Текст книги "Таинственный город за туманами"

Автор книги: Сатико Касиваба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глядя, как силуэт женщины на слоне медленно растворяется в пелене дождя, Лина почувствовала, что должна сделать всё возможное, чтобы ей помочь.

Когда она вернулась в магазин, Сикка переписывал что-то на лист бумаги из толстой чёрной книги. Лина вспомнила, что уже где-то видела раньше эту книгу. Она называлась «Магические заклинания» или как-то в этом роде.

– Кто была эта женщина? – спросила Лина.

– Королева. Обычно она очень спокойна, но сегодня была просто вне себя. Вот, это должно помочь. Лина, пожалуйста, принеси то, что я попрошу.

Сикка стал читать написанное на листе:

– Три свечи. Они в ящике буфета. Чёрная ткань. Используем вместо неё мой плед. Порошок. Видишь на том столе ряд пузырьков? Возьми те, в которых чёрный и фиолетовый порошок.

Лина суетилась, словно мышь, раскладывая предметы на столе.

– И наконец, нам нужен один человек. – Сикка с недоумением оглядел комнату. – Что же мы будем делать? Здесь нет ни одного человека, так что некому нам помочь. Нужно придумать что-то другое. – Сикка снова раскрыл чёрную книгу.

– А разве я не могу помочь? – спросила Лина.

– Ну конечно! – воскликнул Сикка, глядя на Лину. – Ты же человек! А я считал тебя одним из нас.

– Вы хотите сказать – потомком волшебника?

– Да, – улыбаясь, сказал Сикка.

– Что я должна делать? – взволнованно спросила Лина.

– В моём магазине два типа фарфора: первый – это люди, превращённые в кувшины или тарелки силой волшебников и чародеев, как сказала недавно королева, а второй… Лина, ты помнишь кувшин для молока с рисунком подсолнуха? Если бы это был человек, как бы он, по-твоему, выглядел?

Лина какое-то время представляла себе кувшин, а затем сказала:

– Как здоровая, загорелая девушка-молочница в жёлтой юбке.

Сикка радостно кивнул.

– Великолепно, Лина! Этот кувшин превратится именно в такую девушку, – сказал он.

– Что? Разве фарфор может превратиться в человека?

– Разумеется. Если старой фарфоровой посудой пользовались с любовью, то она вбирает в себя все ощущения и со временем превращается в человека. Правда, для этого требуется щепотка волшебного порошка. Во всяком случае, в моём магазине есть оба типа фарфора. Лина, пойди в магазин и выбери, пожалуйста, три вазы или тарелки, которые выглядят так, будто могут тебе ответить, если с ними заговорить. Кажется, у нас маловато порошка. Я мог бы получить его у Ит-тяна, если бы попросил, но его нужно варить месяц на медленном огне… Даже такой первоклассный изобретатель, как Ит-тян, не может приготовить порошок быстрее.

Лина подумала, что настал момент истины. Что они будут делать, если нужного им кувшина или тарелки не окажется среди тех трёх предметов, которые она выберет? Счастье или несчастье королевы зависит от неё. Лина боялась и чувствовала себя беспомощной. Она взглянула на Сикку, который смешивал вместе чёрный и фиолетовый порошки, говоря при этом, как он рад тому, что здесь оказалась Лина. Отступать было слишком поздно. Всё, что она могла сделать – это попытаться.

Лина схватила распущенные волосы, разделила их на две части и с силой потянула вниз. Она почувствовала, как её наполняет смелость.

Лина оглядела магазин. Казалось, что каждый кувшин или тарелка ответили бы ей, стоило с ними заговорить, но три предмета – белый кувшин с длинным горлышком, блюдо с изображением кошки и грубый коричневый горшок, с верхушки которого стекала зелёная глазурь – привлекали её внимание всякий раз, когда она на них смотрела.

Лина принесла их и осторожно поставила на стол. Сикка зажёг три свечи в канделябре, висящем на западной стене. Затем он вручил Лине порошок, который перед этим смешивал, и велел посыпать каждый из предметов. Потом он взял плед и встал перед свечами.

Сперва Лина посыпала порошком кувшин. Вспыхнул фиолетовый огонь. Постепенно он стал принимать форму человека.

– Ах, он фиолетовый, – разочарованно сказал Сикка. – Кувшин превращается в человека.

Пламя погасло, и на его месте оказался человек. Это была женщина с белоснежной кожей и длинными волосами, одетая в светло-голубой халат. Она стояла, робко глядя на Сикку и Лину. Сикка с восхищением разглядывал женщину, пока одна из свечей, оплывая, не зашипела. Он торопливо погасил огонь пледом.

Затем Лина посыпала порошком блюдо. Внезапно появился чёрный дым.

– На этот раз чёрный, – напряжённо сказал Сикка. Но облако чёрного дыма казалось чересчур большим и стелилось слишком низко для человека. Сикка и Лина глядели, затаив дыхание. Когда дым рассеялся, оба воскликнули от изумления. Перед ними был огромный тигр. Но вместо того, чтобы яростно зарычать, как от него ожидали, он робко сжал своё огромное тело, словно хотел, чтобы оно казалось меньше, и смущённо уставился вниз.

– Ты случайно не Тама? – спросил Сикка, и тигр одобрительно кивнул.

– Не ожидал увидеть тебя здесь Лина, не бойся. Этот тигр, Тама, такой тихий и застенчивый, что его выгнали из цирка. Так, так, значит, тебя превратили в блюдо? Держу пари, что это снова проделки волшебника с горного перевала.

Тама покачал головой.

– Что, циркового фокусника?

Тама печально кивнул.

– Тама, хочешь остаться здесь и жить со мной? – спросил Сикка. Тигр радостно кивнул, дёрнув длинным хвостом.

– Бедняжка! Нет ничего странного в том, что некоторые тигры тихие. Нельзя заставлять животных вести себя так, как мы хотим. Лина-тян, дашь потом Таме что-нибудь поесть, хорошо? – сказал Сикка, обняв рукой большую шею тигра и поглаживая его голову. Затем он задул вторую свечу.

Глава 6. Принц

Теперь оставался только горшок. Лина ужасно волновалась.

– Скажи, Сикка, что нам делать, если это окажется не принц? Это будет моя вина. У нас больше не осталось ни времени, ни волшебного порошка.

– Делать нечего. Если это окажется не принц, значит, в магазине его нет. Ты ведь выбирала серьёзно и внимательно, верно, Лина?

Сикка сказал это, чтобы её подбодрить, но у Лины всё стоял перед глазами печальный силуэт женщины, исчезающий в пелене дождя. Бормоча про себя молитву, девочка посыпала горшок остатками порошка.

Чёрный дым взметнулся и стал принимать очертания человеческой фигуры. Лина закрыла глаза и крепко сжала кулаки.

Она услышала звук «А-а-а-э-э-э», словно кто-то зевает, а затем Сикка с облегчением воскликнул:

– Он спасён!

Когда Лина открыла глаза, она увидела мальчика ростом выше неё, со светло-коричневой кожей, в такой же белой куртке и штанах, как у королевы, и с тюрбаном на голове. Мальчик сладко потягивался. Сикка задул свечу.

При виде мальчика Лина почувствовала, что силы оставили её, и она рухнула в кресло. Кресло, однако, зарычало и выбросило Лину. Это оказалось не кресло, а тигр.

– П… прости! – Лина так перепугалась, что едва могла говорить. Тигр Тама с укором взглянул на неё.

– Если бы на тебя вдруг свалилась такая большая и тяжёлая попа, ты бы тоже удивилась! – сказал мальчик, бывший недавно горшком, и весело засмеялся. Потом он зевнул.

– А-а-а-а-а! Как же мне там было тесно!.. Я хочу есть, – добавил мальчик и ещё раз зевнул.

Делая вид, что не замечает его, Сикка убрал на место свечи и плед. Лина тоже решила не обращать на мальчика внимания и отвести Таму в особняк Пикотто, чтобы его покормили. Но когда Лина и Тама попытались выйти, мальчик преградил им путь.

– Эй! Принц сказал, что хочет есть! – произнёс он сердито.

– Я не твоя служанка, и более того, здесь ты не принц! – гневно ответила Лина и величественно вышла за дверь. Тигр последовал за ней.

* * *

«Какое высокомерие!» Лине было ужасно обидно. И она, и Сикка так волновались… Девочка расстроилась, вспомнив о том, как сильно переживала ещё несколько минут назад.

Джон принёс Таме большую мясную кость. Тигр устроился на стуле Джентльмена и только принялся за еду, как Джентльмен молнией вскочил на стол и ударил Таму лапой по носу.

– Гррау! – зарычал тот от мучительной боли. Услыхав этот жуткий рёв, Кину-сан, гладившая бельё, и Ит-тян бросились на кухню. Даже бабушка Пикотто, подобрав полы своей длинной юбки, примчалась вслед за ними. Все трое увидели, что на стуле рядом с Линой восседает кот, а на полу, съёжившись, грызёт кость тигр.

– Джентльмен, ты просто защищал свои права, не так ли? – спросил Джон. Кот ответил громким «Мяу!» При этих звуках Тама съёжился ещё сильнее.

* * *

На обратном пути в магазин Сикки Лина сказала тигру:

– Сегодня у тебя был тяжёлый день, верно? Я на тебя уселась, а Джентльмен поцарапал.

Девочка погладила Таму по голове. Она опасалась гладить Джентльмена, но, сама не зная почему, не боялась приласкать тигра.

Когда они вернулись в магазин, Сикки там не было, а принц сидел, откинувшись на спинку стула.

– Эй, ты! Приготовь мне чай! – приказал он, глядя на Лину.

Не говоря ни слова, девочка принялась стелить в углу комнаты постель для Тамы.

– Эй, я сказал! Давай быстрее! – Мальчик подошёл к Лине и ткнул её пальцем.

– Я ведь уже говорила тебе, что я не твоя служанка. В этом городе каждый заботится о себе сам. Кто не работает, тот не ест. Скажи спасибо, что тебя не прогнали! – Лина повторяла слова, услышанные когда-то от бабушки Пикотто, и искренне верила в их справедливость. Она считала, что этот мальчишка, который к тому же был старше неё, тоже должен работать.

– Ты говоришь, что мне нужно работать? Я принц, а принцы не должны заниматься такими делами.

– Твой титул здесь ничего не значит. Если ты не хочешь работать, то не будешь и есть!

– Что?! – мальчик поднял руку, собираясь ударить Лину.

– Ах, так ты хочешь меня ударить? Значит, принцы только и умеют, что бить других? Людям придётся переписать все сказки мира, в которых говорится о благородных и храбрых принцах. Им придётся написать, что принцы сами ничего не делают, а только кричат, и настолько невоспитанны, что бьют людей, которые им помогают, – как можно насмешливее сказала Лина. Когда она закончила говорить, то подумала, что стала похожа на бабушку Пикотто, и содрогнулась.

Мальчишка, дрожа от гнева, всё ещё стоял с поднятым кулаком, но не смел её ударить.

– Ты наглая маленькая паршивка! – закричал он и стал готовить чай. Наверное, ему очень хотелось пить, но он не знал, что нужно делать. Некоторое время принц стоял, уставившись на чайные принадлежности, а затем протянул руку к чайнику. Он поднял чайник, но тут же его уронил, закричав от боли. Посудина упала и с грохотом покатилась по полу, разбрызгивая кипяток.

Сначала Лина подняла чайник и вытерла мокрый пол. Затем она осмотрела руку мальчика. Казалось, с рукой всё было в порядке. Лина снова вскипятила воду и приготовила мальчику чай.

– Почему ты это сделала? Ведь ещё недавно ты отказывалась готовить мне чай, что бы я ни говорил. – Принц с явным удовольствием выпил чай и протянул чашку за добавкой.

– Потому что я передумала. Ещё недавно я ни за что не стала бы готовить тебе чай. Но если я позволю делать это тебе самому, ты перебьёшь всю посуду. От фарфорового магазина Сикки ничего не останется.

Сказав это, Лина налила мальчику ещё одну чашку чая. Он поднял руку и молча взял протянутую Линой чашку.

– Ты не хочешь сказать мне: «Спасибо»? – спросила Лина.

– Почему я должен это говорить?

– Когда люди что-то делают для тебя, их нужно благодарить. Иначе им придётся написать во всех сказках мира, что принцы не знают, как говорить: «Спасибо» …

Мальчишка сердито сказал: «Спасибо» и с ненавистью взглянул на Лину.

В кухню вошёл Сикка. Наверное, он работал в огороде, потому что его руки были перепачканы грязью.

– Лина, пожалуйста, помоги мне сегодня приготовить ужин. Принц говорит, что он очень голоден, и я не уверен, что управлюсь в одиночку…

Лина и Сикка, весело болтая, принялись готовить еду. Мальчик вошёл на кухню и стал бесцельно бродить вокруг них. Наверное, ему наскучило сидеть одному.

Лина протянула принцу салфетки, вилки и ножи и сердито приказала:

– Ну-ка, накрывай на стол!

Мальчик с угрюмым видом взял столовое серебро и неуклюже понёс его к столу. Сикка глядел ему вслед, открыв от удивления рот.

Когда Лина подошла к столу, чтобы поставить еду, она обнаружила, что вилки и ножи уложены в ряд посреди стола.

– Кто же так накрывает на стол? Ты должен был положить по одной вилке и ножу для каждого человека рядом с каждым стулом! – воскликнула она, нещадно ругая мальчишку. – Ты что, сам ничего не можешь сделать?!

Сикка пожалел мальчика.

– Послушай, Лина, нельзя ожидать, что принц правильно накроет на стол. Нужно найти другую работу, с которой он справится.

Мальчик вопросительно посмотрел на Лину.

– Пожалуй, принц мог бы наколоть дров для плиты. На вид он достаточно сильный, – решил Сикка и повёл мальчика на улицу.

Вскоре снаружи послышался весёлый стук топора. Покончив с приготовлением ужина, Лина выглянула в окно. Принц поднял топор, но, почувствовав на себе взгляд Лины, обернулся и посмотрел на неё. Он улыбнулся девочке, показав белоснежные зубы, и Лина невольно улыбнулась в ответ.

Когда мальчик вернулся, Лина протянула ему полотенце, чтобы он вытер пот.

– Для новичка ты работал отлично! – похвалил его Сикка.

Лина решила поужинать вместе с ними. Принц ел с невероятным аппетитом. Он набивал рот едой и глотал её, даже не жуя. Съев достаточно, чтобы накормить пятерых человек, мальчик воскликнул:

– Это было восхитительно! После работы еда кажется гораздо вкуснее, верно, Лина?

* * *

Когда Лина на следующий день пришла в магазин Сикки, Тама и принц занимались уборкой. Тигр своим огромным телом отодвигал стулья, а мальчик, держа в руках метлу, неумело подметал пол. Затем Тама оттащил в сторону ковёр, ухватив его зубами. Он очень старался.

Во время чаепития Сикка отправился с тигром на прогулку. Принц беспокойно ёрзал, несколько раз вставал и садился.

– Наверное, ты счастлив вернуться домой после долгого отсутствия, – сказала Лина.

– Да, но когда я вернусь в мою страну, то буду либо зевать на скучных лекциях, либо болтать о погоде с выжившими из ума стариками. Здесь хорошее место и хорошие люди… И я действительно чувствую, что приношу пользу, – ответил мальчик.

– Но если ты станешь хорошим королём, то принесёшь пользу гораздо большему числу людей, нежели живёт здесь.

– Это верно. Но в моей стране нет ни одного человека, подобного тебе, Лина, кто бы мне возражал или приказывал. Пока я сюда не попал, люди немедленно выполняли всё, о чём я говорил.

– Это не твоя вина, что ты живёшь в такой части мира. Ты ведь простишь меня, правда? Я наговорила тебе столько неприятных вещей, – покаялась Лина.

– Ничего, я не против. Сперва я злился, но затем обрадовался, что ты меня так откровенно ругаешь. И, кроме того, ты прекрасно готовишь. Даже повара в моей стране не смогли бы приготовить такие вкусные блюда.

Лина была счастлива.

– Спасибо, это Джон научил меня готовить. Он будет рад, когда узнает, что тебе понравилась моя стряпня.

Сикка и Тама вернулись с прогулки, и в магазине стало оживлённее, но мальчик вёл себя более спокойно, чем прежде.

Внезапно раздался вчерашний грохот, и в магазин вбежала королева. При виде сына она вскрикнула и крепко его обняла. Лина почувствовала радость оттого, что среди выбранных ею вещей оказался нужный горшок.

Королева снова и снова благодарила Сикку. Принц смотрел на Лину и, казалось, хотел ей что-то сказать. Наконец он сорвал зелёный камень, украшавший его тюрбан, и вложил Лине в руку, а потом неуклюже поцеловал её в щёку. Лине показалось, будто она услышала: «Я люблю тебя», но позже она решила, что это мог быть ветер.

* * *

Когда Лине пришло время возвращаться домой, между ней и Сиккой разгорелся спор.

– Принц оставил камень тебе в знак благодарности, – сказал Сикка.

– Нет, этот камень должен принадлежать Вам, – возразила Лина.

– Королева уже достаточно поблагодарила меня, и, кроме того, своим успехом мы целиком обязаны тебе. А ещё, кажется, ты нравишься принцу, – усмехнулся Сикка.

При этих словах Лина покраснела, бросила камень на стол и убежала.

В тот вечер бабушка Пикотто сказала:

– Лина, с понедельника ты пойдёшь в магазин Мандея.

«Как жаль уходить, когда я наконец-то подружилась с Сиккой…», – недовольно подумала Лина.

– Может быть, ты хочешь сказать, что не пойдёшь в магазин Мандэя? – спросила старушка.

– Нет, такого никто не говорил, – решительно возразила Лина.

Бабушка Пикотто сидела, разинув рот, не в силах найти подходящий ответ. Глядя на неё, Ит-тян с Джоном расхохотались.

В воскресенье Лина и Ит-тян от души повеселились, вспоминая, как накануне вечером рот бабушки Пикотто был разинут, словно у рыбы.

– Если я не слышу фразу: «А кто это сказал?», то не чувствую, что разговариваю с бабушкой Пикотто, – произнесла Лина.

– Точно! Кстати, сегодня утром она устроила мне нагоняй: ранние летние цветы, по её мнению, недостаточно хороши, – сказал Ит-тян, почесав голову.

Поэтому они топили углём печь до тех пор, пока оба не вспотели.

Глава 7. Мальчик, не желавший снимать маску

В понедельник утром, когда Лина собиралась на работу, Кину-сан с беспокойством ей шепнула:

– В магазине игрушек, куда ты сейчас пойдёшь, тебя ждёт масса хлопот.

Стараясь не думать о словах Кину-сан, Лина распахнула ярко-красную дверь магазина. Внутри на полках были аккуратно расставлены всевозможные игрушки.

Из задней комнаты вышел высокий мужчина в кожаном фартуке. В руке у него был леденец.

– Ты, наверное, Лина-тян? – ласково спросил он.

– Да, – ответила девочка.

– Ты пришла очень кстати! Меня зовут Мандэй. Я получил столько заказов на кэндаму, что в одиночку с ними не справлюсь. Привет, Сандэй! – обернувшись, произнёс он.

Лина мельком увидела лицо в шутовской маске, которое тут же скрылось за фартуком Мандэя.

– Да ладно тебе, не стесняйся! – сказал Мандэй ребёнку, который прятался у него за спиной, и подтолкнул его к Лине.

Ребёнок в маске слегка вертелся на месте и в волнении сжимал за спиной руки. На вид ему было лет пять, и у него были огненно-рыжие волосы. Лина заметила, что волосы Мандэя тоже огненно-рыжие и такие же кудрявые и растрёпанные, как у Сандэя.

– Лина, это мой сын Сандэй. Как видишь, он очень застенчив.

Мандэй взглянул на сына полными любви голубыми глазами. Положив свою большую руку на голову Сандэя, он заставил мальчика поклониться.

Из задней комнаты послышался свист закипевшего чайника.

– Ах, чуть не забыл! – воскликнул Мандэй и убежал. Лина и Сандэй остались одни среди игрушек. Сандэй был одет в джинсовые шорты и куртку. Он всё ещё глядел в пол, но время от времени украдкой сквозь маску посматривал на Лину.

– Привет, Сандэй! – сказала Лина, пытаясь разглядеть лицо малыша. Тот взял девочку за руку и стал рассказывать ей об игрушках в магазине.

– Это медведь. Он такой же большой, как и я, правда? Рядом с ним стоит кот. Он похож на Джентльмена из усадьбы Пикотто. А это тигр. Раньше их было два, большой и маленький, но большого продали. Он нравился мне сильнее, чем маленький, но папа сказал, что ничего не может поделать, потому что это товар, – печально произнёс Сандэй, стоя перед мягкими игрушками.

– Когда-нибудь я приведу с собой Таму из магазина Сикки. Он настоящий тигр, – пообещала Лина.

Лицо в маске повернулось в её сторону.

– Настоящий? Ты правда приведёшь его сюда? Он твой друг?

– Да, конечно, – кивнула Лина.

– Можно, я покатаюсь на нём верхом? Он не кусается? – сыпал вопросами Сандэй. Если бы Мандэй не крикнул им, что пора обедать, мальчик не отпустил бы Лину до самого вечера.

* * *

В обеденное время в усадьбе Пикотто всё было как обычно. Джон с озабоченным видом следил за огнём, на котором варился суп. Ит-тян получал нагоняй от бабушки Пикотто по поводу печей. Кину-сан глядела из окна на улицу. Лина решила, что она из тех людей, которые проводят всё свободное время, наблюдая за улицей. Увидев Лину, Кину-сан, казалось, хотела ей что-то сказать, но промолчала.

Накануне, когда Лина шла на обед в усадьбу Пикотто, она заглянула по пути к Сикке и получила у него разрешение взять с собой завтра Таму. После обеда Лина рассказала об этом Сандэю, и мальчик стал прыгать по магазину, крича от радости. Утомившись от прыжков, он, наконец, успокоился, снова взял Лину за руку и стал показывать ей остальные игрушки.

– Как ты думаешь, Лина, что это такое? – спросил Сандэй, заводя игрушки размером со спичечную коробку в форме автомобиля, пианино и дома. Они начали играть одну мелодию за другой, наполнив комнату тихим чудесным перезвоном. То были музыкальные шкатулки.

– На самом деле мой папа – мастер музыкальных шкатулок. Разве это не замечательно? – спросил Сандэй, с гордостью оглядывая крошечную коллекцию весело звенящих шкатулочек.

Кроме того, в магазине были деревянные поезда, строительные кубики, кэндама, стеклянные банки, полные мраморных шариков, и множество других игрушек, какие только можно себе вообразить.

Сандэй показал Лине разнообразных кукол. Затем он повёл девочку в угол, где стояло ещё несколько кукол, и сказал:

– А это товары не для продажи. Я точно не знаю, что такое «товары не для продажи», но это именно они. Вот это миссис Конфедрин. Тебе не кажется, что у неё сумасшедшая шляпа? Никто не хочет её покупать, но мне она нравится, особенно её большой рот и куриный нос.

– Ты хотел сказать «курносый»? – уточнила Лина.

– Ну да, курносый. Вечно забываю, как он называется, – ответил Сандэй и продолжал: – А это ведьма. У неё жуткие глаза, правда? Она плохая. А вот невеста.

Сандэй указал на куклу в дальнем конце. В этот момент все музыкальные шкатулки, до того игравшие, внезапно замолчали.

Лина посмотрела на куклу. Та была одета в белое свадебное кимоно. У неё было бледное лицо и кривая, по-видимому, сломанная шея. Она глядела на Лину грустными чёрными глазами.

Девочка протянула к кукле руку.

– Не трогай её! – сказал Мандэй, словно из-под земли появившись за спиной у Лины. – Не трогай её… Оставь её в покое, ладно?

Девочка с трудом отвела взгляд от куклы-невесты.

* * *

На следующий день Лина привела Таму в магазин Мандэя. Сандэй робко приблизился к тигру. Он ухитрялся при этом лизать леденец сквозь прорезь в маске. Лина вспомнила, что мальчик и вчера не расставался с маской.

– Ты что, никогда не снимаешь маску?

– Нет. Мама сказала, что позже снимет её с меня. Это может сделать только мама. Нет! Не трогай! – закричал мальчик и отскочил от Лины, которая уже протянула к маске руку.

Сандэй быстро подружился с Тамой. Привалившись к животу тигра, мальчик одну за другой вынимал из карманов конфеты и шоколадки и шумно жевал их, беседуя с Тамой.

– Тама-тян, какой у тебя огромный куриный нос!.. Или правильно говорить «курносый»? Хотя ты ведь тигр, значит, у тебя тигриный нос, да? Ты что, любишь ваниль? А вот мне больше нравится клубника…

Лина с Мандэем раскрашивали шары для кэндамы. Мандэй насыпал в большую конфетницу целую гору конфет и шоколадок и, пока работал, жевал их одну за другой. Зная, что эти конфеты из магазина Токэ и от них не поправишься, Лина тоже время от времени протягивала к конфетнице руку.

В магазине Мандэя Лина повстречала множество замечательных оттенков цвета: цвет июньского ветра, цвет моря в ноябре, цвет пламени в камине, цвет заходящего солнца, цвет горного озера…

Позже Лина сказала Ит-тяну:

– Мне нравится цвет заходящего солнца. Это что-то пылающее и живое, но немного одинокое.

– Я думал, тебе нравится розовый, – ответил Ит-тян.

– Да, но в моём наборе красок не было цвета заходящего солнца.

– Просто раньше ты его не замечала, ведь тебе никогда не приходила мысль посмотреть на закат солнца.

– Ты прав, – призналась Лина.

– Ну, тогда я сделаю тебе свечку такого цвета.

– Ты сделаешь мне свечку? – радостно воскликнула Лина.

– Да, свечку высшего сорта. В её пламени ты сможешь увидеть людей, по которым скучаешь, а потрескивание этой свечки воскресит в памяти дорогие тебе голоса.

– В самом деле? – удивилась Лина. Потом она улыбнулась: – Но ведь ты же изобретатель, верно?

– И один из лучших, – не задумываясь добавил Ит-тян.

* * *

В среду утром, собираясь на работу к Мандэю, Лина вспомнила о том, что её просили по дороге зайти в магазин Токэ, поэтому решила выйти через деревянную калитку с западной стороны усадьбы, которой никогда не пользовалась. Если бы она вышла через ворота с вьющимися розами, то ей пришлось бы здороваться с Тамой, который поджидал её напротив, в саду магазина Сикки. Тигр вставал на задние лапы и, положив передние на плечи Лины, лизал её щёку своим огромным шершавым языком. Ощущение было не из приятных. Девочка подумала, что будет забавно подразнить Таму. Она была уверена, что тигр её ждёт, полуприкрыв глаза и наблюдая за усадьбой Пикотто.

Лина прошла через деревянную калитку в живой изгороди, обернулась и застыла на месте, поражённая увиденным. Живая изгородь сплошь состояла из азалий. Белые, оранжевые, малиновые и фиолетовые цветы смешались, образуя причудливый узор. Казалось, что кто-то расстелил перед Линой пёстрый индийский ситец. Девочка подумала о том, что нашла на Улице Сумасшедших ещё одно удивительное место.

Преисполненная радостью от увиденного, Лина вошла в магазин Токэ, где почувствовала себя ещё более счастливой. Внутри она увидела мальчика-демона, который однажды угостил её конфетой. Мальчик что-то показывал женщине, с виду похожей на каравай свежеиспечённого хлеба. Они обернулись к вошедшей Лине. Маленький демон широко улыбнулся. Он обеими руками прижимал к себе пакеты с шоколадом и конфетами.

Лина попросила женщину упаковать то, что заказал Мандэй. Женщина представилась:

– Меня зовут Токэ. А ты, наверное, Лина? Говорят, ты помогаешь в магазине Мандэя. – И, повернувшись к задней комнате, она крикнула: – Эй, подойди сюда на минутку!

На её крик оттуда вынырнул высокий и худой, как скалка, человек, весь перепачканный мукой.

– О, привет! Я сейчас растапливаю сливочное масло, чтобы потом добавлять его в тесто для пирогов. Если я летом не сделаю это с утра… – Во время своей краткой речи он несколько раз оглянулся назад. – Ой, похоже, масло тает слишком быстро! – воскликнул человек и убежал.

– Пожалуйста, простите моего мужа. Когда он работает, то забывает о хороших манерах, как и обо всём остальном. Лина, я слышала от Джона, что тебе очень нравятся наши сладости, – улыбаясь, сказала Токэ.

– Да, – кивнула Лина.

– Тогда в честь нашего знакомства выбери всё, что тебе нравится.

Лине было трудно что-то выбрать: всё выглядело так аппетитно. Маленький демон посоветовал:

– Возьми этот радужный леденец, медовый пирог и шоколадный эклер.

Токэ взглянула на Лину, словно спрашивая, согласна ли она с таким выбором.

Девочка кивнула и сказала:

– Спасибо! Это именно то, что я хотела.

Токэ сложила сладости Лины в отдельный пакет и перевязала радужной лентой.

Лина вышла из магазина Токэ вместе с мальчиком. Они расстались перед магазином Мандэя.

– Скажи, у Мандэя всё ещё продаётся кукольный чайный сервиз для игры в «домик»? – спросил перед уходом маленький демон.

– Ты имеешь в виду тот, у которого на чайнике и сахарнице нарисована роза? Да, продаётся. Ты что, собираешься играть в «домик»? – поддразнила его Лина.

– Вовсе нет! Это для гнома… самого маленького гнома, которого я знаю… Он пьёт чай из скорлупы грецкого ореха. Я думал купить ему этот сервиз на день рождения, – ответил мальчик.

Лина пожалела, что дразнила его.

– Ты очень добрый.

При этих словах Лины мальчуган смущённо улыбнулся. Его лицо, покрытое веснушками, стало очень милым.

Лина рассказала Мандэю о маленьком демоне и попросила отложить для него сервиз. Мандэй, казалось, знал, для кого он предназначен.

– Думаю, у этого гнома рост не больше двадцати сантиметров. Он самый маленький из всех знакомых мне гномов, и самый учёный, – сказал Мандэй.

Лина разделила с Сандэем подаренные ей конфеты и разрешила ему сходить за Тамой. Вскричав от радости, мальчик помчался в магазин Сикки.

В тот день они продолжали работу над кэндамой, связывая шары с молоточками при помощи верёвочек. Сандэй и Мандэй совали в рот одну конфету за другой. Гора сладостей таяла прямо на глазах. Рот у Тамы стал весь липкий от сладкого сиропа, поскольку он ни на шаг не отходил от мальчика.

После обеда Лина, решив, что Мандэй с сыном едят слишком много сладостей, предупредила их:

– Хоть конфеты и очень вкусные, но это не значит, что вы должны ими объедаться.

Мандэй и Сандэй не обратили на её слова никакого внимания и продолжали уплетать сладости. В конце концов Лина спрятала конфетницу.

– Лина, – сказал Мандэй, – человек, который делает игрушки, должен рассуждать, как ребёнок, иначе он не сможет создать то, что нравится детям. Вот почему я ем конфеты вместе с Сандэем.

Под этим странным предлогом Мандэй пошёл в магазин Токэ и снова купил огромное количество сладостей. Лина пыталась запретить Сандэю есть эти конфеты, но безуспешно. Она строго ругала мальчишку и притворялась, будто не слышит его нытья. Тогда Сандэй отправился в магазин Токэ и вернулся оттуда с такой кучей сладостей, что едва мог удержать её в руках.

Лина поведала Ит-тяну историю о Мандэе, его сыне и конфетах, а потом поинтересовалась, что тут можно сделать. Она собиралась было поговорить с Токэ и попросить её продавать этой парочке поменьше конфет.

– Мой друг, это всего лишь слабость Мандэя и его сына, – сказал Ит-тян, подражая голосу Джона, чем рассеял беспокойство Лины.

Девочка рассказала Ит-тяну о живой изгороди с западной стороны дома.

– Это сейчас моя главная проблема. Бабушка Пикотто снова сегодня устроила мне взбучку, потому что ранние летние цветы не желают цвести как следует. – И Ит-тян с отвращением посмотрел на плиту.

Лина подчеркнула, насколько прекрасна изгородь и как бы она хотела, чтобы эта чудесная изгородь цвела круглый год.

– Ну и ну! Никогда не думал, что здесь появится вторая бабушка Пикотто! – сказал Ит-тян, глядя на Лину. Глаза его при этом почему-то светились от счастья.

* * *

На следующее утро Лина вышла из усадьбы Пикотто раньше обычного. Девочка медленно шла, наслаждаясь видом прекрасной живой изгороди. Неожиданно она повстречала бабушку Пикотто, которая совершала утреннюю прогулку.

– О, ты что, уже уходишь? Ты сегодня что-то рановато, – удивилась бабушка Пикотто.

– Просто я хочу перед работой не спеша осмотреть изгородь, – ответила Лина.

Они молча разошлись. Подойдя к деревянной калитке, бабушка Пикотто обернулась и сказала:

– Кажется, девочке тоже нравится изгородь.

Лина никогда не узнала, что при этих словах старушка улыбнулась.

* * *

Войдя в магазин Мандэя, Лина была поражена. И Мандэй, и Сандэй прижимали руки к щекам и стонали. У них болели зубы.

Лина кинулась обратно в усадьбу Пикотто, взяла у Джона лёд, у Ит-тяна – лекарства, а у встревоженной Кину-сан – полотенца. Девочка приложила к щеке Мандэя лечебный компресс, обернула подбородок полотенцем и завязала на макушке, как делают больному свинкой. Мандэй выглядел очень забавно: высокий, с широкой белой лентой на огненно-рыжих волосах, он корчился, стонал и охал. Если бы Джон увидал его, то весь день катался бы по полу от смеха.