Текст книги "Не судите леди по одежде (ЛП)"

Автор книги: Сара Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Пока клуб ещё существует.

– Плевать на чёртов клуб. Меня заботит то, что ты меня отослала.

– Я не могла позволить тебе находиться рядом, – призналась Джорджиана. – Я не могу быть рядом с тобой, не желая, чтобы так продолжалось вечно.

Опять это коварное и соблазнительное слово "вечно".

Он выругался, притянул Джорджиану к себе и взял в свои стальные объятия, заставляя её желать, чтобы всё остальное вокруг них исчезло. Чтобы не было ни Чейза, ни Анны, ни Тремли, ломящегося в дверь со своими секретами и сроками. Чтобы не было никакого "Падшего Ангела".

Джорджиана больше не хотела использовать Дункана. Не хотела, чтобы его касалась та фальшь, которой пропитано всё её будущее. Не хотела давать ему ещё больше поводов думать о ней плохо.

Дункан не понял.

– Господи... Джорджиана, – проговорил он, прижимаясь губами к её макушке, крепко сжимая в руках её тело. – Статья. Награда.

Она уткнулась лицом ему в грудь, наслаждаясь его ароматом.

– С Чейзом покончено.

Судьба Чейза была решена, как только Тремли противопоставил её секреты секретам Дункана. Она не отклонит его предложение. И с радостью совершит обмен. Чейз и Анна исчезнут, тем самым обеспечив Дункану безопасность.

Если бы только этого было достаточно.

Он тихо выругался.

– Это моя вина. Я его погубил, – Дункан сделал паузу. – Я погубил тебя. Я разрушил всё, ради чего ты так долго работала.

Джорджиана сделала бы это сама, и уже всё спланировала, но эту последнюю тайну она не могла ему раскрыть. Поэтому просто улыбнулась.

– В конечном итоге, с ним надо было покончить. Я же не могу оставаться здесь и проповедовать Кэролайн правила приличия. Мне казалось, что это возможно... Но теперь мне открылась вся нелепость моего плана.

– Я найду способ тебя защитить. Уберечь Чейза. Напишу опровержение.

Она приложила ладони к его губам, заставляя замолчать, затем провела пальцами по его скулам и вниз по линии челюсти.

– Всё это время... с самого начала ты уговаривал меня довериться тебе.

– Так и было, – согласился он. – И теперь ты должна поверить, что я найду способ...

Она его остановила.

– Теперь твоя очередь, Дункан. Пришло время тебе довериться мне.

Его глаза сузились.

– Что это значит?

Она потянулась к нему, чтобы поцеловать.

– Именно то, что я сказала.

– Я тебе доверяю. – Дункан поцеловал её в ответ. – Что ты задумала?

– Это нельзя назвать доверием.

Он начал было отвечать. Но передумал.

– Я больше не хочу разговаривать, – Дункан приподнял её, и она обвила ноги вокруг его талии. – Я просто хочу любить тебя. Всю тебя. Один-единственный раз, прежде чем всё закончится.

"Прежде, чем всё закончится".

Слова легли на сердце тяжким грузом, но Джорджиана взяла в руки его лицо и ответила на страстный поцелуй, который он запечатлел на её губах. Ей не нравилась эта категоричность. Не нравилось ощущение, что сегодня вечером всё самое важное закончится.

Не ощущение, а факт.

Сегодня вечером миф о Чейзе будет развенчан. Это положит конец выдуманной Анне.

Джорджиана снова останется одна и столкнётся лицом к лицу с хищным высшем обществом.

Создаст себе новое будущее.

Но ей не хотелось думать о будущем. Она хотела насладиться настоящим. Этим самым моментом.

Этим мужчиной.

– Мне бы хотелось... – тихо и порочно прошептал он ей на ухо, Джорджиана встретилась с ним взглядом.

– Чего? – Она качнула бёдрами, испытав прилив удовольствия и надеясь, что он тоже его почувствовал.

Тактика сработала. Дункан улыбнулся, прикрыв глаза.

– Звучит безумно, но я бы хотел, чтобы мы занялись любовью в постели. Как обычные люди.

– Здесь есть кровать.

Он наклонил голову, выглядя страшно довольным.

– Есть?

Джорджиана кивнула.

– Есть.

Дункан опустил её на пол, она провела его через несколько дверей в комнату, где ночевала почти каждую ночь. Он остановился в дверном проёме, глядя на обитую белой тканью кровать и такой же светлый балдахин, и покачал головой.

– Всё это время Лондон заключал пари, грешил и купался в пороке... А ты царила над ним, лёжа в этой белоснежно постели, достойной непорочной принцессы.

Джорджиана улыбнулась.

– Принцесса больше не так чиста.

Он перевёл на неё обжигающий взгляд.

– Больше нет.

А потом Джорджиана очутилась в его объятиях, он поднял её и понёс на руках, разжигая в ней страстное желание. Она, которая провела последние шесть лет, исполняя любые прихоти мужчин и женщин Лондона, которая считала себя экспертом человеческих желаний, никогда не мечтала ни о чём так же страстно, как об этом мужчине.

И об этом моменте.

Дункан поставил Джорджиану на ноги рядом с кроватью и начал медленно избавляться от одежды, сначала сняв свои сапоги, бриджи и рубашку, а затем её. Он целовал обнажившуюся кожу, не спеша проводил по ней языком, пока Джорджиане не показалось, что она может умереть от удовольствия.

Или от желания.

Раздев Джорджиану догола, Дункан положил её на прохладные простыни и забрался сверху. Он прижался лицом к нежной коже её живота, глубоко вдыхая аромат, покрывая поцелуями едва различимые бледные полосы, которые рассказывали историю, ведомую ему одному.

– Я люблю тебя, – нежно прошептал он так тихо, что Джорджиане вполне могло просто почудиться.

Она ахнула, когда его губы переместились на один сосок, а затем на другой, его руки обхватили её груди, приподнимая их и лаская. Джорджиане никогда не забыть этого момента, никогда не забыть этих прикосновений. То, как он её любил. Она обняла Дункана, запустив пальцы в его золотистые волосы, а он прошептал ей на ухо:

– Я люблю тебя.

Он повторял эти слова, как благословение, лаская её языком и боготворя, пока Джорджиана не начала прерывисто дышать, почти задыхаясь. Дункан приподнялся над ней, накрыв своим твёрдым, тёплым и совершенным во всех отношениях телом.

Он посмотрел ей в глаза и проговорил:

– Я люблю тебя.

Она тоже его любила. Джорджиана в отчаянии притянула его к себе, чтобы одарить ещё одним поцелуем, в который вложила все свои чувства к этому замечательному, великолепному мужчине.

Дункан медленно, но верно вошёл в неё, как будто они делали это тысячу раз, как будто они принадлежали только друг другу, как будто он безраздельно владел ею, а она – им. Джорджиана знала, что Дункан действительно ею владел. И так будет всегда.

Его уверенные и плавные движения заставляли Джорджиану льнуть навстречу. Чтобы в полной мере насладиться его прикосновениями. Его любовью. Дункан понимал её без слов, склонившись, он снова и снова повторял свою клятву ей на ухо. Вскоре она начала умолять о пощаде, которую мог дать только он, не зная, что быстрее возымело успех, то ли его слова, то ли действия. Приподнявшись, Дункан замер, закрыв глаза от удовольствия и боли. Джорджиана знала, что он приготовился выйти, отказываясь излиться внутри неё. Отказываясь рисковать.

– Дункан. – Он посмотрел на Джорджиану, и от выражения его глаз у неё перехватило дыхание. – Не покидай меня, – прошептала она, – не сегодня.

Он долго не сводил с Джорджианы взгляда, словно ища правду в её словах. Она покачала головой и повторила:

– Не сегодня.

Джорджиана понимала, что это их последний раз, из её глаз брызнули слёзы.

Он завладел её ртом в обжигающем, как никогда прежде страстном поцелуе, и, опустив руку между ними, прижал большой палец к крошечному бутону. Дункан принялся поглаживать его, пока Джорджиана не закричала, достигнув разрядки. Только тогда он глубоко вонзился в неё и излил своё горячее семя. Джорджиана потеряла голову от наслаждения и мир вокруг перестал существовать.

Дункан накрыл её своим телом, она крепко обняла его и заплакала. Джорджиана оплакивала красоту момента, в котором они вдвоём сражались против целого мира, оплакивала себя, ту жертву, которая привела её на этот путь... жертву, которую становилось во сто крат сложнее принести, осознав, от чего отказываешься.

От любви.

Когда он проснулся, её уже след простыл.

Его не должно было это удивить, но факт того, что она оставила его одного в самом сердце своего казино, когда сама отправилась сражаться бог знает с чем, не переставал раздражать Дункана.

"Я была сама по себе. Мне нужно было отвечать за себя. И за Кэролайн".

Больше это не так.

Неужели Джорджиана не понимает, что Дункан её защитник? Что он будет сражаться в битвах вместо неё? Что он сделает всё возможное, чтобы спасти её саму и этот клуб, который она так любила?

Возможно, им не суждено остаться вместе, но это он может для неё сделать.

И ему будет достаточно.

Господи. Нужно срочно отменить награду. Ящик Пандоры, который он открыл, погубит её и клуб, если его не закрыть. Он встал и быстро оделся. Не теряя времени, Дункан вернулся в кабинет.

Теперь здесь было пусто. Он с восхищением и благоговением подошёл к столу, представляя, как Джорджиана в свои двадцать впервые стоит в этом кабинете. Изгнанная из общества за сиюминутный риск. За одну-единственную ошибку.

Отсюда она построила целую империю. Сидя за этим столом.

А он-то себя считал самым трудолюбивым человеком в Лондоне

Дункан легко провёл пальцами по промокашке и серебряной ручке, которая небрежно валялась на столе, будто Джорджиана бросила её в спешке, чтобы закончить другие дела. При этой мысли он улыбнулся, его любимая женщина по истине трудолюбива.

Они идеально подходили друг другу.

Он постарался не обращать внимания на грусть, которая пронзила его при этой мысли. На то, как сильно ему хотелось, чтобы это было правдой. Чтобы у них было будущее. Но Дункан никогда не обременит Джорджиану своими тайнами, которые в любой момент могут раскрыться. И последующим наказанием.

Очередным скандалом.

Его взгляд упал на небольшую забытую стопку писем на краю стола. Вчера, когда Дункан вошёл в кабинет, сложенные записки были разбросаны по всей столешницы, а сейчас их осталось не больше десяти.

Дункан взял стопку, зная, что не должен. Зная, что это не его дело, но почему-то не смог остановиться. Все письма были написаны твёрдой рукой, узнаваемым почерком Чейза.

Нет, не Чейза. Джорджианы.

Адресатами значились члены клуба, мужчины, которых он десятки раз видел в зале казино. Никакой связи между получателями не было: одни в возрасте, другие молодые, богатые, некоторые не очень, герцог, два барона, трое торговцев.

Он взял записку, адресованную барону Поттлу.

Просунув палец под печать, Дункан вскрыл послание. Его охватил ужас, когда он прочёл всего одну строчку:

«Сегодня ночью ангел падёт».

Глава 21

Дункан никогда не видел, чтобы в игорном зале «Падшего ангела» набивалось столько народа.

Конечно, сегодняшнее событие считалось из ряда вон выходящим. Весь Лондон собрался посмотреть на, как утверждалось, последнюю ночью "Падшего ангела". По залу быстро распространялись слухи и сплетни, пока прибывали сотни членов клуба, размахивая одинаковыми посланиями, написанными рукой Джорджианы.

– Что всё это значит? – прошептал молодой человек своим приятелям, собравшимся вокруг стола для игры в фараон.

– Не знаю, – последовал ответ его товарища. – Но, без сомнения, подобное событие в “Падшем ангеле" стоит двадцати балов по всей Британии.

Что правда, то правда. Зал буквально кишел посетителями. Они слились в огромную гудящую массу из чёрных пиджаков, тут и там встречались немногочисленные женщины, разодетые в яркие шелка. Сегодня вечером дамам, членам клуба, разрешалось выйти в зал "Падшего Ангела", надев маски.

Что задумала Джорджиана?

Он искал её с самого приезда, разминувшись с ней и остальными владельцами ранее днём. Когда Дункан покинул её личные покои и спустился на нижний этаж казино, там было тихо, если не считать стука в двери, криков и практически начавшегося бунта на улице.

Он хотел уничтожить Чейза и освободить Джорджиану.

А вместо этого уничтожил всё, ради чего она работала.

– Хороший ход с наградой, Уэст. – Встав из-за соседнего стола, к Дункану подошёл незнакомый ему мужчина и хлопнул по плечу. – Пришло время выкурить мерзавца из его норы, в конце концов, он уже много лет нас обирает! Я удивлён, что они всё ещё впускают вас внутрь!

К ним присоединился ещё один мужчина.

– Вы готовы выдать награду в пять тысяч фунтов? К вам набегут сотни людей с фальшивыми именами.

Так и случилось, его офис наводнили различные предположения и теории, люди считали, что под личиной Чейза мог скрываться кто угодно, начиная от его королевского высочества и заканчивая сыном торговца рыбой из Темпл-Бара.

– Я смогу отличить правду от вымысла, когда её увижу, – сказал Дункан, обрывая разговор.

Конечно, он не смог отличить правды от вымысла, когда с ней столкнулся. За несколько часов, прошедших с момента откровения Джорджианы, он припомнил дюжину случаев, когда мог бы сам разглядеть правду: эта женщина сильнее, умнее, могущественнее мужчин, которые играют за этими столами каждый вечер.

Но он недооценил Джорджиану, как и весь остальной Лондон.

В дальнем конце зала Дункан разглядел виконта Лэнгли, который сидел за столом для азартных игр и лихо бросал кости. Если верить радостным крикам, раздававшимся вокруг него, Лэнгли был в ударе. Не успев подумать, Дункан уже двинулся в его сторону.

По дороге он вспомнил ту первую встречу с Джорджианой на балконе, когда она назвала Лэнгли своим избранником.

И Лэнгли оставался удачным выбором.

Благородный кавалер с незапятнанной репутацией. Он о ней позаботится.

А если нет, Уэст позаботится о том, чтобы тот сильно пожалел.

Лэнгли бросил кости. Снова выиграл. На сердце Дункана тяжёлым грузом легло разочарование. Почему вместо него победить суждено этому человеку?

Он долгих несколько минут наблюдал за виконтом, пока тот не проиграл и не передал кости крупье. Дункан подавил удовольствие, услышав вокруг разочарованные стоны.

– Лэнгли, – проговорил он, виконт повернулся. В его в глазах вспыхнуло любопытство, потому что прежде им с Дунканом не доводилось общаться.

Он отвёл виконта в сторону.

– Милорд, меня зовут Дункан Уэст.

Лэнгли кивнул.

– Я вас узнал. Признаюсь, я, скорее, ваш сторонник, ибо отдам свой голос за ряд законопроектов, которые мы будем рассматривать в этом сезоне.

Комплимент застал Дункана врасплох.

– Спасибо. – Он согласен выдать Джорджиану замуж за этого мужчину, но обязательно ли он должен ему нравиться?

Дункан сделал глубокий вдох, выдохнул. Виконт склонил голову.

– Сэр, вам не хорошо?

Да!

Как только она станет виконтессой Лэнгли, лучше ему уже не станет никогда, но он обещал ей. Обещал эту победу.

Око за око.

– Вы ухаживаете за леди Джорджианой, – сказал Дункан.

Удивившись, Лэнгли отвёл взгляд, потом снова посмотрел на Уэста, в глазах виконта читалась вина. Дункану не понравилась пауза, как будто Лэнгли давал понять, что на самом деле не ухаживает за Джорджианой.

Кого он обманывает, Дункану это понравилось.

И даже очень.

– Не ухаживаете?

Лэнгли замялся.

– Интересуетесь ради статьи? Я видел, с каким рвением вы описывали возвращение леди Джорджианы в высший свет.

– Это не ради публикаций, но я надеюсь, что мои статьи произвели положительное впечатление.

Виконт улыбнулся.

– Моя мать, безусловно, очень заинтересовалась вышеупомянутой леди.

Дункан счёл это успехом.

– Полагаю, некоторые бы приняли моё поведение за ухаживание, – наконец, ответил Лэнгли. В его словах прозвучала нотка сомнения.

Дункану хотелось зарычать от досады. Неужели этот человек не понимает, что ему предлагают?

– Вы что, сошли с ума? Джорджиана – грандиозная партия. Бесценная. Любой мужчина с гордостью назвал бы её своей. Она могла бы заполучить короля, если бы только пожелала.

Удивление на лице Лэнгли вскоре сменилось сдержанным любопытством. Закончив тираду, Дункан почувствовал себя настоящим ослом.

Виконт не колебался с ответом, в его голосе прозвучало глубокое понимание.

– Сдаётся мне, что желает её вовсе не король. Совсем наоборот.

Услышав это предположение, Дункан прищурился. Виконт был прав.

– Вы переходите границы.

– Возможно, но я знаю, что значит хотеть того, чего не можешь получить. Теперь я понимаю, почему вы проявили такой живой интерес к леди. – Лэнгли помолчал и добавил: – Если бы я мог обменять свой титул на вашу свободу, я бы так и поступил.

Дункану вдруг стало очень неловко от этого разговора.

– Вот тут-то вы ошибаетесь. Отсутствие титула не добавляет свободы. На самом деле, у меня её ещё меньше, чем у вас.

Титул обеспечивает безопасность.

Не имея его, Дункан жил в постоянном страхе разоблачения.

И этот страх всегда будет омрачать его будущее.

Он встретился взглядом с виконтом.

– Она выбрала вас.

Лэнгли улыбнулся.

– Если это правда, в чём я не уверен, то для меня честь взять леди в жёны.

– И вы пообещаете о ней позаботиться.

Виконт выгнул бровь.

– Если не вы, то я.

Наглость титулованного щенка вызвала у Дункана желание перевернуть стол, из-за которого тот вышел. Он не мог заботиться о Джорджиане. Не мог обременить её жизнь своими секретами.

Она этого тоже не желала.

"Что, если мы поженимся?"

Сколько бы он ни прожил, он всегда будет помнить этот вопрос, который она тихо задала в его объятиях, озвучив маловероятный исход событий, скорее, даже глупую мечту. Когда Дункан простится с жизнью, в тюрьме или болтаясь на верёвке, вот о чём он подумает в последний момент.

Не важно, что на самом деле она не имела этого в виду.

Джорджиана хотела получить титул. Она хотела обеспечить дочери безопасную и благопристойную жизнь. И он лучше других знал, насколько это важно. И чем она готова ради этого пожертвовать.

Дункан сам обо всём позаботится.

– Это вы должны о ней заботиться, – прервал его мысли виконт.

– Я и забочусь, – ответил Дункан, – таков мой способ.

Лэнгли долго смотрел на него, прежде чем кивнуть.

– Тогда, если она согласна, я на ней женюсь.

Заявление виконта вызвало в нём ярость и отторжение. Как же это раздражало. Как же Дункану хотелось обвинить Бога и весь мир в том, что ему досталась такая судьба: любить женщину, с которой не суждено прожить всю жизнь вместе.

Но он всего лишь проговорил:

– Если я когда-нибудь чем-нибудь смогу помочь, милорд, мои газеты в вашем распоряжении.

Лэнгли покачнулся на каблуках.

– Возможно, я приду к вам гораздо раньше, чем вы думаете.

Виконт ушёл, а Дункан остался стоять один на краю игорного зала, наблюдая за толпой в ожидании прибытия Джорджианы.

– Вижу, твоё членство восстановлено, – проговорил маркиз Борн рядом с ним. – Значит, ты своими глазами увидишь плоды своего идиотского труда.

Дункан поморщился от этих слов, но не стал оправдываться. Он назначил цену за голову Чейза, а, следовательно, и за это место и всех его владельцев. Вместо этого спросил:

– Что она задумала?

– Я знаю лишь то, что она совершает чертовскую ошибку. Но никто не вправе говорить Чейзу, как жить.

– Какую ошибку? – переспросил Дункан, не отрывая взгляда от толпы. Отчаянно пытаясь отыскать Джорджиану глазами, чтобы помешать ей совершить задуманное. Он заварил кашу с наградой, ему её и расхлёбывать.

– Она нам почти ничего не рассказала. Только то, что таково её решение, которое в лучшем случае спорно. Несла какой-то бред про то, что у нас у всех теперь есть семьи, много денег, а клуб исчерпал себя.

Дункана охватил страх.

– Она закрывает клуб?

Но зачем?

– В лучших традициях Чейза он всё продумал, – раздражённо ответил Борн, как будто это был каприз глупой девчонки, а не уничтожение мечты и многолетней работы.

Дункан грязно выругался.

– Не могу не согласиться.

Дункан не мог этого допустить. Существует другой способ её спасти. Он снова огляделся в поисках Джорджианы.

– Где она?

– Зная Чейза, он обязательно появится. – Борн помолчал. – Само собой разумеется, что если она каким-то образом пострадает... если на Кэролайн падёт тень, благодаря сегодняшнему вечеру...

Дункан встретился взглядом с маркизом.

– Я буду ожидать соответствующих последствий.

– Последствий, – усмехнулся Борн. – Мы сделаем так, что ты исчезнешь, и тебя никогда не найдут.

– Полагаю, тебя послали мне это передать?

– Это и ещё кое-что, – сказал Борн. – Ты не должен её отпускать.

Дункана бросило сначала в холод, а потом в жар.

– Я не понимаю.

Борн ухмыльнулся, не переставая разглядывать собравшихся.

– Ты самый умный человек из всех, кого я знаю, Уэст. Всё ты понимаешь.

"Ты не должен её отпускать".

Как будто у него был выбор.

Толпа шумела всё громче, выпивка текла рекой, у каждого стола толпились игроки, купающиеся в лучах удачи. В зале раздавались крики крупье, радостные возгласы играющих в кости, стоны игроков в рулетку. Дункану казалось, что он даже слышит шелест карт, скользящих по сукну, все звуки стали чётче и громогласней, потому что теперь он знал, чьё это творение, кто на самом деле создал клуб.

– Могу сказать одно, – проговорил Борн, разглядывая толпу людей. – Если мы закроем двери нашего клуба навсегда сегодня вечером, то с огромным успехом.

– Я должен её остановить.

Борн выгнул бровь.

– Признаюсь, я надеялся, что ты рассмотришь этот вариант. Мне же нужно на что-то кормить семью.

У маркиза Борна хватило бы денег, чтобы прокормить все семьи в Британии, но Дункану было некогда вступать с ним в спор.

– Где она может быть?

Борн посмотрел на витражное окно с изображением падающего Люцифера.

– Могу предположить...

Дункан уже пробирался сквозь толпу, лавируя между столиками, по направлению к хорошо охраняемой двери в дальнем конце зала. Он практически добрался до цели, когда услышал за спиной своё имя, произнесённое голосом, который в "Падшем ангеле" звучал в равной степени знакомо и чуждо.

Ведь граф Тремли не являлся членом клуба.

Что Дункан ему и сообщил. Подойдя ближе, Тремли улыбнулся.

– Меня пригласила твоя Анна. Мне говорили, что она хороша собой, но стоит познакомиться с ней вживую и понимаешь: она великолепна.

Дункан пришёл в ярость, он не мог вынести мысли о том, что Джорджиана и Тремли дышат одним воздухом, не говоря уже о том, чтобы находиться в одной комнате.

– Что ты сделал?

– Ничего такого, чего бы не сделал ты сам, – усмехнулся лорд Тремли. – Ты не мелочился. Пять тысяч фунтов за личность Чейза? Думаешь, он просто ляжет и позволит стервятникам на него наброситься? Это моих рук дело.

Дункан замер.

– Что твоих рук дело?

– Я заключил сделку с твоей девчонкой. Всё прошло довольно гладко.

Нет!

Дункан знал, что Тремли скажет дальше, ещё до того, как тот открыл рот.

– Бедняжка, она сделала это ради тебя. Думала, что если раскроет секреты Чейза, то спасёт тебя. – Он посмотрел на Уэста. – Мы оба знаем, что это не так.

Она делала это, чтобы спасти Дункана.

Джорджиана же так и сказала?

Тремли предоставил ей выбор: её клуб или Дункан.

"Я выбираю тебя".

И она не колебалась с выбором.

"Пришло время тебе довериться мне".

Он не мог позволить ей разрушить свою жизнь. Не мог позволить отказаться от мира, который она построила с таким трудом. Но что-то здесь не складывалось. Если она собиралась публично раскрыть свою тайну, Тремли ничего не выигрывал. Если весь мир узнает, кто скрывается под маской Чейза, "Падший ангел" всё равно продолжит владеть секретами графа.

Но теперь он знал, как заставить Джорджиану танцевать под свою дудку.

И Тремли не применит этим воспользуется. Он будет вечно держать Джорджиану и клуб на крючке, угрожая ей тем же, чем и Дункану.

Но с него хватит.

Он провёл годы, ожидая, когда Тремли сообщит о его преступлениях и отправит в тюрьму, на виселицу. Дункан потратил годы, зарабатывая состояние и благосклонность людей, чтобы кто-нибудь мог позаботиться о Синтии, если граф исполнит свою угрозу. Он пресмыкался и выполнял приказы Тремли.

Но этому пришёл конец.

Дункан открыл было рот, чтобы сообщить об этом графу, но тут до него донеслись очередные крики с другого конца зала, где на столе для азартных игр стояла Джорджиана, облачённая в алое с ног до головы. Позади неё падал Люцифер.

Она собиралась совершить задуманное.

– Джентльмены! Джентльмены! – прокричала Джорджиана, жестом призывая собравшихся успокоиться. – И леди. – Она посмотрела на небольшую группу женщин в масках у стены.

Стоявший рядом мужчина потянулся к её туфельке. Уэст уже шёл на выручку, собираясь уничтожить паразита, когда она наступила на запястье мерзавца, заставив его резко вскрикнуть от боли.

– О, – проговорила Джорджиана, расплываясь в улыбке. – Прошу прощения, лорд Денсмор. Я не заметила, что ваша рука находится так близко от моей ноги.

Дункан остановился. Зал разразился смехом. Она продолжила:

– Мы очень рады, что вы смогли к нам присоединиться. Сегодняшний вечер будет в высшей степени поучительным.

Чёрт.

Она собиралась это сделать.

Дункан двинулся в сторону Джорджианы, но плотная толпа не дала ему к ней подойти. Наступил апогей вечера.

– Как вам известно, наш дорогой друг Дункан Уэст объявил награду за личность Чейза...

Её слова были встречены всеобщим свистом и шиканьем. Дункан замер. Рядом несколько человек хлопнули его по спине.

– Сейчас тебе достанется, Уэст, – прошептал один из мужчин.

– И мы не сомневаемся, что очень скоро один из вас, предприимчивых джентльменов, выяснит правду об основателе "Падшего ангела". – Она сделала паузу. – В конце концов, пять тысяч фунтов – большие деньги для тех, кто проигрывает их так бездумно.

Снова раздался смех, но Дункан не обратил на него внимания, отчаянно пытаясь добраться до Джорджианы. Остановить её любым способом.

– Но мы здесь верим в справедливость! Или, по крайней мере, считаем, что деньги должны течь в наши карманы, а не наоборот! Итак, пришло время для признания... – Она сделала драматическую паузу, и Дункан понял, что не успеет добраться до неё вовремя.

Она широко развела руки в стороны.

– Чейз – это я!

Дункану и в голову не приходило, что собравшиеся ей не поверят, но когда по залу прокатился смех, он понял, каким образом может спасти её и клуб, каким образом может их всех освободить.

Сколько раз она ему говорила?

Люди верят в то, во что хотят верить.

И ни один из присутствующих мужчин не хотел верить, что Чейз – женщина.

Он подошёл к ближайшему столу для игры в фарон, залез на него и повернулся.

– Я не заплачу, пока ты не представишь доказательства, Анна, – непринуждённо проговорил Дункан. Он оглядел комнату. – Никто больше не хочет сделать заявление? Повторюсь, здесь и сейчас в этом славном творении Чейза. Пять тысяч фунтов за его личность. Я выплачу награду сегодня же вечером.

Он замолчал, молясь про себя, чтобы хотя бы один из её деловых партнёров оказался достаточно умён и понял замысел Дункана.

Первым оказался Кросс, он забрался на рулетку.

– Подозреваю, ты не поверишь, что Чейз – это я, Уэст?

Дункан покачал головой.

– Не поверю.

– Или я? – спросил Темпл, стоя на столе для игры в двадцать одно на другом конце зала. Он наклонился и помог забраться жене. – Может быть, это герцогиня?

– Чейз – это я! – выкрикнула её светлость.

Зал взорвался от смеха.

Один за другим мужчины и женщины, обязанные Джорджиане, по всему залу провозглашали себя Чейзом. Охрана клуба, распорядитель боёв, Борн, крупье, горничные. Два лакея. Даже французский шеф-повар клуба услышал шум, вышел из кухни и, взобравшись на рулетку, объявил:

– La Chasse.

А потом к забаве присоединились люди, которые с ней не были знакомы лично. Они просто хотели стать частью всеобщего веселья.

Каждый раз, когда кто-то твёрдо заявлял: "Чейз – это я", игроки начинали смеяться, а Чейз превращался в миф. В легенду.

Одного-единственного Чейза просто не могло существовать, если все заявляли, будто именно они являются тем загадочным человеком, который свысока следит за происходящим из своих покоев позади витражного стекла.

Дункан посмотрел на Джорджиану, которая не веря своим глазам наблюдала за тем, как её мир встаёт на её защиту. Без колебаний.

Она встретилась с ним взглядом, и он увидел, что у неё на глазах выступили слёзы. Ему хотелось перелезть через столы, добраться до Джорджианы и сказать, как сильно её любят. Сказать ей, какая она замечательная.

– Нет! – взревел Тремли. Обернувшись, Дункан увидел, что тот пытается пробраться к нему. – Это неправда! – пронзительно и гнусаво прокричал Тремли, вскарабкиваясь на другой стол. – Ты со своей шлюхой разыгрываете весь этот фарс, чтобы скрыть твои грешки.

Гневная тирада графа заставила весь зал замолчать.

Сердце Дункана бешено заколотилось, когда Тремли повернулся к собравшимся.

– Спросите себя, кто этот человек, который руководит вашими любимыми газетами? Откуда он взялся? Как он поднялся?

Дункан посмотрел на Джорджиану, поймав её испуганный взгляд, и понял что это конец, Тремли раскроет все его секреты, и Дункан всё потеряет.

Но, как ни странно, пока он ждал неизбежного, его волновало только то, что Джорджиане ничего не угрожает.

Тремли задал последний вопрос:

– Как его зовут?

Слова графа эхом разнеслись по залу.

Дункан не отводил взгляда от Джорджианы, готовый к тому, что последует дальше, и поэтому видел её лицо, когда она ответила. Алые губы изогнулись в дерзкой улыбке, которая не коснулась глаз.

Полных страха.

– Только не говорите, что его зовут Чейз, милорд.

Этим единственным, остроумным замечанием его гениальная любимая женщина заставила рассмеяться всё казино. Она спасла Дункана. Точно так же, как он спас её. Но об этом не знал никто, кроме их двоих.

Всеобщее веселье вывело Тремли из себя, он засунул руку в карман пиджака, достал пистолет и направил его на Уэста.

– Я покончу с тобой.

Веселье сменилось потрясением.

Джорджиана могла думать только о Дункане.

Она спасала его не для того, чтобы через минуту потерять. Джорджиана посмотрела на Борна и Темпла, которые направлялись к месту, где стоял Тремли, но они находились ещё слишком далеко, а в клубе было чересчур много народа. Им не успеть вовремя.

Дункан поднял руки вверх.

– Милорд, – проговорил он. – Вы этого не хотите.

Тремли рассмеялся.

– Я хочу этого, как ничего другого. Как ты смеешь думать, что можешь использовать мои грехи против меня? Неужели ты не знаешь, кто я?

– Я знаю, кто вы, – ответил Дункан. – Как и многие другие. Все присутствующие. И если вы меня убьёте, то все и об этом узнают тоже.

– Но им будет плевать.

– А я так не думаю, – объявила Джорджиана, поразившись, что ей удалось скрыть в голосе страх. Она боялась до потери сознания, что Тремли выстрелит.

Боялась, что потеряет Дункана прежде, чем успеет сказать ему, как сильно его любит. Боялась, что придётся жить без него.

Тремли направил пистолет на Джорджиану. Угроза Дункану миновала. Никогда в жизни она не испытывала такого облегчения.

– Им абсолютно точно будет плевать, если я убью тебя.

– Нет! – на весь зал яростно прокричал Дункана, краем глаза Джорджиана увидела, как он несётся к графу, перепрыгивая со стола на стол.

Она сосредоточилась на пистолете, гадая, хватит ли у Тремли смелости нажать на курок. Интересно, кто позаботится о Кэролайн, если Джорджиану убьют?