Текст книги "Мистер вор"

Автор книги: Саша Горячко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Прислуга притащила Люциуса в его комнату и оставила на полу. Им не в первый раз приходилось наблюдать за конфликтом хозяев. Слуги давно уяснили, что прав тот, кто сильнее.

Окно было распахнуто настежь, и мокрый холодный ветер играл бархатными шторами. Люциус лежал на спине, ощущая, как сквозняк холодит разбитое лицо. Это приносило успокоение. Сил перебраться на кровать не было, и юный господин позволил себе замерзнуть, прежде чем появился Джонс.

Не спрашивая ничего, управляющий поднял избитого мальчишку на руки и уложил на кровать. Почти не прикасаясь, смыл с его лица кровь и оставил на ранах бинты, смоченные в каком-то остро-пахнущем растворе.

Люциус не заметил момента, когда Джонс ушел. Только перестало дуть из окна и затихла боль. Забытье пришло спасением. Карсвен-младший успел только понадеяться, по-детски наивно понадеяться, что, когда он проснётся, все будет хорошо.

Но когда Люциус вновь открыл глаза, мистер Джонс все так же стоял у кровати. На мгновение парню показалось, что он и не спал вовсе, но густой мрак ночи за окном сменился на редкую серость утра. Настенные часы готовились отбить пять.

– Доброе утро, – поприветствовал юного господина управляющий. В ответ парень только слабо кивнул.

Он чувствовал себя мешком, набитым мелкой щебенкой, которая стучала внутри при каждом движении. Все тело ныло, но, по ощущениям, серьезных травм не было.

Люциус не без усилий встал с кровати.

– Принесите мне воды, – попросил он Джонса,– и отправьте слугу за завтраком. Я не горю желанием появляться в обеденном зале.

Распоряжение было выполнено мгновенно: уже через пару минут перед ним стоял поднос с ароматным беконом и гренками с яйцом. Парень набросился на еду, словно не ел целую вечность. Он оторвался от завтрака, только когда тарелка опустела. Но все равно ощущал вязкую пустоту голода внутри. И все же настроение заметно улучшилось. Сытый человек не может быть полностью несчастным.

– Мне надо переодеться и после пойдем к Киму.

Вчера Люциусу некогда было заботиться о том, чтобы снять одежду, и теперь мятая рубашка и брюки создавали весьма печальный образ. Дворецкий протянул Карсвену-младшему свежий костюм. Лютик скривился, он не любил эти «официальные кандалы». Но сегодня стоило поступиться личным вкусом. Пусть отец думает, что вчерашний разговор не прошел даром.

Люциус собрался как можно быстрее, не забыв даже повязать галстук, и уже через полчаса был в лаборатории.

– Выглядишь удручающе, – вместо приветствия сказал Ким и отложил книгу. Он невероятно любил читать, и за то время, что провел в поместье Карсвенов, уже успел перебрать половину библиотеки Люциуса. Хоть она и была небольшая – ведь книги давно утратили популярность.

– Уж всяко лучше, чем ты, – парировал Лютик. Вор улыбнулся.

– Как понимаю, мне пора съезжать? – без особого интереса спросил он.

– Ага, – подтвердил Карсвен и добавил, – нам.

Видимо, и такой поворот событий Ким ожидал. По крайней мере, на его лице не было видно удивления.

– Джонс, снимите все мои вклады. Стоит поспешить, пока отец их не заморозил. Только прошу, займитесь этим сами – в поместье завелись крысы.

Мистер Джонс молча поклонился и вышел, тогда Люциус развернулся к Киму.

– Ну что, Мистер вор, надеюсь, вы еще не разучились воровать?

На губах парня заиграла довольная улыбка.

– А то как же.

– Вот и отлично. Значит, поздравляю с возвращением на работу. Нам нужна защита гильдии, ты ведь сможешь наладить с ней контакт?

– С самой гильдией пока нет, но вот напомнить о себе одному наглому Связному – всегда пожалуйста, – усмехнулся вор. – Думаю, он будет удивлен.

– Связной? – переспросил Лютик.

– Посредник между вором и гильдией, ищет заказы, передает поручения, скупает оружие, одежду и прочее.

– В общем, как слуга.

– В общем, как друг, – голос Кима похолодел. – Я доверяю своему Связному больше, чем себе, и не смог бы работать без него, ведь я просто вор, – серьезно ответил парень. – Друг не может быт слугой.

– Извиняюсь, – Люциус нащупал одну из тех тем, на которые шутить не стоит. – Ну что же, компьютер в твоем распоряжении. Этот канал связи закрыт и находится под надежной защитой. Кто бы нас ни выслеживал, он не сможет взломать сеть.

– Не беспокойся. «Мирок» гильдии будет понадежнее твоих глушилок, – самодовольно улыбнулся вор.

– Вот и отлично, – Люциус включил компьютер. – Прошу.

Парень картинно склонился и улыбнулся. Ким в ответ только фыркнул.

Окошко на экране замерцало красным, требуя подтверждения пароля в течение десяти секунд, и парень еле успел ввести его. Похоже, он позволил себе слишком сильно расслабиться за этот вынужденный отдых.

– Ким Грегориус. «Крыса», – отчетливо произнес парень в микрофон на требование регистратора подтвердить голосовые данные. Камера автоматически сделала фотографию, и спустя секунду «Мирок» был открыт.

Не успела программа поприветствовать пользователя, как на экране открылось окошко видео-диалога с изображением встрепанного рыжего паренька.

– Твою ж, Ким! Я знал! Знал, что ты не умер! – выкрикнул он.

– Я тоже рад тебя видеть, Риви, – улыбнулся парень.

– И вам доброго здравия, господин Карсвен, – когда первый восторг утих, поздоровался Связной. Люциус даже не стал делать вид, что удивлен его знанием, просто кивнул в знак приветствия.

– Надеюсь, Гильдия еще не вычеркнула меня, потому что я снова в игре, Риви, – Ким чувствовал, как его охватывает знакомое чувство восторга – он действительно возвращался к работе. Вору не терпелось приняться за дело. Но он обуздал себя. Для начала стоило уладить официальные вопросы. – Он, кстати, с нами, – парень кивнул на Люциуса.

Рыви так и замер с открытым от удивления ртом. Несколько секунд он собирался с мыслями, а после вкрадчиво спросил:

– Сынок чиновника хочет стать вором? Ты шутишь?

– К сожалению, нет, – за него ответил Люциус.

– Да это же круто! – Рыжий засиял от счастья, похоже, перспектива переманить в свою команду кого-то из знати его очень обрадовала. – Сегодня же сообщу гильдии!

– Я просто хочу спасти наши жизни, – словно оправдываясь, бросил Карсвен.

– Ох, простите, господин. Это так благородно, – подмигнул в ответ Риви, и уже обращаясь к Киму, добавил: – Жду от тебя весточку с нового места.

– До встречи, – вор оборвал связь. Несколько секунд царила тишина, но вот Лютик усмехнулся.

– Доверяешь ему больше, чем себе? – скептически переспросил он.

– Намного больше, – серьезно ответил Ким.

***

Тревожные воспоминания пробились сквозь тяжелый сон. События прошлого яркими, совершенно реальными картинами, возникли перед глазами. Они переливались, словно стеклышки в калейдоскопе, создавая причудливые образы и ложные видения. Встревоженный Люциус с глазами старика, беззаботно смеющийся Риви, смазанное, в серых красках, лицо учителя. В эту безумную пляску лиц вплелось еще одно, не знакомое. Близкое.

Маленькая фигурка в простом белом платье. Волосы цвета спелой кукурузы обрамляют круглое личико, укрывают ломкие плечи. Ким потянулся к ней, схватил рукой, но образ тут же растаял облаком золотистого дыма. Только смех, легкий и звонкий, смех, которого он больше никогда не услышит, остался звучать в пустоте. Еще секунда. Вор проснулся.

Не открывая глаз, Ким поднялся в постели. В голове уже тускнели цвета сна, который еще пару секунд назад был настолько ярок. Напоминала о себе забытая боль, гудело онемевшее плечо. Вот и бегай после этого по крышам.

Немного помедлив, парень открыл глаза и тут же встретился взглядом с Ланой, что неподвижно сидела напротив. На секунду в голове вспыхнул исчезнувший образ, но он не имел ничего общего с тем, что видел Ким. Острые скулы, впавшие щеки и потрепанная соломенная копна волос. Молчаливая, пугающая, девушка не была похожа на то прекрасное ночное виденье.

Вор кивнул, Лана робко улыбнулась в ответ. Указала в сторону кухни, приглашая завтракать. Или обедать. А может, даже и ужинать. Киму казалось, что он не проспал и часа, но вор знал, насколько может быть обманчиво время.

– Который час?

Лана с безразличием пожала плечами и оглянулась в поиске часов.

– Где Люциус?

Девушка махнула рукой на дверь, Ким только фыркнул. Карсвен любил исчезать, не предупредив.

Вор с трудом перекинул непослушное тело в коляску, укутал ноги в плед и вновь обратился к гостье:

– Пошли завтракать.

Та в одно мгновенье оказалась на кухне. Хлопнула дверца холодильника, и Ким не без удовольствия понял, что готовить ему сегодня не придется. Пока Лана возилась у плиты, он в открытую, не таясь, наблюдал за ней. И с удивлением замечал, что девушка уже стала частью его мира. Ее присутствие в «норе» воспринималось, как должное, и отчего-то казалось, что она была здесь всегда. Только Люциус с Кимом не замечали гостью раньше. Странно, но вор не ощущал ни беспокойства, ни страха.

– Тебя надо постричь, – бросил он, Лана согласно кивнула. Потом добавил: – И переодеть.

Девушка подняла большой палец вверх, значит, Люциус об этом уже позаботился.

Больше он не проронил ни слова. И хоть им требовалось еще привыкнуть друг к другу, того холодного напряжения, что царило в «норе» накануне, больше не ощущалось.

Завтрак прошел в молчании. Ким поблагодарил за еду и, сославшись на какие-то дела, ушел в комнату. А девушка, еще недолго побренчав посудой, исчезла. Казалось, будто ее и вовсе не существует. Лана мастерски умела «не мешать», и вору даже подумалось, что если она сама того не захочет, он ее даже не найдет. Парня это вполне устраивало.

За всеми этими неприятностями он совершенно забыл, из-за чего ему пришлось рисковать жизнью. Как ни странно, сумка так и осталась валяться в углу, где ее бросил Люциус. Но заказа в ней не оказалось.

Похоже, Карсрвен все-таки оказался любопытнее. Киму потребовалось не меньше часа, чтобы отыскать, куда друг перепрятал сверток. Тот нашелся задвинутым в дальний угол книжной полки, и вор даже не сомневался, что Люциус просто-напросто забыл заказ там, увлеченной какой-то новой идеей.

Под тряпками был слой бумаги. Она пожелтела и ободралась на углах так, что через прорехи был виден черный блеск дерева. Парень аккуратно достал из обертки красивую резную шкатулку. На пухлых боках играли алые блики. Крышка была украшена причудливой вязью, но сколько вор не пытался, он не смог найти в ней системы. Казалось, мастер забылся и позволил резцу самому выбирать узор. Только в самом центре красовался ажурный листок с высеченными инициалами «С.М».

Ким вертел шкатулку в руках, пальцы перебирали знакомые грани, а в памяти, одно за одним, вспыхивали воспоминания. В этот момент вор впервые пожалел о том, что согласился принять заказ. Сейчас ему больше всего хотелось выбросить эту дрянь куда подальше, а самому спрятаться в самой глубокой норе, чтобы даже Люциус не смог его отыскать. Больше всего на свете Ким желал исчезнуть, чтобы больше никогда, никогда не встречаться с теми, кому принадлежала шкатулка.

Ведь прошлая их встреча стоила ему ноги.

Вторя воспоминаниям, пальцы мягко заскользили по резьбе. Маленький фрагмент узора поддался плавному нажатию. Зазвенел колокольчик, и узор на крышке ожил. Фрагменты зашелестели змеиным шорохом, спеша встать на свои места. И через несколько секунду беспорядочные завитушки превратились в виноградную лозу. Только центральный лист остался на месте.

Два года назад

На этаже тихим эхом раздавались шаги стражников. Один коридор – тридцать шагов, поворот, и еще три шага до лестницы наверх. Потом тишина, но лишь до следующего патруля.

Стража ходила парами через каждые десять минут. Этого было достаточно, чтобы в промежутках между эхом в холл пробралась крыса. Тень бесшумно скользнула по узорчатому полу и притаилась за огромной фарфоровой вазой в нише.

«Через два поворота будет боковая лестница. Чисто. На третьем стража. Смена через пятнадцать минут, следующий патруль по этажу через пять».

Ким поморщился с непривычки. Ему казалось, что каждое слово эхом разлетается по дому, оповещая каждого о незваном госте. Он не любил пользоваться «зеркалкой» во время работы.

Вор не стал отвечать, да и Риви не требовал отчета о его действиях, всецело полагаясь на выучку напарника. Ким сейчас тоже полагался только на нее. Работка была пустяковой – забраться в особняк старого вельможи – хозяина винодельного завода – и найти какое-то древнее украшение. Валиэст не раз становился жертвой гильдии, воры поголовно звали его Недотепа и ходили к нему в покои, как к себе домой. Вот и в этот раз Ким не видел причин волноваться. Разве что заказчик предупредил о возможном усилении охраны – днем он принимал у себя пятерку Совета. Ни одна разумная крыса не сунулась бы в логово, которое охраняют дикие псы. Но обещанных Масок не было видно – путь свободен.

Отсчитав минуту после того, как эхо шагов затихло, Ким беззвучно пробежал коридор и нырнул в дальнюю нишу.

«Да благословит Удача тех, кто придумал ковры, – подумал он, и добавил: – И тех, кто запретил страже топтать их своими грязными ботинками».

Из коридора, откуда он только что пришел, уже долетало глухое клацанье подкованных подошв. Один, два, пять – в этот раз он укрылся за гобеленом. Десять, пятнадцать – вор преодолел еще один поворот.

Нужная дверь располагалась посередине коридора. Она была слегка приоткрыта, в щель с трудом можно было просунуть пальцы. Эхо отсчитало двадцать первый шаг. Вор медленно потянул дверь на себя, та открылась без единого скрипа – слуги исправно смазывали петли.

Лестница наверх оказалось совсем узкой, с высокими ступеньками и длинными пролетами, словно в каком-то средневековом замке. Ковровая дорожка выглядела старой и потертой, на гранях ступеней виднелись прорехи, ворс потемнел от грязи. Создавалось впечатление, что этой лестницей давно уже никто не пользовался. Чутье дало первый тревожный звоночек – дверь-то была приоткрыта, значит, здесь недавно кто-то прошел. Кто-то, кто не хотел, чтобы его видели. Стоило быть осторожнее.

Ким не спешил, останавливаясь и прислушиваясь на каждом пролете. Перед дверью второго этажа он замер, по коридору как раз проходил патруль. Выждав пару минут, пока стражники не отдаляться, вор отправился дальше.

«Теперь жди, – послышался голос, когда он ступил на пролет третьего этажа, – стража сменится через шесть минут, – и Риви застучал клавиатурой. – Карта. В следующем коридоре балкон выходит прямо на крышу кухни. Там не высоко прыгать».

«Зеркалка» послушно указала маршрут. Ким только закатил глаза, он не собирался убегать. Не собирался делать ошибки.

«Да-да, я знаю, что ты не проколешься, – будто услышав его мысли, ответил Риви. – И все же».

Истекли шесть минут и, помянув напоследок Слепую Удачу, вор выскользнул в коридор. Покои Валиэста занимали целый этаж. Тут была только одна дверь – ошибиться было невозможно. Уже отпустив дверную ручку, Ким запоздало подумал, что у покоев не было ни одного стражника. Смена караула задерживалась. Валиэст был идиотом, но и он бы не стал оставлять свое жилье без охраны.

«Перешли мне карты», – Ким услышал помехи в наушнике, но координаты все же получил. Похоже, он оставался без связи. Хорошо, заранее договорился с Риви встретиться через час. Да, через час Ким надеялся быть уже далеко отсюда.

«Зеркалка» мигнула, обновляя данные. Перед глазами выросло поместье Валиэста. Где-то в его глубине слабо мигала координата вора. Больше никого на этаже не было.

«Ты ведь тоже это видишь», – прошептал Ким, но Связной уже не ответил.

Комната тонула в темноте. Лишь слабый отблеск фонарей просачивался через неплотно запахнутые шторы. Узкий бледный луч высвечивал полоску лакированного стола, задевая шкатулку, что стояла на нем.

Шкатулка была открыта. И открыли ее явно не для Кима. На алом бархате подкладки бледной костью лежала подвеска – то, что он искал. Забыв о том, как дорого время, вор заворожено смотрел на работу неизвестного мастера. Тончайшая резьба, переплетающийся, будто ускользающий из-под взгляда узор, белоснежные переливы кости и металлический блик сердцевины – украшение дурманило. От него невозможно было отвести взгляда.

Ким потянулся к шкатулке, как за спиной еле слышно повернулась дверная ручка. Вор захлопнул крышку, забросил шкатулку в рюкзак, но уже понял, что уйти не успеет. В последней попытке укрыться он нырнул за тяжелые партеры, вжался в холодное оконное стекло и затаился, не рискуя даже дышать.

Свет свечей, что внесли вошедшие, лишь лизнул его спину. Никто этого не заметил.

– Вина? – наигранно спокойно предложил первый голос. Но Ким чувствовал, в слова вплетаются нотки страха.

– Сразу к делу, – не заставил себя ждать второй. Валиэсту было чего бояться. Ведь этой ночью в его доме был не один вор, и страшен был тот, кого он пригласил добровольно. Ким почувствовал, как пустота заползает в грудь, сперев дыхание своими холодными щупальцами. В полуметре от него, так, что можно было услышать сиплое дыхание рассеченного носа, стоял Джек Скир – глава группировки «Красный рукав», самой многочисленной и могущественной в гильдии.

Звякнул хрусталь графина, зажурчало вино, наполняя комнату сладким ароматом лионского винограда. Валиэст жадно впился в свой бокал.

– Не понимаю, – осушив его, проговорил он, – шкатулка была здесь, – лязгнула дверца секретера, – вот здесь, – было слышно, как он копается в бумагах на столике, роется в вещах, перетряхивает постель.

– Вы не выполнили уговор, – холодно произнес Джек. Он всегда работал быстро и делал однозначные выводы.

– Не стоит делать поспешных… – Валиэст нервно хихикнул и спросил: – У меня еще есть время?

– Вы не выполнили уговор, – мужчина отступил от окна, а Ким позволил себе вздохнуть. – Мой господин разочарован, он не считает необходимым продолжать сотрудничество.

Валиэст сдавленно пискнул, отступая на шаг.

«Сколько же ему заплатили, чтобы он называл кого-то господином», – пронеслось в голове у Кима.

– Если бы вы дали мне еще немного времени, – заискивая, начал старик.

– Не дадим.

– Но, послушайте! – Валиэст уже срывался на крик. – Ведь это надо не только вам или мне, это сможет полностью изменить мир. Неужели вы упустите такую возможность?

– Меня не интересует мир.

Клинок с еле-уловимым шелестом покинул ножны.

– Постойте, постойте, я… – но он не успел договорить. На кресло грузно рухнуло мертвое тело.

– Мусор, – с отвращением бросил Кирк.

Ким едва успел отскочить в сторону, когда тот сорвал штору, чтобы отереть лезвие. Глаза Джона на секунду удивленно расширились. Он беззвучно замахнулся, но меч рассек пустоту. Слишком громким звоном в этой тишине осыпалось разбитое оконное стекло. Крупный осколок полоснул мужчину по губе, и тот зарычал в гневе.

– Мальчишка мой! – рявкнул он в пустоту и был услышан.

Ким пролетел два этажа и только чудом не сломал себе шею. Не останавливая прыжок, он перекатился через плечо и в следующую секунду уже бежал к забору. В поместье за его спиной, одно за одним вспыхивали окна, бесшумно выходили в погоню люди «Красного рукава».

Ким успел перемахнуть через забор, когда о каменную кладку звякнуло лезвие метательного ножа. Метили по ногам, значит, хотели взять живым. Неизвестно, что было хуже.

Небо, весь день набухавшее дождем, выплеснуло на землю потоки воды. Дождь стал непроглядной стеной, в которой без труда можно было потеряться. И оставалось лишь гадать, спасение это или проклятье.

Ким вилял по узким коридорам улочек, стараясь уйти как можно дальше от поместья. Но в этом буйстве непогоды, он, похоже, совсем потерял направление. И когда за очередным поворотом вновь вырос силуэт дома Валиэста, вор несдержанно выругался.

Как будто откликаясь на его проклятия, из пелены дождя выскочило две тени, и парень в последний момент успел отклонить, чтобы не быть проткнутым мечом.

Еще один выпад – лезвие лизнуло ребра, но прошло вскользь, оставив только неопасную царапину. В отчаянной попытке вор метнулся на нападающих. Те замешкались, не ожидая атаки, и Киму удалось проскочить между ними и вырваться к основной улице.

Еще один поворот, и новая двойка нападающих выскочила наперерез. Вор, не останавливаясь, швырнул в них сумку. Понадеялся, что сможет отвлечь и даже не успел пожалеть о выброшенном вместе с рюкзаком заказе. Он развернулся, но не успел скрыться за стеной дома. Полыхнула вспышка, на мгновенье высвечивая бегущую фигуру, и бок опалило тысячью метких уколов. Ким взвыл. Куртка, и без того мокрая от дождя, теперь набухла горячей кровью. Но парень продолжил бежать. Трясущейся рукой он достал капсулу «холодка» и застонал, чувствуя, как заморозка тушит пожар раны.

Ослепленный болью, вор несся по улице, уже не пытаясь петлять или прятаться. Где-то впереди, словно маяк, горел фонарь. Ким бросился через улицу, словно издалека слыша выстрелы. Он почти уже пересек дорогу, когда совсем близко прогремел очередной взрыв. Боль полоснула по ногам, и мир потускнел.

Не было сил ни кричать, ни звать на помощь. Он не мог даже пошевелиться, чувствуя, как невыносимая боль разрывает его изнутри. Капли дождя, высвеченные фонарем, скатывались по его щекам, будто слезы, но вор не плакал. В этом безумстве прошла вечность. Вот свет над головой померк. Ким не видел – ощущал, как кто-то склонился над ним. Чувствовал на себе любопытный, встревоженный взгляд.

Юноша, это, а это безусловно, был парень, его ровесник, а может, чуть старше, замахнулся над ним. Ким в последней попытке перехватил руку и, что есть силы, сжал, запоздало чувствуя, как сковывает холодом отсеченную ногу.

Сознание поплыло, хватка ослабла. А затем Ким умер.

Умер по-настоящему, не зная еще, что ему суждено очнуться в новой жизни спустя три дня. Он навсегда запомнил тот ужас за секунду до смерти, ужас, который никогда больше не покинет его.

***

Смерть вернулась сегодня.

Хлопнула дверь, вырывая его из воспоминаний. И Люциус ледяным голосом произнес:

– Риви погиб.

Карсвен, пошатываясь, зашел в комнату и тяжело опустился на стул. Он прерывисто дышал, а по бледному, словно утренний туман, лицу крупными каплями катился пот. Вещи были залиты кровью. Не его кровью.

– Чушь, – дрогнувшим голосом ответил Ким. Он еще не верил. Не хотел верить.

Вор вызвал Связного через «Мирок», на экране замерцала иконка диалога, а в колонках зазвучали гудки. Они разносились, набатом разрезая мертвую тишину лаборатории. Абсолютно пустой, безнадежный звон.

– Риви мертв, – жестко повторил Лютик. Слова вырывались с придыханием, будто другу было тяжело дышать.

Гудки оборвались.

– Как? – отсутствующим, пустым голосом спросил вор, но ответа не получил. Люциус молчал, как будто это могло что-то изменить.

Чуда не произошло.

Осознание этого накрыло резко и неожиданно. Вот только сейчас они сидели в уютной комнате, но мгновение – и парень почувствовал себя на вершине небоскреба, готовый вот-вот сорваться вниз. Стало очень холодно и пусто, как будто исчезли стены, а вместе с ними растворилось и понятие «дом».

Ким не уследил момента, когда по лицу покатились слезы. Он смахнул соленые капли, как будто они были случайными. А после расплакался. Он плакал, как маленький ребенок, спрятав лицо в ладони, но без единого стона или всхлипа. Не желая принимать, что не может что-либо изменить.

Друг молча смотрел на него. Смотрел с болью, сожалением и… страхом. Не решаясь утешить. Зная, что не может помочь.

Пустоту комнаты надорвал звонок. Лютик откликнулся на вызов, на экране появился Мистер Джонс.

– Мы успели, – не здороваясь, сообщил он и тут же отключился. Невидимая сеть, сковывающая Карсвена, порвалась с легким вздохом. Парень расслабился. Казалось, напряжение и вовсе ушло из его тела. Люциус повернулся к Киму. Тот больше не плакал.

Взгляд его опустел, запутался где-то в проводах компьютера. Парень не шевелился, казался монолитным изваянием. Только плавные подъемы плеч говорили о том, что он все-таки дышит.

– Мы нарвались на засаду Масок. Они загнали нас на старый склад на Пекарской. Мы убили троих, но последний успел, – он осекся и не закончил, но, собравшись, продолжил:

– Ким, я…

– Не виноват, – перебил его друг и повернулся к парню. – Не виноват в его смерти, Люциус, и даже не думай об этом.

Он говорил уверенно, с напором, глаза серьезно смотрели на Люциуса.

– Спасибо, – только и ответил тот.

– Ты в ужасном состоянии, по-моему, ребра сломаны, но ты знаешь, я не мастак во врачевании, так что лучше сам.

Ким посчитал, что если не станет вспоминать о случившемся, не будет больше прикасаться к этой теме, то все решится само собой. Боль уйдет, а друг как будто будет жив.

Люциус и, правда, выглядел неважно. Помятый, как одежда после стирки, с воспаленными красными глазами и синяками на скулах. То, что он смог вернуться домой, уже было чудом.

– Выгляжу я неважно, – согласился Люциус.

Чувствовал же он себя еще хуже. Последний удар Маски пришелся по старому шраму, и сердце ныло. Ритм его сбивался, иногда пропуская удары. И в тишине было слышно, как что-то внутри жужжит и постукивает, как будто в груди у Люциуса были зашиты старые часы. Джонс не хотел отпускать его в таком состоянии. Сложись все по-другому, Карсвен и сам бы не смел тянуть, сразу же бы распорядившись об операции. Но сердце пока билось, время еще было. А оставить Кима с его горем он не мог. Но теперь Лютик принимал правила игры друга и не собирался лезть ему в душу.

– Я тут, кстати, кое-что принес.

Парень вытряс из рюкзака кин, миниатюрный арбалет-перчатку и короткий клинок тайной полиции.

Ким оценивающе присвистнул. Вооружение масок – редкость.

Взглядом спросив разрешения, парень натянул на руку перчатку и затянул крепления, «Пчелка» неподвижно зафиксировалась на руке, а через мгновенье в стену, как в масло, вошел десятисантиметровый болт. Вор явно был доволен своей новой игрушкой, ему еще ни разу не доводилось пользоваться подобным оружием, но о его прелестях он наслушался сполна.