Текст книги "Жесткий отказ (ЛП)"

Автор книги: Сара Ней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

«Вниз, мальчик, вниз. Успокойся».

Вот только прошло много времени с тех пор, как кто-то раздевался передо мной догола (стриптиз-клубы не в счёт), и, наблюдая, как Миранда снимает со своего тела один слой одежды за другим, я таращусь, как подросток.

Девушка стоит лицом к воде, так что я не вижу её грудь, но, очевидно, она расстёгивает пуговицы джинсовых шорт, затем спускает их. Тянет вниз по бёдрам, ногам, пока они не оказываются на земле.

Выйдя из них, Миранда осталась только в стрингах и лифчике. Руками тянется вокруг, ловко управляясь с застёжкой, быстрее, чем я когда-либо смог бы. Отбрасывает лифчик в сторону. Дёргает вниз лавандовые трусики, слегка изгибаясь в талии, и…

Я отчаянно начинаю раздеваться, как в сцене фильма, где ребёнок не может раздеться достаточно быстро, отчаянно пытаясь наверстать упущенное.

Миранда делает один, два, три шага и прыгает в бассейн, гигантский всплеск позади неё летит по воздуху и мочит мои ноги.

Я отстаю лишь на несколько секунд, успевая оказаться в воде до того, как Миранда всплывёт – мне не нужно, чтобы меня поймали со спущенными штанами до лодыжек и членом в руке. И испытываю облегчение, когда погружаюсь в тёплую воду рядом с ней.

Когда поднимаю голову, брызги летят мне в лицо, я вытираю рукой лицо, откидываю волосы назад.

Миранда снова кокетливо брызгает на меня, солнце ловит блеск капель воды на её плечах и волосах.

– Ты труп, – угрожаю я, идя к ней, пробираясь через мелководье глубиной по грудь.

– Я тебя не боюсь, – насмехается она перед тем, как исчезнуть под водой. Я смотрю, как она гребет в другую сторону, отталкивается от стены и на одном дыхании возвращается обратно. Всплывает передо мной, тёмные соски виднеются под поверхностью. – Вода такая приятная.

Она близко и придвигается ближе, руками обвивает мою шею, ногами обхватывает мою талию. Я удивлён её беззастенчивости, но не отталкиваю её, а подхватываю её руками под попку. Приподнимаю девушку выше.

Целую её в губы.

– А он не скукожится?

Я отстраняюсь и смотрю на неё.

– Скукожится? – Я роняю её, позволяя погрузиться под воду, и Миранда выныривает, отплёвываясь.

– Ах ты засранец! – Брызгает водой. – Ты уронил меня!

– Мой член в порядке! Вода нехолодная! – Температура в бассейне – блаженные восемьдесят пять градусов (прим. пер. 85 градусов по Фаренгейту – примерно 29.градусов по Цельсию): не слишком горячая, не слишком прохладная, определённо не настолько холодная, чтобы мой член сжался.

– Уверен? – Одна из её бровей высокомерно приподнята.

– Посмотри сама, – поддразниваю я, не думая, что она на самом деле собирается нырнуть под воду и встать перед моим членом, широко раскрыв глаза, пузыри воздуха ударяются о поверхность и лопаются.

Я завороженно смотрю, как Миранда тянется вперед, обхватывает мой несколько вялый член и нежно сжимает.

Снова появляется над поверхностью.

– Хм. Все ясно! Ты и «растун», и «хвастун» (прим. пер. Grower или «растун» – это мужчина, чей пенис становятся значительно длиннее, а иногда и шире при эрекции. Shower или «хвастун» – мужчина, чей пенис имеет одинаковую длину, когда мягкий (вялый) или твердый (эрегированный)).

Это хорошо – все это знают.

Она снова обвивается вокруг меня, но на этот раз я не бросаю её обратно в воду, вместо этого пробираюсь к краю бассейна, где в бортик встроена скамейка. Здесь не так глубоко, и мы можем плавать здесь, целуясь и не боясь, что я утоплю нас обоих.

– Так здорово, что ты высокий, – говорит Миранда, целуя нижнюю часть моего подбородка. Шею. Ключицу. Влажные губы, влажную кожу. – Мне нравится, когда меня носят на руках – тебе следует делать это чаще.

– Носить тебя? Я могу это сделать. – Она лёгкая и обнажённая, всем телом прижимается ко мне. Её сиськи ощущаются восхитительно.

Я покусываю её шею сбоку, и девушка наклоняет голову, давая мне больше доступа.

– М-м-м, – стонет она, пробегая пальцами по моим мокрым волосам, массируя ногтями кожу головы.

Приподнимаю её так, чтобы девушка оказалась спиной к стене, примостившись попкой на краю узкой кафельной скамейки. Прижимаюсь тазом и членом между её ног. Так маняще. Тепло. Даже в воде я чувствую жар её киски.

Мой член дёргается. Затвердевает.

– Он хочет поиграть? – Миранда опускает руку под воду, сжимает мой член, и я задыхаюсь. Наше движение вызывает небольшую рябь вокруг нас.

Святое дерьмо, её рука чувствуется приятно.

Я прикусываю нижнюю губу, когда она снова сжимает.

– Очевидно. – Мы снова целуемся, скольжу рукой вверх по её коже, чтобы обхватить её обнажённую грудь, твёрдый сосок. Дерзкий. Идеальный.

– Я слышала, заниматься сексом в воде – это как спускаться с сухой водной горки, – размышляет она, кончик моего члена теперь прижимается к её клитору, становясь твёрже с каждой секундой.

Я мог бы сделать привычкой прикасаться к ней.

Целую влажный рот Миранды; он тёплый и мягкий, язык сладкий. Её сиськи? Блаженно прижаты к моей груди. Медленно скольжу руками по её грудной клетке, по бокам, вниз, чтобы схватить её за бедро.

Девушка меняет своё положение на скамейке, придвигаясь ближе ко мне. Раздвигает ноги шире. Откидывает голову назад.

Я посасываю кожу её шеи. Солнце согревает нашу кожу, пока мы целуемся и ласкаемся в бассейне.

Так горячо. Так сексуально.

Вид её мокрых волос и блестящего тела заставляет мой член так напрячься, что это причиняет боль, порно моего собственного изготовления – влажная мечта, ставшая реальностью.

– Я хочу, чтобы ты был внутри меня, – шепчет она, когда включаются разбрызгиватели на лужайке, разбрызгивая воду, отбрасывая маленькие радуги на траву за её пределами.

Миранда ладонями скользит от моего члена вверх по животу, по груди. Гладит мои грудные мышцы, обводит пальцами мои твёрдые соски, тяжело дыша.

Придвигается ещё ближе. Прижимаясь ко мне, как будто умоляя об этом.

Я подаюсь вперед, толкаясь тазом.

Миранда ещё шире раздвигает ноги, наклоняя голову набок, волосы свисают и ударяются о поверхность воды, промокнув на концах. Она опускает руки, одной упирается в скамейку, другой тянется, чтобы схватить меня за задницу, притягивая к себе.

Я тянусь между нашими телами и направляю головку члена в ложбинку между её бедер, располагая так, чтобы он был в идеальном месте, так что, если бы я надавил, то без труда вошел бы внутрь.

И я толкаюсь.

Понемногу вхожу в неё, и чёрт возьми, если это не самое фантастическое грёбаное чувство, которое я когда-либо испытывал.

– Чёрт, – стону я от удовольствия, член становиться ещё жестче. Уткнувшись лицом в её шею, толкаюсь снова. И снова.

– Ух, – стонет Миранда. – Продолжай.

– Тебе небольно? – спрашиваю я, закрывая глаза от того, насколько она тугая.

– Можно было бы использовать смазку, но это не так уж плохо. – Её дыхание прерывается, когда я толкаюсь до упора. – Боже, как хорошо. Может быть, я даже кончу.

Было бы отстойно, если бы она этого не сделала; ни один чувак не хочет трахать кого-то, у кого не будет своего собственного счастливого конца.

– Хочешь выйти и пойти в спальню? У меня есть смазка…

Всё, что она захочет.

– Нет! Не смей останавливаться. – Миранда откидывает голову назад, подставляя восхитительную шею солнечному свету. – Так чертовски приятно.

Тогда ладно.

Я выхожу и снова скольжу внутрь, продолжаю трахать её, толкаясь бёдрами, вода плещется вокруг нас, её великолепные сиськи покачиваются – их вид так чертовски сексуален, что мне хочется протянуть руку и коснуться их, но не могу, так как крепко держу её за бёдра.

– Так хорошо, – выдыхает она, постанывая. – Вот так. Да, трахни меня.

Чёрт, Миранда – болтушка в постели, о чём я никогда бы не догадался.

– Тебе нравится этот малыш? – насмехаюсь я, врезаясь в неё сильнее.

– Да, твой большой член ощущается невероятно.

«Твой большой член ощущается невероятно» – фраза, которую я, вероятно, буду прокручивать в голове снова и снова, когда позже останусь один в постели.

А может и не буду. На этот раз я не боюсь того, что будет потом.

Явный признак оргазма покалывает внутри моих яиц, и я не могу не спросить:

– Ты близко?

«Не будь парнем, который кончает раньше неё, не будь парнем, который кончает раньше неё, не…»

– Да, но трахни меня сильнее.

«Чёрт. Как мне трахать сильнее и не кончить быстрее неё?»

Я точно облажаюсь.

Каким-то образом мне удается с этим справиться. Справляюсь с интенсивной вибрацией её киски, сжимающейся вокруг меня, с её стонами: «О, боже, о, БОЖЕ МОЙ!», прежде чем вонзиться в неё раз, другой, а затем я тоже кончаю с дрожью, гораздо более интенсивной, чем мне хотелось бы.

Как чёртов дилетант.

Миранда обнимает меня за шею, целует в плечо, пальцами на затылке играет с моими волосами.

17

МИРАНДА

Полчаса спустя Ной кормит меня за кухонной стойкой, мы оба сухие, одетые и уставшие, но достаточно голодные для позднего обеда. Я наблюдаю, как парень суетится за дверцей гигантского холодильника из нержавеющей стали, вытаскивая для нас миску с нарезанными фруктами, мясом индейки и майонезом.

Для меня.

– А что мы будем делать с этим? – Я указываю на майонез, не видя поблизости никакого хлеба.

– Я просто макаю в него мясо.

– Намазываешь ножом?

– Нет. – Он смеётся. – Как дикарь. Ты не против?

Его дом – его правила, и мне нравится и то, и другое, поэтому я облизываю губы.

– Ты босс.

Парень смотрит на меня, откручивая крышку банки, мышцы напрягаются, привлекая моё внимание.

У меня только что был секс с этим большим, красивым мужчиной.

У меня.

Миранды Джейн Прессингер.

Не то чтобы у меня раньше не было секса, но почему-то сейчас я чувствую себя по-другому. По-особенному? Как будто мы с Ноем достигли новой фазы в наших новых отношениях – невысказанной связи, соглашения после драмы, произошедшей за последние несколько дней.

Я чувствую близость с ним.

Защищённой.

Оглядываясь по сторонам, изо всех сил стараюсь не пялиться на его дом, но это трудно. Ной всего на несколько лет старше меня и живёт в собственном доме. По сравнению с моей убогой квартиркой это просто дворец. По сравнению с любой квартирой, это настоящий дворец.

Блестящие каменные столешницы. Дорогие приборы из нержавеющей стали. Большие окна. Мебель на заказ. Километры и километры паркетных полов.

– У меня также есть остатки пиццы. Разогреть?

Остатки пиццы?

– Эм, это моё любимое блюдо.

Парень выкладывает ломтики на тарелку, ставит сырное совершенство в микроволновку на несколько минут, при этом у меня урчит в животе. Я довольствуюсь тем, что наблюдаю, как он суетится, доставая мне воду со льдом. Добавляет лимон.

Очаровательно.

Моё сердце тает, и я спрашиваю ещё раз:

– Уверен, что тебе не нужна моя помощь? – Мама учила меня не сидеть сложа руки, пока кто-то прислуживает мне, если только это не в ресторане, и даже тогда иногда я чувствую себя виноватой.

– Я твой должник, – просто говорит он.

– Ты мне ничего не должен.

– После того, как вышли эти статьи…

– Ной, в том, что они написали о нас, не было твоей вины. Или моей. Ты должен отпустить это.

Я так и сделала. Почему он не может?

– Какой смысл расстраиваться из-за этого? – Я кладу в рот кусочек клубники и жую. – Это сведёт тебя с ума.

Парень кладёт обе руки на стойку, наклоняясь вперед.

– Похоже, я постоянно зацикливаюсь на вещах. – Ной пожимает плечами, выпрямляясь, как только звенит микроволновка. – У меня есть привычка не… пускать всё на самотёк. Это… – Он снова делает паузу. – Давит на меня.

Я изучаю его: его лицо, решительную линию рта, разочарованные линии бровей.

Хочу сказать ему, что беспокоиться и позволять вещам давить на тебя не приносит ничего хорошего. Это не меняет исход любой ситуации, а только напрягает тебя. Вместо этого беру пиццу с тарелки, которую он поставил передо мной, и откусываю кусок, задумчиво пережёвывая. Вытираю рот салфеткой и запиваю водой.

На Ное только боксёры, которые он надел после того, как вернулся в дом голым, и я не могу оторвать глаз от его подтянутой груди. Мускулистых рук.

Мой рот наполняется слюной, и не от вкуса соуса для пиццы, поскольку я сижу здесь в одной футболке, в которой приехала, и трусиках, конечно, подушка стула под моей задницей грубая на фоне моей гладкой кожи.

Ёрзаю на стуле, всё ещё не сводя глаз с симпатичного молодого человека передо мной, который, кажется, не замечает моего разглядывания.

Я заметила это в нём – Ной скромен и, казалось бы, не подвержен влиянию славы, и не только напоказ. На самом деле он, кажется, хочет просто играть в бейсбол и не заботится ни о чём, что с этим связано.

Вроде этого огромного дома.

– Можно я на минутку побуду странной? – спрашиваю я, откладывая остатки пиццы. – Не мог бы ты показать мне дом?

Декорирование – моя страсть. Я люблю смотреть на дома в интернете. И, похоже, кто-то очень высокооплачиваемый пришёл и спроектировал интерьер для Ноя. Хотя, он не соответствует характеру парня, но это не моё дело.

Тем не менее, когда Ной соглашается показать мне все вокруг, я спрыгиваю со стула, и не могу удержаться, чтобы не прокомментировать:

– Он тебе совсем не подходит.

Холодные металлы. Холодный камень. Холодильные приборы.

– А что мне подходит? – Он приводит меня в кабинет в передней части дома, на полу ковёр, на стенах плакаты в рамках, трофеи и бейсбольная атрибутика. Я замечаю дедушкины карточки на полке, всё ещё в коробках из оргстекла.

– Определённо что-то более уютное. Мне кажется… твоя мама должна была помочь тебе с дизайном, а не профессионал. – Я беру со стола тяжёлое серебряное пресс-папье, которое, должно быть, стоило больше пятисот долларов. – Мне нравится эта комната, Ной. Держу пари, ты проводишь здесь большую часть своего времени.

– Да, и на чердаке. Это наверху.

Значит, не в большой комнате с жёсткими диванами через коридор отсюда?

Иллюзия.

Ненавижу такие комнаты – пространства, которые бесполезны, потому что они модные и предназначены для компании. Зачем дизайнеру покупать ему смехотворно дорогие диваны, которыми он никогда не будет пользоваться и которые просто для галочки?

Деньги.

Очередной клиент.

Неудивительно, что иногда Ной такой измученный.

Парень выводит меня из своего кабинета, и мы поднимаемся по винтовой лестнице; наверху находится мансарда с мягким диваном и креслом-подушкой. Похоже, она предназначена для детей, но отпечаток на диване говорит мне, что именно здесь Ной проводит своё время.

Я заглядываю в ванную комнату для гостей. В комнату для гостей. В ещё одну комнату для гостей. В следующую комнату для гостей. И в ещё одну гостевую ванную комнату. Ещё есть кабинет со столом для аэрохоккея, и я выпаливаю не выдержав:

– Я просто не понимаю всех этих случайных комнат? Все это не имеет смысла.

Ной пожимает плечами, и я закрываю рот, не желая критиковать.

– А это моя спальня.

Я делаю шаг внутрь.

Большие окна в задней части комнаты. Зона отдыха, два кресла и пуфик у камина. Обычные прикроватные тумбочки. Лампы.

Гигантская кровать.

– Мне понадобится лестница, чтобы взобраться на эту штуку, – поддразниваю я, подходя и прижимаясь задницей к матрасу, чтобы продемонстрировать. Край достигает моей талии.

Ной подходит, двумя руками хватает меня за бёдра и поднимает, сажая на матрас.

– Видишь? Не так уж сложно.

Он целует меня.

Я целую его в ответ.

Парень прижимается между моих раздвинутых ног. Я обхватываю его ногами, притягивая ближе, наслаждаясь жаром его тела, желая, чтобы он оказался на мне.

Руками блуждаю по его телу; Ной руками скользит по моим обнажённым бёдрам.

Наши языки переплетаются.

Его член твердеет, и я тихо стону, откидываясь назад на матрасе, освобождая ему место, чтобы забраться на меня, и он делает это без раздумий. Руками скользит от моих бёдер к подолу футболки, по животу.

Я помогаю ему снять с меня рубашку.

Он помогает мне снять его боксёры.

Гладкое, подтянутое тело. Тёплая кожа. Твёрдые мышцы. Жёсткий член.

Всё для меня.

Нетерпеливая, я уже мокрая и хочу его прямо сейчас. Поэтому, когда Ной начинает прокладывать поцелуями путь вниз по моему телу, я понимаю его намерения и дёргаю его за плечи.

– Я хочу, чтобы ты был внутри меня. – Не хочу ждать.

Жадная. Эгоистичная.

Слушайте, когда вы так же, как я, не трахались целую вечность, то хотите секса, и немедленно.

Ной снова приподнимается по моему телу, целует меня в губы.

– Ной… мы не использовали презерватив в бассейне. Может, наденешь его сейчас? – Или уже бессмысленно его использовать? Что, если его пловцы – суперсперматозоиды и проникли сквозь противозачаточные, которые я принимаю? Он даже не спрашивал меня об этом раньше; хорошо, что я на таблетках и мне не нужно слишком беспокоиться. Он меня почти не знает, а вдруг я охотница за деньгами, ищущая лёгкой наживы – плохой ход, Ной.

Действительно, плохой ход.

– У меня где-то здесь есть один. Кажется. – Голый, он бросается к прикроватной тумбочке, задрав задницу, выдвигает ящик и начинает в нём рыться. Затем победоносно вскидывает в воздух пакетик из золотой фольги. – Нашёл один!

Да уж.

– Сколько ему лет? – дразня, спрашиваю я, лёжа на кровати и наблюдая, как он вскрывает упаковку.

– Понятия не имею. У меня здесь не бывает женщин, так что вообще не понимаю, откуда он там появился. Нереализуемые надежды, наверное.

Ной раскатывает латекс по своему члену, и я смотрю, как заворожённая. Никогда не находила такие вещи сексуальными, хотя сейчас немного возбуждаюсь, наблюдая за ним. Он делает это медленно, обдуманно. Брови сосредоточенно нахмурены, как будто тоже наслаждается каждой секундой действа.

– Иди сюда, – говорю я ему, когда он заканчивает, обвиваю его рукой за шею, притягивая для поцелуя. Поцелуй, от которого у меня тает внутри, пока парень рукой скользит по моей коже.

– Тебе небольно? – шепчет он. – Ну, знаешь, после прошлого раза?

Нет.

Ладно, может быть, немного. Но…

– Недостаточно, чтобы помешать мне сделать это снова.

Я покачиваю бёдрами и наслаждаюсь его весом. Его жаром. Это так отличается от того, как он чувствовался в бассейне, когда вода плескалась вокруг нас. Я могла чувствовать его внутри себя, но ощущения были другими – опыт был другим, хотя был таким же интимным.

Ной наклоняется и проводит губами по ложбинке между моей шеей и плечом, и я немного наклоняю голову, так что парень задерживается там. Блаженство.

Когда он выравнивает наши тела и толкается вперёд – во второй раз за сегодня, – я более чем достаточно мокрая, чтобы он без проблем вошёл в меня. В отличие от бассейна, где требовалось больше настойчивости.

Запускаю пальцы в его волосы, когда парень погружается внутрь, затем скольжу руками вниз по его спине, ногтями слегка царапаю позвоночник, этот изгиб над его задницей, я нахожу невероятно сексуальным.

Ной толкается, и мне жаль, что я не могу увидеть, как эти толстые, спортивные бёдра входят в меня.

М-м-м…

– Чёрт, в тебе так хорошо, – стонет он.

«Лучше, чем раньше, намного лучше…»

– Хочешь быть сверху? – Он отстраняется и смотрит на меня остекленевшими глазами, приоткрыв губы.

«Почему бы и нет? Я бы с удовольствием. Спасибо, что спросил».

– Да, пожалуйста.

Мы перекатываемся, пока я не оказываюсь сверху, подстраиваясь так, чтобы он снова оказался внутри, и двигаемся вперед так, чтобы я могла упереться в изголовье кровати. В такой позиции его член чувствуется глубже.

Так хорошо.

Сильно сжимаю мышцы влагалища, прекрасно зная, что в презервативе он не может почувствовать меня так же хорошо, как без него. Это даёт желаемый эффект.

– Я близко. Я…

Собираюсь кончить. Снова. Во второй раз за один день, без необходимости делать это самой.

«Аллилуйя, бог есть!»

– Кончай для меня, детка. – Банально, но сексуально.

Я кончаю, напрягая каждый мускул своего тела, чтобы он мог это почувствовать и, похоже, Ной тоже скоро кончит. Вверх-вниз, вверх-вниз…

– Чёрт, да. Не останавливайся. – Ной хватает меня за бёдра, притягивая к себе, толкаясь в меня глубже, раздувая ноздри. Его раскрасневшееся, напряжённое от оргазма лицо почти заставляет меня рассмеяться – слава Богу, я этого не делаю. Он выглядит таким серьёзным и решительным.

Сильный.

Боже, он меня заводит.

После того, как приводит себя в порядок, парень возвращается в кровать. И мы устраиваемся под серым пуховым одеялом, свернувшись калачиком, чтобы вздремнуть. Ной проводит пальцем по моему плечу. Целует его, прежде чем положить голову на подушку рядом со мной, лицом ко мне.

Я сокращаю расстояние, чтобы поцеловать его в кончик носа.

Тошнотворно сладко, я знаю.

– Не буду лгать, – говорит он через некоторое время. – С презервативом было всё равно, что заниматься сексом в мокром спортивном носке, – надувает он губы.

– Не говори «мокрый».

Он делает паузу.

– Влажный.

Мы смеёмся, исчезаем под одеялом и не возвращаемся, пока оба снова не удовлетворены.