Текст книги "Хроники Вернувшегося. Книга I (СИ)"
Автор книги: Сергей Плотников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
Интерлюдия 9
[Инварианта-2037М, Япония. Многосредовой носитель М-экраноплан «Куроко» («Неко-4») Юно Амакава]
– Сигнал с целевой локации, Амакава-тайчо*! – Лицо старпома было немного зеленоватым, как и всегда, когда полет тяжелого экраноплана переходил из фазы активного к собственно баллистическому – то есть грубо говоря, машина падала. По параболе и контролируемо, но добавляющиеся к невесомости, действующей на вестибулярный аппарат чисто психологические «ощущения» комфорта мягко скажем, не добавляли.
[*Напоминаю, что "тайчо" – это обращение к старшему по званию командиру в ранге командора, обычно на русский его как "капитан", но это может быть и комэск, и просто лидер банды, простите, отряда, совсем даже не военного. Тайчо – тот, кому подчиняется группа. Кроме того в клане Амакава есть еще Тайчо (с большой буквы) – цукомогами старинного меча, переделанного в офицерский клинок во время Второй Мировой. Так уж получилось, что имя у него теперь в буквальном смысле "Кэп" :)]
– Телеметрию на тактический канал! – Резко скомандовала молодой капитан.
– Нет телеметрии, только приводной сигна… есть телеметрия! Вижу работу генераторов О-Ка! – Чувствовалось, что только субординация не дает старпому выразить свое охренение чем-то большим, чем интонацией. – Над объектом нет помех, повторяю, ЭМ-помехи отсутствуют!
– Эскадрилья Широ – старт. Эскадрилья Куро – старт. – Амакава отреагировала без малейшей задержки, перечеркивая хоть и сверхспешно, но подготовленный план атаки из-за изменения ситуации. Корабль ощутимо мотнуло: вправо – и сразу же влево. Катапульты, выбрасывающие "конеко" из стартовых слотов суммарным импульсом "перевешивали" мощность двигателей ориентации. – Канал связи с ЦУ цели на мой микрофон!
– Есть канал!
Юно, вглядываясь в показатели телеметрии, которые тактик-программа "развесила" на виртуальных рабочих поверхностях, проецируемых очками, целую долгую секунду напряженно думала, а потом на ее губы внезапно озарила чуть кривоватая улыбка, такую еще называют змеиной:
– Куроко вызывает Лаб-пэ-три… – Очень чисто произнесла она по-русски. – Одна минута до контакта, нужны целеуказания…
На картинке-симуляции две шестерки штурмовиков уже падали, чуть подправив направление после старта прямо на десятикилометровый круг искусственной горной долины. И оставалось еще море времени, чтобы решить куда именно вести сам корабль – не менее двадцати секунд.
[Такамия, Госпиталь Амакава. Тамако Амакава]
Значок сообщения высшего приоритета замигал на границы поле зрения операционных очков именно тогда, когда мизучи проверяла результат только что проведенной операции – по только что сращенным сосудам пошла кровь и обнаружить, что где-то показавшаяся совершенно целой стенка русла не выдерживает кровеносного давления было бы очень… неприятно. Без слов приказав ассистирующему ей хирургу занять ее место – теперь провозятся час вместо двадцати минут, последовательно «закрывая» операционные поля – девушка покинула стерильную зону и только после того приняла мессадж. Приняла – и беззвучно выругалась.
– Система: вызов, дежурная часть-один.
– Выполнено.
– Хари, это Тамако, готовь выезд по профилю "А". Без вопросов! – Она прервала собеседника, не дав тому ничего сказать. – Буду через пять минут.
Молодая аякаси вздохнула и подала команду электронике изолирующего комбинезона отключить замкнутый цикл и раскрыть застежные швы – хирургическая одежда пока была еще слишком дорогой, чтобы использоваться однократно, так что – аккуратно расправить на приемной "вешалке"… и вот теперь можно бежать.
– Что такого должно было произойти, что ты воспользовалась "личным приказом" для мобилизации группы "А"? – Вторая в клане Амакава "Богиня рек", не смотря, что влетела в подземный ангар раньше указанного срока на одну минуту десять секунд, все равно запрыгнула в уже покачивающийся над бетонным полом ангара скорой помощи удлиненный по сравнению со стандартной "реанимацией" вагон с английской красной литерой "А" последней (комплектация "А" – устранение результатов стихийных бедствий).
– Юно объявила информблокаду сектора К-92, мы идем туда.
– Штурман, южный тоннель! – Немедленно отреагировал мужчина. – Цель – К-92, "личный приказ" подтвержден. Теперь можешь сказать, что там случилось?
– Понятия не имею, указано развернуть полевой госпиталь. К-92 – физическая лаборатория, шесть реакторов, инфраструктура подачи воды… жилых массивов нет.
– Телеметрия? – Отреагировал выдающийся полевой хирург и самое эффективное средство разбора завалов и резки поврежденных конструкций во всей Такамии в одном флаконе.
– Сейчас… ксо, только архив. Объявили "код – "желтый" и пропала связь… так ЭМ-аномалия искусственной природы вокруг "Лаб-Пэ-Три". Спорим на пирожок моей матушки, что нам – к лабе? Интересно, поражения энергетические или физические…
– Ками-сама…
– Мама обижается, когда ее так называют. – Слегка игривым тоном поддела аякаси "жало" клана Момочи, много лет пытавшегося обратить внимание трехсотлетней аякаси на себя: первая детская влюбленность, переросшая во взрослое чувство она иногда такая – не проходит, хоть ты тресни…
– Смотри! – Не услышав подколки, "кинул" на ее очки окно "спутникового" видеоканала мужчина.
– Шимата… – Только и смогла выдавит из себя Амакава, глядя на заполнившее десятикилометровый круг шевеление. – ЧТО ЭТО?
– Вот и узнаем. – И так не очень широкие глаза "жала" сжались совсем уж в узкие щелочки. – Всем машинам – максимальное ускорение!
[Лаборатория исследования Пространства номер 3. Шестой этаж, Юлия Жарова]
– Ну как там? – Ранее работавшие совершенно бесшумно, теперь системы вентиляции натуральным образом выли – но все равно сухой горячий воздух неприятно сушил слизистую рта и носа.
– Кроме заклинивших дверей на "пожарную" лестницу? – Хмуро уточнил Дайоске Кумисо. – Похоже, пожар на седьмом и восьмом этаже, прямо над нами. Неконтролируемый пожар, который некому тушить.
– Коммуникации от пламени защищены? – Пожилой инженер неаккуратно-подробно ответил на один из вопросов пытающейся как можно быстрее разобраться в местном варианте операционной системы и сетевой среды "в одном флаконе" юной девушке, почти девочке – видимо, повелся на возраст – и Юлия вцепилась в него хуже какого клеща, не стесняясь спрашивать даже тогда, когда оба мужчины были вынуждены осуществлять очередную вылазку за пределы дополнительно защищенной комнаты Узла Системы Контроля, бывшей одновременно постом дежурства для представителя патруля Отряда. – Как вы вообще могли работать в незащищенном от пожара здании?
– Кроме шестого этажа тут больше нечему было гореть. – Скривился бывший боевик якудзы. – Все основные коммуникации идут в специальных взрыво-огнезащитных "стволах": когда энергия подводится по сверхпроводникам – далеко не лишняя предосторожность.
– Тогда что горит сейчас? – Перед так и не обзаведшейся интерактивными очками Жаровой по экрану резво бежали строки служебной электронной таблицы, от которых она не отрывала взгляда.
– Когда стреляет плазменное орудие, горит все.
– Ясно. – Таблица сменился строками текста на японском. – Система пожаротушения включится, если убрать ЭМ-помехи?
– Пульт перед вами, девушка. – Выделил голосом последнее слово Дайоске. – Может быть, теперь, когда мы аварийно перекрыли лифтовые шахты и у нас есть немного свободного времени до того, как мы сгорим, вы все-таки объясните… кое-что.
– Можете называть меня Юлия… хм, Амакава. – Дисплей начал покрываться схемами и графиками – определенно, оператор приспособилась к новому для себя интерфейсу… вернее – вспомнила навыки работы с похожим до того, как в широкий обиход вошли "сенсорные доски" на ее родине. – Что касается вашего вопроса, то сейчас отец заблокирует помехи и я, для начала, разберусь как закупорить вход для наших… многолапых гостей.
– Внимание! Введена в эксплуатацию резервная СПВ-линия питания.
– Отлично. Готовность тридцать секунд. Кономо-сан, мне может понадобится ваша помощь – вы ведь завлаб, верно? А то Система выделила мне на редкость "фигурный" допуск – "тут можно, а тут – нет". Лезть в системные настройки я не рискнула.
– И как вы будете "затыкать вход", госпожа Амакава? – Нарочито вежливо обратился пожилой японец к… этой "Амакава".
– Пока не знаю, это же эмпирический опыт в реальном времени. Раньше мне никто не давал поиграть кольцом… тем более – двумя сразу – безмятежно откликнулась девочка, одетая в военного вида футболку поверх термобелья, теплые штаны от зимнего камуфляжа и офицерские ботинки по размеру: все вышеперечисленное имело те или иные повреждения, через щеку подростка пролегла длинная царапина. Почти белый цвет волос скорее угадывался под слоем то и дело появляющейся в воздухе сажи, да и мониторы, кроме протертого рукавом перед оператором были покрыты слоем этого налета, как и рабочие пульты – только комбинированные костюмы мужчин успешно противились налипанию на себя мелкого пепла. В общем, образ сумасшедшего анимешного ученого был воспроизведен почти на сто процентов – наигранно-капризное "поиграть" внесло финальный штрих. Мужчины переглянулись.
– Ваш допуск, Юрия-сан, тем не менее, позволяет вам управлять конфигурацией подключения основного контура "кольца"… как и всем вашим спутникам. – Вежливо ответил просмотревший информацию со своих очков Цуруне. – Я не совсем понимаю, почему настройки безопасности были выставлены при создании Узла именно так, но… что может потребоваться от меня
– О, ничего такого – просто шести "ТОКАМАКОВ" может не хватить… по мощности. Точнее, должно не хватить. – «Вытащила» свернутый документ на рабочий стол Юлия. – Пока вы тут «по окты» бегали, я посчитала в первом приближении… А что касается допусков – я думаю, сестренка вам все объяснит, если захочет, конечно. Она по любому скоро будет здесь – не замутить независимое слежение она не могла…
– Сестренка?
Девушка вздохнула… и вбила короткую команду – указателем типа "мышь" она похоже не пользовалась принципиально. Новое окно на рабочем столе закрыло все остальные – это оказалось качественное трехмерное фото – дисплей монитора "держал" 3D без дополнительных приспособлений. На фото на фоне стены стекол КЦ-1 стояло несколько человек – и в центре сидела на вращающемся кресле устало улыбающаяся девочка лет пятнадцати. Темно-карие глаза, более темные чем у Юлии, но все же очень светлые волосы… заплетенные в небрежную косу, перекинутую на грудь. Одежда – рабочий комбинезон – была перепачкана в графитовой смазке и еще чем-то, дающем металлический отблеск серебряного оттенка. Юлия повернулась на своем кресле, принимая такую же позу и, несмотря на довольно отличающиеся черты лица, сразу становилось понятно: девушка на фото и девушка у пульта – родственники. Возможно, в этом была виновата одна и та же вымученная полуулыбка – выражение лица человека, сдвинувшего огромный камень в одиночку, и чей поступок так никто до конца не оценил. Ну, может быть, почти никто.
– Шимата… – Видно, тяжелое наследие бытия среди катагири гокудо помешало Дайоске промолчать так, как его более младшему коллеге, но и тот был явно впечатлен.
– Внимание! Телеметрия объекта «Лаборатория Пространства-3» восстановлена. Внимение! Телеметрия объекта «кольцо» не проходит. Внимание! Внимание! Вы находитесь в зоне информаблокады! Внимание! Обнаружен противник на территории Лаборатории и «кольца»! Активация средств контр-штурмового автоматического вооружения. Внимание! В здании пожар! Внима…
– Господа, вам отдельное приглашение нужно? – Руки вернувшейся к пульту девушки так и мелькали над клавиатурой. – Нужна энергия и сделайте так, чтобы мы не сгорели.
– Но… – Цуруне обернулся узнать, что стало причиной ступора главного инженера и почувствовал, как его челюсть против воли отвисает: часть камер внешнего слежения все-таки оказалась исправна… и они демонстрировали вид на "кольцо". – Ками-сама!
Ворочающиеся в центре до неузнаваемости перепаханного центра круглой горной долины туши не оставляли безучастными никого. Впрочем, такими они оставались всего лишь миг – а потом их спины, проткнутые появившимися тонкими, туманно-белыми спицами одновременно разлетелись ошметками дымящейся плоти. И только после этого крупные скопления октов начали вспухать огненными цветками падающих как в замедленной съемке плазмоидов. Дергающиеся останки танков-заводов опять извергли из себя облака разлетающихся фрагментов, но теперь можно было разглядеть, что плотные белые нити соединяют их и замедлившиеся над полем боя аппараты, больше похожие на распластавшийся в воздухе крест, чем на что-то, сделанное руками человека. Аппараты упали почти до высоты пункта наблюдения – и из пересечений крыльев ударили быстро меняющие цели огненные лучи – на такой высоте плазма не успевала затормозить об воздух настолько, чтобы выглядеть классическим огненным шаром. Вдруг верткие воздушные суда буквально порскнули во все стороны – как стая испуганных коралловых рыбок, когда выплывает из своей норы мурена: раз и нет их. Правда, в это раз роль мурены исполнили возникшие из воздуха туши танков – с уже задранными концами туловищ. Выстрелы "танков" пропали в холостую, но прибыли они не одни. Вверх и в стороны, оставляя четко видимые реактивные следы стартовали… скажем так – это все-таки было похоже на насекомых. И одновременно на ракетный залп установок «Град» – точнее, их аналога, если такой есть и стреляет ракетами, сравнимыми по величине с противокорабельными. Если рассмотреть вблизи, летающие платформы все же больше брали от насекомых – лапки, крылья – две пары, отчетливо выраженный головной отдел с явными оптическими сенсорами: пара десятков таких вот «лапок» неслась прямо на здание Лаборатории, даже не пытаясь свернуть – такое впечатление, что прямо на камеры…
– Энергия, быстро! – Голос Юлии, измененный почти до неузнавания рычащими нотами заставил мужчин вспомнить, что они, вообще-то, на работе. – Отец, с той стороны что-то крупное щас будет!
Удар! Здание тряхнуло, что-то завещал автоинформатор – но в отсеке Узла Системы Контроля его некому было слушать, как и смотреть за действием снаружи – все включились в работу. Еще удар. И еще. И, видимо Жаров-старший что-то все-таки ответил – потому что отчаянное стаккато клавиш закончилось "просевшим" освещением. В единственную уцелевшую камеру на крыше двадцатого этажа повернувшейся к монитору безопасности Жаровой было видно, как в ореоле пламени тормозных двигателей медленно и величаво проваливается в стремительно разрастающуюся из центра долины светящуюся пойманной молнией голубую полусферу "Куроко". Видимо, с борта экраноплана перед торможением засадили чем-то крупнокалиберным – потому что вся территория между сферой и неровным кольцом защитного "поля" над кольцом была затоплена красно-рыжим, вихрящимся огнем…
Техническая «интерлюдия» Куроко «Неко».
Как и всякое произведение в жанре «криптоисторический детектив», «Хроники» опираются на реальные события, автор лишь достраивает «недостающее звено» так, как подсказывает ему собственный опыт… ну и фантазия – разумеется. В том числе, действующая в повести техника имеет вполне реальные ТТХ, границы применения и возможности, а с другой… Так получилось, что корабли для своих моряков никогда не были безымянными кусками дерева или металла – это особо касается военных кораблей. Корабли имеют не только имя – их собственная история зачастую куда как более захватывающа, чем истории сотен тысяч заурядных человеческих жизней. Когда автор рассказывает о своих персонажах – он углубляется в прошлое, вспоминает родителей, детство, друзей – все, что угодно, чтобы образ человека, его мысли и душа раскрылись наиболее полно! «Так почему такое важное для действия „лицо“ как „Куроко“ я должен обойти стороной» – спросил я себя и себе же ответил: «не должен». Просто права не имею. Можете верить мне или нет, но М-экраноплан с серийным номером «Нэко-4» заслужил рассказ о себе не менее, чем иные главные герои этого текста! Его путь начался с исчезновения и кончился забвением – так иногда бывает и с самыми великими героями. Но – уж здесь-то я восстановлю справедливость! Впрочем, ярые технофобы могут пропустить этот фрагмент текста… и много потеряют. Ваш Амакава Юто-второй.
Военная доктрина. Два слова – одно понятие, но сколько раз они меняли лик цивилизации? Даже задолго до того, как были произнесены впервые. Греческая фаланга, римский легион, рыцари феодальной Европы. Галеры, линейные корабли, броненосцы, Дредноут. Гусары, казаки, морская и воздушная пехота, камикадзе. Подводные лодки, авианосцы, мобильные баллистические ракеты "Тополь-М". Целые цивилизации ассоциируются с одним, знаковым явлением военной мысли. Целые отрасли промышленности создавались и "затачивались" под выбранный тип убийства себе подобных в особо крупных размерах. Но, чтобы оружие получалось воистину эффективным, срабатывало в руках у тебя, но не у конкурентов, одного технического превосходства было мало – и военная машина начинала гнуть и "затачивать" для себя людей! Когда десятки и сотни человек – а когда и тысячи, и десятки тысяч. Особым образом подготовленные физически – но, главное, психологически, люди становились самым важным компонентом оружия. Тем самым, почему оно в направляющих руках могло убивать и делало это с надежностью механизма. Вот почему таких людей во все времена воспевали – и восхищались ими. Ну… почти всегда.
Военная доктрина – суть крайнее проявление компромисса. Между целями государства, и его возможностями. Порой отчаянное несоответствие второго первому порождало таких вот "уродцев", как Великая Китайская Стена или унесший тысячи жизней наиболее преданных и верных воинов Страны Восходящего Солнца "Божественный Ветер". Когда политики очень-очень стремятся "натянуть сову на глобус", пытаясь количеством компенсировать недостаток качества – обычно ничего хорошего не выходит, как Великая Китайская Стена так ни разу и не использовалась по прямому назначению на большей части своей протяженности (кстати, потому и уцелела). А вот попытка малому количеству придать выдающееся качество – нередко добивалась цели. Примерно в половине случаев – уж больно, обычно, требовалось качество от "человеческого материала", как волевые, так и физические, как способность к беспрекословному подчинению, так и умение думать самостоятельно…
Военная доктрина "Особой зоны "Такамия" прежде всего, одним фактом своего наличия, доказывала состоятельность этой структуры как "игрока" государственного уровня. Но были и отличия – коренные, можно сказать: в отличии от большинства стран, которые имели интересы только в разных местах Земли, власти «технополиса» и небольшого пяточка «прилегающих земель в частной собственности» имели основной интерес за пределами атмосферы планеты-прародителя. И имели необходимость убедительно доказать, что эти интересы они хотят и, главное, могут защитить. Ведь основным богатством Такамии были не «прорывные технологии», не воспроизводимые по большей частью больше нигде и дешевая энергия, которой технополис буквально «платил дань», обеспечивая ею всю Японию (впрочем, находясь на ее островах, с этой страной Такамия имела совершенно особые отношения… можно сказать – мать и дитя, поэтично выражаясь), Китай и Дальний Восток России. Но, перейдя черту между «зоной с самоуправлением и особыми экономическими законами», превратившись в фактически Земной филиал раскинувшейся по Ближнему Космосу сети купольных поселений, автоматических производств, обитаемых станций (Ками-сама, а ведь и двадцати пяти лет нет еще с того момента, как «Близкая Луна» прилунила в Море Спокойствия свой первый космический аппарат!), Такамия больше не могла рассчитывать только на помощь «друзей» (в очередной раз задумавшихся, а стоило ли «выкармливать зверя», в следствии чего нападения на коммерческие грузы и всякие иные происшествия стали происходить куда чаще) и потому вынуждена была создать собственное средство защиты распределенных коммерческих и иных интересов в «как бы ничейных» зонах Земного Шара, «длинную руку» в пару к «длинной пушке» («длинному тапку» по «классификации» иных "диванных аналитиков из Интернета!) за-орбитальных ускорителей астероидной материи (наличие каковых власти города упорно отрицали). Такой «длинной рукой», первыми «блином», одновременно реальным козырем и конструкцией для отработки множества новых технологий и М-технологий стали М-экранопланы серии «Нэко», логичный и долго обкатываемый на малых аппаратах шаг по созданию действительно большого многосредового аппарата-носителя многосредовых же штурмовиков «Конеко»*.
[*Приставка "ко" в слове обозначает обычно маленький: панда – копанда (детеныш панды), нэко – конеко (котенок) – и так далее. И, да – тангенс и КОтангенс – это не то, что вы подумали!]
О, "котенок"! Этот аппарат со столь ласковым названием серии стал поистине знаковым, навсегда вписав себя в качестве одно из символов "социальной формации нового типа", как обзывали иногда политики Технополис. Появившись сначала как элемент очень удачного "космического" аниме производства Гайнакс, он "внезапно" (не для сливших студии материалы создателей, разумеется) "обрел плоть и кровь" на популярном авиасалоне в Ле-Бурже всего через несколько лет после начала колонизации Луны. Аппарат, способный активно маневрировать и в воздухе, и в безвоздушном пространстве, тогда в начале "восхождения Такамии" был скорее летающей рекламой "двигателей Кемерова-Охаяси" и одновременно "тонким" намеком, что случится с подготавливаемыми NASA астронавтами на Луне, буде те проигнорируют "международный протокол работы в космосе". Кроме того, "заслугой" Гайнакса можно счесть и то, что матерящиеся конструкторы действительно "прикрутили" к первому из демонстрируемых образцов возможность неглубоко нырять – в принципе, "плазмакинетическим" двигателям все равно, что именно проталкивать через себя – воздух, иной газ или воду – главное, чтобы среда ионизировалась в мощном магнитном поле внутри тороида и им же (полем) выталкивалась в нужном направлении, а сам аппарат состоял на 9/10 из "предельных материалов", обработанных "паромом света", что позволяло подойти к решению задач несколько более вольно, чем в классическом конструировании. Собственно, не секрет, что весь современный техпроцесс и состоит в том, чтобы в созданной буквально "вручную" модели-прототипе заменить все "предельные" материалы их заводскими аналогами – именно этот подход позволил Такамии сделать свою "научно-техническую революцию" и держаться в лидерах "впереди планеты всей" до сих пор… но вернемся к нашим "котятам".
Главным ограничением многосредового штурмовика было время автономности – ведь собственный источник энергии внутрь сопоставимого со штурмовым вертолетом по величине (и по функциям) аппарата было просто не впихнуть, так что машина, в прямом смысле, питалась от аккумуляторов. Собственно, как ни парадоксально, в космосе автономность увеличивалась чуть ли не на порядок – просто потому, что не нужно было все время давать энергию на двигатели, преодолевая сопротивление среды, и дальность полета ограничивал только расход рабочего тела, что аппарат нес с собой (в космосе отталкиваться нет от чего). Зато в атмосфере "играл" другой "главный козырь" – фантастическая маневренность аппарата, "засвеченная" в гайнаксовском тайле, невозможная для не несущего М-технологии летательного аппарата в принципе: машина могла ускорятся и тормозить, совершать головоломные кульбиты в вышине и над самой землей и напрочь игнорировала такую вещь, как закритические перегрузки для пилота и восприимчивого к ним оборудования или даже вообще игнорировать инерцию некоторое время. Эффект получил название М-левитация, и это единственный не воспроизведенный техническими средствами магический эффект до сих пор. Да-да, об этом стараются вспоминать пореже, но те самые космические корабли, что сейчас гордо демонстрируют «мощь Солнечной Системы», во время съемок включают искусственную гравитацию при помощи сопряженных с техническим интерфейсом деревянных амулетов-накопителей, способных удержать просто океаны маны – размен магической энергии на эффекты тяготения идет, как известно, «один к одному». На момнет демонстрации первого «котенка» никакой М-левитации продемонстрировано не было – но, как говорили древние: «умному – достаточно». Собственно, в сериале Гайнакса аппараты «конеко» заменили всем уже привычных Очень Больших Человекоподобных Роботов – вот только их «увертливость» на поле боя и преимущество очень быстрой смены позиции были реальными. А высотный потолок – еще и чрезвычайно затруднял привычный, расчерченный на плоскость земной коры, воду, подводный мир и воздух классический сценарий боя. «Черный день, когда аниме пришло в нашу жизнь» – по меткому выражению одного из американских «трехзвездочных генералов». Вооруженные двумя рейлганами на независимых поворотных консолях, выпускающих как корпускуляные снаряды, так и плазму (последнюю – не под водой, если только не почти в упор к мишени, зато у плазмы в среде был почти «бесконченый» (пока есть энергия в аккумуляторах) боезапас). «Ассиметричный ответ» танкам, штурмовым вертолетам и другому широкому спектру бронетехнике и пехоты разумеется не продержался гегемоном долго, хотя позволил бюджету «развитых стран» освоить фантастические суммы на перевооружение (это все в параллель с вбрасыванием денег лопатой в «собственный» космос) – как раз к презентации первых средств эффективного противодействия «врагу с высокими теоретическими характеристиками активной маневренности» Гайнакс издевательски выпустил продолжение тайла… с теми самыми за-орбитальными «средствами ускорения астероидного вещества». Впрочем, и про многокилометровые рельсовые ускорители по-хайнлайновски не забыли – как средства уничтожения опасных для Земли астероидов и комет в том числе. К этому же периоду истории относится и так называемые «кино-войны», одарившие Человечество множеством неплохо нарисованных в Голливуде и других студиях мира блокбастеров, в которых так или иначе фигурировали «злобные островитяне» или, наоборот, «спасающие всех при небольшой помощи технологиями из Японии русские/китайцы/корейцы/etc» – нужное подчеркнуть. Но вернемся теперь уже к М-экранопланам.
Итак, экранопланы серии "Нэко" были разработаны и созданы как дальнейшее развитие военной доктрины "Особой зоны "Такамия". Они были призваны стать мобильными базами-носителями уже отработанных и неоднократно модернизированных за столько лет "конеко" – достаточно сказать, что легкие штурмовики числили в своей истории уже пятое поколение, да и словечко "штурмовик" им не очень подходило. В научной фантастике XX и начала XXI веков такие малые суда частенько называли "москитным флотом" – истребитель, перехватчик, штурмовик со сменными под миссию конфигурациями и вооружением. Но если "чисто в космосе" штурмовики получали носитель просто приделав к уже отработанной годами базе дежурства двигатели Кемерова с питанием рабочим телом, то для атмосфер и "гравитационных колодцев" нужно было что-то другое. Причем не только, может даже и не столько для Земли, сколько для Юпитера и его спутников – не смотря на самое начало колонизации, Марс был понятным и "отработанным" звеном – там стоял вопрос логистики. А вот два самых больших газовых гиганта Солнечной и их окружение в свете последних открытий и технологий все больше приобретали вид этакого космического Клондайка. Вот Такамия и стала отрабатывать технологическое решение на "недопланетолетах", как всегда собранных наполовину из материалов "силовой ковки" – "паромных" Амакава, сваренных Охаяси, проверенных Момочи – ну и так далее. В отличии от "конеко", "нэко" предстояла жизнь около поверхности Земли – летать они были не предназначены. Однако, "если очень надо", механизмы М-левитации позволяли "немножко нарушить" предназначение и относительно комфортно совершить баллистический полет, включая суборбитальные прыжки, в ходе которых "конеко", сброшенные на апогее орбиты, самостоятельно добирали первую или даже вторую космическую скорость. Свалится с неба в буквальном смысле на головы противникам, угрожающих интересам "Особой зоны" – что может быть лучше? Проблема в том, что трехсотметровый корабль, довольно маневренный над водой и в воде, летал буквально как утюг, который его "сглаженно-призматический" корпус при участии доли воображения и напоминал. С реактивным термоядерным двигателем, да, но все равно. Собственно, с самим прыжком проблем обычно не было – проблемы были с "приземлением". Возможная точка посадки или перехода в режим экранопланирования становилась ясна буквально в последнюю минуту – и именно в это момент корабль тормозил и был наиболее уязвим к атаке. Капитану такого судна требовались стальные нервы и дана была гигантская ответственность – не удивительно, что "Неко-4" получила в распоряжение Юно Амакава, "бешеная Юно", "безумная Юно", дочь Куэс Амакава, прославившаяся своими "импульсивными" поступками. То есть поступки выглядели, как импульсивные, но они были детально продуманы – просто капитан тратила секунды там, где другие не могут решить и часами. Стоит ли удивляться, что за сорок секунд радиоконтакта с ЦУ-1 внезапно обретшей способность к связи "Лаборатории Пространства – 3", когда за эти жалкие две трети минуты ситуация на приближающейся горной долине поменялась ТРИЖДЫ она не только смогла принять единственно верное решение, но выполнить его безупречно, на полную использовав возможности своего корабля. Итак, в ореоле пламени тормозных двигателей Кемерова экраноплан "Куроко" Неко с почти нулевой вертикальной скоростью вошел в сферу портала перехода между М и Н-инвариантами, одновременно срывая перемещение "третьей стороны", скушав как энергию с обмоток "кольца" у Лаб-три, так и из гиперсистемы противника…
