Текст книги "Самозванец"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Клара стала мерить шагами комнату, хотя никогда раньше этого не делала. Она не знала, что придумать, куда бежать, когда она покинет этот постоялый двор в окрестностях Лондона.
Она попыталась составить план действий, но ничего стоящего не могла придумать. Уже давно наступила ночь, но определить точное время она не могла. В городе часы не нужны, днем колокола отбивают часы, вечером их выкликает сторож. Здесь ничего этого нет. А главное – никого нет. Сегодня в полдень, войдя в душную комнату, она открыла окно и не услышала ничего, кроме фырканья лошадей, стука колес редких экипажей и ленивой перебранки слуг.
Сейчас казалось, что все, кроме нее, в этом мире спят. Увы! Сон бежал от нее. Она была слишком возбуждена.
Перегнувшись через глубоко расположенное окно, она увидела белевшую в лунном свете дорогу. В одной стороне располагался Лондон, и там все было знакомым. В другой – полная неизвестность.
Следует ли ей осуществить то, что она задумала: жить на сэкономленные средства и использовать все возможности, чтобы найти работу в каком-нибудь месте, не имея ни рекомендаций, ни опыта?
Или лучше вернуться туда, где все знакомо? Однако в Лондоне ей постоянно будет грозить опасность.
Клара отошла от окна, достала из саквояжа папку с бумагой для эскизов и небольшую коробку угольных карандашей.
Затем собрала свечи, горевшие в комнате, поставила на небольшой стол и вскоре забыла все свои горести.
Она нарисовала Китти: девочка сидела, наклонив голову над клавишами пианино, крепко закусив губу. Затем Беатрис: одна бровь у нее была поднята, на лице читалось смешанное выражение неодобрения и веселого изумления.
Начала рисовать Монти, изобразив его напыщенным сэром Торогудом. Но в основном из-под ее пера выходил потрясающий мужчина в маске, который целовал ее с эдакой чертовски фальшивой страстью.
Если она и стыдилась чего-либо, так это того, что не сумела распознать обмана.
Закрывала на все глаза.
Изображение расплылось. Клара прижала запястья к глазам. Нет, она не станет плакать.
Когда она открыла глаза, лист, лежащий перед ней, был чист, наброски исчезли словно по волшебству. Может быть, верхний листок сдуло легким ветерком из окна? Она огляделась, на полу тоже ничего не было.
– Гм… Не могу отрицать, что я польщен.
Клара оцепенела при звуке сочного, хорошо поставленного голоса, раздавшегося у нее за спиной. Сердце екнуло. Она встала, отодвинув стул, резко обернулась.
Позади нее стоял мужчина, но это был не Монти. Исчезла грубая одежда. Мужчина даже отдаленно не напоминал ни веселого грабителя, ни напыщенного позера. Это был совсем другой человек.
Глава 17
Он был великолепен. Безупречный, элегантно одетый. Он изучающе смотрел на нее.
Он всегда был таким высоким? Таким внушительным? Таким красивым?
Страх уступил место раздражению. Тонкий юмор Монти, шутливое одобрение ее смелости, желание, которое она вызывала в нем, – все оказалось ложью.
Она стала медленно пятиться, словно перед ней была змея.
Мужчина наблюдал за ней, потом перевел взгляд на листок, который осторожно держал за края.
– У вас здорово получается.
Он повернул листок к свету и наклонился над ним, чтобы вблизи рассмотреть набросок, на котором он был изображен в мощном свете, совершенно обнаженный и расслабленный.
У Клары запылало лицо, но она отбросила назад волосы и вздернула подбородок.
– Вы привлекательная модель, впрочем, вам это известно. – Она старалась говорить непринужденно. – Мечта художника.
В ответ он негромко хмыкнул. Весьма неразумно с его стороны. Такая реакция, точнее, полное ее отсутствие, вызывала желание запустить в него чем-нибудь тяжелым. С острыми шипами.
– Мне бы очень хотелось сделать подпись под этим рисунком, – произнесла она, пытаясь не выдать своего смятения. – Возможно, вы соблаговолите сказать мне, кто вы такой на самом деле.
Он поднял глаза от рисунка и холодно посмотрел на нее. Она невольно поежилась под этим серебристым взглядом, надеясь, что он не видит, как она сжимает за спиной пальцы.
Далтон долго смотрел на нее, небрежно сворачивая рисунок в трубочку. Потом засунул его в карман и подошел ближе, Остановившись буквально в нескольких дюймах от нее, так близко, что она чувствовала его запах, напоминавший запах сандалового дерева. Она отвернулась, но его дыхание коснулось ее щеки.
Теплые пальцы схватили ее подбородок и подняли лицо к свету. Его прикосновение не было грубым, но и ласковым его нe назовешь. Он рассматривал ее, как рассматривал рисунок, – прищурившись, не упуская ни единой детали.
У нее возникло абсурдное желание посмотреть ему в глаза, но неразумно бросать ему вызов, пока она не выяснила, каковы его намерения.
Он наклонил голову в одну сторону, потом в другую.
– Никогда не видел вас при хорошем освещении и без всей этой раскраски.
Он смотрел на нее спокойно, глаза его стали серыми, поскольку он стоял спиной к свету.
Глаза Монти.
Клару захлестнула боль, и она отвернулась. Как может она все еще испытывать какие-то чувства к человеку, который является не более чем игрой ее воображения?
– Вы так и не ответили на мой вопрос: кто вы такой на самом деле?
Он опустил руку и сделал шаг назад, словно удивляясь, как он вообще мог подойти так близко. Потом отвесил низкий поклон, как бы в насмешку.
– Далтон Монморенси, лорд Этеридж к вашим услугам.
Она фыркнула:
– Замечательно. А я принцесса с Луны.
Он выпрямился и посмотрел на нее напряженным взглядом.
– Нет, ты девушка из сказки, своенравная и переменчивая, рожденная для того, чтобы дразнить простых смертных, доводя их до погибели.
– Я? Из сказки? Вы просто не можете остановиться, не так ли? Ложь срывается с ваших губ, словно листья с деревьев в осеннюю пору.
– Я ни разу вам не солгал с той минуты, как вошел в эту комнату.
– Это напомнило мне о том, как вы вошли.
– А как я обычно вхожу?
Окно. Господи, надо же быть такой глупой! Для человека, подобного ему, открытое окно словно приглашение. Потом до нее дошел истинный смысл его слов. Неужели он и в самом деле лорд?
«Он действительно считает меня девушкой из сказки?»
Ну, хватит об этом. Надо подумать о более важных вещах.
– И чем же я вам досадила, могущественный лорд Этеридж? Я никогда не рисовала карикатур на вас лично.
– Вы просто не могли этого делать. Я веду весьма скрытную жизнь.
– Тем не менее вы великолепно сыграли роль сэра Торогуда и стали настоящим любимчиком света, – произнесла она с горечью.
Уголки его губ изогнулись.
– Завидуете?
– Мне не доставило удовольствия видеть лгуна, подобного вам, купающегося в моем успехе, нет. Но я никогда не хотела предъявить на этот успех свои права, иначе давно бы вышла из тени.
– В этом случае вам вряд ли удалось бы дожить до сегодняшнего дня. С того момента, как я надел на себя маску сэра Торогуда, на меня было совершено три покушения.
Страх закрался прежде, чем она смогла овладеть собой. Черт возьми, когда же наконец она поймет, что это не возлюбленный, а противник?
Клара отвернулась и подошла к окну. Взошла луна, заливая своим ярким светом комнату. Неужели это та самая луна, которая лила свой свет на Розу и Монти? Неужели все это происходило еще прошлой ночью?
– Кажется, что со времени нашей последней встречи прошел целый год.
Его голос прозвучал мягко и тихо, совсем близко у нее за спиной.
Всегда бесшумно подкрадывающийся грабитель. Она закрыла глаза и прислонила голову к оконной раме.
– Ты никогда не видел меня, – прошептала она. – А я никогда не видела тебя.
– Ты в этом уверена?
– Веселая Вдова Симпсон была обманом. Я просто Клара, не служанка и не смешливая вдовушка. Некоторые даже считают меня скучноватой.
– Что-то не верится, – усмехнулся он.
– Еще бы! Вы понятия не имеете, кто я.
– Вы Клара Тремонт Симпсон, дочь Альберта Тремонта. Весьма непродолжительное время были замужем, за ничем не примечательным молодым солдатом по имени Бентли Симпсон. Ваш отец лишился состояния после того, как лопнула мошенническая схема инвестиций, в результате чего он потерял крупные суммы сбережений своих друзей и соседей. Он умер в бедности и презрении, только вы ухаживали за ним.
Этот оскорбительный тон, каким он говорил о ее отце, вызвал слезы на ее глазах. Она сердито смахнула их.
– Вы не знали его, иначе вы не стали бы говорить о нем так неуважительно. В этой махинации со вкладами он был такой же жертвой, как и все остальные.
– Он украл тысячи фунтов у людей, которые ему доверяли.
Клара повернулась к нему:
– И куда делись деньги? Может, я ходила в шелках и была увешана драгоценностями? Со всех сторон на меня сыпались предложения о замужестве? Тот «ничем не примечательный» молодой человек, о котором вы упомянули с таким пренебрежением, был единственным, кто взглянул на меня, кому я понравилась! Я вышла за него замуж, потому что сомневалась, что когда-либо получу другое предложение. Много лет мы терпели нужду. Отец чувствовал себя виноватым передо мной и потому ушел из жизни.
Она с трудом сдерживала слезы и отвела глаза.
– Кто мог сказать, что мы жили на средства, добытые нечестным путем? У отца был тайный партнер, лорд Этеридж, который, говорил, что коммерческая деятельность запятнает его репутацию. Отец не осмелился назвать его имя, когда деньги были потеряны, опасаясь, что ему не поверят, когда его слово будет поставлено против слова графа!
Она отвернулась, не в силах сдержать слезы. Он стремительно подошел к ней, положил ей руки на плечи.
– Кто это был? Назовите мне имя графа, и я позабочусь о том, чтобы он предстал перед правосудием и чтобы честь вашего отца была восстановлена.
Клара пристально на него посмотрела.
– Зачем? Какое это теперь имеет значение? То, что я всю свою жизнь была известна как дочь мошенника, меньше всего беспокоит меня сейчас. Не забывайте, что я к тому же вдова, почти без гроша за душой, и моей жизни грозит опасность со стороны человека, который только что среди ночи проник в мою комнату. – Она снова с горечью рассмеялась. – Вы и впрямь считаете, что самое главное для меня на данный момент доказать невиновность отца?
Он не отпускал ее.
– С моей стороны опасность вам не грозит.
– Тогда почему вы ворвались ко мне ночью? Почему не встретились со мной днем?
– Я… – Его руки соскользнули с ее плеч, и она внезапно почувствовала озноб. Он отвернулся, опустив голову. – Именно так мне и следовало поступить. Или арестовать, как только я вас увидел.
– Арестовать? Я думала, вы пришли сюда, чтобы меня убить.
– Разумеется, нет. За кого вы меня принимаете?
Она медленно покачала головой, не отрывая от него взгляда:
– Не имею ни малейшего понятия.
– Я… я не могу сказать вам, кто я. Но мне было поручено отыскать сэра Торогуда и привести его… я имею в виду привести вас к лорду Ливерпулу.
– К премьер-министру? Я никогда не рисовала лорда Ливерпула.
– Нет, но, должно быть, вы огорчили кого-то могущественного, иначе меня не отправили бы разыскивать вас. Я не мальчик на посылках.
Ее разыскивает Ливерпул?
Она знала о нем немного, только то, что известно всем. Его назначили на этот пост после убийства Спенсера Персиваля, кроме того, он был широко известен своими консервативными взглядами, особенно по вопросу классовых различии и защиты священного права аристократии уничтожить любого, кто окажется у нее на пути.
Короче говоря, он поддерживал все, против чего боролась она. И именно он стоял во главе правительства Англии.
– О Боже!
Ничего не видя перед собой, она в полном изнеможении опустилась на стул.
– Вам не следует бояться Ливерпула, – сказал Далтон. – Он очень благородный человек. Суровый, но порядочный.
Она покачала головой:
– А что, по-вашему, он сделает? Пригласит меня на чай и отпустит? Вам, очевидно, пришлось изрядно потрудиться, чтобы разыскать меня. Поэтому самое меньшее, что мне грозит, – это заключение в Тауэр.
– Высмеивать людей благородного происхождения не противозаконно.
– Благородного происхождения! Что делает всех остальных людьми низкого происхождения, независимо от их благосостояния и воспитания!
– Я не имел в виду… – Теперь его лицо было в глубокой тени, но она чувствовала на себе его гневный взгляд. – Я не должен перед вами оправдываться. Я здесь, чтобы сопроводить вас в город, где вас препроводят к премьер-министру. Ваша безопасность гарантирована, значит, у вас нет оснований…
Нападение произошло мгновенно. Темная фигура метнулась через открытое окно и бросилась на нее. У нее хватило времени лишь на то, чтобы сделать вдох. Однако Далтон успел среагировать. Она увидела, как он смело бросился на незнакомца и оба они упали на небольшой письменный стол. Длинный тонкий стол развалился, упали свечи и все, что находилось на столе.
В комнате стало темно, только возле нее горела пара свечей. Схватка была короткой и яростной, судя по глухим звукам тяжелых ударов. Вдруг раздался леденящий душу хруст, и все стихло, ей сразу представился Далтон с разбитой головой, лежащий в луже крови.
«О Боже, помоги ему!» Клару не удивила пылкость ее мольбы. Ведь их связывала не только ложь.
– Д-Далтон? – Ее шепот в темноте показался криком. Она услышала шарканье ног, потом усталый вздох.
– Я устал от того, что на меня бросаются тени.
Клара закрыла глаза и мысленно возблагодарила небеса. Она услышала, как Далтон что-то протащил по полу.
– Давайте посмотрим, что за таинственная личность, не возражаете?
Далтон попятился, втаскивая за руки безвольную фигуру в кружок лунного света. Мужчина показался Кларе очень крупным, но, возможно, такое впечатление создавали свободная одежда и грубый капюшон с неровно вырезанными дырками для глаз.
– Он мертв?
Далтон сделал последний рывок, бросил мужчину и внимательно посмотрел на него.
– Не думаю. Я ударил его не так сильно, как мне бы хотелось.
Он опустился на колени и дернул за капюшон. Открылось лицо с тяжелыми чертами и шрамом от подбородка до брови.
Клара наклонилась ниже, она могла вполне искренне поклясться, что никогда не видела такой устрашающей внешности. Однако Далтон провел одной рукой по своему лицу и отпустил такое ругательство, которое она слышала разве что от повара в доме Уодзуэрта.
– В чем дело? Вы его знаете?
– Да. Он работает на меня.
– Ох! Значит, он для нас не представлял никакой опасности.
– Он представлял большую опасность. Керт умеет не только готовить, но еще и убивать. Более того, я не приказывал ему являться сюда. Это задание, должно быть, спущено сверху, кем-то вышестоящим. – Далтон повернулся, достал одну из погасших свечей и зажег от угля в камине. Затем он начал быстро двигаться по комнате, собирая те немногие вещи, которые она распаковала, и бросая их в ее саквояж. Он взял пояс от ее платья и связал им руки незнакомцу. Клара, затаив дыхание, следила за ним.
– Насколько хорошо вы знакомы с подобными вещами?
Он бросил на нее взгляд, который ей ничего не сказал.
– Пойдемте. Мы должны отсюда уйти. Они начнут нас преследовать в течение часа, если Керт не вернется.
– Нас? Я поняла, что этот человек работает на вас.
– Работал. А сейчас скажите мне, что вы невиновны ни в каком заговоре против Короны.
Она широко раскрыла глаза:
– Заговор? Я рисую картинки, милорд. Я не шпионка.
Уголки его рта изогнулись.
– А вот я шпион. – Он поднял ее сумку и притянул Кларе руку. – Или был им. И только что перешел на противоположную сторону.
Глава 18
За время долгой поездки в экипаже обратно в город Далтон обдумал все имеющиеся возможные варианты. Кто-то отдал Керту приказ на убийство. Было всего шесть человек, которые могли отдать такой приказ, и среди них Далтон. Оставались «Королевская четверка» и Ливерпул.
Он исключил Ливерпула по той простой причине, что был хорошо знаком с методами его работы. Премьер-министр мог проявить подобную беспощадность, если чувствовал, что этого требует сложившаяся ситуация. Далтон не понимал, что могло послужить таким основанием в данном случае.
И тем не менее он обязан был сообщить Ливерпулу о том, что произошло этой ночью. Если бы только он мог быть уверен…
Нет, должно быть, это один из «четверки». К сожалению, Далтон знал только троих. Один из них, лорд Барроуби, был вне подозрений, поскольку находился на смертном одре в своем доме в Дербишире.
Двоих других он знал недолгое время, являясь одним из членов «четверки». К сожалению, после выхода из нее, когда Далтон возглавил «Клуб лжецов», он был лишен доступа к их строго конфиденциальной информации.
Далтон полагал, что на освободившееся после его ухода место Кобры был избран кто-то другой, но кто именно, он понятия не имел. Ливерпул не счел необходимым сообщить ему, а сам он был слишком занят в течение последних нескольких недель, пытаясь заставить «лжецов» повиноваться, чтобы тратить время на догадки.
Итак, три возможных варианта. Трое, располагавшие информацией и властью, могли отдать «лжецу» приказ на убийство.
Хотелось бы ему знать наверняка, опознал ли его Керт. Если нет, он все еще может рассчитывать на помощь своих людей, какими бы они ни были. Если бы только у него было время окончательно завоевать их доверие до того, как все это случилось.
– Мы возвращаемся? Почему?
Тихий голосок Розы… Клары прервал его размышления. Он повернул голову и увидел, что она подглядывает через щель между шторками, прикрывающими окна экипажа. Затем она опустила шторку, и внутри коляски снова стало почти темно. Только свет случайных уличных фонарей пробивался сквозь похожие на пергамент шторки да слабо светился боковой фонарь экипажа.
– Вам не приходило в голову, что мы всегда оказываемся вместе в темноте? – Он пытался придать своему голосу невозмутимость. – На чердаке, в лондонском тумане, в саду у Рочестеров…
– В саду?
Он видел лишь смутные очертания ее лица, но голос ее дрогнул.
– Ах да, я и забыл, что вы неважно себя чувствовали в ту ночь. Приношу свои извинения. Я был лишь обеспокоен вашим здоровьем, вы так туго были затянуты в корсет.
Что-то ударило его, и он инстинктивно схватил перчатку, все еще хранившую тепло ее руки. Вот он, неистовый темперамент Розы.
– Не пытайтесь меня очаровать. С чего бы это? Вы получили все, что хотели.
– О да, – сухо ответил он. – У меня на хвосте более дюжины шпионов и убийц. Я спасаюсь бегством вместе с женщиной, которая презирает меня и даже не пытается этого скрыть. Мне не к кому обратиться за помощью, кроме Ливерпула, и я не совсем уверен, что мой крестный отец не замешан во всем этом.
– Ваш крестный отец?
– Лорд Ливерпул.
– Премьер-министр? Вы занимаете такое высокое положение в обществе? И при этом развлекались со служанкой? – Ее тон вполне позволял представить ее лицо, ошеломленное и взбешенное. Потом он почувствовал, как острый носок ее туфельки врезался в его голень. Далтон скрипнул зубами.
– Нет. По всей видимости, я развлекался с коварной вдовой.
Последовал еще один пинок. Тут Далтон не выдержал и потянулся к ней, но Клара, сжав кулачки, забарабанила ими по его широкой груди. Наконец он смог привлечь ее в объятия, из которых она пыталась вывернуться, буквально распластавшись у него на коленях.
Некоторое время она тщетно сопротивлялась, проклиная его последними словами, пока не выбилась из сил.
Он слегка фыркнул, зная, что это приведет ее в бешенство.
– Весьма впечатляюще. Вы великолепно владеете непристойными выражениями. Примите это как комплимент. И где только вы всего этого набрались?
Она последний раз безуспешно попыталась вырваться из его объятий, потом замерла и лежала неподвижно, прижавшись к нему.
– Кое-что услышала от Джералда Брейтуэйта, – наконец призналась она. – Остальное от повара Уодзуэрта.
– Как жаль, что Керта пришлось оставить в гостинице. Ему бы это доставило удовольствие.
Клара отвернулась, слегка коснувшись его щеки своими шелковистыми волосами.
– Кто же ты такой, если на тебя работает убийца? – спросила она тихо. – Если у тебя родственные отношения с премьер-министром? Если ты забираешься в чужие сейфы и выступаешь под чужими именами? Ты сказал, что ты шпион. На кого же ты работаешь и с какой целью?
– Конечно же, на благо Англии.
– А зачем же в таком случае охотишься за мной?
Ему трудно было сосредоточиться, сидя рядом с ней, ощущая, какая она теплая и мягкая, наслаждаясь запахом, исходившим от ее тела. Запах розы исчез, но остался естественный легкий запах женщины. Для него этот запах ассоциировался с домом, цветами, огнем в камине и долгими ленивыми утрами в постели.
– Клара, – прошептал он, словно пробуя, как звучит ее имя. Оно подходило ей.
– Я ведь тебе не солгала относительно своего имени. – Ее голосок слегка дрожал, и он понял, что эта близость действует на нее так же, как на него. – Меня зовут Роза. Клара Роза.
Он закрыл глаза и постарался подавить желание уложить ее на сиденье и попытаться отыскать в ней свою Розу.
Но Роза никогда не принадлежала ему. Во всей этой истории не было ничего реального, за исключением того, что он обнаружил в себе одиночество и желание любить.
Он усадил ее на прежнее место, прежде чем она могла окончательно прорвать его оборону. Это дело стало для него слишком личным. Его первое серьезное дело, а он уже нарушает все правила и инструкции. Какой же из него руководитель! Он потер затылок, заставляя себя собраться с мыслями.
– Вы должны рассказать мне все с самого начала, если мы хотим узнать, кто охотится за вами. Когда вы начали рисовать карикатуры?
Клара медлила с ответом.
Далтон покачал головой:
– Я уже знаю о той, другой Розе. Я сделал все, что в моих силах, и помог ей выбраться из дома Уодзуэрта. Я также знаю, что Траппы не имеют никакого отношения к сэру Торогуду, так что закон не будет их преследовать.
Помолчав, она произнесла со вздохом:
– Ну хорошо. В основном вам уже все известно. После смерти Бентли я частенько поднималась на чердак…
Клара рассказала ему все, и у нее камень с души свалился. Она откинулась на подушки, чувствуя себя выдохшейся, но освобожденной. Она не осознавала раньше, насколько трудной стала эта ее тайная жизнь.
– И что теперь?
Далтон ответил не сразу. Он был рад, что в экипаже темно, потому что знал, что облегчение, которое он испытал, наверняка отразилось на его лице. Ее история была безыскусной, непротиворечивой и правдоподобной. Сумасбродка, женщина с горячим темпераментом, ведущая свою борьбу, грозившую ей самоуничтожением, но не шпионка. К сожалению, членов «клуба» будет не так-то легко в этом убедить.
– Нам необходимо где-то остановиться на ночь, и нам нужны деньги. «Лжецы» это предусмотрят и примут соответствующие меры, а в таких делах им нет равных, но я знаю несколько ловких приемов, которые им неизвестны.
Он никогда не думал, что его отдаленность от подчиненных сыграет ему на руку. Но если бы ему удалось завоевать их преданность, он бы сейчас не оказался в подобном положении.
– Если Керт узнал меня, то меньше всего они будут рассчитывать, что я осмелюсь появиться в определенном доме в Лондоне. Если нет, мы сможем провести эту ночь с комфортом, и я свяжусь с некоторыми людьми, которым полностью доверяю. Мы должны узнать, кто заказал это убийство и почему. Кое-кто хочет, чтобы сэр Торогуд был мертв. Последнее нападение явно было направлено на вас, значит, теперь им известно, кто скрывается под этим именем…
Она беспокойно зашевелилась в темноте, зашелестела ткань, и он вдохнул исходивший от Клары аромат. Атмосфера в экипаже становилась интимном. Но недостаточно.
– Я не уверена, что понимаю. Как они меня нашли? Как вы меня нашли?
– Мы поставили нашего человека на неделю у редакции «Сан», он должен был выследить девушку, когда она принесет рисунки. – Далтон покачал головой. – Вы действовали очень умно. Однажды нам удалось выследить вас, но неприметная одежда помогла вам затеряться в городе. – Он нахмурился. – Вам не следовало так поступать. Вы хоть представляете, что может случиться с дамой, которая находится в городе без сопровождения?
– Лорд Этеридж, вы отправляете своих служанок с поручениями?
– Конечно.
– И они всегда отправляются в сопровождении? Вы можете не кривя душой утверждать, черт возьми, что никогда не отправляли молодую горничную одну в город, даже не задумываясь об этом?
Далтону нечего было возразить.
Она помолчала, ожидая его ответа, потом продолжила:
– Если леди на улице грозит опасность, тогда она грозит любой женщине, будь она торговкой или принцессой. Как вы можете быть таким лицемерным!
Его самообладание подвело его.
– Вы самая настырная женщина из всех, которых я когда-либо знал.
– Не знаю, почему я говорю вам такие вещи. Я никогда никому ничего подобного не говорила.
Да что с ним происходит? Далтон чувствовал себя на грани взрыва. Он постарался подавить свои эмоции.
– Что ж, следует отдать вам должное, вы необидчивы. Вы просто слишком эмоциональны и все принимаете слишком близко к сердцу.
– Я? – Удивление, прозвучавшее в ее голосе, едва не заставило его улыбнуться, несмотря на то что разговор был не из приятных. – Слишком эмоциональна? Принимаю слишком близко к сердцу? Вовсе нет. Я просто неприметная Клара Симпсон.
Это вызвало у Далтона взрыв грубоватого смеха.
– Моя дорогая миссис Клара Роза Торогуд Симпсон, неприметной вас никак не назовешь. Вы сумасбродны, безрассудны и скандальны, но никак не неприметны.
Клару привели в восторг эти слова.
– Подумать только, я… скандальна!
– Не забудьте про безрассудство. Мне придется очень внимательно присматривать за вами, пока мы со всем этим не разберемся. Вы вполне способны на рискованный поступок.
– Ни за что! Я очень осторожна. Это раньше я была неосторожна, вы знаете. Мне казалось, что никогда ничего не случится.
– Это первое, чему мы пытаемся научить наших новобранцев. Чувство неуязвимости представляет самую серьезную опасность для агента.
– У вас было такое чувство, когда вы начинали?
– Конечно, нет, – ответил он высокомерно. – Я чрезвычайно осторожен и предусмотрителен.
– Гм… Забавно слышать такое от человека еще более безрассудного, чем я.
– Что вы имеете в виду?
– Ярко-красные панталоны. – Она хихикнула. – Жилет горчичного цвета и зеленый фрак.
Клара не выдержала и расхохоталась. С противоположного сиденья доносились лишь беззвучное свистящее дыхание и пофыркивания.
Далтон поджал губы. Когда наконец она успокоилась, он прочистил горло.
– Я не привык быть предметом насмешек.
Она вздохнула с огромным удовлетворением.
– Знаю. Именно это и делает вас таким забавным.
Это уже слишком. И он решил сменить тему.
– Какой из ваших последних рисунков мог оскорбить кого-то из властных фигур?
Некоторое время она молчала. Казалось, он слышал, как крутятся колесики в ее умненькой головке.
– Ничего такого. К сожалению, большая часть моих рисунков вызывала только разговоры и пересуды. Любовницы, взятки, незаконные доходы и тому подобные вещи. Лишь изредка мне удавалось поймать кого-либо на серьезном преступлении.
– Как, например, Мозли.
– Да. И я очень горжусь тем, что сделал сэр Торогуд для этого сиротского приюта. Но это было несколько месяцев назад. Если бы за мной охотился Мозли, разве стал бы он так долго ждать?
– Указание разыскать вас поступило десять дней назад. Это могло быть последствием публикации любого из рисунков. Вам обязательно нужно было быть такой плодовитой?
– Конечно. Ведь сэр Торогуд самый издаваемый карикатурист в Лондоне, – произнесла она с гордостью. – Рисунки печатались через день.
– Вам не кажется странным, что вы говорите «сэр Торогуд», имея в виду себя?
– Не более странным, чем когда взрослый человек наденет треугольную шляпу и монокль, – парировала Клара.
– Не могли бы вы оставить в покое мой наряд? Я просто расстроил моего камердинера. Он гений, но очень обидчив.
Она вновь захихикала.
Он наклонился вперед и произнес угрожающим тоном:
– Даже не начинайте.
Послышался отчетливый вдох, за которым последовало молчание.
– Благодарю вас. – Далтон расправил свои на этот раз, к счастью, короткие и аккуратные манжеты. – А теперь расскажите подробно, что именно вдохновило вас на рисунки, напечатанные в течение последних двух недель.
Наконец коляска подъехала к дому. Это был роскошный, ухоженный особняк. Он удачно вписывался в ряд других особняков, коричневый камень придавал ему теплоту, и Клара испытала боль. Именно домашнего тепла ей и не хватало.
Дверь открыл вышколенный дворецкий в пурпурном халате и такого же цвета тапочках, тем не менее исполненный чувства собственного достоинства.
– Пирсон, мне необходимо срочно увидеть Саймона.
Дворецкий лишь невозмутимо кивнул:
– Слушаюсь, милорд. Вы позволите предложить вам прохладительные напитки?
Он сопровождал их в гостиную, когда на верхней части лестницы появился мужчина.
– Этеридж? В чем дело? – Завязывая пояс халата, он быстро спускался по ступенькам. – Что-то случилось в «клубе»?
Мужчина обладал привлекательной внешностью, однако черты его лица не были вылеплены так тщательно, как у Далтона. Его приветливая улыбка была естественной, голубые глаза завораживали.
Кларе показалось, что она его уже где-то видела.
– Саймон, это Клара Симпсон, – сказал Далтон. – Она провела ужасную ночь, и ей необходимо отдохнуть, так что ты уж извини за беспокойство.
– Далтон, не глупи, – донесся с лестницы женский голос.
Клара подняла голову.
– Агата? Агата Апплек…
– Рейнз, дорогая Клара. Леди Рейнз, если быть точной, но ты называй меня Агги.
Саймон обеспокоенно посмотрел на жену:
– Возвращайся в постель. Ты ищешь своей смерти.
– Ох, не поднимай шума, Саймон. Тебе это не идет.
Агата начала спускаться по лестнице, и Кларе вспомнилась эта старая история.
– Ах! – Она повернулась к Саймону. – Вы тот самый Рыцарь-трубочист! – Затем, осознав, что сказала лишнее, моргнула. – О Боже, какой невоспитанной, должно быть, я вам кажусь!
Улыбка озарила лицо сэра Рейнза, и он отвесил ей поклон.
– Ничего подобного. Мы рады принять вас в нашем доме, миссис Симпсон.
Клара присела в реверансе, затем повернулась к Далтону:
– Я в полном изнеможении. Все мои чувства спят.
Далтон покачал головой:
– В данный момент вам придется обойтись без них.
К ней подошла Агата, взяла ее за локоть.
– Ты выглядишь совершенно измученной, Клара. Сейчас распоряжусь, чтобы тебе приготовили ванну, а потом мы уложимтебя в постель, и ты сможешь спать до полудня.
– Ах, как это замечательно! – Клара с трудом подавила зевок и повернулась к Далтону: – Спокойной ночи, Далтон. Увидимся утром.
Она встала на цыпочки, поцеловала его в щеку и последовала за Агатой.
Когда они поднялись наверх, она заметила, что Агата удивленно смотрит на нее.
– Почему вы…
О нет! Об этом не могло быть и речи. Клара шла за Агатой по коридору, стараясь не смотреть на Далтона, стоявшего внизу. А что, если он вытирает щеку платком? Или смотрит ей вслед?
