Текст книги "Арка 11 (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Додзё 11.17

9 июня 2011 года, неподалеку от границы с Мексикой, Нью-Мексико

Пыльный вслед вставал над равниной, и Лили порадовалась, что лицо ее закрывает маска.

– Крылья Правосудия! – донесся торжествующий возглас, и мимо промчалась Черепаха.

За ней, и чуть выше, летела Муравей, словно прикрывая от атаки. Лили, прикусив губу, попыталась ускориться, но ее тут же начало кидать ветром, и она сбавила скорость, ощущая вползающий страх. Ни Лиза, ни Тейлор не испытывали проблем с полетом, в отличие от Лили, которой все никак не давалась вот эта вот небрежная уверенность. Руки сжимали арбалет, а взгляд искал ближайшее здание, чтобы воткнуть в него стрелу с цепью, закрепиться, не дать самой себе разбиться. Управление было простым, проще некуда, датчики реагировали на движение тела, так что, в сущности, не надо было даже думать, надо было лишь двигаться, и остальное делал сам ранец, антигравитационная основа и реактивные движки в крыльях давали возможность зависать, ускоряться, совершать практически любые фигуры пилотажа.

Собственно, Лили не хватало не навыков, а психологической уверенности.

Голая полупустыня вокруг, не за что будет зацепиться, если ранец повредят, она разобьется, разобьется! Это был один из сильнейших страхов Лили, и она путешествовала со здания на здания в чем-то назло этому страху, боролась с ним, как могла. Не добавляло спокойствия и вчерашнее падение в Новом Орлеане, хорошо еще, что Жаба подоспел и подхватил, а то лежать бы Лили сейчас на корабле под присмотром Панацеи!

– Они отклонились от курса, уводите их левее, – раздался голос Дракона.

Черепаха немедленно начала стрелять, с двух рук, и череда лазерных вспышек взрезала пыль, стоящую столбом за машинами, с удирающими на них представителями Независимости. Муравей сложила руки, нырнула вниз, резко ускоряясь, и из рукавов ее костюма вырвались темные струи насекомых. Сами по себе они не могли догнать машины, но вот так вот, верхом на Муравье вполне. Впрочем, пожелай команда, и бандиты Независимости вообще не смогли бы вырваться со своей базы, но цель операции была другой.

Провокация и подманивание мексиканских союзников Независимости.

– Шершень, отстаешь! – в голосе Муравья слышалось раздражение.

Лили, вспыхнув, опять ускорилось, и ее все-таки швырнуло вниз. Из облака пыли полетели пули, несколько раз ударили ответные вспышки лазеров, и Муравей с Черепахой ушли выше, воспаряя, как птицы. Лили, подкручивая, унесло вниз, пули пролетели выше, и в тот же миг ее выровняло, полет стабилизировался.

– Спасибо, Дракон, – пробормотала она.

– Не за что, – последовал вежливый ответ.

Лили немного прогнулась, опять пытаясь добавить скорости. Здесь, почти у самой земли, дуло не так сильно, и ей удалось прибавить, она начала догонять остальных. Пыль мешала, но она же и скрывала, пули летели выше, Муравей и Черепаха стреляли в ответ, и вид этой стрельбы вызывал у Лили зубовный скрежет. Конечно, цель у операции была другая, но разве ж можно так косоруко стрелять?! Словно два пьяных ковбоя... ковбойки... Лили едва не сплюнула прямо в маску. В общем, лучи из лазерных пистолетов летели куда угодно, только не в удирающие машины.

– Вспышка справа! – заорала Черепаха.

Лили дернула плечом, уходя выше и закладывая вираж, уходя от обстрела. Рядом что-то громыхнуло, но из облака снизу уже вынырнул Жаба, и перехватил Вспышку. Тот ушел выше серией коротких телепортов, Жаба не отставал, в какой-то момент соскочил с летающей доски, и тоже телепортировался, взял Вспышку в захват. Короткая потасовка...

– Шершень, слева! – ворвался в ухо крик Черепахи.

Из облака пыли вырвались две мини-ракеты, Лили резко рванула вверх, вертикально вверх. Ракеты вильнули следом, влетели в облачка-сферы насекомых Муравья и взорвались.

– Отряд СКП в Эль-Пасо атакован, – сообщила Дракон.

Что-то взорвалось в небе, из облака огня вылетел Жаба, снова приклеился к летающей доске, которую вела Дракон, и скрылся в пыли.

– Точка перехода три, все по плану, – добавил Оружейник. – Вспышка в небе!

– Старею, значит, – прокряхтел Жаба, – полный контакт, а я его так и не достал!

– Черепаха! – голос Муравья.

– Нормально! – ответный хохочущий возглас. – Это просто паника от кусачих муравьев!

– Перехвачено сообщение, – снова Дракон, – преследуемые взвывают о помощи.

– Сработало, они начали переход границы, запись ведется, – Оружейник.

Лили хотелось взвыть от этих переговоров. Все участвуют, сражаются, операция летит вперед, и Лили летит вперед, только не в силах догнать, и все что ей остается, лишь слушать разговоры! Ради чего она мчится на огромной скорости над пыльной полупустыней?! Она может сделать больше! Четыре ключевые команды Независимости могут подтвердить, в каждой из операций за прошлые два дня Лили внесла свой вклад, показала, что умеет, и показала, что не зря тренировалась.

Почему же сейчас она осталась на обочине?

– Муравей, атакуй, – голос Жабы, – нам нужен Вспышка!

Лили подумала, что на разборе полетов Черепаха не преминет напомнить Жабе его реплику о старении, приплетет Панацею, молодость, все смешает в кучу, короче, и опять придется подавлять желание стукнуть ее. Ну не получилось у Жабы с первого раза, получится со второго, ничего страшного, телепортеры всегда были в числе самых неудобных противников, вспомнить хотя бы Трикстера, или Мясника, хотя тот и без телепорта представлял собой одну ходячую проблему.

Лили задумалась, а будет ли Гильдия заниматься Зубами? Вот Луна же позавчера не тронули, хотя тот сам по себе ходячая угроза А-ранга? Ссылки на правила, "без маски", был с девушкой (Канарейка Лили не понравилась, хотя отсутствие перьев на голове пошло ей на пользу), то, что рядом были подручные Луна и слишком много гражданских – отговорки, не более. Хотели бы захватить, так выследили бы и захватили, Жаба постоянно так делал и делает, и все в порядке. Нет же, ограничились лишь сообщением в СКП Нового Орлеана, как будто те и сами не знали, что у них в городе Лун!

Но что можно...

– Засада СКП атакована! – голос Оружейника.

Донесся неразборчивый возглас Черепахи, что-то из разряда матерщины перемешанной со словами "они знали" и "я же говорила".

– Черепаха, Шершень – разобраться с машинами, пленить всех, кто в них, – приказал Жаба. – Муравей – за мной!

Сам он уже летел в сторону границы, еще быстрее, чем раньше. Муравей мчалась следом, и Лили знала, что там неподалеку от границы стоит транспортный корабль с кучей, миллионами насекомых. Одно появление Муравья решит исход той битвы, так что все правильно, там она нужнее и важнее. Не говоря уже о том, что Черепаха стреляет как черепаха, так что здесь вся надежда только на могучего и меткого Шершня! Пусть попалит из своих цветных пистолетиков, главный удар все наносить Лили, надо только догнать машины.

Мгновенный страх – а что, если здесь появится Вспышка? – тут же сменился мыслью, что Жаба учел и этот вариант, не мог не учесть. Но купится ли на это Вспышка? Лили помотала головой, отбрасывая прочь все ненужное, и в то же время, продолжая размышлять на тему того, что в последнее время она слишком много думает, как в бою, так и вне его.

Расплата за вольную жизнь в Гильдии?

Машины замедлились, немного, но все же Лили смогла их догнать и послала мысленную (чтобы не отвлекать) благодарность Муравью за подарок напоследок. Система наведения в маске подсвечивала цели, суперсила подсказывала, как полетит стрела, и оставалось только выстрелить, добавив заряда. Арбалет в руках неслышно дернулся, четыре раза, и четыре машины вышли из строя. Стрела, способная пробить плоть Губителя, что ей какой-то обычный двигатель? Труднее было не задеть людей, но Лили справилась, и тут же сменила заряды, переключилась на дротики с зарядами транквилизаторов.

Машины, чадя моторами, останавливались, оттуда выпрыгивали самые боязливые или нетерпеливые, вскидывали оружие, и Черепаха палила сверху, словно обеспечивая светомузыку на дискотеке.

– Ты ранишь кого-нибудь! – крикнула Лили, стреляя.

Дротик вонзился в шею самого опасного из бандитов, маска, "Бегунок", Движок-2. Пускай он и не мог обогнать машину, но вот так, на своих двоих, мог создать проблем.

– Спасибо за заботу, – беззаботно отозвалась Черепаха, не прекращая стрельбу, – а куда делся пункт "стреляет, как будто руки растут из задницы?"

Лили ощутила жар стыда, и подстрелила еще двоих, которые забрались на крышу остановившегося фургона, надеясь подняться выше пыли и оглядеться.

– Эй, я так не говорила!

– Но подумала же? Мы, черепахи – медиумы, всегда знаем, когда про нас думают всякую фигню!

Голос Черепахи наполнился театрально-подвывающими нотками, а лучи лазеров неожиданно начали ложиться прямо под ноги троим бандитам, пытавшимся сбежать. Те заорали, начали стрелять куда-то в небо, но Черепаха уже вильнула в сторону.

– Все назад! – Жаба.

– Отсекаю, – Муравей.

– Прикройте снизу, – торжество в голосе Жабы.

– Я помогу! – Эми.

– Быстрее! – рык в голосе Оружейника.

– Использую таран, – Дракон.

Лили подстрелила еще троих, ощущая, как движения становятся немного суетливыми. Но что поделать, если там, в нескольких километрах к югу, похоже, шло настоящее сражение? Сражение, в котором гибли люди, гибли по – настоящему, а не так, как здесь – дротик в шею и падай без сознания. Она невольно покосилась туда, в небе что-то сверкало и переливалось, золотистое и сверкающее. Следы телепортации Вспышки!

– Вниз, твою мать! – рявкнула Черепаха словно бы вживую, прямо в ухо.

Лили повиновалась, и тут же над головой прошел веер пуль.

– Не спи! – продолжала орать Черепаха. – Что с тобой? Грезишь о знойных мексиканках?!

– Эй, это оскорбление! – автоматически выкрикнула Лили.

Дротик вонзился в стрелявшего, но это было лишь временным спасением. Пыль от машин спадала, и скоро все, кто еще на ногах, увидят Черепаху и Шершня, и будут они собой представлять отличные мишени, просто бери и стреляй, как в тире.

– Очнись, ты не в Стражах, а вокруг не горожане! – в голосе Лизы слышалась настоящая злость.

Она стреляла уже по-настоящему, один из бандитов, выбежавший из пыли, упал, схватился за ногу. Лили, преисполнившись гневной решимости, вернулась к стрелам. Дела сразу пошли на лад, арбалет стрелял с бешеной скорострельностью, и за ту долю мгновения, что болт проходил по пальцу Лили, она успевала зарядить его как раз до нужной величины. Никаких застреваний в ране, пробивание навылет, стрельба по мякоти руки и голеням ног, отличный останавливающий эффект, а кто не понял – тем повторить.

– Ну вот, а то высказывания, политкорректность, Стражи, – одобрительно проворчала Лиза.

– Эй, ты что-то имеешь против? – крикнула Лили, снижаясь.

Теперь надо было быстро перевязать самых тяжелораненых, чтобы не истекли кровью, вызвать транспорт, и мчаться к основной схватке. Пластиковые путы затянуть Лиза сможет и сама, заодно пообщается с бандитами, да лекцию им прочтет, а вот сама Лили не намерена выслушивать подобное! Ее ориентация – это ее ориентация, и все тут, и нечего намекать! В глубине души Лили понимала, что злится не из-за высказываний, а потому что и вправду допустила ошибку, и подставила команду, пускай и не потому, что замечталась о знойных мексиканках. Да как такое вообще могло прийти в голову? Ну, смуглые да, красивые, но чтобы мечтать о них в бою?

– Разумеется, нет, – ответила Черепаха, тоже снижаясь, – пока ты не пробуешь приставать ко мне.

– Да кому нужна твоя тощая блондинистая задница! – в сердцах вскричала Лили.

– Ну вот, и мне еще кто-то выговаривал за оскорбления, – подколола ее Черепаха.

Она уже стягивала руки и ноги тем, кто лежал без сознания, и Лили, спохватившись, снова достала дротики, начала усыплять раненых, во избежание проблем. Получалось, как будто Лиза командует, и Лили возмущенно фыркнула.

– Эй, фыркают Черепахи, а Шершни гневно жужжат! – хохотнула Лиза.

– Мы вообще-то команда! – напомнила Лили.

– Вот именно, – из голоса Лизы исчезло веселье, – а ты ведешь себя так, как будто не команда. Действуешь в отрыве, подставляешься, выпадаешь из боя и тем подставляешь уже нас! Ладно бы только меня, я не каждый раз выхожу на передовую, да и план боя был другой, но ты же подставляешь Муравья! И Жабу!

Лили словно плеснули холодной водой в лицо, и от того злость стала еще больше.

– Сколько ни рядись в геройские одежды, а поскреби – внизу все равно Сплетница?

– И ты еще возмущалась моими намеками? Что ты там у меня внизу скрести собралась?

От такого Лили растеряла все оскорбления, и пока она собирала их обратно, задыхаясь от гнева и возмущения, Лиза продолжила.

– Предлагаю вооруженный нейтралитет, я не подкалываю тебя, ты не подставляешь меня в бою и не уносишься мыслями вдаль, идет? Вместе сражаемся, вместе ходим есть мороженое, вместе дружим с Тейлор и ведем себя как герои, хорошо?

– Хорошо, – проворчала Лили, без особой на то охоты.

Она помнила, зачем и почему ушла из Стражей, и не собиралась тратить свою дружбу с Тейлор на месть Сплетнице. Впрочем, какая месть тому, кто прикрывал тебе спину?

– Тогда в темпе, нам еще остальным помочь нужно!

Лили хотела огрызнуться, но сдержалась и лишь повторила сухо.

– Хорошо.

Додзё 11.18

9 июня 2011 года, на границе с Мексикой, Нью-Мексико

В корабле Дракона было пусто, тихо, и по уму следовало бы заняться чем-то успокаивающим, отвлеченным и полезным. Вязать, как советовали психологи (отлет из Торонто не помог, теперь Эми получала сеансы удаленно) или включить учебные курсы и взяться за математику, например, или обществознание. Раньше Эми ходила в школу скорее, чтобы иметь предлог не быть дома, и, разумеется, чтобы быть с Вики.

Эми закрыла глаза, но это оказалось ошибкой. Тихий, спокойный голос доктора Марштейна зазвучал, словно сам собой, как будто Эми вернулась на пару недель назад. Признавать свои ошибки и переступать через них? Ну да, получалось, что Эми занимается в первую очередь потому, что Лили и Тейлор учатся, а Лиза, наоборот, не учится.

Тихо выругавшись, Эми вскочила, пнула переборку корабля, и тут же бросила взгляд по сторонам. Дракон молчала, видимо была занята операцией, и Эми рухнула обратно в кресло. Попробовала вязать, но лишь исколола себе пальцы спицами, и все это методичное постукивание не успокаивало, а наоборот, бесило еще больше. Под руку попалась книга, все та же распечатка "Младшей сестры", и Эми скрежетнула зубами, впилась ногтями в ладони. Обман! Повсюду обман! Книга должна была закончиться совсем не так!

Она заходила по кругу, торопливо, словно надеясь найти успокоение в физической усталости, но почти сразу же ощутила нарастающее раздражение. Хомячок в клетке, вот кто она! Хотелось выбежать из корабля, и орать, или рвать сухой, колючий кустарник, раздирая руки в кровь, глуша физической болью душевную. Эми торопливо, словно боясь опоздать, активировала экраны и систему наблюдения, решив, что это поможет ей отвлечься и забыться.

На экранах клубилась пыль, метались всполохи, виднелись три отряда, приближающиеся к границе, вооруженные до зубов. Что-то вспыхивало, команда переговаривалась, бандиты удирали и приближались одновременно. Чего-то не хватало, и Эми почти мгновенно поняла, что не чего-то, а кого-то. В этом кресле должна была сидеть Сплетница и тараторить без умолка, или быстро – быстро работать с информацией, меняя картинки, пересылая сообщения, отдавая команды и координируя. Эми обычно сидела позади и сбоку, и наблюдала. Бывало, злилась на Сплетницу. Но уже несколько раз ловила себя на том, что тянет руку, словно загипнотизированная мельканием картинок и видом блондинистой верхушки, торчащей над спинкой кресла.

Коснуться Лизы и сменить ей голос! Внешность!

Сделать из нее суррогат Вики. Эми останавливалась и отдергивала руку, или сама Сплетница внезапно отъезжала на кресле, чтобы внимательнее что-то рассмотреть на другом экране, или Дракон что-то говорила, неважно. Потом у нее ныли зубы и ломило тело, до того хотелось снова обнять Вики, прижаться к ней, пролететь над городом, лежа в ее руках и вдыхая родной запах. Первые несколько дней в Торонто были почти невыносимы, потом вроде бы отпустило, стало легче, и Эми уже было обрадовалась, что пошла на поправку. Вылечиться, прийти в себя, вернуться и спокойно объясниться с Вики, без эмоций и криков.

Мелочь, вроде бы, но Эми отвыкла мечтать по-крупному.

Временами бесило все, и тогда Эми закрывалась в своей комнате, ощущая, что не удержится и сотворит какую-нибудь гадость. Комната – бесильня слишком напоминала палату из дурдома, и тем бесила и пугала Эми. Можно было учиться драться, но это опять же требовало в первую очередь ясной головы, а не умопомрачительного желания избить кого-нибудь. Временами же штаб-квартира Гильдии казалась ей домом, уютным, спокойным. Безопасным. Затем приходили сны, и снова Ампутация надвигалась, требовала и заставляла, Джек что-то говорил, переворачивая мир Эми, и она просыпалась от ужаса, забивалась под бок к Тейлор.

Еще лучше было бы забиваться под бок к Жабе, но все это легко могло перерасти в новый виток неправильности. И дело было даже не в физическом контакте, хотя нет, в нем, но не в смысле желания и секса. Безопасность! Чтобы Муравей и Жаба всегда были рядом, и прикрывали, и физический контакт с ними легко мог закончиться плохо, Эми прямо ощущала, как ее сила может помимо ее воли скользнуть и изменить их. В другие моменты все это казалось лишь пустяками и выдумками, контроль над силой казался абсолютным, и Эми спокойно касалась остальных, лечила. Иногда же, наблюдая за боями, ей хотелось прыгнуть туда, разить врагов, и Эми знала, что это было бы легко – одно касание, не более. Но Жаба и Муравей сражались, одолевали врагов, и Эми вновь ощущала спокойствие, уверенность в них.

Ощущала уверенность в себе.

Затем битва заканчивалась и страхи возвращались, смешивались, переплетались, наталкивались на то, что пытались объяснить Эми психологи СКП и на новые барьеры, которые она возвела в себе сама. Словно бы внутри шло сражение, и это изматывало Эми, лишало сил, ослабляло и открывало дорогу страхам. Она боролась, ей помогали, и она знала, что ей помогают искренне, но все это не могло закрыть главную брешь.

Она нарушила запрет, и теперь расплачивается за это злодеяние.

– Засада СКП атакована! – голос Оружейника вырвал Эми из новой круговерти попыток справиться с самой собой.

Три отряда из Мексики оказались уже по эту сторону границы, на земле США, и яростно атаковали два отряда СКП, из Финикса и из Альбукерке, словно знали, где те находятся. А может, и знали, силы масок временами были той еще непостижимой херней, честно говоря. Провокация с выманиванием, конечно, удалась, но какой ценой?

Эми, словно завороженная полыханием огня и людской ярости, смотрела на экраны, где разворачивалась кровавая бойня. Грохотали автоматы и пулеметы, на стороне Мексики остался отряд, сейчас ведущий обстрел из минометов, укрывшись за бронетранспортером.

– Муравей, за мной! – возглас Жабы.

Оружейник, действуя с огромной скоростью, прорубался к минометчикам, и Эми казалось, что она слышит скрип его механических, киборгизированных частей. Она несколько раз подлечивала Оружейника уже в Торонто, и знала, в каком состоянии его организм, знала, сколько всего он в себе заменил. И временами Эми завидовала, а в минуты отчаяния ей хотелось вырвать себе сердце, заменить его механическим насосом, неспособным чувствовать.

Часть сил из Финикса зажали в пещере под холмом, бойцы СКП возвели баррикаду из пены и отстреливались из – за нее. Маска в пестром пончо выскочила вперед, из глаз его вырвались красные лучи, словно в фильме с Земли Алеф. Пена задымилась, ядовитый дым попер во все стороны густыми клубами. Рвались гранаты, несколько камер – снитчей оказались сбиты, куда бы ни падал взгляд Эми, повсюду она видела раненых, убитых, а также торжествующих бандитов. Маска из СКП Альбукерке, Карающая Длань, выскочил откуда-то из канавы, коснулся бронетранспортера, и тот сжало в комок металла, сплющило почти мгновенно.

Длань тут же упал, сопровождавшие его оперативники СКП метнули гранаты с пеной и начали отходить, прикрывая маску. Оружейник прыгнул, уходя из окружения, броня его словно взорвалась, разбрасывая вокруг десятки мелких ослепляющих бомбочек и дымовых шашек. Одна из мексиканских масок тут же швырнула торнадо сияющих осколков, снесшее бомбочки, и сдувшее самого Оружейника прочь.

В ответ на горизонте взметнулась темная стена, несущаяся волна насекомых, и одновременно с этим в небе начали вспыхивать золотистые круги. Из темного вала насекомых вырвался Жаба верхом на летающей доске, пальцы его мелькали, а сам он стоял, пригнувшись. Вниз, словно бомбы с самолета, полетели клоны Жабы, и тут же он сам распахнул огромный свиток. Снизу велся обстрел, кто-то выстрелил из гранатомета, и навстречу из свитка ударил поток метательных ножей Жабы. За его спиной возник Вспышка, белоснежная грива Жабы встопорщилась и едва не проткнула врага, Вспышка поспешил ретироваться, оставив после себя в небе характерный золотистый круг.

Изо рта Жабы вырвалась огромная струя огня, ударившая в бронетранспортер, прикрывавший минометчиков. Секунду спустя он и сам был на земле, и клоны его уже разбежались в линию.

– Все назад! – скомандовал Жаба.

Он и его клоны синхронно ударили руками в землю, и огромный кусок границы провалился вниз, превратившись в ущелье. Шестеро бандитов Независимости не удержались на краю, рухнули вниз, так же, как пара оперативников СКП. Отряды из Мексики разделились на две части, сбились плотнее, начали отступать, огибая ущелье и похоже собираясь вернуться обратно. Кто-то сгоряча попробовал перелететь ущелье, но навстречу ему прыгнул Жаба, и сбросил маску вниз, в только что созданное ущелье.

– Отсекаю, – и Муравей разделила насекомых, не давая бандитам отступить.

– Прикройте снизу, – и Жаба рванул вверх, как ракета.

Ничего нельзя было разобрать, так быстро перемещалось мелькание Вспышки и преследующего его Жабы, и только шум и разлетающийся по сторонам огонь подсказывал, что они еще и успевают сражаться на такой скорости.

– Я помогу! – выкрикнула Эми в отчаянии, ударив по кнопке общей связи.

Ее не пускали в бои, и она понимала причину: нестабильное состояние и все прочее, связанное с насилием. Но понимала рассудком. Сейчас же кричали скорее ее чувства, та, раненая, но не добитая, супергероическая часть, что знала: помогать людям – это хорошо и правильно. Если бы Эми взялась за осмысление, она поняла бы, что кричит еще и от страха. За прошлое, из-за которого она теперь не могла помочь людям. За настоящее, в котором Муравей и Жаба подвергались нешуточной опасности, ибо в ход пошли огнеметы, и злодеи быстро прикрывали уязвимые части тела, даже не подумав особо пугаться темной тучи насекомых. За будущее, в котором Вики лишь презрительно сплюнет при упоминании о сестре, отсидевшейся в тылу во время боя. Страх, что если она не поможет, она опять лишится всего, что от нее все отвернутся, и она падет в ту пропасть, которую ей пророчила Кэрол.

Но Эми не осознавала всего этого, и руководствовалась тем, что было сверху: желанием помогать потому, что должна и может. И самое главное – не было "ощущения госпиталя", возникшего в Торонто, когда она внезапно увидела перед собой Ампутацию и ряды окровавленных пациентов со вскрытыми головами. Краткая, мимолетная картинка, до того перепугавшая Эми, что она больше не возвращалась туда и заходилась в мысленной истерике от одного воспоминания.

– Дракон, я могу помочь! – взмолилась Эми.

– Как только закончится бой, и опасности не будет, – донесся мягкий голос.

В это же время на экране другой корабль Дракона, транспортный, врезался в мерцание силовых полей, и купол дрогнул, исчез на пару секунд. Внутрь ворвалось облако насекомых и два клона Жабы, двигавшихся так, что за ними не поспевал глаз. Прижатые к краю пропасти бандиты бросали оружие, сдавались оперативникам СКП, и в целом, ход боя оказался почти моментально переломлен.

Эми шла по полю боя, внимательно смотря под ноги, чтобы не наступить на одну из метательных железок Жабы, и мысленно содрогаясь. Трупы, раненые, воронки от ударов и взрывов, исполосованная лазерами земля и трава, сухие пучки которой дымились местами, воткнутые повсюду ножи и вонь от сгоревших насекомых и тут же вонь подпаленного мяса, сгоревших заживо людей. Кровь и кишки, ругань, стоны, мольбы о помощи, выстрелы и натужное сопение двух оперативников, следующих за Эми. Желудок подкатывал к горлу, и если бы не закалка из прошлого, из различных больных и раненых в Броктон Бей, Эми уже блевала бы без остановки.

Она касалась тел, всех подряд, не думая о том, бандиты перед ней или нет. Не из героизма или долга врача, скорее из душевной брезгливости, за которую, узнай она о том, Кэрол бы ее отчитывала до конца года. Минимум усилий и воздействия, лишь бы не померли, остальное неважно, дальше пусть СКП разбирается. Скорость, скорость, скорость!

Руки Эми тем временем касались тел. Труп, труп, тяжело раненый, чуть продлить воздействие, труп, тяжело раненый, кишки наружу – почти что не жилец. Эми подала знак, следовавшие за ней оперативники СКП, кому повезло уцелеть в этой бойне, подхватили тело на носилки, потащили в сторону. Очередь из особо тяжелых, их она коснется после общего обхода, иначе они просто не доживут до больницы.

Рука ее коснулась следующего, и Эми замерла.

Не только от ощущения, что коснулась кого-то знакомого, но и потому что ее руку ухватили в ответ в стальной захват. Она посмотрела вниз.

– Привет, Панацея, – улыбнулась Эмили Пиггот.

Шлем ее был разбит, и струйка крови стекала по лицу, придавая вампирский вид. Простреленные рука и нога, почки в порядке, кровопотеря, в остальном организм в норме, машинально мысленно перечисляла Эми, замеревшая как птица перед змеей. Она воздействовала на разум Эмили, и та знала об этом. Более того, Пиггот не только знала, но и освободилась от воздействия Эми, понуждавшего ее любить масок. И теперь Эмили держала ее левой рукой в крепком захвате, в правой сжимая какого-то причудливого вида короткий автомат или огромный пистолет.

Взгляд! Взгляд Пиггот был подобен стальному захвату ее руки.

– Да, я знаю, что ты сделала, – сказала она, и Эми опять содрогнулась.

Легкое, даже не движение пальца, нет, легкий импульс, и Пиггот лишится всего, чем может угрожать!

– И я хотела сказать тебе – спасибо, – с этими словами она разжала захват.

Эми отступила на шаг, пытаясь собраться с мыслями. Спасибо ей? За воздействие на мозги? Это неправильно, неправильно, неправильно! Где-то фоном плавало уважение к Пиггот, не побоявшейся схватить ее за руку, даже зная о суперсиле, и восхищение, зависть даже к стальной силе воли. Это были два полюса, между которыми хаотично сталкивались все остальные мысли, порожденные словами Эмили.

– Вы не ненавидите меня? – спросила она, осознавая глупость вопроса.

– Ненавижу, – ответила Эмили просто, и Эми содрогнулась. – Но все же я благодарна тебе, и я рада видеть тебя в рядах Гильдии. Они делают правильное дело, и теперь...

– Я не в Гильдии, – ответила Эми.

– Ну и... жаль, – Пиггот явно хотела сказать что-то другое, но сдержалась и отвела взгляд.

Эми узнала этот жест и выражение лица. Так же делала Кэрол, когда узнавала о поступках Эми, которые считала глупыми, но не могла сразу высказать, что думает, из-за присутствия посторонних, из необходимости "сохранять лицо". Эми ощутила бешенство, злость и желание вцепиться в горло Эмили, задушить ее или превратить обратно в жирную расплывшуюся тушу без почек. Она ощутила боль в ломаемых ногтях, в сжатом до хруста кулаке, и не стала ничего говорить, просто шагнула дальше, к следующему телу. Она сможет! Назло всем! Назло самой себе! Тейлор смогла, и она сможет!

Кулак не разжимался, и Эми коснулась следующего тела левой рукой.

Додзё 11.19

12 июня 2011 года, Отделение СКП в Мемфисе, штат Теннесси

Тейлор сидела, выгибая грудь вперед, нарочно делая позу неудобной, чтобы не отключиться в мягком и удобном кресле. Перелет дался неожиданно тяжело, наверное, из-за прошлых трех суток, тоже наполненных перелетами, миссиями, внезапными атаками, засадами, как самой Гильдии, так и на команду, ударами, когда отвлекающая атака на Эль-Пасо превратилась в целый штурм в попытках освободить «своих». Все сражались, как могли, но основная тяжесть ложилась на Тейлор, ибо Жаба вмешивался, как и обещал, только в самых тяжелых случаях.

Эми уже тихо сопела, ибо тоже выкладывалась в эти дни на полную катушку. Как и предполагалось, долго удерживать информацию об уничтожении верхушки Независимости в тайне не удалось, но и двух суток, выигранных благодаря Жабе, вполне хватило. Отделения СКП в нескольких штатах разом накрыли основные склады и убежища, пошли повальные аресты, которым способствовало то, что немногим ранее Гильдия выбила несколько команд масок Независимости, обманными и подложными сообщениями собрав их вместе.

Провокация же с выманиванием мексиканских союзников превратилась в настоящую войну, отягощенную тем, что те из Независимости, кого не взяли сразу, пытались сбежать через границу или уйти по морю, или затеряться в других штатах. Тейлор ощутила, что мысли ее соскальзывают на повторный заход, а сама она клонится к столу и сейчас ударится об него.

– Мы можем отложить собрание, – донесся голос Старшего Директора Фаррелла.

Тейлор встрепенулась и огляделась. Маски скрывали лица, но все же можно было предположить, что Оружейник и Жаба свежи и готовы к работе. Первый в силу киборгизации, второй в силу опыта и преимуществ, даруемых таинственной и загадочной чакрой. Лили сидела, подперев голову рукой, и непонятно было то ли спит, то ли скучает. Черепаха, издавая громкие до неприличия звуки, тянула кофе из чашки, и Тейлор невольно поморщилась. Нет, она осознавала концепцию энергетиков, но как можно пить с таким наслаждением такую гадость?

– Не думаю, что в этом есть необходимость, – ответил спокойно Жаба.

– Ваша команда, очевидно, устала.

– Очевидно, – согласился Жаба. – Разбирались с Независимостью.

– Да-да, я слышал, – на вытянутом лице Фаррелла мелькнуло оживление, – поздравляю!

– Рано еще поздравлять.

Вот с этим Тейлор была согласна. События неслись с огромной скоростью, контроль соскальзывал, несколько раз она все же убила кого-то или оставила в состоянии, близком к смерти. Лили стреляла навылет, Жаба вообще никого не жалел, если вступал в сражение. Что об этом скажет комиссия СКП? Здесь и сейчас, положа руку на сердце, Тейлор было глубоко насрать, что там скажет комиссия, команда сделала правильное дело, большое дело, помогла людям и значительно улучшила свои навыки. Два, даже три в одном, не меньше. Но равнодушие к проблеме не означало ее отсутствия, и еще Тейлор была не в силах переключиться на следующую цель. Она знала, что ненавидит Падших, за все в целом, и за их действия в Броктон Бей в частности, и все равно не могла принудить себя к эмоциям. Равнодушие, усталость и желание спать забивали все.