Текст книги "Поцелуй ангела"
Автор книги: Сандра Мэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
6
Чувствуя странную скованность, Джессика шла за Мэри, а остальная компания тащилась следом. Внутри оказалось довольно уютно – хотя и здесь заметны были следы запустения. Однако на полу повсюду лежали пестрые половики, скрипучие ступени лестницы, ведущей на второй этаж, были чисто вымыты, а откуда-то из глубины дома доносился упоительный запах кофе и горячего хлеба.
На втором этаже с двух сторон коридора располагались комнаты, дверь в одну из них Мэри и распахнула, остановившись на пороге.
Привыкшая к тесным квартирам Сохо Джессика еле удержалась, чтобы не присвистнуть. Даже в квартире Сондерсов – благоустроенной и большой – ее спальня была раз в десять меньше нынешних апартаментов.
Комната была громадная и сумрачная Стены выкрашены в печальный синий цвет, кое-где на них проступали пятна сырости. Потемневшие от времени дубовые балки поддерживали высокий потолок, от большого окна нещадно тянуло сквозняком.
Но в камине пылал огонь, возле кровати на полу лежал пушистый коврик, а сама кровать была застелена ярким лоскутным покрывалом, что несколько оживляло мрачную атмосферу комнаты. К слову сказать, на этой самой кровати запросто могли бы поместиться – и ни разу не встретиться за ночь – сразу три Джессики Махоуни. Над кроватью нависал старинный балдахин – тоже синего цвета. Джессика не сразу заметила, что на кровати, прислонившись к высокой горке разнокалиберных подушек, сидит какое-то существо… Она подошла к кровати, наклонилась – очень маленький, потрепанный и немного грустный плюшевый медвежонок доверчиво смотрел на нее глазами-пуговками. От двери послышался бесстрастный голос Мэри:
– Близнецы решили, что вам может быть страшновато одной в незнакомом месте. Это Эдуард. Их любимая игрушка.
Сэм решительно отодвинул старшую сестру в сторону и вошел в комнату. Ни малейшего смущения на румяной мордашке не читалось. Через мгновение рядом с ним встала Сюзи. Сэм посопел и важно сообщил:
– Можешь звать его Эдди. Он не обидится. Ты только насовсем его не забирай, потому что он нам с Сюзи еще может по-на-до-биц-ца. Вот перестанешь бояться – и отдай.
Джессика прижала медведя к груди и торопливо кивнула.
– Я постараюсь побыстрее. Может, даже завтра. Спасибо большое.
– Пожалста. А ты будешь только наша с Сюзи няня?
– Ну… я вообще-то планировала стать вам другом. Всем четверым.
– Вот еще!!!
В мальчишеском голосе прозвенела такая ярость, что Джессика вздрогнула и вскинула глаза на Уилли. Щеки мальчика порозовели, глаза пылали неукротимым огнем. Он сжал кулаки – и тут же засунул их в карманы. Ричард Холторп нахмурился и шагнул к сыну.
– Уильям! Немедленно извинись перед мисс Махоуни.
– И не подумаю. Мне ее дружба без надобности.
– Пусть так, но вежливость еще никто не отменял. Она наш гость…
– Я ее в гости не звал!
– Уильям!
Мальчик развернулся и кинулся прочь. Простучали по лестнице торопливые шаги, хлопнула входная дверь. Джессика стояла, изо всех сил прижимая к груди плюшевого медведя. Лицо Ричарда Холторпа сразу осунулось, теперь он выглядел гораздо старше своих лет. Мэри – все такая же бесстрастная и невозмутимая – не двинулась с места.
Обстановку разрядили близнецы. Сэм благодушно сообщил:
– Да и хорошо, что Уилли убежал. Ты будешь играть только с нами. Мэри большая, папе некогда, в поход пойдем?
От неожиданности Джессика ляпнула не подумав:
– Конечно!
Сэм немедленно поставил вопрос ребром.
– Когда? Через часик или завтра?
– Ох… лучше бы завтра. А сегодня вы бы мне все здесь показали… Я ведь еще не видела вашей комнаты.
Сюзи оживилась и тоже подала голос:
– Тогда поел… пош-ш-шли! Поможешь нам с Сэмом нарисовать правильный пала… пар-р-р-ровоз!
Мэри чуть заметно улыбнулась и негромко пояснила:
– Они борются с трудными словами и стараются говорить как взрослые. Мейбл Блант имела неосторожность назвать их «милыми малышами».
Сэм тут же насупился.
– Я не малыш! И Сью тоже. Бабка Мейбл дула… дурр-р-рочка!
Дик Холторп закатил глаза и шумно вздохнул.
– Дети мои, давайте дадим мисс Махоуни время устроиться на новом месте. Пошли на кухню, приготовим что-нибудь – а мисс Махоуни к нам спустится, когда будет готова.
Близнецы подумали немного – и согласились. Дик взял их за руки и повел вниз; на прощание Сюзи обернулась и быстро помахала Джессике рукой. Это была удивительная и трогательная картина: высокий широкоплечий мужчина, бережно сжимающий пухлые ручонки малышей, едва доходящих ему до колена…
Мэри не сдвинулась с места. Джессика вновь почувствовала странную робость – эта четырнадцатилетняя девочка выглядела и вела себя так, словно была намного старше Джессики.
Мэри помолчала, а затем негромко произнесла:
– Вы понравились близнецам. Наверное, вы хороший человек.
– Спасибо. Я очень надеюсь, что мы поладим… все. И с Уилли тоже.
На лицо девочки набежала легкая тень.
– Извините его. Вел себя как свинтус.
– Ничего страшного. Когда чужой человек приходит в дом, всем бывает нелегко. Мэри, могу я тебя попросить о двух вещах?
– Конечно.
– Во-первых, зови меня по имени. Я – Джессика. Во-вторых… насколько я знаю, в школе сейчас нет занятий? Возможно, ты могла бы мне помочь первые два-три дня? Я имею в виду – показать здесь все, объяснить… Мне неловко обращаться с вопросами к мистеру Холторпу.
Кажется, Мэри улыбнулась. Или это просто тень, падающая ей на лицо?
– Не беспокойтесь, вы отлично со всем справитесь. Я все покажу – и где лежит одежда близнецов, и где брать дрова, и колонку… Честно говоря, я ужасно рада, что вы им понравились. Теперь у меня будет больше времени на учебу – я уже начала отставать в школе.
Джессика старалась не показать радости – откровенность и расположение этой серьезной не по годам девочки могли оказаться чрезвычайно хрупкими…
– Я понимаю, тебе нелегко приходится. Если чем-то смогу помочь, буду рада. Учитель из меня так себе, но я хорошо знаю литературу, историю искусств и, как ни странно, биологию.
– Это хорошо. По биологии у нас будет коллоквиум, надо подготовиться. А по литературе задали доклад о Вудхаусе – но я его не читала.
– О, это мой любимый писатель! В доме есть его книги?
– Есть, у папы в библиотеке. Но я медленно читаю…
– Возможно, мы сможем читать все вместе по вечерам. У Вудхауса забавные повести, даже близнецам будет интересно. А я люблю читать вслух.
Теперь Мэри определенно оживилась, на бледных щеках даже появилось некое подобие румянца.
– Как хорошо! А вот я стесняюсь. Учительница говорит, у меня безжизненный голос.
– Ерунда! Так не бывает. Хочешь, научу тебя читать стихи лучше всех в классе?
– У меня не получится.
– Получится! Меня учил один актер… давно, мне тогда было тринадцать. Я тоже ужасно стеснялась, но он стал давать мне уроки актерского мастерства, и через год я выиграла школьный конкурс чтецов.
Глаза Мэри заблестели.
– Было бы здорово. На рождественском балу все будут выступать с каким-нибудь номером… Я могла бы прочитать Лонгфелло.
– «Песнь о Гайавате»?
– Откуда вы знаете?
– Тебе очень пойдет читать эти стихи. «Если спросите, откуда эти сказки и легенды, я скажу вам, я отвечу…»
Девочка доверчиво улыбнулась – и сразу же стала неимоверно хорошенькой. Потом, словно смутившись своего порыва, отступила на шаг, сунула руки в карманы и тихо сказала:
– Не буду вам мешать. Как устроитесь – приходите вниз. Мы пьем кофе на кухне, там тепло… и не так мрачно.
Мэри аккуратно прикрыла за собой дверь, и Джессика, сразу обессилев, опустилась на край кровати. Что ж, можно сказать, что первый экзамен сдан… жаль, что не на «отлично». Уилли…
Полдник прошел в теплой и дружественной обстановке, в основном благодаря близнецам. Они трещали без умолку, и Джессика едва успевала отвечать на их вопросы. Ричард молчал, Мэри подкладывала всем блинчиков, которые тут же и жарила на большой старинной плите, гудевшей от жара.
Кухня действительно сильно отличалась от остальных помещений старого дома. Обшитая золотистыми сосновыми досками, увешанная пучками душистых трав и связками лука и чеснока, жарко натопленная и светлая, она казалась солнечным островком посреди осенней серой мглы.
Жаль только, что Уилли за столом не было. Мальчик, по всей видимости, так и не вернулся с улицы. Джессика болтала с близнецами – а сама мучительно соображала, как бы получше и побыстрее наладить отношения с парнишкой. Ему не нравится ее приезд – ревнует отца? Видит в ней соперницу умершей матери?
После кофе неожиданно потянуло в сон, но близнецы настояли на немедленной ознакомительной экскурсии по саду. Джессика слабо сопротивлялась:
– Но ведь дождь…
– Это не дождь, это елу… ер-р-рунда! Куртку с ка-пу-шо-ном оденешь.
– У меня нету…
– Как это нет куртки? Как же ты под дождем гуляешь?
– А я и не гуляю особо, под дождем-то…
– Ничего, теперь загуляешь. Мэри даст тебе куртку. Мэри, можно, Джесси возьмет твою куртку?
– Я найду для мисс Махоуни подходящую одежду, а вы смотрите, если промочите ноги, то никаких походов не будет!
– А ты не командовай, поняла? Теперь Джесси нами ко-ман-до-ва-ет!
Джессика украдкой покосилась на Ричарда. Он не улыбался, но глаза определенно потеплели. Вероятно, волнуется за Уильяма.
Мэри отыскала в кладовке прорезиненный плащ с капюшоном и сапоги. Когда она принесла в холл эти вещи, лицо Ричарда Холторпа на мгновение исказила мучительная гримаса – и Джессика догадалась, что плащ и сапоги принадлежали его покойной жене. Чувствуя неловкость, она торопливо сунула ноги в сапоги и произнесла фальшиво-бодрым голосом:
– Ребята, а вы покажете мне лавку миссис Агаты Джоунс?
– Покажем!!! – завопили близнецы и заскакали на месте от нетерпения.
Судя по всему, в лавке миссис Джоунс продавались некие сокровища, на которые близнецам очень хотелось полюбоваться…
К счастью, дождь практически закончился, хотя солнце так и не выглянуло из-за серых туч. Близнецы – в одинаковых куртках и сапогах, но разных шапках – вылетели из дома словно камни из пращи, и кинулись к воротам. Джессика едва не бросилась следом, но Ричард Холторп удержал ее за руку.
– Не волнуйтесь. Они умеют вести себя на улице, а движения здесь почти нет. Еще раз простите за Уильяма.
– Вам совершенно нет нужды извиняться. И не переживайте, все наладится.
Ричард посмотрел на нее со странным выражением лица, а затем тихо ответил:
– Если бы вы знали, как я на это надеюсь… Улица была совершенно пуста, и потому они втроем весело шагали по самой середине. Сэм работал гидом, Сюзи ревниво слушала и временами вносила коррективы.
– Вот это – поилка. Тут раньше лошадков поили.
– Лошадок? А теперь?
– А теперь лошадков… лошадок почти нету. У папы есть на ферме. Три штуки. И у Джимми есть.
– Не у Джимми, а у его папы. Сэм, ты дурак. Джимми еще маленький!
– Отстань, Сью. А вот это – дом бабки Мейбл. Джессика осторожно покосилась на вражескую цитадель. Показалось ей или занавеска на окне действительно шевельнулась? Сюзи мечтательно протянула:
– Цыточки краси-и-ивые…
– Да, согласна. Цветочки прямо загляденье. Слушайте, а давайте тоже посадим цветочки?
– Давай! Наша мама – ты знаешь, что у нас мама умерла? – сажала цветочки, а потом они это… захренели!
Джессика фыркнула.
– Наверное, ты имеешь в виду – захирели? Ничего, мы посадим новые.
– Сегодня?
– Думаю… немного попозже. Сейчас ведь уже осень.
В этот момент из густых зарослей шиповника, образовывавших живую изгородь вокруг следующего домика, раздался приятный женский голос:
– Извините, что вмешиваюсь! Сейчас вполне можно посадить гиацинты и нарциссы, в горшочки, тогда к Рождеству они расцветут.
От неожиданности Джессика едва не подпрыгнула – а над живой изгородью возникла голова симпатичной пожилой женщины, повязанная клеенчатой косынкой. Женщина улыбнулась и представилась:
– Меня зовут Элен Парселл. А вы, наверное, новая няня ма… близнецов?
Сэм с достоинством ответил за Джессику:
– Добрый день, миссис Пал… Парсер! А мы идем в лавку!
Элен Парселл дружелюбно улыбнулась малышу и перевела взгляд на Джессику.
– Как вам у нас? Конечно, вы только приехали, да еще и из самого Лондона… должно быть, у нас вам будет скучновато.
Джессика покачала головой.
– Не думаю, что мои юные друзья позволят мне скучать. И у вас очень симпатично. Я любовалась цветником вашей соседки…
Лицо Элен Парселл приобрело странное выражение – так мог бы выглядеть человек, слегка переевший меда.
– Милая Мейбл обожает цветы. Посвящает им всю свою жизнь. Конечно, ей намного проще – ведь у нее никогда не было семьи, детей… Если бы не домашние хлопоты, я бы тоже занималась исключительно цветами. Вы в лавку Агаты Джоунс? Не против, если я пройдусь с вами? Надо купить секатор. У этого шиповника на редкость крепкие ветки.
Не дожидаясь согласия Джессики, Элен Парселл проворно выкатилась из калитки и засеменила рядом с ними. Ростом она была пониже Джессики, довольно полненькая, в общем – симпатичная и, как выяснилось, ужасная болтушка. Вероятно, та самая разведка боем, с юмором подумала Джессика и приготовилась к отражению возможных атак.
– …Мы все страшно переживаем за ребят. Шутка ли – четверо! Мэри умница, хорошая хозяйка, но ведь ей всего четырнадцать. Девочка растет, очень нуждается в женских советах… вы простите меня, милая, за вопрос – а сколько вам лет?
Началось, подумала Джессика.
– Мне двадцать два. Скоро будет.
– А-а-а… Ясно. Что ж, вы с Мэри могли бы стать хорошими подружками, это тоже неплохо.
Джессика улыбнулась и пошла в атаку:
– Считаете, что я слишком молода, чтобы дать Мэри дельный совет?
– Нет, что вы… Давно работаете няней?
– Не особенно. До мистера Холторпа помогала одной американской паре… дипломаты из посольства.
– Надо же! Говорят, американские дети совсем другие…
– Я не заметила. Основные характеристики примерно такие же, что и у наших. Вероятно, будь у меня опыт побогаче, я бы как раз заметила разницу, но – увы. Миссис Парселл, вы говорили насчет гиацинтов…
– О, это мой конек! Я обожаю их сладковатый запах… как вы думаете, милая, Сэм не свалится с того заборчика?
– А? О! Спасибо. Сэмми, друг мой, ты не мог бы слезть?
– Чичас… Яблочко тебе сорву… уоууу! Вот!
Довольный Сэм свалился с забора, сжимая в чумазом кулаке мелкое красноватое яблочко. Сюзи заботливо помогла брату подняться, и они вприпрыжку поскакали к Джессике. Элен Парселл привычно улыбнулась – и попробовала зайти с другой стороны:
– А вы давно знаете Ричарда?
– Мистера Холторпа? Нет, всего два дня. Я обратилась в контору по трудоустройству, мне предложили этот вариант, а мистеру Холторпу – мою кандидатуру.
– Понятно… значит, вы совсем ничего о нем не знаете?
– Только то, что мне нужно знать. Он вдовец, и у него четверо детей, двоим из которых нужна няня.
– Н-да… третьему скорее потребуется надзирательница… Сэм, детка, покажи Сюзи лягушку – вон она прыгает…
Сэм и Сюзи немедленно устремились в погоню за лягушкой, а миссис Парселл напряженным голосом быстро и негромко произнесла:
– Я не хочу вас пугать, моя милая, но на вашем месте я бы в этом доме не задерживалась.
Джессика прямо-таки почувствовала, как адреналин рванул по жилам. Интриги?! Сплетни?! Какая прелесть!
– Что вы имеете в виду, миссис Парселл?
Элен Парселл огляделась по сторонам, хотя на улице никого не было – только близнецы упоенно скакали по лужам за ополоумевшей от ужаса лягушкой, – и понизила голос:
– Мне не хотелось бы выглядеть в ваших глазах обычной деревенской сплетницей, как некоторые, но вы так молоды… и совсем не знаете этого человека…
– Разумеется, вы его знаете гораздо лучше, ведь вы прожили с ним рядом двенадцать лет!
– Вот именно! И я могу смело сказать: Ричард Холторп ужасный человек! Во-первых, он хам.
– Ну, мне так не показалось, честно говоря…
– Ха! Два дня знакомы – естественно. Он же не дикарь, чтобы бросаться на вас с порога. Но поверьте мне: как только вы обживетесь в их доме, звериное нутро этого человека полезет наружу.
– Вы меня прямо пугаете, миссис Парселл…
– Вы знаете, что пережила милая Мейбл? Он кричал на нее! Выгнал из дома, словно попрошайку или бродяжку. Чуть не натравил на нее своего ужасного пса! Нет, Мейбл, конечно, может изрядно утомить – кому и знать, как не мне, ее лучшей подруге и соседке, – но чтоб так поступить с женщиной! Пожилой, уважаемой дамой!
– А… почему это произошло? Не мог же он накинуться на нее ни с того ни с сего? Или мог?
– Видите ли, мы все, как я уже говорила, страшно переживаем за милых крошек. Мейбл так и зовет их – бедные сиротки. Она принимала в них участие, понимаете? Хотела помочь по-соседски. Пыталась пожалеть…
– И назвала бедными сиротками в присутствии мистера Холторпа, надо полагать?
– Ну… он услышал, как она говорила это. Приехал домой с фермы, зашел в дом, услышал, как Мейбл по-матерински журит Уильяма…
– За что?
– Между нами, этот мальчишка абсолютно неуправляем. Малыши, конечно, ангелы, хотя и им следовало бы уделять больше внимания, Мэри… учитывая отсутствие матери, она еще ничего, но Уильям! Юный преступник, вот что я вам скажу со всей откровенностью. Ему самое место в колонии. На худой конец, в военном училище. Там из него сделали бы полезного члена общества…
– Погодите, миссис Парселл, не отвлекайтесь. Так, значит, миссис Мейбл…
– Мисс. Мисс Мейбл. Она так и не вышла замуж, бедняжка. Жених бросил ее буквально у алтаря – печальная история, но мы сейчас не об этом. Да, Мейбл журила мальчика, потому что он вел себя непозволительно. И тут налетел этот бешеный Холторп. Он буквально вытолкал Мейбл из дома – я сама это видела… совершенно случайно вышла во двор, понимаете?
– Конечно. Значит, мистер Холторп вспыльчив. Что ж, спасибо, я это учту.
– Вспыльчивость – это еще полбеды. Про него ходят разные разговоры… Вы замужем, милая? Ну что я говорю, конечно, нет.
Джессика удивленно посмотрела на миссис Парселл.
– Почему конечно?
– Какой же муж отпустит свою молоденькую и хорошенькую жену в дом одинокого вдовца, да еще так надолго? Вы ведь надолго к нам?
– Это зависит не только от меня. Если моя работа будет устраивать мистера Холторпа…
– Уверяю вас, это не единственная сложность. Еще вопрос, одобрит ли вас кое-кто другой…
Джессика нахмурилась.
– Вы имеете в виду… детей?
Элен Парселл наградила ее сочувственным и покровительственным взглядом.
– Милая, вы все-таки еще совсем дитя. Я имею в виду любовницу мистера Холторпа!
Джессика почувствовала себя так, словно ей на голову опрокинули ведро холодной воды.
– Миссис Парселл, меня совершенно не касается личная жизнь моего работодателя…
Цепкая ручонка миссис Парселл с неожиданной силой ухватила девушку под локоть.
– Это вы так думаете. На самом деле та женщина вертит им как хочет. Если она почувствует в вас соперницу, она выгонит вас взашей, вы и слова сказать не успеете.
– Какую еще соперницу? Это уж полная чушь…
– Вы не представляете – в силу своей молодости, – как ревнивы могут быть женщины за тридцать. Та женщина просто не допустит, чтобы молоденькая и хорошенькая девушка оставалась наедине с Холторпом в его собственном доме.
– Миссис Парселл, по-моему, мы увлеклись…
– Я понимаю, вам неприятно это слушать, но кто предупрежден – тот вооружен. Опасайтесь мисс Дарси! Они с Холторпом стоят друг друга. Если уж совсем начистоту, то и со смертью миссис Холторп не все ясно…
Мерзкий холодок потек по спине Джессики. Она невольно отстранилась от Элен Парселл, удивляясь, почему четверть часа назад эта мерзкая сплетница показалась ей милой и симпатичной женщиной. К счастью, в этот самый момент вернулись перемазанные с головы до ног близнецы. Сюзи шагала впереди, триумфально сжимая в кулачке полузадушенную громадную лягушку, пускавшую огромные пузыри. Миссис Парселл при виде лягушки издала пронзительный вопль, отпустила руку Джессики и отскочила в сторону, чему девушка была только рада.
Джессика присела на корточки перед радостной Сюзи и в неожиданном порыве привлекла девочку к себе.
– Какая ты молодец, Сью! Сама поймала лягушку? И не побоялась?
– Не-ка! Я не боюсь даже ужиков – у нас они живут под крыльцом, я тебе покажу.
– Вот спасибо… слушайте, только давайте ее сейчас уже отпустим, хорошо? Насколько я понимаю, мы уже пришли, а в магазин с лягушками не пускают.
Сэм пожал плечами.
– Почему? Дядя Боб приходил туда вместе с лошадью – и ничего.
– Да? Ну то лошадь. Они же ужас какие умные. А лягушка может вырваться, залезть в какой-нибудь угол и погибнуть.
Сюзи покачала головой.
– Не вырвется. Я ее крепко держу, не бойся.
– Я вижу… Нет, ребята, давайте так: либо мы идем в магазин без лягушки, либо остаемся с лягушкой, но на улице.
Сэм и Сюзи переглянулись. Казалось, близнецы обмениваются мыслями…
Потом Сюзи разжала пальцы, и лягушка тяжело шлепнулась в лужу. Сюзи деловито вытерла ручку об куртку брата и сообщила:
– Идем в га-ма-зин. Лягушек мы и потом наловим, хоть ми-ли-ён.
Джессика с облегчением выпрямилась и огляделась.
Они действительно добрались до магазина – «Лавка миссис Агаты Джоунс», как гласила самодельная вывеска над дверью. Рядом с лавкой, помещавшейся в торце того самого бетонного здания, которое Джессика разглядела еще на подъезде к деревне, стоял небольшой фургончик, распространявший аромат свежевыпеченного хлеба – и рот Джессики немедленно наполнился слюной. Несколько опрятно одетых дам среднего возраста, державшиеся небольшими группками, сдержанно поздоровались с девушкой, кто-то потрепал по плечу Сэма, а из фургончика высунулся румяный седовласый джентльмен и с улыбкой протянул близнецам полосатые леденцы на палочке.
Джессика обвела местный бомонд смелым взглядом и громко поздоровалась:
– Всем добрый день! Меня зовут Джессика Махоуни, я работаю в доме мистера Холторпа. Приятно познакомиться.
Сквозь неясный гул голосов донеслись заверения, что и дамам среднего возраста приятно познакомиться с Джессикой. Сквозь самую многочисленную группу жительниц Миддл-Маунтин энергично протолкалась высокая светловолосая женщина лет сорока. Она была одета в яркий желтый дождевик и явно мужские резиновые сапоги. Окинув слегка оробевшую Джессику строгим взглядом, она неожиданно улыбнулась и громогласно представилась.
– Сара! Картрайт! Так это вас мой Джимми сегодня вез со станции?! Так и сказал – красотка! Все верно! Будем знакомы! Рада! Очень! Если что – заходите запросто, наш дом во-он там, видите? Синие ставни и груда ржавого железа в палисаднике.
Джессика с жаром потрясла протянутую руку. Миссис Картрайт ей сразу понравилась, несмотря на громкий и резкий голос.
Наконец церемония официального представления завершилась, и Джессика с близнецами отправились в лавку Агаты Джоунс.
Близнецы хищными маленькими птицами носились между стеллажами с товарами, а Джессика завороженно оглядывалась по сторонам.
Лавка была словно волшебный магазинчик из детских снов. Все, о чем вы мечтали в детстве, лежало здесь на соседних полках, абсолютно вперемешку.
Банки с домашним вишневым и клубничным вареньем, покрытые вощеной бумагой. Разноцветные мячики-«попрыгунчики»; Настоящее ружье. Чипсы. Потрепанная, но еще бодрая Барби. Шоколадные зайцы. Шахматы. Набор удочек. Консервированные персики. Баллончики со взбитыми сливками. Набор перламутровых акриловых красок с трафаретами. Резиновые утята для ванны…
Сэм затормозил перед центральным стеллажом и замер, вытаращив и без того круглые глаза. Джессика подошла – и тоже восхищенно вздохнула. Сюзи заметила рассудительным голосом давно живущей на свете и потому не верящей в Санта-Клауса старушки:
– Это ужасненько дорого. Папа никогда такого нам не купит. Но тетя Агата разрешает приходить и смотреть…
На широкой полке стеллажа разместилась практически настоящая железная дорога. По крошечным железным рельсам бежал состав размером с ладонь. На маленьком перроне стоял малюсенький кондуктор в синей форме, а над его головой на белом столбике висел колокольчик, возвещающий о прибытии поезда. Пластиковые деревья зеленели вдоль полотна, на поляне безмятежно паслись крошечные коровы, и в большой – с арбуз! – горе был проложен туннель, в который и устремлялся трудолюбивый паровозик, таща за собой вагончики…
Джессика следила за паровозиком с ничуть не меньшим интересом, чем близнецы, и потому не заметила, как к ним подошла невысокая миловидная женщина средних лет, похожая на учительницу. Женщина деликатно кашлянула,
– Привет, Сэмюэль, здравствуй, Сюзи. Добрый день, мисс… Полагаю, вы и есть новая няня младших Холторпов?
– Да. Здравствуйте. Меня зовут Джессика Махоуни. Как красиво… Я никогда не видела в магазинах игрушек ничего подобного.
Агата Джоунс улыбнулась немного грустной улыбкой.
– Это – память о моем муже, мисс Махоуни. Он двадцать пять лет проработал машинистом на паровозе, а на досуге увлекался конструированием вот таких моделей. После его смерти пришлось многое продать – он разместил свою большую железную дорогу на крыше нашего дома, я просто не смогла бы с ней управляться, но небольшую часть я сохранила. Ребятишек отсюда не оттащить.
Джессика вздохнула.
– Значит, это не продается… Хотя это и к лучшему, наверное. Все могут полюбоваться.
Агата Джоунс снова вежливо улыбнулась.
– Вы что-то хотели купить или просто знакомитесь с обстановкой, мисс Махоуни?
– И то и другое, всего понемногу. Мне нужны резиновые сапоги и непромокаемая куртка…
– С ка-пу-шо-ном!
– Совершенно верно, Сэм, спасибо. С капюшоном. У вас найдется подходящий размер? Эти сапоги мне немного маловаты…
Агата Джоунс кивнула.
– Все верно. У Лоры была совсем крошечная ножка, как у ребенка. Это ведь ее сапоги, я прекрасно помню эту партию.
– Серьезно? Ведь прошло столько лет…
– Мисс Махоуни, у меня совсем маленький магазин – видите, часть товаров поставляют сами жители деревни. Я закупаю небольшие партии одежды и обуви, стараюсь набрать разных моделей. Наш маленький мирок и так очень замкнут – а если при этом все будут ходить в одинаковых нарядах, будет совсем тоскливо, вы не находите?
Она нравилась Джессике – мягкая, интеллигентная женщина с хорошими манерами и явно отменным вкусом. Скромный на вид костюм был пошит безупречно и из хорошей ткани. Крошечные бриллиантовые сережки в ушах, тонкое золотое кольцо на пальце – миссис Агату Джоунс язык не поворачивался назвать торговкой или продавщицей.
Вдвоем они подобрали Джессике сапоги, а вместо куртки миссис Джоунс посоветовала приобрести длинный дождевик.
– Вот, посмотрите – бирюзовый вам будет к лицу. Отличные модели – действительно не промокают, и потом… ребятишки обожают гулять по окрестностям, такой наряд будет виден издалека, не заблудитесь и не потеряетесь.
Помимо необходимой экипировки Джессика купила еще засахаренных орешков и леденцов близнецам, красивую заколку для волос – Мэри, вяленое свиное ухо – для Демона, после чего в некотором замешательстве посмотрела на хозяйку магазина.
– Миссис Джоунс, мне немного неловко, но… вы же знаете детей мистера Холторпа достаточно хорошо?
– О да. Если не считать Мэри, то с самого их рождения.
– Что мне купить для Уилли? Какой-нибудь сувенир, но чтобы он ему понравился.
Агата Джоунс задумалась.
– Хороший вопрос. Машинки – нет, он давно из этого вырос. Конфеты он не особенно любит. Удочки – Уильям сам способен вырезать отличную удочку из орехового прута… О! Вырезать! Хороший перочинный нож, я полагаю.
– Но… мальчику всего двенадцать…
Миссис Джоунс спокойно посмотрела на Джессику.
– Ну и что? Это же не оружие. У всякого нормального мальчика должен быть хороший перочинный нож – с массой лезвий, всяких отверточек, крючков и приспособлений. Полагаю, в этом подарке не будет ничего предосудительного, а мальчику наверняка понравится. Я рада, что вы об этом думаете, мисс Махоуни. У Дика Холторпа отличные дети, но подарками их жизнь не балует. А ребенку обязательно надо дарить подарки. Самые бесполезные с точки зрения взрослого – но бесценные для самого ребенка.
Джессика немедленно прониклась к миссис Джоунс еще большей симпатией. В большом деревянном ящике копаться пришлось недолго – маленький швейцарский перочинный ножик с черепаховой рукоятью и прочной цепочкой словно сам прыгнул в руку. Нож стоил дороже всех покупок вместе взятых, но Джессика ни минуты об этом не пожалела.
Домой они шли весело и с песней. Близнецы вполне складно распевали «У старого Макдоналда ферма была», а Джессика удачно исполняла партии упоминаемых в песне животных.
Уильям был дома. Судя по всему, втык от отца и сестры он получил основательный, потому что при виде Джессики никуда из кухни не убежал, только глубже вжался в спинку стула и отвел глаза.
Чисто вымытый и вычесанный Демон лежал перед плитой и благодушно стучал хвостом по доскам пола, улыбаясь во всю свою удивительную физиономию. Оказалось, что пес – настоящий красавец, чем-то напоминающий сказочного волка, мохнатые же брови придавали его мордахе совершенно человеческий вид.
Близнецы заставили Джессику продемонстрировать покупки, а потом заплясали вокруг Мэри с воплями:
– Подарочки! Джессика принесла подарочки!
Демон одобрил свиное ухо и преисполнился к Прекрасной Тетке самых нежных чувств. Мэри при виде заколки внезапно зарумянилась и спросила чуть изумленно и взволнованно:
– Это мне?…
Близнецы заставили Ричарда Холторпа восхититься орешками и леденцами, а потом Сэм крикнул:
– Уилли, хоть ты и был плохим, Джессика тебе тоже купила подарочек!
Уильям немедленно съежился еще больше и буркнул:
– Обойдусь!
Дик Холторп выразительно покашлял – и мальчик нехотя слез со стула, подошел к Джессике, впрочем так и не глядя ей в глаза. Девушка сказала негромко:
– Уилли, это просто сувенир, никакой не подарок, и я… я надеюсь, что когда-нибудь мы с тобой станем друзьями. Просто так – а вовсе не в обмен на что-то. Вот. Это тебе.
Она почти насильно вложила нож в руку мальчика и торопливо вышла из кухни, не желая смущать его.
