Текст книги "Кровь первая. Арии. Он"

Автор книги: Саша Бер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

На следующий день новая власть жрецов, сопровождаемая поддерживающих их стражников, прошлись по осиротевшим коровникам, как велел их новый бог Ардни. Освободившиеся дома городской знати экспроприировали Маруты, перевезя в них своих жён и детей с пацанской и бабьей прислугой. Ардни въехал в дом своего папаши, который оказался одним из самых больших и нарочито причудливых в городе.

Весь этот переполох-переселение продолжался почти две седмицы. Постепенно всё улеглось, и город с пригородами зажил привычной жизнью, как будто ничего и не произошло.

Разведывательный отряд из земель Пани вернулся на четыре дня раньше запланированного срока и как только гонец из логова доставил эту весть атаману, Маруты, оставив жён под охраной одного, двух лучников и своих ватажных, из пацанов, организованно и пышно покинули город, ускакав на свою базу-логово.

Три дня шёл круг, сначала ближников, затем общий, в том числе был собран отряд из городских воинов, для которых всё творившееся вокруг было в новинку. Им никогда ранее не приходилось участвовать в планировании походов. Они даже не предполагали, что это возможно, притом в таких мелочах, но так как в планы Ардни входило привлечение клановых воинов города для создания своего полноценного войска для захвата других городов, он посчитал нужным привлечь их к походу. Поэтому он принял решение включить их во все мероприятия ватаги, в том числе и общий круг, хотя Маруты называли себя теперь не ватага, а военная артель, работой которой была не выпас скота и ловля рыбы, а «воение чужих», на чём жить можно было вполне припеваючи. Три дня проходили сборы и приготовления. Наконец, на заре четвёртого дня логово полностью опустело, не осталось в нём даже охраны. В поход вышли все колесницы и все обозы со всем личным составом, который было возможно набрать. Ардни для этого похода нужна была масса, хотя бы видимость многочисленности. Кроме Марутов с возничими в поход вышли почти все лучники, обоих отрядов, кроме тех, кто остался на охране семей. Забрали всех пацанов малолетних наподхват, да почти три десятка воинских кланов. Ардни разбил их на семёрки со старшим во главе, а командовать ими всеми поставил свою правую руку Ровного. Но самое удивительное было для всех то, что в поход был собран отряд жрецов в количестве семи человек, молодых, амбициозных, возглавляемых самим главой рода Аманритой. Поначалу все недоумевали, для чего они были нужны. Убивать они не могут, даже оружие держать в руках абсолютно не обучены, но Ардни сразу прекратил все вопросы по поводу них, сказал, что у этого отряда особое, секретное задание, но какое, не объяснил.

До реки Руса добрались на четвёртый день. Почти день потратили на рубку плотов и вязание их в единую цепь вдоль берега. После чего один конец закрепили к берегу, второй оттолкали на течение и к вечеру свободный конец достиг противоположного берега, образуя выгнутую понтонную переправу. Перебрались на другой берег уже в темноте. Там же у реки разбили лагерь и встали на ночёвку, выставив караул и отправил веером от себя мелкие по два, три человека отряды вездесущих лазутчиков.

Утром, в предрассветной мгле разведка докладывала в шатре атамана о результатах. По всему выходило, что речники, похоже, перешли на глухую оборону. За пределы стен и завалов даже пацанские ватаги носа не кажут. За всю ночь и утро не был обнаружен ни один человек, даже на стенах, смотрящих не обнаруживалось. У одной из стен в овраге, нашли логово одной из пацанских ватаг, которое нашёл ещё первый отряд, выезжавший в эти места предварительно, но следы в нём оказались несвежие. По всему в ней уже дней пять, шесть никто не показывался. Ардни даже подумал тогда, не ушли ли все из Дырявых Гор куда подальше, но подойдя на видимое расстояние, заметили за стенами в нескольких местах дым от костров, пусть слабенький, но со стороны заметный, что говорило о присутствии там кого-то. Ардни с четырьмя Марутами, командирами лучных отрядов, стражей и пацанов с разведкой, вышли на край леса, без золотых доспехов в режиме полной маскировки. Расположившись в густых зарослях конопли, крапивы и вишняка, Ардни внимательно рассматривал земляную стену, сооружённую вдоль всего лысого вала, достаточно крутого для подъёма лошади, но вполне преодолимого пешим образом, притом даже при тяжёлом вооружении. Он подозвал Щедрого.

– Где вы нашли ватажное логово?

– Вот там, – указал чуть в сторону ближник, одетый в какую-то странную накидку, сплетённую из трав и веток с листьями, с такой же травяной шапкой, привязанной к накидке и отброшенной на спину. Ардни посмотрел в ту сторону и заметил тропку, петляющую по склону.

– Там тропа наверх? – спросил он, ожидая подтверждение своей догадки.

– Да, – ответил Щедрый, – они где-то через стену лазают. До главного входа, – и он показал рукой куда-то далеко влево, – довольно далеко. В другую сторону – лес кустарный, непролазный.

Ардни расплылся в улыбке. Выходя в поход, были, конечно, предварительные планы, но он был уверен, что на месте непременно придумает что-нибудь конкретное. И вот родилось. План, не похожий на то, о чём он думал раньше, созрел моментально со всеми деталями и нюансами, и он тут же, чуть углубившись в лес, собрал вокруг себя всех командиров и изложил его. После короткого, но восторженного обсуждения, все вернулись в лагерь и приступили к его реализации.

Туман, застилавший берега речки, вдоль которой проходила дорога на заимку Пани, улетучивался. С обоих берегов небольшой речушки показались отряды городских воинов в ярко красных накидках, с огромными, грубо связанными щитами из молодых берёзок и осин, с копьями за спиной. Они шли медленно, группками по три, четыре человека и при этом усердно делали вид, что старались не шуметь. Но таща перед собой тяжёлые щиты обеими руками, им это не очень удавалось. Их заметили задолго до того, как они увидели собранную из брёвен стену-ворота, перегораживающую речку и выложенную в распор между двумя скалами. Это и был то самый вход в Дырявые Горы. Сторожа на скалах слева и справа подняли тревогу, и недолго думая приступили к абсолютно бесполезному обстрелу стрелами, которые даже не долетали ещё до передовых отрядом. Скорее всего, это был просто эмоциональный выброс обороняющихся. Когда же отряды подошли на расстояние выстрела, то опустили щиты на землю и спрятались за ними. Вдоль обоих берегов речки замерли с десяток деревянных стенок, чуть пониже роста человека, собранные по три, четыре щита, за которыми кроме городских стражников, выставивших зачем-то копья вперёд, спрятались по три четыре лучника из отрядов Ардни. Притом за щиты были посланы лучшие. Ещё непонятное количество вооружённого народа пряталось с той и с другой стороны в лесу за деревьями. Они постоянно перебегали от ствола к стволу, притом делали это абсолютно хаотично, вперёд, назад, влево, вправо, и в глазах, обороняющихся складывалось впечатление, что лес буквально кишит вооружёнными людьми и определить, сколько их там, было практически невозможно.

Издалека, из улетучивающегося тумана, появилась золотая колесница Ардни. Она медленно и величало приближалась к перегороженному проёму, но не дойдя до отрядов, спрятавшихся за щитами, остановилась и Ардни вскочив на её бортик и подняв руку с дубиной вверх, прокричал:

– Пани! Я пришёл забрать свою добычу или всё, что у тебя есть вместе с твоей жизнью. Как ты решил?

На стене из брёвен в окружении кучи мужиков, показался лохматый Пани, и так же оря во всю глотку, держал ответ. Ответ содержал отборную бабью брань вперемежку с непристойными и грязными угрозами. Ответ по времени занял значительно большее время, чем поставленный вопрос, но суть его Ардни понял сразу. Пани выбрал второй вариант. Наконец, Пани выдохся, вылив все свои эмоции в словесном поносе, и смачно плюнул в сторону самозваного бога. Ардни опустил дубину и тут же из-за щитов, резко поднялись четыре десятка лучников, с уже натянутыми луками и смертоносная туча в мгновение накрыла уже чуть расслабившихся речников. Ряды обороняющихся резко уменьшились. И тут начался кошмар. Ардни сдёрнул с пояса рог и дунул в него, что было мочи, от испуга кони дёрнулись, и ему пришлось спрыгнуть внутрь колесницы. Слева и справа из леса взревели другие рога, их поддержал залихватский свист и непонятный металлический лязг, вопли, стук. Грохот стоял такой, что Ардни поморщился и хотел даже поначалу закрыть уши руками, но отбросив эту идею, вновь принялся дудеть в свой рог. Кони взбесились и прокричав возничему почти в самое ухо, чтоб он уводил колесницу из леса, спрыгнул на траву и вновь дунул от всей души. Передовые заградительные отряды продвинулись ещё ближе к преграде, воины попрятали пики, но идти на штурм не спешили. А никакого штурма и не планировалось, да и штурмовать тут было не кем. Четыре десятка лучников за щитами, да пара десятков в лесу. Городские воины не в счёт, а та массовка, что носилась по лесу – это малолетки – пацаны, одетые в накидки, сотканные на скорую руку из травы, чтоб казались побольше, да потолще, луки, согнутые из веток и не способные стрелять и напоминающие оружие только издалека. Несмотря на то, что первый залп передовых лучников был очень удачный, да и в дальнейшем им удавалось зацепить и снять со скалы или стены особо потерявших страх речников, весь этот балаган был лишь отвлечение внимания. Задача была стянуть к входу всех обороняющихся, забыть про тылы, а шум и грохот, который Ардни тут устроил, был создан для того, чтоб защитники не слышали, что творится у них сзади, ибо основной удар был нанесён именно там. Маруты, практически в полном составе, вооружённые всем, чем только можно, возничие с луками, арканами и ножами, полная сотня лучников второго отряда, как только заслышав грохот и гул со стороны входа в Дырявые Горы, на поводьях выскочила из леса со стороны боковой стены, там, где был обнаружен ватажный лаз. Разведка, предварительно попавшая внутрь укреплений, обнаружила и сняла с деревьев двух наблюдающих мальчишек, обеспечив скрытное проникновение за пределы стен основного боевого отряда. Стена оказалась не толстой и когда увеличивали лаз, то от ударов она треснула и целый огромный кусок, вывалился из неё, что позволило отряду быстро проникнуть вовнутрь. После начала боевых действий, как и предполагал Ардни, бабняки с ватагами забились в пещеры и первое, что сделали нападающие – это кинулись на их поиски. Три нашли сразу. Они жили в нескольких пещерах в куче. Рядом друг с другом. Быстро выламывая деревянные перегородки, что были сооружены на входах, Маруты и их возничие, как люди привычные, врывались в пещеры и глушили баб как рыбу. Вязали, затыкали рты подолами и вытаскивали наружу. Тут их подхватывали лучники и тащили за стену, где, стащив по склону, укладывали рядами поперёк повозок. Первые три бабняка были повязаны с такой скоростью, что мнимо штурмующие вход, даже ещё охрипнуть не успели. Не найдя с наскока остальные бабняки, вся ударная сила, как и предписывал план, всей массой ударила в тыл обороняющим вход. Многие умерли со стрелами в спинах, так и не поняв, что окружены. Неожиданный и мощный удар в спину, поверг речников сначала в панику, от чего они заметались, ничего не понимая. Выскакивая на расстреливающих их в упор и пронзённые стрелами, пачками валились в воду пробегающей тут же речки, заваливая её берега своими труппами. А затем паника перешла в тихий ужас – те, кто остался в живых, попрятались или претворились умирашками или попытались податься в бега. Бой оказался кровавый, но скоротечный. Как только ворота изнутри открылись и в них показались довольные Маруты, грохот снаружи прекратился и передовые отряды, побросав щиты, бегом ворвались вовнутрь. За ними поспешили и все остальные, надрывающиеся в лесу диким ором. Воевать там было уже не с кем, хотя основной отряд ещё прочёсывал поле боя в поисках, спрятавшихся и раненых, но ни те, ни другие никакого сопротивления не оказывали. Выживших собрали в кучу, связали руки, ноги и уложили вдоль берега речушки. Среди них быстро нашлись те, кто пожелал сотрудничать и указать на спрятанные бабняки. Жаль они умерли раньше, чем это сделали остальные пленные.

До конца дня таскали и грузили обозы малыми детьми и девками по старше. Баб вязали за руки и шеи верёвками, для них места в повозках не хватало. Кроме того, в повозки грузили различное добро. Колесницы грузили только ценным и в первую очередь золотом. Столь огромной добычи Ардни ещё не видел. Его колесница была в буквальном смысле слова, завалена золотом и им с возничим пришлось идти рядом, в прочем, как и всем остальным.

Отряд жрецов не принимал участия ни в штурме, ни в погрузке. Они занимались творчеством, рождая в полевых условиях великие песни о деяниях нового бога. Ардни сразу понял, что враньё, особенно в массовых масштабах, оружие куда более сильное, чем его колесницы.

И началась эпоха «бога» Ардни. Буквально в течении двух осеней территория его «божественного» влияния возросла до десяти переходов во все стороны света. Один за другим падали на колени арийские города. С такой же регулярностью исчезали с рек баймаки дасу. Досталось и поселениям гоев. В первую очередь был полностью уничтожен и сожжён тайный схрон, где умертвили мать Ардни. Впервые атаман, находящийся в неописуемой ярости не пощадил никого, даже женщин. В живых оттуда Маруты взяли только с десяток девочек и то в возрасте детей неразумных. С баймаками делали все, как и раньше. Два артельных атамана дасу поклонились Ардни, принеся ему достаточно много золота в подарок, и он какое-то время их не трогал, но, в конце концов, одного из них он убил и разорил, а второй скрылся со всем родом в неизвестном направлении. Кто из них стал первым, уже не понятно. Толи сначала первого убили, а второй почуяв неладное бежал, толи второй сначала сбежал, за что первого и убили. А вот города сдавались по-разному. Кто-то встречал войско Ардни, которое к этому времени значительно возросло, на коленях в полном составе ещё вдоль дороги к городским воротам, кто-то пытался организовать сопротивление, заперев все ворота и наспех укрепив городской забор, нарастив его землёй и глиной в два, а то и три человеческого роста. Первым таким крепким орешком для Ардни стал город Аругра, в семи переходах в том направлении, куда по осени летят птицы. Пока Ардни до него добрался, город успел нарастить высоченные, неприступные стены с мощными, дубовыми воротами. На стены встали не только воины, но и жители города и пригородных коровников, притом от мала до велика. Трижды Ардни в бешенстве штурмовал Аругру, и трижды потеряв убитых воинов из городских кланов, отступал. К тому времени под его пятой было уже полтора десятка покорённых городов с их военной, мастеровой и жреческой кастами. По тем временам огромный военно-промышленный потенциал, ибо все они в той или иной мере были поставлены на службу его военно-захватнических целей. Угрозы, посулы, расправы, привилегии, ценные коровы всё шло в дело исключительно ради того, чтобы эти города направили свою деятельность на достижение в области технологий ведения войны. И это сыграло свою роль. В четвёртый раз Ардни не стал штурмовать Аругру. Благодаря мастеровой мысли были изготовлены и установлены вокруг города метательные машины, чем-то напоминающие огромные рогатки. Их сплетённые жилы натягивались усилиями десяти, а то и пятнадцати человек и швыряли в город камни весом с человека и тяжелее. Два дня поводы, как на конвейере подвозили к ним камни, а те два дня планомерно сравнивали город с землёй. Даже когда были разрушены и разбиты все стены, и не одного защитника на них уже давно не было видно, Ардни не останавливал эту экзекуцию, продолжая перемалывать городские дома. Население, оставшееся в живых, попряталось по подвалам, но Ардни не стал их оттуда выковыривать, а велел завалить город брёвнами сушняка, из тех же рогаток. Сушняк валили, возили и швыряли ещё день. После чего город обстреляли запечатанными глиняными горшками с жиром и всё это подожгли. Костёр был столь огромен, что зарево его было видно даже в двух дневных переходах от стёртой с лица земли Аругры. В другом случае два соседних города, объединив своих воинов и охотничьи артели коровников, попытались дать открытый бой Ардни на границе городских земель, расположенной в дневном переходе от городских стен. Попытались, но боя не получилось. Получилась резня и избиение младенцев. Колесницы Марутов на скорости просто порвали их ряды и втоптали в землю, круша обороняющихся направо и налево, и пока до них добежали основные стрелково-колюще-дубасящие войны атамана, добивать там уже практически было некого.

Изрядную смекалку в борьбе за выживание продемонстрировали Дасу. Поначалу они, как и ары стали возводить стены из земли и глины, применяя в качестве арматуры деревянные столбы. Вырастали как грибы миниатюрные крепости, за высокими стенами которых скрывался весь род и большая часть скота. С первой такой крепостью Ардни столкнулся зимой, аккурат после осенней Аругры. Род Арбуды, спрятавшийся за её стенами, был одним из самых больших, в этих краях и главное, самым высокоорганизованным. Дважды летом лазутчики Ардни нарывались на засады далеко от баймака, после чего род в полном составе проваливался, как сквозь землю и даже следы, куда они девались, обнаружить не удавалось. А когда в разгар зимы лазутчики доложили, что весь род укрылся в непреступной крепости, Ардни довольно улыбнулся и велел «играть поход» и собирать круг. Круг прошёл быстро и без каких-либо дискуссий. Было видно, что атаман уже давно всё за всех решил и лишние словоблудие было излишним, хотя после проведения круга люди разошлись в полном непонимании происходящего, но безоговорочная вера в атамана и его гений, не позволяла им ослушаться или даже задуматься над его решениями. Он велел готовить повозки и грузить на них метательные рогатки, чем поверг в замешательство даже ближников, казалось бы, уже привыкших к неординарности атамана. Но спорить и возражать никто не стал, хотя и не понимал, как будут закапывать в мёрзлую землю эти рогатки, и главное, чем они будут стрелять? Где камень рыть будут? Всё оказалось гениально просто. Прибыв под стены крепости, отрыли от снега площадки под рогатки, развели костры. В оттаявшую землю врыли метательные орудия и вморозили их, залив водой. Развели другие костры, рядом, на которых в больших медных котлах, стали топить снег, а затем дружно из этой воды и снега стали лепить огромные снежно-ледяные колобки, которые за ночь так же основательно заморозились, а с утра, как только стало светло, раздолбали стены этой крепости вдрызг. Всё, что происходило там, вообще на войну похоже не было. Это больше напоминало увлекательную и весёлую игру. Кто-то весело продолжал лепить колобки, кто-то так же весело подкатывал их к рогаткам, кто-то, веселясь до надрыва животиков, пулял этими колобками по крепости Арбуды и шумно ликовал от точного попадания. Только Маруты в своих золотых колесницах, заваленных внутри различными шкурами, выступали как зрители и болельщики, свистя, улюлюкая и ругаясь, переживая при неудачных выстрелах. Так под весёлый гомон и всеобщее ликование сначала были уничтожены стены крепости с её защитниками, бабы с ребятишками, а за одно и почти всё стадо, спрятанное внутри, было превращено в мясо. Настреляли столько, что сами же потом весь день разгребали настрелянное, чтоб хоть что-нибудь добыть для трофеев. Весь об этом весёлом побоище очень быстро разлетелась по землям дасу и после этого случая, даже те, кто имел крепостные стены, бросили это неблагодарное дело и стали применять другие тактики жизнеохранения. Так или иначе, в той или иной степени дасу становились мобильными или по крайней мере готовые в любой момент сорваться с места и пуститься в бега. Каждый баймак решал эту проблему по-своему, но в основном для мобильности использовалась река, как самый простой вариант. Почти все баймаки обзавелись специфическим речным флотом крупнотоннажных лодок, эдаких плавучих домов, которые при необходимости собирали на своих бортах весь баймак со всем его барахлом. Даже строили специальные лодки, в которых могли эвакуировать часть скота. Некоторые вообще забросили свои бабьи землянки и перебрались жить на плавучие дома, хотя также стоящих у баймаков на приколе. Ардни напал на один из таких баймаков, жители которого каким-то образом были заранее предупреждены о нападении, отчалили от берега и пустились в сплав по реке. Но большие корабли плыли медленно и Маруты довольно быстро нагнали их по берегу и просто сожгли стрелами. Только мужики на своих быстрых лодочках ушли под прикрытием горящих плавучих домов к другому берегу, а вот вся добыча пошла на дно. Этот поход на последующем за ним круге, был признал неудачным и привёл к решению о строительстве на реках собственного боевого флота.

Ну, и наконец, самыми дальновидными и живучими оказались те, кто стал мобилен полностью, оторвавшись от родовых Чуровых Столбов, веками поивших рек и пустился по миру в скитания, длиною в жизнь. Все дома стали строить на колёсах, примерно такие, в котором жил сам Ардни в лесном логове. Эти дома небыли открытием для дасу, они у них были всегда, только пользовались ими артельные мужики, передвигаясь по большим территориям загонов. Именно от них Ардни перенял этот вид дома. Жить над землёй, а не в ней, он почему-то посчитал для себя более приемлемым. В сложившихся условиях для речников, они пересадили в подобные дома весь баймак с бабами и детьми. Запрягались такие дома-повозки турами или турицами. На колёсные шалаши переселилась ватага, а колёсные шатры заняла артель. Рода речников, некогда накрепко прибитые к определённым местам, стали постепенно осваивать новую форму жизни – кочевую. Найти, а тем более переловить вечно двигающийся род было крайне затруднительно, да Ардни за ними и не гонялся. И поплыли кочевники со всем своим нажитым, перегоняя скот с места на место, подальше от этих проклятых мест, в сторону, откуда встаёт солнце и куда не дотягивались ещё кровавые руки этого нового «божка» под именем Ардни.

Ещё более усложнилось дело с гоями. Мало того, что они обитали в дремучих лесах, но ещё и пуганы были всеми изначально. Поэтому даже попытки подойти к ним на определённое расстояние приводило к тому, что они просто растворялись в лесной чаще. И норы у них были секретные и тропы лишь для них проходимые, а некоторые, как зверьки какие, лихо по деревьям лазали и на дубах вековых в кронах жильё имели, так, что с земли не видать. На гоев ходили, как на звериную охоту с собаками, облавами, но больше гибли собаки и охотники в хитроумных ловушках да секретах, калечились в капканах, чем кого-либо добывали. За всё это время, специализировавшийся на них отряд охотников за головами, смог накрыть лишь два поселения, а общее число их, разбросанных по лесам, наверное, даже богам известно не было.

Ломались не только стены городов и крепостей, ломался не только уклад жизни речников и гоев, в первую очередь ломались веками незыблемые устои самих аров. Чтобы держать всю эту прорву подмятых под себя городов, Ардни в каждом из них ставил городским атаманом одного из своих Марутов, которые тут же обрастали своими ближниками и во главе которых наводили новые порядки среди населения. Кого резали, кого награждали, кого-то поднимали по ранговой лестнице, кото-то опускали, иногда даже вниз головой, да так, что шеи ломали. Вводили стратегические линии поведения для жречества, делали заказы и хорошо оплачивали мастеровым за военные технологии, расформировывали и вновь формировали военные касты, затачивая их под новые, боевые задачи. Маруты, севшие на города, становились зачатками политиков, подконтрольных и подотчётных только одному хозяину – Ардни. Они стали непросто надсмотрщиками и наместниками бога, они стали полноправными хозяевами этих городов – царями. Именно тогда в среде особо жополизных жрецов родилось песнопение об Ардни, как о царе богов. Ардни не стал богом только для своих ближников – Марутов, для них он по-прежнему оставался атаманом, но атаманом непререкаемым и по первому зову, которого, они кидали свои города и в окружении уже своих мини армий устремлялись к нему, готовые ради него на всё.

Вот так в потоке сплошных побед, груде золота и несчётных стад коров от грудничков до зрелых многодетных баб и прошли для Ардни эти две с половиной осени.

Первый ответный на победы пораженческий звоночек тихонько прозвучал весной. Он был еле слышан на фоне триумфа барабанов и остался практически незамеченный. По крайней мере Марут Щедрый, царь города Аркоза, на чей продуктовый обоз был произведён налёт, а люди из этого обоза были перебиты, об этом никому не сообщил, ни Ардни, ни кругу. Это произошло в конце весны Щедрый со своим отрядом лучников и копейщиков, собрав всех своих следопытов в кучу, лично выехал на место и, изучив обстоятельства этого погрома, решил до времени об этом помалкивать. Всё было настолько странно и не объяснимо, что повергло опытного воина в какой-то мистический страх. И было от чего. Обоз разбрёлся вдоль дороги, но не далеко и запряжённая скотина мерно пощипывала молодую травку. Он был, изуверски разграблен. Притом продукты не унесли, как сделал бы любой «нормальный грабитель», а были испорчены и раскиданы по степи. Эта первая загадка сразу породила непонимание Щедрого. Зачем надо было нападать на продуктовый обоз и при этом ничего не взять? Но это была лишь первая странность, за которой последовала целая вереница и все, как одна, указывали на то, что нападение совершили не люди! Следующая странность была не в этом, что все погонщики были убиты, а в том, как это было сделано. А убиты они были абсолютно одинаково, судя по ране стрелой в глаз, притом стрелой без наконечника, охотничьей, которые позже забрали с собой. Ни одной стрелы нападающих обнаружить не удалось, хотя перерыли всё и тщательно. Факт такой меткости опять дал Щедрый почву для утверждений, по крайней для самого себя, что это сделали не люди. Люди так стрелять не могут. Все дальнейшие факты, скрывающиеся один за другим, только усиливали и укрепляли эго понимание о не человечности всего происходящего. Столь же колдовски необъяснимым были и следы, оставленные нападающими, которых насчитали восемнадцать штук. Следы чётко описывали больший круг и принадлежали конским копытам! Ни одного человеческого следа обнаружено не было. Складывалось ощущение, что на обоз напал табун лошадей или нежитей с конскими копытами. Именно последняя мысль врезалась в голову Щедрому и от неё он уже избавиться не смог. Он был почему-то уверен и даже чётко представил себе, как некая чудовищная нежить взглядом прокалывает глаз у человека, разрывая внутри мозг, оставляя дырку, как от охотничьей стрелы. Нагоняя на себя жуть собственным воображением, он вдруг почувствовал, как под золотой шапкой зашевелились волосы, но тут вернулись следопыты, что уходили по следам и от новости, которую они принесли, он вообще чуть не потерял дар речи. Эта новость его добила. Следопыты в один голос уверяли, что конские следы выходили из реки и после круга у разгромленного обоза, вернулись и ушли вглубь той же реки. И тут уже не только Щедрый, а все, кто с ним был, запаниковали. То там, то сям зазвучали слова «нежить», «колдовство» и им подобное и все испуганно озираясь, начали кучковаться вокруг Щедрого. Недолго думая царь Аркозы приказал грузить трупы на телеги и уносить оттуда ноги. Никто не стал возражать. Страх, неожиданно поселившийся в голове у Щедрого, оказался нешуточным и начал преследовать его по ночам в виде кошмаров. Если бы он был, как всегда со своими дружками Марутами, может быть такого и не произошло и всё обошлось бы, но став царём города, он остался один, без своего привычного окружения и это напрягало. И так в непривычном окружении его мнительность и подозрительность превышала всяческие границы, а тут такое, что буквально поставило его сознание на грань нервного срыва. Именно этот дикий страх, непонятно откуда взявшийся в его собственном воображении, и заставил Щедрого молчать и по возможности заставить молчать всех, кто об этом знал. Меньше всего ему хотелось выглядеть сейчас напуганным и жалким, чем непременно он бы подорвал свой авторитет, а он ведь играл роль ближника самого яростного и грозного бога и в какой-то мере тоже был причастен к божественному. Но всего через четыре дня, вместо тихого колокольчика грянул колокол. В четырёх переходах от города Аркозы, где царил Щедрый, в окрестностях города Ардон был убит его брат, Марут Звонкий, царь и хозяин того города и его земель. Вместе с ним и его возничим был перебит весь его отряд, более трёх сотен воинов! Перебит отряд был в чистом поле и точно таким же образом. Эта мини армия в полном вооружении двигалась из Ардона к городу-логову Марутов, чтоб соединится с остальными для очередного похода по зову атамана. Когда Ардни доложили об этом, он бросил всё и погнал свою колесницу к Ардону, собрав по тревоге всех, кто мог двигаться быстро.

Когда он с двумя десятками Марутов, находившихся к тому времени при нём, добрались до места побоища, то всех до единого охватил точно такой же ужас, что испытал на себе двумя седмицами ранее Щедрый. Все впали в шок и оцепенение. Ардни молча, с ничего непонимающим видом ходил кругами вокруг кучно валяющихся трупов с выбитыми глазами у всех без исключения и ничего не предпринимал. Просто тупо ходил кругами над убитыми войнами, что-то высматривая в их лицах ничего не видящем взглядом. Только на круге десятом, наверное, кто-то сообразил и сунул ему в руки кожаный мешок с Сомой. Атаман, не останавливаясь, скорее машинально взял мешок и столь же машинально стал отхлёбывать содержимое. Пройдя ещё пол круга, вдруг остановился резко и сел на землю. Тот, кто подсунул Сому, рассчитал правильно. Ардни не впал в горячее, буйное бешенство, а погрузился в свой «божественный» холод.

– Кто? – вдруг резко спросил он своим ледяным тоном, от которого все вздрогнули, а кое у кого побежали по телу мурашки.

– Человеческих следов нет, – ответил ему Шумный, стоящий от атамана чуть поодаль, – только конские. Пара обнаружена в степи. За ними гнались клановые воины. Был бой. Но судя по следам из трупов воинов, они его проиграли. Потом их докончил табун из колесниц и возов, прокативший по их остаткам.

Ардни поднялся и медленно пошёл осматривать поле, но не следы, а смотрел он куда-то вдаль, как будто пытался рассмотреть там что-то. Тем временем Шумный продолжал: