Текст книги "Незаконченная фреска"

Автор книги: Сара Орвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Раздалась короткая барабанная дробь, и ведущий, Ланс Восек, сделал шаг вперед.

– А сейчас – Кэтрин Рэнсом, – объявил он, – талантливая художница, успешная бизнес-леди и ослепительная женщина.

Улыбаясь, Кэтрин помахала всем сразу и никому в отдельности. Светская публика в смокингах и роскошных платьях устраивала благотворительный праздник в пользу бездомных детей. Кэтрин сочувствовала начинанию, но в очередной раз подумала, что выписанный чек был бы предпочтительнее личного участия.

– Джентльмены, какую цену мне предложат за вечер в обществе очаровательной и прелестной мисс Рэнсом? – спросил Ланс. – Кто начнет?

– Тысяча долларов, – произнес мужской голос, и гости зааплодировали. Пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь слепящий свет прожекторов, Кэтрин смотрела на обращенные к ней лица людей, которых она, возможно, знала всю жизнь.

– Одна тысяча долларов! Отличное начало. Кто больше? – вопрошал Ланс, оглядываясь и улыбаясь.

– Две тысячи, – сказал кто-то, и она узнала Веса Трентвуда, местного прокурора. Ей было приятно, что мужчины повышают ставки. Братья дразнили ее, говоря, что никто не станет участвовать в торгах в наказание за ее былую холодность к местным ухажерам. Так или иначе, при выборе она предпочла бы Веса – лучше вечер с ним, чем с кем-то еще.

– Две тысячи долларов, – повторил Ланс. – У нас есть предложение: две тысячи долларов. Кто даст три тысячи за вечер с одной из самых прекрасных леди нашего округа?

– Три тысячи, – послышалось новое предложение, и тут же ставка возросла до четырех.

– Я даю пятьсот тысяч долларов, – раздался глубокий мужской голос.

По залу пролетел вздох, и все головы повернулись в ту сторону. Удивленная тем, что кто-то готов столько заплатить ради вечера с ней, Кэтрин тоже стала всматриваться туда, откуда послышался голос.

Под аплодисменты мужчина поднялся со своего места и двинулся вперед, прокладывая путь между столиками. Из-за яркого света она не могла различить его лица, видны были только черные волосы и широкие плечи. Он был не из местных, и все же что-то в его облике казалось ей знакомым. Между тем расстояние между ними сокращалось, и тут сердце Кэтрин вдруг забилось так сильно, что удары отдавались в ушах. Течение времени прервалось, и она оказалась в прошлом, девять лет назад. Одно бесконечное мгновение все ее существо жаждало броситься к нему на шею и стиснуть его в объятиях. Оба замерли.

Но вот оцепенение прошло. Желание исчезло, уступив место удивлению.

В черном смокинге и белоснежной рубашке он остановился напротив и серьезно смотрел на нее.

– Ты еще красивей, чем раньше.

Теперь она узнала голос и карие глаза. Его внешность и манеры изменились, но голос остался прежним и по-прежнему заставлял ее трепетать.

Кэтрин смотрела на него в тревоге, а голова кружилась, и сердце стучало, заглушая все остальные звуки. Она даже подумала на секунду, что потеряет сознание.

– Кейд, – шепнула она.

Кейд Логан, человек, за которого она собиралась замуж, стоял так близко, что мог дотронуться до нее. Кэтрин увидела его впервые после девяти долгих лет.

В это время кто-то позвал Ланса, и тот, извинившись, ушел.

Кэтрин удерживал взгляд, отгородивший ее от остального мира. Девять лет прошло – и Кейд стоит перед ней. Она много раз обдумывала такую возможность и проигрывала в мыслях множество вариантов их встречи. И вот это произошло на самом деле, а она совершенно не подготовлена.

Кейд протянул руку. Ее ответный жест был машинальным, а рука словно онемела. Его ладонь оказалась теплой, а рукопожатие неожиданно мягким.

Ярость охватила Кэтрин, заставив ее задрожать. Ей захотелось броситься на Кейда с кулаками, кричать и бить его в грудь. Но вместо этого она, вздернув подбородок, посмотрела на него с надменной холодностью, словно не узнавая.

– Насколько я понимаю, я получил привилегию пригласить тебя на ужин завтра вечером, – сказал Кейд.

Ей отчаянно хотелось отказаться. Но как же маленькие бездомные дети?

– Как ты смеешь? – прошипела Кэтрин сквозь зубы, сознавая, что они все еще стоят на сцене в свете прожекторов. У нее сжались кулаки. – Как ты можешь думать, что я куда-то пойду с тобой?

– Не просто думаю. Я только что заплатил кучу денег за вечер с тобой, – тихо ответил он, приглядываясь к ней, чем разозлил ее еще больше.

– Многие откликнутся на твое предложение с большей радостью. Может, лучше пригласишь кого-нибудь из них?

– Нет, Кэтрин. Я знал, что делаю, когда предлагал, – заявил он, и в голосе его прозвучала стальная нота. Несмотря на свою злость, она все же сознавала, что Кейд чувствует себя куда увереннее и спокойней, чем она девять лет назад. Должно быть, ему сопутствовала удача, если он мог отдать пятьсот тысяч за несколько часов в ее обществе. Кэтрин знала, что он успешный предприниматель, но ей было неизвестно, насколько далеко простирается его успех. Как ему удалось столько заработать в такой короткий срок? И почему он вернулся? В голове крутилось множество вопросов.

Появился Ланс, подошел к Кейду, и они пожали друг другу руки.

– Благодарю вас, сэр, за ваш впечатляющий взнос на это доброе дело. Ваша щедрость изменит будущее, изменит жизнь многих детей. И в награду вы получаете вечер с одной из самых красивых женщин Форт-Ворта – Кэтрин Рэнсом. Прежде чем мы продолжим, позвольте мне представиться. Я – Ланс Восек.

– Ланс, вы знакомы, – прервала его Кэтрин напряженным голосом. Эти двое мужчин вместе выросли в Кедровом округе. Она была на четыре года младше. – Помнишь Кейда Логана? – спросила она. – Кейд, я уверена, ты узнаешь Ланса.

У Ланса приоткрылся рот, и он во все глаза уставился на Кейда.

– Кейд Логан? Ты изменился, – произнес он с запинкой, – я тебя не узнал.

И Кэтрин ясно вспомнила растрепанного стройного подростка, который завоевал ее любовь.

Она вспомнила его спутанные длинные волосы, драные футболки и вытертые джинсы и должна была признать, что теперь он и в самом деле изменился. Его долговязая – шесть футов четыре дюйма – фигура расширилась за счет мощных плеч. Черные волосы были аккуратно подстрижены и причесаны.

Но глаза в обрамлении густых ресниц и призывный взгляд были те же.

– Я все тот же Кейд Логан, – сказал он легко, – что и был раньше.

– Никто из нас... – Ланс запнулся и растерянно посмотрел на Кэтрин и Кейда. – Вы двое... – И он окончательно замолчал.

– Я приглашаю Кэтрин на ужин, – мягко сказал Кейд. – Вот мой чек на пятьсот тысяч долларов. В качестве получателя мне указать Фонд детских домов Слейда? – спросил он, вытаскивая ручку и чековую книжку.

– Да, отлично, – сказал Ланс, уставившись на Кейда. Но тут кто-то заговорил с ним, и он отвернулся.

Кэтрин не могла поверить в случившееся. Она надеялась, что это кошмар, который скоро рассеется.

Однако он не исчезал. Кейд глядел на нее непроницаемыми карими глазами, и у нее не было ни тени мысли, о чем он думает.

– Зачем тебе это? Не может быть, чтоб ты хотел со мной встретиться.

– Я в самом деле хочу с тобой встретиться, а это был самый быстрый и самый удобный способ осуществить задуманное.

– И очень дорогой.

– Я рад, что могу помочь детям. Так где я тебя найду и как насчет встречи в шесть?

– Шесть слишком рано, – сказала Кэтрин в надежде прийти попозже и отправиться домой как можно раньше. – Ты можешь найти меня по этому адресу. – Она достала одну визитную карточку, перевернула ее и написала на обороте адрес. Когда она протянула ему карточку, их пальцы вновь соприкоснулись, и вновь она ощутила пробежавшую по всему телу дрожь.

– А сегодня ты уже ужинала? – спросил он.

– Нет. Но если мы отправимся ужинать сегодня – то это и будет тот вечер, который ты только что выиграл.

– Это вполне честно, – сказал он. – Ты можешь сейчас уйти?

– Уйти? Здесь будет сервирован очень изысканный ужин. Это часть праздника. А потом танцы, – объяснила она, хотя была не в силах представить себе, что они танцуют вместе и она снова в его объятиях.

– Я бы с большим удовольствием отправился туда, где мы будем предоставлены сами себе. Или как участница ты должна остаться до конца?

– Нет, вовсе нет. Я предупрежу, что ухожу, и мы встретимся у выхода, – сказала она, испытывая одновременно облегчение оттого, что они скоро будут вдвоем, и тревогу от встречи с ним.

Кэтрин всегда предполагала, что, увидев его снова, почувствует ненависть, но все оказалось по-другому. Она реагировала на Кейда именно так, как должна реагировать женщина на привлекательного мужчину. И мысль о том, что они проведут вечер вместе, возбуждала ее, хотя она этого и не хотела.

Сообщив координатору, что уходит, Кэтрин поторопилась в одну из свободных комнат, которые были отданы женщинам под раздевалки. Она остановилась, чтобы бросить взгляд в зеркало, быстро осмотрела черное платье без рукавов с глубоким вырезом. На ногах были черные лодочки на высоких каблуках.

Глубоко вздохнув, она вышла из раздевалки и направилась к выходу, снова ощутив электрический разряд, когда ее взгляд встретился со взглядом Кейда. Несколько часов – и все закончится, напомнила она себе. Несколько часов она, несомненно, сможет контролировать свои эмоции.

Он придержал перед ней дверь и потом пошел рядом, придерживая ее за талию. Легкое прикосновение Кейда она ощущала так, словно это было раскаленное железо, и остро чувствовала его плечо рядом со своим, его руку, обвивающую ее талию, и едва заметное касание их бедер.

У ограды клуба ждал лимузин. Водитель распахнул перед ней дверцу. Кейд залез внутрь и сел рядом, слегка повернувшись, чтобы увидеть ее лицо.

– Зачем ты здесь? – спросила она резко.

– Резонный вопрос. Пожалуй, мне было интересно увидеть тебя и вспомнить прошлое. Но это – не главное.

– А главный повод?

– Если что-то приобретаешь, стоит потратить время на то, чтобы выбрать лучшее.

– Так ты в Форт-Ворте, чтобы приобрести нечто лучшее?

– Да. А почему ты оказалась на аукционе незамужних?

– Фонд Слейда – один из самых важных для меня проектов. Малыши не должны оказываться на улицах. Сегодня ты очень помог детям, – сказала она, понимая, что Кейд заслужил благодарность.

– Но ты бы предпочла, чтобы я не участвовал в аукционе.

– Нет. Деньги принесут много пользы, – возразила Кэтрин, поддержав вежливую беседу, тогда как воздух между ними искрился и она понимала, что ее вновь влечет к нему.

– Ты могла выписать чек, так что я снова спрошу – почему ты решила принять личное участие? – настаивал Кейд.

– Я весь вечер задавала себе этот вопрос, – сухо обронила она.

– Значит, мужчины, которые участвовали в торгах, ничего особенного для тебя не значили.

– Ничего... Где ты живешь? – Ей было любопытно, несмотря на то, что она хотела не интересоваться Кейдом.

– Большую часть года в Лос-Анджелесе, порой на Пеббл-Бич, порой в Швейцарии. Строю дом в Хьюстоне.

– Ты неплохо устроился. Газеты писали, что ты занимаешься инвестициями и финансами. – Кэтрин не упомянула о том, что, читая о нем, она всякий раз удивлялась, как оборванец, отчисленный из колледжа, механик, чинивший мотоциклы и автомобили, мог преуспеть в области крупных капиталовложений. Но она не хотела доставлять Кейду удовольствия, расспрашивая о его жизни.

– Кэйти, – окликнул он ее как прежде.

– Меня зовут Кэтрин, – отрезала она. – Я никому не позволяю называть меня Кэйти.

– Хорошо, Кэтрин, – сказал он ровным тоном.

На его пальце не было обручального кольца, да и не должно было быть – раз уж он покупал ее общество на аукционе. Кейд когда-то был местным плохим парнем. Друзья предупреждали ее, что он никогда не остепенится и не даст связать себя узами брака. Они не ошиблись в своих предсказаниях.

– Ты неплохо устроилась, – заметил он.

– Мне нравится моя работа, – ответила Кэтрин, пытаясь догадаться, откуда ему известно про ее бизнес. Теперь они проезжали деловую часть Форт-Ворта. Она смотрела на небоскреб, в котором размещалась компания «Рэнсом дизайн инкорпорейтед». У нее было два этажа и шестьдесят сотрудников, и она надеялась открыть новые офисы. Компания быстро росла, и Кэтрин обычно испытывала прилив удовольствия при виде этого здания, но все ее чувства сейчас были заняты Кейдом, и она не ощутила привычной радости. Отчасти по милости человека, который сидел рядом, работа составляла всю ее жизнь.

– «Рэнсом дизайн инкорпорейтед» дала впечатляющую прибыль за прошлый год – двадцать процентов. Ты тоже сделала себе имя.

– Моя работа – это вся моя жизнь, – сказала она. – Полагаю, ты можешь это понять.

Кейд пожал плечами.

– Есть вещи поважнее. – Он устремил на нее темный взгляд.

– Не для меня, – отрезала она и, отвернувшись, снова посмотрела в окно. Ей хотелось избавиться от острого осознавания его присутствия.

Она не намеревалась мило болтать с Кейдом. Слишком много обвинений в его адрес накопилось у нее за все это время.

Через несколько минут они остановились возле другого небоскреба, и Кэтрин догадалась, что их целью был престижный «Миллингтон клуб» на двадцать шестом этаже. В нем состоял ее отец, так же как в «Петролеум клубе». Она была удивлена, что Кейду вообще известно о нем. В юности он и понятия не имел о закрытых клубах.

Они поднялись на лифте и оказались в холле с толстым ковром цвета морской волны и мебелью из красного дерева. К ее изумлению, оказалось, что Кейд зарезервировал места. Она смотрела, как он говорит с управляющим, и вдруг ясно вспомнила его объятия и тяжесть его сильного мускулистого тела, его ноги, обвитые вокруг ее ног. Жар, занявшийся где-то в глубине тела, начал подниматься вверх, и она стиснула руки, силясь унять желание и прогнать воспоминания.

Еще в лимузине она заметила, что часы Кейда – из самых дорогих. Судя по всему, он знал, о чем говорил, заявляя о желании иметь все самое лучшее. Кто сейчас женщина его жизни? Кейд навряд ли был одинок.

Он повернулся и взял ее под руку. Кэтрин шла с ним рядом туда, куда им указали, – к покрытому белой скатертью столу возле огромного, от пола до потолка, окна. Звучала тихая музыка, и пары уже заполнили танцевальную площадку.

– Тебе раньше нравились ребрышки – их сейчас принесут, – сказал Кейд, и она глубоко вздохнула. Боль, ярость и удивление смешались. – Мы тогда не пили вина, так что в этой области твои предпочтения мне не известны, – добавил он.

– Мой вкус изменился. Сегодня, думаю, я начну с чашки черного кофе, – ответила Кэтрин, намереваясь сохранить ясную голову, насколько это возможно, когда дело касается Кейда. Она заметила вспышку удовольствия в его карих глазах, когда он заказывал для себя белое вино. – Ты занимаешься инвестициями, а каков твой последний проект? – спросила она без интереса, предлагая тему для безличной беседы.

– Я только что купил кинокомпанию. Вчера об этом было объявлено.

Кэтрин припомнила, что видела колонку в газете, которую бегло проглядела, но никак не связала это с Кейдом.

– Я обратила внимание, что студия продана, – сказала она, – но у меня не было времени дочитать и выяснить, кто покупатель. Не думала, что это ты. Собираешься заняться шоу-бизнесом, встречаешься с актрисой?

– Нет. Это хорошее вложение, а компания уже нетвердо держалась на ногах и цена падала. Что касается актрисы, то в настоящий момент в моей жизни нет никаких женщин.

– По-моему, это трудно себе представить, – заметила она сухо. В ответ Кейд улыбнулся, от улыбки отчетливей обозначились складки вокруг рта, и у нее перехватило дыхание. Разом нахлынувшие воспоминания причинили новую боль. Чтобы отвлечься от этих мучительных мыслей, Кэтрин открыла черную папку и углубилась в изучение меню.

– Это правда, у меня никого нет, – откликнулся он. – A y тебя, Кэтрин?

– Никого. Я бы не оказалась на аукционе незамужних, если бы у меня были серьезные отношения с кем-то. Большую часть времени я провожу за работой.

– Тут мы похожи, – сказал он. – Так, значит, в твоей жизни нет мужчины – так же, как в моей нет женщины.

– Из этого ничего не следует, – возразила она резко.

Он встретился с ней взглядом, и ей снова захотелось узнать, о чем он думает. Догадывается ли о том, что она злится? Если да, ему это не мешает, да и почему должно мешать? Его это не волновало, когда он исчез всего за неделю до свадьбы – без единого слова.

– Не могу поверить, что ты снова в Техасе. Когда я смотрю на тебя, Кейд, все что я чувствую, – это боль, злость и ненависть, – решилась она на признание. Наконец чувства были названы, но внутренний голос подсказывал, что кроме этого она испытывает и кое-что еще. Влечение было горячим и неуловимым, но игнорировать его было невозможно.

– Я понимаю. Мы причинили друг другу много боли, Кэтрин, – ответил он серьезно.

– Тогда зачем ты вернулся сюда? Чтобы бередить раны? – спросила она, не понимая, откуда взялось это «друг другу» и каким образом она могла причинить ему боль?

– Прошлое осталось позади, и мы оба прошли немалый путь, – сказал он. – Я думал, что ты замужем и у тебя семья.

– Я замужем за моей работой, – заявила Кэтрин. – Ты дал мне запутанный ответ, когда я спросила, зачем ты здесь и зачем тебе понадобился вечер со мной. Так какова же настоящая причина?

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Я видел некоторые твои работы. Они невероятны! – говорил Кейд. – У меня есть проект, который я хочу обсудить. Я надеюсь, ты будешь работать на меня.

Она посмотрела на него холодно.

– Я не собираюсь работать на тебя, Кейд. С чего ты взял, что можешь вот так запросто явиться сюда и делать мне такие предложения?

– Я мог послать кого-нибудь от имени корпорации, кого ты никогда бы не идентифицировала со мной. И ты согласилась бы.

– Так почему же ты передумал?

– Я рассматривал возможность оставаться в стороне и держать тебя в неведении, но позже могло бы выясниться, что в Хьюстоне дом с твоими фресками, и какой-нибудь репортер разнюхал бы, кто его владелец. Так же, раз уж я здесь, я могу убедиться, что получу желаемое.

– Кейд, меня не интересует работа, имеющая к тебе отношение. Найми другое агентство. Их полно.

– Не все они расписывают дома, и я не хочу, чтобы на меня работала твоя фирма. Я хочу, чтобы ты работала на меня.

– Это исключено.

– Мне говорили в Хьюстоне, Чикаго и Лос-Анджелесе, что ты лучшая в стране по части фресок и росписей – как внутренних, так и наружных.

– Приятно слышать, – сказала она, не слишком интересуясь тем, что Кейд успел вызнать о ней и ее компании. Зачем он вернулся, такой чертовски красивый и самоуверенный?

– Я слышал это от людей, которые понятия не имели, где я вырос и что я был когда-то знаком с тобой. Тебя рекомендовали галеристы, музеи и твои бывшие клиенты. Я видел твою работу, она на высшем уровне. Говорю тебе, мне нужно лучшее.

– Нет, я не могу. И не хочу. Я ненавижу тебя за то, что ты сделал тогда, и не желаю работать с тобой сейчас. Как мне еще объяснить это? – закричала она. Он бередил старые раны – и это было больно. А хуже всего было то, что даже сейчас, в разгар перебранки, ей страстно хотелось, чтоб он обнял ее.

– Я думаю, лучше тебе не думать о прошлом. С тех пор минуло много времени, – сказал он, и его слова резанули ее как нож. Как мог он с такой легкостью отказываться от прошлого, которое причиняло такие страдания? Но, быть может, он никакой боли не испытывает, напомнила она себе.

– Я не сомневаюсь, что для тебя все кончено. Очевидно, для тебя все было кончено еще до того, как ты покинул Техас девять лет назад.

– Я хорошо заплачу.

– Разумеется, ты заплатил бы, но мне не интересны твои деньги и твои дела, – сказала она в полной уверенности, что ни при каких обстоятельствах не согласится работать на него.

Они прервали свой спор, потому что официант подошел принять их заказ.

– Я буду форель, запеченную с орехами пекан, – сказала Кэтрин, и официант кивнул. Бросив взгляд на Кейда, она уловила на его лице выражение замешательства. Кейд заказал лобстера и, как только официант ушел, наклонился к ней.

– Так ты больше не любишь ребрышки?

– Нет. Мои вкусы сильно изменились за эти годы.

Он посмотрел на нее задумчиво.

– Нет смысла провести в спорах весь вечер. Давай договоримся прямо сейчас. – Кейд поднялся. – Позволь показать тебе кое-что.

Заинтригованная Кэтрин встала. Кейд предупредил управляющего, чтобы ужин отложили до их возвращения. Ее любопытство возросло. Они направились к одному из лучших отелей Форт-Ворта.

– У меня здесь номер. Вот почему сегодня мы ужинаем в клубе «Миллингтон», а не в «Петролеум клубе». «Миллингтон» ближе. Я хочу показать тебе то, что собирался продемонстрировать после ужина.

Кэтрин остановилась.

– Твой номер?

– Туда мы и направляемся. У меня есть светокопии дома, который я строю. Тебе не повредит, если ты поднимешься и взглянешь. А потом мы вернемся к нашему ужину.

– Мне не нужны никакие светокопии, – заявила она. – Нам нечего обсуждать.

– А фрески для моего дома?

– Ни за какие деньги ты не наймешь меня, – сказала она, повернувшись к нему и ткнув его в грудь указательным пальцем. – Нет, Кейд. – Внутри у нее все кипело, а на лбу выступила испарина. В любой момент она могла утратить свою тренированную железную волю и высказать ему все, что накопилось за девять долгих лет. Их последний день вдвоем был свеж в ее памяти, словно это случилось вчера. Стоило Кейду появиться – и вся боль вернулась, и это как раз тогда, когда казалось, что она наконец освободилась от нее.

– По крайней мере посмотри.

– Нет! – воскликнула Кэтрин. – В этом нет смысла. Никакого! Я не собираюсь работать на тебя и мучиться. Ты и так достаточно мне навредил, черт побери.

– «Черт побери» – это правильно, – ответил Кейд ровным голосом. – Это всего лишь работа. Просто все – я имею в виду, все галеристы, рекламщики и художники – сказали, что ты лучшая. Будь профессионалом, – скомандовал он. – У нас впереди целый вечер, и нам предстоит или кричать друг другу о нашем прошлом горе, или обсуждать роспись, которую я хочу видеть в своем новом доме. Взгляни на чертежи. – Он потянул ее за руку. – Ты же эксперт.

В молчании они поднялись на лифте на верхний этаж отеля. Кейд отпер и распахнул дверь.

Она вошла в просторную гостиную, выдержанную в бежевом и белом тонах. В примыкающей к ней столовой стояли стол и восемь стульев. За стеклянной дверью виднелся балкон с металлическим столиком и креслами.

Кейд скинул пальто, и Кэтрин вспомнила времена, когда он раздевался перед тем, как заняться с ней любовью. Во рту у нее пересохло.

Кейд убрал со стола хрустальную вазу со свежими цветами и разложил чертежи. Она смотрела на его руки красивой формы, пока он расправлял плотную бумагу. Кейд стал гораздо привлекательнее, но теперь ей казалось, что она замечает в нем прежние черты, знакомые с юности, когда они были безумно влюблены.

Еще один знак его нынешнего преуспевания – светокопии трехэтажного особняка с двумя огромными крыльями.

– Что, Кэтрин? – спросил он.

– Ты уезжал отсюда без денег. У тебя хорошо шли дела, Кейд.

– Мне повезло, – бросил он небрежно, словно не сделал ничего такого. – Вот мой дом. Он реконструируется, так что я там не живу. Мне хотелось бы иметь росписи в шести комнатах.

– Кейд, мы зря тратим время, – сказала Кэтрин с раздражением.

– Назови мне цену, – настаивал он.

– Нет, не буду. Разве ты не понимаешь, что я возненавидела тебя, когда ты сбежал перед нашей свадьбой? Ты хоть представляешь, каково мне было? – спросила она, отказавшись от привычной сдержанности. Его терпеливое молчание разозлило ее еще больше. – Ты унизил меня и разбил мне сердце! Я даже не думала, что может быть так больно! – Однажды начав, она уже не могла остановиться, слова вырывались одно за другим. – Ты ничего не объяснил мне, ни о чем не предупредил. Просто исчез. Бросил меня самым ужасным, самым жестоким из всех возможных способов.

Он вздрогнул и побледнел, но сохранил непроницаемое выражение лица.

Вдруг вся накопившаяся ярость выплеснулась на поверхность, и она сделала шаг, намереваясь ударить его.

Как молния, он перехватил ее руку и удержал, но не настолько сильно, чтоб причинить ей боль.

– Ты не можешь ударить меня, если не знаешь, что и почему произошло тогда, – сказал он.

Прошло несколько мгновений, они смотрели друг на друга, и тут ее гнев уступил место другому чувству.

Пока Кэтрин заглядывала в глубину его глаз, он изучал ее губы, и от этого они будто пульсировали. С самого начала его поцелуи лишали ее всякой воли к сопротивлению.

Жар влечения охватил ее тело. Оба тяжело дышали. Потом все исчезло, осталось лишь желание поцеловать его. Кэтрин уже тянулась ближе к нему – и вдруг поняла, что делает. Она откинула голову назад и встряхнулась.

– Черт тебя побери, Кейд. Ты так мне ничего и не объяснишь?

– Я не для того вернулся в Техас, чтобы ковырять болячки и разбрасывать упреки, – сказал он, выпуская ее руку. – Нет смысла вытаскивать все эти воспоминания. Не сейчас. Я причинил тебе боль и сожалею об этом, – произнес он примирительно, отчего она рассердилась еще больше.

– Сожаления здесь не годятся! – бросила она и, отвернувшись, отошла к окну. Слезы подступили к глазам. – Я не хочу иметь никаких дел с тобой, Кейд.

– Но ты можешь взглянуть на план дома.

Кэтрин обернулась и посмотрела на него, а он стоял и невозмутимо ждал. Она пересекла комнату и встала в нескольких футах от него.

– Вот это столовая, и я хочу, чтобы на стене была фреска, – сказал он, показывая пальцем. – Здесь задуманы окна с витражами, и сад снаружи не будет виден, поэтому подойдет пейзаж.

Кэтрин внимательно изучала план залы со сводчатым потолком и громадным каменным камином. Он заказывает шесть фресок. Она прикинула стоимость и предположила, что с Кейда легко можно

взять больше. Каким счастливым случаем была бы эта работа, если бы ее предлагал кто-нибудь другой!

Кейд достал новые бумаги, и она снова уставилась на его красивые руки, которые заботливо разглаживали лист. Кэтрин помнила эти руки на своем теле, соблазнительно гладящие его, волшебные руки, от прикосновения которых ее охватывало пламя. Все, что он делал, провоцировало воспоминания, которые были слишком живы. Пытаясь полностью сосредоточиться на чертежах, она наклонилась над столом.

– Здесь кухня и обеденная зона. И тут я тоже хочу роспись.

– Зачем ты показываешь мне эти рисунки? Ответ – «нет», – повторила она.

– Ты отвергаешь хорошее предложение. Мой дом привлечет всеобщее внимание, и для тебя это будет прекрасная реклама, – сказал Кейд. Он стоял всего в паре футов от нее, и она глубоко вздохнула. Почему ей так трудно находиться с ним рядом?

Она подошла к балконной двери и, открыв ее, вышла наружу, позволив себе подумать о том, что такая работа могла бы значить для нее.

– Хорошо, – неожиданно сказал Кейд. – Я все же сделаю тебе предложение.

Кэтрин покачала головой.

– Нет смысла.

– Мне нужны шесть фресок. Как насчет восьми миллионов долларов за все?

– Восемь миллионов долларов? – задохнулась она от изумления. – Это чересчур! – Слова вырвались раньше, чем она успела их обдумать.

– Нет, цена не слишком высока, если я получаю то, чего хочу, – ответил он спокойно. – И, разумеется, я оплачиваю все расходы.

И снова Кейд глубоко изумил ее. Никогда еще ей не предлагали столько за работу. У Кэтрин закружилась голова от названной суммы и того, что можно было сделать с такими деньгами.

– Кейд, я не верю, что ты заплатишь так много за мое искусство. Ты можешь нанять потрясающих художников, которые сделают превосходную роспись за гораздо меньшую плату.

– Может быть, я задолжал тебе, Кэтрин, – сказал он негромко.

– Погашение долгов, – произнесла она отрывисто. Настроение испортилось, но забыть названную сумму она не могла. В ее сознании возник план будущей рекламной кампании ее фирмы, и нельзя было так просто от него отмахнуться.

– Восемь миллионов за шесть фресок, – повторила она, словно не могла поверить своим ушам.

Кейд подошел к ней и положил руки ей на плечи. Но хотя ее сердце и заколотилось изо всех сил, она покачала головой.

– Нет, нет. Ты не покупаешь мое тело.

– Я всего лишь положил руки тебе на плечи, – ответил он хриплым голосом, который заставил Кэтрин забыть о деньгах и работе, вообще обо всем, кроме Кейда. Ветер трепал пряди его черных волос, и она вспомнила, как запускала в них пальцы. Его руки были теплыми, он медленно погладил ее плечи.

– Ты еще красивей, чем раньше, – шепнул он.

– Остановись, Кейд. Мы не собираемся возвращаться к прошлому, – предупредила она, затрепетав. Она до боли хотела его.

Он приложил палец к ее нижней губе.

– Красивей, Кэтрин.

От его прикосновения по ее коже побежали мурашки, и она приоткрыла рот. Поняв, что с ней происходит, Кэтрин отстранилась от него.

– Давай уйдем внутрь.

Он последовал за ней и затворил дверь.

– Получив эти деньги, ты сможешь никогда больше не работать.

– Нет! – отказалась Кэтрин, нахмурившись. – Моя работа – это моя жизнь. Я преуспела в своем деле и не собираюсь оставлять его.

– Я не знал, что у тебя такие серьезные амбиции.

– Я бросилась в работу, чтобы избавиться от печали, когда ты исчез, и оказалось, что мне нравится успех. Всю свою жизнь я соревнуюсь со своими братьями, Ником и Мэттом. Я хочу зарабатывать больше их, и теперь у меня это может получиться.

Она снова посмотрела на разложенные на столе рисунки.

– У меня нет никаких мыслей, что должно быть изображено на фресках. Это ты решишь сама, – заметил Кейд.

– Большей частью так и происходит, – сказала она. – Редко кто точно знает, чего хочет... И ты можешь себе позволить вот так выложить восемь миллионов за росписи?

– Да, могу. Я был удачлив.

Еще недавно Кэтрин была уверена, что не станет работать на него, но это предложение не из тех, от которых отказываются. Если она не возьмется за эту работу, надо показаться психиатру. Она пообещала себе, что не поддастся его очарованию, а очарование обязательно будет пущено в ход.

Восемь миллионов долларов за фрески. Это искушение без малейшей лазейки для бегства. Кроме того, она не уставала удивляться тому, как страстно Кейд желал заполучить именно ее. Любопытство было еще одним искушением. С бьющимся сердцем Кэтрин смотрела на него и думала, что будет, если она рискнет и еще поднимет цену. В случае отказа она немедленно уйдет.

– Я сделаю шесть фресок за десять миллионов, – предложила Кэтрин.

Затаив дыхание, напуганная собственной смелостью, она увидела, как в темной глубине его глаз промелькнуло удовольствие, которое поразило ее. Она ожидала любой другой реакции.

– Несколько минут назад ты говорила, что я предлагаю слишком много.

– Я была в шоке. Сейчас я думаю о бизнесе.

– Тогда мы поладим, – сказал Кейд. – Десять миллионов. Договорились.

Десять миллионов! Эта цена мгновенно изменит положение «Рэнсом дизайн». В самом скором времени она сможет браться за самые дерзкие проекты, о каких прежде можно было лишь мечтать.