Текст книги "Rest in peace (СИ)"
Автор книги: Саша Мельникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
========== Глава 1. Школа-пансион имени святой Марии(часть первая) ==========
– Ненавижу частные пансионы для девочек, – прошипела Эллисон, кинув в спортивную сумку поверх уже сложенных туда маек и брюк толстовку.
– Милая, ты говоришь это уже двадцать пятый раз за двадцать пять прошедших минут, – устало выдавил Джеймс, закатив глаза. – Тебя бы уже даже слепоглухонемой услышал.
– И каким же образом? – язвительно спросила Элли, вздёрнув тонкую бровку и пытаясь пристроить среди вещей ружьё.
– Твой противный голосок внезапно вернул бы ему слух, – раздался ответ ей в тон. – Откуда такая ненависть к девочкам в юбочках чуть выше колена? Помнится мне, они довольно вкусные.
– Заткнись, пока я не вылила эту бутылку, – девушка подхватила одну из стоящих на столе пластиковых бутылок с крестом на этикетке и показательно ей поболтала, – на твою голову. Может, тогда ты, наконец, сдохнешь и перестанешь капать мне на нервы.
– Хотела бы убить, давно убила бы, ненаглядная моя, – фыркнул Джеймс, глядя на серьёзную Эллисон. – И всё же, в чём причина твоего шипения? Плохие воспоминания из детства?
Девушка продолжила собирать вещи в дорогу, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Когда Эллисон ещё жила в Англии вместе с родителями, её отправили учиться в типичную женскую школу-пансион, якобы для того, чтобы семилетняя на тот момент Элли получила шанс пожить обычной жизнью. Что ж, полгода она действительно там проучилась, а потом в школе объявился огромный демон, питающийся детскими мозгами, в нижнем мире известный, как Дечайлд, и девушка до сих пор не могла определиться, что было хуже: учиться вместе с правильными девочками, заплетающими косички и носящими дурацкие свитера, или защищать этих же малолетних дур от демона. Встретив некоторых из них годами позже, Эллисон невольно задумывалась о том, что спасать их не следовало: их пустыми мозгами даже Дечайлд бы подавился. Но это было после, а тогда маленькая, храбрая Эллисон Пратт, дочь двух потомственных охотников на нечисть, будучи похищенной демоном и запертой в школьном подвале вместе с восемью другими девочками, взяла на себя ответственность за спасение незнакомых с нижним миром жизней. Ей удалось отыскать в подвале оставленную стеклянную бутылку из-под пива и зажигалку, к тому же, на её счастье, через подвал были проложены газовые трубы. Когда демон, при свете дня носивший человеческую маску их учителя математики, а ночью показавший своё истинное обличье высокого двурого когтистого чудовища с зелёной кожей, пришёл в подвал поживиться, девочка целенаправленно встала так, чтобы первой попасться ему на глаза, и, когда тот склонился к ней, чтобы извлечь мозги с помощью длинных когтей, резанула по глазам обломком бутылки. В то время как демон на какое-то время потерял ориентацию в пространстве, девочки успели убежать в открытую дверь, а Эллисон осталась, голосом привлекая к себе внимание временно ослеплённого Дечайлда, и вынудила его врезаться рогами в газовые трубы. Пока демон пытался освободить рога, миниатюрная и шустрая Элли смогла выбежать за дверь и бросить в подвал полыхающую зажигалку. Естественно, что за устроенный взрыв её исключили, а истории про мистера Лэнга, пытавшегося её сожрать, никто не поверил. Спасённые ею девочки побоялись того, что их также обвинят в случившемся и исключат и не встали на её защиту.
– Судя по твоему молчанию, я угадал, – хмыкнул Джеймс, вырывая девушку из воспоминаний.
Эллисон невозмутимо застегнула сумку и легла рядом с ней на кровать, подхватив с прикроватной тумбочки телефон. Девушка в очередной раз пробежалась глазами по сообщению, присланному ей на электронную почту: в школе-пансионе имени святой Марии в двух часах езды от её квартиры в Уэствилле за последние полгода пропало десять учениц. Шестерых из пропавших нашли мёртвыми в лесу, по данным полиции, девочек загрызли дикие звери. Директриса школы, миссис Готэмбург, в своём письме утверждала, что леса вокруг школы абсолютно безопасные и из живности в них водятся разве что белочки да зайчики. Аргументировала она это тем, что учениц не раз водили в леса в целях отдыха на природе и обучения, и хищников им не встречалось.
– Может, это просто дикие собаки? – предположил Джеймс, уже около минуты сидевший на коленях рядом с её кроватью и бессовестно засунувший нос в её телефон.
– Ага, а две точечные ранки на шеях у каждого умершего посетителя казино в Лас-Вегасе – это результат внедрения наркоты какими-то новыми шприцами и мгновенная передозировка, – фыркнула девушка, убирая телефон в карман джинсов.
– Ты мне всю жизнь будешь это припоминать? – возмутился Джеймс, подскакивая с пола.
– Да, потому что вместо того, чтобы убить тебя, почему-то решила, что ты можешь быть полезен. Тогда сглупила, а сейчас, когда ты такой жалкий, тебя даже рука убить не поднимается.
– Я могу убить тебя в любую минуту, – прошипел вампир, резко оттолкнув девушку к стенке. Эллисон больно ударилась головой и, пытаясь пальцами нащупать тумбочку, случайно скинула с неё фоторамку. Звук разбившегося стекла отрезвил их обоих.
– Как и я, – усмехнулась девушка, вытирая большим пальцем кровь с подбородка (при ударе она случайно прокусила губу). – Но мы оба знаем, что не сделаем этого, потому что ты уже месяца два как играешь против своих же и вообще им не сдался, а мне нужна мужская сила.
– Просто признайся, что боишься одиночества, Элли, – полушёпотом произнёс Джеймс, приблизившись к девушке, и, подхватив прядку её длинных каштановых волос, накрутил себе на указательный палец.
– Я ничего не боюсь. Не приписывай собственные страхи другим, – девушка хлопнула его по руке, вынуждая оставить её волосы в покое, и вышла из комнаты, оставив вампира в спальне одного.
С Джеймсом Уолшем, единственным…существом, помимо её родителей, с которым она когда-либо работала, Эллисон, как ни странно, познакомилась во время рабочей вылазки в Лас-Вегас. В тамошнюю туристическую среду обитания львов забрел настоящий лев-оборотень и вполне удачно промышлял пожиранием посетителей. Элли бы не обратила на это внимания, если бы специально обученные люди тоже не были сожраны. Они приехали на проверку вечером, охрана была на месте. Тем не менее, утром одна из работниц обнаружила лишь обглоданные человеческие кости. При этом ни один зверь из-за стекла не пропал и никаких изъянов в вольере не было обнаружено, словно кто-то толкал людей ко львам и просто закрывал там. Услышав об этом в новостях, Эллисон предположила, что здесь замешаны её злобные знакомые и не прогадала: один из охранников оказался львом-оборотнем, который мало того, что питался сам, так и подкидывал время от времени обычных посетителей запертым животным. Толстенная серебряная стрела, ради которой девушка переплавила подаренные родителями серебряные подсвечники, доходчиво объяснила парню, почему ему не следовало этого делать.
После того, как Элли успешно справилась с львом, она, как и всякая независимая вкалывающая на физически трудной работе девушка двадцати одного года отроду, оказавшаяся в Лас-Вегасе, решила попробовать сорвать куш в одном из множества казино, где и натолкнулась на Джеймса Уолша. Он вместе с кучкой своих друзей удачно развлёкся, убив всех решивших выйти на работу и поиграть этой ночью в данном заведении. После сытного перекуса, группка вампиров влила в себя практически всё содержимое местного бара, потому вполне себе трезвой Эллисон, вооруженной арбалетом и осиновыми стрелами, было не так уж и сложно обратить их в прах. Джеймс Уолш, оказавшийся самым трезвым и разумным из всей кровососущей компании, понимая, что на данный момент перевес на стороне девчонки, у которой под курткой и в закинутой на плече сумке было слишком много оружия, спас свою задницу и встал на её сторону. Эллисон просто не смогла убить того, кто, вполне вероятно, помог ей не оказаться в чужих зубах. Кто бы тогда знал, что этот придурок увяжется за ней в Уэствилл и постоянно будет крутиться рядом? Элли оставалось только эксплуатировать его время от времени.
– Машину поведу я, – заявил Джеймс, выходя из спальни с её сумкой в руках.
– Разбежался, – отмахнулась от него девушка, выпроваживая из квартиры. Её ждала долгая дорога в дурацкий пансион в обществе жутко раздражающего урода. Хотя уродом Джеймс Уолш был только моральным. Внешне вампир не вызывал никаких нареканий: светлые волосы всегда аккуратно подстрижены и стильно уложены, тёмные джинсы и футболки подчёркивали хорошую, очень хорошую фигуру, а чёрные глаза… Эллисон бы душу продала за такие глаза или, на худой конец, обменяла бы на свои бледно-голубые с тонким желтоватым ободком вокруг зрачка. Почему моральные уроды, в большинстве своём, так привлекательны внешне? Жестокая несправедливость.
На удивление, всю дорогу Джеймс молчал и не отвлекал её. Эллисон могла спокойно вести свой чёрненький джип и наблюдать за проплывающим мимо пейзажем, довольно тусклым и унылым, впрочем. Была середина осени, очень холодная, и небо затянуло серыми тучами. Казалось, вот-вот на лобовое стекло должна упасть дождевая капля, а следом за ней – множество других маленьких капелек, и так до тех пор, пока дождь не пойдёт одной сплошной толстой стеной. Но этого не происходило. Царил полумрак и тоска, за серым полотном было совсем не видно солнца. Погода была на редкость отвратительная, и, что неудивительно, всецело устраивала Джеймса, который именно по этой причине так спокойно заявился к ней днём. Эллисон про себя молилась на то, чтобы солнце всё-таки выглянуло, и она смогла по приезде прогуляться какое-то время в полном одиночестве, оставив вампира в затонированной машине.
Но мольбы охотника на нечисть, кажется, всегда были для высших сил пустым звуком. Потому что когда город и коричневые леса вдоль трассы остались, наконец, позади, и девушка увидела подъезд к старому готическому особняку, скорее всего, принадлежавшему кому-то из колонизаторов много лет назад, время было уже к вечеру и намёка на солнце не было никакого.
– Какая прекрасная здесь погода, однако, – довольно пропел с заднего сиденья Джеймс.
– А как по мне отвратительная. Я надеялась, что будет светить солнце, ты выйдешь из машины и, наконец, сдохнешь, – едко ответила Эллисон, припарковавшись у крыльца рядом с неработающим фонтаном.
– Какая ты злая, пупсик, – поцокал языком вампир, выходя из машины с её спортивной сумкой на плече. Эллисон вылезла следом, закрыв автомобиль. Они вместе направились прямиком к старинным ступенькам, которые, по ощущениям Элли, не подвергались ремонту века эдак с восемнадцатого.
– Какая есть. Между прочим, я тебя не держу. Справлялась же как-то без мужика два месяца назад.
– Женские пансионы плохо на тебя влияют, – сделал вывод Джеймс, попав в самую точку. Один только здешний вид вгонял Эллисон в депрессию. – Гляди-ка, а вон те красавицы от такого горячего мужчины, как я, явно бы не отказались, – шепнул он ей на ушко, когда они вошли в здание пансиона. Судя по тому, что две примеченные Джеймсом ученицы выходили из помещения, из-за дверей которого слышался щебет девичьих голосков и пахло тушёными овощами, в школе было время ужина. – Уверен, у той блондиночки, в отличие от тебя, кружевное бельишко.
– Откуда ты знаешь, какое у меня?!.. – возмущённо закричала Элли, но, заметив, что привлекла внимание девушек, зашипела. – Только не говори, что ты рылся в моей сумке!
– И не нашёл там ничего интересного. Упаковка серебряных пуль, ружьё, святая вода, осиновый кол… Мне жаль этих девушек. Ты и правда их ненавидишь.
– Если бы мы не были у всех на виду, я бы тебе врезала, – пробурчала Эллисон, стуча в кабинет директрисы. Кажется, в своём письме женщина жаловалась на плохой аппетит.
– Входите, – раздался усталый голос по ту стороны двери. Либо она поела раньше, либо у неё и впрямь тяжёлая психологическая травма.
Директриса Мэгги Готэмбург сидела за большим дубовым столом в кабинете, так и не познавшем двадцать первого века. Окна позади стола были занавешены тяжёлыми зелёными шторами, стены обклеены выцветшими обоями в полоску, перед столом поставлены две бархатные старинные софы. Джеймс и Эллисон пристроились на разные диванчики и внимательно посмотрели на женщину.
В ярком жёлтом свете горящей на столе лампы-торшера сорокалетняя Мэгги Готэмбург выглядела на все шестьдесят. Волосы женщины поседели, под глазами залегли тёмные круги, а кожа плотно обтягивала кости, что могло значить только то, что женщина была в полном отчаянии. Она смахивала на сумасшедшую: её карие глазки перебегали от Эллисон к Джеймсу и обратно, при этом женщина не произнесла ни слова.
– Миссис Готэмбург, меня зовут Эллисон Пратт. Я охотник, которого вы просили о помощи, помните? – прервала неловкое молчание Элли.
– Ах, да, конечно, добрый вечер, мисс Пратт. Я так рада, что вы откликнулись на моё письмо, – быстро произнесла директриса. – Не сочтите за грубость, но я бы хотела, чтобы вы приступили к работе как можно скорее. Я не выдержу, если ещё одна из моих девочек погибнет.
– Разумеется, я приступлю этой же ночью, только задам несколько вопросов. Боюсь, что вы изложили мне недостаточно информации в вашем сообщении. Будете ли вы так любезны ответить? – мягко и крайне вежливо обратилась девушка к женщине. Сидящий на другой софе Джеймс закашлялся.
– Конечно-конечно, что бы вы хотели узнать? – встрепенулась миссис Готэмбург.
– Вы сказали, что было найдено шесть тел. Ночью накануне случаем не светила полная луна?
– Не уверена, – поджала губу директриса. – Ох, да, точно. Я плохо спала в ту ночь и вышла прогуляться на рассвете, тогда и обнаружила Кэйси на опушке. Бедная-бедная девочка! Точно помню, что в ту ночь было полнолуние.
– Понятно. Кажется, Кэйси – последняя погибшая? Вы не могли бы предоставить мне даты нахождения тел других девушек?
– Ох, они все были найдены в ужасном состоянии! Я помню, что Дженни нашли 6 сентября, – едва сдерживая слёзы, ответила женщина.
Эллисон пробила дату в интернете через телефон. В ту ночь действительно также было полнолуние.
– Понятно. Последний вопрос. Вы сказали, что тел было найдено только шесть, в то время как пропало десять девушек. Не могли бы вы предоставить мне данные не найденных четырёх?
После того, как Эллисон получила на руки документы, они с Джеймсом вышли прочь из кабинета. Сжимая в руках бумажки формата A4, девушка размышляла о том, как скоро персонал пансиона сообщит в больницу и Мэгги Готэмбург отстранят от должности. Девушка не сомневалась, что в несчастьях пансиона виноват оборотень, возможно, не один, но, даже когда она пристрелит терроризирующую это место тварь, директриса не сможет управлять школой. Слишком уж её потрясли смерти её подопечных. Она не сумеет прийти в норму. Как девушка, Эллисон жалела бедную женщину, но, как охотница, не могла позволить себе распускать нюни.
– Ты умеешь разговаривать с людьми, – с усмешкой на губах произнёс Джеймс, привлекая к себе внимание. Они как раз дошли до этажа проживания персонала, где им выделили комнату. К сожалению, только одну, ибо на рабочем электронном ящике Элли не было указано то, что она работает вместе с мужчиной. Потому что Эллисон действительно с ним не работала. Так, ездила убивать ночь-другую.
– Вот это открытие. А до этого ты моей речи не слышал, идиот? – прокомментировала его высказывание девушка, в то время как открывала дверь в комнату выданным директрисой ключом.
– Речи – нет. Обычно ты только ругаешься, ворчишь или отмахиваешься. Ни разу не замечал за тобой до этого чисто английской вежливости, – подтвердил Джеймс, первым скользнув в открытую дверь и примостив сумку Эллисон на полу рядом с кроватью.
– Я же, всё-таки, англичанка. Что касается тебя, то ты в свой адрес ничего иного и не заслужил.
– Ты ранишь меня в самое сердце, – картинно приложил руку к левой стороне груди Джеймс.
– Ты вампир. У тебя не бьётся сердце, – равнодушно парировала Элли.
– Это не мешает тебе его ранить. Кстати, кровать-то односпальная. Будешь спать на мне, милая?
– Если ты ещё раз назовёшь меня милой, то я тебя точно прикончу. То же касается и твоих пошлых шуточек.
– Старая песня, крошка. Придумай что-нибудь новенькое, что-нибудь, во что сама поверишь, – отмахнулся Джеймс. – Так как: будешь спать на мне или предлагаешь мне лечь поверх тебя?
– Никто не будет ни на ком спать! Я сплю на кровати, а ты – на коврике у двери, понял?
– Ты – редкостная сука, Пратт, и когда-нибудь я устану тебя терпеть, – покачал головой Джеймс.
– Я буду крайне счастлива, когда этот момент настанет, – фыркнула Эллисон.
– Не думаю. В тот день ты умрёшь.
========== Глава 2. Школа-пансион имени святой Марии(часть вторая) ==========
– Я была плохо знакома с Райли, – сдавленно выдавила из себя девушка лет шестнадцати с двумя заплетёнными косичками. Тот самый типаж девочек из частных школ, который так раздражал Эллисон.
– А что насчёт Лоры? – терпеливо спросила Элли, пододвинув к ученице фотографию другой пропавшей. Директриса предоставила ей полный карт-бланш в работе, и сейчас она находилась на стадии допроса: охотиться днем на оборотней было бессмысленно.
– С ней тоже, – потупилась девушка. Кажется, её звали Сара.
– Надо полагать, об Эмили и Таре ты мне тоже ничего не расскажешь? – склонившись к сидящей за партой девчонке так близко, что у них почти соприкоснулись носы, спросила Эллисон.
– Они не подпускали к себе таких, как я, – пискнула девушка.
– Послушай меня, Сара, – вкрадчиво произнесла Эллисон. – Я допросила уже всех твоих одноклассников и крайне устала. Ты училась вместе с этими девочками в одном классе, потому, даже если вы не общались, должна что-то знать. Настоятельно рекомендую тебе быть со мной откровенней, если ты не хочешь, чтобы завтрашним утром нашли труп кого-то из твоих подруг.
– Вы думаете, что кто-то умрёт сегодня? – испуганно спросила Сара.
– Сегодня полнолуние, детка, потому смею полагать, что да, – презрительно хмыкнула Элли, после чего отошла от трясущейся ученицы и присела на учительский стол. – Вопросы здесь задаю я, пупс. Что ты знаешь об этих девочках?
Насмерть перепуганная Сара сцепила пальцы в замочек и, заикаясь, ответила:
– Они были крутыми. Ну, знаете, во время поездок всегда носили дорогие брендовые шмотки, бахвалились деньгами своих родителей, в школе ни с кем не считались. Даже друг с другом они никогда не разговаривали на равных. Заводилой всегда была Райли.
– Ещё что-то? – равнодушно поинтересовалась Элли.
– Райли странно себя вела накануне своего исчезновения. Помню, у неё были мешки под глазами. Ходила вся такая страшненькая, – едва заметно ухмыльнулась Сара, на что Эллисон только скривилась. Девчонка действительно оказалась типичной пансионкой, завистливой глупой курицей, которая однако всё-таки оказалась полезна.
– Я тебя поняла. Спасибо, Сара, – девушка спрыгнула со стола и направилась к выходу, тем самым заканчивая свой допрос, когда ей прилетело в спину:
– Сегодня же никто не умрёт? Вы не допустите этого, мисс Пратт?
– Постараюсь, – сквозь зубы выдавила Элли и оставила девчонку одну в пустом классе. От этого участливого голоска у неё аж зубы свело. Общаясь с такими хорошенькими девочками, никогда нельзя быть уверенной наверняка: действительно ли они переживают и бояться или это показательная игра на публику?
Когда в животе Эллисон протяжно заурчало, она соизволила, наконец, глянуть на наручные часы. Как и ожидалось, желая поскорее выполнить свою задачу и свалить из чёртового пансиона, девушка заработалась и пропустила обед. К тому же, заставила пропустить его парочку учеников. «Ничего, от голода не помрут, – не испытывая ни капли жалости, заключила Элли. – А вот я, если что-нибудь в себя не закину, вполне». Надеясь поживиться чем-нибудь в столовой, девушка направилась к лестнице, от скуки считая количество сделанных ею поворотов. Когда она насчитала семь, то, наконец, добралась до главной лестницы. На встречу ей то и дело выходили прилизанные ученицы с рюкзачками на плечах, переговаривающиеся и тыкающие в неё пальцами. Кто-то даже крутил пальцем у виска, вызывая у Эллисон тёмное желание этот палец сломать. Все эти девочки жили в своём закрытом мирке и ничего не знали о жизни. Словно не замечали, как скрипят под ними половицы, как холоден камень старинных стен, как громко тикают часы в классах…
Борясь с приступом головокружения, Элли ухватилась за столб, украшавший перила лестницы.
– Всегда знал, что работа до добра не доводит, – шепнул знакомый голос у неё над ухом.
– Отойди от меня, пока я не отдавила тебе ноги, – грубо бросила девушка в ответ, пытаясь сфокусировать взгляд на дверях в столовую.
– А я тебе, между прочим, поднос припас, – подхватив Элли под локоток, Джеймс завёл её в столовую и усадил за стол, через минуту вернувшись с едой. – Однако, учитывая твоё отношение, сомневаюсь, что ты его заслужила.
– Ты вообще какого хрена не отлеживаешься в комнате, как я тебя просила? День же, приличным вампирам полагается спать и не смущать своим присутствием невинных пташек, – невнятно произнесла Эллисон, запустив в рот ложку картофельного пюре. – Фу, оно холодное!
– А ты что хотела, милая? Подогревать тебе никто ничего не будет, – развёл руками Джеймс. – А по поводу моих гулянок… Ты погоду за окном видела?
– Ну, тучи и тучи… У вас вампиров разве нет каких-то биологических часов? – пробурчала девушка, с пренебрежением запивая холодную рыбу компотом.
– Может, есть, а может быть, и нет. К тому же, я тут тебе информацию раздобыл. Совместил приятно с полезным, так сказать, – возбуждённо потёр ладони вампир.
– Только не говори мне, что ты кого-то убил, – прошипела девушка, сжав вилку в руке и нацелив её ему прямо в левый глаз.
– Что ты, детка, всего лишь трахнул, – усмехнулся Джеймс, с наслаждением наблюдая как выражение лица охотницы меняется с грозного на обескураженное.
– Это же дети, урод, – скривилась Эллисон, окончательно переварив информацию. Отложив вилку в сторону, она запустила пальцы в волосы и измученно застонала. Есть ей больше не хотелось.
– Ей шестнадцать, и, уверен, она осталась в восторге. Ну, детка, прекрати. Уверен, информация покажется тебе полезной.
– Выкладывай, пока я тебя не придушила, – выдохнула девушка, опершись локтём на стол.
– Малышка близко дружила с последней погибшей, Кэйси, и рассказала, что видела её на скамейке на улице ночью накануне её смерти, – вампир сделал драматичную паузу, – с Райли Стокер.
– И снова Райли… – протянула Элли, вспоминая красивую зеленоглазую блондинку с фотографии. – Кажется, мы нашли нашего оборотня.
Едва только небо тронули сумерки и цвет за окном сменился с серого на синеватый, Эллисон, вооружённая заряженным серебряными пулями ружьём, и Джеймс, сам по себе являвшийся орудием убийства, ступили на протоптанную широкую тропу, ведущую в окружавший школу лес. Холодный ветер покачивал сухие ветки облезлых деревьев, вздымал полы короткого кожаного плаща Эллисон, запутывался в её каштановых волосах, перекатывал гнилые, ссохшиеся листья по сырой земле. Сквозь расступившиеся тучи проступала холодная бледная луна, напоминавшая огромную серебряную монетку. Элли закинула ружьё на спину и натянула тонкие тёмные перчатки с открытыми пальцами.
– Прекрасная ночь для убийства, – облизнулся Джеймс. Девушка на него даже внимания не обратила.
– Будешь мешать мне работать, и убитых будет на одного больше, – минуту спустя всё-таки сказала она, прислушиваясь к звукам в лесной чаще. Она рассчитывала на то, что оборотень сам её найдёт. После обеда она проинструктировала комендантов общежития, находящегося в западном крыле пансиона, и лично позаботилась о том, чтобы все двери и окна были заперты этой ночью. Джеймс же проверил территорию вокруг школы. Только после того, как они оба убедились, что никого на улице нет, Элли решилась ступить на территорию леса.
Вампир позади неё наступил на ветку, разрушая атмосферу тягучей ночной тишины. А следом последовал пронзительный женский крик. «И какой идиотке жить надоело?!» – раздражённо подумала Эллисон, инстинктивно кидаясь в сторону звука и сходя с тропы. Прикрыв лицо свободной рукой, девушка ружьём отталкивала ветки и пробивалась вперёд. В какой-то момент Джеймс перегнал её и сам принялся расчищать дорогу.
Они вышли к лесной пещере, скорее всего, искусственно созданной: каменный потолок был достаточно высок для того, чтобы какой-нибудь великан под два метра ростом шёл, не пригибаясь. Поудобнее перехватив ружьё в руках, Эллисон шагнула вперёд, но Джеймс положил ей руку на плечо. Девушка возмущённо посмотрела на него и кивнула на возможное укрытие их животинки, но вампир помотал головой и выступил вперёд, намекая на то, что ему, а не ей, следует идти первым. Элли раздражённо закатила глаза, но спорить не стала: не стоило привлекать ненужного внимания.
Внутри царила тьма, и девушке пришлось как следует проморгаться, чтобы хоть что-то в ней разглядеть. Что-то светлое, выделяющееся на фоне тёмного камня пещеры, привлекло её внимание, и она склонилась, дабы провести по предмету рукой. Судя по очертаниям и ощущениям, это была кость, вполне возможно, одной из пропавших девиц. Джеймс, прошедший чуть вперёд, махнул ей рукой, призывая заглянуть за поворот. Эллисон как можно тише приблизилась и выглянула у него из-за плеча.
В полумраке пещеры горели факелы. К единственной хорошо просматриваемой с ракурса Элли стене была прикована цепями девчонка, внешний вид которой намекал на то, что пробыла она здесь ни один день: охотница отчётливо рассмотрела тёмные круги у неё под глазами и удивилась неестественно тонким ногам-спичкам. Глаза жертвы с ужасом смотрели куда-то вперёд.
И тут, наконец, показалось чудовище. Светлая шерсть на волчьей морде была перепачкана кровью, что позволяло Эллисон сделать вывод, что кого-то оборотень уже убил. Но кого? Не мог же кто-то днём быть заманен в леса? Вечером ни у одной из учениц не было возможности выбраться… А может это кровь какого-нибудь несчастного туриста? Монстр приготовился к прыжку на девчонку, и та отчаянно задёргалась, не в силах кричать через кляп. Эллисон дёрнулась, игнорируя останавливающий жест Джеймса и вышла на свет.
– Думаю, еды тебе на сегодня достаточно, – прокомментировала девушка, пустив в животное пулю. С другого конца пещеры, ранее не обозреваемого, раздался протестующий женский крик:
– Нет!
Тварь заскулила и бросилась на Элли, вынудив её отскочить в сторону и приготовиться к повторному выстрелу. Джеймс тоже вышел на свет и кинулся на оборотня, не позволяя приблизиться к охотнице.
– Пожалуйста, нет! Она не понимает, что творит! – всё та же девушка повисла у неё на руке, не позволяя как следует прицелиться, и Эллисон с раздражением обернулась. Перед ней стояла Райли Стокер. Ну, или что-то отдалённо похожее на Райли Стокер.
От красавицы-блондинки осталась только бледная тень. Исхудавшая, в грязной посеревшей блузке, испачканной клетчатой юбке, порванных колготках и лакированных туфельках с оббитыми носками, Райли производила жалкое впечатление. Но…
– Если ты здесь, то кто тогда оборотень? – всё-таки отвлеклась Элли.
– Лора. Она не хочет никому зла, просто не контролирует себя, понимаете? – плакала Райли, вися у неё на руке. – Не убивайте её прошу.
Эллисон с презрением посмотрела на девушку и отвернулась, натолкнувшись взглядом на ту, кого уже успела убить… Лора. Глаза трупа остекленели. Лицо и волосы были опрысканы кровью, скорее всего, мёртвой и принадлежавшей. Одна нога лежала чуть поодаль от всего тела: эта тварь буквально оторвала её от погибшей и хорошенько обглодала, оставив только кровавые пятна рядом с костью. С обрубка ноги и видневшейся среди мяса кости до сих пор стекала кровь, что свидетельствовало о том, что девушка умерла недавно. Живот жертвы больше напоминал кровавый фарш с полопавшимися и разодранными внутренностями.
– Кто? – спросила Элли ошарашенно. А ведь она привыкла к таким картинам.
– Эмили. Послушайте, она не собиралась её убивать. Если бы кто-нибудь сегодня вышел на улицу… – сквозь слёзы ответила Райли, сидя на коленях перед ней.
– То она убила бы её, а не эту кроху, – скривилась Элли, до которой внезапно начало доходить, что здесь происходит.
– Может, ты мне поможешь, охотница? – отбиваясь от так и норовящего всадить в него свои зубы оборотня, прокричал Джеймс.
– Ты же весь из себя всесильный! Прибей её, наконец, раз уж за мной увязался! – крича, отмахнулась от него Элли. Кажется, она увидела полную картину. – Ты приводила ей жертв. Зачем?
– Нет, пожалуйста, не надо её убивать, – Райли поползла в сторону сражавшихся вампира и оборотня, но Элли схватила её за шкирку, заставила подняться на ноги и поставила к стенке, направив дуло ружья девчонке в живот.
– Зачем?!
– Потому что иначе она убила бы Эмили и Тару. Она обещала, что если я буду послушной, если буду рядом, если буду приводить к ней еду, то она не тронет их.
Элли надавила дулом девушке в живот.
– Но она уже убила твою подругу. И убила бы другую, если бы я не вмешалась. А потом и тебя на закуску, – чеканя каждое слово, с отвращением произнесла Эллисон.
– Нет! – запротестовала девушка. – Меня бы она никогда не тронула! Она любит меня!
– Оборотни не умеют любить. Они умеют жрать, идиотка, – скривившись, произнесла Элли. Она закинула ружьё на спину и толкнула девчонку на пол. – Помощь нужна? – обратилась она к вампиру, который сумел обхватить тварь и свернуть ей, наконец, шею.
– Раньше не могла предложить, ненаглядная моя? – недовольно спросил Джеймс, поднимаясь с окровавленного камня пещеры.
– Только не говори, что тебе было сложно, – фыркнула Эллисон.
– Разумеется, нет. Но я испачкал свои восхитительные джинсы. Ты должна будешь компенсировать мне их потерю, недо-охотница. Я выполнил за тебя всю грязную работу, – он продемонстрировал ей руки, перепачканные в крови и синие джинсы в тёмных разводах, местами продырявленные.
– Я могла бы управиться и сама, просто ты вмешался, – пожала плечами Элли. – Подумала, не нужно лишать кровопийцу хорошей драки. Ты ведь очень хотел кого-то убить сегодня, разве нет? А джинсы… Самое-то для нежити. Последний писк моды.
– Я тебя ненавижу, ты в курсе? – хмыкнул Джеймс.
– Ага. Освободи эту мелкую. Я разберусь с любовницей оборотня.
Через несколько часов обе девушки были увезены медицинскими работниками. Несчастная Тара Линдсей, выбравшая себе неправильных друзей, имела шанс поправиться и когда-нибудь вернуться к обычной жизни. Райли Стокер же была прямая дорога в психушку. Эллисон с чувством выполненного долга забрала свои вещи из выделенной ей комнаты и запрыгнула в машину, желая как можно скорее убраться из этого отвратительного места. Причин ненавидеть закрытые школы-пансионы для девочек ей только прибавилось.
