Текст книги "Шутки богача"

Автор книги: Сергей Другаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Ты веришь в Бога, Керк?

– Я верю в удачу, – Каргин снова приблизился к двери, всматриваясь в лицо Халлорана. Оно было по-прежнему сосредоточенным, даже хмурым.

– В удачу…– протянул старик. – Что же, неплохая вера. Не хуже прочих…-он бросил взгляд на Каргина. – От Бога – смирение и терпение, а удача – она от дьявола… Недаром удачливый получает больше смиренного и терпеливого.

– Больше – чего?

– Всего. Иди…

Каргин вернулся на террасу.

Он шагал от лестницы к лестнице, туда и обратно, мимо окон, занавешенных лозой, мимо скамеек и пальм, мимо пруда с амазонской кувшинкой, мимо павильона с телескопами, глядел на небо и на антенну, что возносилась над крышей пентхауза будто стальной цветок, считал про себя шаги и думал.

Удача?

Он верил в свою удачу, но знал, что гений ее капризен, а потому не стоит требовать всего – или же больше, чем обещано другим, смиренным и терпеливым. Для Каргина удача означала не власть и не богатство, не любовь, не выигрыш в лотерею, а только жизнь.

Что при его профессии было желанием вполне разумным.

Жизнь! И, коль повезет, без потери конечностей, простреленных легких и осколка под ребрами…

Он ухмыльнулся, вытащил из-за пояса берет и нахлобучил его на голову.

Глава восьмая

Две крохотные фигурки приближались к озеру. Солнце еще не взошло, и полумрак обманывал, менял оттенки, делал синее – чернильным, красное – коричневым. Внизу, в кратере, еще господствовала тьма, затопившая трясины и мангровый лес, и лишь на востоке смутно виднелся зубчатый контур скалистой стены. Озеро, серебристое при ярком свете, выглядело сейчас клочком дрожащего тумана, повисшего среди скал и будто готового растворить обоих бегунов в своем белесо-сером мареве.

Каргин поднял висевший на груди бинокль, но передумал, наклонился и приник к окуляру малого телескопа. Теперь он видел обе фигуры, синюю и красную, гораздо отчетливей и так близко, что мог, казалось, пересчитать седые волоски на шее Халлорана. Тот, как обычно, двигался в арьергарде; темп, на правах лидера, задавал Спайдер. Его широкая спина мерно раскачивалась, и зверь с ощеренной пастью, изображенный на куртке, будто подмигивал Каргину.

Он развернул телескоп к поселку. На главной улице меж фонарями были протянуты гирлянды, у мола красовалась арка из пальмовых листьев и цветов; поверх нее, как свечи на именинном пироге, торчали петарды, ровно семьдесят пять. Пушка у казармы, готовясь поддержать фейерверк, задрала в небо тонкий хобот, все лавки и злачные места были увиты зеленью, у “Пентагона” выставлены бочки, а на канате, протянутом от арки до офиса управляющего, трепетало полотнище с изображением юбиляра. То был официальный портрет, знакомый Каргину: рыжеволосый цветущий мужчина, еще не достигший пятидесяти, точь-в-точь, как в статье обозревателя Сайруса Бейли. Уже четыре дня он любовался на эту картинку и находил в ней только один недостаток – не хватало рамочки из мушкетов и мортир.

Выпрямившись, он оглядел поселок невооруженным оком.

Тишина… Пустынные улицы, темные окна коттеджей, пальмы и кипарисы – словно дамы с растрепанными кудрями в сопровождении строгих кавалеров… Покой, благолепие и ожидание праздника…

Каргин прислонился к станине большого телескопа, ощущая лопатками твердый металлический кожух. Взгляд его скользнул к бухте, к пересекавшему ее молу и маяку, чей оранжевый глаз сиял на фоне темных свинцово-серых вод. Там, за молом, вдруг наметилось какое-то неясное шевеление; казалось, волны расступаются, выдавливая из морских глубин прямоугольную скалу, такую же серую, как неподвижная поверхность бухты. Скала вырастала, упорно тянулась вверх, подпираемая чем-то протяженным, длинным, округлым; не обман зрения, а реальность, столь же явная, как халлоранов портрет, пушка с задранным стволом и молчаливые спящие коттеджи.

На висках Каргина выступил пот. Словно зачарованный, он наблюдал, как за молом всплывает подлодка – субмарина класса “Сейлфиш”, сто семь метров в длину, девять – ширину, с резко обрубленным носом и рубкой, похожей на спичечный коробок. Она казалась призраком, таким же порождением кошмара, как сон о яме в афганских горах, и потому Каргин на мгновение оцепенел. Но миг нерешительности был кратким:, он хлопнул себя по груди, нащупал бумажник во внутреннем кармане, чертыхнулся и полез в другой карман, к мобильнику. Щелкнула крышка телефона, палец нажал кнопку, и где-то внизу пронзительно взвыли сигналы тревоги. Затем, взглянув на часы, он стал прокручивать файл номеров на маленьком экране трубки.

Вызвать Спайдера?.. Нет смысла; тот сейчас со стариком… Хью, разумеется, бесполезен… Балмер и Акоста подождут… В первую очередь – Гутьеррес! В эту ночь дежурят его люди, по три бойца на всех постах, у пулеметов и базук, на маяке, у радиолокатора… Гутьеррес – в штабе… у пульта связи…

Он надавил клавишу вызова и двадцать секунд слушал вой сирены и протяжные долгие гудки. Потом к ним примешался шелест, стремительно перераставший в гул; звуки были привычными, знакомыми, и Каргин, еще не разглядев темных черточек под зонтиками вращающихся лопастей, догадался, что стартовали “Грифы”. Трубка дрогнула в его руке, будто напоминая, как надо действовать по инструкции; он высветил еще один номер, снова нажал клавишу, но на этот раз ответом была тишина. Полная, гробовая.

Сверкнуло пламя, и на месте казармы поднялся огненный гриб. Грохот взрыва еще не успел докатиться до террасы, как рыжие языки взметнулись у мола, над третьим блок-постом, над офисом управляющего, почтой и офицерскими коттеджами. Арка из пальмовых листьев вспыхнула, выбросив очередь петард и расцветив небеса желтыми, изумрудными и розовыми искрами; они медленно растворялись в вышине, будто гаснущие с рассветом звезды. В ярком свете пожарищ Каргин увидел, что субмарины за молом уже нет, что по дороге к взлетному полю мчится пара джипов, а от берега цепью двигаются крохотные быстрые фигурки. Их было всего лишь шесть или семь, но дело свое они, похоже, закончили: со стороны охранявших гавань блок-постов не доносилось ни звука. Ни пулеметного тарахтенья, ни взрывов гранат, ни воплей, ни стонов.

– Все путем и все по расписанию…– пробормотал Каргин, судорожно сглотнув. Бред сумасшедшего!

Бред – возможно… Однако знакомый бред, в котором события шли по плану, составленному им самим: скрытный десант “тюленей”, всплывающий у мола “Сейлфиш”, “коршуны” в воздухе, взрывы, уничтожение гарнизона… Быстрая и эффективная резня; потом – зачистка… Бред?

"Тюлени” уже во всю резвились в поселке под лай автоматных очередей, одна “вертушка” обстреливала пост у перекрестка дорог, другая устремилась в горы, однако не к дворцу, а к озеру. “Две минуты или три”, – подумал Каргин, припоминая график операции – и вдруг сообразив, что это значит, вздрогнул.

Пальцы его тряслись, когда он поворачивал телескоп.

Двое, в красном и синем, замерли метрах в пятидесяти от озера. Лица их

Были на удивление спокойны, будто им не грозила смерть или они примирились с ней; Спайдер, поводя руками, что-то объяснял хозяину, а тот, отвернувшись, мрачно уставился в пустоту. На что он глядел? На дома, объятые огнем, и гибнущих людей? На искры фейерверка, похоронным салютом таявшие в небесах? На приближавшийся вертолет?

"Бегите с дороги!.. Прячьтесь!.. – мысленно велел Каргин. – В лес или под мост!.. В любую щель, где вас не будет видно!”

Словно очнувшись или услышав мысленный призыв, они направились бегом к темневшему среди утесов куполу второго блок-поста. Втолкнув в укрытие Халлорана, Спайдер на мгновение задержался и запрокинул голову – видно, рассматривал налетавшее “помело”; потом исчез в узком входном проеме. Бойницы озарились слабым светом – скорей от зажигалки, не от лампочки.

Каргин, стиснув зубы, в бессилии застонал. Этот дурацкий бетонный колпак был не укрытием, а ловушкой! Спайдеру полагалось бы это знать… сообразить, что сотворит “хеллфайер” в замкнутом объеме… “Хеллфайер”, ТОУ, ХОТ, “мистраль” или любой другой снаряд… что бы там ни болталось у “Грифа” на консолях…

Чертов спец по безопасности!

Не отрываясь от окуляра, он покосился на часы. Пять минут десять секунд с момента включения сирены… График выдерживался точно. Выходит, работали не любители – профессионалы.

Он убедился в этом, когда “вертушка” достигла блокпоста. Ее пилот был настоящим асом; ни долгих маневров, ни заходов на цель, а точный единственный выстрел. Ракета попала в амбразуру; Каргин увидел, как пламя вырвалось из бойниц и как по бетонной стене побежали трещины. “Гриф” развернулся; вероятно, пилоту хотелось превратить укрытие в руины.

"Пора смываться”, – подумал он, набирая номер референта.

Тот откликнулся сразу. Голос его был сух и холоден, словно арктический лед.

– Охрана? Кто дежурит? Алекс Керк? Вы в курсе что творится на берегу?

Откуда грохот? И кто включил сирену? Кто…

– Тихо! – рявкнул Каргин. – Слушать внимательно! Нас атаковали. Поселок и гарнизон уничтожены. Всех, кого сможете собрать, выводите в холл. У нас три-четыре минуты. Не успеем, попадем под зачистку. Вы знаете, что это такое?

Секундная пауза. Потом вопрос, с едва заметной дрожью в голосе:

– Мистер Халлоран?

– Отбыл в лучший мир. Вместе со Спайдером.

– Иду. Должность Спайдера – за вами, Керк. Вы отвечаете за нашу безопасность.

"Быстро сориентировался аргентинец!” – мелькнуло в голове у Каргина. Он попробовал снова вызвать Кальяо, как предусматривалось инструкцией-полицию, береговую охрану, базу перуанских ВМФ, но в трубке была глухая тишина. На этом он потерял минуту; затем, отключив сигнализацию, бросился в кабинет, сорвал мачете со стены, увешанной клинками.

Лишнего оружия не бывает, как говаривал майор Толпыго… Жаль, что в хозяйской коллекции сабли, а не базуки!

На верхней ступеньке лестницы Каргин обернулся. “Гриф”, покончивший с Халлораном и Спайдером, летел к дворцу, вторая машина уже кружила над блок-постом у парка. Оттуда вяло огрызался пулемет. “Пришьют ракетами, – подумал он, – высадят десантников, затем разделаются с северным и южным блок-постами. Там, небось, и сообразить не успеют, что к чему…”

Все развивалось по плану. Все, если забыть про эпизод с убийством Патрика. Быстро его отправили на небеса! И всех остальных, невинных и непричастных… всех, кто обитал в поселке…

При этой мысли он похолодел. Двести душ… солдаты, девушки-чикитки и куча прочего народа… Ну, бог с солдатами!.. Им умирать положено, профессия у них такая… А сколько было девушек?.. И сколько остальных?.. Он попытался вспомнить, но не смог.

Внизу, у мозаичного панно с орлом, его поджидали семеро – Арада и шесть человек, кого референт счел нужным известить. Мэнни – вялый, полуодетый, в чем-то похожем на женское дезабилье; Том Тэрумото, Сэмми и Крис – все в комбинезонах и при оружии; бледная испуганная Мэри-Энн и Роберт Паркер – возбужденный, с тяжелым “магнумом” в наплечной кобуре.

Увидев Каргина, Боб ринулся к нему.

– Дьявольщина! Что случилось? Арада сказал…

– Случилось то, о чем сказал Арада! – отрезал Каргин и повернулся к аргентинцу. – Вы знаете код на дверях бункера? Там, где лифтовая шахта?

– Да. Ра… разумеется, – голос референта подрагивал и был хрипловат.

– Идите и разблокируйте двери. Вы трое – за ним! – кивнув Бобу, Каргин подтолкнул Мэнни и девушку к южной арке. – Крис и Том, охраняйте лифт, Сэм – в служебный флигель. Что они, сирены не слышали? Всех поднимай – и к бункеру! Быстро!

Сэмми умчался. За ним торопливо последовали остальные – все, кроме Боба.

Каргин повернулся к нему:

– Особое приглашение, президент?

Щеки Паркера начали багроветь.

– Не забывайся, киллер хренов! Ты правильно сказал – президент, и я здесь командую! Я…

– Ты идиот, – уточнил Каргин и бросился вон из холла. За спиной грохнуло, по окнам хлестнула очередь, послышался звон разбитого стекла – видно, “Гриф”, круживший над парком, уже избавился от десантников. Проскочив столовую, Каргин помчался по коридору. Бобби, чертыхаясь, бежал следом.

Из кухни выглянул Тейт. Лицо его выдавало крайнюю степень ошеломления.

– Что, завтрак отменен? Или босс распорядился подавать?

– Уже подали, – выдохнул Каргин. – Без тебя обошлись. Хватай еду, какая под руками, и в бункер! Пошевеливайся, старина!

За кухнями и кладовыми было помещение с колодцем мусоропровода, а дальше коридор сворачивал градусов под пятьдесят, превращаясь в тоннель, ведущий к служебному флигелю. Тут, на изломе, и находилась заветная дверца – массивная, небольшая, покрашенная серым в цвет скалы. Хью ковырялся в замке, девушка и Мэнни жались за его спиной, Том и Крис Слейтер замерли у стен, один слева, другой справа. Физиономия Слейтера была угрюмой, но пистолет в руке техасца не дрожал.

– Дверь не открывается, – шепнул Том, когда Каргин приблизился к нему. – Что будем делать? Выйдем в парк через тоннель и служебный корпус?

– В парке нас и кончат. В лес надо, в кратер! С Нагорной дороги можно туда спуститься?

– Нет, не думаю, – японец покачал головой. – Отвесный обрыв, Керк-сан видел… Спуск только у Лоу-Бей. А пока мы туда доберемся…

– Будем, как на ладони, – мрачно закончил Каргин, поворачиваясь к референту. – Арада! Что там с дверью?

Аргентинец выпрямился. Его смуглое лицо побледнело, волосы цвета меди свисали на лоб. Сейчас он был удивительно похож на старого Халлорана.

– Я не могу открыть. Код изменен.

– Чтоб мне к Хель провалиться! – пробормотал Каргин и прикусил губу.

Интересная история… очень интересная… В бункер не попасть, на материк, в Кальяо, не дозвониться – выходит, отключен ретранслятор… И код на двери переменили… Какая скотина постаралась?.. И что теперь делать? Драпать или драться? Если драпать, то куда? А если драться…

Он оглядел свое воинство. Четыре пистолета, считая с “магнумом” Бобби… Два гомика, повар, референт и нервная девица… один самурай с дипломом Гарварда, один техасец… Плохой расклад!

Они смотрели на него с надеждой, ждали решения. Боб наконец утихомирился; замер, поглаживая Мэнни по плечу, уткнувшись взглядом в пол. Рядом Устоял Тейт, с мешком в одной руке и тесаком для рубки мяса – в другой. Вид у бывшего морского пехотинца был воинственный.

"Может, Сэмми кого приведет?.. – подумал Каргин. – В коттеджах и служебном флигеле – человек тридцать… Половина – женщины, но конюхи, садовники, шофер – вполне боеспособные ребята… правда, без оружия…”

Как бы в ответ на эту мысль что-то ухнуло, грохнуло, в тоннеле заклубилась пыль, и пол содрогнулся под ногами. Мэри-Энн пронзительно вскрикнула и сразу смолкла, зажимая ладонями рот. Боб Паркер поднял голову.

– Это еще что?

– Это, – пояснил Каргин, – “хеллфайер”. Или ХОТ… Ракета такая. Для поражения с воздуха наземных целей. – Он посмотрел на Тома. – Я полагаю, служебный флигель рухнул, так что теперь в тоннель нам не пройти и Сэма не дождаться. Там была еще одна “вертушка”… кроме той, что в парке… Сейчас они высаживают десантников.

Чувствуя, как разгорается ярость, он подумал о взорванном служебном корпусе. Еще тридцать жертв, невинных и непричастных… Но ярость была сейчас плохим подспорьем. И в Легионе, и в “Стреле” имелись свои заповеди, традиции и правила, в общем-то разные, но кое в чем сходившиеся с поразительной точностью. Первая гласила: солдат существует, чтобы сражаться; вторая: гнев и героизм – плохая замена профессионализма.

"В кратер, – решил Каргин, – нужно выбираться в кратер. В лес! А еще лучше – в пещеры и скалы за Нижней бухтой. В Хаос! Исчезнуть, пересидеть, сообразить – кто напал, зачем и почему… Зачем – пожалуй ясно. Старик мертв – так может, и уйдут?.. Решат что перебили всех, и уберутся к дьяволу? Главное – не попадаться на глаза…”

Значит – в кратер!

Он обвел взглядом стоявших перед ним людей, прислушиваясь к доносившемуся из тоннеля грохоту и уже понимая, что больше некого спасать. Потом сказал:

– Мы спустимся вниз через мусоропровод. Попадем на свалку. За ней – болото и лес. Задача – добраться до леса. Быстро, бегом! Пока не стали выслеживать с “вертушек”. В лесу прячьтесь под деревьями – так, чтоб было незаметно с воздуха. Ложитесь, не двигайтесь и ждите моей команды. Теперь – вперед! Пошли! Живее!

Хью, схватив за руку Мэри-Энн, первым ринулся к колодцу. Попахивало из него неважно – гнилыми фруктами и трупным смрадом от разложившегося мяса. Зато уходивший вниз тоннель был не слишком крут и довольно широк – не меньше полутора метров в диаметре. “Скорее даже больше”, – прикинул Каргин и кивнул Тому:

– Сначала – ты. Будешь страховать внизу, чтоб никто не врезался темечком.

И каждому – пинок под зад. Пусть никого не ждут, драпают к лесу. Все ясно?

Тэрумото кивнул, спрыгнул на дно колодца, лег на спину ногами вперед и тут же исчез в зловонной дыре.

– Мэри-Энн! Мэнни!

Девушка испуганно вздрогнула, но повиновалась без возражений. Мэнни что-то пискнул, Каргин схватил его под локти, бросил вниз, велел:

– Свой балахон держи под задницей. Не то кожу о камни обдерешь.

Парень исчез с протяжным паническим воплем.

– Ваша очередь, сэр президент. Отрешенность на лице Бобби сменилась злобной гримасой. Он брезгливо поморщился.

– Быстрей! – поторопил Каргин, раздумывая, не врезать ли президенту между ног.

– Если вы не спешите…– начал Арада, подступая к колодцу, но Боб оттолкнул его и прыгнул вниз. За ним последовали референт и повар. Стил Тейт прижимал к груди мешок и нож и двигался, несмотря на возраст, с завидной резвостью. “Бывалый мужик, хлопот с ним не будет, – решил Каргин. – Вот Мэнни – другое дело… Мэнни у нас не боец…” Видимо, Слейтер думал о том же.

– Пропадем с этим дерьмом…– он кивнул на зев колодца. – Мошет, лушше с плохими парнями потолковать? Мошет, доховоримся?

– Плохие парни не расположены к толковищу. Они – как у вас в Техасе: сперва стреляют, потом глядят, кого пришибли, – сказал Каргин, насторожившись. – Кажется, в столовой голоса… Вернее, голос, слов не разобрать, но тон резкий, начальственный.

– А ты откуда знаешь?

– Догадываюсь. Но если хочешь – оставайся, потолкуй.

Крис сплюнул и исчез в колодце.

Каргин, ступая на носках, приблизился к дверям, выглянул в щель и замер.

Тускло освещенный коридор был пуст. Затем раздался топот, и в дальнем коцце возникли две фигуры: темные комбинезоны, шапочки до бровей, широкие ремни с подсумками и тарахтелки – угловатые, короткоствольные, “ингремы” или “узи”… “То ли коммандос, то ли боевики-террористы, не отличишь”, – подумалось Каргину. Их лица он не разглядел, а значит вопрос, кто поживился скальпом Халлорана, был пока что без ответа. Может, “Алый джихад”, может, якудза или колумбийская наркомафия…

Его пальцы расстегнули кобуру с сюрикенами, потом он покачал головой и бесшумно отступил к колодцу. Гнев и ненависть – плохие советчики, если пытаешься выжить. Спасти доверившихся людей, спастись самому… Лучший выход – скрыться. Так, чтобы следов не осталось. Тем более, трупов…

Он просунул ноги в дыру, оттолкнулся и заскользил вниз. Не слишком медленно, но и не быстро. Стенки мусоропровода были довольно гладкими, влажноватыми, так что казалось, будто он, как в сибирском детстве, скатывается на санках с полого речного бережка. Мешало мачете; ножны царапали камень, рукоять давила под ребро, и Каргин, извернувшись, вытащил оружие из-за пояса и стиснул между коленей.

Впереди показался светлый круг. Ноги машинально напряглись, и на мгновение пронзила мысль – сколь высоко выходное отверстие?.. Может быть, метрах в двадцати над свалкой, и тогда там, внизу, не живые люди, а корчащиеся в агонии тела… Впрочем, маловероятно; отбросы копились как минимум десять лет, должно быть, приличная груда… и мягкая…

Он вылетел из тоннеля и приземлился среди банановой кожуры. На часах было пять двадцать две с секундами; солнце еще не взошло над восточными скалами, но темноту сменил белесый зыбкий полумрак. Внизу, за краем мусорного холма, лежало болотце – вернее, большая мелкая лужа, смесь грязи и воды с торчащими кое-где кустами. Дальний ее конец тонул в предрассветной дымке, однако Каргин мог различить смутные контуры деревьев и бегущих к ним людей. Их силуэты были серыми, почти неразличимыми на фоне болотных вод, и лишь пламенеющая майка и светлые шортики Мэри-Энн казались недопустимым диссонансом.

Каргин выругался и, распугивая пировавших среди отбросов крыс, зашагал к болоту. Откуда-то выросла фигура Тэрумото, возникнув из сгустившейся мглы. Его комбинезон был перепачкан, на башмаках налипла грязь, но в остальном японец выглядел как обычно – спокойным и невозмутимым.

– Теперь куда, Керк-сан?

Интонация была почтительной; Том признавал его главенство.

– Пройдем через лес к пещерам на южном берегу, – ответил Каргин. – Попробуем отсидеться. Когда рассветет, я заберусь куда-нибудь повыше… может, что и разгляжу…

– Правда, что Патрик-сан мертв?

– Мертвее не бывает. Полез в дот у озера, а его разнесли ракетами. Хочешь подробности, будут попозже. А сейчас – бегом!

Они помчались к лесу, огибая места с темной стоячей водой. Трясин тут вроде бы не было; просто низменность с вязкими почвами, затопленная дождем. Она примыкала к свалке и тянулась в обе стороны неширокой полосой – метров двести пятьдесят, не больше. Одолев треть дистанции, Каргин сбавил темп, склонил голову к плечу и прислушался: за скалами Лоу-Бей полыхнуло, и над водой раскатилось эхо далекого взрыва. Затем дважды громыхнуло на севере.

– Последние блок-посты…– пробормотал он. – южный и северный… Все по графику.

– Мы не выполнили свой долг, – произнес Том, глядя на дымное облако, что расплывалось на юге. Его башмаки разбрызгивали воду и грязь.

– Если ты о Халлоране, так мы в том не виноваты, – откликнулся Каргин. – С ним был Спайдер.

– Это ничего не меняет. Если хозяин погиб, защитник должен умереть.

– Кодекс бусидо? – Каргин бросил взгляд на японца и выдохнул:

– Ну-ну…

Однако ты не спеши умирать, Томо-сан. Хозяин мертв, зато остались наследники.

Как-никак, его семейство… Выходит, работа наша не закончена.

Том промолчал. Они обошли Слейтера и Тейта; техасец угрюмо месил грязь, повар бежал ровным экономным шагом, будто пехотинец на учениях. “Надежный мужик, обстрелянный”, – снова подумал Каргин.

Алая майка Нэнси маячила перед ним как полковое знамя. Он догнал девушку, схватил за локоть, зачерпнул ком грязи, размазал по ее спине. От неожиданности Мэри-Энн вскрикнула, потом обернулась и с яростью уставилась на Каргина.

– Ты чокнулся, ковбой? Какого дьявола…

– Маскировка, – пояснил Каргин. – Если мэм-сагиб не хочет, чтобы ей продырявили задницу…

Он собирался добавить кое-что еще, но низкий рокочущий гул заставил его обернуться. “Грифы” не были видны, однако звук моторов наплывал с обеих сторон, с севера и юга, будто на гребне скалистой стены разворошили парочку шмелиных гнезд. Мэри-Энн вздрогнула, прижалась к нему; он с силой потащил ее вперед – туда, где древесные корни змеились по земле, а с ветвей зеленым ливнем падали лианы. Почва здесь тоже была влажной, чавкающей под ногами, засыпанной слоем гниющей листвы, и пахло тут немногим лучше, чем на свалке. Зато под кронами деревьев сгущалась полутьма, и полог их казался непроницаемым – таким, как и положено в джунглях, прибежище разбойников и партизан.

– Рассредоточиться! – велел Каргин. – Всем на землю, закопаться по уши!

Лежать и не дышать! И никакой пальбы!

Толкнув Мэри-Энн под воздушные корни пандануса он забросал ее листьями, продвинулся метров на десять к опушке и там залег, всматриваясь в колыхавшийся над болотом туман. Белесая мгла растворялась и редела под первыми солнечными лучами, и мангровый лес, будто приветствуя зарю, оживал, наполнялся движением и звуками: где-то закурлыкала жаба, промчалась ящерка в коричневой блестящей чешуе, мелькнули пестрые крылья бабочки, а наверху вдруг зазвучал разноголосый птичий хор. Подопечных Каргина было не слышно и не видно, лишь правее возились в кустах Мэнни и Боб: парень скулил и дрожал в своей изодранной одежонке, а Боб пытался его успокоить.

"Вот уроды! – со злостью подумал Каргин. – Сладкая парочка на мою шею! Ладно, если геи, а вдруг – торчки? Особенно этот, в пеньюарах… И что я с ним делать буду?”

Он замахал рукой, рыкнул, чтоб успокоились, потом, слушая гул приближавшихся вертолетов, посмотрел на часы. Пять тридцать семь… Минут пятнадцать, как вылезли из мусоропровода… “Быстро работают, – решил он с невольным уважением. – Быстро!” Только зачем? Босса убрали – выходит, наиглавнейшая задача решена. И гарнизон перебит, и все свидетели упокоены… Что остается? Ну. для порядка обшарить виллу, а также развалины на берегу… особенно виллу – ради трофеев и всякой любопытной информации… Обшарить-то можно, но как догадаешься, что перебиты не все? Что кто-то под шумок слинял, сумел пробраться в кратер и прячется теперь в лесах?

Вопрос, собственно, сводился к одному: будет ли, поиск целенаправленным, упорным, или “вертушки” покружат час-другой над болотами и джунглями, да уберутся восвояси. Вторая ситуация казалась более вероятной. С чего искать охапку сена из сожженного стога? Да и есть ли та охапка… Весьма сомнительно! Скорей всего, остались дым и пепел…

Были, однако, в той охапке заметные соломинки, и если отстрел проводился по спискам и с опознанием трупов, то дело могло повернуться иначе. Смотря по тому, как сформулирован заказ: на одного Халлорана или с включением наследников.

Додумать эту мысль Каргин не успел: два “помела” пали с прояснившихся небес. Они летели навстречу друг другу, одно – от южного блок-поста, другое – от северного; скользили неторопливо ниже скал, плевали в лес короткими очередями – не по какой-то цели, а так, на всякий случай, для проверки. Каждая очередь вызывала переполох: резкие вопли попугаев и негодующий щебет пичужек, метавшихся среди деревьев.

Ищут? “Непохоже, – решил Каргин. – Скорей развлекаются. Либо палят на удачу в белый свет…” Пальба его не слишком волновала, и под случайным обстрелом он не нервничал. Главное – не высовывать нос, не шевелиться и прижиматься покрепче к земле. Даже к такой вонючей, как в этом гребаном лесу, где места сухого не сыщешь… Мокро, зато безопасно. Если не начнут бомбить по площадям и жечь напалмом. Но, как он полагал, до этого дело не дойдет.

"Грифы”сближались. Гул моторов заполнил пространство, пулеметный стрекот сделался чаще и назойливей; пули посвистывали где-то вверху, секли древесные кроны, и в воздухе зеленой метелью закружились сбитые листья. Продолговатые, с волнистым колючим краем – с падубов, небольшие и узкие – с сейб, овальные, глянцевитые – с саподилловых деревьев. Очередь прошила панданус – высоко над замершей под корнями Мэри-Энн; брызнула кора, полетели пучки листьев, похожих на растрепанные страусиные хвосты. “Спокойно, бэби, – прошептал Каргин, будто девушка могла услышать. – Лежи, не дергайся. Это все семечки!”

Нэнси лежала, то ли сомлев от страха, то ли понимая, что ноги не спасут. Скорее первое, чем второе. Для непривычного человека, попавшего под обстрел, ужас – нормальная реакция, но следствия из нее различны: один замирает, другой вопит, третий, теряя голову, пускается в бега. Пули, однако, летят, быстрее.

Пронзительный визг ворвался в скороговорку пулеметов. Скосив глаза, Каргин увидел, как поднимается Мэнни – грязный, жуткий, в изорванном буром халате, с растрепанными волосами. Губы его кривились, к щекам прилила кровь, взгляд остекленел – как у оленя загнанного волчьей стаей. И, словно у гибнущего оленя, мысль у него была одна: бежать. Бежать!

Его халат взлетел, оголив покрытое грязью тело. Он двигался с трудом, нелепыми скачками – ноги вязли в топкой почве. Он мчался по болоту, а не в лес; видно, страх отбил соображение или пустое пространство мнилось ему более подходящим для побега. Для бегства в никуда.

Короткая хлесткая очередь. Пуля в шею, пуля под лопатку. Два кровавых пятна на грязной ткани… Мэнни рухнул, нелепо вывернув голову. Брызги взлетели фонтаном и опали, вода вокруг его тела начала розоветь.

"Все, конец, – решил Каргин. – Теперь они знают, что кто-то смылся с виллы.

Знают, и не отстанут”.

Увидев, что вслед за Мэнни приподнимается Паркер, он вырвал из кобуры пистолет и прорычал:

– Замри, кретин! Лежи, не то я сам тебя прикончу!

Бобби ткнулся в палые листья лицом. Плечи его вздрагивали.

Один из “Грифов” пошел вниз, повернувшись боком к лесу. Пилота Каргин в деталях не разглядел, но ему показалось, что тот осматривает покойника, причем тщательно и не спеша. Неужели отстреливали по списку?.. Вздохнув, он сунул пистолет в кобуру. Против “вертушек” “беретта” была оружием несолидным, если не сказать смешным. Как и его сюрикены, удавка-проволока и мачете.

Вертолеты поднялись метров на двадцать, и на опушку обрушился свинцовый град. Теперь пули свистели над головой Каргина, буравили воздух со всех сторон, с глухим треском впивались в древесные стволы, с чмоканьем входили в землю. Сбитые листья снова закружились над ним, всполошенно заголосили птицы, из Дупла метнулся нетопырь – кожистые крылья, раскрытая пасть, когтистые лапки, прижатые к брюшку. Он взлетел бесшумно и плавно, скользнул над деревьями и умер. Кровавые клочья упали рядом с ногой Каргина.

Тот лежал, приникнув щекой к земле, вдыхая ее гниловатый сырой запах. Лежал и молился. Не за себя, а лишь о том, чтобы не повторилась история с Мэнни. Чтобы никто не вскрикнул, не вскочил, не дернулся и не поддался панике; чтобы Боб не начал палить, Тэрумото – искать смерти, а Крис не вышел из леса с поднятыми руками; чтобы пули их миновали, обошлось без ран, и чтоб у пилотов скорей закончило боезапас.

Грохот выстрелов смолк, машины покружили над лесом, поднялись и исчезли за гребнем кратерной стены.

Наверное, его молитва дошла до Бога.