Текст книги "Кто я: демон или вайшнав?"

Автор книги: Сатсварупа Даса Госвами

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ Могущество Хираньякашипу

С тех пор, как я видел Триданди последний раз, прошло, должно быть, уже несколько недель. Или даже месяцев? Но вот сегодня я его опять встретил. Это произошло во время незапланированного сборища, устроенного администрацией нашей тюрьмы для всех её обитателей. Нас вывели во двор, и затем перед строем появились тюремные надзиратели и высокопоставленные военные и стали говорить нам об угрозе войны с полубогами. В случае всеобщей мобилизации заключенным также придется выступить против захватчиков с оружием в руках, и каждый, кто с честью выполнит свой гражданский долг, получит свободу. Обычная асурская пропаганда. Каждый слышал это сотни раз – то, что Индра боится Хираньякашипу, что ракшасы – избранная раса, что нам нечего бояться… Но, как видно, они считают, что лишний раз напомнить об этом всё-таки не помешает.

Вдруг, откуда ни возьмись, из-за моего плеча выросла голова Триданди. Он прошептал мне прямо в ухо:

– Этот прогнивший режим долго не протянет.

Я с опаской огляделся и затем повернулся к нему:

– Откуда ты знаешь?

Я старался говорить как можно тише – так хотелось услышать от него что-нибудь обнадеживающее, пока нас не заметили.

– Это было предсказано мудрецами и провидцами, – сказал Триданди. – Хираньякашипу доставлял столько беспокойств всем правителям многочисленных планет нашей вселенной, что они в конце концов решили искать зашиты у Верховной Личности Бога, Вишну.

Слово Вишну Триданди произнес с такой преданностью, что я невольно поежился, опасаясь, что оно прозвучало слишком громко.

– Они поклонялись Ему в глубокой медитации, – продолжал Триданди, – направляя свои мысли в сторону святых дхам. И потом они услышали трансцендентную звуковую вибрацию. Голос был подобен раскатам грома, он сразу вселил в сердца слушавших надежду, не оставив там места для страха.

Глаза Триданди расширились, лицо озарилось улыбкой, казалось, он забыл, что находится в окружении ракшасов, одни из которых были заключенными, другие высокопоставленными военными. Я хотел спросить его: “Откуда ты всё это узнал?", но времени для подобных расспросов не было.

– Что сказал Голос? – поинтересовался я. – Только выражайся покороче.

– Голос Господа, – ответил Триданди, – сказал: “Не бойтесь, выражайте свою преданность Мне, воспевая Мои имена, слушая обо Мне и предлагая Мне молитвы. Я знаю всё о том, что творит Хираньякашипу, и, будьте уверены, скоро остановлю его преступления. Просто наберитесь терпения. Когда Хираньякашипу нападет на великого преданного Прахладу, Я немедленно убью его, несмотря на благословение Брахмы”.

– Эй, заткнитесь там! – охранник услышал разговор, доносившийся из наших рядов, хотя и не разобрал, кто именно говорит. Стоявший рядом с Триданди заключенный ткнул его пол ребра. Тот выпрямился и устремил взгляд вдаль, но мне уже достаточно было и того, что я услышал.

Под конец своей речи выступавший перед нами военачальник заорал:

– Ну, готовы ли вы, демоны, сражаться за свободу?

– Да-а-а! – отозвалась толпа дружным ревом, хотя можно было услышать и недовольное бормотание вперемешку с нецензурной бранью.

– Тогда будьте начеку, – сказал начальник. – Мы не знаем, в какой день и час они нагрянут, но, когда бы это ни произошло, днем или ночью, мы дружно объединимся, чтобы отбросить сторонников Индры прочь. И даже если Сам Вишну осмелится здесь появиться, Он будет уничтожен вместе со всеми!

Нас отвели обратно в камеры, и мне кажется, что все эти речи не произвели на заключенных никакого впечатления, разве что дали им возможность немного отвлечься от надоевшей рутины. Что же касается меня самого, я чувствую себя легче и увереннее, чувствую, что готов к испытаниям, потому что верю в слова Триданди. Всю вселенную сейчас лихорадит от злодеяний Хираньякашипу, однако скоро его деспотической власти придет конец.

Вечером, когда я всё еще парил в облаках уверенности и благополучия, пришел стражник с приказом отвести меня к начальнику тюрьмы. Несмотря на мою дружбу с его сыном я ни разу не услышал от него хотя бы одного доброго человеческого слова. Но в этот раз, когда он стал надевать на меня наручники и штыком выталкива ть из камеры, я не смог сдержаться.

– Не беспокойтесь, – сказал я, – ваш сынишка в хороших руках. Благословенный царевич Прахлада позаботится обо всех нас.

– Молчать! – грубо оборвал он меня. – Никаких разговоров!

***

Я отдал Ипдраджиту все мои предшествующие записи, чтобы он передал их моему сыну, а то, что пишу сейчас, мне придется уничтожить. Думаю, что смогу рассказывать лишь о главных событиях и только вкратце.

Мысленно я прозвал начальника тюрьмы Медной Бородой, хотя в глаза говорю ему “господин”. Он позвал меня обсудить подробности того, как я буду доносить на вайшнавов.

– Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, – начал Медная Борода, – и меня берут сомнения относительно того, действительно ли ты будешь сотрудничать с нами.

Он производил жалкое впечатление своей показной силой, которую призваны были подчеркивать большие мускулы, сабля и дубинка, висящие на стене, а также медный звонок на столе – на случай, если понадобится помощь. Мне сразу вспомнились слова Прахлады о мудхах, которые полагают, что способны защитить себя, но не знают, что все обусловленные души находятся в крепких тисках майи и времени.

– Император решил излечить Прахладу образованием,

– сказал тюремщик, – но он также признался, что мальчик подобен скрученному собачьему хвосту, который никто не в состоянии выпрямить. Сейчас мы просто ожидаем дальнейших указаний его величества.

Интересно, как много стало известно тайной полиции? Неужели они полагают, что Шанда и Амарка держат ситуацию под контролем? Даже мне, находящемуся в одиночном заключении, и то удалось узнать, что Прахлада активно проповедует и вовлекает в киртаны детей демонов.

– Чтобы собрать необходимую информацию, нам нужен человек, к кому будут относиться с доверием как мальчики, так и члены их семей. Но можем ли мы верить вам, Харшашока?

У Медной Бороды все варианты проиграны, так что его разговор подобен забавам кота с пойманной мышью.

Но в этот раз я не испытывал особого страха. Я уже знал о голосе Вишну, который заверил полубогов в том, что с Хираньякашипу скоро булет покончено. Я даже осмелился на это намекнуть.

Кто знает, ваше превосходительство, – сказал я, – как долго все это протянется?

Говоря это, я слегка улыбался. (Сейчас, вспоминая тот разговор, я думаю, что поступил не слишком разумно, изображая из себя философа, как будто мне было чем гордиться.)

– Что вы имеете в виду? – спросил он требовательно, глядя на меня в упор.

– Я имею в виду, что все мы находимся под властью времени и провидения. Независимо от того, будем мы доносить или нет, никто не сможет избежать кармы.

– Неужели? – Медная Борода откинулся на спинку кресла, выдавив из себя улыбку в ответ на мою. – Продолжайте говорить.

– Я не могу вам этого сказать.

Должен признаться: это не была просто гордость – я старался говорить от чистого сердца. Конечно, я вел себя весьма безрассудно. Сердце моё громко стучало, но что-то изнутри всё же побудило меня произнести следующие слова.

– Вам это будет трудно понять, – сказал я, – но даже сам император не обладает безграничным могуществом. Его жизнь находится во власти вечного времени. Над всеми нами властвует одна и та же высшая сила, но один играет роль начальника тюрьмы, а другой заключенного.

Это было всё, что я успел сказать. Он стукнул кулаком и заорал: “Заткнись, идиот!” Потом вскочил и схватился за колокольчик:

– Ты что, не понимаешь, – прошипел он, – что я могу

прикончить тебя в два счета? Я даже могу не ставить в известность начальство. Ты для меня просто как таракан.

Я знал, что он мог это сделать, и я боялся за свою жизнь. В тот момент я настолько растерялся, что забыл о каком-либо трансцендентном знании. Меня проняла дрожь, но было уже слишком поздно.

– Как я вижу, тебе необходимо преподать урок, – сказал тюремшик. – Придется мне напомнить тебе, насколько могуществен наш повелитель Хираньякашипу.

Я не только разгневал его, но и задел его гордость. Теперь он, похоже, решил очистить воздух от моих заносчивых слов и произнес патриотическую речь.

– Хираньякашипу обрел бессмертие, – начал он, – и достиг он этого благодаря своему невероятному подвижничеству, на которое не отваживалось до него ни одно живое существо. Господь Брахма явился перед Хираньякашипу и пообещал, вложив в это обещание всё своё могущество, что его нельзя будет убить ни днем, ни ночью, ни на суше, ни на воде и никаким оружием, созданным руками людей. Нет такого зверя, который мог бы убить его. Другими словами, он бессмертен. Хотя Брахма и пытался утверждать, что он сам не бессмертен, однако Хираньякашипу перехитрил его и получил необходимое благословение.

Как и всякий другой в империи Хираньякашипу, я миллионы раз слышал об этом, но не верил уже.

– Итак, получив вдобавок к своей величайшей доблести и силе это благословение, Хираньякашипу ищет теперь возможности отомстить Господу Вишну, который убил его брата Хираньякшу. Ты должен был знать об этом ещё с начальной школы, не так ли?

– Да, господин, я слышал это ещё ребенком.

– Но ты забыл. Так что подзубри-ка ещё разок. Наш повелитель подчинил себе фактически все три мира. На самом деле, сейчас даже трон и дворец Индры принадлежат нам. Все платят дань Хираньякашипу. К примеру, обитатели Питрилоки свои ритуалы шраддха посвящают теперь Хираньякашипу, а гордые жители Сиддхалоки утратили все свои мистические силы, и сейчас Хираньякашипу – единственный и величайший мистик. Кроме того, наш повелитель лишил жителей Видьядхаралоки их способности к медитации. Своей превосходящей физической силой он принудил их прекратить медитацию. Он отобрал жен и драгоценности у жителей Нагалоки. Сокрушив Ману, он разрушил систему варнашрамы. Он запретил праджапати производить благоприятное потомство. Он не позволяет более жителям Гандхарвалоки танцевать и петь для их Вишну – теперь они во всём послушны нашему господину. Короче говоря, он подчинил себе всех и каждого. Лаже прославленный Нарада Муни, который любит путешествовать повсюду и распевать свои глупые песни о Вишну, более не показывается в наших краях. Или, может, ты видел его?

– Нет господин, я не видел, – сказал я. И так далее

– назидания продолжались.

Следователь сказал, что на этот раз будет “милостив11 ко мне и не убьет. По крайней мере, подождет некоторое время, а между тем придумает какие-нибудь меры для моего наказания и исправления.

***

Прошло несколько дней со времени моего разговора с начальником тюрьмы. Я опять в своей камере, занимаюсь той же садханой.

Страх не покидает меня. Тем не менее, это был хороший урок. В считанные секунды я был низвергнут с вершин бесстрашия в пучину страха. Я понял, что не овладел даже первым уроком “Бхагавад-гиты”: “Я не это тело – я вечная душа”.

Осознавать это довольно унизительно. Несколько мгновений в кабинете следователя я вел себя как непоколебимый преданный Прахлады Махараджи, но когда демон собрался убить меня, я струсил.

Не хочу долго останавливаться на этом, просто мне нужно собраться с мыслями. Во первых, я не верю ни единому слову из того, что они болтают о бессмертии Хираньякашипу. Я знаю, что час его поражения грядет, и произойдет это очень скоро – так сказал Голос Господа Вишну. Мы все надеемся, что ждать осталось недолго! Поэтому, хотя тюремщику и удалось меня напугать, это вовсе не значит, что Хираньякашипу сильнее Времени и сильнее Судьбы. Время и Судьба – это лишь части частей Верховной Личности.

Господь Вишну велик, и в сравнении с ним Хираньякашипу не больше муравья. Это вскоре будет доказано. Но, кроме того, я уже доказал, что сам я – ничтожное и трусливое существо. Мое телесное сознание заслонило собой сознание Бога.

Но я полностью завишу от Тебя, мой Господь. Если под страхом пыток я сделаю что-то против Тебя, если они принудят осуждать Тебя, пожалуйста, прости меня. Не отвергай меня. Знай, что я – Твой слабый слуга. Если они скажут: “Назови нам имена вайшнавов”, то – я молю Тебя – позволь мне умереть, служа Тебе.

Я малодушен, так позволь мне не философствовать о страхе, а повторять Твои святые имена с той, пусть и небольшой, верой и преданностью, которая у меня есть. Да, я стал делать это чаще – страх подталкивает меня чаще склоняться пред Тобой и с чувством взывать к Тебе, произнося Твои имена. Майя вселила в меня страх. Я исполнился страхом смерти. Я поклоняюсь Тебе, Господь Вишну, Тебе – защитнику и другу самых падших.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ Для удовольствия Господа

Милостыо Кришны я пишу это, находясь уже вне стен тюрьмы. Два дня назад мне удалось совершить побег. В некотором смысле, сложившаяся ситуация почти такая же напряженная и тяжелая, как и в тюрьме. Я записываю всё – и то, что случилось, и то, что еще предстоит предпринять.

Посреди ночи Индраджит пришел ко мне в камеру. Он сказал, что собирается убежать из дому и хочет присоединиться к одноклассникам Прахлады. У него есть ключи, и он может освободить меня. Кто бы мог подумать, что всё произойдет так быстро? Выбравшись из камеры, я подумал, что было бы неплохо освободить и Триданди тоже. Мы пошли к его камере. Поначалу Триданди не захотел никуда идти – лишь пожал плечами и отмахнулся от нас своей костлявой рукой, но мы убедили его в том, что его тут могут убить и что он может заниматься бхаджаном14 в другом месте ничуть не хуже. Мы чуть не попались, пока разговаривали с ним. Мимо проходил ночной сторож, и нам пришлось быстро спрятаться в камере Триданди. Стражник направил в камеру свой фонарь, но увидел только старого Триданди, сидящего, как обычно, в позе лотоса.

– Эй, дурень, потише там, – зашипел стражник, – говорить громко не позволено,

Когда он прошел, мы втроем нырнули в темноту ночи и, пройдя все заграждения, выбрались на улицы города.

– Я иду в горы, – сказал Триданди, – буду молиться

о явлении Господа.

Я на секунду остановился, провожая взглядом худощавую фигуру друга, исчезающую в темноте ночи, а затем повернулся к Индраджиту. Мне очень хотелось поскорее увидеться с семьей.

– Пойдем со мной, Индраджит, – сказал я ему, – мы подыщем для тебя безопасное место.

Придя домой, я разбудил Даитьяджи и жену. Они были необычайно рады видеть меня живым и здоровым, но я не мог оставаться с ними долго – лишь несколько минут. Как только полиция обнаружит, что я сбежал, они явятся ко мне домой. Даитьяджи сказал, что знает место, где я мог бы спрятаться. И вот я здесь, на чердаке булочной. По всей стране прячутся вайшнавы. Кто в пещерах, а кто, как я, – в подвалах или на чердаках. К счастью, находится немало людей, которые симпатизируют скрывающимся от преследований преданным и дают им приют. Но полиция тоже не дремлет: ищет и иногда находит такие места.

Булочник сам очень рискует, пряча меня. Боюсь его подвести. Я должен вести себя даже тише, чем в камере. Джапу читаю только про себя. Днем не могу даже громко вздохнуть или пройтись по половицам.

Но зато я опять могу читать – здесь есть вайшнавские книги, и у меня есть связь с внешним миром.

Теперь самая большая насущная проблема – это Индраджит.

***

Я хотел стать преданным, и Кришна дает мне шанс.

Я начал писать почти сразу после того, как попал сюда. Нет, я не имею в виду этот дневник, – я начал писать статью, в которой доказывается, что Верховный Господь равно относится ко всем. Именно это утверждение чаще всего оспаривается демонами с целью повлиять на других таких же асуров. Они говорят, что, поскольку Вишну принимает сторону полубогов, Он не

может считаться Всевышним. Но сейчас у меня под рукой есть все необходимые писапия, ссылаясь на которые, я могу выстроить убедительные аргументы, разоблачающие эту ложную интерпретацию демонов. Я хочу написать об этом простым языком, понятным каждому. Мне не терпится поговорить с Даитьяджи о подпольном издании моей статьи и распространении её среди ракшасов. Это моё служение и возможность проповедовать. А иначе, какой смысл в моём литературном образовании и знании книг, если я не могу использовать эти знания и опыт в преданном служении?

Статья уже наполовину закончена, и вслед за ней я планирую написать ешё две. Одна из них будет о том, что даже тот, кто рожден и воспитан демоном, может стать преданным Вишну. Я думаю, это мне по силам. Разгромить асуров.

Я довольно смело заявляю здесь о своих писательских планах, но ведь на самом деле я боюсь. Мы все боимся Хираньякашипу, но я в особенности. Впрочем, от меня не требуется многого – просто писать эти статьи, направленные против демонов. Мне нужно притаиться, как мышь, чтобы даже половица не скрипнула, и – писать. Я должен это делать. В этом блаженство. Даже если в конце концов меня схватят – ну что ж, по крайней мере я старался сделать что-то. А иначе, для чего нужна эта человеческая жизнь? Впрочем, мне пора снова браться за статью…

***

С Индраджитом большие сложности – он хочет вернуться домой, Я только что проговорил с ним три часа

– старался убедить, что он совершил правильный шаг, предавшись Кришне. Но что можно от него ожидать? Ему только девять дет. Ему нужны мама и папа. Что поделаешь? Он знает, что, вернувшись, должен будет выдать меня, иначе его казнят. Что сделано, то сделано. Вначале в мальчике проснулось желание бросить семью и стать преданным, но теперь он приуныл. Я хорошо его понимаю. Здесь так тяжело. Вести себя приходится тихо и сдержанно. Он освободил меня из тюрьмы, а теперь сам вынужден сидеть здесь словно в клетке. Я пытаюсь дать ему отеческую любовь и заботу, но ведь я и сам не лучезарный преданный. Мне удалось уговорить его остаться до утра – утром сюда придет Даитьяджи. Поскорей бы явился Верховный Господь – тогда все смогут быть свободны.

***

Ребята перевели Индраджита в потайное место неподалеку от школы, и теперь рядом с ним всегда кто-то из сверстников. Говорят, что там он счастлив и уже не хочет возвращаться к отцу и однообразию тюремной жизни. Мальчики рядом с Прахладой Махараджей похожи на прекрасные луны, окружающие солнце. Все дети из общины даитьев один за другим становятся сознающими Кришну. Мой собственный сын подобен лучу Вишну. Я говорю это не потому, что я его отец, – напротив, как сказал Триданди, скорее, Даитьяджи – это мой духовный учитель. Как только он пришел сюда (когда это было, дня два назад?), Индраджит сразу же воспрянул духом. Мой мальчик совсем как философский камень. Он стойкий преданный, и я сам очень вдохновляюсь, когда вижу его.

***

Даитьяджи объяснил мне, что чистое преданное служение свободно от корыстных побуждений и совершается лишь для удовольствия Господа Кришны. Теперь я осознаю, что молился с неправильным пониманием духовной жизни и духовного мира. Честно говоря, я искал спокойное место в этом материальном мире. И даже мое представление о возвращении к Богу заключалось в том, чтобы достичь такого места, где нет дурных запахов, тел в кандалах и холода, где нет жестоких надзирателей и Хираньякашипу. Я думаю, это естественно: стремиться к миру и покою и просить об этом Верховного Господа, повторяя Его имена. Но в духовном мире (и в сердце чистого преданного) всё пропитано преданностью Господу и желанием удовлетворить Его. Духовный мир – это не такое место, где всё подстроено под мой вкус: любимая музыка, еда, погода и пейзаж – нет, Гол ока – это место, где каждый любит Верховного Господа и служит Ему, будучи полностью счастлив и доволен этим служением.

В нашем материальном мире невозможно обрести мир и покой. Не стоит тратить время, добиваясь благосклонности Кришны, лишь ради того, чтобы потом просить Его: “Пожалуйста, защити мое тело, защити мою честь, мою семью”. Он может дать это как милость или награду за служение, однако, в конце концов, ничто не длится вечно в этом мире. Если моё сердце поглощено корыстными желаниями и мечтами о личном благополучии, – даже если это благополучие предполагает, что я буду вести жизнь преданного, – то подобное отношение вытеснит моё стремление удовлетворить Господа Кришну. Это тонкий момент, но он очень важен. Я был эгоистичен и в страхе искал прибежища, однако не понимал, что то прибежище, которое я ищу, – временно.

Наверное, стоит записать это ешё раз, чтобы иметь перед глазами то, о чем я сейчас говорю: Чистый преданный доволен только тогда, когда доволен Господь. Господь доволен, когда видит, что преданный занят преданным служением. Даже если преданный несчастен в материальном отношении, но при этом с верой служит Кришне, то любые препятствия на своем пути – такие, как тюрьма, неудобства, отсутствие защиты и поддержки, разлука с друзьями, наказания и т. д., – все эти несчастья он воспринимает как счастье. Он просто пытается служить Кришне и потому поднимается над счастьем и несчастьем, поднимается на уровень чистого блаженства, где он постоянно ощущает свою зависимость от одного лишь Господа и молит о возможности служить Ему. Лаже если это чистое состояние всё ещё недостижимо для меня, я, по крайней мере, должен постоянно напоминать себе, что в этом состоит моя цель. Общаясь с чистыми преданными и слушая наставления из шастр, я обрету необходимую поддержку. Если же я буду молиться: “Пожалуйста, Господь, дай мне покой, освободи меня из рук демонов”, то я никогда не достигну цели. Теперь я начинаю понимать, почему для Триданди Прабху не было разницы в том, выйдет он из тюрьмы или нет. Он не был уверен, хочет ли этого Кришна.

***

Лаитьяджи напечатал мою статью “Верховный Господь одинаково относится ко всем", и теперь она расходится по рукам. Далеко не все демоны изощрены в философии асуров – многие из них довольно невежественны и служат из чувства страха. Для них не составит особого труда и не будет слишком рискованно прочитать брошюру, однако это может изменить их. Я изменился, так почему другие не могут измениться?

Сейчас я работаю над памфлетом, в котором будет рассказываться о явлении Верховного Господа в материальный мир. Триланди и другие преданные уже видят признаки грядущего явления Госг юла Вишну, но об этом я не могу писать – у меня ещё нет достоверной информации. Я буду писать, основываясь на общем принципе, что Верховный Господь заботится о нашем мире (хотя Он и не подчиняется законам кармы). Он действительно приходит в этот мир, когда наступает упадок религиозности и воцаряется безверие, – так утверждает “Бхагавад-гита". Я хочу вдохновить людей, кем бы они ни были – полубогами или демонами, и напомнить им, что, согласно писаниям, Господь обязательно должен явиться, и Он уже присутствует среди нас в Своем имени и наставлениях, а также в форме Своих чистых преданных.

Люди угнетены и жаждут избавления от своих страданий. “Почему Бог не придет и не спасет нас?” Мы должны ясно понимать, что Кришна действует лично

– через посредство Своего сына или слуги, а иногда Он приходит и Сам, оставаясь, однако, неузнанным.

Мои слова – это не боговдохновенное пророчество; я просто, если можно так выразиться, звоню в храмовый колокол, чтобы разбудить людей. Я говорю им: "Скоро придет Господь, это время уже наступило. Наберитесь терпения, ещё немного, и с царем демонов будет покончено”.

Сейчас Хираньякашипу может убить нас за подобные заявления, но ведь это служение Господу. Господь ждет от нас действий. Аватара придет в любом случае – будем мы распространять этот памфлет или нет, но зато когда Он придет, наша судьба будет непосредственно определяться тем, преданы ли мы Господу или считаем себя врагами вайшнавов.

Одноклассники Прахлады раздавали памфлеты на стадионе во время борцовских состязаний, раскладывая их на сиденьях. Полиция их обнаружила и стала рвать в клочья, но многие спрятали свои экземпляры. Несколько дней спустя кто-то написал большими буквами на мосту: "ДЕМОНЫ, ПЕРЕСТАНЬТЕ 'НЕНАВИДЕТЬ ВСЕВЫШНЕГО!" – и ешё: “ВОСПЕВАЙТЕ ИМЕНА БОГА!’, – вероятно, взяв это из памфлета. Ребятам встречаются восприимчивые люди, которые не слишком склонны читать писания, но не против поговорить о Вишну.

***

У Даитьяджи хранятся мои рукописи, которые я передал из тюрьмы с Индраджитом. Я перечитал их и удивился: как же сильно я колебался – туда-сюда, словно сумасшедший маятник. “Кто я: демон или вайшнав?” На самом деле, я просто обманщик. Было бы просто смешно заявлять: “Теперь я вайшнав". Если выбирать между этими двумя, то я, наверное, всё ещё остаюсь демоном, или же можно сказать, что я “бывший” демон. Я не знаю, кто я такой, но, мой дорогой Господь, я точно знаю, что хочу быть Твоим преданным. Если я и остаюсь демоном в своих закоренелых привычках и мыслях, по крови, карме и т. д., – по крайней мере, я не действую как асур. Я так высоко ценю Твою милость к нам, демонам. Я благодарен Тебе за мою новую жизнь. Как типичный непреданный, я всё ещё беспокоюсь: “Что с нами будет? Что ждет нас завтра?” Но, по крайней мере, мои беспокойства теперь не выходят за пределы жизни преданного. Пожалуйста, дай мне силы служить Тебе.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ Господь расправляется с царем демонов

Шальчики в опасности. Шанда и Амарка, несмотря на свою тупость, всё же обнаружили, что происходит. Благодаря общению с Прахладой все ученики, дети демонов, постепенно становятся возвышенными преданными. Похоже, что все дети правящей прослойки, “элиты”, уже стали вайшнавами. Шанда и Амарка теперь в страхе не только за собственные головы, но и потому, что сами ненавидят преданных. В своей гордыне и слепоте они полагали, что если обучить Прахладу умозрительной философии и материализму, то они вытеснят его привязанность к Господу Вишну. Однако Прахладу не только не удалось изменить, но он сам полностью убедил всех детей в необходимости следовать его наставлениям. Конечно, как и все дети, они по-прежнему любят играть, бегать и шутить, но в то же время они меняются, становясь мудрыми, сострадательными трансценденталистами. Нужно это видеть, чтобы поверить. И когда ты видишь это, твое предубеждение о том, что дети совершенно эгоистичны и озабочены лишь чувственными наслаждениями, рассыпается в прах. С этими мальчиками всё по-другому. Шанда и Амарка боятся, что влияние Прахлады распространится ещё шире. Поздно спохватились! Тем не менее они решили донести обо всём Хираньякашипу.

Это случилось сегодняшним утром. Возможно, теперь

против Прахлады и наших ребят будут приняты самые суровые меры. Хираньякашипу не знает жалости: для того, кто, по несчастью, стал его врагом, один ответ – -смерть. Наверное, он займется теперь и нами – теми, кто скрывается в подполье.

***

В небольшое чердачное окошко я увидел, что в булочную заходят люди в военной форме. Хлопнула дверь, и снизу послышались громкие голоса. Через пару минут булочник заглянул ко мне и прошептал: “Сейчас они придут сюда, спрячься в каморке”. Я быстро собрал свои бумаги и книги и последовал его совету. “Каморка"

– это небольшое узкое пространство под крышей, где можно только сидеть, да и то согнувшись. Как только я забрался внутрь, булочник наложил на дверцу висячий замок, надеясь, что это остановит солдат. Потом солдаты поднялись наверх, и я понял из доносившегося до меня разговора, что чердак им понравился, они сочли его вполне пригодным для государственных нужд и решили на нём обосноваться. Посредине комнаты они хотели поставить большой стол, чтобы раскладывать на нём карты. Л вое из них вышли, но один остался в комнате.

Я затаился в своей конуре и почти не дышу. Вверху есть отверстие, через которое можно бы выбраться наружу, под стропила, однако боюсь, что от этого будет слишком много шума. Вряд ли я смогу долго просидеть в такой неловкой позе. Хорошо, хоть какой-то свет проникает через щели в крыше.

“Как же я могу доставить Господу удовольствие в этом месте?” – задаюсь я вопросом. Помню, как Даитьяджи говорил мне, что преданное служение – это не молитвы о самосохранении; преданное служение означает, что ты думаешь о том. как доставить удовольствие Господу и Его преданным, а затем действуешь соответственно. Сейчас для меня доступно одно служение – это не шуметь, но поскольку мне так хочется сделать что-нибудь ещё, я совершаю преданное служение в своем воображении.

Я представил себе лесную чащу, далеко отсюда, где-то у подножия гор. Со всех концов страны туда стекаются вайшнавы – объединяют свои силы, запасаются оружием. Лагерь с палатками и шалашами, потайные костры. Я занимаю высокий пост. Я в палатке, разговариваю с кем-то из старших преданных… Что ешё я делаю? Здесь много подростков, и я забочусь о них. Занимаюсь их образованием. Я более опытный преданный, учу их философии. Мне доверяют. Большие начальники любят поговорить со мной. Я собираю дикие овощи в лесу, предаюсь подвижничеству, показывая пример другим. Мы готовимся к революции, а может быть, к явлению Господа…

Слышу громкий храп ракшаса, так неожиданно занявшего мою комнату.

Наверное, эти фантазии и не являются сами по себе служением. В любом случае, главное – это не воображать себя каким-то героем, – я должен думать о том, чтобы действительно доставить Кришне удовольствие.

Вместо того, чтобы воображать себя преданным, я пытаюсь думать о лилах Кришны. Вспоминаю рассказы Лаитьяджи о том, как ведет себя Прахлада Махараджа, какие экстатические эмоции он испытывает. Бывает, что Прахлада сидит среди друзей, и вдруг, просто от мыслей о Кришне, из его глаз начинают градом катиться слезы. Иногда он смеется, а иногда поет или кричит в восторге. В своей медитации он видит Верховную Личность Бога и в порыве преданности громко взывает к Ней. Даитьяджи рассказывал, что иногда Прахлада видел Господа, приближающегося к нему откуда-то издалека, подобно матери, которая говорит ребенку: “Моё дорогое дитя, не плачь. Я уже иду”. В такие мгновения Прахлада начинает танцевать и думает: “Вот мой Господь! Мой Господь идет!” Иногда он переполняется восторгом и начинает подражать играм Господа, так же как мальчики-пастушки подражали повадкам диких зверей.

***

Я ещё не завершил свои сегодняшние круги. Хорошо, что хотя бы об этом не забыл. Если что-то ещё потребуется от меня – я готов. Повторяю Харе Кришна про себя и отсчитываю круги на пальцах. Темнеет.

***

Я проснулся от невообразимого грохота. Никогда прежде не слышал я такого громкого и властного звука. Этого не описать, лучше попробую передать свои ощущения. Снаружи раздается ужасный звук, похожий на громыхающий гром. Мне страшно. В этом звуке есть что-то сверхъестественное, что-то настойчивое. Я дрожу, волосы встали дыбом. Это подобно тысячекратному раскату грома, но он не прекращается, а словно висит в воздухе. Как будто небосвод раскололся. Наверное, все сейчас, не только я, думают, что нашей планете пришел конец. Что это – бомба? Землетрясение?