Текст книги "Магнат (ЛП)"
Автор книги: Селия Аарон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Селия Аарон
«Магнат»
Приобретение # 2
Оригинальное название : Celia Aaron «Magnate» (Acquisition #2), 2016
Селия Аарон «Магнат» (Приобретение #2), 2019
Переводчик: Иришка Дмитренко
Редактор: Елена Теплоухова
Обложка: Врединка Тм
Перевод группы: http://vk.com/fashionable_library
Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Оглавление
Селия Аарон
Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!
Аннотация.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Аннотация.
Люций Вайнмонт тайно похитил меня в мир сахарного тростника и солнца. Нет ничего, что он не смог бы дать мне на кубинской плантации. Каждый подарок соблазняет меня, каждое прикосновение накладывает отпечаток на мою судьбу. Больше нет разговоров о извращённых соревнованиях или его старшем брате – о том, который украл меня, заклеймил и заставил почувствовать то, что я никогда не должна была. Однако, несмотря на все усилия Люция заставить меня забыть Синклера, мои мысли возвращаются обратно к нему, к тёмным синим глазам, преследующим меня в самых сладких снах и самых жутких кошмарах. Но, как и любой сон, этот тоже должен закончиться. Скоро наступит Рождество, а с ним и второй Суд Приобретения.
Обратите внимание: Эта книга принадлежит к жанру ТЁМНЫЙ РОМАН с элементами рабства, насилия, БДСМ и супергорячего секса. Это вторая книга трилогии и имеет открытый финал. Если вы не против этих предостережений, наслаждайтесь.
Глава 1
Стелла
Лучи летнего солнца пронзали чистую воду, отражаясь от меня под испещренной волнами поверхностью. Легкие горели. Горели уже некоторое время, с тех пор как я нырнула на дно и заставляла себя оставаться там. Я практически смогла увидеть край забвения, парящий на расстоянии, темноту, погружающуюся со мной. Плитка под моими ногами была украшена переплетенными виноградными лозами темно-зеленого цвета с «V» по центру. Такой же, что красовалась на моей шее.
Я вздрогнула от воспоминания о том, как получила ее. Не из-за боли, которую она принесла, а из-за человека, который оставил ее. Человека, у которого такая же «V» украшала сердце. Синклера Вайнмонта. Еще один пузырь воздуха поднялся к поверхности. Мой последний. Он метался из стороны в сторону под водой, пока плыл к свободе.
Жжение росло, пока мое зрение размывалось. Я оттолкнулась и поспешно всплыла на поверхность. Нахмурилась, делая огромные глотки жизненно важного воздуха. Ухватившись за край бассейна, откашливалась, пока мое дыхание не выровнялось, сердце не утихомирилось, а вода не успокоилась. Прошло всего несколько мгновений, прежде чем поверхность снова превратилась в гладкое зеркало, отражая голубое небо над головой. Ничего не изменилось. Да и изменилось бы, если бы я осталась под водой?
Я выкинула эту мысль из головы и поплыла к ступенькам. Выйдя из бассейна, упала на шезлонг и откинулась на спину. Солнце было высоко, светило беспощадно, но почему-то не растворяло влагу, которая висела в воздухе. Зима на Кубе была очень похожа на лето в Луизиане – горячая и яркая. Но были и различия.
Акр или около того зеленой травы окружал бассейн, словно внутренний дворик. Пальмы усеивали лужайку то здесь, то там, предлагая небольшую тень от неумолимого солнца. За травой не было ничего, кроме непроходимой стены зеленого сахарного тростника.
Я посмотрела на горизонт. Поля простирались вокруг плантации Вайнмонта, насколько хватало взгляда, и изумрудное море исчезало где-то за линией горизонта. Высокие тонкие листья плясали на ветру. Всякий раз, когда ветер заводил правильную мелодию, запах от ближайшего сахарного завода проносился над поместьем, окутывая меня затяжной сладостью, которой я не ощущала. Точно так же, как и солнце, ласкающее мою кожу, пытающееся пропитать ее теплом, никогда не проникало глубже.
Я повернула голову в сторону, подальше от открытого неба, к классическому особняку в испанском стиле. Штукатурка была приглушенного розового оттенка, а крыша состояла из аккуратных рядов коричневой глиняной черепицы. Три этажа комнат, в которых царило сочетание современности и античности. Я откинулась в шезлонге, вода скользила с моей кожи и впитывалась в ткань. Несмотря на очки, солнце для меня казалось невыносимо ярким. Я закрыла глаза и пригласила теплый свет влить в мое сердце что-то – какое-нибудь мерцание, какие-нибудь признаки жизни.
Но, закрывая глаза, я видела синий взгляд Вайнмонта. Он всегда был там, прятался внутри, ожидая, когда я закрою глаза или усну. Неважно, спала я или нет – я видела его. Я зажмурилась сильнее, пытаясь стереть его. Это никогда не помогало. Я ни разу не спала спокойно за две недели с тех пор, как покинула Луизиану.
Люций последовал за мной в ту ночь – ту, когда мой мир разбился, и Вайнмонт стал этому причиной – в мою комнату. Он обещал мне сбежать, пообещал шанс покинуть мир Приобретений и боли. Но он не сказал мне, как надолго. Я вздохнула и сдвинулась, бугристые шрамы на моей спине скользнули по влажной ткани.
Я не открывала глаза, хотя Вайнмонт был там, его темные синие глаза всегда пронизывали мое сердце – то, которое он уничтожил. Теплое солнце и легкий ветерок усыпили меня под пристальным взглядом Вайнмонта. Он следовал за мною в пропасть. С кнутом в руке, но с любовью прикасаясь к моей щеке. Его шепот звучал у меня над ухом, обещая мне боль, удовольствие и многое другое. Он провел рукой по моей спине, кончиками пальцев лаская линии страданий, которые он на ней создал. Из меня вырвался мягкий стон, когда он прикоснулся губами к моей шее.
Я хотела поднести ладонь к его лицу, взглянуть ему в глаза и почувствовать этот всплеск тепла, но руки были связаны. Я боролась с путами. Он улыбнулся без тепла. Жестокость жила в его глазах, на его губах. Я вздрогнула. Но не от чистого страха. И это была худшая часть – я всегда хотела его. Даже когда он хлестал меня кнутом, с порочными словами, с болью, я хотела все. Я хотела его.
Взгляд Вайнмонта потемнел, и тот маленький свет в его глазах погас.
– Стелла?
Он отстранился с кнутом. У меня перехватило дыхание.
– Стелла?
Я напряглась, чтобы освободить запястья. Бесполезно. Он начал раскачиваться, кнут засвистел в воздухе. Из меня вырвался придушенный крик.
– Стелла! – голос не принадлежал Вайнмонту. Это был кто-то другой.
Я открыла глаза, мое сердце колотилось, и только тогда крик замер на моих губах. Люций склонился надо мной, опустился на колени рядом и закрыл собой солнце, проведя рукой по моей щеке.
– С тобой все в порядке? – Его другая рука покоилась на моей обнаженной талии, прямо над трусиками купальника. На мгновение я поймала образ Вайнмонта, но его заменил брат Люций со своими шоколадными волосами и светлыми глазами. Красивый, оттого казался еще более завораживающим, когда тревога угадывалась на его лице. Я не повелась на это. Он всего лишь еще одна гадюка.
– Хорошо. Просто уснула. – Я попыталась уклониться от него, но его рука на моей талии удерживала меня на месте.
Он наклонился ближе, его чистый запах сандалового дерева заполнил мои легкие.
– Это не должно быть так. Ты не должна бояться. Не меня.
Он поднял мои очки вверх мне на макушку и заглянул мне в глаза, прежде чем вытереть слезу, которая скользнула во сне по моей щеке.
– Я не боюсь тебя, Люций. – Я снова посмотрела на него.
– Тогда почему дрожишь? – его голос был шелковистым, соблазнительным, когда он наклонился ближе.
Мне пришлось избегать его взгляда, его прикосновения.
– Потому что ты напоминаешь мне о своем брате.
Он слегка покачал головой.
– Я не Син, Стелла. Мне казалось, ты знала это, когда выбирала меня.
Мои колкости по поводу его брата не работали. Люций все еще находился слишком близко, руки казались очень теплыми, а слова звучали слишком легко. Если на то пошло, его ободрил мой резкий тон, а взгляд упал на мои губы.
Ближе, чем сейчас, он не находился ни разу с тех пор, как мы прилетели на остров. Даже когда ехали в поместье на джипе. Мы на Кубе уже две недели. Большую часть времени я сидела в своей комнате, пытаясь понять, что собираюсь делать дальше. Я не могла вернуться домой. У меня его не было. Уже не было. Мой отец продал меня, как крупный рогатый скот. Память о его подписи под элегантным сценарием Вайнмонта вызывала у меня тошноту. Меня купил за деньги один Вайнмонт, а теперь другой пытался урвать еще больше.
– Нет, Люций, – сталь в моих словах укрепила мою решимость. Я схватила его за запястье и отдернула руку от своего лица. – Мною достаточно играли. Мой отец. Вайнмонт. Теперь мной пытаешься играть ты. Хватит. Я не та наивная девушка, которую ты видел два месяца назад.
Он позволил мне отстраниться от его прикосновения, но перехватил мою руку.
– Стелла, не буду отрицать, что хотел тебя с самого первого раза, когда увидел, – он ухмыльнулся. – Тебе не было больно от того, что ты стояла голой в тот раз.
Я села ровно, но он меня не отпустил. Вместо этого его хватка усилилась. Он стоял на коленях, так что мы сидели лицом к лицу. Слишком близко.
– Но ты должна знать, что ты моя. Ты сама выбрала меня. Ты – мое Приобретение, и ты им и останешься. Твой контракт имеет ту же силу, что и раньше. Твой отец? У него до сих пор висит меч над головой, как и всегда висел. Я могу посадить его в тюрьму одним телефонным звонком.
– Ты думаешь, мне есть дело до того, что с ним случится? – Я попыталась вырвать запястье из его руки. Это было похоже на попытку вытащить его из стали.
– Знаю, что есть. Глубоко в душе я знаю, что ты не хочешь, чтобы он страдал и умер в тюрьме. Хотя он продал тебя как бесполезную безделушку. Я знаю тебя, Стелла. Я мог бы быть твоим союзником вместо похитителя. Если ты только позволишь мне. – Его взгляд снова скользнул по моим губам.
Хуже всего то, что он был прав. Я все еще заботилась о своем отце. Я ненавидела себя за это, ненавидела глупую девочку, которая жила в моей груди, и надеялась, что это все уловка или ошибка. Это не так. Гнев поднимался внутри меня, как волны тепла от выложенного булыжником патио вокруг бассейна.
– Ты ничего не знаешь обо мне, Люций. Все, что ты знаешь, это, что я – Приобретение, проданное твоей богом забытой семье и порабощенное сначала твоим братом, а теперь тобой. Я принадлежу тебе в течение года. Мне некуда идти. Так что хватит трахать мне мозг.
– Это не так, Стелла.
– Тогда почему бы тебе просто не отпустить меня?
– Я не могу этого сделать. – Его лицо ожесточилось.
– Почему? Если ты не хочешь быть моим похитителем, то это самый быстрый способ развеять свою тревогу.
– Приобретение. Теперь слишком поздно, Стелла. Ты моя, – бархат исчез. Люций был сделан из камня.
– Так ли это? Помнится, как Вайнмонт говорил мне то же самое. Это и тогда не было правдой.
Его взгляд впился в меня.
– Я бы никогда не отпустил тебя, не так. Син не знал, чем обладает. Я знаю. Я хорош в трех вещах, Стелла. Трех. Первая – управление семейным бизнесом. Вторая – оценка активов. В то время, как Син недооценил тебя, я вижу твою истинную ценность.
Люций позволил словам повиснуть во влажном воздухе. Призрак человека, который забрал мое сердце и оставил черный, искривленный сосуд на его месте, преследовал нас даже при свете дня.
Не поддавайся. Люций просто манипулировал мной, как и его брат. Я вздрогнула, когда он приблизился, его мятное дыхание смешалось с моим.
Три вещи?
– Что третье?
Он улыбался, злоба виднелась в каждой его морщинке.
– Об этом ты скоро узнаешь.
От его слов по мне прошлась дрожь.
Он отпустил мою руку, и я поднялась на ноги, чувствуя себя обнаженной в купальнике, когда он был полностью одет в джинсы и белую рубашку на пуговицах. Несмотря на это, он окинул мое тело взглядом, как я и ожидала от него.
– Шеф? – до нас донесся голос с верхней террасы.
Хавьер, человек, который привез нас с аэродрома, и который, я узнала, был главным на Кубе, когда Люция не было, появился над перилами. Я подозревала, что у него есть связи с диктатором – это было единственным объяснением того, как Вайнмонты поддерживали свои позиции на Кубе. Вдвоем с Люцием они проводили большую часть своих дней где-то не на плантации, покидая дом рано и возвращаясь после заката. Я радовалась, что Люций занимался сахарным бизнесом. Мне не хотелось ни с чем иметь дело – ни с Приобретением, ни с Люцием, ни с Вайнмонтом, ни с моим отцом. Впервые в моей жизни я погрузилась в неопределенность, но мне было все равно. Я просто хотела остаться одна.
– Иду. – Люций провел рукой по волосам, раздражаясь так же, как это делал его брат, когда был расстроен.
В моем животе затрепетало от знакомого движения. Я опустила очки на глаза, словно какой-то щит от натиска воспоминаний. Я не хотела ничего чувствовать.
– Послушай, Стелла, просто дай мне шанс, хорошо? Я пытаюсь провести тебя через все это. Не хочу угрожать тебе или держать под замком. Я сделаю это, – он ухмыльнулся. – Не сомневайся ни на секунду. Но это не должно быть таким черно-белым. Я просто хочу…
– Что? – Я перебросила свои влажные волосы через плечо и опустила руки на бедра. Мое сердце забилось, смесь гнева и негодования неслась по моим венам. – Чего ты хочешь от меня?
– Шеф! – снова позвал Хавьер.
Люций выдал поток чего-то на испанском, прежде чем вернуться ко мне, и понизил голос.
– Всего. – Его знакомый волчий оскал появился на лице, медленно поедая меня.
Я знала это.
– Ты ничего не получишь.
– Посмотрим, Стелла. – Он повернулся на каблуках и поднялся по извилистой лестнице на террасу, его широкая спина напряглась под рубашкой. Бросив на меня последний взгляд, он скрылся в доме с Хавьером.
Я опустилась на шезлонг, сердце громыхало в груди, ударяло в ушах, в висках. Первое испытание Приобретения закончилось, но мы все еще вели игру. Я оставалась пешкой, фигурой, которую можно было принести в жертву, чтобы Вайнмонт мог управлять развратной кабалой богатых семей юга.
Я снова взглянула на бассейн, и вода все так же отражала идеальное голубое небо. Кончиками пальцев левой руки я пробежалась вдоль шрама на правом запястье, и рубцы напомнили мне, почему я никогда не могла опуститься на дно и остаться там. Я выживу. Выберусь из этого кошмара, и никогда больше не буду слабой дурой.
Взяв полотенце, я обернула его вокруг тела и поднялась по лестнице на верхнюю террасу. Заглянула в задние окна и, убедившись, что Люций скрылся из виду, поспешила через холл, свернув направо.
Моя комната была в конце коридора. Со своим собственным частным балконом и огромной ванной комнатой, роскошь, которую она несла в себе, была далеко за пределами самых смелых мечтаний живущих в окрестностях людей. Вайнмонты превратили сахарный тростник в золото, и сохранили полученное богатство для себя. Казалось, что у них есть особый талант вершить несправедливость, независимо от того, куда они шли и что делали.
Я потащилась в свою ванную, включила душ и сняла верх купальника, прежде чем вылезти из трусиков.
Мозолистая рука накрыла мой рот, и широкий ржавый клинок коснулся моей шеи. Меня дернули назад, и рука обхватила мои ребра, выжав из меня воздух. Мой крик не достиг ничего, кроме ладони, которая теперь прижалась к моим губам.
Глава 2
Стелла
– Ни слова, – голос у меня над ухом звучал низко и с сильным акцентом. – Где шеф? Какая комната его? Эта?
Я покачала головой. Безжизненно повисла на его руках, чтобы не давать ему повода порезать меня.
– Где? – Он ослабил хватку на моем рте, но придерживал лезвие у горла.
– В-в-вниз по коридору. Я могу показать тебе.
– Готов поспорить, ты можешь показать мне многое, а, mi puta, моя шлюха? – Он поднес руку к моей груди и сжал ее.
Я заставила свой крик остаться в горле.
У балкона позади нас заговорил другой мужчина. Он был явно раздражен и давал инструкции на испанском языке тому, кто держал меня.
– Позже, mi puta. – Мужчина смял мою грудь в своих ладонях, боль пронзала меня, пока он не отпустил.
Он толкнул меня вперед, а другой человек схватил за руку.
Мужчины были грубы. Их мозолистые руки и суровые лица говорили о многолетнем труде. И они пришли не ради разговоров, судя по их мачете.
– Показывай, где он. Если издашь хотя бы звук, я отдам тебя Франко. – Он дернул подбородком в сторону мужчины, схватившего меня первым. – Comprende? (прим. перев. – Понятно?)
– Да. – До меня доходили кое-какие слухи о том, как местные рабочие были недовольны сокращением прибыли от сахарного тростника. Казалось, что Вайнмонты начали выжимать больше за последние несколько месяцев, увеличивая свой собственный доход и игнорируя бремя, и без того наложенное на натруженных фермеров.
Напряжение, казалось, достигло точки невозврата. Они убьют Люция? Эта мысль взволновала меня, но что будет со мной, если не станет их шефа? Я посмотрела через плечо на Франко, его низкий лоб и зубастый оскал. Не думала, что это возможно до этого момента, но для меня будет хуже, если Люция не станет.
– Шагай. – Мужчина подтолкнул меня вперед, и я начала идти, прекрасно отдавая себе отчёт о нападавших, их оружии и осознавая собственную наготу.
Я повернула влево, в направлении главной части дома, надеясь, что кто-то увидит нас и поднимет тревогу. В конце концов, была середина дня, и в доме было несколько слуг. Мы прошли несколько спален, и у меня мелькнул проблеск надежды, когда Рауль, один из дворецких, вывернул из-за угла перед нами. Он застыл, его рот раскрылся, когда он увидел меня. Затем он уставился на мужчину, держащего меня за локоть. Я хотела, чтобы он побежал, закричал, сделал хоть что-то.
Вместо этого он потупил взгляд и отступил в ближайшую спальню, закрыв за собой дверь. Блядь.
Франко засмеялся у меня за спиной.
– Coño. (прим. перев. – «трус».)
Я продолжала идти, ведя их к кабинету Люция. Мы больше не встречали слуг, и дом казался устрашающе спокойным. Адреналин в моем организме поднялся на другой уровень, сердце громко стучало в ушах, когда мои ноги начали заплетаться.
– Продолжай. – Мужчина поднял меня за руку, заставляя идти ровно.
Я сделала еще несколько шагов к закрытым французским дверям, ведущим в кабинет Люция.
– Здесь?
Я кивнула.
Франко схватил меня за плечо.
– Беги, puta. Я скоро найду тебя.
Мужчины оттолкнули меня в сторону и сделали последний шаг к дверям. Франко поднял ногу и пнул по ним. Другой мужчина последовал за ним, когда они бросились вперед, с мачете наготове.
Я ринулась прочь. Моя уловка сработала. В вечернее время Люций и Хавьер работали в библиотеке, а не в кабинете. Я побежала по коридору, ноги шлепали по плиточному полу. Топот, эхом раздававшийся позади меня, сообщил, что Франко и другой мужчина бежали за мной по пятам.
– Люций! – закричала я, влетев в библиотеку. Они с Хавьером поднялись, когда я закрыла двери и повернула замок.
– Какого черта, Стелла? – Люций окинул взглядом мое тело.
– Мужчины, – задыхалась я, – здесь, чтобы убить тебя. – Я указала на дверь и попятилась от нее.
Хавьер вынул пистолет из кобуры на поясе, а Люций вытащил свой из-под стола. Дверные ручки начали трещать.
– Стелла, спрячься! – рявкнул Люций, указав под стол.
У меня не было ни одежды, ни оружия. Мне ничего не оставалось, кроме как выполнить его приказ. Я побежала к столу, когда дверь начала поддаваться. Он дернул меня вниз.
– Не вылезай, пока я не скажу. – Его голубые глаза наполнились тревогой, прежде чем он встал и исчез.
Последовал очень мощный удар, после которого дерево не выдержало и раскололось. Выстрелы звучали так громко, что я закрыла уши. Крики и проклятия, на английском и испанском – все смешалось, когда грохот прекратился, и не осталось ничего, кроме тишины.
Люций и Хавьер обменялись парой фраз на испанском, чего я не смогла разобрать.
– Стелла, сколько их было? – позвал Люций.
– Двое.
– Ты уверена?
– Не знаю. Я видела только двоих. – Испуганное лицо Рауля мелькнуло у меня в голове. – И Рауль видел их со мной, но он просто... Он ничего не сделал.
– Я проверю земли, – произнес Хавьер.
– Будь осторожен. Я никому не доверяю. Ни персоналу, никому. Не сейчас.
– Понял, шеф.
Шаги, затем Люций опустился на колени и протянул мне руку.
– Давай. Они больше не побеспокоят нас.
На нем не было ни царапины, хотя он только что убил двух человек. Он был спокоен, словно всего лишь прихлопнул муху.
Я потянулась к нему, но потом заметила, как сильно дрожало мое тело. Он вытащил меня из-под стола и наклонил мой подбородок большим и указательным пальцами. Осмотрев шею, сказал:
– У тебя кровь.
– Кровь? – Меня окутало дымкой, и в ушах зазвенело. В воздухе висел запах горелого пороха. Взгляд за его спину открыл мне два тела и море ярко-красной крови вокруг них, которое блокировало дверь. Как нам выйти, не наступив на нее? Я заманила их сюда, прямиком на их собственную казнь. Я уже была покрыта их кровью, просто она была невидима для глаз.
– Стелла? – Люций снова привлек мое внимание к себе, наморщив лоб. – Идем. Давай вытащим тебя отсюда. – Он поднял меня на руки, все еще держа пистолет рукой, которой придерживал меня под коленями.
Я напряглась.
– Я сама могу идти.
Он покачал головой, и его светло-шоколадные волосы упали на глаза.
– У тебя шок.
– Пережила нечто и похуже.
Он провел пальцами по моей спине, чувствуя бугристость моих шрамов.
– Знаю. Закрой глаза. Я собираюсь перешагнуть через них и отнести тебя в твою комнату.
– Нет. – Мой голос дрогнул, и я снова опустила глаза, тела притягивали мой взгляд как магнит. – Там меня и нашли.
– Закрой глаза. Сейчас же, – тон Люция был суровым.
Я повернулась к нему и уткнулась лицом в плечо, по-прежнему чувствуя их безжизненные взгляды. Он пересек библиотеку, сделав последний большой шаг через лужу крови, а затем мы вышли в коридор. Я открыла глаза, когда он повернул направо, подальше от моей комнаты. К своей. Он передвигался тихо и оборачивался на каждую дверь, ожидая незваных гостей.
Открыв дверь своей спальни, Люций заглянул, прежде чем пройти и посадить меня на кровать. Натянув одеяло до подбородка, я наблюдала, как он проверял ванную, шкаф, а затем закрыл и запер балконные двери в комнате.
– Здесь ты будешь в безопасности. Я собираюсь найти Хавьера и убедиться, что их было всего двое. – Он щелкнул чем-то на пистолете, и из него выскользнул магазин. Он проверил пули и кивнул себе, прежде чем оглянуться на меня. – Ни шагу из этой комнаты.
Я уставилась на ярко-красный мазок вдоль его ботинка. Кровь. Так много крови на моих руках. Кровь моей матери, моя, людей на полу. Сколько в этом было моей вины? Во всем этом?
Он шагнул ко мне, его светлые глаза сверкали даже в затемненной комнате.
– Стелла, скажи мне, что останешься здесь. Мне нужно, чтобы ты находилась в безопасности.
До меня дошла его полуправда. Я была ему нужна. Ему было нужно, чтобы никто не тронул его Приобретение, пока он сам не прикажет. Через три недели на Рождество, когда начнется второй суд. Сможет ли он удержать меня в безопасности тогда? Рассказ Рене о пытках и жестокости повторялся в моем сознании, создавая каркас боли вокруг бассейна крови, который уже впитывался в мое сознание.
Подняв глаза, я встретила его сосредоточенный взгляд.
– Я останусь здесь.
– Хорошо. Я скоро вернусь. Не открывай эту дверь никому другому. Даже Хавьеру. Поняла? – Он поднял пистолет. Никакой дрожи в руках, словно они были созданы для убийства.
Он отпустил курок с мягким клик, говорящем о смерти. Потянувшись к моему лицу, Люций убрал прядь волос мне за ухо. Я отшатнулась от его прикосновения.
Его глаза сузились.
– Оставайся здесь. Никто, кроме меня, не пройдет через эту дверь. Скажи, что ты понимаешь, Стелла.
– Да. – Я хотела, чтобы он ушел. Хотела, чтобы все это исчезло.
Люций поднял пистолет и подошел к двери.
– Закрой ее за мной.
Он молча открыл дверь, выглянул, а затем проскользнул, прежде чем закрыть за собой. Я встала, забирая с собой одеяло, и повернула замок. Это всего лишь сдерживающий фактор. Если другие захотят войти, они войдут.
Я осмотрела комнату в поисках оружия. Выбор был не велик, разве что мне удастся сделать кинжал из местных произведений искусства или декоративных корзин для табака. Я подошла к прикроватной тумбочке Люция. Ничего полезного. Развернулась и поймала камин боковым зрением. Схватила железную кочергу, крепко сжала и почувствовала ее вес. Это не поможет, если у злоумышленника будет пистолет, но это лучше, чем ничего.
Бросив одеяло обратно на кровать, я поспешила в его гардеробную. Закрыла за собой дверь и сорвала с вешалки белую рубашку на пуговицах. Надела ее, закатав рукава, не обращая внимания на то, что на мне не было трусиков. Среди деревянных вешалок и ящиков спрятаться было негде.
Я отмела идею укрыться в шкафу и вернулась к кровати, села и стала ждать. Это все равно было не важно. Если бы кто-то пришел сюда, чтобы убить меня, мои попытки спрятаться не остановили бы их. Меня бы нашли.
Напряжение курсировало по моему телу, каждый обычный звук в доме превращался во взрыв бомбы, шокируя мои нервы. Тиканье часов, крик птицы на крыше рядом, медленное капанье воды в ванной Люция. Я отползала назад, пока не упёрлась спиной в изголовье, взяв каминную кочергу с собой. Кованый металл приносил с собой странное чувство комфорта.
Смогу ли я умереть здесь, а не на суде Приобретений? Возможно, это окажется лучшим выходом. Возможно, это восстание фермеров – если его можно так назвать, – было скрытым благословением. Я рассеянно провела кончиками пальцев вдоль шрамов на левом запястье. Тогда я хотела смерти. Я все еще играла с ней, флиртовала с другой стороны комнаты взглядами и смущенными улыбками. Смерть наблюдала за мной, как будто я была ее следующим партнером по танцам, ее очередным пышным праздником во плоти. Как долго продлится наш флирт до того, как она затащит меня в закрученную массу танцоров, поглотит юбками и темными улыбками?
Воздух оставался неподвижным, весь дом превратился в склеп для двух тел, может быть, и больше. Я сосредотачивалась на каждом шуме, каждом скрипе в доме. Через час или около того резкий грохот нарушил тишину. Последовал однократный выстрел, к которому вскоре присоединились другие. Послышались громоподобные выстрелы, смешавшиеся с неожиданным треском, пока я вжималась в одеяло, а мой взгляд неподвижно сфокусировался на двери.
Солнце медленно исчезало за окном, пока я ждала. Комната погружалась во мрак, несколько часов не было слышно ни голосов, ни выстрелов. Я не осмелилась включить свет. Адреналин давно испарился из моего тела. Я опустилась на постель, положив голову на подушки, чтобы иметь возможность следить за дверью. Запах Люция окружил меня, сандаловое дерево и изысканность впитались в мои поры.
Веки налились свинцом. Мне стоило сесть ровно, стоило походить. Вместо этого я позволила темноте усыпить меня. Это было не в первый раз.
Дверь распахнулась, и я вскочила с кровати. Сон как рукой сняло, и на его месте появилось желание убивать. Сжав в руке кочергу, я бросилась вперед на темную фигуру, вошедшую в комнату. Отводя руку назад, я ждала выстрелов, ждала, пока прольется моя кровь. Но ничего не было.
Я качнулась изо всех сил, но фигура схватила меня за запястье и с силой сжала. Давление увеличивалось, пока боль не пробралась до костей, и я с криком бросила металл. Он накрыл рукой мой рот и обнял за талию, притянув к себе. Страх охватил меня как зыбучий песок и потащил вниз, пока я не поняла, что задохнусь.
Я всмотрелась в него, чтобы увидеть человека, готового меня убить. Вдохнула через нос и почувствовал его запах – лесной, мужской. Мое сердце забарабанило под ребрами. Я узнала его, это твердое тело напротив моей груди, ощущение его рук, захвативших в плен мои.
– Стелла, – глубокий тембр его голоса подкосил мои колени, но также подлил керосина в ураган ненависти, который горел в моем сердце. Пламя полыхнуло, захватив остальную часть меня огнем, заставив каждый нерв пылать.
Я возобновила свое сопротивление, пинаясь ногами и широко раскрыв рот, чтобы изловчиться и впиться зубами в его ладонь. Этот ублюдок осмелился прикоснуться ко мне после всего, через что меня провел – мой контракт, бал Приобретений, продажа меня моим отцом. Он должен был истекать кровью, страдать. Я укусила сильнее. Он зарычал, но не выпустил меня. Даже когда я ощутила медный вкус во рту, и он так сильно сжал меня, что перед глазами потемнело, он не отпустил.
– Остановись, – приказал Вайнмонт, нетерпение сочилось из его слов.
Не достигнув успеха, я расслабила челюсть, и он отдернул руку, обняв меня, отталкивая назад, чтобы он мог закрыть за собой дверь.
– Где Люций?
Его тело казалось натянутым резче струны в фортепиано, но мой вопрос заставил его вибрировать сильнее.
– Здесь. Перевязывает руку.
– Хавьер ранен?
– Получил пулю в плечо. Она прошла навылет, но это все равно чертовски больно, судя по его нытью. – Он подталкивал меня, пока мои колени не коснулись кровати, и я не села.
Синклер сделал шаг назад и осмотрелся вокруг, серебряные полоски луны снаружи стали единственным источником света в комнате. Он шагнул к двери и щелкнул выключателем. Вспышка света ослепила меня на мгновение, но это не имело значения. Все остальное было забыто. Передо мной стоял Вайнмонт: его темные волосы в сущем беспорядке, кровь бежала из порезов на щеке, шее и руках. Правая брючина была окрашена в ярко-красный и казалась еще влажной.
Но самым выразительным были его глаза. Глубокого синего цвета, буйные, наполненные властью и болью, что кромсают мою, и без того уже потрепанную душу, на еще более мелкие кусочки, прежде чем развеять их на все четыре стороны.
– Что…
– Мы в безопасности. – Вайнмонт окинул взглядом каждый дюйм моего тела с ног до головы. – Пока что.
– Что случилось?
Он проигнорировал мой вопрос и подошел к ванной. Хоть он и хорошо скрывал боль, я видела, как он слегка вздрагивал каждый раз, когда ступал на правую ногу.
Синклер открыл бельевой шкаф и начал рыться в поисках аптечки. Я последовала за ним, задержавшись в дверях, когда он опустился на край ванны и рывком открыл крышку. Содержимое посыпалось на пол, он схватил бутылку со спиртом, прежде чем сорвать крышку и полить им порезы на руках и шее. Некоторые были глубокими, и от спирта кровь потекла еще сильнее. Он положил пистолет справа от себя.
Ему нужна была помощь. Руки и шея заживут, но вот ярко-красное пятно, расползающееся вдоль его ноги, выглядело намного, намного хуже. Стоит ли мне помогать врагу? Человеку, который меня бил, мучил и говорил, что сделает все это без колебаний? Я кусала губу, пока он прикладывал марлю к ранам и каждые несколько мгновений поглядывал на меня, словно убеждаясь, что я еще здесь.
