Текст книги "Животное [СИ]"
Автор книги: Сергей Калашников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Глава 7 В родных пенатах
К концу года Галина вывела-таки завод в положение, когда возник, пусть и зыбкий, но баланс между доходами и расходами. Нет, ничего прорывного сделано не было – одна рутина и мелкие технологические улучшения. Несколько типов дверных петель, шпингалеты, дверные крючки – каждая позиция давала мизерное приращение объёма продаж и, порой, даже не вполне окупала себя, если хорошенько просчитать. Где в плюс, где в минус, но в целом тенденция положительная.
Одним словом, отпуск она себе заработала честно, и категорически намерена провести его с мужем там, где ждёт её встреча с людьми, роднее которых никого в её жизни не было до того, как она повстречала этого... да нет, нормальный мужик, но почему-то ужасно хочется ему отомстить. Только забыла, за что.
Поезд местного сообщения – это особый вид транспорта. Он останавливается на каждой станции и не движется дальше, пока не произойдёт выгрузка и погрузка почты. Пассажиров в вагонах немного, потому что большинство теперь предпочитает использовать менее медлительные способы перемещения. Тут только те немногочисленные люди, которых автотранспорт в нужное место просто не в состоянии доставить. То есть, нет туда иных дорог, или они сейчас непроходимы. Однако когда накатаны зимники, услуги железнодорожников востребованы сравнительно слабо.
Иной раз кажется, что пешком было бы быстрее, но это только кажется. Просто ужасно жалко потраченного времени. День на дворе – спать неохота, и заняться нечем. Да и кресла на манер самолётных, установленные в салоне, как-то быстро начинают давить на разные места. Слабо тут с комфортом. И Аркадий уткнулся в книгу, жалко отрывать, но очень хочется.
– Что это у тебя?
– В этом году новую серию начали печатать. Знаешь, пока никакого хлама не встретил. Много новых авторов. Не все, конечно, мастера слова, но нескучные вещи. А к стилю привыкаешь, если рассказ содержит что-то необычное и не придается.
– Фэнтези, что ли? – Галине видно только то, что обложка глянцевая и фрагменты изображения заворачиваются через кромочку, выглядывая из-под листов.
– Скорее фантастика. Волшебством тут, почитай, не балуются, – Аркадий, видимо тоже не прочь поговорить. – Фэнтези, от которой в последнее время спасу нет, так ей все магазинные полки заставлены, это довольно серьёзный симптом. Симптом того, что нынешняя жизнь не устраивает активную часть общества, по крайней мере, многих из тех, кто сочиняет и читает. Своего рода попытка уйти от безысходности реальности в мир вымысла, где проблемы можно решить волшебством.
А в этих книжках авторы зацепляют реальные вопросы, что ставит перед нами настоящее. Нет, гениальных озарений насчёт того, как всё сделать по-уму, пока не встретил, но видно, что люди над этим крепко думают. Конечно, как и все, кто трудоустроился в духовной сфере, они, прежде всего, обращают внимание именно на человеческие качества.
– А разве не в них, не в качествах людей, упрятаны корни того положения, которое сейчас сложилось в нашей стране?
– Понимаешь, Галчонок, корни-то, конечно в них, в свойствах человеческой натуры. Да вот только сами они, эти свойства, не все являются врождёнными. Даже немногие. Большинство из них приобретены в силу того, что люди приспосабливаются к условиям. И эти условия как раз и создаются тоже людьми. Нынешний мир возник в результате человеческой деятельности. Так уж он развился в связи с тем, что у руля оказывались те, кто стремился к собственной выгоде. Вот именно они и задали современный вектор системы ценностей. Заметь – успешность чаще всего связывается с материальным достатком. Тачка, тёлка, тряпки – и вот он, уважаемый человек. Отсюда, как следствие, те, кто более всех жаждет уважения, стремятся не просто сконцентрировать, в своих руках ценности, но и обеспечить ситуацию, когда у других всего этого будет меньше – иначе ведь не видна разница. То есть доминирует версия о том, что уважения заслуживает только что-то выдающееся из общего ряда, нечто выпирающее, взбугрившееся.
Галина слушает с удовольствием. Аркадий пытается втолковывать ей ужасно сложные вещи, полагая, что она во всём этом не вполне разбирается. А это не так. Но её интересуют именно логические построения, доказательства, если хотите. Иными словами – пути, которыми можно занести зерно познания в души других людей. И, надо признаться, муж – талантливый просветитель. Или наболело у него? Хотя, скорее, это – под впечатлением разговоров с родителями. В двадцать пять лет люди, конечно, задумываются о том, почему мир устроен именно так, и откуда в нём столько несправедливости. И версия об эгоизме определённо почти всё объясняет. Даже задачу формулирует – не позволить алчным стяжать, а властолюбцам править. Ну да – средства должны расходоваться, прежде всего, в интересах общества, а управление – это тяжёлая работа. Собственно, теперь она сама упрощает всё до лозунга, упуская массу важных моментов. Спокойно, не расхолаживаться!
***
Ну вот, прибыли. Узкий перрон расчищен от снега и являет взору ровно положенные плитки своего покрытия. Маленькое здание станции, за ним автобус до райцентра, куда стекаются сошедшие здесь пассажиры. Это не тот городок, где они живут, а другой, расположенный на полтораста километров дальше от областного города. Места тут ещё более воздушные.
Ребятам на привокзальной площади делать нечего – они приняли правее и, обогнув пакгауз, обнаружили поджидающий их экипаж – мотодрезину узкоколейки.
– Дорога здесь была протянута к торфоразработкам, а потом и к лесозаготовке её подвели, – поясняет Галка. – Удобный для вывозки лес срубили, торф людей интересовать перестал, а сам путь оказался никому не нужен. Так наши пацаны поставили мотор на платформу, а саму её обшили фанерой. Оно и ездит. Полотно починяем время от времени, иной раз приходится шпалы поменять в отдельных местах. Но этот путь только для своих. Его ни на одной карте не значится. Проверяющих мы от райцентра на подводе привозим не по самой, конечно, короткой дороге. Так они к нам стараются не частить.
В кабине кроме мальчугана, сидящего впереди, оказалось ещё трое подростков и молодой мужчина, с которыми Галка поздоровалась. А ещё тут примостилась хорошо одетая молодая женщина, на которую все поглядывали насторожённо. Видимо из-за её присутствия остальные ни о чём не разговаривали, делая вид, что подрёмывают. Кажется – её считают чужой и чем-то опасной. Ну вот так читаются переглядки супруги с другими пассажирами.
Катилось это порождение детского технического творчества километров по тридцать в час. В салоне гулял сквознячок, указывающий на неполную герметизацию кабины, и заметно мотало. Минут через двадцать – остановка. Ремень износился, как объяснил "машинист". Замена его, похоже, штатная процедура, заняла считанные минуты и видимых затруднений не вызвала. Ещё была остановка для перевода стрелки – минут пять потратили, потому что после проезда произвели и обратное переключение.
Закатилась дрезина прямо в открытые ворота сарая, и на грудь Галине, едва она вышла, бросилась девчонка лет десяти:
– Здравствуй, мама!
– Здравствуй, Ниточка! – пока муж ловит отвисающую челюсть, девчата радуются друг другу, а парни, что ехали с ними, хлопают прибывших по плечам и спине и вообще, самым активным образом проявляют дружелюбие – красивая попутчица уже ушла, и сдержанность забыта. То, что Аркадий попал под вал дружелюбия, его даже несколько смущает. Потом они втроём с Анитой зашли в один из бараков, где из коридора, вели две двери с табличками: спальня мальчиков, и спальня девочек. Аркадия послали в левую дверь, в комнату с казарменными койками, и мальчишкой младшего школьного возраста, что за столом у окна писал в тетрадке. Он указал свободную кровать и место для вещей в шкафу.
Потом вывел "новичка" в коридор и показал, на какой гвоздь повесить пальто, и куда поставить ботинки. Выдал шлёпнацы, подкормил дровами печки и вернулся к урокам. Галина появилась из двери напротив.
– Тебя не смущает, что у меня есть ребёнок?
– Ничего страшного, – похоже, Аркадий выпускает на свет только что сформировавшуюся у него мысль. – Я её удочерю, если ты не против.
– Биологически Анита мне не дочь, юридически тоже. Это у нас тут как-то само получается, ведь детишек сюда привозят совсем крошечных, они иногда даже ходить начинают здесь, так что и у меня есть мама, самая настоящая, хотя и не она меня родила – лет на десять всего-то старше. И её карапузов я считаю своими братцами. Раз не дал Господь родни, не следует сидеть сложа руки. Надо действовать, – улыбнулась чуть печально, одними губами.
– А воспитатели? Как они на это смотрят?
– А никак. Помогают, где советом, где делом.
– То есть у всех деток в вашем детдоме есть папы или мамы? – Аркадий выглядит удивлённо.
– Дружочек. Малыши иногда болеют и очень часто капризничают. Как ты думаешь, много ли найдётся детей, способных справиться с такими проблемами? – Галина продолжает улыбаться, хотя ей вовсе не смешно. Скорее грустно. – Просто те, кто вырос под присмотром доброго человека, имеют значительно лучшие шансы создать крепкую семью. Воспитатели у нас прекрасные, но на всех их просто не хватает. Так что для кого-то это просто игра в дочки-матери, которая, в общем-то, ничем худым не заканчивается. А кому-то на всю жизнь опора в жизни. У некоторых таких дочек или сынков несколько, а бывают малыши мамой или папой двоих или троих называет. Понимаешь, помогать нянечкам с малышами начинают почти все воспитанники, но некоторые не справляются. А потом малыш привыкает к тебе, ты – к нему. Косички заплести или ножик точить выучить, пуговицу пришить или заставить вовремя высморкаться. Потом – школа. Наклонные палочки и всё такое прочее. Часто между подшефным и наставником возникает связь. Девочки обычно быстро привязываются, – Галка вздохнула. – Ладно. У нас вообще детдом ненормальный. Ты ничему не удивляйся, много чего увидишь странного. Пошли в столовую, а то ведь не обедали, а до ужина далеко.
Как раз из спальни появилась "дочка". Пошли через переход, где оказалось прохладно, и все стены завешаны картинами. Аркадий скользнул по ним торопливым взором. Вроде, не Рафаэль, но ничуть не хуже. Во всяком случае, что тётки без лифчиков, что дядьки без трусов – встречались. В столовой получили по шницелю с картофельным пюре и по стакану киселя – сносно кормят детишек. В углу обеденного зала разновозрастные ребятишки чистили картошку и пели под гитару что-то мелодично-классическое. Одна из девочек бренчала, а вторая дирижировала ножом и картофелиной. Хорошо звучат, на голоса. Потом было исполнено нечто озорное, явно местного сочинения, потому что речь шла о невезучем Кольке, который хороший парень, однако рассеянный и с улицы бассеянной. Характеристика улицы подчёркивалась очень чётким произношением.
***
Кабинет директрисы похож на широкий коридор, стены которого сплошь уставлены книжными шкафами. Понятно, что именно тут и дислоцирована библиотека. Пока Галина представляла мужа пожилой женщине, устроившейся за столом со старинным монитором – не плоским, а ещё с кинескопом – заходили юные читатели. Ставили книги на места, брали, ковырялись на полках. Разговор, похоже, завязывался долгий. Сложилось впечатление, что супруга давно приготовила для бывшей своей наставницы отчёт о проделанной работе, и ей было, что рассказать. А Аркадия подёргал за рукав парнишка – они сюда заходят, как к себе домой.
– Ты в схемотехнике волочёшь? – ничего не боятся здешние пацаны.
– Есть, маленько, – видимо информация о нём не является секретом от воспитанников этого учреждения.
– Поможешь запрячь трансформатор? А то я никак в толк не возьму, почему у меня на первичке послеимпульс не той полярности.
Вот, это значительно интересней. А то, о чём супруга будет беседовать с директором, это он потом послушает. Поставить клопика – дело секундное. Он ведь не просто нормальный радиоинженер, а, практически, завод в одном лице. И человек предусмотрительный.
***
Осциллограф оказался не так стар, как он мог бы предположить. Явно маломощный высоковольтник этот мальчишка ладит. Судя по тому, как он паяет – некоторый практический опыт имеет место быть. Дело знакомое. Начали, ясное дело, с конца. С входного сопротивления стрелочного вольтметра, которые частенько называют «цэшками». И с расчёта тока нагрузки. Мысль о том, что входной ток измерительного прибора может превысить нагрузочную способность разрабатываемого источника питания оказался для юного дарования откровением. И самым сложным было не решить проблему, а натолкнуть этого начинающего изобретателя не только на путь решения возникающих проблем, а еще и научить правильно интерпретировать то, что он видит на приборах.
Одним словом в этой комнатке, где ребятишки обычно ремонтируют всякие электроприборы и бытовую мелочь, пришлось практически прописаться. Въедливый вьюнош, что радует. Дотошный, что напрягает. Так что Аркадий выходил оттуда только поесть, поспать, и когда у питомца были уроки. Что забавно – компьютер с интернетом тут тоже имелся, поэтому было легко научить паренька не только набору основных приёмов разработки электронных устройств, но и тому, как разыскивать в сети нужные данные и, как читать даташиты, написанные по-буржуйски – иностранные языки здесь, похоже, преподавались отвратительно. Гуд монинг с гудбаем, да брэкфест от динне народ отличал уверенно, а то, что автоперевод даёт только набор слов, в не лучшим образом подобранных вариантах смысла – это ученик и без него знал.
Предновогодние хлопоты двух сотен человек, которым волею судьбы выпало жить вместе, конечно тоже не прошли мимо него. Детский дом сильно походил на школы-коммуны, описанные в "Педагогической поэме", только воспитанники оказались личностями без заранее заданных маргинальных качеств. И они сами выполняли большую часть работ, поскольку обслуживающего персонала в этом глухом углу наблюдалось крайне мало, как, впрочем, и преподавателей явно не хватало. В бытовой сфере взрослые тут выполняли в основном функцию советчиков или судей по спорным вопросам.
Огромные огород и погреб, просторные кладовые, коровник, где с ролью скотника справлялся старшеклассник, а на дойку с утра и под вечер прибегала стайка разновозрастных девчат. Понятно, что жизнь тут клокотала с раннего утра и до позднего вечера, что преподаватели могли перенести урок, если часть учащихся оказывалась отвлечена на что-то срочное. Впрочем, классы невелики – полтора примерно десятка человек. В некоторых вместо парт – конторки. А иногда – лавки по стенам. Впрочем, и настоящие старинные парты с откидной дощечкой Аркадий тоже встретил. Уму непостижимо, как такая древность смогла сохраниться. Воистину – медвежий угол и никакой стандартизации – мебель всех эпох, на значительной части которой отлично видны следы ремонтов или переделки. Точно также выглядели и здания этого лесного городка. Их явно не раз переделывали, добавляя разные пристройки: кирпичные, дощатые или бревенчатые, причём в ряде случаев выглядело это как откровенный домик кума Тыквы – покосившееся и, местами, подгнившее. Окинув это взглядом со стороны, Аркадий сделал вывод, что когда-то в незапамятные времена тут располагалось учреждение из ведомства исполнения наказаний. Видимо это было связано с добычей торфа и лесозаготовками. Ну а когда надобность в рабочих руках отпала – отдали обустроенное местечко в безграничной лесной красоте самым привилегированным членам общества. Всё-таки иметь в густонаселённом месте много детишек, не избалованных родительским вниманием – это и хлопотно для местного руководства, да и глаз начальственный они, как ни крути, смущают – вроде как упрек чувствуется в самом факте их существования.
Внешней изгороди, однако, глаз нигде не приметил. Не иначе – всё разнесли в связи с хозяйственными потребностями. Тут есть кому разносить. Детвора выглядит занятой с утра до вечера. Гоняют в хоккей в деревянной коробке корта, а то и мяч пинают по колено в снегу. Отправляются в лес на лыжах – хотя, что там отправляться – за угол заверни. Старшие мальчики пилят дрова мотопилой, хотя, иной раз и вжиканье двуручки слышно. Колоть чурбаки на поленья выстраивается очередь – это считается круто. Тут, и правда, сплошное хвастовство друг перед другом. Особенно девочки перед мальчиками выпендриваются, те, что постарше. Мелюзгу отсюда натурально гонят взашей – дискриминация.
Справа за деревьями бабахнуло, а потом оттуда вывалила толпа, обсуждающая неудачу при пуске ракеты. Крепкие парни, управившись с навозом, возвращаются от коровника и все перед ними расступаются – или уважают, или дело в запахе – не ромашками благоухает субстанция плодородия.
А вот несколько человек смотрят через окно внутрь помещения. Подошел полюбопытствовать. Урок хореографии. Действительно, приятно посмотреть. Справа, кстати, через форточку доносится то ли баян, то ли аккордеон, который безжалостно мучают неумелые, но упорные руки. Малыши игрушечными лопатками копают траншею через кучу снега, сложенную умелыми руками тех, кто расчищал проходы от крылечек.
Вообще, жена Аркадия, считай, бросила, погрузившись с головой в знакомый ей с детства быт. Так что было время наставить клопиков в некоторых местах и осмотреться как следует. Хотя, после встречи Нового Года, когда наступили каникулы, масса времени уходила на занятия схемотехникой с тем самым настойчивым пареньком – ему ведь теперь на занятия не нужно ходить.
Сам праздник прошел у ёлки, давным-давно избранной для этой цели на ближней поляне. Сводили хоровод, стрельнули салют и в столовую. Тут уйма вкусняины и, Аркадий удивился, старшеклассникам даже вина немного позволили. Вернее, немного его и было, так что, считай, все пили наравне, но хмельных ноток в атмосфере празднества не возникло. Шампанского не заметил. Ничего не хлопало и не пенилось.
Уехали они отсюда уже в середине января, когда учебный год начался снова. Хорошее настроение – вот чем истекала душа в обратной дороге. Нет, не чувство праздничности, а радость за людей, которые хорошо живут. Сумели педагоги подарить детворе деятельное захлопотанное детство. Для этой энергичной братии нет ничего важнее знания, чем заняться, а то сами они ведь такого способны напридумывать!
Глава 8 Секреты и тайны лесного сообщества
Аркадий перед отъездом собрал всех своих клопиков, что сразу после приезда расставил по самым интересным местам, и прослушал их позднее, уже дома. Нельзя сказать, что все записи оказались удачными, но нашлись и довольно неожиданные.
– Итак, госпожа Коврова, вы родили Аниту около двенадцати лет тому назад, – это голос директрисы. На этот раз в нём нет мягкости, запомнившейся по общению в первый день. Так говорят сильно занятые люди, когда им мешают. – Хотите на неё посмотреть – пожалуйста, не смею Вам мешать.
– Она сейчас придёт?
– Не думаю. Не раньше, чем дочитает "Наследника из Калькутты", но это очень толстая книжка, а к девочке приехали гости, и она немного занята.
– Может быть, Вы за ней пошлёте? – голос молодой женщины выдаёт какую-то затаённую сильную эмоцию – тревогу или раздражение – непонятно.
– Для этого нет причин, и, более того, с моей стороны это было бы бестактностью, – а вот директор явно сердится, о чем однозначно свидетельствует яркая стальная нотка в звучании слов.
– Ну как же, родная мать приехала!
– Вероятно, мы придаём этому слову разные смыслы.
Некоторое время тянется пауза. Слышны всхлипывания и стук клавиш компьютерной клавиатуры. Каждый из собеседников делает своё дело. Гостья "давит слезу", хозяйка работает. Наконец звучит голос посетительницы.
– Может быть вот это поможет? – увы, запись не сопровождается видеорядом, и остаётся только гадать, что имеется ввиду, но вопрос быстро проясняется.
– Если Вы намерены передать мне эти деньги, я их приму, поскольку наше учреждение в них нуждается. Но на Вашу встречу с дочерью это никак не повлияет.
– То есть, я её не увижу? Вы мне её не отдадите?
Опять пауза, тянучая, словно резина. И, наконец, ответ.
– Давайте по пунктам. Здесь не тюрьма и не воспитательное заведение закрытого типа. Никто не помешает Вам встретиться с Анитой. Но приводить её к Вам и представлять тоже не станет никто. Вы обладаете достаточной подвижностью, чтобы справиться с её поиском и идентификацией. Если на установление контакта потребуется время – в четвёртой и десятой спальнях имеются свободные койки, а в столовой вообще, кормят всех. Так мне выписывать приходный ордер?
– А почему Вы не хотите мне помочь?
– Объясниться с Анитой за Вас я в любом случае не сумею. Вероятно, отказываясь от неё в роддоме, Вы имели причины, знать которые я не имею ни малейшего желания, – директриса уже еле сдерживает ярость. Слышно.
Скрипит кресло. Удаляющиеся шаги, звук закрывающейся двери. Ордер, по видимому, выписан не был. Значит, и деньги не перешли из рук в руки. Точно, был слышен щелчок запирания дамской сумочки, модной, с запорчиком. Как раз такой, что находилась в руках той эффектной женщины, что ехала с ними на дрезине. И по времени записи выходит, что посетительница зашла в кабинет в аккурат после того, как Галка отчиталась, ну да, как раз конец её разговора со старой наставницей и предшествует этому фрагменту.
Это уж не к Галкиной ли дочке мамаша завеялась. Аркадий выбрал клопика, что "подсадил" в спальне напротив той, где жил сам. Послушал и вскоре действительно нашёл разговор на эту тему.
– Мама, ужас-то какой. Ко мне бимка приехала, – Ниткин голос.
– Точно ужас. Им ведь по закону не должны сообщать, где теперь детки, которых они оставили в детском доме. Не иначе, крупно на лапу дала. А её ведь не обманули – вы очень похожи.
– Ну, не знаю. Она конфетами меня угощала, а другие ребята смотрели на это. Надо же было так меня подставить. Звала к себе, говорила, что удочерит. А я её ни капельки не люблю. Чужая тётя – вот и всё.
Надо же, как по-взрослому ребёнок рассуждает. Ну ка, что у нас дальше?
– Ты ведь знаешь, как быть, даже если она тебя законным образом удочерит?
– Конечно, знаю. Сбегу через недельку-другую. Ты ведь мне поможешь!
– Обязательно. Мой телефон помнишь? И мыло. И денег снять в банкомате сумеешь, чтобы добраться в случае чего. А лучше, я тебя встречу, когда станешь делать ноги. Так надёжней, – а Галина-то, решительная женщина. – А кстати, если при удочерении тебя спросят, хочешь ли ты со своей бимкой жить, что ответишь?
– Откажусь, конечно. Только наставница предполагает, что не спросят у меня. Или мнение не учтут. И её мнение тоже не учтут. Говорит, что чует она запах большой гнили. Так что я у тебя буду жить, причём, под другим именем.
– А сама-то эта нежданная-негаданная, что, сильно настаивает?
– Сильно. И словно не слышит ничего, что я ей ни толкую. Квартира, говорит, у неё в столице, деньги, связи. Обещает меня сделать известной певицей, утверждает, что есть у неё потенциал на мою раскрутку. В общем, полагает, что я от счастья своего отказываюсь, оттого что не хочу к ней в дочери. И главное, она ведь сама в это верит.
– Предложи приехать к ней на летние каникулы в гости, может согласится начать знакомство без официоза? – Галина явно ищет мирные варианты.
– Не хочу к ней. К тебе хочу. Скорей всего, Заяса к твоему Кашеньке в гости напросится, а там глядишь, он и на меня внимание обратит, если другие девчата не будут перед ним мельтешить. Я ведь красивая.
– Что, влюбилась в этого долговязца с паяльником? А не рано?
– Откуда мне знать? Сама ведь говоришь, что не попробовав судить о некоторых вещах невозможно. А он на Светку заглядывается. Не хочу я такой шанс упускать, – Анита явственно вздохнула. – Не вовремя как эта бимка ко мне со своей любовью примчалась. И говорит, что рожать ей больше нельзя, чтобы форму не потерять. Так что одна я у неё – кровиночка, – а вот теперь в голосе девочки слышен неприкрытый сарказм.
На этом месте Аркадий приостановил прослушивание записи. Надо супругу кое о чём расспросить.
***
Галина не стала выяснять, откуда у него взялись вопросы. Видимо, решила, будто из разговоров между воспитанниками он что-то уловил. Сразу рассказала, что бимками у них называют биологических матерей, которые неведомо как узнают о том, где нужно искать своих брошенных чад и являются, чтобы с ними «воссоединиться». Для детишек, отлично знающих, почему они оказались в детском доме, такая ситуация всегда – шок. Анита, кстати, тоже в шоке, но хотя бы до истерики дело не дошло. Сторож, Игорь Гаврилович, вообще как-то на этот счёт высказался, что отстреливать их нужно и прикапывать в глухих местах, потому как бесчеловечно это. Нет, что отказалась от ребёнка, это как бы уже давно произошло, и мало ли, что там у этой женщины в тот момент было. А вот после того, как человек сформировался, юной душе травму наносить – вот за это он бы не пощадил. Ну да не он законы пишет.
А всего таких случаев на Галкиной памяти – этот второй. Предыдущий произошел, когда она ещё совсем маленькая была, а мальчик, которого нашли, уже в тот момент начинал бриться. Тайком, конечно, ну, да не о том речь. Так он быстренько сбежал и, живя потихоньку в детдоме при полном попустительстве учителей и преподавателей, и школу закончил, и документы какие надо ему выправили. А те, кто приезжал его искать, так и уехали не солоно хлебавши. И судебные исполнители, и нанятые частные детективы. Почему-то в той истории были задействованы очень серьёзные силы. Только попробуй сыскать того, кому все дружно помогают прятаться!
Анитка, конечно, моложе, но девочки и взрослеют быстрее. Да и, как ни крути, она с самого начала вела себя мудрей. В общем, она к своей биологической маме к началу следующего сентября приедет погостить на один учебный годик, а там – время покажет. Главное, чтобы никаких официальных шагов не предпринималось, а то, если что пройдёт по инстанциям – забодаешься потом бегать и доказывать.
Так что, в общих чертах картинка сложилась понятная – на законы государства в этом учреждении смотрят через призму соблюдения интересов воспитанников. Причем, про эти самые интересы у этих самых воспитанников и осведомляются. Так что по данному пункту никаких возражений у Аркадия не возникло – налицо сплошная круговая порука, когда преподаватели, воспитанники и персонал выступают единым фронтом.
Опять уединился послушать записи, сделанные его клопами, расставленными ещё в нескольких местах. В классах, в частности.
***
– В любом массовом движении есть подлецы и есть идиоты. Большинство честно верит тому, что втолковывают им лидеры, полагая, что партия или общество, в котором они состоят, действительно добивается какого-то улучшения положения в государстве в их пользу. Поэтому, ребята, могу вам посоветовать всегда держаться поодаль от многолюдных скоплений, митингов или шествий. Не тратте на это времени – занимайтесь решением вопросов, пользу от которых понимаете от начала и до конца. И, главное, не делайте ничего, не имеющего прозрачных для Вас последствий, – вот такие слова, произнесенные преподавателем после звуков, сопроводивших начало урока, прозвучали из наушника. Аркадий напрягся и не разочаровался.
– То есть, Марьванн, выходит, что все политические партии, они... ну... нехорошие? Тогда, зачем их создают? – юношеский басок.
– Если по-честному, то инициаторы делают это для борьбы за места в парламенте, у нас он зовётся Думой. Борьба, как вы понимаете, ведётся за голоса избирателей, пропорционально которым делятся весьма доходные места. То есть, чем больше голосов набрала партия, тем большее количество своих членов она обеспечивает хорошей зарплатой. Имейте ввиду – это не только депутаты, но и их советники или помощники, то есть, ещё некоторая свита следует за каждым избранником на щедрое государственное обеспечение. О том, какие возможности дополнительного заработка даёт занятие такой должности, я, пока говорить не стану, а попытаюсь осветить вопрос, зачем требуется эта демократическая конструкция властвующей верхушке, которую мы для простоты назовём чиновниками.
Так вот, так или иначе, но заботиться о населении приходится. В том числе и о его настроениях, надеждах и стремлении жить лучше. Поэтому возникающую в народе энергию следует отвести в сторону от реальных целей, от противодействия деятельности руководителей и организаторов. Вот для спуска пара, как говорят, и придумана эта система, чтобы в период выборов переключить внимание нас – электората – на межпартийную борьбу. На сравнение программ разных партий и риторические состязания соискателей мест в представительном органе. Это эффективно работает, кстати, уже очень давно, и, естественно, мастерство актёров постоянно растёт.
Оставшуюся часть урока Аркадий дослушивал в полном изумлении. Детей, пусть и старшеклассников, учили не терять ориентации в сложном современном мире. Урок коснулся и взаимодействия с правоохранительными органами, и с судебным делопроизводством, и даже взаимоотношений с криминалом. Естественно, разбирались случаи, когда контакт был неизбежен, сам-то он категорически не рекомендовался, ну да жизнь – не торная дорога – всякое случается. Что любопытно, рекомендовались молчание и бездействие, а главное, видимость полного смирения. То есть, выиграть время, чтобы обдумать верный шаг. Написать заявление, подать иск, или подстеречь и уничтожить – на все случаи рецепта не было.
Поразил финал урока. Преподаватель задал чтение очередного, ещё не обсуждавшегося раздела учебника со словами: – Официальную версию изучите сами, а с реальным положением дел в этой сфере мы ознакомимся на следующем занятии. Готовьте вопросы. Тому, кто сумеет поставить меня в тупик, обещаю поощрение.
– А какое, Марьванн?
– Зависит от победителя. Не у всех вожделения одинаковы.
***
Несколько занятий по обычным математике или биологии позволили Аркадию отдохнуть душой. Уроки как уроки. Активные, кстати. Даже диалоги отмечались. Ну да, учеников-то в классе – чуть больше десятка, так что спать некогда. Зато потом – тактика контроля территории. Наблюдение за узловыми пунктами или возможными направлениями проникновения неприятеля. Слежение за неизвестными, методы установления их намерений. Оповещение населения о возможной угрозе, методы наведения боевых групп на подозреваемые источники угрозы, взаимодействие с соседями.
О том, что стрелковой подготовкой и рукопашным боем с детьми занимаются, это Аркадий и раньше знал. Но тут уж явная подготовка к столкновению с вооружённым недружелюбием. Одним словом, если окажется, что где-то на огороде у Галочки прикопан кавалерийский карабинчик, или охотничий, он не удивится. Камуфляжечка-то с ботиночками на лапушке чудо как ладно сидят. В их-то компании вопросами противодействия силовому воздействию начали заниматься относительно недавно. Супруга видимо умышлено знакомит его с соседним конгломератом возникающего сопротивления политике властей – понимает, что или удастся объединить усилия, или дело застопорится. Как это у классика: "Восставшие должны постоянно одерживать победы, чтобы ряды их множились", – или что-то в этом роде. Действительно, желание примкнуть к победителю явление, хоть и не благородное, зато массовое. Или он что-то напутал? Нет, не напутал. На выборах это тоже заметно. Обидно. Так вот своими руками и "продвигают" тех, кто выглядит наиболее респектабельно, а ведь именно этот признак, если вдуматься, должен насторожить.
