Текст книги "Красивая и непокорная"

Автор книги: Сандра Мартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Грейс обхватила Салима руками за шею и прижалась щекой к его груди.

Он был сильным и надежным. В его объятиях Грейс чувствовала себя в безопасности.

Как она могла обо всем позабыть? Чем сильнее Грейс старалась не думать об этом, тем тяжелее становилось у нее на душе. Она испытывала те же ощущения, что и ребенок, который верит в то, что в шкафу его комнаты прячется привидение. Можно думать об отвлеченных вещах, но в подсознании всегда останется страх перед тем, что привидение может появиться из шкафа в любую минуту.

Единственное место, где Грейс чувствовала себя спокойно и умиротворенно, – рядом с Салимом. Его сила и нежность вселяли в нее уверенность. Его объятия были надежной гаванью. Сейчас, утешая ее, осторожно гладя ее рукой по спине, легко касаясь губами ее волос, он каким-то образом заставлял Грейс забыть гнетущую душевную пустоту, которая в последнее время преследовала ее.

Что произойдет, когда его не будет рядом? Вздрогнув, Грейс прижалась к Салиму крепче. Она не хотела думать о том, что случилось бы с ней сегодня ночью, не окажись рядом ее любимого.

Верно, ли Грейс назвала его про себя?

Конечно, верно. Салим именно ее любимый.

Этот мужчина, одновременно знакомый и незнакомый, был ее возлюбленным. Грейс не могла вспомнить собственного имени, но сердцем чувствовала, что Салим родной для нее человек. Пусть ее рассуждения нелогичны, зато рядом с ним все кажется ей правильным. Грейс приятны его объятия, прикосновения, его запах.

– Тише, любимая, – мягко произнес он, продолжая обнимать ее и нежно целовать в волосы, раненый висок, щеку. Грейс подняла голову, а он так страстно поцеловал ее в губы, что она не сдержала восхищенного возгласа.

Салим ни о чем ее не спрашивал, а просто щедро одаривал своей любовью.

Грейс целовала его в ответ, ласкала его лицо, волосы, льнула к нему.

Как же ей нравилось вот так прижиматься к Салиму, заниматься с ним любовью. Ведь он совсем не незнакомец. Салим – часть ее жизни, пусть она пока этого и не помнит.

Однако если они были любовниками в прошлом, почему он прямо не говорит ей об этом?

Грейс слегка отстранилась от него.

– Салим? – Он приподнял густые ресницы, его взгляд был полон желания. – Салим, прошу, расскажи мне обо всем. Мне нужно знать, кто ты. Я хочу понять, кем мы приходились друг другу…

– Все потом, – хрипло произнес он и поцеловал ее в грудь. Грейс снова погрузилась в водоворот наслаждения…

Кто-то просунул под дверь их спальни записку. В ней сообщалось, что завтрак будет накрыт на террасе, выходящей в сад, в любое удобное для них время.

Салим и Грейс принял душ, переоделись в шорты и футболки, которые нашли в гардеробной комнате. В их распоряжении находилось огромное количество модной обуви, но они предпочли остаться босиком.

Большая терраса из тикового дерева тонула в саду, заполненном цветущими растениями. В центре террасы под белым зонтом располагался обеденный стол, а рядом находился стеклянный сервировочный столик с закусками. Грейс округлила глаза при виде разнообразия блюд. Им подали несколько видов свежего сока, много фруктов, креветок в кокосовом соусе, холодных лобстеров, рыбу с яйцами и ветчину…

Салим наполнил ее тарелку до краев.

– Я не смогу столько съесть, – запротестовала она, но едва проглотила первый кусочек, как уже не могла остановиться. Салим тоже с удовольствием отдавал дань мастерству местных поваров. Закончив еду, Грейс откинулась на спинку стула и погладила живот, потом заявила, что никогда прежде столько не ела. Салим улыбнулся и притянул ее к себе.

– Спасибо за комплимент, дорогая, – сказал он. Когда она удивленно подняла брови, Салим тихо рассмеялся и пояснил: – Великолепный секс способствует отменному аппетиту.

Грейс рассмеялась и сказала, что он прав. Однако сердце подсказывало ей, что их с Салимом связывают не просто сексуальные отношения, а нечто гораздо большее.

Улыбающаяся девушка, одетая в саронг, принесла ароматный кофе и корзинку со свежайшими крошечными пирожными. Едва она ушла, Грейс тут же сосредоточилась на пирожных. Она даже слегка высунула язык от предвкушения.

Салим вспомнил, что много раз видел это, когда они вместе обедали в ресторанах. Грейс тогда частенько сокрушалась, что горький шоколад в сочетании с жирными сливками совершенно испортил ее фигуру.

И вот теперь перед ним снова находится прежняя Грейс, к которой он привык. Именно в такую Грейс когда-то влюбился Салим, пусть он и упрямился, не желая признаваться себе в этом.

Взяв пирожное, он поднес его к губам Грейс.

– Здесь столько калорий, – тихо сказала она. В ее взгляде сквозило откровенное желание.

– Попробуй, дорогая, – мягко произнес Салим. – Ну же, открой ротик, ради меня.

Она покраснела.

– Салим…

Он наклонился ближе и прошептал:

– Открой…

Грейс приоткрыла рот и откусила кусочек пирожного, потом облизала верхнюю губу, распробовав начинку из шоколада и взбитых сливок.

– Вкусно, – сказала она и заметила, как изменился взгляд Салима.

– Дай проверю, – произнес он и припал к ее губам, ощущая привкус шоколада и взбитых сливок и вкус губ Грейс. Его любимая женщина лучше любого десерта.

Салим целовал ее снова и снова. Когда Грейс уже не могла дольше сдерживать сильную дрожь, он вывел ее из-за стола, усадил в шезлонг и опустился передней на колени.

Грейс затаила дыхание.

– Нас могут увидеть, – прошептала она и выгнулась ему навстречу.

– Смотри на меня, дорогая, – хрипло произнес Салим, – только на меня и ни на кого больше.

Он начал ласкать ее, и она забылась, переполняемая волшебной силой чувственного желания.

Позже Грейс уснула, а Салим, держа ее в своих объятиях, испытывал чувство вины. Если бы только она знала, почему оказалась с ним на этом острове. Если бы только Грейс поняла, что Салим считал ее воровкой и силой заставил подняться на борт самолета, она сразу бы ушла от него.

Когда их найдут, все тайное станет явным. Салим должен найти способ, как рассказать ей правду. Он понимал это, но слова не шли с языка.

Вздохнув, Грейс уткнулась носом в его плечо, а он нежно поцеловал ее в макушку.

Сколько раз Грейс так же, как сейчас, спала в его объятиях! Сколько раз он ощущал приятную тяжесть на своем плече, когда она клала на него голову! Как часто, крепко обнимая ее, Салим испытывал сильнейшее чувство мужской гордости за то, что такая красивая, сильная и умная женщина является его любовницей.

Разве можно назвать их отношения иначе, нежели как любовные? Конечно, нельзя, потому что Грейс никогда не позволяла Салиму поддерживать ее материально. Хотя, как потом выяснилось, у нее были на то свои причины.

Несколько месяцев назад, когда в жизни Салима все перевернулось с ног на голову, он встретился в тихом баре на Манхэттене со своими двумя лучшими друзьями. Тарик и Халиль – оба молодожены – рассказывали о супружестве и без конца шутили на тему того, что у женатого мужчины суровая жизнь.

Салим тогда не замечал, а может быть, намеренно не обращал внимания на их счастливые улыбки. И с надменностью холостяка заявлял, что не удивлен такому повороту событий. Он говорил, что вполне доволен свободой и не намерен связывать себя узами брака.

– Ага! – произнес тогда Тарик, подмигивая Халилю. – У нашего мальчика появилась новая любовница?

– Не любовница, а подружка, – ответил Салим. – Между этими двумя понятиями огромная разница.

Друзья улыбнулись.

– И какова разница? – спросил Халиль.

– Слово «любовница» имеет один корень со словом «любовь», – произнес Тарик.

– Шейхи Сенахдара не верят в существование этого чувства, – заявил Салим. Лица его друзей вытянулись.

– Когда-нибудь ты поверишь в любовь, – тихо сказал Халиль.

– Если только тебе повезет, – прибавил Тарик. Салим тогда рассмеялся и заказал всем троим дополнительную порцию выпивки.

– За подружек! – Салим поднял бокал. – И вообще, парни, зачем нам любовь?

Теперь Салим понимал, что без любви не сможет больше прожить ни дня. Он без памяти влюбился в Грейс. И именно поэтому едва не сошел с ума, когда обнаружил, что она обокрала его. Ведь его душа жаждала убедиться в том, что и Грейс любит его. И почему он тогда не набрался смелости и не признался ей в своих чувствах?

Грейс пошевелилась. Ее ресницы дрогнули, глаза открылись, и она лениво улыбнулась ему.

– Я спала? – тихо спросила она.

Наклонив голову, Салим поцеловал любимую, наслаждаясь мягкостью ее губ и их медовой сладостью.

– Нет, дорогая, это я все никак не хотел просыпаться, – он вздохнул, – но теперь я, наконец, не сплю. Почему бы нам не прогуляться?

Держась за руки, Салим и Грейс шли вдоль бесконечного белоснежного пляжа, омываемого темно-синими водами океана. Над ними радостно светило солнце.

Грейс вскрикивала всякий раз, когда находила на песке розовые и бежевые ракушки. Оба останавливались, чтобы полюбоваться на маленьких белых птиц, которые отыскивали корм на песке, как только откатывала волна. Это был один из тех дней, когда даже время бежит неторопливо и хочется часами лежать на пляже. Однако Салим понимал, что скоро их пребывание в этом раю закончится.

Как начать разговор? О чем рассказать Грейс?

Возможно, лучше позволить ей самой проявить инициативу в этом вопросе. Он откашлялся.

– Дорогая, я знаю, ты хочешь задать мне несколько вопросов.

Грейс вздохнула.

– Несколько? Мне кажется, их тысячи.

– Я отвечу на все.

Она повернулась к нему лицом и заметила, что он помрачнел.

– Ты ответишь на все мои вопросы?

Он кивнул.

– Я постараюсь.

Салим ждал, что Грейс обрадуется и начнет расспрашивать его, но, к его удивлению, она промолчала. А потом и вовсе остановилась, положила руки ему на грудь и посмотрела в глаза.

– А может, мне не стоит тебя ни о чем расспрашивать?

Салим улыбнулся.

– Я знаю, ты сердился, когда я умоляла рассказать обо всем, но…

Он обхватил ладонью ее подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

– В чем ты сомневаешься? Она тряхнула головой.

– Я и сама не знаю. Что, если я услышу совсем не то, чего жду?

Грейс явно что-то подозревала. Хотя что в этом удивительного? Ведь Салим долгое время уклонялся от прямых ответов.

– Некоторые ответы будут тебе неприятны, дорогая, – тихо сказал Салим. – Я совершил непростительные ошибки, дорогая. И прошу тебя не забывать, что я обыкновенный человек. Услышав это, Грейс улыбнулась.

– Мне почему-то кажется, что ты не часто признаешься в своих слабостях.

Салим улыбнулся, взял ее за руку, и они снова пошли вдоль пляжа. Он твердил себе, что должен перестать бояться, но все никак не мог начать беседу.

Салим не был уверен, что их разговор закончится на положительной ноте.

Начать ли свой рассказ с того, как Грейс впервые появилась в его офисе? Или поведать ей о том, как они впервые поссорились из-за пустяка, а потом страстно занимались любовью?

Салим уже тогда терзался подозрением, что Грейс начала понемногу отдаляться от него. Если бы он только не поехал в Калифорнию несколько месяцев назад, все могло сложиться иначе. Поразмыслив, Салим решил изменить свои планы и удивить Грейс, взяв ее с собой. На работе ее должен был замещать в течение недели помощник Салима по имени Томас Шипли.

– Мисс Хадсон полетит со мной, чтобы участвовать в переговорах, – сообщил тогда Салим, и Шипли понимающе улыбнулся, а потом заявил, что для него не составит никаких проблем подменить мисс Хадсон. Ведь мисс Хадсон, по его словам, держала все документы в идеальном порядке.

Тогда Салим не придал значения высказыванию Шипли, вернее тому, как именно он произнес свои последние слова. Почему он не заметил, как странно улыбался его помощник?

В то время Салим думал совсем о другом. Он решил, что в какой-то степени Шипли осуждает своего босса. Ведь Салим впервые закрутил роман со своей подчиненной.

Поразмыслив еще немного, Салим решил, что лучше ему полететь в Калифорнию без Грейс.

Он, позвонил ей оттуда всего дважды. Во время их последнего телефонного разговора Грейс сказала, что очень соскучилась. Она также сообщила ему, что устроила для них поездку на озеро в горах. Салим тогда ответил ей слишком холодно и, сославшись на дела, повесил трубку.

Через день Салим вернулся домой и обнаружил, что Грейс ушла, прихватив с собой десять миллионов долларов. Он потребовал, чтобы Шипли все выяснил, и тогда помощник заявил, что вот уже несколько месяцев хотел, но боялся сообщить о пропаже десяти миллионов долларов со счета компании…

Проблема состояла в том, что Шипли озвучил украденную сумму до того, как Салим сообщил кому-либо о количестве пропавших из компании денег. Почему Салим не придал тогда словам Шипли никакого значения?

Он посмотрел на Грейс. Салиму хотелось упасть перед ней на колени, умолять простить его, сказать, что все произошедшее является его виной, ибо он позволил свое гордыне, эгоизму и страху возобладать над разумом. Дьявол побери, Салим никогда прежде ничего не боялся, а теперь опасался разрушить самое дорогое, что когда-либо у него было. Маленькая рука Грейс сжала его ладонь.

– Салим, – произнесла Грейс, когда молчание затянулось, – ты намерен рассказать мне о чем-то ужасном?

Он откашлялся.

– Это запутанное дело, дорогая.

– Тогда начни с чего-нибудь простого.

Салим понимал, что простого в его рассказе ничего и не будет.

– К примеру?

Она улыбнулась.

– Расскажи мне, чем занимаются шейхи.

Салим моргнул, потому что не ожидал такого вопроса.

– В каком смысле?

– Чем ты занимаешься? Если не хочешь рассказывать обо мне, расскажи о себе. Что представляет из себя жизнь шейха? – Она снова улыбнулась. – Ты скачешь по пустыне на огромном белом жеребце? Ты крадешь женщин и предаешься с ними необузданной страстной любви в своем шатре?

Улыбнувшись, Салим поднял ее руку и поцеловал костяшки пальцев.

– Ты мыслишь стереотипами, дорогая.

– Нет, правда, чем занимается шейх?

– Я могу говорить только за самого себя.

– И чем ты занимаешься? – спросила Грейс, продолжая улыбаться.

Салим вздохнул.

Грейс всегда вела себя крайне настойчиво, когда хотела что-то узнать, будь то запутанные финансовые дела в его компании или подробности личной жизни Салима. Он никогда не рассказывал ей о себе, потому что именно так они условились строить свои отношения. Так, Салим ни разу не обмолвился о том, каким было его детство. Зачем ей знать, что маленького Салима аль-Таджа когда-то мучили ночные кошмары?

– Я владею инвестиционной компанией, – сказал он, и Грейс удивленно подняла брови.

– Компания принадлежит тебе лично?

– Часть компании принадлежит мне, другая – моей семье, а также моему народу.

– Твоему народу? Ах да, совсем забыла. Ты говорил, что ты наследный принц.

– Точно. – Салим улыбнулся. – Но я не сижу на троне и не надеваю корону.

– Тогда чем же ты занимаешься?

Он продолжал улыбаться.

– Я готовлюсь к тому дню, когда возглавлю мою страну.

Грейс забежала вперед и положила руки ему на плечи.

– Твою жизнь нельзя назвать веселой, – тихо сказала она, и он кивнул. – В детстве тебя, наверное, не баловали? У тебя были строгие воспитатели? Тебя отправляли в интернат? Скорее всего, тебе нечасто позволяли играть с другими детьми.

Салиму хотелось сжать ее в объятиях и больше никогда не отпускать от себя. Никто и никогда прежде не интересовался подробностями его детства. Даже отец, который любил Салима, видел в сыне исключительно своего будущего приемника, а не обыкновенного ребенка.

– Меня воспитывали в строгости, – сказал Салим и неожиданно для самого себя начал рассказывать о своем детстве.

Салим поведал Грейс о мучительной борьбе с самим собой, когда ему приходилось разрываться между чувством долга и желанием вести обычную жизнь. Он рассказал ей о своем побеге в пустыню, суровой жизни в ней, смерти дяди и кузенов, непримиримости отца, своем одиночестве, страхе и сожалении оттого, что пришлось слишком рано окунуться в реальный мир. Салим поведал ей о том, что, приехав в Гарвард, почувствовал себя изгоем в совершенно чужой для него стране. Он рассказал о том, как подружился с двумя молодыми шейхами, которые стали ему как братья, о которых он всегда мечтал. Салим поведал ей о планах получения прибыли от продажи нефти в Сенахдаре, которая потом пойдет на улучшение условий жизни его народа.

Салим умолк, в очередной раз удивляясь тому, как легко ему общаться с Грейс. Она молча выслушала его.

– Салим, – прошептала она, поднялась на цыпочки, обхватила его лицо ладонями и поцеловала в губы.

В этом поцелуе были и страсть, и нежность, и обещание…

– Ты замечательный человек, – сказала она, и на ее глаза навернулись слезы. – Неудивительно… неудивительно, что я так сильно привязалась к тебе.

Грейс прерывисто вздохнула.

– Я ведь была по-настоящему привязана к тебе, так?

Салим взял ее за плечи и притянул к себе.

– Мы оба были небезразличны друг другу, – хрипло сказал он. – Я просто долгое время не хотел признавать очевидного.

Грейс кивнула. Она подозревала, что в их отношениях были свои подводные камни.

– Как мы познакомились? – спросила она. Салим взял ее за руку и повел обратно к дому.

Они уже слишком долго гуляли. На песок легли послеполуденные тени, солнце спускалось все ниже.

– Ты пришла ко мне в компанию, чтобы получить должность.

– Какую должность?

Салим поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев.

– Ты была моим помощником по финансовым вопросам, вернее, руководителем финансового…

– Руководителем финансового отдела? – Она нахмурилась. – Я не знаю, откуда мне известно название моей должности. Может, ко мне постепенно возвращается память? Продолжай. Как начался наш роман?

– Это произошло внезапно, – мрачно произнес Салим. – Просто в один из дней мы стали любовниками. Мне кажется, я захотел тебя сразу, как только увидел. – Он улыбнулся. – И мне почему-то кажется, что ты испытывала ко мне те же чувства.

Грейс тихо рассмеялась.

– Я начинаю кое-что вспоминать. Я была скаутом, а также работала в одном местечке, где жарила на гриле гамбургеры…

– Ты жарила на гриле гамбургеры? – спросил Салим.

Грейс посмотрела на него и рассмеялась, увидев удивленное выражение его лица.

– Да, жарила. Разве я тебе об этом не рассказывала?

Салим покачал головой.

– Нет, дорогая, мы не разговаривали об этом… Мы никогда не рассказывали друг другу о себе.

– Разве?

Он снова покачал головой.

– Но мы исправимся, Грейс, обещаю. Как только к тебе вернется память, мы заново начнем узнавать друг друга.

Грейс вздохнула.

– Надеюсь, это произойдет очень скоро.

Салим и ждал, и боялся того момента, когда к Грейс вернется память. Ведь ему еще предстояло признаться ей в своей неправоте и в том, что он всегда считал ее лучшей из женщин.

– Я думаю, ждать осталось недолго, – мягко произнес он. – Но не торопи события, дорогая. Пусть память возвращается к тебе постепенно.

– Да, пусть все будет так, как будет. Я просто очень хочу вспомнить одну деталь… – Она помедлила, потом прибавила: – Куда мы летели, когда наш самолет потерпел крушение?

– Мы летели с острова Бали в Нью-Йорк, – ответил Салим.

– С острова Бали? Это так далеко от Нью-Йорка! Мы летали туда в отпуск или в командировку?

– Это была… Это была деловая поездка, дорогая. Слушай, мне кажется, не стоит больше ворошить прошлое. Мы уже о многом поговорили, и тебе нужно немного отдохнуть.

– Почему ты не хочешь рассказать мне обо всем до конца? – спросила она, пытливо вглядываясь в его лицо.

– Любимая, – быстро ответил Салим, – я обо всем расскажу тебе, но позже. Просто я… – Он мысленно отругал себя за трусость, заключил Грейс в объятия и поцеловал. – Моя жизнь была пустой до того момента, как я встретил тебя, – произнес он и прерывисто вздохнул. Салим знал, что должен признаться ей во всем, но с чего начать: с того, что он любит ее, или с того, что слепо поверил в ее виновность?

– Что произошло, когда я начала на тебя работать? Мы сразу же стали встречаться?

– Мы избегали тесного контакта, поначалу обмениваясь только вежливыми, официальными фразами. – Он улыбнулся. – Мы оба вели себя очень отстраненно. Однако потом нам пришлось несколько раз задержаться на работе допоздна. В один из пятничных вечеров я, к собственному удивлению, пригласил тебя на художественную выставку, которая открывалась в воскресенье.

Грейс кивнула.

– И я, конечно же, ответила согласием.

– Конечно, дорогая, в конце концов, разве может женщина отказать шейху? – спросил он, и она рассмеялась. Салим поцеловал ее. – Я отвез тебя в галерею в Сохо, потому что хотел произвести на тебя впечатление своими познаниями в области изобразительного искусства. Грейс подняла голову.

– И тебе это удалось?

– Я сказал, что выставка удивительная, ты назвала ее невероятной. Несколько часов спустя я признался, что картины художника оказались ужасно невыразительными, а ты заявила, что художник, написавший их, начисто лишен таланта.

Грейс звонко рассмеялась.

– А почему мы с тобой тогда так разоткровенничались?

Салим остановился и развернул ее к себе лицом. Обхватив ладонями лицо Грейс, он жадно припал к ее губам.

– Мы занимались любовью, – хрипло прошептал он, и она улыбнулась.

– Это произошло на первом свидании? – спросила она.

– Да, и после того вечера мы занимались любовью постоянно. В моем пентхаусе, в твоей квартире… Мы занимались любовью на заднем сиденье моего лимузина, в моем кабинете… Мы все время были вместе, – но нам казалось, что мы никак не можем насытиться друг другом.

– Да, – прошептала Грейс. – Я думаю… я думаю, что никогда не смогу насытиться тобой, Салим. Даже сейчас, после того как мы занимались любовью всю, ночь и я провела в твоих объятиях несколько часов, я снова хочу тебя. Я хочу, чтобы ты целовал меня, обнимал, владел мною…

Салим припал к ее губам в страстном и всепоглощающем поцелуе.

Он подхватил Грейс, на руки и отнес в белый павильон, расположенный в тени развесистых пальм. В павильоне стоял широкий шезлонг, на который Салим положил Грейс, потом лег рядом с ней.

– Я люблю тебя, – сказала она. – Я знаю, что всегда любила только тебя одного… Возможно, мне не стоит так открыто в этом признаваться, но я люблю тебя, люблю, люблю…

Салим не дал ей договорить, подарив очередной поцелуй, потом притянул ее ближе и серьезно посмотрел в глаза.

– Ты можешь быть со мной откровенна, – прошептал он. – Я хочу, чтобы ты говорила мне о своей любви, Грейс, потому что только правда имеет право на существование. Не важно, что произошло между нами в прошлом. Я тот, кого ты любишь. Ты моя. Я обожаю тебя, дорогая, и всегда буду обожать.

Салим неторопливо раздел Грейс, затем разделся сам. Она протянула к нему руки, и оба потеряли голову от нахлынувшей на них страсти…