в лицо и пропустил без вопросов. Света, наверное, ждала меня, глядя в дверной глазок. Она открыла дверь прямо передо мной.

– Заходи. Утырков видел в черной машине?

– Да, заметил. Классические рожи кирпичом.

– Как таких женщины рожают? Есть хочешь?

– Не откажусь.

Света приготовила ужин на скорую руку. Я ел один, у нее аппетита не было.

– Ты знаешь, что я думаю? Нам надо свалить из этой квартиры незаметно. Ты машину где припарковал. Не у подъезда.

– Нет, подальше поставил.

– Это хорошо. Отвлечешь их, а я прошмыгну незаметно.

– К родителям поедешь?

– Нет, туда опасно. Отец против. Он сейчас один, под домашним арестом. Мать он спрятал, где ее никто не найдет, а мне не разрешает в дом возвращаться. Говорит, чтобы сидела тут и никому не открывала. – Света усмехнулась. – Капец, как детстве.

– Куда же собираешься?

– Еще не догадался?

– Ко мне?

– К кому же еще? Не к курицам же своим. Через пять минут вся Россия будет знать, что я у них прячусь. Примешь, в свою холостяцкую обитель на время? – Света сморщила лоб, как шарпей.

– Приму, конечно. Не бросать же тебя в такой ситуации.

– Спасибо. Ты настоящий друг.

– Придется из машины нести все назад. Я же переезжать задумал.

– Я на все согласна, все перенесу и есть сготовлю и полы помою.

– Когда мы намерены переезжать?

– Хоть сейчас, время подходящее. Неизвестно, что у них на уме, вдруг в квартиру ломиться начнут.

– Хорошо, тогда собирайся. Бери только самое необходимое, у меня машина забита под завяз.

– Ясненько. Трусы и сумочку?

Мы спустились в холл первого этажа. Я выглянул в окно. Уже темнело, но машину с теми, кто следил за Светой, мне было видно.

– У тебя уже есть план? – Спросила Света.

Я огляделся по сторонам, увидел «стояк» трубы отопления, подошел к нему и пристегнул себя наручником.

– По старой схеме. Близко не подходи, когда меня во мне не будет. Лучше успокаивай консьержа, чтобы ментов не вызвал. Скажи ему, что припадочный.

Из машины выбрался «мопс», который сидел на пассажирском сиденье. Он покрутил корпусом, руками, разминая затекшие члены.

– Я пошел. – Сообшил я Свете.

– С бо…

Я не дослушал ее напутствия. В ушах раздался шум города, а перед глазами появилась картинка подъезда. Я сел в машину и открыл бардачок. Мне хотелось найти что-нибудь такое, чтобы вывести наблюдателей из строя.

– Чё ты ерзаешь, за дверью смотри. – Приказал мне водитель.

Наверное, он был старшим в этой двойке.

– Ага, хорошо.

Я закрыл бардачок так и не найдя в нем ничего стоящего. Начал проверять свои карманы и нащупал в нагрудном какой-то баллончик. Это оказался баллончик с нервно-паралитическим газом. Что-то я не помню, чтобы такие продавали даже в специальных местах.

– Чё ты его достал? Руками что ли с девчонкой не справишься?

– Да нет, думал, что дома забыл. Думал, что жена не положила. Она у меня такая растеряша.

Водитель глянул на меня, как на полоумного, и принялся ржать во весь голос.

– У тебя…, женааа!

Я направил баллончик ему прямо в смеющийся рот и брызнул. Мужик замер, как рыба начал ловить воздух и пучить глаза. Я открыл свой рот и сделал то же самое с телом, которое арендовал на время, забрызгал струю газа в рот. Почувствовал удушье и сразу же вернулся в себя.

– Я здесь! – Руку резанула острая боль в запястье.

Этот идиот пытался выдернуть ее из наручника силой. Света помогла мне отстегнуться.

– Бежим! – Приказал я.

Мы выскочили из подъезда. Оба наблюдателя катались по асфальту, хватая открытыми ртами живительный воздух. Им было совсем не до нас.

– Что с ними?

– А, баллончиком в рот брызнул.

– Здорово! Так и надо этим ротвейлерам.

Мы запрыгнули в машину и быстро смылись с парковки.

– Какой самобытный жаргон я слышала от тебя. – Поделилась Света впечатлениями о том времени, пока во мне сидел чужой ум.

– Это был не я. Эта скотина чуть руку мне не оторвал.

– Мне кажется, он так и не понял, что оказался не в своем теле.

– С их-то мозгами, не удивительно.

Света становилась все веселее, по мере того, как мы удалялись от ее дома.

– Тряслась, как осиновый лист. Все звуки в подъезде слышала. Как в тридцать седьмом, ждала, когда за мной придут. Как хорошо, что ты не успел смыться в деревню. А то и не дозвонилась бы до тебя.

– Еще часок и точно бы не дозвонилась.

– Спасибо, Антон, что вернулся и прости меня, что взбрыкнула тогда. Надо было закончить эту тягомотину с Аленой, а я чуть не помешала.

– Ничего. Признаться, я удивлен был, насколько ты прозорлива.

– Да нет, это обыкновенная бабская логика. Мы все думаем одинаково.

Разгружать машину полностью сил уже не было. Я сделал три «ходки» за продуктами, а Света пыталась что-нибудь приготовить из имеющегося набора. В доме снова запахло жилым и уютным. Даже как-то расхотелось уезжать в деревенскую глушь. Света переоделась в домашний халат и суетилась у плиты. Я попытался помочь ей, но оказалось, что могу только мешать.

– Сходи лучше за вином. Мне надо снять стресс, а то не усну.

Я поспешил в ближайший магазин, чтобы успеть до десяти. Не успел на каких-то пару минут. Продавщица отказывалась мне продавать, смотрела на меня подозрительно, как на сотрудника из надзорных органов. Только цена в два раза превышающая стоимость бутылки смогла смягчить ее.

– Успел? – Спросила Света, когда я хлопнул дверью.

– Не успел, но купить смог. Отдал, как за вино из погребов вдовы Клико.

– Спасибо. У меня все готово.

На столе стояла чашка с салатом, похожим на винегрет, яичница с колбасой и несколько аккуратных бутербродов с сыром и зеленью, подогретых в микроволновке.

– Это…, это…, ты наколдовала? – Мне захотелось сделать комплимент.

– Ой, комплиментщик, это стандартный холостяцкий набор. Открывай уже, джентльмен.

Я открыл вино и разлил по кружкам. Фужеров и бокалов в моей берлоге отродясь не водилось.

– Ну, случилось чудо, друг спас жизнь друга, как говорил Карлсон. Спасибо, Антон, что откликнулся. – Света протянула мне кружку.

Я чокнулся с ней.

– Да ладно тебе. Это в моих силах.

Вина пригубил только на язык. Боялся, что доставшееся мне тело не устоит и спровоцирует меня на запой. Света выпила до дна.

– Уф, антидепрессант мать его. – Она взяла бутерброд и полностью затолкала его в рот. – Ничего не ела с утра. – Произнесла она с полным ртом, коверкая слова. – Аппетита не было.

– Ешь, тебе еще можно есть после шести.

Я и сам накинулся на еду. Какое-то время мы ели молча, набивая желудки. Бутылка вина опустела. Света выпила ее в одиночку. Ее глаза разгорелись, щеки порозовели еще сильнее. Она стала красивее, как будто освободила в себе женщину. Возможно, и я в ее глазах стал интереснее, как мужчина, поэтому и она раскрылась. В отношении себя я не питал иллюзий, то мог быть кратковременный эффект алкоголя. Впервые, в теле Антона, я почувствовал тягу к женщине, не гипотетическую, как это бывает, когда увидишь красивую женщину, а самую настоящую потребность обладать. Я почувствовал, что мысли Светы схожи с моими, по ее горящим глазам.

Мы оба оценивали наши шансы оказаться вместе и придумывали предлоги, чтобы сделать это непринужденно.

– Я постелю себе в прихожей. – Сообщил я.

На выбор еще была кухня и ванная, но я это сказал, чтобы увидеть реакцию. Света не сразу нашлась, что сказать. Не могла же она напрямую предложить спать в одной постели. Даже для ее взбалмошности это было слишком откровенно и нагло.

– Это твой дом, тебе и решать, где кому спать? Мы могли бы и в спальне все уместиться.

– Не совсем удобно как-то.

– Ладно, не будем смущаться, как школьники на первом свидании. – Света стукнула ладонью по столу. – Если хочешь, можешь сходить в моем теле в душ.

Ее предложение сбило меня с толку и даже напугало. Тайком я бы не отказался, но так явно, совсем другое дело. К тому же она будет находиться в это время в моем теле. А вдруг у меня носки не свежие?

– Заманчиво, конечно, но мне сподручнее ходить в душ в своем. Вдруг я не помою как надо. Хочу, но не пойду.

Свете стало смешно. Она поняла мою нерешительность.

– Ладно, не буду тебя смущать, сама схожу. Надеюсь, кроме хозяйственного мыла, у тебя есть другие средства для мытья?

– Шампунь есть и мочалка.

Света прошла мимо меня в направлении ванной и шлепнула ладонью под зад. Я понял, отвертеться не получится, отступать некуда. Мне стало страшно, что у меня может не получиться. Еще ни разу в теле Антона Куркова у меня не было женщины. Потрепанное алкогольными запоями тело не особо нуждалось в женском внимании, поэтому я спокойно игнорировал редкие всплески сексуальной активности. Надо было настроиться на нужный лад. Включил компьютер, вышел в интернет и одним глазом косясь на дверь ванной, посмотрел первый попавшийся порнографический ролик. Не помогло. В таком состоянии психического напряжения игра актеров меня не занимала. Надо было выпить вина. Точно, в моей кружке вино стояло нетронутым. Будь, что будет, выпью.

Вино приятно опустилось в желудок и разбежалось по венам. Алкоголь ударил в голову мягко и ненавязчиво. Нервы отпустило. Мне стало легче.

– Антон, принеси полотенце! – Крикнула из ванной Света.

Ах, ты черт! С полотенцами у меня был полный напряг. Я кинулся в шкаф и нашел самое достойное, на мой взгляд. Открыл дверь в ванную и просунул руку с полотенцем. Света усмехнулась. Мне показалось моей излишней скромности. Я отвык от женщин. Будь я тем Денисом, я бы открыл дверь и подал полотенце, нагло рассматривая женское тело. В Антоне я не мог так поступить. Отчасти, из-за того, что я считал самого себя непривлекательным и вести себя в этом теле, как мачо, было бы несуразно.

Света вышла из ванной. Мое коротенькое полотенце едва прикрывало ее грудь. Низ тоже почти не прикрывало, но я старался туда не смотреть.

– У тебя фен есть? – Света махнула мокрыми волосами.

– Откуда! Чего мне последнее сдувать. Само сохнет быстро. – Из-за избытка тестостерона, голос мой стал ниже. – Я тоже, схожу в душ, пожалуй.

– Давай, а я пока телек посмотрю.

В ванной я пробыл не больше пяти минут. Когда вышел из нее, заметил, что в спальне не горит свет. В комнате мерцали отблески включенного телевизора и слышались звуки футбольного матча. Я вошел и хотел сделать удивленное замечание выбором Светы. Оказалось, что она не смотрит телевизор. Света спала. Ее голова склонилась набок. Полотенце сползло с груди, обнажив соски, и задралось снизу. Сердце мое от такого вида застучало, как пулемет. Кажется, я был готов к чему угодно без всякой дополнительной стимуляции и настроя. Но что делать со спящей девушкой? Она столько пережила за сегодня, что будить ее, чтобы устроить оргию было бы верхом наглости и неприличия.

Я решил, что успокоиться мне будет несложно. Не было секса два года и еще два года без него обойдусь. Правда, организм мой имел на этот счет другое мнение. Обошел кровать, нагло разглядывая спящую девушку. Я понял, что если еще немного буду разглядывать ее, то не удержусь, разбужу и…, а то и будить не стану. Холодный рассудок возобладал. Я сумел отвести глаза. Пульт от телевизора лежал у Светы на животе. Я потянулся за ним, чтобы выключить телевизор. Света схватила меня за руку.

– Извини, забыла знак оставить, въезд разрешен.

Я понял, что в этом танце вести будет она. Девушка притянула меня к себе резко и безапелляционно. Мне пришлось вспоминать всё, что я знал и умел когда-то.

Утро разбудило меня непривычным запахом еды и шумом воды из ванной. Я потянулся. Мышцы, с непривычки, болели, но боль была приятной. Меня накрыло ощущение счастья. Я сейчас был похож на бродячего пса, наконец-то обретшего хозяев, чистую конуру и регулярную кормежку. Чтобы не спугнуть это хрупкое состояние я замер и тут же снова уснул.

– Эй, соня, отвезешь меня в универ?

Я резко сел на кровати. Света была одета в мою майку и сушила волосы полотенцем.

– Это, зачем?

– Затем, что я не ходила туда несколько дней. Надо сдать кое-что, хвосты подчистить, ну и забрать меня потом. Вдруг меня и там пасут?

– Хорошо. – Я вскочил с кровати и только потом понял, что на мне ничего нет. – Ой, гадство! – Схватил одеяло и прикрылся.

Света закатила глаза и отвернулась. Я быстро принял душ, позавтракал традиционными гренками, на этот раз с сыром. Выпил кофе и был готов.

Перед тем, как сесть в свою машину, я прошелся по парковке возле дома, чтобы убедиться в том, что за нами никто не наблюдает. Никого подозрительного я не увидел. Дал знак Свете. Она выбежала из подъезда и легла на заднее сиденье.

– Мне так спокойнее. – Сообщила она.

Всю дорогу я смотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться в том, что за нами не наблюдают. К универу подъехали с задов.

– Я там дыру в заборе знаю, возле котельной. Там, правда, бомжи тусят, но я их не так боюсь, как этих…

Она вышла, нагнулась к моему окну.

– Антон, пожалуйста, приезжай за мной?

– Конечно, можешь не делать такое жалостливое лицо. Сюда же?

– Да, давай сюда. Если что изменится, я тебе позвоню. Ты только не уезжай, пока я не дойду до самого универа, ага?

– Хорошо, буду ждать звонка, что ты дошла.

– Ты такой молодец, Антон.

Я заметил, что Света как-то замешкалась. Мне показалось, что она хотела меня поцеловать, но не стала этого делать. На короткий миг я почувствовал возрастную границу между нами, которая не позволяет вести себя как ровесники.

– Иди уже, а то ты вызываешь подозрение у всех.

Света кивнула и частым шагом направилась к дыре в стене. Я дождался от нее звонка. Никого подозрительно она не встретила ни по дороге, ни в самом универе. Сообщила, что ее подруги-курицы уже прознали о беде, нависшей над их семьей, и деланно закатывали глаза, выражая соболезнования. Я слушал ее торопливый рассказ на ходу, выворачивая руль одной рукой на узких улочках между домами.

От нечего делать, я поехал в центр города. Оставил машину на стоянке и прогулялся по улицам. «Нырять» ради развлечения желания не было никакого. Сейчас у меня было ощущение, что я при деле, помогаю хорошему человеку справиться с проблемой. Для меня это ощущение создало чувство полноты жизни, и расходовать его на мелкие радости не хотелось. Я еще не представлял, какую именно помощь ждет от меня Света, но готов был справиться с любой проблемой. Искрой пролетела мысль, что я могу вляпаться в большие неприятности и тут же погасла. Какие могут быть у меня проблемы? Меня нельзя ни под стражу взять, ни, тем более, посадить, даже драться со мной бесполезно. Я неуязвим, благодаря своей особенности.

Мои супергеройские рассуждения прервала мысль о том, что я теперь не совсем холостой, а в моем доме нет ничего съедобного. По дороге домой, заехал в супермаркет, набрал продуктов, купил большое банное полотенце и фен. Мое аскетичное мужское жилище больше не будет походить на холостяцкую берлогу. Женские «штучки» придадут ему уюта и тепла. Я попытался приготовить обед, но не успел. Позвонила Света и попросила забрать ее из универа.

Она ждала меня, сидя на заборчике, укрывшись от случайных взглядов учебником по юриспруденции. Она снова запрыгнула на заднее сиденье и легла.

– Извозчик, трогай.

Я решил сделать из этого хохму. Протянул руку между сиденьями и потрогал ее, куда попала рука. Мне казалось, что после всего, что между нами было, я имею право распускать руки.

– Полегче. – Света убрала мою руку.

– Ты сама сказала, трогай.

– Хорошо, в следующий раз я учту особенности мышления извозчиков. – Мне показалось, что девушка расстроена.

У нее зазвонил телефон.

– Привет па,…, нет, не дома, у парня одного…, нормальный, проверенный…, ну не было повода знакомить вас…, хорошо…, это он помог мне сбежать из квартиры, меня там обложили…, нет, никто не знает, где я…, потом познакомлю…, нет, не скажу, чем меньше людей об этом будут знать, тем лучше. Всё, давай, держись. Люблю тебя и целую. – Света чмокнула в трубку, после чего обратилась ко мне. – Отца из под домашнего ареста в СИЗО перевели. Через три дня суд будет. Спешат, сволочи, пока он не успел сделать что-нибудь. Отец дом наш заложил, чтобы адвоката из Москвы взять. Не знаю, успеет тот за три дня придумать что-нибудь?

– Да, печально. Большие деньги идут в нагрузку с большими проблемами.

– Антон, Антошечка. – Света поднялась и взяла меня за плечи. – Помоги нам.

– Как ты себе это представляешь?

– Нам надо на заседание суда попасть. Понимаешь, о чем я?

– Примерно. Ты хочешь, чтобы я вмешался в судебный процесс.

– Да, Антошечка, я хочу, чтобы ты устами судьи выпустил моего отца из зала суда, полностью сняв все обвинения. Ты только представь, это настоящее доброе дело, не афера какая-нибудь, ни жульничество? А мы с папкой придумаем, как тебя отблагодарить.

– Хватит и твоей благодарности, папки меня не интересуют.

– Это значит, да?

– Да, но это все равно жульничество.

– А, спасибо! – Света схватила меня за подбородок руками, задрала голову лицом вверх и поцеловала в губы.

Я чуть не потерял управление автомобилем.

– Осторожнее, убьемся.

– Прости, прости, это от радости.

Весь день и до самой поздней ночи мы обдумывали план помощи. Зал суда не совсем подходящее место для «нырков». Любой шум, исходящий от чужого сознания в моем теле, мог привести к удалению. Я ни разу не был на подобных мероприятиях и не представлял себе, как они вообще выглядят. У Светы опыт был. Она вообще в плане не ладов с законом была намного опытнее меня. По малолетке судили ее товарища, и она шла свидетелем. Мне она призналась, что была самой настоящей соучастницей, но папа вовремя «отмазал» ее.

– Теперь мне надо папку отмазывать, отдать свой дочерний долг.

– Да уж, семейка у вас.

– Нормальная семейка.

– Я знал и другие, более спокойные.

– Ой, ну хватит. Я знаю, что я шабутная. Это пройдет с возрастом. Вот найду себе принца, остепенюсь, нарожаю ему детей, буду толстая и добрая. А пока у меня другие интересы.

– Искренне верю. – На самом деле я не был в этом уверен. – Так ты говоришь, что заседание будет резонансным и будут журналисты?

– Да, обязательно будут.

– А ты можешь достать для нас аккредитацию?

– Попробую. У меня есть знакомые на телевидении.

– Вот и отлично, а я беру на себя труд по сочинению речи от имени прокурора и судьи.

– Здорово. Отцу ничего говорить не буду. Он подумает, что у дочери с головой не всё в порядке и это добьет его еще сильнее.

– Правильно. Устроим представление без всякого анонса.

– Я уже представляю, как рейдеры потирают руки, как они думают, что у них все срослось, а тут бац, нежданчик. Представляешь, какая сенсация! Неподкупный судья освободил предпринимателя прямо из зала суда! Прокурор встал на защиту подсудимого!

– Представляю. Но, как говорится, рано радоваться, можно и сглазить.

– Точно. Тьфу-тьфу-тьфу.

– Спать? – Спросил я. Время было уже далеко за полночь.

– Спать. – Согласилась Света. – Ты не обидишься, если сегодня ничего не будет? Стресс и все такое, даже в душ нет сил идти.

– Конечно, брось, какие в мои годы ежедневные оргии?

– Вот и ладненько. Спокойной ночи и сладких снов, Антошка.

– Это, я фен купил и полотенце большое. Утром не забудь воспользоваться.

– Ух, ты, заботник ты мой. Не забуду. – Света упала на кровать и сразу засопела.

Хотя я и не рассчитывал на ежедневный секс, отказ меня задел. Мне показалось, что вчера у нас все случилось только благодаря бутылке вина. Сегодня, моя плешивая физиономия вызывала только желание уснуть. И черт с ним, с сексом. Все равно у меня не было большого желания. Я бросил подушку на ковер в прихожей, накрылся простыней и уснул. Проснулся от непривычного шума. Оказалось, что это работает фен, который я купил для Светы. Она сушила волосы в ванной с открытой дверью. Пришлось встать.

На кухне меня уже ждал завтрак. Пицца, разогретая в микроволновке, которую я вчера купил.

– Встал уже? – Света застала меня жующим пиццу.

– Еще бы! Мне показалось, что у меня в квартире садится реактивный самолет.

– Отвезешь меня?

– В универ?

– Ага.

– Куда деваться, отвезу.

Диалог между нами произошел таким обыденным тоном, будто мы давно женаты. Света села за стол, и не выпуская телефон из рук, пыталась завтракать. Ее изящный большой палец ловко прыгал по экрану, набирая сообщения.

– Кому пишешь?

– Да этим, телевизионщикам, насчет аккредитации.

– Обещают?

– Мне кажется, денег вымораживают.

– Так предложи. Или ты веришь, что твоя неотразимость решает больше?

– Эх, считала, пока петух жареный в жопу не клюнул. – Света вздохнула.

Она еще постучала пальцем в экран.

– Ну, вот, другое дело, теперь обещали помочь. – Света улыбнулась. – Взяточничество у нас неистребимо, зато знаешь, что после этого все будет работать. А ты когда собираешься репетировать свою роль?

– Уж и не знаю, стоит ли делать это бесплатно? – Произнес я шутливо.

Света замерла с куском пиццы во рту. Выскочила из-за стола и бросилась не меня.

– Ах, ты коррупционер, да тебя самого в тюрьму за вымогательство!

Она попыталась поцеловать меня прямо с непрожеванным куском пиццы во рту. Это выглядело смешно и в то же время зажигательно. Руки мои непроизвольно забрались под майку и не ощутили ничего, кроме тела. Завтрак наш прервался. В универ Свете пришлось собираться в аварийном режиме.

Прежде, чем сесть за написание речи, мне пришлось полазить по просторам интернета, чтобы найти материал о судебных заседаниях. Я вообще был далек от этого и представлял, что там происходит только по фильмам. Изучив весь порядок выступлений, сочинил примерные тексты для истца, прокурора и судьи. Я не был уверен, что превратив судебное разбирательство в фарс, мы точно добьемся нужных результатов. Нужна была страховка.

Света позвонила, чтобы я забрал ее из универа. В моей голове были начертаны примерные детали плана.

– Свет, я подумал, что если мы испортим судебное заседание, то добьемся только его переноса.

– Что ты предлагаешь?

– Ты можешь узнать у отца, кто в нашем городе продвигает интересы рейдеров? Кто у них тут главный?

– Могу, но он подумает, что его дочь задумала очередную глупость.

– Куда деваться. Нам надо вытянуть из него информацию и произнести ее в суде, чтобы все заинтересованные в рейдерстве лица поняли, что о них все известно.

– Хорошо, я попробую.

По дороге я заехал в точку по ремонту телефонов. Купил там старый отремонтированный телефон и незарегистрированную «симку». Потом, проехался вдоль злачных мест, где обычно устраивают палаточные городки бомжи. В нашем городе на окраине рос небольшой лес, через который проходила теплотрасса. К ней и жались бродячие элементы. Летом, это была защита от любопытного глаза. Зимой, от холода.

– Зачем они нам? – Удивилась Света.

– Увидишь. Только узнай кто из рейдеров здесь главный.

Мы вернулись домой. Света набрала отцу. Он взял трубку не сразу. Скорее всего, трубка была не с ним, и ему пришлось ждать, когда ее принесут охранники. Света долго разговаривала с ним на общие темы, поддерживала морально, обещала, что все будет хорошо и как-то незаметно перешла на тему интересующего нас лица.

– Да у одних моих знакомых родственник в министерстве экономического развития работает, и он случайно узнал, что у нас тут за херня творится, просил узнать, кто тут воду мутит. У них, говорит, свои квоты на такие дела и если они не санкционированы, то любому хвост прижмут. Па, можешь назвать его фамилию? Хуже-то не будет, глядишь, обойдется? Ага…, ага…, да не, ты что, я никуда не лезу. Просто нельзя игнорировать такой шанс. Как, как? Ага, запомнила, спасибо. Все будет хорошо, папочка. Пока.

Света положила трубку. На ее лбу и кончике носа проступила испарина.

– Твою мать, так забористо я еще не врала. Калаганов его фамилия.

– Где обитает, не узнала?

– Нет, конечно. Папа подумал бы, что я убить его собираюсь. Сами узнаем. Ты же мастер перевоплощений. В гостинице элитной какой-нибудь за городом. Надо номера московские на хороших машинах проследить.

– Точно. Гостиниц таких у нас не так уж и много.

– Давай в наглую, обзвоним все, спросим, не остановился ли у них Калаганов? – Предложила Света. – С твоего нелегального номера?

– Давай, только из дома выедем куда-нибудь в город.

Мы выехали на объездную дорогу, остановились у обочины. Света обзвонила все гостиницы по очереди. Она представлялась секретарем помощника депутата Госдумы. Это позволяло ей получать нужную информацию в строго внятной форме.

– Есть! Знаю я это место! Как и положено, в заповедной зоне, в домиках с саунами и молодыми «кобылками».

– Не устаю поражаться направленности твоих знаний. Хорошо, что от них случилась хоть какая-то польза.

– Мы с тобой жили в параллельных мирах, просто случайность, что пересеклись. Что теперь будем делать?

– Поедем в другую вселенную. Приступим к плану превращения бомжа в миллионера и наоборот.

Уговорить просто так бродягу исполнить роль за деньги не получилось. Пришлось обойти кучу палаток, чтобы кто-нибудь согласился. К нам отнеслись настороженно, хоть мы и не походили на опасных людей.

– Я пойду! – Старик с седой бородой и грязными седыми космами выбивающимися из-под драной фуражки, поднял руку. – Я, актер, Данишевский, может, слышали, гремел когда-то?

Мы со Светой переглянулись.

– Нет, извините, не припомним. – Ответил я.

– Обидно. Ладно она, ну а ты-то пожил уже, должен помнить? Драмтеатр. Я, Собакевич. Усы, мундир, бакенбарды. Все женщины были моими.

– А, вспомнил, так это вы в Ревизоре играли?

– Я. – Бродяга встал и приосанился.

– Это очень хорошо. Ваши таланты нам как раз и нужны. Вы готовы?

– Несите текст.

Атмосфера моего автомобиля слега испортилась «ароматом» немытого тела. Мы объясняли Данишевскому роль прямо по дороге к гостиничному комплексу, где остановился Калаганов.

– Я прошу отнестись к этой роли серьезно. Вас придется стать миллионером, и вести себя подобающе. Делайте, что хотите, только не вопите, что вам надо возвращаться в лес, к товарищам. Ешьте от пуза, щупайте девиц, пейте сколько влезет, короче, ведите себя, как человек привыкший получать от жизни все. Договорились?

– Договорились. Только я не пойму, как это произойдет?

– Это я беру на себя. Вы не заметите, как это произойдет. Будьте готовы.

– Хорошо, сколько заплатите?

– Десять тысяч? – Бывший актер вытаращил глаза. – Это нам с друзьями на месяц шикарной жизни хватит.

Света открыла окно и улыбнулась.

Перед въездом на территорию комплекса стоял шлагбаум. Я не доехал до него и свернул на еле видимую тропинку в лес. Я посмотрел на бродягу.

– Сейчас, друг мы с тобой поменяемся телами. – Я пристегнул себя наручником к рулю. – Я доверяю тебе свое тело и надеюсь, что ты отнесешься к нему бережно. Будешь молчать и сидеть спокойно.

Бомж посмотрел на нас со Светой испуганно. Я «нырнул» в него и ощутил всю тяжесть бродячей жизни. Суставы болели, в горле жгло, не то инфекция, не то суррогатный алкоголь разъел. Печень лезла наружу.

– Ну что? – Прохрипел я чужим голосом. – Будешь вести себя, как я просил.

– Аха. – Испуганно произнесло мое тело. – Как это понимать?

– Понимай, как хочешь. Но это еще не все. Через некоторое время, ты перескочишь в другое тело, ради которого мы все и затеяли. Предупреждаю, чтобы не было эффекта неожиданности.

– А мое-то вам зачем? – Поинтересовалось мое тело рассудком бродяги.

– Надо. – Прохрипел я.

– Вы там с ним осторожнее, оно очень хрупкое.

– Я понял уже. Не волнуйся, это все ненадолго.

Я вынул из бардачка второй комплект наручников и скотч. Под тяжкие вздохи испуганного сознания в моем теле, исчезли со Светой в лесу. Вышли к лагерю, когда стемнело. Между рядами аккуратных домиков шумело веселье. На открытой площадке, рядом с подсвеченным бассейном, под девичьи визги, гуляла мужская компания. Пьяные мужики бросали девиц в воду, прыгали следом и в воде тискали их. Кто из них являлся Калагановым, я не знал.

– Придется у охраны спросить. – Обратился я к Свете. – Придержи меня.

«Нырнул» в охранника стоявшего в тени веселья.

– Эй, а кто из них Калаганов? – Спросил я напарника, не сводившего глаз с полуголых девиц.

– Ты чего? – Он посмотрел на меня удивленно. – Вон, за столом сидит, в очечках.

За столом действительно сидел один мужчина и читал книгу под светом яркой иллюминации.

– А понятно. – Я тут же нырнул обратно. – Я здесь. – Ответил уже Свете.

– Кто он? – Спросила она.