Текст книги "Спящие (СИ)"
Автор книги: Сергей Гончаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Правительство России пошло на уступки и создало Дома мертвых. Простой и эффективный способ. Теперь умершего родственника разрешалось захоронить лишь спустя два года после смерти (стариков за семьдесят не забирали – люди, выросшие в советское время, никогда спящими не являлись), а если тело начинало нормальным способом разлагаться, немедленно отдавали родным.
О спящих Вика узнала из телевизора. Больше всего это походило на "голливудских зомби" и ничего кроме недоумения не вызвало. Но вскоре, когда волна мертвых захлестнула мир, она увидела спящего.
В одно обычное утро, еще будучи студенткой, Вика собралась и вышла из дома. Открыв дверь, увидела у соседской мужчину. Закрыла свою, обернулась...
В лицо смотрел сосед, умерший пятнадцать дней назад. Парень двадцати семи лет с раком мозга "сгорел" очень быстро. Семья – двое маленьких детей и жена, боялись посмотреть в глазок на вернувшегося "кормильца", а Вика...
...замерла не в силах ничего сделать. Владимир находился меньше чем в метре от девушки. Слегка наклонился вперед и не мигая, смотрел на нее. Его кожа, контрастируя с черным костюмом, выглядела белее снега, в волосах застряли комья земли, из лица торчали щепки. Глаза, подернутые пеленой непонимания, как у сумасшедших, будто проникали внутрь, исследуя каждую клеточку.
Чтоб уйти, пришлось бы прошмыгнуть в нескольких сантиметрах.
Чтоб зайти обратно в квартиру, пришлось бы повернуться, спиной.
Скованная страхом, Вика боялась вдохнуть, пока спускавшийся выгуливать собаку сосед сверху, силой не выдернул ее. Владимир пронаблюдал, как девушка ушла, и вновь начал звонить в квартиру, где жил.
– ...и как следствие сделали это, и много других, спецхранилищ... – закончила будущая работодательница.
– Знаю. Сталкивалась и воочию со спящими... Жуть. А я-то ломала голову, что за спецхранилище?! Ведь по телевизору их называют "дома мертвых". Со смертью сталкивалась, но тогда ФСПКСа не было.
– Вы боитесь мертвецов, крови? – переменила тему работодательница.
– Не то, чтобы боюсь... – призналась Вика. – Но и в восторг не прихожу.
– Ясно, – кивнула сотрудница спецхрана. – Как звать?
– Виктория Волк.
– Замужем?
– Нет.
– Хорошая фамилия. Русская. Теперь о другом...
Вика просидела около часа, отвечая на всевозможные вопросы, вплоть до того, занималась ли спортом и если занималась, то каким. В конце разговора узнала, что новую начальницу, величают Евгенией Порфирьевной. Выходить на работу предложили завтра, а пока...
Вникнуть в суть и оформить документы.
Вика с директрисой спецхрана вышли в холл, где сидел один охранник – тот, который открывал дверь.
– Это у нас, – Евгения Порфирьевна указала на вахту. – Пункт управления. Отсюда можно закрыть или открыть все двери данного учреждения, кроме этих двух, – указала на двери в кабинет и на улицу. – Если заметила, то на этих дверях ручки лишь с одной стороны. Сделано специально, – хитро добавила она. – Отсюда же связь с любыми спецслужбами. В здании установлено видеонаблюдение и палаты, как мы их называем, просматриваются. Но пойдем дальше. Вначале надо показать само хранилище, а к пульту управления мы вернемся.
Начальница, взяла на вахте запасные фонарь с рацией и повела Вику в один из коридоров. Чем ближе они подходили, тем явственней становился запах... Неприятный, щекочущий ноздри... Когда подошли ближе и запах стал различимей Вика поняла, что воняет сладковатым гниением плоти, но не так сильно как должно в подобном месте.
– Помещение отлично проветривается, – угадала мысли Евгения Порфирьевна. – В воздух с периодичностью в... – задумалась она. – В общем, выбрасываются реагенты от насекомых. А вахтеры-охранники требуются, чтоб выявлять разлагающиеся трупы.
Они вошли в коридор, по обе стороны которого располагались зарешеченные комнаты. В каждой из них, под потолком, слабо-слабо горела лампочка, лишь настолько, чтоб освещать метр на метр в округе. Начальница подвела к первой палате и остановилась у входа. Включила фонарь и обвела стены лучом. В желудке Вики противно заныло, а в голове, будто табличка перед глазами, повисла мысль: "Во что ты ввязалась?!"
Вдоль четырех стен стояли нары в несколько этажей, где лежали трупы. Крайние головы-ноги оказались не далее чем в нескольких сантиметрах от лица. Евгения Порфирьевна сочувственно посмотрела на новую работницу и сказала:
– Не беспокойся, привыкнешь...
– Боюсь, не привыкну, – Вика чувствовала мелкий озноб. – Слишком тяжелая работа для хрупкой девушки...
Евгения Порфирьевна несколько мгновений смотрела ей в глаза.
– Лишь глупые мужики и недалекие бабы продолжают думать, что женский пол слабый. Так было когда-то, а сейчас все с точностью до наоборот. В мире, постепенно, к власти приходят женщины. Потому они должны не только быть сильнее мужчин, но и превосходить их в мужественности. А в тебе, я вижу, есть стержень. Что-то в твоих глазах есть такое... металлическое. Стальное и несгибаемое, – она замялась. – К тому же не такая и плохая работа за те деньги, что платят.
– А в чем заключается? – дрожащим голосом поинтересовалась Вика, уверенная, что если скажут "надо брать, перекладывать" и иное в этом духе, сразу уйдет. Здоровье и нервы гораздо дороже денег. Тем более детей еще рожать.
– Работа очень проста, – обнадежила начальница. – Ходить и смотреть.
– И все?!
– И все.
Вика посмотрела на "тюрьму трупов". Тела лежали кое-как, в одежде и без, лицом в сторону и лицом к выходу. Руки-ноги свисали поперек нар. В центре как потухшее солнце над мертвой планетой, светилась лампочка.
– А на что именно смотреть?
– Выявлять трупы, которые безоговорочно можно хоронить. Если тело начинает разлагаться в обычном режиме, то мы его сдаем.
– Кому?
– Каждое утро из морга приезжает бригада, и увозят "отсеянные" тела, которые затем передаются родственникам для захоронения. В твои задачи будет входить обход и выявление таких тел.
– Но я понятия не имею о том, как оно начинает...
– Ничего, научишься, – поняла будущая начальница.
В луче фонаря, направленного на противоположный от входа столб нар, судорожно дернулась свисающая рука молодой девушки. Одетая в короткую черную юбку и красный топик, она смотрела одним глазом на Вику. На месте второго зияла пустая глазница, по краям кровавая.
Евгения Порфирьевна заметила испуг Вики, положила руку на плечо.
– Не бойся. Такое часто бывает, – осветила виновницу. – Но с этой вообще-то странность какая-то. У нее мозг поврежден. Это и является причиной смерти. Однако она все равно пытается очнуться. Феномен вообще-то. Посмотрим, что из этого выйдет. Вы с ней, кстати, похожи...
Викторию передернуло от сравнения с трупом.
– ... ведь совсем молодая, – продолжала Евгения Порфирьевна. – Жаль. Где тот подонок, что так с тобой поступил... – немного помолчала. – Здесь полная автоматика. В палатах стоят датчики движения, реагирующие на крупные тела. Они срабатывают, включается свет. На панели управления зажигается сигнал и оттуда можно наблюдать за происходящим в палате. Решетка блокируется и спящий...
– А сейчас не заблокирована?!
У Вики на лице проступило столько ужаса, что Евгения Порфирьевна поспешила успокоить:
– Не бойся, это ничем не грозит. Они блокируются сразу, как срабатывает сигнализация. Обычно они открыты, так как иногда приходится заходить в палаты, удостовериться в правильности "диагноза", – Вика сглотнула. – Магнитный замок, – Евгения Порфирьевна указала на черный кружок на стене. – Если надо войти или выйти при включенной сигнализации. Прикладываешь ключ, и дверь открывается. Ключ один на все палаты.
Она с легкостью отодвинула решетку в сторону и сразу вернула на место.
– Твои действия в случаях обнаружения спящих – вызвать определенные органы. Ну, а на такие конвульсии не обращай внимание. Это не редкость. Мозг пытается ожить и не может.
– Почему?
– Если б знала ответ, то не сидела бы здесь, – начальница усмехнулась и добавила. – Пойдем дальше.
По обе стороны узкого коридора как пасти пещер с сетчатыми ловушками на входе, располагались проемы дверей. В каждой тускло горела лампочка. Глаза, привыкнув, смогли различать трупы.
– Идешь и заглядываешь в каждую палату, – продолжала учить Евгения Порфирьевна. – Внутрь без надобности не заходи. Если возникнет необходимость, связываешься с напарником, пусть выключит автоматику, а то останешься внутри запертой. Подошла, оглядела, принюхалась и пошла к следующей палате. Так все двести сорок.
– Сколько?! – поперхнулась Вика.
– В каждом коридоре по сорок палат. Два коридора. Три этажа, – охотно пояснила начальница. – А есть еще два подземных этажа. Там хранятся тела не ожившие, но и не разлагающиеся. Мы называем их отстойником. Но туда ходить не надо, – успокоила она. – Раз в месяц приезжают люди, они и занимаются тем, что определяют и относят трупы, которые не разлагаются, но и не "просыпаются" на нижние этажи.
Евгения Порфирьевна освещала палаты, а Вике казалось, что из какой-нибудь, отодвинув решетку, со злобным рычанием выпрыгнет покойник.
– Нет, – улыбнулась начальница, когда новая работница поделилась страхами. – Такого быть не может. Ты сама знаешь, что агрессивных спящих единицы. Ведь при пробуждении у них начинает, как при жизни функционировать мозг. Но перед тем как они окончательно очнуться, автоматика пятнадцать раз сработает. Могу заверить, что это процесс не быстрый.
– Жутко наверно, – поделилась Вика. – Живешь, живешь, умираешь, а затем просыпаешься в таком месте.
– Наверно, – согласилась Евгения Порфирьевна. – Не хочешь очутиться в таком положении, умирай так, чтоб остаться без головы, ведь кремацию, как ты знаешь, запретили.
– Но зачем? Кому это нужно?
– Науке. Огромные перспективы нам в руки дает природа, осталось докопаться до истины и Мери Шелли превратиться из фантаста в предсказательницу... А вот и конец, – сказала она указав на грузовой лифт и пристроившуюся сбоку от него винтовую лестницу. – На этом лифте можно подняться вверх и спуститься на нижние этажи. Пойдем обратно.
После оформления объяснили, как пользоваться пультом управления (среди нескольких десятков кнопок она запомнила лишь две – кнопку аварийного закрытия всех дверей и кнопку вызова спасателей) и, посоветовав выспаться, отправили домой.
По дороге Вика размышляла о новой работе. Подсознание беспрерывно твердило: "Что ты наделала?!". Но прикинув, что можно купить на одну зарплату, скрепя сердце, откинула эти мысли. Ведь, в конце концов, надо лишь ходить и смотреть.
Принюхиваться еще.
***
Возле подъезда ожидал Ян. Трезвый, гладковыбритый. Вика представила, на какие ухищрения он пустился, чтоб отпроситься с работы.
Ян неуверенно переминался с ноги на ногу и походил на нашкодившего ребенка. Когда Вика остановилась напротив, он, словно тринадцатилетний подросток, посмотрел на нее. Щеки покраснели.
– Прости, – впервые она услышала от него это слово. – Потрясающе выглядишь! – произнес на выдохе.
– Спасибо, – холодно ответила Виктория.
– Я хотел извиниться за свое... недостойное поведение, – приуныл Ян. – Думаю...
– Попросил?
– Да.
– Тогда прощай, – она прошла мимо и скрылась в подъезде. Каждую секунду ожидала, что Ян догонит, начнет угрожать. Внутренне подобралась, приготовилась кричать.
Но он не преследовал.
***
Весь день Вика пребывала в двойственном расположении духа. С одной стороны радовалась новой работе. Даже за неполные десять минут всю зарплату распределила. С другой, пребывала в каком-то суеверном страхе. Угнетало осознание, что работать придется с мертвецами. К тому же мысли периодически переключались на Яна.
Ночью приснилось, что сидит на диване и смотрит телевизор, а рядом лежит девушка без глаза и дергает рукой. Во сне кажется нормальным иметь дома дергающийся труп. В один из моментов девушка перестает дергаться и медленно поднимается. Когда выпрямляется во весь рост, Вика видит вместо ее лица, обрамленное засаленными волосами лицо Яна.
Проснувшись, она включила торшер и долго, пока сердце не успокоилось, сидела. Сон постепенно забылся и вскоре ничего, кроме последнего фрагмента, в памяти не осталось. Выключив торшер, Виктория укрылась с головой, стараясь думать о приятном. Например, о большом поле красного мака и четырех друзьях, путешествующих через него.
***
Утром, когда автобус, забитый до отказа людьми, подъезжал к нужной остановке, из сумочки донеслось веселое тилилинькание мобильника. Пропустив вызов, Вика вышла из автобуса. Звонила Даша Данченко, одноклассница и лучшая подруга. Накануне вечером Вике хотелось рассказать о разрыве отношений с Яном, о новой работе, но разговора не состоялось.
– Привет, – поздоровалась Вика, когда Даша взяла трубку.
– Привет! – раздался жизнерадостный голос. – Рассказывай, куда устроилась! И... Прости, у меня вчера мама приезжала я никак не могла говорить.
– Понятно. Я как раз иду на новую работу.
– Так, что за работа? – Вика представила, как подруга ерзает на стуле от нетерпения.
– В спецхранилище.
– В спецхранилище?! Что за спецхранилище?
– Дом мертвых. Слышала?
– Ты устроилась в дом мертвых?! – воскликнула Дарья. – Кем?
Виктория объяснила, а одноклассница, даже не перебивая, выслушала. Когда рассказ закончился, заговорчески спросила:
– Платят-то хоть достойно за такую работенку?
Вика назвала сумму, после чего последовала пауза в полминуты.
– Правда?! – наконец выдавила Даша.
– Правда.
– За то, что просто ходить и смотреть?! Хотя я б наверно не смогла. Бррр... Нет я б точно не смогла. А ты?
– А я уже подошла к работе, – ответила Вика.
– И я подъезжаю, – сказала Даша, заканчивая разговор. – До меня доходили слухи, что в дома мертвых не так-то просто устроиться. Что там жесткий отбор, к тому же надо быть врачом и желательно со связями... Причем очень неплохими связями, т.к. там рука руку моет и перемывает...
– Но я-то устроилась!
– Повезло, – констатировала подруга. – Ладно, давай, пока. Вечером созвонимся.
– Я вечером работаю.
– А, точно. Ну, тогда завтра. Расскажешь о новой работе. Присмотри там, кстати, симпатичного спящего. Может, роман с ним закручу, а то на горизонте давно никого.
– Обязательно присмотрю, – ответила Вика, а затем добавила. – На горизонте бы давно кто-нибудь появился, но у тебя на лице написано "мне от тебя нужны лишь деньги".
– Да ну тебя! Ничего ты не понимаешь! Давай, пока. Я приехала на работу.
– До завтра, – попрощалась Вика, нажимая кнопку звонка.
Дверь открыл, тот же мужчина, что и вчера. Несколько минут разглядывал новоиспеченную коллегу, а после улыбнулся и сказал:
– На работу? Ну, ну!
В холле ждала Евгения Порфирьевна. Второй охранник что-то ей рассказывал. Когда вошла Вика, разговор стих.
– Пойдем, – начальница с ног до головы осмотрела новую сотрудницу. Явно не ожидала увидеть её в коротеньких шортиках, маечке да туфлях на высоком каблуке. Ее глаза так и вопили "Ну и для кого ты вырядилась?!"
Второй охранник заворожено уставился на девушку. Даже не ответил на приветствие.
В кабинете скучал молодой человек, по виду студент. Вылинявшие джинсы, старая майка, длинные стянутые в хвостик волосы, на коленях книга.
– Руслан, – представила парня Евгения Порфирьевна. – Твой напарник. Работает почти год, и научить кое-чему сможет.
Передала со стола синий пакет.
– Виктория, – представила девушку начальница. – В этом пакете, – обратилась к Вике. – Униформа, рация, фонарик. Руслан покажет твой шкафчик в раздевалке. Переодевайтесь и заступайте на дежурство.
– Ясно, – ответил новый коллега и, поднявшись, окинул взглядом напарницу. Затем еще раз окинул. Задержал взор на лице, всмотрелся в глаза и, наконец, спросил:
– Идем?
– Идем, – ответила Вика.
Раздевалка находилась позади вахты, рядом с туалетом, и имела ручки с обеих сторон. Внутри восемь шкафчиков, да пятачок свободного пространства, где мог вместиться лишь один человек.
"На раздевалке сэкономили, – подумала Вика, переодеваясь в темно-непонятного цвета юбку и зеленую рубашку, – А в холле, хоть аттракционы устанавливай!"
О сменной обуви она даже не подумала, потому сутки предстояло простоять на шпильке.
Следом переоделся Руслан. Предыдущая смена, совершенно не утомленные сутками дежурства, переодеваться и сдавать обязанности не спешили. Вскоре выяснилось почему.
Противной, казенной трелью зазвонил звонок. Один из охранников отправился открывать, а второй взял стол-каталку и повез к выходу.
– Теперь это наша вотчина! – сказал Руслан, указывая на освободившуюся вахту. Вика уступила ему место во главе и присела на второй стул.
Стол-каталку вскоре привез высокий, плечистый санитар в белом халате. Напарник, коренастый парень лет двадцати пяти, шел позади с настолько скучающим видом, будто миллион первый раз пересматривал фильм. Замыкали шествие охранники.
На каталке лежало два тела. Мужчина, в джинсах и светло-зеленой футболке, и обнаженная женщина с огромным швом на груди. Открытые глаза у мужчины создавали впечатление, что он просто прилег отдохнуть.
– Свежак привезли, – усмехнулся Руслан. – Сегодня надо за ними особенно проследить. Женщина вряд ли спящая. Умерла во время операции, а вот мужик... У него все признаки спящего.
– Как ты определил? – спросила Вика, провожая взглядом санитаров.
– Видела, у женщины кожа побелела, а в некоторых местах посинела? Это первые признаки разложения. Еще у нее разгладилось лицо, хотя по морщинам на теле видно, что лет ей этак за сорок. У мужика ж ничего подобного не наблюдается. Будто спит с открытыми глазами... Сейчас посмотрим куда их положат.
Руслан понажимал кнопки, на одном из экранов появились санитары. Напарники пронаблюдали, куда завезли вновь прибывших.
– И сколько в день привозят?
– Двоих – троих. Потолок – пятеро.
– Так мало?! – Вика соотнесла размеры Соминска и количество населения.
– Начнем с того, что в морг передаются все тела. Те, которые начинают разлагаться отправляются сразу в ФСПКС. Те, что не разлагаются нормальным образом, уходят к нам. Мы прикомандированы к моргам лишь первой и областной городских больниц, – пустился в пояснения напарник. – Там не дураки сидят и вполне могут распознать потенциально спящего. У нас в универе и предмет новый ввели: "Распознавание спящих".
– А ты на медика учишься?
– На хирурга, – ответил Руслан. – Три года еще тарабанить. Так вот, в итоге сюда довозят тех, кто может очнуться. Например не найти здесь тела с повреждением головного мозга, или без головы.
– Подожди-подожди... – остановила Вика. – А как же там, в первой... палате. Девушка. Евгения Порфирьевна сказала, что у нее мозг поврежден...
– Она дергается? – уточнил напарник.
– Да.
– Тогда у нее есть шанс. Я имею ввиду, что при серьезных травмах мозга, тело начинает нормальным образом разлагаться. И такой человек спящим быть не может. Нет здесь стариков и маленьких детей – они тоже не могут быть спящими. Лишь люди от десяти до пятидесяти. И самое интересное... Почему-то бомжи и сумасшедшие не оживают вовсе, а вот среди зажиточного класса чуть ли не каждый первый спящий.
– А куда их девают потом?
– По-разному. Если человек при жизни имел обширные знания в какой-то области, то эти знания из него "выкачивают", – посмотрел на напарницу и пояснил. – В смысле заставляют записать или каким-то образом сохранить. Если человек серость, как мы с тобой, то исследуют. Разрезают, ставят эксперименты... Все такое в общем.
– Страшно, – сказала Вика. – Живешь, живешь... А потом тебя разрезают, эксперименты ставят...
– Наверно страшно, – согласился Руслан. – Я сам недавно на практическом занятии "Распознавания спящих" препарировал девушку. Под поезд попала и... В общем ниже груди у нее ничего не осталось. Так она очнулась, а затем ко мне на стол попала... Я вскрывал грудную клетку, а она лежала и смотрела. Дошел до головы, оживилась... – он тяжело вздохнул. – Шепнула "быстрей"... Если б не грозило исключение никогда б не притронулся к спящему...
Вышли санитары с охранниками. На столе-каталке лежало тело. Когда проезжали мимо, Вика заметила черно-бурые пятна на лице покойника.
– Типичный пример разлагающегося трупа, – услужливо пояснил Руслан, хотя Вика и сама поняла – запах остался мерзкий, сладко-приторный. – Скажу по великому секрету, – он хитро подмигнул. – Что среди тех гор трупов, что там навалены, очень тяжело высмотреть разлагающийся, потому чаще всего приходится полагаться на обоняние. Идешь, принюхиваешься. Почувствовала запах – запоминаешь номер палаты, а утром сообщаешь этим молодцам. Там они и без тебя вычислят, какой уносить, а какой пусть полежит. Они вышли? Вышли. Что надо сделать? – ответа не дождался. – Нажми вон ту кнопку, включи автоматику.
Начался первый рабочий день.
***
Тихо, спокойно, не надо никуда бежать, о чем-то волноваться. Сидишь на мягком стуле, болтаешь. Кто не мечтает о такой работе?
Руслан пояснил новой напарнице, что по правилам полагается делать обход шесть раз: три днем и три ночью, но на деле ночью никто и никуда не ходит. Делают три обхода днем, а по ночам, как и полагается людям, спят. Утром, до приезда санитаров, обход и смена закончилась.
– Вряд ли у меня получится заснуть рядом с таким количеством покойников, – призналась Вика.
Охранники спецхрана сидели за вахтой, пили кофе. Евгения Порфирьевна безвылазно находилась в кабинете.
– Сможешь! – ободрил напарник. – Я так же думал первый раз. Скажу честно – действительно полночи не спал. Потом привыкаешь.
– Осознание, что рядом лежат покойники способные ожить... Несколько страшит. Куда там спать?! Да, да, – остановила Вика пояснения Руслана. – Евгения Порфирьевна говорила, что здесь полная автоматика.
– Если кто-то очнется, тут запищит, – указал он на пульт. – И в любом из случаев не прозеваешь.
– Зачем тогда два охранника да с такими зарплатами?
– А ты бы согласилась работать здесь одна за мизерные деньги? – в свою очередь поинтересовался Руслан. – Я лично б ни за что. Тут иногда такое увидишь... Три ночи потом уснуть не можешь... Ну и конечно требование безопасности. В случае чего ты связываешься со мной по рации. Например, погнался за тобой спящий...
– И такое, может быть?! – вздрогнула Вика.
– В теории да. На практике маловероятно, – успокоил Руслан.
Так молодые люди болтали все утро. Праздное времяпрепровождение, когда за это платят не малые деньги. Вика была настолько счастлива, будто три миллиарда нашла, а не на работу устроилась.
Руслан ясно и доходчиво (объясняя по несколько раз – спешить-то некуда) рассказал, как пользоваться пультом. Где располагаются камеры, как их переключать, следить за тем, кто находится на обходе. Оказалось, что огромный холл, где находилась вахта и кабинет директрисы, камерами не просматривается. Самым тяжелым стал журнал учета. Требовалось прочитать штамп, который ставили в морге на ногу трупа, внести в электронный журнал, не забыв указать номер палаты. Простенький компьютер, встроенный в пульт управления, частенько подглючивал и зависал, потому элементарное на первый взгляд действие оказалось не легким.
В одиннадцать Руслан сказал:
– Пора на обход идти. Значит: сейчас, вечером и завтра утром, пойду я. Не будем тебя шокировать и пугать в первый раз, потому пойдешь днем. Договорились?
– Да. Естественно, – поспешила согласиться Вика.
Руслан, взял фонарик с рацией, хитро подмигнул и отправился в ближайший из коридоров. Вика, переключая камеры, наблюдала, как напарник освещал фонариком каждую палату. Он шел строго по центру и останавливался напротив каждой решетки ненадолго – лишь убедиться, что там по-прежнему лежат тела, и никто не совершил "побег", как на местном сленге называется неполное пробуждение спящего. Мозг оживает, но вскоре вновь умирает. Обычно это короткий промежуток времени, когда спящий успевает лишь сползти с нар. Автоматика на такие слабые потуги не срабатывает (иначе, как пояснил Руслан, спокойно пить кофе на вахте не получится – сигнализация поминутно разрывается, реагируя на малейшее движение; собственно так поначалу и было, но когда обозначились первые "законы пробуждения" уровень чувствительности датчиков снизили).
Пройти по одному коридору занимало около пятнадцати минут, потому менее чем через два часа напарники сидели за вахтой и разговаривали. Никаких экстраординарных случаев – все тихо, мирно и спокойно, чему Вика несказанно радовалась. Руслан рассказал несколько душуледенящих случаев из истории первых спецхранилищ, когда слабая автоматика и неизвестные повадки спящих создавали столько опасности, что нападение на охрану являлось обыденностью. Совсем недавно, когда дома мертвых построили по всей России, и они приобрели широкую известность, спящие стали спокойнее. После пробуждения понимали, где очутились и чем являются.
В обед Вика сходила за едой в ближайшее заведение быстрого питания. Порывался Руслан, но Евгения Порфирьевна запретила ему оставлять новенького сотрудника на посту одного. Сама же директриса отлучилась на полчаса.
Ближе к четырем пополудни наступило время дневного обхода. Проверив работоспособность, Вика зажала рацию в левой руке (Руслан снисходительно улыбнулся, мол, все мы так начинаем), а фонарик в правой и отправилась в коридор, куда ходила с Евгенией Порфирьевной. Первая палата напомнила виденный накануне сон. С замиранием сердца осветив дергавшуюся наяву и во сне девушку, Вика не заметила признаков движения, поспешила дальше. Запах в коридоре стоял... не сильно противный. Руслан пообещал, что кандидат на "отправку" чувствуется задолго.
Виктория старалась идти быстро и оттого почти бежала, лишь мельком заглядывая в зарешёченные комнаты. В каждой палате она видела маленькие, тускло светившиеся точки – глаза покойников. Казалось, что сейчас раздастся стон и...
Это похоже на то, когда идешь мимо маленькой и брехливой собаки. Знаешь, что она сейчас начнет гавкать, но все равно пугаешься заливистого лая. Непроизвольно Вика ускоряла шаг, ожидая подобного, но страшней.
Ничего не произошло. Никто не напал, не застонал, не покусал. Чуть спокойней она прошла следующий коридор, а к последнему добралась с полным равнодушием. Ноги устали, нервам надоело ждать. Фонарик Вика начала проводить по нарам палаты, а если видела интересное, то задерживалась. Показалось, увидела знакомого – всмотрелась, так и есть. Мужчина жил в соседнем подъезде. Вспомнила, что давно не встречала, а он оказывается вот где.
Так дошла к последней палате второго коридора, третьего этажа. Осветив пол палаты, Вика застыла. В центре, лицом к ней, на животе лежал труп. Одна рука вытянута в сторону выхода, и смотрел он, не отрываясь, ей в глаза. Кровь в голове успокоилась и Виктория поняла, что это всего лишь "беглец". Пальцы на руке заскребли по полу, словно он хотел таким образом добраться к ней.
Рука с рацией непроизвольно потянулась к лицу. Опережая, из динамика донесся голос Руслана:
– Не пугайся. Все нормально, – успокоил напарник. – Этот спящий тут лежит давно. Он какой-то частично оживший. Его отказываются забирать. Кроме как глазами и пальцами на руке ничем шевелить не может. Хоронить не положено – ведь очнулся ж! Вот и лежит, ни туда, ни сюда. Возвращайся.
Взглянув на спящего, Вика отправилась обратно, уверенная, что ей специально не сказали об этой "находке". Проверку устроили.
Евгения Порфирьевна уже ушла. Ее рабочий день, в отличие от вахтеров-охранников, продолжался восемь скучных, длинных, монотонных часов.
Остаток дня молодые люди провели в ничегонеделании. Вечером Руслан сходил на обход, и предстояла ночь, которой Вика боялась.
– Я наверно пободрствую, – сказала она, когда Руслан достал спрятанные за шкафчиками в раздевалке раскладушки.
– Не придумывай! – махнул рукой напарник. – Я сам думал, что не усну. Действительно, часов до двух заснуть не мог, а потом природа взяла верх. Вырубился как миленький и никакие мертвецы не снились.
– А вот в этом я точно сомневаюсь. Давай пободрствуем, пока хоть немного спать не захочется? – попросила Вика.
– Хорошо, – согласился он. – Давай.
Напарники вновь присели за вахту и несколько минут неловко молчали.
– Слушай, – медленно сказала Виктория. – Я не пойму, для чего нужна эта форма? Перед кем в ней ходить?
– Перед спящими, – незамедлительно ответил Руслан. – Я тоже вначале недоумевал для чего переодеваться, оказалось действительно надо. Во-первых, – пустился он в пояснения. – Чтоб спящие не пугались когда "просыпаются". Она действует чисто психологически, мол, человек в форме, шутки шутить не будет. По этой же причине спецбригады в белых халатах. Якобы врачи.
– И работает?
– Иногда, – вздохнул Руслан.
Повисла тишина. Темы о которых могут поговорить едва знакомые люди за целый день закончились и Вика не нашла ничего лучше чем спросить:
– А как ты думаешь, с точки зрения медицины, почему они оживают?
– С точки зрения медицины... – призадумался Руслан. – Тяжелый вопрос, на который не только я, но и никто не может ответить.
– Но должны же быть хоть какие-то предположения?
– Есть, – согласился напарник. – Причем около сотни. Начиная от Чернобыля и заканчивая судным днем. Туда входят вирусы, инопланетяне и чуть ли не снежный человек.
– А какая тебе кажется более правдоподобной?
– Более правдоподобной? Наверно, версия связанная с излучением.
– Излучением чего?
– Да всего! Представь сколько вокруг нас электричества и как следствие электромагнитных полей.
– Ну, это вряд ли! – не согласилась Вика. – Электричеству полторы сотни лет, а мертвецы оживать начали совсем недавно.
– Хорошо. А как насчет мобильных телефонов, микроволновок, радаров гаишников? Да оглянись вокруг! Нас окружает излучение! Любой современный предмет является источником какого-нибудь излучения.
Вика случайно перевела взгляд на коридор, куда ходила с начальницей. Подумала, что померещилось – первый рабочий день, да в таком месте... Показалось, что оттуда кто-то выглядывал, но спрятался.
– Ведь давно доказано, – принялся пояснять Руслан, приняв молчание за незнание. – Что, например, мобильники негативно влияют на головной мозг. Зависит от удаленности антенны и еще чего-то. Я точно не знаю, но эта версия, по-моему...
Вика продолжала смотреть в точку, где кого-то видела. Напряжение достигло апогея, и требовалась разрядка. Она решила сходить и проверить, ведь сто против одного, что показалось!
Руслан заметил взгляд напарницы, обернулся.
В этот момент из-за стены выглянула девушка без глаза. Ей пришлось выставить всю голову, чтоб видеть Вику с Русланом. Напарники застыли. Спящая, смотрела на молодых людей единственным уцелевшим глазом и также не шевелилась.
Странное, непонятное состояние, когда весь окружающий мир становится похож на густое переплетение тонких-тонких ниточек. Дернешь за одну – все содрогнутся. Но пока не дернул тишина и покой...
