Текст книги "Невероятные (ЛП)"
Автор книги: Сара Шепард
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Сара Шепард. Серия «Милые обманщицы»
Книга 4
«Невероятная»
КАК СПАСТИ ЖИЗНЬ
Мечтали ли вы когда-либо о том, чтобы вернуться в прошлое и исправить свои ошибки? Если бы вы только не разрисовали лицо кукле Bratz своей лучшей подруги, которую она получила на свой восьмой день рождения, тогда возможно, она не променяла бы вас на новенькую из Бостона.
И в девятом классе вы бы не пропускали занятия по футболу ради солнечного денька на пляже, если б знали что тренер посадит вас на скамейку запасных на весь сезон.
Если бы только вы сделали правильный выбор, то возможно, ваша бывшая лучшая подружка дала вам лишний билет в первый ряд на показ Марка Джейкобса.
А может быть, сейчас вы бы уже были вратарём в женской национальной сборной по футболу, а за плечами был бы рекламный контракт с Nike и пляжный домик в Ницце.
Вы бы летали на частном самолёте над Средиземным морем, а не пытались бы найти его на карте, сидя на уроке географии.
В Розвуде мысли об изменчивости судьбы были таким же привычным делом, как и цепочки с кулончиком в виде сердца от Tiffany, которые получали все девочки на их тринадцатилетие.
И четыре подруги сделали бы всё возможное, чтобы вернуться в прошлое и исправить свои ошибки.
Но что если бы они действительно могли вернуться? Смогли бы они спасти жизнь своей пятой подруге? Или её смерть – это часть их судьбы? Иногда прошлое хранит больше вопросов, чем ответов.
В Розвуде всё с двойным дном.
– Она будет в восторге, когда я ей расскажу, – сказала Спенсер Хастингс своим лучшим подругам: Ханне Марин, Эмили Филдс и Арии Монтгомери.
Она прищурила свои зелёные глаза и нажала дверной звонок Элисон ДиЛоурентис.
– Почему ты ей всё расскажешь? – спросила Ханна, перепрыгивая с крыльца на тротуар и обратно.
С тех пор как Элисон сказала Ханне, что только подвижные девушки остаются стройными, Ханна старалась всё время двигаться.
– Может, нам сказать ей всем вместе? – предложила Ария, почёсывая временную татуировку в виде стрекозы на ключице.
– Было бы здорово, – сказала Эмили, убирая свои светлые с красноватым оттенком волосы за ухо.
– Мы бы даже могли станцевать танец, а в конце сказать "Та-да".
– Ни за что, -
Спенсер расправила плечи.
– Это мой сарай – так что я говорю ей.
Она снова позвонила в дверь семьи ДиЛаурентис.
Стоя перед дверью, они слышали, как рядом подрезают живую изгородь на участке Спенсер, и методичный шум тенисного мяча на участке близнецов Фэирфилд через два дома отсюда.
В воздухе стоял запах сирени, свежескошенной травы и крема от загара Neutrogena.
Это был один из многих идиллических моментов в Розвуде. Все в городе было прекрасно: и звуки, и запахи, и жители.
Девочки прожили в Розвуде всю свою жизнь, и они были счастливы быть частью такого места.
Но больше всего они любили Розвудское лето.
Завтра утром они выпустятся из седьмого класса школы, в которую они все ходили, и девочки хотели принять участие в ежегодной церемонии награждения выпускников.
Директор Эпплтон будет вызывать по очереди всех учащихся, начиная с детского сада и заканчивая 11 классом, и каждый ученик будет получать золотую брошь в 24 карата: девочкам в виде гардении, а мальчикам в виде подковы.
После церемонии начнутся десять недель отдыха на пляже, барбекю, поездок на лодке и шоппинг в Филадельфии и Нью-Йорке.
Девочки просто сгорали от нетерпения.
Но церемония в школе не подходила Эли, Арии, Спенсер, Эмили и Ханне.
Лето не начнется для них по-настоящему до завтрашней ночи, до вечеринки с ночевкой по поводу окончания седьмого класса.
И у девочек был сюрприз для Эли, сюрприз, который должен был сделать это лето просто отличным.
Когда дверь наконец открылась, на пороге стояла миссис ДиЛаурентис в коротком светло-розовом платье, которое показывало её длинные, мускулистые, загорелые ноги.
– Здравствуйте, девочки, – сказала она холодно.
– Эли дома? – спросила Спенсер.
– Я думаю, она наверху.
Миссис ДиЛаурентис отошла от двери, пропуская девочек.
– Поднимайтесь.
Спенсер вела группу через зал, ее белая плиссированная юбка для хоккея на траве покачивалась, а ее грязно-белая коса подпрыгивала от середины спины.
Девочкам нравился дом Эли: он пах ванилью и ополаскивателем, также, как и Эли.
Пышные фотографии прошлых поездок ДиЛаурентис в Париж, Лиссабон и на Озеро Комо были вывешены вряд на стенах.
Было много фотографий Али и ее брата, Джейсона, из начальной школы.
Девочкам особенно нравилась фотография Эли во втором классе.
Она вся светилась из-за ярко-красного свитера.
Тогда семья Эли жила в Коннектикуте, и частная школа Эли не требовала, чтобы она носила душные синие пиджаки для фотографии в ежегоднике, как делал Розвуд Дэй.
Даже восьмилетняя Эли была неудержимо мила: у нее были ясные голубые глаза, лицо в форме сердца, прелестные ямочки на щечках, озорное и очаровательное выражение, которое выражало безумство на ее лице.
Спенсер коснулась правого нижнего угла своего любимого фото, изображавшего их пятерых во время похода в Поконос в июле прошлого года.
Они все стояли рядом с гигантским каноэ, пропитанным в темной воде озера, улыбаясь до ушей, настолько счастливых, насколько пять двенадцатилетних лучших подруг могли быть.
Ария положила свою руку на руку Спенсер, Эмили положила руку на руку Арии, и Ханна положила свою руку последней.
Они закрыли глаза на секунду, помычали, а затем разняли руки.
У них появилась привычка дотрагиваться на фото, когда делается снимок, как напоминание об их первом лете дружбы.
Они не могли поверить, что Эли, девочка Розвуд Дэй, выбрала их четверых в свой ближний круг.
Это было как присоединиться к первым лицам общества.
Но признать это было бы немного... наивно.
Особенно сейчас.
Когда они зашли в гостиную, заметили две накидки для вручения дипломов, висящие на крючке рядом со створчатой дверью.
Белая накидка принадлежала Эли, а более официальная темно-синяя была Джейсона, который поступил в Йель.
Девушки взявшись за руки, взволнованные тем, что им предстояло надеть мантии и береты, которые носили выпускники школы Розвуд Дэй с 1897 года.
Только тогда они заметили движение в гостинной.
Джейсон сидел в своем любимом кожаном кресле, с тупым лицом смотря CNN.
– Привеееет, Джейсон, – Спенсер помахала ему рукой.
– Нервничаешь из-за завтрашнего? – Джейсон глянул на них.
Он был сексуальной мужской версией Эли с намасляными светлыми волосами и невероятными голубыми глазами.
Он ухмыльнулся и повернулся к телевизору, не говоря ни слова.
– Ладненько, – хором пробормотали девочки.
У Джейсона была забавная черта – это он с друзьями придумал игру "чур не я".
Девушки позаимствовали и переделали игру под себя, что по большей части означало высмеивание тупых девочек в их присутствии.
Определенно, Джейсон тоже был взволнован.
Эли называла это капризами Элиота Смита, угрюмого певца-поэта, которого он любил.
Только Джейсон определенно не имел никаких оснований расстраиваться сейчас – завтра в это же время он должен был быть на самолете в Коста-Рику, где собирался все лето обучать сплаву на байдарках.
Хнык-хнык.
– Ну и ладно, -
Ария пожала плечами.
Четверо девушек развернулись и побежали по лестнице в комнату Эли.
Когда они поднялись наверх, они заметили, что дверь в комнату Эли была закрыта.
Спенсер нахмурилась.
Эмили склонила голову.
За дверью раздалось хихиканье Эли.
Ханна слегка толкнула дверь.
Эли сидела к ним спиной.
Её волосы были собраны в высокий хвост, и она завязала бретельки полосатого шелкового топа в превосходный узелок на шее.
Она зачарованно смотрела на открытый ноутбук на коленях.
Спенсер кашлянула, и Эли испуганно обернулась.
– Девчонки, привет! – воскликнула она.
– Как дела?
– Да ничего.
Ханна указал на ноутбук на коленях Эли.
– Что это?
Эли быстро захлопнула ноутбук.
– Ну.
Ничего.
Девушки почувствовали, как кто-то подошел сзади.
Миссис ДиЛаурентис заглянула в спальню Эли.
– Мы должны поговорить, – сказала она Эли, ее голос звучал резко и натянуто.
– Но, мам... – запротестовала Эли.
– Сейчас.
Девушки переглянулись.
Это был голос миссис ДиЛаурентис, означающий "у тебя неприятности".
Они нечасто его слышали.
Мать Эли посмотрела на девочек.
– Почему бы вам, девочки, не подождать на крыльце?
– Это займет всего секунду, – быстро сказала Эли, посылая им извиняющую улыбку.
– Я скоро спущусь.
Ханна остановилась в смущении.
Спенсер прищурилась, пытаясь разглядеть ноутбук, который держала Эли.
Миссис Дилаурентис подняла бровь.
– Давайте, девочки.
Идите.
Четверка вздохнула и спустилась по лестнице.
На крыльце они устроились на своих привычных местах за огромным квадратным столом – Спенсер на одном конце, а Ария, Эмили и Ханна по бокам.
Эли сядет во главе стола рядом с каменным бассейном для птиц её отца.
В этот момент четверка девушек наблюдала за парой кардиналов, которые резвились в холодной прозрачной воде купальни.
Когда голубая сойка попыталась присоединиться к ним, кардиналы громко защебетали быстро прогнали её.
Казалось, птицы были такие же замкнутые, как и девушки.
– Было странно, там наверху, – прошептала Ария.
– Как думаете, у Эли неприятности? – прошептала Ханна.
– Что, если она наказана и не сможет пойти на ночевку?
– Почему у нее могут быть проблемы? Она не сделала ничего плохого, – прошептала Эмили, которая всегда поддерживала Эли; девушки прозвали её Киллером, как питбуля Эли.
– Не то, о чем бы мы знали, – Спенсер пробормотал себе под нос.
Потом миссис ДиЛаурентис появилась из французских дверей патио и пересекла лужайку.
– Я хочу убедиться, что вы правильно сделали измерения, – прокричала она рабочим, которые лениво ставили огромный бульдозер в задней части дома.
Семья ДиЛаурентис строила беседку на двадцать человек для летних вечеринок, и Эли упоминала, что её мать была требовательна в отношении всего процесса, несмотря на то, что они тогда только копали ямы.
Миссис ДиЛаурентис подошла к рабочим и начала отчитывать их.
Её алмазное обручальное кольцо блестело на солнце, когда она неистово размахивала руками.
Девочки переглянулись, – выглядело так, будто лекция Эли не заняла много времени.
– Девчонки, – Эли стоял на краю крыльца.
Она переоделась из топа на бретельках в темно-голубую футболку Abercrombie.
На её лице был озадаченный взгляд.
– Мм ... привет, – Спенсер встала.
– На чем она тебя поймала?
Эли моргнула.
Её глаза метались взад-перёд
– Ты попала в неприятности без нас? – вскрикнула Ария, стараясь, чтоб это звучало, будто она дразнится.
– И почему ты переоделась? Тот топ на бретельках, который был на тебе, симпатичный.
Эли по-прежнему смотрела взволновано... и как-будто расстроенно.
Эмили остановилась на пол пути.
– Ты хочешь,что бы мы ушли? – в её голосе была капля неуверенности.
Все остальные нервно смотрели на Эли – это было то, чего она хотела? Эли три раза повернула свой синий браслет вокруг запястья.
Она вышла во двор и села на своё законное место.
– Конечно, я не хочу, чтобы вы уходили.
Мама рассердилась на меня потому... что я снова бросила свою хоккейную одежду с ее деликатным бельем.
Она слегка пожала плечами и закатила глаза.
Эмили выпятила нижнюю губу.
Прошла секунда
– Она рассердилась из-за этого?
Эли подняла брови.
– Ты знаешь мою маму, Эм.
– Она ещё большая задница, чем Спенсер.
Она захихикала.
Спенсер сердито глянула на Эли, в то время как Эмили провела пальцем вдоль одного из пазов в столе из тикового дерева.
– Но не волнуйтесь, девочки. Я не под домашним арестом или что-то типа того.
Эли сложила ладони вместе.
– Наша фееричная ночевка может пройти как запланировано!
Четверка вздохнула с облегчением, и странное, беспокойное настроение начало испаряться.
Только у каждого возникло чувство, что Эли не договаривает, – конечно, не в первый раз.
В одну минуту Эли была их лучшим другом, а в другую она отходила от них, чтобы позвонить по телефону и отправить таинственные сообщения.
Разве они не должны делиться всем? Другие девушки определенно достаточно делились о себе, – они рассказывали Эли о том, что никто, абсолютно никто другой не знал.
И, конечно, большим секретом было то, что они все знали о Джене Кавано – то, что они поклялись унести с собой в могилу.
– Кстати о нашей фееричной ночевке, хочу поделиться большой новостью, – Спенсер нарушила их размышления.
– Угадайте, где мы проведем ее.
– Где? – Эли наклонилась вперед на локтях, медленно возвращаясь в свое обычное состояние.
– В сарае Мелиссы! – воскликнула Спенсер
Мелисса была старшей сестрой Спенсер, и мистер и миссис Хастингс отремонтировали сарай на заднем дворе и позволили Мелиссе использовать его в качестве своего личного пристанища, пока она учиться на последних курсах старшей школы.
Спенсер будет иметь те же привилегии, как только станет достаточно взрослой.
– Классно! – воскликнула Эли.
– Как у тебя получилось?
– Она вылетает в Прагу завтра вечером после окончания школы, – ответила Спенсер.
– Мои родители разрешили нам его использовать, если мы прибиремся к её приезду.
– Клево.
Эли откинулась назад и скрестила руки.
Вдруг её глаза сосредоточились на чем-то немного левее от рабочих.
Мелисса прошла по заднему двору Хастингсов, её осанка была твердой и правильной.
Её выпускное белое платье покачивалось на вешалке в ее руках, и она набросила королевскую голубую мантию выпускника на плечи.
Спенсер застонала.
– Она была невыносимой из-за этой всей выпускной фигни, – прошептала она.
Она даже сказала мне, что я должна быть благодарна, что скорее всего Эндрю Кампбел будет читать выпускную речь вместо меня, когда мы будем выпускниками, – честь это огромная ответственность.
Спенсер и её сестра ненавидели друг друга, и у Спенсер почти каждый день была новая история о стервозности Мелиссы.
Эли остановилась.
– Эй! Мелисса! – она начала махать.
Мелисса остановилась и обернулась.
– А.
Привет, девочки!
Она настороженно улыбнулась.
– Волнуешься перед поездкой в Прагу? – пропела Эли, радостно улыбаясь Мелиссе.
Мелисса немного склонила голову.
– Конечно.
– Йен тоже едет? – Йен был великолепным парнем Мелиссы.
От одной мысли о нем девочки падали в обморок.
Спенсер впилась ногтями в руку Али.
– Эли.
Но Эли отняла у нее руку.
Мелисса сощурилась от ярких лучей солнца.
Голубая королевская мантия развивалась на ветру.
– Нет.
Он не едет.
– Оу! – Эли притворно улыбнулась.
– Ты уверена, что это хорошая идея – оставить его одного на две недели? Он может найти другую девушку!
– Элисон! – прошипела Спенсер сквозь зубы.
– Прекрати.
Сейчас же.
– Спенсер? – Эмили прошептала.
– Что происходит?
– Ничего, – быстро ответила Спенсер.
Ария, Эмили, и Ханна снова посмотрели друг на друга.
В последнее время это происходило часто: Эли что-то скажет, одна из них рассердится, а остальные понятия не имеют, что происходит.
Но это было явно не "ничего".
Мелисса поправила мантию вокруг шеи, распрямила плечи и повернулась.
Она пронзительно посмотрела на гигантскую яму во дворе ДиЛаурентис, потом зашла в сарай, хлопнув дверью за собой так громко, что венок на двери подскочил.
– Ее определенно что-то беспокоит, – сказала Эли.
– Я просто пошутила, в конце концов.
Спенсер слабо захрипела, будто у нее болело горло, и Эли начала хихикать.
Слабая улыбка была на её лице.
Это была улыбка, которая появлялась у нее, когда она махала секретом перед чьим-то носом, дразня тем, что она может рассказать другим, если захочет.
– В любом случае, кого это волнует? -Эли пристально оглядела каждую из них яркими глазами.
– Знаете что, девочки? – она взволновано забарабанила пальцами по столу.
– Я думаю, это будет Лето Эли.
– Это будет Лето Всех Нас.
– Я предчувствую это.
– А вы?
Наступила ошеломленная пауза.
Казалось, что влажные облака повисли над ними, затуманивая их мысли.
Но медленно облака рассеялись, и у каждой возникла идея.
Возможно, Эли была права.
Это лето может стать лучшим в их жизни.
Они могут вернуть свою дружбу и сделать ее такой же крепкой, как прошлым летом.
Они могут забыть все ужасы и скандалы, которые с ними происходили, и просто начать сначала.
– Я тоже чувствую это, – громко сказала Ханна.
– Определенно, – одновременно сказали Ария и Эмили.
– Конечно, – тихо сказала Спенсер.
Они все схватились за руки и крепко сжали их.
Ночью шел дождь, сильный и громкий, делая лужи на дороге, поливая сады и образуя маленькие озера на покрытии бассейна Хастингсов.
Когда в полночь дождь закончился, Ария, Эмили, Спенсер и Ханна почти одновременно проснулись и приподнялись на кровати.
У каждой из них появилось предчувствие.
Они не знали, было ли это потому, что им просто приснился сон, или они волновались по поводу следующего дня.
Или, может, это было связано с чем-то ещё... с чем-то более трудным для понимания.
Каждая из них выглянула из своего окна на спокойные, опустевшие улицы Розвуда.
Облака рассеялись, и были видны все звезды.
Тротуар блестел от дождя.
Ханна посмотрела на дорогу – там была только машина её мамы.
Её отец переехал.
Эмили посмотрела на свой задний двор и лес за ним.
Она никогда не ходила в тот лес, – она слышала, что там обитают привидения.
Ария слышала звуки из спальни родителей, думая, что она тоже встали, – или, возможно, они снова ругались и ещё не засыпали.
Спенсер пристально вглядывалась в заднюю дверь ДиЛаурентис, потом в огромную яму для фундамента беседки во дворе, которую рыли рабочие.
Дождь превратил вскопанную землю в грязь.
Спенсер подумала про все, что раздражало её в жизни.
Потом она подумала обо всем, что она хотела иметь в своей жизни и о том, что хотела бы изменить.
Спенсер подошла к кровати, нашла под ней свой красный фонарик и посветила им в окно Эли.
Одна, две, три вспышки.
Это был их с Эли секретный код, который означал, что она хочет выйти и поговорить лично.
Она думала, что видела белокурую голову Эли, сидящей на кровати, но Эли не посветила в ответ.
Все четверо легли в свои постели, говоря себе, что это чувство ничего не значит, что им надо было поспать.
Через двадцать четыре часа они будут на своей ночёвке в честь окончания седьмого класса. Это будет первая ночь лета.
Лета, которое всё изменит.
Как же они были правы.
1
ДЗЕН* МОГУЩЕСТВЕННЕЕ МЕЧА
Ария Монтгомери проснулась в полудреме.
Это было воскресное утро, и она свернулась на синем виниловом стуле в зале ожидания Розвудской Мемориальной больнице.
Все вокруг – родители Ханны, офицер Уилден, лучшая подруга Ханны Мона и Лукас Битти, мальчик из её класса в Розвуд Дей, который, похоже, только что пришел, – смотрели на неё.
– Я что-то пропустила? – прохрипела Ария.
Ее голова была как-будто напичкана зефиром "Пипс".
Когда она посмотрела на часы, висящие над входом зала ожидания, она увидела, что было всего лишь восемь тридцать.
Она была в отключке только 15 минут.
Лукас сел рядом с ней и взял экземпляр журнала "Медицинское Назначение Сегодня".
Согласно обложке, в этом номере были самые последние модели калоприемников.
Кто положил медицинские журналы в больничную комнату ожидания?
– Я только что пришел, – ответил он.
– Я слышал об аварии в утренних новостях.
Ты видела Ханну?
Ария покачала головой.
– Нас все еще не пускают к ней.
Оба с мрачным видом замолчали.
Ария осмотрела остальных.
На миссис Марин был мятый серый кашемировый свитер и замечательно сидящие искусственно состаренные джинсы.
Она ругалась в свою маленькую моторолу несмотря на то, что медсестры сказали, что здесь нельзя использовать мобильные телефоны.
Офицер Уилден сидел рядом с ней, его куртка была расстегнута до середины груди, и под ней виднелась заношенная белая футболка.
Отец Ханны развалился в кресле возле огромных дверей реанимации, покачивая левой ногой.
В бледно-розовом спортивном костюме Juicy и шлепанцах Мона смотрелась нетипично растрепанной, её лицо опухло от слез.
Когда Мона подняла глаза и увидела Лукаса, она окинула его раздражённым взглядом, как бы говоря: "Это только для близких друзей и семьи.
Что ты здесь делаешь?" Ария не могла никого винить за вспыльчивость.
Она была здесь с 3 утра, после того как скорая приехала к стоянке школы и, осмотрев Ханну, увезла ее в больницу.
Мона и другие прибыли утром из различных мест, когда новости начали распространяться.
Последним, что сказали врачи, было то, что Ханна переведена в отделение интенсивной терапии.
Но это было три часа назад.
Ария прокручивала ужасные подробности предыдущей ночи.
Ханна крикнула, что она знает, кто такой "Э", дьявольский посланник, который насмехался над Ханной, Арией, Эмили и Спенсер последний месяц.
Ханна не хотела раскрывать какие-либо подробности по телефону, поэтому она попросила Арию и Эмили встретится в Розвуд Дей на качелях, в их старом особом месте.
Эмили и Ария прибыли как раз вовремя, чтобы увидеть, как черный внедорожник сбил Ханну и уехал.
Когда приехали парамедики, надели цервикальный воротник на шею Ханне, осторожно подняли ее на носилках и занесли в машину скорой помощи, Ария почувствовала онемение.
Когда она сильно себя ущипнула, ей стало лучше.
Ханна была всё еще жива... но еле-еле.
У нее были повреждения внутренних органов, перелом руки и ушибы по всему телу.
Авария вызвала черепно-мозговую травму, и теперь она была в коме.
Ария закрыла глаза, готовая снова расплакаться.
Самой немыслимой вещью во всем этом было сообщение, которое Ария и Эмили получили после несчастного случая.
"Она слишком много знала".
Это было от Э.
А это значит... Э знала, что Ханна знала.
Также, как знала все остальное – все их тайны, то, что в действительности это Эли, Ария, Спенсер, Эмили и Ханна ослепили Дженну Кавано, а не ее сводный брат Тоби.
Э, вероятно, даже знала правду о том, кто убил Эли.
Лукас похлопал Арии по руке.
– Ты же была там, когда Ханну сбил автомобиль, да? Ты видела, кто это сделал?
Ария не очень хорошо знала Лукаса.
Он был одним из тех людей, которые любили школьные мероприятиях и клубы, в то время как Ария была аутсайдером, далеким от всех вещей, которыми увлекались ее сверстники.
Она не знала, что его связывает с Ханной, но казалось трогательным, что он был здесь.
– Было слишком темно, – пробормотала она.
– И ты не знаешь, кто бы это мог быть?
Ария прикусила нижнюю губу.
Уилден и несколько других полицейских Розвуда показались сразу после того, как девочки получили сообщение от Э.
Когда Уилден спросил девочек, что произошло, все они утверждали, что они не видели лицо водителя внедорожника.
И они клялись снова и снова, что это, должно быть, несчастный случай – они не знали, зачем кто-нибудь сделал бы это намеренно.
Может быть, было неправильно не сообщать эту информацию полиции, но все они боялись того, что Э припасла для остальных, если они скажут правду.
Э предупреждала их не рассказывать и раньше, и Ария и Эмили уже были наказаны за игнорирование этих угроз.
Э послала матери Арии, Элле, письмо, рассказывающее, что у отца Ария был роман с одной из его студенток, и разоблачила Арию, державшую в секрете тайну отца.
Потом Э рассказала всей школе, что Эмили встречалась с Майей, девушкой, которая переехала в старый дом Эли.
Ария посмотрел на Лукаса и молча покачала головой.
Дверь отделения интенсивной терапии распахнулись и доктор Гист вошел в зал ожидания.
С пронизывающими серыми глазами, кривым носом и стогом белых волос он был немножко похож на Гельмута, германского хозяина старого дома семьи Арии, который они арендовали в Рейкьявике в Исландии.
Доктор Гейст одарил всех тем же оценивающим взглядом, что и Гельмут Майка, брата Арии, когда обнаружил, что тот держал своего тарантула Дидди в пустом терракотовом горшке, который Гельмут использовал для выращивания тюльпанов.
Родители Ханны нервно встали и подошли к врачу.
– Ваша дочь все еще без сознания, – сказал спокойно Доктор Гитс.
– Почти ничего не изменилось.
Мы загипсовали ее сломанную руку и сейчас проверяем степень повреждения её внутренних органов.
– Когда мы сможем увидеть ее? -
спросил мистер Марин.
– Скоро, – сказал доктор Гист.
– Но она все еще в очень критическом состоянии.
Он повернулся, чтобы уйти, но мистер Марин схватил его за руку.
– Когда она очнётся?
Доктор Гейст покопался в своей папке.
– У неё опухоль мозга, так что нам трудно предсказать степень повреждения на данный момент.
Она может либо сразу проснуться, либо могут быть осложнения.
– Осложнения? – миссис Мэрин побледнела.
– Я слышал, что люди, которые находятся в коме, имеют меньше шансов выбраться из неё после определенного количества времени, – нервно сказал Мистер Марин.
– Это правда?
Доктор Гейтс потер руки о свой синий халат.
– Да,это правда, но давайте не будем забегать вперед, хорошо?
Шепот прошел по комнате.
Мона снова заплакала.
Ария хотела позвонить Эмили... но Эмили была на самолете на пути в Де-Мойн в Айове, причину она не объяснила – только то, что Э сделала что-то, чтобы отправить ее туда.
Потом была Спенсер.
Перед тем, как Ханна позвонила с новостями, Ария сложила вместе некоторые угрожающие факты о Спенсер... И когда Ария увидела ее, прячущуюся в лесу, дерганую, как дикое животное, сразу после того, как внедорожник сбил Ханну, это только подтвердило ее худшие опасения.
Миссис Мэрин взяла свою огромную коричневую кожаную сумку с пола, прерывая размышления Арии.
– Я собираюсь пойти выпить немного кофе, – тихо сказала мама Ханны своему бывшему мужу.
Потом она поцеловала в щеку офицера Уилдена, – до сегодняшнего вечера Ария не знала, что между ними что-то было, – и исчезла в лифте.
Офицер Уилден упал обратно в своё кресло.
На прошлой неделе Уилден посетил Арию, Ханну и остальных, задавал им вопросы о деталях исчезновения и смерти Эли.
В середине этого опроса Э послала каждой из них сообщение о том, что если они осмелятся сболтнуть о сообщениях, получаемых от Э, они об этом пожалеют.
Но то, что Ария не могла сказать Уилдену, что Э сделала с Ханной, не означало, что она не могла рассказать те ужасные вещи, которые поняла про Спенсер.
– Могу ли я поговорить с Вами? – крикнула она Уилдену через всю комнату.
Уилден кивнул и встал.
Они отошли от зала ожидания к торговому автомату.
Внутри было шесть светящихся торговых автоматов, предлагающих ассортимент от содовой до настоящей еды, непонятные бутерброды, пироги, которые напоминали Арии бурду её отца, Байрона, делавшего ее на ужин, когда ее мать, Элла, зарабатывалась допоздна.
– Слушай, если речь пойдет о твоем друге учителе, то мы его отпустили.
Уилден сел на скамейку рядом с микроволновой печью и одарил Арию слабой улыбкой.
– Мы не можем держать его.
И как ты знаешь, мы держали это втайне.
Мы не будем наказывать его, если ты не выдвинешь обвинения.
Но я, вероятно, расскажу твоим родителям.
К лицу Арии прилила кровь.
Конечно Уилден знал о том, что произошло этой ночью между ней и Эзрой Фитц, любовью всей ее жизни и ее учителем английского.
Возможно, было главной новостью в Розвудском департаменте полиции, что двадцатидвухлетний учитель английского был застукан с несовершеннолетней, и что это ее парень настучал на них.
Они, возможно, судачили об этом в Хутерс, который был рядом с полицейским участком, среди жареных куриных крылышек Буфало, сыра фри и девочек с большими сиськами.
– Я не хочу выдвигать обвинения, – пробормотала Ария.
– И, пожалуйста, пожалуйста, не говорите моим родителям.
Большая непродуктивная семейная дискуссия – это последнее, что было ей сейчас нужно.
Ария сбавила свой напор.
– Но в любом случае, это не то, о чем я хочу поговорить с вами.
Я... думаю, я могу знать, кто убил Элисон.
Утлден приподнял бровь.
– Я слушаю.
Ария сделала глубокий вдох.
– Во-первых, Эли встречалась с Йеном Томасом.
– Йеном Томасом, – повторил Уилден, его глаза расширились.
– Парнем Мелиссы Хастингс, – Ария кивнула.
– Я заметила кое-что на видео, которое просочилось в прессу на прошлой неделе.
Если вы посмотрите его внимательно, вы увидите, как Йен дотрагивается рукой до Эли.
Она откашлялась.
– Спенсер Хастингс также была влюблена в Йена.
Эли и Спенсер были соперницами, и они страшно поссорились в ночь пропажи Элисон.
Спенсер выбежала из амбара за Эли и не возвращалась по крайней мере десять минут.
Уилден смотрел недоверчиво.
Ария сделала глубокий вдох.
Э послала Арии различные подсказки об убийце Эли – что это был кто-то близкий, кто-то, кто знал Эли и каждый дюйм ее двора.
С этими подсказками и тем фактом, что Йен и Эли были вместе, Спенсер логически была подозреваемой.
– Через некоторое время я вышла на улицу, чтоб посмотреть на них, – сказала она.
– Их нигде не было... И у меня было ужасное чувство, что Спенсер...
Уилден откинулся на спинку стула.
– Спенсер и Элисон весили примерно одинаково, да?
Ария кивнула.
– Да.
Наверное.
– Ты бы смогла перетащить кого-то твоего размера к яме и затолкать его внутрь?
– Я-я не знаю, – Ария запнулась.
– Может быть? Если бы я была очень зла?
Уилден покачал головой.
Глаза Арии наполнились слезами.
Она вспомнила, как жутко тихо было в ту ночь.
Эли была всего в нескольких сотнях ярдов от них, и они не слышали ни звука.
– Также Спенсер нужно было достаточно успокоиться, чтобы не казаться подозрительной, когда она вернулась к вам, – добавил Уилден.
– Чтобы провернуть это, надо быть чертовски хорошим актером, а не семиклассницей.
Я думаю, кто бы это ни сделал, очевидно, он был рядом, но на все это ушло бы больше времени.
Он приподнял брови.
– Вы, девочки из Розвуд Дэй, этим занимаетесь эти дни? Обвиняете своих старых друзей в убийстве? – у удивленной Арии отвисла челюсть.
– Это только...
– Спенсер Хастингс конкурентная, вспыльчивая девушка, но она не кажется мне убийцей, – прервал Уилден.
Затем он печально улыбнулся Арии.
– Я понимаю.
Должно быть, вам тяжело, вы только хотите выяснить, что случилось с вашей подругой.
Хотя я не знал, что Элисон тайно встречалась с парнем Мелиссы Хастингс.
Это интересно.
Уилдон кратко кивнул Арии, встал и развернулся к холлу.
Ария осталась у автоматов, она не сводила глаз с мятого зеленого линолеума.
Она чувствовала себя перегретой и дезориентированной, как если бы она провела много времени в сауне.
Возможно, ей должно было быть стыдно, обвиняя старую лучшую подругу.
И дыры, на которые указал Уилден в ее теории, имели смысл.
Может, она вообще была дурой, когда поверила подсказкам Э.
По спине Арии пробежал холодок.
Возможно Э послала Арии эти подсказки преднамеренно, чтобы сбить ее с пути и отвести внимание от истинного убийцы.
И может быть, просто может быть, настоящий убийца... Э.
Ария запуталась в своих мыслях и вдруг почувствовала на своем плече руку.
Она вздрогнула и обернулась, ее сердце заколотилось.
Позади нее стоял ее отец, Байрон, в изношенной футболке "Колледж Холлис" и джинсах с продырявленным левым передним карманом.
