Текст книги "Секрет обаяния (Секрет благородства)"

Автор книги: Сандра Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Для меня нет никакой проблемы. Я с удовольствием познакомил бы вас.

По интонации Арден поняла, насколько важно для него ее доверие.

– Спасибо. Но мне не хотелось бы возникнуть из ниоткуда и наверняка испортить ваш визит. Я знаю, что они с нетерпением ждут Мэтта.

– Да. Он их единственный и любимый внук.

«Значит, у них больше никого нет?» – подумала Арден про себя.

– Элли была единственным ребенком?

– Да. Она уезжала на материк, чтобы дождаться… пока родится Мэтт. Ее родители хотели, чтобы… м-м… роды прошли здесь, но она решила уехать в Лос-Анджелес. Так или иначе, когда мы привезли его домой, они впали в экстаз. Сегодня он вернется просто чертенком. Они ужасно балуют его.

Итак, даже родители Элли не знают, что беременность их дочери была фальшивкой. Кто еще в курсе, кроме Дрю и ее самой? Ну и Рона, конечно.

– Чем займешься, когда мы уедем? – поинтересовался Дрю.

– Поработаю над статьей. Я уточнила – в гостинице есть запасная пишущая машинка, которую они позволят мне использовать. – В спешке, устроенной Дрю, Арден не захватила свою собственную. – Или пойду к бассейну и позагораю.

– Надень что-нибудь поскромнее. Не хочу, чтобы какой-нибудь бездельник с непристойными намерениями вообразил, что ты доступна и жаждешь завязать знакомство.

Арден уперла кулаки в бока.

– Именно так мы и встретились.

– Потому-то меня и пугает такая возможность.

* * *

Это было изумительно. Солнце горячо припекало. Океанский бриз холодил кожу, увлажненную лосьоном для загара и нагретую полуденными лучами. Арден улавливала звуки смеющихся туристов, играющих детей, шумящих подростков, но слушала только прибой. Его ритм был настолько гипнотическим, что она практически чувствовала, как тело колышется в ритме волн.

Это прибой возбуждает такую истому в нижней части тела? Или воспоминания о поцелуях Дрю, его ласковых руках, языке в своем рту и на коже? Он ввел ее в мир чувственности, недоступный прежде. До встречи с ним она была убеждена, что эта сфера существует только в воображении поэтов и мечтателей, романтиков, живописующих отношения между мужчиной и женщиной более возвышенными и притягательными, чем они есть на самом деле. Но этот мир – взглядов, запахов, вкусов, потери дыхания от страстного желания – действительно существует. Если повезет найти подходящего партнера, с которым можно разделить его. Эту вселенную можно познать только вдвоем.

Большую часть своих лет она была одинока. Теперь ее жизнь столь наполнена, что это пугает. Она живет вместе с сыном. Своим сыном. И полюбила его так же неистово, как любила Джоуи. Арден использовала любой предлог, чтобы дотронуться до Мэтта, прижать к себе, вдохнуть родной аромат, восхищалась его целеустремленностью, сообразительностью и физической ловкостью.

И полюбила – страстно и неистово – породившего его мужчину.

Арден и радовалась, и печалилась одновременно. Радовалась тому, что нашла и обожает их. Грустила потому, что понимала, что это ненадолго. Она теряла всех, к кому когда-либо привязывалась. Потеряет и их тоже. Наступит день, когда придется уйти. Но до того времени она будет наслаждаться их присутствием.

– О! – вскрикнула Арден, резко выпрямляясь на пляжном полотенце и сбивая Мэтта попой в песок.

– Игра, – завопил тот, хихикая, и вытряхнул еще один кубик льда на ее голый живот.

Арден снова ахнула, втянула живот и выхватила у него чашку со льдом.

– Да уж, эта «игра» такая же умная, как ты, но сомневаюсь, что ты сам придумал эту шутку.

Она обернулась и заметила Дрю, присевшего на корточки позади нее, ухмыляющегося, словно Чеширский кот. Его вид в светло-синих плавках пресек ее дыхание так же эффективно, как ледяные кубики, обжегшие кожу. Бриз ерошил белокурые волосы, придавая Дрю вид мужчины до кончиков ногтей, необузданного и безрассудного.

– Виновен по всем статьям, – он широко улыбнулся.

– Я так и подумала.

– Но Мэтт поддержал идею.

– Каков отец, таков и сын.

Дрю обошел вокруг нее и присел на краешек полотенца. Мэтт побрел к воде и осторожно ступил в прибой.

– Помнится, я просил тебя надеть что-нибудь поскромнее. Если ты так понимаешь слово «скромное», то тебе срочно необходим новый толковый словарь.

Из упрямства Арден надела самый провокационный из своих купальников: из черного хлопкового трикотажа, с отделкой телесного цвета. Верхняя часть состояла из двух треугольников, скрепленных вместе перевитыми шнурками. Коротенькие узкие плавки держались на бедрах на одной веревочке.

– Нечего измываться надо мной. Кроме того, никто не беспокоил меня. До сих пор, – многозначительно подчеркнула Арден.

– А я тебя беспокою?

Соблазнительный тембр его голоса и жадные глаза, превращающие все тело в эрогенную зону, послали ее чувства в круговорот.

Она не успела придумать ехидный ответ, как Дрю кто-то окликнул от низкой кирпичной стенки, отделяющей территорию бассейна от пляжа.

– Дрю! Дрю, это ты?

Глаза Дрю обыскали толпу в поисках позвавшего, и Арден со смесью досады и осторожности поняла, что он узнал мужчину и безо всякого энтузиазма махнул рукой.

– Я скоро вернусь. Приглядишь за Мэттом?

– Без проблем, – она не сказала, что больше обеспокоена мрачной тенью на лице Дрю, чем бойким маленьким мальчиком.

Дрю мысленно выругался, пока пробирался через загорающих на пляже людей к лестнице, ведущей к террасам, окружающим бассейн. Изо всех знакомых последним человеком, которого он хотел встретить, был Джерри Арнольд – менеджер теннисной секции «Вайали Клуб».

– Привет, Джерри, – поздоровался Дрю.

– Дрю… Господи, как я рад тебя видеть. – Мужчина потряс его руку. – Прекрасно выглядишь, гораздо лучше, чем в наше последнее столкновение.

Дрю невесело улыбнулся.

– Ну, лучше не вспоминать тот чертов случай, не так ли? В прошлый раз, когда ты меня обнаружил, то схватил за воротник и вытащил из раздевалки, прося больше не возвращаться. Не так уж много я выпил, чтобы этого не помнить.

Джерри Арнольд был на голову ниже Дрю и гораздо толще. Когда-то он участвовал в профессиональных турнирах, но понял раньше тренеров или кого-то еще, что не обладает потенциалом для достойной конкуренции в теннисе, поэтому без отчаяния отказался от своей мечты и поступил гораздо умнее – начал работать с теми, кто наделен настоящим талантом.

– Извини, Дрю. У меня не оставалось выбора.

– Я не виню тебя, Джерри. Ты должен был лишить меня членства в клубе и настучать по башке.

– Я не смог бы, – улыбнулся мужчина и потер челюсть при воспоминании. – У тебя неплохой правый хук.

Дрю хмыкнул.

– Я вел себя агрессивно и оскорбительно. Извини.

– Не стоит. Обидно видеть такой талант, как у тебя, пропадающим впустую. – Он изучал Дрю. – Я слышал невероятную новость.

– Да?

– Что ты решил вернуться.

– Так и есть.

– Докажи.

Дрю наблюдал, как Арден и Мэтт возятся в песке. У нее красивые изящные бедра и приятно округлые ягодицы. Потребовался смелый вызов Джерри, чтобы отвлечь его глаза и внимание от прекрасного зрелища.

– Что ты сказал?

– Я сказал: докажи, что пытаешься вернуться.

– Как? Явиться в клуб? Барт Самсон уже приглашал меня сегодня утром. Я отказал ему.

– Вернись в клуб… и сыграй показательный матч. Завтра.

Рот Дрю пересох, руки невольно сжались в кулаки, в животе закрутились узлы.

– Не могу, – испуганно прошептал он.

– Можешь. Ты мне нужен. Mакинрой, как предполагалось, должен был сыграть в благотворительном матче, но приболел. Билеты по пятьдесят долларов. Он вывихнул палец в…

– Я читал об этом.

– Так что его тренер и слышать ни о чем не хочет. Даже о показательной игре. Ты мне нужен, приятель. А тебе нужно это состязание.

– Черта с два нужно.

– Черта с два не нужно. Пора начинать, Дрю. Докажи всем, кто потерял веру в тебя, что можешь подняться на прежнее место – номер первый собственной персоной.

– Не в этом году. Может, в следующем.

Дрю ненавидел свою реакцию: скрутило внутренности, ладони повлажнели от пота, едкий привкус страха появился во рту.

– А я тебе говорю – пора начинать. Я потолковал с Бартом. Это он сообщил мне, что ты здесь, рассказал, что ты загонял его задницу до изнеможения этим утром, и добавил, что не смог отбить и половину твоих подач.

– Ты что, подался в болельщики? Просишь меня сыграть в этом матче, потому что нуждаешься в пушечном мясе на корте, чтобы спасти лицо, или действительно заботишься о моей покачнувшейся карьере и хочешь, чтобы меня вспомнили?

– Одно другому не мешает.

Мужчина смотрел в напряженное лицо Дрю, не собираясь отступать. Он был беспощадно честен. По крайней мере это Дрю оценил.

Дрю первым отвел взгляд.

– Не знаю, Джерри.

– Послушай, если бы я думал, что ты притащишься туда и выставишь себя дураком, то не просил бы. Для пользы нас обоих. У тебя снова голова на плечах. Вижу, ты завел новую цыпочку. Так что…

– Она – не цыпочка, – процедил Дрю сквозь зубы.

Брови Джерри выразили удивление страстным откликом Дрю. Он глянул на женщину на берегу, играющую с сыном Макаслина, потом снова посмотрел на Дрю, чей гнев все еще кипел в ледяных глазах.

– Извини. Не хотел тебя обидеть.

На лице Джерри читалось искреннее беспокойство, которое не могло быть притворным.

– Дрю, мне плевать, цыпочка это или чучело огородное, понимаешь? Я рад любому, неважно кто этот человек, кто поможет вернуть тебя туда, где тебе самое место. На вершину.

Дрю позволил мускулам расслабиться, изумляясь собственническому защищающему отношению к Арден, когда на мгновение настолько потерял здравый смысл, что был почти готов ударить Джерри за пренебрежение к ней. И в этот момент понял глубину своих чувств. Это взволновало. Но и наполнило надеждой.

– Кто противник?

– Тедди Гонсалес.

Проклятие Дрю было коротким, но недвусмысленным.

– Спасибо тебе большое, Джерри.

Дрю тяжело вздохнул, вспышка оптимизма погасла.

– Да, я знаю, он твой конкурент в лиге.

– И на одиннадцать лет моложе. На одиннадцать лет выносливей.

– Зато у тебя опыта больше на те же одиннадцать лет. У него горячая голова, Дрю, к тому же он слишком влюблен в себя. Разработай стратегию и задень его чувства.

Джерри проницательно взглянул на Дрю:

– Боишься?

Дрю нецензурно объяснил, насколько боится, и Джерри громко расхохотался.

– Отлично. Злость заставит тебя играть лучше. Скажи, что могу рассчитывать на тебя, Дрю. Этот матч нужен тебе гораздо больше, чем мне. Если бы я так не думал, то не стал бы и просить. Клянусь Богом, не стал бы.

– Спасибо, Джерри.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга с искренней симпатией. Дрю разыскал изящную фигуру Арден. Именно в этот момент она повернулась к нему и улыбнулась. Мэтт спотыкался на песке, и она удерживала его, не позволяя упасть.

– Можно подумать до вечера, Джерри?

– Конечно. Позвоню тебе часов в восемь.

Он положил руку на плечо Дрю и сильно сжал.

– Надеюсь, ты скажешь «да». О, Дрю… – Джерри замолчал и добавил, сделав несколько шагов: – Твоя леди очень милая.

Дрю вернулся и уселся на пляжное полотенце, затем взъерошил волосы Мэтту и сильно прижал к себе, прежде чем мальчик снова устремился к воде. Только потом обратил внимание на Арден. Господи, какая же она красивая. Один ее вид вселял в него уверенность, вытесняя страх. Если он будет сидеть и смотреть на нее достаточно долго, все тревоги исчезнут?

– Это твой друг? – ласково спросила Арден.

– Сомневаюсь. – Она не выспрашивала, но он видел вопрос в зеленых глазах. – Он хочет, чтобы я сыграл показательный матч в «Вайали» за выбывшего игрока. Завтра. Против Тедди Гонсалеса.

– И ты согласился?

– А думаешь, стоит?

– Обязательно.

Глава 7

Арден понимала, что Дрю хочется обсудить с ней это предложение. Он был возбужден и взвинчен, когда они оставили пляж и вернулись в номер, и не мог стоять на месте. Пока Арден стряхивала песок с Мэтта, Дрю метался по ванной.

– Не знаю, готов ли я.

– Может, и не готов.

Арден собиралась поработать адвокатом дьявола. Если начать уговаривать его, он просто упрется и станет опровергать любые доводы «за», которые она выскажет. И если проиграет, то обвинит ее в том, что она подтолкнула его на эту авантюру.

– С другой стороны, – возразил Дрю сам себе, – я никогда не узнаю, готов ли, пока снова не начну играть с настоящими соперниками.

– Точно.

– Но, Боже мой! Завтра! Почему не на следующей неделе?

– Ужасно. Теряешь возможность целую неделю переваривать такое событие.

На самом деле Дрю и не слушал ее, иначе уловил бы язвительность в голосе. Вышагивая кругами, он постукивал ногтем большого пальца по передним зубам, нахмурив брови.

– Но если бы у меня была неделя на раздумья, я, вероятно, отговорил бы себя.

– Вероятно, – согласилась Арден, скрывая улыбку.

– Возможно, даже к лучшему, что я должен принять поспешное решение.

– Возможно.

Он следовал за ней по пятам, пока она несла Мэтта в спальню, чтобы переодеть.

– Надо позвонить Хэму. Он был со мной многие месяцы после того, как я начал играть, даже на незначительных турнирах. Но он вряд ли одобрит идею участия в показательном матче.

– Может и не одобрит.

– Но в любом случае надо ему позвонить, – решил Дрю, потянувшись к телефону. – Прямо сейчас.

Менеджер Макаслина разволновался и пообещал, что попытается прилететь из Лос-Анджелеса, чтобы присутствовать на игре.

– Это будет Гонсалес.

Дрю принесли сочный кусок говядины, но он фактически ничего не съел. Арден заказала еду для себя и Мэтта, когда стало очевидно, что Дрю слишком озабочен, чтобы сделать выбор за них.

– В последний раз, когда я играл с ним, он издевался надо мной. Ублюдок обернулся к толпе на открытой трибуне, широко развел руки – мол, разочарован – и рассмеялся.

Если Дрю искал сочувствия, ему следовало обратиться в другое место. Последнее, в чем он нуждается, – чтобы кто-то нянчился с ним.

– Жаль, что соперником не оказался кто-нибудь менее устрашающий, чем Гонсалес. Тогда болельщики, спортивные обозреватели и прочие могли бы сказать, что ты играл сильно и благоразумно, и не откусил больше, чем смог прожевать.

– Они сказали бы, что я струсил.

Дрю злобно вонзил вилку в кусок мяса и покачал им перед ее лицом, рождая следующую мысль:

– Нет, возможно, и к лучшему, что придется биться с Гонсалесом. По крайней мере, никто не станет язвить, что я боюсь играть по-настоящему.

Мстительный свет пылал в его глазах, но, когда он увидел понимающую улыбку Арден, его лицо смягчилось, и он опустил угрожающую вилку на тарелку.

– Когда твой друг ждет ответа? – мягко спросила она.

– В восемь.

– Значит, пора возвращаться в номер, – констатировала Арден, стирая со рта ребенка остатки пюре.

Они рано поужинали, потому что мальчику пора было ложиться спать, и как только оказались в комнате, насыщенный день взял свое, и малыш безропотно отправился в кроватку. Противоречивые мысли по-прежнему обуревали Дрю, пока он помогал Арден уложить сынишку. Телефон зазвонил, когда они возвращались в гостиную, выключив свет в спальне Мэтта.

Дрю замер, несколько секунд смотрел на телефон, потом целеустремленно прошагал через комнату и поднял трубку.

– Алло, – рявкнул он. – О, здравствуйте, миссис Лаани.

Арден увидела, как с облегчением расслабились его плечи, и почувствовала, что и ее собственные тоже обмякли.

– Рад вас слышать. Скучаем без вас, хотя Арден прекрасно справляется с Мэттом. – Он посмотрел через плечо и подмигнул ей. – Ладно, если уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо. Не надо мчаться сюда сломя голову… нет, с ним все будет в порядке. Вообще-то, завтра я играю в клубе, так что будет очень здорово, если вы посидите с Мэттом… Да… Отдыхайте сегодня вечером, а утром увидимся.

Он повесил трубку.

– Она говорит, что чувствует себя лучше и приедет утром, чтобы взять Мэтта с собой по магазинам. Ее сестра отвезет их.

Арден пронзило острое разочарование. Ей бы доставило удовольствие присоединиться к ним. Выбор одежды для сына стал бы новой радостью, ведь раньше они обходились без нее, но она не видела никакого способа навязаться в компанию. Кроме того, если Дрю согласится на игру, – а она предвидела, что так и будет, – ей хотелось быть там.

– Собираюсь пожелать тебе доброй ночи, Дрю.

Он перестал метаться и безучастно посмотрел на нее.

– Сейчас? Но еще даже не…

– Знаю, но тебе нужно побыть одному. И подумать.

Он пересек гостиную и положил руки ей на талию.

– Я вел себя как ненормальный после разговора с Джерри. Прости. Не хотел игнорировать тебя. Ты ведь не сердишься, нет?

– Конечно, нет! Поверь мне, Дрю. Ты должен принять очень важное решение, и твоя рассеянность понятна.

– Но я не хочу отвлекаться от тебя, – прошептал Дрю, уткнувшись ей в шею. – Мне пригодятся твои советы и поддержка. Побудь со мной.

– Нет. Никто не поможет тебе сделать выбор.

Арден знала все о принятии судьбоносных решений по собственному опыту. Та ночь, когда она от заката до рассвета мерила комнату шагами, пытаясь определиться, согласиться на предложение Рона или нет, была самой одинокой и самой страшной в ее жизни. Вся ответственность обрушивалась исключительно на ее плечи. Не нужно влиять на размышления Дрю. И не стоит становиться его опорой. На сей раз он должен выстоять самостоятельно или никогда не сможет подняться.

– Что мне делать, Арден? – спросил он, вжимаясь лицом в ее волосы.

Она отстранилась.

– Ты хочешь снова профессионально играть в теннис?

– Да, до тех пор, пока не решу уйти, оставаясь на вершине, и не потому, что не смогу разбить соперника в пух и прах. Продолжительность жизни на поприще профессионального тенниса очень коротка, всегда найдется кто-то помоложе и половчей, и я смирился с этим. Но хотел бы закончить карьеру на пьедестале, а не под градом насмешек.

– Тогда, думаю, ты и сам знаешь, как поступить.

– Я должен играть. – Усмешка скривила губы. – И сделаю это.

Телефон вновь зазвонил, и не было сомнений, кто на том конце провода.

– Спокойной ночи, – прошептала Арден, скользнула в спальню и закрыла за собой дверь.

Она не различала слов, но слышала уверенность в голосе Дрю, поэтому улыбнулась, взяла блокнот и ручку и начала набрасывать заметки к статье о простых полинезийских рецептах, которую собиралась опубликовать в кулинарной колонке «Лос-Анджелес Таймс».

* * *

Когда Арден проснулась, кроватка Мэтта была пуста. Она села и быстро заморгала, пытаясь сориентироваться в незнакомой комнате, потом сбросила покрывало, подошла к окну и выглянула сквозь щелочку между штор. Восход только разгорался. Спокойный океан отражал лиловое небо.

Дверь в спальню оказалась открытой. Арден на цыпочках пересекла гостиную и подошла к комнате напротив. Помещение заливали розоватые отблески занявшегося рассвета. В отличие от спальни, которую она делила с Мэттом, в этой царствовала единственная внушительных размеров кровать, а не две обычные двуспальные. Мэтт свернулся калачиком возле отца. Оба крепко спали.

Влекомая чем-то более сильным, чем здравый смысл и благоразумие, Арден прокралась вглубь комнаты и приблизилась к ним. Мэтт лежал на дальней стороне, попа, выглядящая непропорционально пухлой из-за ночных подгузников под пижамкой, примостилась у груди отца. Малыш тихонько посапывал, выпятив губы.

Рука Дрю – сухощавая и гибкая, с длинными сужающимися пальцами – обнимала тельце сына, в неярком утреннем свете волоски на коже казались золотой пылью. Даже в расслабленном состоянии его рука выглядела жилистой и очень сильной.

Глаза Арден затуманились от наплыва чувств, пока путешествовали по всей скульптурной длине к развороту широких плеч. Дрю лежал затылком к ней, но она упивалась красотой его спины, гладкой загорелой кожей и рельефными мускулами, неудержимо тянуло прикоснуться к нему кончиками пальцев… или губами?

Линия позвоночника уходила вниз, и она проследовала по ней взглядом к ямочке на пояснице, к ягодицам, обрисовывающимся под простыней. Ниже талии загар становился лишь чуть светлее. Искушение спиралью поползло из глубины при мысли о том, что он наверняка жарился на солнце обнаженным.

Волосы Дрю раскинулись беспорядочной белокурой гривой по бежевой наволочке. Обойдя кровать, чтобы рассмотреть его лицо, Арден восхитилась прекрасно вылепленными формами носа, рта, отражающего чувственный характер, и подбородка, свидетельствующего о мужской властности. Его ресницы были густыми и длинными, светлыми на кончиках и почти черными у основания. Это лицо лишало женщин сна и дара речи, независимо от того, знали они о его репутации или нет.

Каждый раз, когда они шли куда-то вместе, Арден замечала завистливые взгляды окружающих представительниц прекрасного пола. Жадные глаза впивались в мужчину, его спутницу и ребенка между ними. Арден понимала, что все предполагают, будто они одна семья. Биологически, да, они были семьей. Но на самом деле…

Напомнив себе, что вторглась на чужую территорию, Арден тихонько повернулась к выходу, но не успела сделать и пары шагов, как ее рывком схватили за длинную, до пола, ночную рубашку. Развернувшись в тревоге, она увидела, что Дрю проснулся, откатился от Мэтта и оказался на краю постели, наматывая на кулак подол ее сорочки.

Его взгляд оставался сонным и ленивым, как и движения, когда он неторопливо обертывал ткань вокруг кисти, натягивая, сокращая расстояние между ними, пока колени Арден не уперлись в матрац. Он пленил ее и захватом, и взглядом. Арден застыла на месте, а Дрю свободной рукой медленно откинул простыню.

Ее дыхание сделалось поверхностным и частым, в ушах отдавались гулкие неровные удары сердца, истома налила тяжестью и словно сковала конечности, но внутри уже зарождалась невиданная сила.

Одним гибким движением Дрю сел на краю кровати, не обращая внимания на наготу. Он по-прежнему не сводил глаз с Арден, и ни один не мог разорвать контакт.

Дрю поставил ее между колен, твердые теплые бедра обхватили ее с двух сторон. Поддавшись порыву, подталкивающему ее с первой встречи, Арден подняла руку и позволила пальцам погрузиться во взъерошенные со сна волосы. Дрю несколько секунд потворствовал ей, потом поймал ее руки и поднес ко рту.

Его поцелуй сначала был робким, простым касанием губами ладони. Потом язык пощекотал ставшую болезненно восприимчивой кожу, послав каскад мурашек по всему телу. Скоро его рот обжег ладонь и вызывал цепную реакцию потрясающих ощущений. Словно устройства с наведением на цель по тепловому лучу, чувственные импульсы обнаружили потаенный центр ее сексуальности, и ринулись туда, чтобы взорваться.

Дрю прикусил и поцеловал кончик каждого пальца, потом запястья, посылая волну жара к грудям, которые заныли от вожделения и напряглись в бежевых кружевных чашечках ночной рубашки.

Оценив глазами роскошные полукружья, Дрю позволил рукам дрейфовать вслед за взглядом, коснулся ее груди через соблазнительные кружева, и огонь страстного желания опалил Арден. Его пальцы нежно ласкали ее, пока соски не затвердели и не запылали. Подавшись вперед, Дрю провел губами по вершинкам, затем зарылся головой в пышные округлости, смакуя сонный теплый женский аромат. Потом его голова спустилась ниже и уткнулась в стройный живот.

Одна рука прокралась Арден за спину и скомкала ткань, стискивая рубашку все сильней, пока та не натянулась, превратившись в нейлоновый футляр, и не заставила Арден почувствовать себя выставленной напоказ больше, чем если бы она была обнажена. Его глаза мерцали, словно языки пламени. Дрю углядел ямочку пупка и поцеловал ее, обводя крохотный кратер мечущимся языком. Арден зачарованно смотрела на постепенно увеличивающееся влажное пятно – Дрю целовал ее там снова и снова. У нее затряслись колени, руки давно нашли путь к его плечам, поползли выше, и теперь запутывались в его волосах все больше и больше по мере того, как его голова спускалась все ниже.

Арден затаила дыхание, стараясь не стонать от страсти, в то время как его указательный палец путешествовал по диагонали чуть выше бедер. Она откинула голову и инстинктивно выгнулась к нему, пока он очерчивал второю сторону проступившего треугольника с той же мучительной неторопливостью. Затем поцеловал место, где сходились ноги, и основа ее мира разрушились, отпала и оставила парить без точки опоры. Стискивая его голову, Арден, всхлипывая, выдохнула его имя.

Он встал, рука на ее спине выпустила ткань сорочки и нырнула в ее волосы. Его рот обрушился на ее губы, горячий и жадный, но язык с удивительной сдержанностью вел свою игру.

Одним уверенным движением Дрю подхватил ее на руки и понес через гостиную в другую спальню. Арден чувствовала его готовность возле своего бедра, видела налитую плоть, вздымающуюся из темно-золотистых зарослей. Как и все тело, этот символ мужественности был великолепен.

Она понимала, что соитие неизбежно. И одновременно точно знала, что не должна этого допустить.

Она жаждала Дрю. Каждая клеточка в теле просто умрет, если схлынет эта сокрушительная лихорадка. Арден мечтала заполнить пустоту, которая разверзалась все шире каждый раз, когда они соприкасались, груди тосковали по сладости его губ и шаловливому языку. Но все происходит не вовремя. Если они сейчас займутся любовью, это может навлечь беду на них обоих.

Не подозревая о ее колебаниях, Дрю поставил ее рядом с кроватью и снова принялся ласкать, обхватив за ягодицы и притягивая к себе. Все ее инстинкты требовали раствориться в нем, но она сопротивлялась.

Существовало множество причин, почему это не должно произойти именно сейчас. Их любовное неистовство повлияет на его мастерство в наиважнейшем послеполуденном матче? Что если действо напомнит ему об Элли? Если секс с Арден будет не так хорош, как с женой, не почувствует ли он потом отвращение? А если лучше, не ощутит ли себя виноватым? В любом случае он будет думать об этом, а не об игре.

Позже, когда она все расскажет ему о себе, он всегда будет сомневаться, не предложила ли она свое тело ради того, чтобы находиться рядом с сыном. Нет, нельзя заниматься любовью с ним, пока он не узнает всю правду.

К тому же, если она займется любовью с Дрю, что потом? Предположим, он победит днем после секса с ней. Он может поблагодарить ее за то, что помогла ему встать на ноги, и весело попрощаться. А если проиграет – может обвинить в том, что она лишила его сил. Как бы то ни было, велика вероятность потерять его. И Мэтта.

Нет. Нет. Нет. Она не готова рискнуть всем, даже учитывая, как отчаянно жаждет его.

– Красавица, – мурлыкал Дрю ей в шею, сдвигая бретельки ночной рубашки. – Засыпая, я мечтал о тебе, и проснулся, желая тебя. И тут вижу, как ты склонилась надо мной и разглядываешь меня сонного. О, Господи, Арден…

– Дрю… нет… ах…

Он добрался до ее груди и заработал языком.

– Нет, пожалуйста.

Арден уперлась руками в его плечи и оттолкнула, но Дрю не сдвинулся с места.

– Такая сладкая, – шептал он, приподняв ее груди и поднося ко рту, губы затеребили соски. – Я знал, что ты прекрасна. Позволь мне увидеть тебя целиком, – прохрипел он, пытаясь сдернуть ночную рубашку.

– Нет, – выдохнула Арден, отодвинулась от него и, вцепившись в скользкий нейлон, постаралась натянуть бретельки на плечи. – Нет, – произнесла она более мягко, настороженно всматриваясь в него.

Судя по дрожи и затуманенным глазам, ее отказ не доходил до него.

– Нет? Что значит – нет?

Арден облизнула губы и выставила руки перед собой. Однажды она уже остановила его, и последствия не были приятными.

– Не думаю, что мы… тебе надо… перед матчем… я слышала, что спортсменам не рекомендуется… м-м… ну, ты понимаешь… перед…

Дрю засмеялся, подвинулся к ней и обвел контур ее щеки.

– Если бы это было так, армия спортсменов значительно поредела бы. Арден…

– Нет, Дрю, пожалуйста, не надо, – попросила она, отстраняясь от настойчивой руки на бедре.

– Да что с тобой?

Впервые она отметила нотку резкости в вибрирующем голосе, повысившимся от нетерпения.

– Только не говори, что ты не в настроении. Я все прекрасно вижу.

Дрю поглядел на ее набухшие соски, и она почувствовала, как красные пятна покрывают грудь и шею, словно разливающиеся чернила.

– Тогда зачем ты прокралась в мою спальню, если не хочешь заняться любовью?

Он самонадеянно вздернул подбородок, надменный тон звенел бешенством.

– Я пошла проведать Мэтта, потому что забеспокоилась, когда проснулась и увидела, что его нет.

– Ты прекрасно знаешь, что он умеет выбираться из кроватки. Кроме того, одного беглого взгляда хватило бы, чтобы убедиться, что он со мной, так что тебе незачем было стоять у моей постели и целых пять минут тяжело дышать, чтобы удостовериться, что с Мэттом все в порядке.

– Дышать… ты… я… – бормотала она.

– Правильно. Признай это. Поверь, если бы я любовался твоим обнаженным телом, то тоже неровно дышал бы. Не думаю, что мы раскроем большую тайну, если признаем, что находим друг друга сексуально привлекательным. Так в чем проблема?

– Я уже объяснила. Не думаю, что это – хорошая идея, ведь тебе предстоит сегодня играть.

– Ну и что? Боишься согласиться, пока не выяснишь, спишь с победителем или проигравшим?

Гнев подхватил ее огненным смерчем такой силы, что волосы на затылке встали дыбом. Арден ударила его ладонью по щеке с оглушительным звуком. Последовавшая за пощечиной тишина потрескивала в комнате, пока Арден не сумела взять себя в руки настолько, чтобы промолвить:

– Ты несправедлив ко мне, Дрю. Жесток, эгоистичен и несправедлив.

– Пусть так, но вы уж точно не играете честно, мисс Джентри, – прошипел он. – Только что ведешь себя, как нимфоманка, а через минуту застываешь, словно оскорбленная девственница, – во второй раз, мог бы я добавить. Я совсем по-другому представляю себе честную игру.

Ее затрясло от ярости.

– Ладно, тогда очевидно, что ни ты, ни я не получили удовольствия от этого.

– Начинаю понимать, как ты все воспринимаешь. Как игру. И что скрывается за шарадой, которую ты затеяла?

Он настолько близко подобрался к истине, что ее охватила паника. Арден уставилась на мужчину, искренне напуганная тем, что он каким-то образом сумел натолкнуться на правду. Потребовалось долгое мгновение, чтобы понять, что стук, эхом разнесшийся по номеру, прогрохотал не в ее сердце, а раздавался от двери.

Дрю отвернулся от нее, сорвал полотенце с сушилки и обернул им талию, потом пошел открывать. Это была миссис Лаани. Арден нырнула в ванную и заперлась, пока экономка не увидела ее.

Через пять минут Арден собрала свои вещи из комнаты Мэтта. Миссис Лаани в одиночестве сидела в гостиной, глядя в телевизор, пока Мэтт не проснулся. Арден услышала шум воды в ванной Дрю.

– Очень рада, что вы поправились, – улыбнулась Арден пластмассовой улыбкой, двигаясь к двери.

Миссис Лаани могла быть очень общительной и обычно приятной собеседницей, но этим утром Арден сомневалась, что в состоянии выдержать праздную болтовню.

– Скажите Дрю, что я желаю ему удачи.