Текст книги "Дар для старшего принца, или монстрик для чудовища (СИ)"

Автор книги: Селена Акс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава двадцать восьмая. Как у людей так получается?

Слова Бизмунда очень обнадёживали. Слыша такую поддержку, хотелось спрятаться за деревом и закрыть глаза, надеясь, что меня не видят, если не вижу я. Ну или залечь на дно. В крайнем случае, спрятаться в ямку, и заложить сверху листьями. Так, чтобы не нашли…

Стоило нам только выйти из шатра Бизе, Ар предложил локоть, под косые взгляды сплетников, и просто заинтересованных. Положив ладошку на сгиб локтя мужчины, прижалась, положив голову на его плечо. Да-да, смотрите. Здесь под ручку идут машина для убийств и пушистый котёнок. Тот самый, что ходит, задрав хвост трубой и с усилием передвигает лапки.

На меня в основном смотрели как на главного смертника, а я смотрела на дорогу до нашего шатра. И вот где логика этого мира? Девушку можно скомпрометировать, но если этим занимается один и тот же мужчина, то это в порядке вещей. Если пара помолвлена, то они могут жить в гражданском браке. То есть, они могу начинать жить как супруги. Значит ли это, что девушка до брака, может быть не один раз не девушкой? Надо будет уточнить.

В общем, спали здесь вместе до брака. И это считалось нормой. Застукать свою госпожу с поднятой юбкой и мужчиной, для личной служанки, это как увидеть радугу после дождя. Ей могут отсыпать золота, лишь бы молчала. Она и молчит довольная, с женской солидарностью. Бывает такое, что личная служанка – парень. То он растёт с ней с детства, как защитник или брат.

Проще, если с женихом, который будущий муж, то можно. Если это левый любовник, то тоже можно, но так, чтобы никто не узнал. Как-то так. Как говорится, если нельзя, но очень хочется, то можно.

Отогнув шторку шатра, мужчина пропустил меня первую. По его решительному виду было видно. Выяснять отношения он собрался именно сейчас. А я не особо. Поэтому переводим тему. Срочно! Не особо раздумывая, спрашиваю как раз то, на счёт чего думала.

– Именно так. Жених может потребовать исполнение супружеского долга, до вступления в брак. Это уже такая уверенность у мужчин, что женщина не откажется или не выберет другого. И что в брак она войдёт уже его женщиной.

– А мы… – неловко отвела взгляд, прикусывая губу.

– А мы, что бы тебя не убили, – недовольно сказали мне, смотря на меня очень странным взглядом, – к тому же, всё происходит с согласия невесты.

– А ты думаешь меня убьют? – с сомнением спросила тихо, осматриваясь.

– Желающие есть, – склонился ко мне чёрный, ну очень близко. Так близко, что поддел мою голову, чуть сжимая щёчки, чтобы смотреть прямо в глаза, и касаться легким дыханием моих губ.

– Так. Давай без этого! – нахмурив брови, попыталась упереть руки в его грудь, но они были схвачены в заложники.

– Без чего? – тихо спросил чёрный, хитро смотря в мои глаза. Ну вот почему у него такие красивые глаза? Голубые такие. Очень красивые. Особенно в сочетании с его чёрной шевелюрой.

– Я говорила, что ты плохой человек, Ардел? – на вопрос отвечать он не хотел, поэтому решил, что я могу его забыть, если меня сейчас же заткнут. И как бы я не трепыхалась, точно бабочка в банке, крышка уже закрыта. Мне оставалось только посочувствовать. Так Бизмунд сказал.

– Даже если тебе это не нравится, я буду делать пока не понравится. – шепнули мне, серьёзно смотря в глаза, – А сейчас ты идёшь и переодеваешься, потому что через час мы отправляемся.

– Почему так рано? Мы же приехали всего пять часов назад? – Пытаясь вырвать ладошки, спросила я. Ладошки не отпускали. Меня тоже.

– Но сначала мы всё обсудим. – придержали меня, и не хотели ни как отпускать.

– Можно не надо, – простонала, прикрывая глаза. Я сама ещё ничего не поняла. Я сама ещё ни в чём не уверена.

– Надо. Очень надо. – поторопил меня чёрный, подталкивая к другой комнате, что ограждалась лишь тканевой стенкой и ширмами.

– Зачем?

– Потому что у меня серьёзные намерения. – просто ответили мне, подталкивая к кровати. Ага, знаю я такое серьёзно. Сменила курс, и уселась в кресло, – не в этом смысле, – закатил глаза мужчина, кривя губы, – почти.

– О чём ты хотел поговорить?

– О том, что ты сбежала. – грубо оповестили меня, смотря сверху вниз.

– Я от бабушки ушла, я от дедушки ушла, я с бала ушла, и от тебя Ардел я тоже сбежала, – язвительно фыркнула, вспоминая тот самый вечер.

– Но далеко не убежишь, – скрестил руки чёрный. Вот либо он под наркотой, либо он действительно очень серьёзен в своих намерениях.

– О боже! А это что за хренотень?! – воскликнула я, тараща глаза за спину Ардела.

– Я на подобное больше не поведусь, – спокойно сказал Ардел, даже не думая оборачивается.

А ведь вчера, стоило ему только обернуться, сжимая рукоять мачете, чтобы иметь возможность сразу отразить атаку, как я сразу же смылась. Вот поворачивается он весь из себя, не понимая, что там, как меня уже и след простыл. Стоит весь такой в шоке, осматривается, меня ищет. А меня нет. Он ко мне в комнаты пару раз заходил. Искал. Если бы я в это время не отсиживалась на балконе, точно нашёл бы.

– Ну и не надо, – сложив руки на груди, надула губы. Ну и подумаешь… Ну и ладно…

– А теперь поговорим.

– Я так больше не буду? – решила попробовать. Неосознанно подняла одну бровь.

– Да ты что? – явно сомневаясь переспросили у меня.

– Правда не буду. Если напирать слишком не будешь, то не буду. Обещаю. Теперь отпустишь? Мне ещё одеваться. – попыталась побыстрее закрыть тему, – сколько там? Час? Мне ещё доставать походный костюм.

И вот уже я его толкаю к выходу. Кто-то пытался упираться, но не слишком.

– Саша.

– Ардел. Я не хочу обсуждать подобное. Не сейчас. Может позже я сама подойду и начну этот разговор. Но не сейчас. Понимаешь. Не сейчас. Никак не сейчас.

– Саша.

– Просто делай, что делал. Так и быть, скажу. На счёт этого я не против, мне даже нравится, – закрыв лицо одной ладонью, стояла на против мужчины, который смотрел на меня призывно, – но пожалуйста, не начинай пока разговоров. Я соберусь, найду в себе силы и буду говорить уверенно, а пока я просто растеренна. У меня идёт стадия принятия. Отрицание, гнев, торг и даже депрессия уже были. Осталась последняя. Принятие. Просто дай мне время. Такое стремление меня пугает. Очень. Однажды, мне признался один мальчик. И это напугало меня. И знаешь, что я делала? Я его избегала. Старалась даже в его сторону не смотреть. Хочешь, чтобы я тебя избегала?

– Нет, но именно это ты и делаешь, – мои руки поймали и прижали к чужой груди. Под моими ладонями сходило с ума чужое сердце.

– Знаешь, что я сейчас чувствую? Мне очень неловко, стыдно, немного совестно, неудобно, я будто не в своей тарелки. У меня подобное впервые в жизни. Всё что мне надо, это разобраться в себе и своих чувствах.

– Что бы ты в них не разобрала, я скажу одно. Если сначала ты была фиктивной невестой, которую я хотел сразу послать на все четыре, стоит только нам прийти в цели, то сейчас ты стала ей. Настоящей невестой. И вскоре станешь женой.

И вышел. Сказал и вышел. Вот так просто. Поставил перед фактом и ушёл. Вот как так? Вот так легко! Как у людей так получается? Я не понимаю!

Глава двадцать девятая. Детский сад

Узнай Юника, что я надела на «простую конную прогулку», она бы инфаркт словила. Женщины здесь штаны не носят. А я вот, такая вся из себя, взяла и надела. Через истерики заставила главных королевских кутюрье их сшить. Хлопковые чёрные, под цвет Ардела, с завышенной талией и свободные. Сверху рубашка серая, свободная, без пуговок, зато с пышным жабо. На рубашку ещё и черная жилетка, расписанная золотом. Я здесь самый пиз… выпендрёжный. Кхм… Составляя себе луки, я всегда придерживалась именно этой… характеристикой? В общем, я всегда следовала именно этому.

С сомнением посмотрела на куклу, что взяла с собой. Осталось немного поправить, и она готова. Как и всегда я думала, что, если возьму, обязательно буду делать в дороге. Но не делала. Никогда. Вот и сейчас. Держа куклу в руках и не знала, что с ней делать.

– Госпожа! Только вас и ждут! – поторопила меня Юни, но так и не вошла, ибо я запретила. Одевалась я сама. Собирала волосы тоже. Пока моя личная служанка изнывала от неизвестности.

Не особо думая, убрала куклу в поясную сумку, что крепилась со стороны спины. Это моя личная наработки. И она уже продается. С Бизом создавали, с Аром решали все бумажные дела. Мой патент. Сейчас нужно немного его прорекламировать. Именно поэтому сейчас в таких Ардел и Бизмунд. Потом денга капать будет. Мне. И братьям немного. Чуть-чуть. У них процент маленький.

Стоило мне только выйти к Юнике, как она сразу застыла с открытым ртом, не желая верить глазам. Ага, ещё я в платьях на лошадях не скакала. Вообще, опыт был. Но, это когда такие прогулки для туристов. Никогда не могла пройти мимо них. Даже если лошадкин побежит рысцой, я смогу удержаться. Вот такая я крутая. Можно сказать, всю жизнь готовилась. Расправив плечи, двинулась походкой от бедра, уверенно держа голову. Юника опомнилась лишь тогда, когда я уже вышла и ломанулась за мной.

– Госпожа! – прикрывая рот рукой, так будто готова расплакаться, девушка привлекла к нам всё внимание. Если мой выход вряд ли кто заметил сразу, то сейчас каждый смотрел на меня. Усмехнувшись, поправила причёску, подняла голову ещё выше, направляясь к осёдланным лошадям.

Ходить под всеобщие шепотки, как призвание в жизни. Ахах, даже смешно наблюдать за таким. Привлекать внимание я люблю. Быть в центре внимания тоже. Люблю вести за собой, как вёл когда-то людей Иисус. Люблю власть. Люблю, когда я авторитет. Люблю быть смелой. Люблю скорость. Люблю отрываться. Люблю быть примером. Лидером. Тем, кто так или иначе отличается своей исключительностью.

Гордо прошествовав к Арделу, что стоял у своего лошадкина, и не сводил с меня глаз, в принципе, как и остальные, улыбнулась ему. Бизмунд не участвовал в охоте, но во всю рекламировал мои поясные сумки. Поэтому тоже стоял у лошадей и разговаривал со старшим братом. До того, как я появилась. Сейчас он стоял и молчал.

– Ты что твориш-шь? – прошипел Ардел, стоило мне приблизится ну очень близко.

– Тебе тоже нравится? В этом гораздо удобнее, рассекать на коне просторы этого мира.

– Саша… – пробормотал Бизмунд, прикрывая лицо рукой.

– Я на вас посмотрю, как вы на коня в платье вот с такой, – я показала насколько, – большой юбкой, залезать будете, а потом смотреть, как бы она за ветку не зацепилась. – и скрестив руки на груди, открыто улыбнулась, показывая ряд верхних и к счастью ровных зубов, – Так. Где моя поняшка? Где моя лошадка?

– Я тебя на другую не пущу. Только со мной. – сказал Ардел, проведя рукой по своему вороному.

– В смысле, – нахмурив брови, рукой указала на свой костюм, – видишь, у нас с тобой, считай парные костюмы. Лошади тоже должны быть парные. Хочу свою!

– А управлять конным транспортом умеешь? – усмехаясь, спросил Ар, снимая с себя чёрный плащ-накидку и накидывая мне на плечи.

– А были сомнения? – плащ был мне великоват. Очень. Если я пойду, там он шлейфом догонять меня будет. Длинным шлейфом. Я на такое не согласная! Я тут вон какая!

– С танцами, сомнений не было, но, как оказалось, должны были, – фыркнул чёрный, не давая мне снять плащ.

– А здесь сомнения не нужны. У меня даже удостоверение есть. Как наездника. И магнитик с моей фотографией, где я на коне. На белом. Как принц из сказок.

– Ну что ж ты сразу не сказала? – ну очень неестественно было сказано, – Ну а пока Асбранд хочет поближе с тобой познакомится.

– Бе-бе-бе, – подошла к морде коня, проводя рукой по шее. Как я поняла, что это конь? Ну, во-первых, я не уверена, что Ардел назовёт кобылку Асбранд, тьфу, язык сломаешь, во вторых, то, что это конь, очень хорошо видно и понятно. Особенно, когда ты смотришь на него в профиль, – плащ свой забери. Он мне не нужен.

– Нужен.

– Нет.

– Я. Сказал. Нужен. – наклонились к моему лицу, очень угрожающе дышали на меня. Но разрушили всю эпичность громким чмоком в щеку. Я смутилась, но виду не подала.

– Я. Сказала. Нет. – так же угрожающе ответила, снимая плащ, и перекидывая на широкие плечи чёрного. – Тебе он больше идёт.

Ардел задумался, на мгновение. И отступил. Это выглядело очень подозрительно. Что он задумал?

Пока мы тут разбирались, к нам подошёл рыжик. Иногда, я вообще про него забываю. Что очень плохо. Он – моя цель. Его нужно вывести на эмоции, и желательно, негативные. А я для этого ещё ничего не делала. Если я не буду действовать, считай весь план накрылся.

– Смело, – высказался зеленоглазый, улыбаясь, показывая, он только поддерживает, никакой агрессии, – вы, дорогая Александра, заставили переполошиться всех придворных. И даже делегацию.

– Я просто считаю, что нужно вносить новшества в нашу жизнь. Ведь в этом куда удобнее, чем трястись на коне в платье, в женском седле. – сжала руку Ардела, который хотел как-то нагрубить. Я уверена в этом.

– Не знаю, никогда не ездил в женском седле.

– Скажу честно, не очень удобное изобретение. – отпустив руку чёрного, предложила немного отойти, – сегодня хотела прокатится в мужском седле, но мой жених решил немного иначе.

– Что же он решил, – стрельнув зелеными глазками в Ардела, что не отводил от нас взгляда.

– Ехать вместе. Это немного смущает. Ардел в последнее время делает много вещей, которые меня смущают, и заставляют чувствовать себя не в своей тарелке. Думаю, вы заметили, – смущённо улыбнулась рыжику, отводя взгляд.

– Заметил. – хмыкнул мужчина, в бордовом костюме. Вайлет себе не изменяет, – Он всегда таким был.

– Знаете, чего я безумно хочу? – сразу загорелась идеей, вспомнив кое-что из прошлого, – что бы мы с вами перешли на «ты», встретились и смогли обсудить всё на свете за кружечкой чая.

– Мне нравится ваш энтузиазм, прости, твой, – улыбнулся рыжик, почесав макушку, – жду не дождусь этой встречи.

– Тогда удачи тебе, – улыбнулась я, но тут же спохватилась. Точно! Его ещё и дожать можно! – это тебе! – протянула неудачную версию на шёлковой ленточке.

И улыбнувшись на последок, открыто так, задорно, вернулась к Арделу, который сверлил меня взглядом с лицом-кирпичом. Обернувшись, заметила, что рыжик так и стоит на том самом месте, сжимая ленточку с моими инициалами.

– Что? – хихикнув, спросила Ардела, который был готов убивать. Рано, дорогой мой, – а это тебе! – Сама взяла его руку, и повязала на неё шёлковую ленточку, – а это тебе! – и отдала ещё одну Бизу. Всё. Все три пригодились. Одна была бракованной, но даже она нашла своё применение.

Ардел посмотрел на свою, и перевёл взгляд на ленточку Бизмунда, ещё и прищурился так. А потом произошло то, чего я ну никак от него не ожидала и предположить не могла. Пока довольный Бизмунд разглядывал свою ленточку, Ардел похлопал его по плечу, с другой от нас стороны.

– Бизмунд, что это там? – невинно так спросил, а я бы на месте блонда, как минимум, заподозрила что-то не то.

– Где? Что? Отдай! Это мне подарили! – Ардел взял, и скомуниздил ту самую ленточку с вышивкой, и завязал на другом запястье. А я стояла немного в шоке. От всего из себя такого серьёзного Ардела, такого ребячества я не ожидала.

– Тебе она не пригодится. – строго отрезал Ардел, когда они начали сражаться за эту проклятую ленту.

– Ещё как пригодится! Отдай! Она моя!

– Твоя пыль у дороги, – пробормотал Ардел.

– Сейчас у тебя у самого только пыль и останется!

– Бизе… ты не парся так, я тебе, если хочешь, новую сошью. Ну… нашью на неё инициалы. Какие захочешь. Ты там даже цвет сам выберешь.

– Мне сошьёшь, – грубо оборвал меня Ардел.

– У тебя и так уже две.

– Значит ещё будет.

– Хорошо… допустим. Давай, я тебе сделаю их столько, сколько ты захочешь, а ты ленточку Бизу отдашь?

– Сколько захочу? – сразу заинтересовался чёрный, задумался, – и вышьешь то, что я захочу?

– Ну… ты много от меня не ожидай, но так, ты правильно понял.

– Тогда она мне не нужна, – Ардел сам отдал чужую ленту. Боже-е… да я ж дипломат от бога!

– Если хочешь, тебе я тоже чего-нибудь нашью, – прошептала так, чтобы слышал только белый.

– Хочу! – капризно заметил блондин, повязывая ленточку себе на запястье.

– Детский сад…

Куда я попала?

– Иди ко мне, – подозвал меня мужчина с чёрными волосами. Да и не только волосами. Ещё и шмотками.

– Зачем?

– Помогу залезть.

– Я сама!

– Сама так сама, – чёрный всё ждал.

Подойдя к вороному, погладила по мощной шее. Какой прелестный лошадкин. Мне б такого. Поставив ногу в стремя, начала пружинить. Запрыгнуть-то надо. А-то лошадкин больше чем я. Его спина, на уровне моей макушки. Это не я такая, это он такой огромный. Но не успела я и оттолкнуться ногой, как чужие руки подхватили меня под попу и помогли усесться. Я очень недовольно посмотрела на чёрного. Его лошадка смешно фыркнула. Сразу следом, мужчина сам оседлал вороного, придвинув меня и прижав, максимально близко к своему телу. И как только между нами не осталось вообще никакого пространства, он укрыл меня своим плащом-разлетайкой. Получалось так, что, вот конь, на нем черное пятно с двумя головами.

Я хотела уже было повозмущаться, как Ардел пришпорил коня, и он как понёсся! Я только и успела что повторить движения мужчины. На таких скоростях я так ещё не ездила! Он издевается! Точно издевается!

Глава тридцатая. Водная дева… Водная дева… Это у нас кто?

– Слу-ушай, а давай ты там кого-нибудь завалишь, а я тебя здесь подожду, – стекла я с коня, еле стоя на подкашивающихся ногах. Что бы я ещё раз! Да ни в жизнь! Только не с Арделом! – Я больше не могу, да и только под ногами буду тебе мешаться.

– Это опасно, – мужчина нахмурился и тоже хотел слезть с коня. Как там вороного зовут? Абиде? Обида блин. В общем коняка тоже вставил своё иго-го.

– Опаснее брать меня в эпицентр монстров или как вы их там называете. Там тебе всё время придется смотреть, жива ли я? Не напал ли на меня со спины кто-то. Согласись, это опаснее. А так, я здесь на полянке под солнышком. Ты вернёшься, а я тут целая и невредимая. Здесь и вид красивый. Вон, смотри, даже пруд красивый. Как на картине про Алёнушку.

– Оставить тебя здесь одну? В Запредельном лесу? Одну? – скептически спросил мужчина, выгибая бровь.

– Ну да… – с сомнением подтвердила, потому что всё равно сама не уверена. Но ведь что может случиться? – Полянка красивая, травка зелёненькая, цветочки, вон, тоже красивые, погодка солнечная. И место явно не опасное, никого же всё ещё нет. Да и вряд ли будут.

Успокаивала я чёрного, придерживая его за бедро, чтобы даже не думал слезать. Посижу на камушке, подумаю обо всём что происходит. Веночки сплету, да по воде пущу. Давно мечтала сходить на Ивана-на-купала, и что бы так, что и костёр, и венки, и гадания, и хороводы. М-м-м… мечта.

– Оставить одну. Здесь. – с нажимом повторил Ардел.

– Да, – и покивала, – так я просто посижу, понаблюдаю за видами, за птичками разными и безобидными, – намекнула я, – а не за резнёй в запредельном лесу. Чёрный мясник, – хмыкнула я, новым взглядом оглядывая Ардела. Ну что я могу сказать… почти «ведьмак». Люди его сторонятся, потому что боятся, но в случае необходимости, зовут именно его. Сильный, пугающий, даже присутствует жажда крови. Всё сходится.

– Точно ли всё будет хорошо? – конь перебирал копытами, я пыталась убедить Ардела, а чёрный сомневался.

– Вернёшься с трофеем, покажешь там всей этой кучке завравшихся аристократов, что лучше тебя не существует, ну и голову какого-нибудь чудовища, и каждый вернётся к своим делам.

– Звучит, как-то не очень, – выдохнул Ардел, глубоко задумываясь. Минуты две стояла тревожная тишина, – Не уходи никуда с поляны. Сядь под то дерево и не дергайся, – грубо приказали мне, бормоча что-то типа «я ещё пожалею об этом».

Под пристальный взгляд голубых глаз, я демонстративно подошла к дереву, на которое указало Его Чернейшество и показательно села прямо на землю, опираясь о кору дерева. Надеюсь клещи здесь не водятся. Не хотелось бы каких-то проблем со здоровьем, учитывая то, что здесь нет никаких прививок или что там делают в таких случаях?

– Не отсвечивай, – да, да, этому он тоже научился от меня, хы. Посмотрев на меня сверху вниз, развернул коня, бросив ещё один взгляд, и понёсся куда-то, я не знаю куда.

Вообще, учить Биза и Ара чему-то таком даже смешно. Особенно, когда они не сразу смысл этого понимают. А потом как до них дойдет… А вот подобные слова, типа сленговых, они уже цепляют сами. Услышать от Биза «чилят» было для меня неожиданно и почему-то вызвало истерику, поэтому сейчас у Бизе это слово ассоциирует с тем, чем занимаются профурсетки в домах удовольствия. Он даже употреблял это слово в данном контексте при разговоре на каком-то собрании.

Посидев немного, теребя в руках сорванную травинку и думая над ситуации в целом, не понимала, где я свернула не там? Я не скажу, что моя жизнь была скучной или что-то типа такого, но до определённого времени, я не жила, а существовала. Это именно тот период, когда переживала утрату, потерю и нежелание жить. Боялась привязываться, поэтому никогда ни к кому не привязывалась. Родители обесценивали мои проблемы, заставляя скрывать собственные эмоции, считать себя никчёмной бездарностью, держа все в себе.

Окрашиваться жизнь стала, когда я осознала, что всё это время стояла на месте и боялась сделать шаг. Лет в семнадцать. Я многим нравилась в группе, как девушка, но парни в основном стеснялись подойти, а он написал. Я нравилась ему сильно, был ли он влюблён? Не мне утверждать… Но, он был… как бы сказать помягче? Разгильдяй? Скорее синоним этого слова. Он младше меня на год. Учиться ему было скучно, иногда он ходил на пары только из-за того, что туда хожу я. На счёт домашки никогда не парился, сессии его тоже мало волновали. Хочу-не иду, – хочу прогуляю, это всё про него. Однако, студентом он был не таким уж и бедным. Имел свой канал, что приносил ему доход, делал биты и продавал, что тоже приносило хороший доход. Платил всё время за меня, как бы я не возмущалась. Значительные и незначительные покупки всё время оплачивал он. Мы всё время дрались у кассы. Однако, были у него и… негативные стороны. В жизни он попробовал большее из предложенного. В свои шестнадцать, он уже распробовал вкус алкоголя, наркотиков и возможно женского внимания. А тут я. Холодная недоступная, но вполне дружелюбная. Не знаю, что у него там щелкнуло, но действовал он решительно, упорно, но осторожно. Эдакий мажор. Но больше чем друга я в нём не видела. Ну может симпатизировал он мне. Чуть-чуть. Примерно в то время и осознала, что мне не так и важно, чем человек занимается, закладки раскладывает или людей убивает. Пока это не трогает меня, пусть делает то, что ему нравится.

Но я всё еще боялась сближаться. Мол, то что чувствуешь ты – мне не важно, близко к себе я тебя не пущу. Уйдешь – скучать не буду. Ушёл и ушёл. Мне не надо. Думаю, человеку многое нужно пройти прежде, чем я впущу его в свою душу.

Но… Кое-что все же изменилось, еще до встречи с Грней, я решила отпустить того, кого держала в сердце и того, из-за которого боялась как-то открываться другим. Он желал бы мне лучшей жизни с любимым и любящим меня. И мой прокол на правом ухе посвещен ему. Как период жизни, который закончился. Он останеться со мной в моей памяти, но жить себе я больше запрещать не буду. Проживу за нас двоих!

Где-то надо мной каркнул ворон, а я отвлеклась от мыслей. Было и было. Продолжаем жить настоящим. Осмотрев поляну, встала, оттряхивая нижние сантиметры. И всё же, цветы здесь красивые. Но сплести я могу их только как одуванчики. Ожидать от меня много не стоит.

Набрав самых красивых цветов, уложила их рядом и снова привалилась к дереву, начиная сплетать их друг с другом. Молчать было странно, петь тоже, учитывая, что голос у меня не соловьиный, поэтому просто напевала то, что первое приходило в голову.

– Ветер ли старое имя развеял… И нет мне дороги в мой брошенный край. Если увидеть пытаешься издали, не разглядишь меня-я, дру-уг мо-ой проща-ай… – напевала я, грустно вздыхая. Меня уже никто не разглядит, – Я уплываю, и вре-емя несёт меня с кра-ая на край… С бере-ега к берегу… С отмели к отмели, друг мо-ой проща-ай… – вплетала аккуратно стебли красивых цветов, потом ещё травинки вставлю, – Ты по-огляди, ты по-огляди, не осталось ли что-нибудь по-осле меня. – старые песни я уважала. Их было приятнее слушать. Это не та попса, где идёт унижение того или иного пола, или конкретного человека, – Смерть побеждающий, вечный закон – это-о любовь моя-а… Это-о любо-овь моя-а…

И вот вроде всё было хорошо. Такая милая, уютная атмосфера, когда поблизости послышались чужие песни. Там петь не стеснялись, явно гордясь своим голосом. Пели что-то грустное. Напрягало то, что недалеко и со стороны реки или озера.

Чтобы не терять свой венок, водрузила его себе на голову, осторожно пробираясь к зарослям кустов. Было очень стрёмно. Сопрано всё продолжалось, мне становилось всё не по себе. Сидела себе одна, веночек плела, песенку напевала, никого не трогала, и тут, как начало раздаваться пение в ответ. Считай тоже самое, когда сидишь дома один, вечером, чихнул, а тебе говорят «будь здоров».

Сдвинув обильную растительность в сторону, начала выглядывать нарушителя своего спокойствия. Так. Вроде ничего. Послышался всплеск сбоку, куда я сразу перевела взгляд. Ничего. Ничего не понимаю. Ещё и голос затих.

– А-а-а-а-а, – закричала я, пытаясь удержаться на ногах. Чуть не упала блин! На камне в воде сидела красивая девушка. Сидела и смотрела на меня с призывной улыбкой.

Неловко отведя траву в сторону, подошла ближе, разглядывая её. Русые волосы распущены и струятся по спине. В лёгком белом одеянии, сидела недалеко от меня и водила рукой по воде.

– Неразделимая любовь, – понимающе спросили меня, ласково улыбаясь. Голос был очень приятным. Его хотелось прослушивать, вслушиваться в него. Я отрицательно помотала головой. Интересно, как она, почти на середину реки на камень залезла и сухой осталась? – Нашёл другую?

– Нет, – вздохнула я, присаживаясь на камень на берегу, – с чего ты взяла?

– Ты плела венок и пела. О грустном. – голос казался заволакивающим, будто обнимал со всех сторон. Хотелось слушать и слушать, – Печаль, что стоит в твоих глазах, видна мне даже от сюда. Боль, разочарование, утрата. Тебе много пришлось испытать. Бедная моя девочка, иди же ко мне, я помогу тебе.

– Чем же? – спросила, не осознано опуская руки в воду и пуская по ней венок из цветов.

– Если ты забудешь обо всём, станет намного легче. Ты будешь жить и ни о чем не волноваться. Отдыхать и развлекаться.

– Что это за жизнь такая? – встряхнула головой, стряхивая капли воды с рук. Будто наваждение, – Не знать кто ты? Вновь искать свои интересы, мечты, цели. Пройденный путь делает нас теми, кто мы есть.

– Почему ты не желаешь присоединится к нам? – скорчив грустную моську, девица потянулась в мою сторону, опуская ноги в воду, – Беззаботная жизнь, любой каприз, всё чего желает девушка, есть у нас.

– А… у нас, это у кого?

– У царя, нашего, водного, у кого ж ещё? – хихикнула девушка, погружаясь в воду полностью и представая предо мной уже в другом обличае. Бог ты мой. Если именно так выглядят русалки, то пусть они и дальше скрываются. Их комплексы мною поняты и приняты.

– А… боже мой… ты-то кто? – девушка ли? Поднырнула под венок, одевая его себе на голову, и улыбаясь ужасной зубастой пастью.

– Как же кто? – хихикнула она, – одна из водных дев.

– Водная дева? – сразу заинтересовалась я, поддаваясь вперёд, заинтересованно следя как она подплывает, – а это у нас кто?

– Впервые встречаю кого-то, кто не знал бы о нас ничего, – кое-кто, не буду показывать пальцем, сверкнул зубищами. От всего её вида становилось не по себе, а то, что она выглядела как хищник перед прыжком долбило по нервам. Даже инстинкт самосохранения заворочался бормоча под нос «ещё пять минуточек!».

– Почту за честь, если поясните. Пояснительную бригаду мне! – я всегда считала, что при необходимости, со всеми можно договорится. Со злыми духами, призраками, домовыми и даже с людьми! Но только в том случае, если они подают признаки разума.