Текст книги "Скауты в лесах"

Автор книги: Сэмюэль Сковилль-мл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Слушай, Джо, – сказал Уилл, чьи нервы из-за дикобраза и совы уже были несколько расстроены. – Хватит говорить о демонах. Сейчас это вроде как не к месту. Расскажи лучше что-нибудь повеселее.

Ответом был только тихий храп, так что и Уилл решил заснуть. Но становилось всё холоднее, и несмотря на то, что Уилл пытался зарыться поглубже в хвою, его непривычная к холоду кожа покрылась мурашками, и он начал дрожать. В конце концов, как он себя ни сдерживал, у него начали стучать зубы, и этот звук снова разбудил Джо.

– Ты замёрз? – спросил он.

– Что ты, – сердито ответил Уилл. – Зубами я стучу, просто чтобы развлечься.

Джо в ответ на эту попытку сарказма не произнёс ни слова. Он просто выбрался из своей норы и выкопал новую вплотную к товарищу, зарылся рядом с ним и обнял Уилла, прижавшись к его дрожащей спине. Затем он засыпал себя и Уилла сосновыми иглами.

– Прижаться вместе – сохранить тепло, – сообщил он. – В зимней охотничьей стоянке все, люди и собаки, они сбиваются вместе, в кучу.

Постепенно Уилл перестал трястись, и мальчики, обнявшись, заснули под двухфутовым покровом хвои.

ГЛАВА III
ЕДА И ОГОНЬ

…Следующее, что почувствовал Уилл – что уже утро и что на ветках над шалашом прыгает и ругается большая голубая сойка[30]30
  Голубая сойка (лат. Cyanocitta cristata, англ. Blue Jay) – певчая птица из семейства врановых (Corvidae). Обитает в Северной Америке. Размер голубой сойки составляет около 30 см, а размах крыльев насчитывает около 42 см. Её вес составляет от 70 до 100 г. Характерным признаком является голубая спинка, короткий синий гребешок, чёрное ожерелье, сине-чёрно-белый узор на крыльях и чёрно-белый полосатый хвост. Голубые сойки живут в парах или в небольших семейных группах. При перелёте образуют большие стаи. Умеют издавать множество различных звуков, а также подражать звукам других птиц, в том числе и хищных. Благодаря этому они предупреждают сородичей об опасности и отпугивают вторгнувшихся в их ареал. Голубая сойка обыскивает землю, стараясь найти орехи, семена, ягоды, насекомых или других мелких животных. Она откладывает запас на зиму в дуплах деревьев или в земле и вносит существенный вклад в распространение кустов и деревьев. Считается разорительницей гнёзд, так как в весенний период поедает яйца и птенцов других птиц.


[Закрыть]. Дождь прекратился, выглянуло солнце, воздух был чистый, свежий и пах сосной, бальзамической пихтой и тсугой. И чем-то ещё, что сразу привело Уилла к мысли о завтраке.

– Вставай, Джо! – крикнул он, взбивая ногой фонтан сосновых игл.

Но Джо в шалаше не было. Уилл выглянул наружу, но индейца не было и тут. На какой-то миг Уилл испугался.

– Надеюсь, Джо не утащили его индейские демоны, – пробормотал он, издав уханье совы. Он дважды прокричал в сторону леса и в сторону гор, и наконец услышал, как слабое эхо, ответный клич патруля. Уилл побежал на звук – тот вроде бы доносился от глубокого оврага в дальнем склоне горы. Уилл побежал через подлесок, и скоро оказался на звериной тропе к водопою, – оказалось, это кратчайший путь к водопою на речке, журчавшей в расщелине неподалёку. Подойдя к речушке, Уилл увидал и стройною смуглую фигуру Джо. На его лице, обычно таком бесстрастном, цвела широкая улыбка; в его правой руке на палке с развилкой, пронзённая через жабры, висела огромная, не меньше четырёх фунтов[31]31
  Около 1,8 кг


[Закрыть], форель.

– Привет, скаут, – крикнул Уилл, весело бросаясь к товарищу, – где рыбу добыл?

Вместо ответа Джо закинул голову и издал громкое «У-ху-хууу!» – крик большого ушастого филина.

– Хорош ухать, – сказал Уилл, от души хлопая Джо по голой спине, – откуда рыба?

– Так я тебе ответил, – сказал Джо. Испустив напоследок ещё одно заунывное «У-хууу!». – От моего тотема.

– Тотем?

– Ну да. Мой тотем и большая сова, они дали Джо рыбу.

– Рассказывай!

– Ну, – отвечал Джо, – Если хочешь что добыть, вставай рано. Индейский охотник встаёт затемно. Вот я встаю, а ты свернулся в клубок и храпишь, как сурок. Тогда я иду к воде. В высокой траве вижу – что-то двигается. Я тогда двигаюсь очень, очень тихо. Большой филин – он стоит в траве возле реки. Он знает – утром форель у берега. Он выслеживает форель. Я выслеживаю его. Старик филин, он хватает кого-то из воды. Плюх, хлоп, филин, он дёргает, рыба прыгает, филин сжимает когти, тянет, тащит, крыльями хлопает, и вот садится в траву с форелью в когтях. Теперь я бегу и кричу, машу руками, а старик филин, он мне дарит форель. Говорит, «Бери эту рыбу домой, съешь, может, кусочек хвостика отдай сонному сурку».

И точно, на широкой, в алых крапинках спинке форели видны были четыре глубоких дырки от стальных совиных когтей.

– Ну, Джо, ты просто супер! – только и сказал Уилл.

Джо не ответил; он побежал по тропе, как будто что-то разыскивая. Вдруг он увидел то, что искал. Неподалёку от места, где тропа спускалась к самой воде, росла высокая туя[32]32
  Туя – в оригинале – «красный кедр»; по-английски называется giant redcedar, Pacific redcedar, shinglewood, British Columbia cedar, canoe cedar, red cedar, western redcedar, western red-cedar, giant arborvitae. Последнее название переводится с латыни как «Дерево жизни», что в свою очередь является калькой с индейского наименования (дерево широко использовалось индейцами). Западный красный кедр, Красный кедр, Канадский красный кедр – правильное же название дерева – Туя складчатая, или Туя гигантская (лат. Thuja plicata) – вид голосеменных растений рода Туя (Thuja) семейства Кипарисовые (Cupressaceae). В природе ареал вида охватывает северо-запад Северной Америки, главным образом береговую полосу Тихого океана между 40° и 60 °CШ – в Канаде штаты Альберта и Британскую Колумбию; в США – южная часть Аляски, штаты Айдахо, Монтана, Орегон, Вашингтон и север Калифорнии. Деревья высотой 45–60 (до 75) м и диаметром ствола 120–240 см, с пирамидальной или конической кроной, горизонтальными ветвями и несколько поникающими, плоскими побегами. Кора трещиноватая, волокнистая, красновато-коричневая, толщиной 1–2,5 см. Листья на верхней стороне побегов глянцевито-зелёные, на нижней – с беловатыми полосками. Боковые листья – ладьевидно сложенные. Шишки продолговато-овальные, длиной 10–12 см, состоят из 4–6 пар чешуек, из которых 2–3 пары несут по 3 семени. Семена плоские, с двумя крыльями. Имеет прочную ценную древесину, идущую на отделку зданий, столярные работы, заборы, столбы и т. п. К кедрам настоящим растение отношения не имеет, но «Настоящий кедр в Канаде не растёт…. его чудесные свойства так ярко описаны в библии, что многие народы „не утерпели“, чтобы не использовать это прославленное название для наименование наиболее ценных видов деревьев в новоосваиваемых районах» (кандидат географических наук А.И.Черкасов).


[Закрыть]. Джо вручил форель Уиллу, а сам надорвал сухую наружную кору. Потом подобранным на берегу ручья острым осколком кремня он сделал неровные параллельные разрезы с ярд длиной[33]33
  1 ярд – 91,4 см


[Закрыть], и оторвал полоски прочного, гибкого лыка. Их он разрезал на куски одинаковой длины и переплёл, так что через несколько минут у него в руках оказался плотная и гладкая бечева.

Затем Джо принялся нагнувшись бродить вдоль речки, высматривая что-то; наконец он нашёл ещё один кусок кремня с острой кромкой. Используя два увесистых булыжника как молот и наковальню, Джо принялся обкалывать найденный кремень, и наконец добился того, что получилось грубое рубило с широким краем, за который его можно было держать. Над ручьём росла высокая бальзамическая пихта, один из корней которой вылез из берегового обрыва и засох. Джо ухватился за него, потянул изо всех сил и сумел отломать длинную и плоскую щепу. Своим кремнёвым рубилом он проделал в деревяшке углубление в полдюйма шириной и в три четверти дюйма глубиной[34]34
  Примерно сантиметр на полтора


[Закрыть]. На конце этой канавки, под углом, он с некоторым трудом при помощи первого осколка кремня, которым он надрезал кору, проковырял дырку; затем, вновь пользуясь рубилом, отделил от сухого корня новую щепу – в полтора фута длиной и чуть меньше дюйма толщиной[35]35
  Примерно полметра на два с половиной сантиметра


[Закрыть]. Эту деревяшку Джо строгал, тёр и выглаживал своими грубыми инструментами, пока на обоих её концах не получилось что-то вроде длинных карандашей. Это было сверло для добывания огня. Теперь один конец этого приспособления Джо вставил в проделанное в деревяшке отверстия, а второй – в маленький кусок дерева с углублением. После этого Джо сломал сухую, но прочную ветку, согнул её в короткий, не более двух футов, лук, и, сделав зарубки по оба его конца, привязал, со слабиной, плетёную лыковую тетиву. Уилл в это время, следуя указаниям Джо, собирал хворост. Отрезав кое-как несколько довольно крупных, сухих туевых щепок, он колотил их камнем на камне, пока не вышла куча тонких, ломаных лучинок. Часть их он завернул в кусок сухой туевой коры. После этого он оторвал кусок берёсты, которая, как известно, горит не хуже промасленной бумаги, и осторожно изорвал её в мелкие, тонкие клочки. Когда всё было готово, Джо обернул лыковой тетивой зажигательное сверло, выбрав всю слабину, поставил ногу на нижнюю деревяшку, а левую руку – на верхнюю, плотно прижал зажигательное сверло к углублению в нижней и принялся размеренными сильными движениями двигать лук вперёд и назад на всю длину. Сверло, вращаясь поочерёдно вправо и влево, постепенно углублялось в деревяшку. Джо постепенно увеличивал скорость движений, не теряя, однако, ритма и не позволяя сверлу останавливаться ни на секунду. По мере того, как твёрдое сверло крутилось туда-сюда, бурая древесная пыль сыпалась в углубление вокруг сверла. Сверло вращалось всё быстрее и быстрее; труха постепенно чернела, и от неё начал подниматься дымок. Ещё несколько быстрых движений – и Джо вдруг нагнулся и подул на курящуюся кучку трухи. Тот час же в почерневшей кучке показался тлеющий огонёк. Юный индеец взял у Уилла щепоть тоненьких, как нитки, лучинок, поднёс к искорке и снова принялся старательно дуть – и наконец сухие древесные волокна вспыхнули. На этот, пока ещё слабый огонёк Джо положил кусочки берёсты, затем сухие веточки горного лавра[36]36
  Горный лавр (Kalmia latifolia), также называемый Spoonwood («ложечное дерево», т. к. индейцы изготовляли из древесины горного лавра ложки), Ivybush («плющ-дерево» – по аналогии с ядовитым плющом), Calico Bush («куст Кэлико» – по имени натуралиста), Sheep Laurel («овечий лавр»), Lambkill («ягнячья отрава» – поскольку овцы часто травились листьями этого растения), и др. Относится к семейству ве́ресковых (лат. Ericaceae) его родина – восточная часть США. Ареал – от юга штата Мэн до севера Флориды, на восток – до атлантического побережья, на запад – до Индианы и Луизианы. Имеет красивые белые или розовые цветы. Все части растения ядовиты. Применяется как декоративное растение и как материал для гнутой мебели, беседок, перил и пр.


[Закрыть], устроив что-то вроде крохотного шалаша – и вскоре Огонь, древнейший друг человека, встал между мальчиками и древнейшими людскими врагами – холодом и тьмой. На склоне рос белый ясень[37]37
  Ясень (лат. Fraxinus) – род древесных растений из семейства Маслиновые (Oleaceae). Деревья высотой 25–35 м (отдельные экземпляры до 60 м) и диаметром ствола до 1 м, с удлинённо-яйцевидной, высоко поднятой, широкоокруглой кроной и толстыми, редкими ветвями. Дугообразно изогнутые, толстые побеги направлены вверх. Кора пепельно-серая, гладкая, но в нижней части мелкотрещиноватая. Плоды – крылатки, похожи на однолопастный пропеллер. Древесина ясеня, благодаря своей упругости и прочности, а также красоте, использовалась для изготовления боевых орудий и орудий охоты, посуды, мебели, лыж, вёсел, обручей, саней, в кораблестроении и пр. Плоды ясеня содержат до 30 % жиров, поэтому люди издавна употребляли их в пищу. В XVIII веке в Англии консервировали незрелые плоды, получая пикантную приправу к овощным и мясным блюдам. Весной ясень выделяет сладкий сок, который используют в качестве заменителя сахарозы. Листьями и корой ясеня издавна лечили хронические заболевания дыхательных путей, радикулиты, использовали как мочегонное и слабительное средство, как ранозаживляющее средство и как заменитель хинина. Листья содержат углеводы, органические кислоты, эфирные масла, сапонины, каротин, витамин C, флавоноиды и дубильные вещества. В коре обнаружены углеводы, фенолы, алкалоиды, кумарины, флавоноиды. Препараты ясеня обладают кровоостанавливающим, тонизирующим, жаропонижающим, вяжущим, ранозаживляющим, слабительным, мочегонным, противомикробным, спазмолитическим, противокашлевым, противоревматическим и глистогонным действием. Настойка плодов применяется при варикозном расширении вен. Из ясеневого сока получают маннин, который в высушенном состоянии используется в диете больных сахарным диабетом как заменитель сахара. Белый ясень – здесь ясень американский.


[Закрыть], несколько толстых нижних сучьев были мёртвыми и высохшими. Уилл, повиснув на них и раскачиваясь, сумел их сломать, а потом при помощи камня разделил на поленья. Ещё пять минут – и жаркое, ясное пламя с гулом поднялось на добрых три фута. Уиллу казалось, что его промёрзшее тело никогда не сможет насытиться этим восхитительным теплом. Оставив товарища поджаривать у костра по очереди то один бок, то другой, Джо прошёлся вдоль берега, и вскоре вернулся с кучей мягкой серой глины. Этой глиной он старательно обмазал добытую рыбину так, что получился плотный серый кокон, на каждом конце которого он веточкой проковырял отверстия для пара. Затем он разгрёб угли и вырыл под ними ямку, куда и уложил свой глиняный «пирог»; затем он насыпал сверху шестидюймовый[38]38
  Около 17 см


[Закрыть] слой углей, а сверху добавил ещё дров.

Уилл заинтересованно наблюдал за этими приготовлениями.

– Чем займёмся, пока она печётся? – с голодным блеском в глазах спросил он.

– Есть, – коротко ответил Джо, вставая и направляясь к видневшейся невдалеке полянке.

– Да? – Уилл вскочил и поспешил следом – Ну, покажи только, что тут можно есть, а уж остальное я беру на себя!

Джо привёл на старое пожарище. Среди груд мёртвых стволов, валежника и хвороста росли тысячи тысяч ягод, которые всегда появляются на месте старых лесных пожаров. Там росла голубика, ягоды которой, о шести косточках, хрустели на зубах, и черника – её мелкие косточки почти даже и незаметны. Здесь были и другие разновидности – тёмная черника, блестящие чёрные безвкусные шарики, крохотная карликовая приторно-сладкая черника с острыми листиками и высокорослая черника – её кустики, от шести до пятнадцати футов[39]39
  1,8 – 4, 5 м


[Закрыть], с гроздьями иссиня-чёрных ягод. Из всех самой лучшей и крупной была ароматная, сочная горная черника, чьи грозди свисали с концов длинных гибких побегов, её ягоды были с некрупную вишню размером. Впрочем, эта классификация была озвучена позже – Уилл демонстрировал, за что заслужил значок «Знание леса». Пока что мальчики предпочли есть ягоды, а не классифицировать их. Они обрушились на первые же кустики как смерч, набивая горстями крупных сладких ягод свои голодные животы.

Через несколько минут Уилл, оторвавшись от ягод, воскликнул:

– Джо, я могу есть их всю жизнь! – но рот Джо был слишком занят для ответа. Мальчики уплетали чернику, пока где-то около кварты[40]40
  Немногим более литра


[Закрыть] ягод не заглушили голод. За их спиной, насколько видел глаз, простирался бесконечный густой подлесок.

– Даже если ничего другого не найдём – на этом можно протянуть несколько месяцев! – воскликнул Уилл, принимаясь за новый островок ягод

Собирая ягоды, мальчик постепенно приближался к невысокому продолговатому холму; вдруг на мягкой земле он увидал свежий глубокий отпечаток. Такой мог бы оставить довольно маленький босой мальчишка, если бы только он весил сотни две фунтов[41]41
  Около 90 кг


[Закрыть]. Странный след озадачил Уилла – он даже прекратил жевать, рассматривая отпечаток. Ветер дул в его сторону оттуда, куда пошёл хозяин следа, а босые ноги мальчика не производили шума. И когда он добрался до вершины холма, то увидел, что прямо перед ним сидит в густом черничнике и обеими лапами сгребает в клыкастую пасть сочные ягоды зверь с чёрной лоснящейся шкурой – от неожиданности животное показалось Уиллу размером с хорошую корову. Тут у него под ступнёй сломалась сухая веточка – этого оказалось достаточно.

– Ффух! Ффух! – воскликнул мистер Медведь – и в следующий миг он уже улепётывал, ломая ветки и отбрасывая когтистыми лапами фонтаны земли, камушков и листьев. Зверь бежал раскачивающимся, косолапым, но необыкновенно быстрым галопом. На вершине следующего холма в облаке пыли и опавшей листвы мелькнули морщинистые чёрные подошвы, и медведь исчез (к большому облегчению бойскаута).

– Ну, – философски сказал Уилл, возвращаясь к Джо, – не могу сказать, что я не рад тому, что медведь побежал не к нам, а от нас.

– Большой медведь, – прокомментировал Джо, изучив следы. – Из шкуры можно делать хорошее одеяло.

Возвращаясь в лагерь, мальчики, из опасения наткнуться на других мохнатых любителей черники, смотрели в оба. Когда они добрались до шалаша, то увидали, что костёр совсем прогорел, и глиняный ком в его середине был покрыт слоем мерцающих угольев. Джо палкой разгрёб угли и принюхался. Аппетитный аромат, перебивающий запах дымка, заставил рты товарищей наполниться слюной.

– Готов, – коротко резюмировал Джо, выкатывая палкой спёкшийся, дымящийся ком. Расколов глиняную корку, он явил голодным глазам превосходно запечённую форель. Ребята набросились на пищу как голодные коршуны – впрочем, они цивилизованно пользовались тарелками (которые им заменили широкие и толстые дубовые листья), и вилки с ножами (вместо которых они приспособили небольшие палочки). Тонкая, лишённая чешуи рыбья шкура сходила золотисто-коричневыми лоскутами, открывая нежное и ароматное мясо. Они разбирали рыбу очень аккуратно, вынув внутренности, не повредив их, и осталось только превосходное кушанье. Не прошло и четверти часа, а от четырёхфунтовой рыбины остались только косточки. Джо тщательно собрал те из них, что были покрупнее и поострее – чтобы позже использовать их как булавки и иголки; Уилл меж тем с помощью кремнёвого лезвия Джо занялся календарём. Много времени это не отняло: календарь Уилла был просто палкой из мягкой сосновой древесины. На ней Уилл собирался каждое утро делать зарубку; тридцать зарубок будут означать, что можно возвращаться в Корнуолл, к цивилизации. Покончив с изготовлением календаря, Уилл принялся размышлять о будущем, демонстрируя разницу между индейцем и белым. В течение многих поколений предки Уилла учились жить не только сегодняшним днём, но и для будущего. А вот отцы и пращуры Джо мёрзли и голодали потому только, что не усвоили первейшего урока цивилизации: будущее само по себе не строится. Никто лучше Джо не мог бы встретить проблемы дня сегодняшнего. Но никто и не думал о будущем меньше него. Поэтому Джо было не так-то легко добиться внимания индейца к своим планам. Стоял один из жарких, безветренных августовских дней – макушка лета, время перед самым началом его конца. Как и обещал Джо, кожа Уилла уже начала привыкать к отсутствию одежды, и он чувствовал себя отлично без неё. Но он прекрасно понимал, что впереди их ждут холодные дни, а может, и заморозки, и обзаведение одеждой наметил на ближайшие дни. Но первым делом мальчики обследовали наспех сложенный накануне ночью шалаш. Надо сказать, ищи они хоть целый месяц – лучшего места для лагеря, чем в дождливом сумраке выбрал вчера Джо, сыскать было бы невозможно. Небольшая сосновая рощица, в которой они поставили шалаш, стояла на пригорке, плавно спускавшемся к горному ручью несколькими ярдами ниже. Совсем рядом чистая холодная вода собиралась в просторной каменистой яме, образовывавшей природный бассейн для купания. Да и шалаш, несмотря на спешку, оказался довольно крепким; тем не менее мальчики после завтрака целый час укрепляли и подправляли его тут и там, заменяя, где возможно, свежими упругими ветками сухие, которые использовали ночью. Наконец шалаш был готов – уютный и удобный, закрытый от ветра, приятно пахнущий свежей сосной.

Когда со строительными работами было покончено, Уилл предложил раздобыть ещё провизии. Джо обучил Уилла одному из простейших приёмов рыбной ловли. Они пошли берегом речки вверх по течению, и скоро нашли впадавший в него меньший ручей – где-то неподалёку, видимо, бил родник. Теперь мальчики пошли по ручью, и форель сверкала в воде – чёрная с алым и золотым в неглубокой прозрачной воде. Дойдя до сравнительно узкого места, ребята перегородили ручей камнями, после чего принялись наполнять булыжниками получившийся прудик и при этом надстраивая его края, так что те возвышались теперь на фут над водой, а сам прудик сделался совсем мелким, в несколько дюймов. После этого они прошли ещё выше – футов на пятьдесят[42]42
  15 м


[Закрыть], – вошли в воду и шумно, быстро зашлёпали по ручью вниз к ловушке, при этом они, держа в каждой руке по палке, изо всех сил били по воде, загоняя рыбу по течению. И когда они вернулись к запруде-ловушке, та, как корзина торговца, была набита некрупной, от четырёх до шести дюймов[43]43
  10-15 см


[Закрыть], пытающейся выпрыгнуть из плена форелью. Рыбы тут набилось столько, что мальчикам оставалось доставать её из воды прямо руками. В три захода они выловили больше сотни рыб, которые насадили на куканы из гибких ивовых веток, пропустив их через жабры. К полудню они вернулись в лагерь с добычей. Джо показал Уиллу, как можно использовать плоские камни, уложенные в костёр, вместо сковородок. Часть рыбы они зажарили на вертеле, взяв для этого молодые, зелёные ветки; дело кончилось настоящим пиром из форели с черничным десертом. Остаток дня ушёл на сооружение каменной коптильни – это была, в сущности, дымовая труба в три-четыре фута[44]44
  Чуть больше метра


[Закрыть] высотой, с отверстием внизу – очагом. Внутри трубы были устроены решётчатые полки из зелёных веток, на которые ребята разложили выпотрошенную, распластованную рыбу. Внизу разожгли несильный огонь и набросали сверху полоски зелёной коры тсуги и сырой ивовой щепы, которые дали густой дым. Таким нехитрым образом мальчики вскоре наловили и закоптили уйму рыбы, которую аккуратно сложили в берестяные туеса; последние они развесили на соснах на достаточно безопасной высоте, выбрав местечко посуше. Джо объяснил Уиллу, что, поскольку туеса подвешены на свитых из молодой коры верёвках так, что могут свободно раскачиваться, никто из лесного народа на них не позарится из опасения, что это ловушка.

На другой день ребята отправились к большой берёзе, белевшей меж двух скал на склоне горы. Острыми кремнёвыми осколками они сделали на её коре надрезы, после чего оторвали несколько двух-трёхфутовых кусков этого превосходного материала. Наружная сторона берёсты была сухая и жёсткая, белая, как мел, зато внутренняя представляла собой слои мягкого луба нежного жёлто-розового цвета. Из этого материала свернули пару больших кулей, напоминавших классическое изображение рога изобилия, отправились на старую гарь и наполнили эти берестяные кули ягодами разных видов черники и голубики (Уилл классифицировал их на ходу) – вышел почти бушель[45]45
  Вы не поверите, но это литров семьдесят!


[Закрыть]. Разложив ягоды на полосах берёсты на хорошо прогретой солнцем скале, ребята вскоре смогли получить отличные сушёные ягоды, которые они убрали в туеса так же, как сделали с копчёной рыбой.

ГЛАВА IV
СМЕРТЕЛЬНАЯ ЛОВУШКА

– Вставай! – воскликнул Уилл, поднимая голову с заменявшей подушку горки хвои. Краешек солнца только-только показался над Чёрной горой.

– Вставай, говорю! – вновь потребовал он, сопровождая для убедительности слова лёгким пинком в рёбра Джо, прямо под слоем хвои.

– Зачем? – фыркнул сквозь сон индеец.

– А затем, – объяснил Уилл, – что сегодня величайший день в году, и я не хочу, чтобы ты упустил хоть минуту. Потому что, Джо, это мой день рождения!

– Хмм, – пробормотал Джо, – плохой день, очень плохой. Я буду спать и постараюсь забыть про это. Не буди меня, – и Джо свернулся в клубок, при этом ловко подгребая под свою голову бóльшую часть Уилловой кучки сосновых иголок.

– Ах, плохой! – возмутился Уилл. – Я тебе покажу плохой день! Я тебя сейчас разбужу! – и он мощным рывком выдернул Джо из хвойной постели, и покатил его прямо к речке. Индеец брыкался и вопил, но Уилл не отставал от него – докатил до берега и, сильно подтолкнув напоследок, отправил товарища по мягкому глинистому склону прямо в воду. Джо плюхнулся в реку с громким плеском и ещё более громким криком.

– Это тебя научит с уважением относиться к одной из величайших дат в американской истории! – сказал Уилл, возвышаясь над берегом. Он ждал, когда Джо вынырнет. Однако с момента, когда последний плюхнулся в воду, он больше не показывался. И сколько Уилл ни вглядывался в тёмную, пенистую воду, он не мог разглядеть товарища. Через полминуты Джо уже начал всерьёз беспокоиться за Джо. Он наклонился, готовясь нырнуть, и вдруг его крепко схватили сзади. Джо проплыл под водой до переката у нижней части запруды, там, не всплывая, обогнул валун и бесшумно выбрался на берег. Затем он обошёл запруду кругом и, подкравшись, атаковал зазевавшегося приятеля.

– Плохой день, очень плохой, – фыркнул Джо. – Это тебя научит толкать сонного старину Джо в воду! – и мощным толчком он швырнул Уилла далеко в реку. Причём всякий раз, когда Уилл пытался выйти на берег, Джо так плескал в него водой, что Уиллу приходилось отступать. Наконец, почти захлебнувшись, Уилл сумел всё-таки прорваться через поднимаемые Джо фонтаны; он вылетел на берег и вцепился в Джо. Мальчики боролись на траве до тех пор, пока совершенно не обессилели от смеха; заодно они высохли и, наконец, сочли себя готовыми к завтраку. Как обычно, последний состоял из форели и черники.

Покончив с шестой рыбиной, Уилл обратился к напарнику:

– Знаешь, Джо, эта наша рыбная диета – не лучшая для настоящих мужчин. Мяса хочу, настоящего!

– Я думаю, там за холмом есть озеро, – ответил Джо, махнув рукой в сторону от Чёрной горы. Может, там олени. Мы найдём оленя.

– Толку-то, – проворчал Уилл. – Ну, найдём мы оленя, и что? Убить-то его нам нечем.

– Идём, – покровительственно сказал Джо. – Я покажу.

Действительно, пройдя около мили, мальчики оказались у лежащего меж двух гребней маленького, мелкого озерца, заросшего кувшинками почти сплошь. Едва завидев озерцо, Джо свернул и пошёл в обход через лес, чтобы подойти к берегу с подветренной стороны. Мальчики крались через сосновую рощу, и вскоре наткнулись на оленью тропу, вившуюся через кусты горного лавра к самой воде. Джо направился к берегу, стараясь не производить ни единого звука. Они дошли до поворота тропы; в какой-то полусотне футов[46]46
  Примерно 15 м


[Закрыть] от них, в маленькой бухточке, стоял молодой самец оленя[47]47
  Автор не уточняет, это мог быть (вероятнее всего) или белохвостый или виргинский олень (Odocoileus virginianus), или американский чернохвостый (Odocoileus hemionus) или (сомнительно) вапити (Cervus elaphus subspp).


[Закрыть] – он, похоже, выкапывал со дна корневища кувшинок[48]48
  Между прочим, корни кувшинок съедобны и для людей, как и многие другие водные или береговые растения (рогоз, лапчатка прямостоящая, водяной манник, кубышка, и пр.). В Полесье, к примеру, из сделанной из них муки готовят несколько блюд, считающихся лакомством.


[Закрыть]. Ветер (очень слабый) дул от оленя точно в сторону мальчиков, а их загорелые, коричневые тела надёжно терялись среди кустов. Джо жестом велел Уиллу укрыться в густом лавровом кусте на другой стороне тропы и залечь. Тот повиновался, хотя едва не рассмеялся, увидав, что индеец нагнулся в поисках камней.

«Он бы ещё трубочку с горохом взял», – подумал мальчик[49]49
  Сейчас эта игрушка почему-то почти исчезла. А нужна она, чтобы этим самым горохом плеваться в «противника» 


[Закрыть].

Меж тем Джо подобрал три или четыре булыжника, которые как будто пришлись ему по руке, и осторожно спрятался в кустах напротив Уилла. После этого он тщательно прицелился и метнул камень – тот с громким плеском упал в воду позади оленя. Тот вздёрнул голову и стал подозрительно присматриваться к озеру. Ещё камень и ещё, – они ложились всё ближе к животному, – и олень, похоже, вообразил, что кто-то хочет напасть на него из-под воды. В два длинных прыжка животное выскочило на берег и, уже неспешной рысью, двинулось по тропе. Но как только олень поравнялся с засадой, Джо, как ягуар, вылетел из кустов и ухватил его за молодые рога. Джо вывернул шею оленя и навалился всем телом, и как олень ни вырывался, Джо удерживал его. Уилл набросился с другой стороны и вступил в схватку; ему подвернулся узловатый сосновый комель, и мальчик обрушил свою импровизированную дубинку точнёхонько между глаз животного. Олень умер мгновенно. Мальчики связали его ноги верёвками из полос коры кедра и подвесили тушу на большую палку. После этого они (с немалым трудом и частыми остановками) отнесли свою первую дичь в лагерь.

– Да ты и впрямь великий охотник, – заметил Уилл, когда они сделали последнюю, уже ввиду своего шалаша, остановку.

– Тебе. Подарок. На день рождения, – только и ответил Джо, хотя он был явно польщён похвалой. Вооружившись кремнёвыми ножами, изготовленными из собранных у реки камней, мальчики под руководством Джо освежевали оленя и подвесили тушу на сук, отделив сперва мясистую заднюю ногу на обед. Теперь настала очередь Уилла поразить Джо новыми кулинарными идеями. Индеец хотел попросту зажарить куски оленины на зелёных ветках над углями, на манер шашлыка, но Уилл настроился на обед, приготовленный наилучшим способом из возможных. Он процитировал Джо присказку, часто слышанную от матери:

"Жарили мясо – пересушили,

Мясо варили – да выварили,

А с мясом на вертеле – пир закатили".

Джо развёл жаркий костёр из самых твёрдых и сухих кусков дерева, какие смог набрать, а Уилл вырезал палку с рогулькой и воткнул её в землю рядом с огнём. На рогульку же он уложил длинный шест, один конец которого оказался высоко над пламенем. К этому концу была привязана верёвка, свитая из кедровой коры, а к этой верёвке, в свою очередь, Джо прикрепил оленью ногу. Верёвка же была не простой: в середину её Уилл вплёл пару плоских лопастей из коры. Эти лопасти поймали ветер, и верёвка начала скручиваться, в результате жаркое не только поворачивалось вокруг, но и постепенно поднималось вверх. Спустя сколько-то оборотов вес мяса раскрутил верёвку – но затем ветер вновь взялся за дело. В результате борьбы ветра и силы тяжести жаркое постоянно вращалось. Снизу же Уилл подставил свёрнутую из берёсты на манер конической китайской шляпы блюдо – в него он собирал капавшие с оленины жир и сок. Ими он при помощи сделанного из луба помазка постоянно смазывал мясо. Джо очень понравилось это устройство, позволявшее не крутить вертел: индеец предпочитал обходиться без лишних усилий, когда это было возможно.

Что это было за великолепное кушанье! Нет ничего лучше нежного, сочного оленьего окорока. Старые трапперы всегда считали бизоний горб и олений окорок двумя лучшими блюдами на свете. А мальчикам, которым уже порядком надоела рыба, этот окорок показался воплощением самой идеи хорошей пищи, и они ели и ели, пока мясо не было съедено до последней крошки, а кости не только обглоданы, но и тщательно выскоблены.

После ужина Джо, который припрятал всю содранную с туши шкуру, выскоблил её дочиста кремнёвым лезвием, а затем натёр смесью мягкой глины и оленьих мозгов, растянул на раме из веток и подвесил на шесте меж двух сосен, привязав полосками коры.

– Вечером найду нитки, – сказал Джо Уиллу, который почтительно взирал на его труды. – Потом буду делать красивую рубашку тебе.

– Где ты тут нитки возьмёшь? – недоверчиво спросил Уилл.

Джо не ответил. Он стал вытягивать из ног оленя сухожилия.

– Нет, – ответил он на немой вопрос Уилла. – Это для ниток плохо. Потом буду делать тетиву. Нитки я буду покупать в другом магазине.

Джо спрятал добытые жилы в шалаше и, позвав Уилла за собой, направился к склону горы.

– Ты ищи мне большую чёрную ель[50]50
  Ель чёрная (лат. Picea mariana, Picea nigra). Границы естественного ареала – Аляска на западе и Ньюфаундленд на востоке; на севере территория распространения ограничена лесотундрой, на юге – штатами Миннесота и севером Мичигана. Вид встречается также в горных районах Нью-Йорка и в Аппалачских горах Новой Англии. Растёт большей частью в тайге; крайне редко, в южной части ареала, встречается в смешанных лесах. Нетребовательна к климату и почвам и широко распространена на территориях вечной мерзлоты, а в южной части – на сфагновых болотах и влажных низинах. Вечнозелёное хвойное дерево. В зависимости от климатических условий, высота взрослых экземпляров – 7-15 м, диаметр ствола – 15–50 см. В благоприятных условиях встречаются деревья высотой около 30 м. Кора тонкая, серо-коричневая. Хвоя 6-15 мм длиной, сине-зелёная или зелёная. Шишки длиной 2,5–4 см и шириной 1–2 см, одни из наименьших среди елей.


[Закрыть], – распорядился он.

– Как скажешь, – ответил Уилл и через несколько минут остановился у большого дерева.

Джо презрительно фыркнул.

– Это – нет. Это белая ель[51]51
  Ель белая, или Eль сизая (лат. Picea glauca) – один из видов ели. Синоним – Ель канадская (Picea canadensis Britton). Ареал произрастания и родина вида – Северная Америка от северной Аляски на западе до Ньюфаундленда на востоке. На севере территория распространения ограничена лесотундрой, на юге – штатами севером Монтаны, Мичигана, Мэна, Висконсина также изолированные популяции в Южной Дакоте и Вайоминге. Вечнозелёное хвойное дерево, высотой 15–20 м, редко до 40 метров. Диаметр ствола – до 1 метра. Кора тонкая, чешуйчатая. Крона узкоконическая у молодых деревьев, у старых деревьев становится цилиндрической. Хвоя длиной 12–20 мм. Цвет – сине-зелёная сверху и сине-белая снизу. Шишки длиной 3–7 см и шириной до 2,5 см.


[Закрыть]. Никуда не годится.

Он отломал ветку и продемонстрировал Уиллу, что иголки торчат почти под прямым углом к ней, отчего ветка на ощупь кажется колючей и грубой. Через несколько шагов он остановился у другой ели. Опять отломал небольшую ветку и показал, что здесь иголки растут наклонно, и если сжать ветку, она кажется мягкой, а не колючей. Порывшись в земле, индеец выкопал тонкий корень футов четырёх[52]52
  Примерно 1 м 20 см


[Закрыть] длиной и толщиной с трубочный чубук. Он отрезал корень своим кремнёвым лезвием и им же сделал расщеп на конце; затем, зажав половинки между большими и указательными пальцами обеих рук, быстро разорвал корень пополам вдоль. Для этого требовалось немалое умение: когда Уилл попробовал проделать то же самое, разрыв быстро пошёл на сторону, и в руках мальчика остался короткий обрывок. После этого Джо оборвал с половинок корня кору – для этого он, прижав обеими руками кусок коры кедра к круглой стороне, зубами протянул через неё корень. Не прошло и минуты, как у него были два длинных, гибких шнура. Индеец продолжал эту работу, пока у него не набралось еловой «дратвы» достаточно, чтобы сшить не пару рубах из оленьей шкуры, а пару полных костюмов. Полученный материал он, вместе с оленьими жилами, спрятал в тайничке, устроенном в крыше шалаша. До темноты оставалось ещё несколько часов, и мальчики решили набрать ягод на ужин. Но до этого Джо отправился к речке; там он подобрал несколько камней и, после некоторых усилий, изготовил пару тяжёлых, острых рубил, похожих на колуны для дров. С их помощью ребята под руководством Джо разрубили оленью тушу на четверти и подвесили их над сушащейся шкурой. Джо объяснил Уиллу, что мясо можно не коптить: оленина, повешенная на ветру в сухом месте, не портится.

Через несколько минут мальчики были на старой гари и в четыре руки собирали ягоды в берестяные туеса. Вдруг Джо показал товарищу на трухлявый ствол, увитый каким-то растением с мелкими овальными листочками и гроздьями белоснежных ягод на стебельках.

– Волчья ягода[53]53
  К счастью, это не какое-нибудь ядовитое волчье лыко, а снежноягодник мягкий (лат. Symphoricarpos mollis Nutt.). Снежноягодник, или снежник, или снежная ягода, или волчья ягода – род листопадных кустарников, семейство Жимолостные. Некоторые его разновидности хорошо известны у нас – их разводят как декоративное растение, а дети любят давить его ягоды, лопающиеся с довольно громким хлопком . Ягоды несъедобны. Индейцы использовали измельчённые листья снежноягодника мягкого для лечения язв и ран, отвар коры – для лечения туберкулёза и венерических заболеваний, плоды как слабительное средство, а настой корней – для лечения простуды и зубной боли. Из побегов снежноягодника делали стрелы и свирели. Растение содержит ядовитые вещества – сапонины, но они не очень опасны. Растёт в основном на сухих, солнечных склонах и на открытых местах в лесу, хотя может встречаться и в тенистых растительных сообществах. Это растение входит в экосистемы чапараля. Высокий ползучий кустарник высотой до 1,5 метров. Его стелющиеся побеги могут достигать длины 3 метров


[Закрыть], – определил Уилл, довольный представившимся случаем продемонстрировать свои познания.

– Индейский чай, – сказал Джо. – Собери все листья, сколько можешь. Вечером будет чай, хороший чай.

И мальчики набрали по охапке побегов, прежде чем возобновили сбор ягод.

После этого они двинулись на ту часть поляны, где ещё не бывали прежде. Тут ягоды всевозможных видов росли в невиданном изобилии. Мальчики работали обеими руками, так что их неуклюжие берестяные короба скоро наполнились блестящими спелыми ягодами. На этой точке оба пришли к решению поесть ягод и на месте. Они рвали ягоды и горстями кидали их в рот, совсем как встреченный Уиллом медведь, и съели не меньше чем по кварте каждый. Уилл остановился первым.

– Эй, брат скаут, – воззвал он, – ты бы оставил немного медведям! Или ты решил объесть всю поляну в один день?

Джо ухмыльнулся и поднялся с земли, напоследок одновременно с этим движением забрасывая в рот последнюю жменю ягод, и двинулся к Уиллу. Но когда он огибал большой ягодный куст, прямо перед ним тонкий звенящий звук, напоминающий, пожалуй, стрёкот кузнечика – но громче, и в нём слышалась некая угроза. Уилл тоже услыхал это.

– Осторожно, Джо! – крикнул он. – Там – там – там г-гремучка[54]54
  Гремучие змеи, гремучники, (лат. Crotalinae) – подсемейство ядовитых змей семейства гадюковых. Эти змеи отличаются наличием двух термочувствительных (инфракрасных) ямок, расположенных в промежутке между глазами и ноздрями змеи. Отсюда и название подсемейства. На данный момент описаны 175 видов данного подсемейства, из них 69 в Юго-Восточной Азии и 106 в Америке. Это единственное подсемейство гадюковых, обитающее на Американском континенте. Как и другие представители семейства, ямкоголовые имеют пару относительно длинных полых ядовитых зубов, используемых для выделения яда. Голова, как правило, треугольной формы, зрачки глаз вертикальные. Ямкоголовые получили свое название от двух теплочувствительных ямок на голове, расположенных между ноздрёй и глазом. Эти ямки чувствительны к инфракрасному излучению и позволяют змеям распознать свою жертву по разнице температуры жертвы и окружающей среды. Эти рецепторы способны воспринимать даже очень слабые изменения температуры воздуха, около 0,1 °C. Распространённое название «гремучие змеи» (rattlesnakes) произошло от наличия у двух североамериканских родов ямкоголовых (Crotalus и Sistrurus) погремка на конце хвоста (мальчикам попался так называемый «древесный гремучник», Crotalus horridus – его размеры 90-150 см, другие названия (в переводе с англ.) – американская гадюка, тростниковая гадюка, шевронный гремучник, горный и (!) низинный гремучник, большой жёлтый гремучник, ужасный гремучник, северный или восточный гремучник, скальный гремучник, болотный гремучник, семинольский гремучник, бархатохвостый гремучник, и др.). Погремушка змеи представляет собой изменённые чешуйки, образующие подвижные сегменты. Своеобразный «гремящий» звук возникает при соударении сегментов вследствие колебаний кончика хвоста.


[Закрыть]!

Но было поздно. За кустом лежала свернувшаяся кольцами змея в сернисто-жёлтых и тёмно-коричневых чешуйках. Это была древесная гремучая змея, владыка тёмных уголков леса – настоящая смертельная ловушка. Погремушка змеи, одиннадцать погремков её хвоста быстро дрожали, издавая тот самый угрожающий звук. Над серединой спирали поднималась треугольная голова с неподвижными холодными чёрными глазами – их золотистые овальные зрачки служат отличительным знаком семейства ямкоголовых гадюк, в которую входят единственные ядовитые змеи американского Севера, гремучая змея и медноголовый щитомордник[55]55
  Медноголовый щитомордник (лат. Agkistrodon contortrix) – род змей из подсемейства ямкоголовых в семействе гадюковых. В виде выделяют 4 подвида, все они распространены на востоке Северной Америки. Взрослые особи в длину обычно бывают 50–90 см, хотя некоторые особи могут быть больше метра в длину.


[Закрыть]. Между лишёнными век глазами и ноздрями были заметны ямки, давшие название виду.

Джо не успел остановиться – и босой ногой наступил в самую середину свернувшейся гадюки. Пара длинных, блестящих, изогнутых зубов, острых как иглы, выдвинулись из белой верхней десны змеи. На середине такого зуба находится крошечное отверстие, из которого выделяется смертельный желтоватый яд. Голова змеи нанесла мгновенный удар, и ядовитые клыки впились в смуглую кожу Джо над самым коленом – и в тот же миг змея вновь свернулась, как пружина, так что глаз едва мог уследить за её ударом. Джо охнул и отскочил назад, как раз вовремя, чтобы избежать второго укуса. Он схватил валявшийся рядом мёртвый сук и изо всех сил нанёс по змее удар, потом ещё и ещё. Первый же удар сломал гадюке позвоночник, и пока она извивалась, шипела и трещала хвостом в агонии, тщетно пытаясь вновь свернуться и напасть, мальчик, задыхаясь от ярости, буквально вколотил её голову в землю. Всё кончилось почти мгновенно, и когда Уилл подбежал к товарищу, Джо стоял над ещё дёргающимся трупом ядовитой твари, хмурый и неожиданно бледный для своей смуглой кожи. Чувствовался тяжёлый мускусный запах, обычный для рассерженного гремучника.