Текст книги "Благоразумные желания"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Ближе к вечеру Эмили притормозила возле дома Фростов. Цвет ее новой машины прекрасно гармонировал с алыми обновками. Этот цвет и наряд символизировали нечто, чему она еще не подобрала название.

– Ничего себе! – воскликнула Барби, встретив сестру у порога. – Вот это наряд… Заходи. Мы только что разрезали пиццу. Надеюсь, ты голодна.

Пока взрослые отдавали должное пицце, Барбара кормила ужином малышей. Сара ела спокойно, а Саймон в промежутках между очередной ложкой каши жалобно хныкал, энергично засовывая пальцы в ротик.

– У него тоже режутся зубки, – печально заметила Барби, снимая сына с высокого стульчика. – Айзек, ты уверен, что нам можно идти? Ненавижу оставлять их в такие минуты.

Саймон уткнулся носом в отцовское плечо.

– Конечно, нужно, – ответила за свояка Эми. – В конце концов, я тетя.

– Иногда я забываю об этом, – не слишком тактично отозвалась Барбара. – Твоя работа так далека от малышей с растущими зубками и истеричных мамаш, рвущих на себе волосы.

Далека от настоящей жизни – вот что имела в виду сестра. Внутренне содрогнувшись, Эми предложила:

– Напиши мне номер телефона кинотеатра. Если Саймону станет хуже, я свяжусь с вами.

Сестра задумалась. Она выглядела напряженной и расстроенной. Эмили и не помнила сестру такой.

– Пошли, Барби, – решительно сказал Айзек. – Иначе мы опоздаем. – Отец посадил двойняшек в манеж. – В спальне есть специальное кольцо для зубов, дай ему, если он опять начнет хныкать. Сара тебе хлопот не доставит. Она вся в мать. Спасибо, сестричка.

Спустя три минуты дверь за ними закрылась. Саймон тут же заплакал, разбудив почти заснувшую Сару. Женщина настроила радиоприемник на музыкальную волну и пошла в спальню, где нашла яркое зубное кольцо, и дала малышу. Он сунул его в рот. Тихо напевая племянникам колыбельную, Эми медленно в такт музыке качала манеж.

Через полчаса дети спали. Эмили присела, чтобы перевести дыхание, как раздался резкий звонок в дверь. Она вздрогнула. Саймон и Сара открыли глаза и оба захныкали. Неслышно выругавшись, она пошла посмотреть на возмутителя спокойствия.

Через глазок Эмили увидела Роя, стоявшего на крыльце.

8

Сердце Эми взволнованно екнуло, но она открыла дверь. На лице Роя отразилось неподдельное изумление. Ясные глаза радостно блеснули. Он расплылся в улыбке:

– Эмили?! Ты здесь! Это чудесно!

В руке Роберт сжимал бутылку вина. Он выглядел таким красивым в кожаной куртке и потертых джинсах. Девушка посторонилась, пропуская его в дом. Радостное изумление на лице гостя сменилось замешательством, а затем озарилось внезапной догадкой.

– Ты не знала, что я приду, да? Где хозяева?

– Они ушли в кино. Я сижу с детьми. Когда моя дорогая сестричка вернется домой, я ее убью… Тише, дети почти спали, пока ты их не разбудил звонком.

Рой закрыл за собой дверь.

– А как же субботний ужин в семь?

– Ужина нет. Мы заказали пиццу и прикончили ее.

– Ах, так, – весело подытожил Рой. – А я принес бутылку вина. Заметь, отличного вина. Я дам тебе попробовать.

– Няни не пьют на посту, Рой.

Его бровь удивленно изогнулась.

– Ты выглядишь совершенно очаровательно, дорогая. А твои щечки цветут словно алые розы.

– Будешь тут алой розой, когда их никак не уложишь.

– Не волнуйся. Вдвоем мы управимся быстро. – Рой снял куртку. Под ней оказалась спортивная рубашка, сквозь ворот которой проглядывали темные курчавые волосы.

– Ну-ка, дай мне Саймона. – Мужчина окинул девушку быстрым взглядом с головы до ног, взял мальчика на руки и весело заметил: – Да он весь мокрый. Мокрый насквозь. Пойдемте, сменим пеленки. Это ваша работа. А я подержу Сару.

– А я и не заметила, – засуетилась Эмили.

Детскую освещал мягкий лунный свет. Пока Эмили переодевала племянника, его тихое сопение сменилось яростным плачем, а маленькое личико скорчилось от страданий. Роберт молча наблюдал, как неумело Эми открывает флакончик с тальком, высыпая его на ладонь, как надевает новый подгузник.

– Ты, наверное, ни разу в жизни не делала этого, – усмехнулся Рой.

– Налей мне лучше бокал вина, – попросила Эми. – Вечер будет долгим и тяжелым.

Вернувшись в гостиную, она заметила, что Роберт убавил освещение. Два бокала вина и плитка шоколада стояли на кофейном столике. Шоколад – более подходящий атрибут для сцены соблазнения, чем ревущие дети, подумала Эми. Хотя, возможно, Рой и не собирался соблазнять ее.

– Я подержу и Саймона, и Сару, – сказала она.

Эмили вальсировала с ними по комнате, пока не устали руки. Потом присела на кушетку, держась на безопасном расстоянии от Роберта. Рой взял у нее Саймона и прижал его к груди.

– Я не кусаюсь, дорогая. Пей вино… Тише, Саймон все нормально.

Малыш захныкал и снова засунул палец в рот. Рой устроился поудобнее в конце кушетки и улыбнулся.

– Ты сидишь так далеко, что мне практически приходится кричать. Подвигайся ближе, а то дети не уснут от наших криков.

Эми осторожно взглянула на него и сделала еще один глоток. Вино действительно превосходное. Она очень привлекательна в этой одежде, подумал Рой. Кожа порозовела, а серые глаза напоминают бездонное озеро в Рестоне.

– Я хочу тебя, как моряк, полгода не видевший суши, – весело сказал он. – Но младенцы на наших руках – самые надежные компаньоны. Держу пари, Барби об этом не подумала, решив нас свести. Поэтому можешь быть абсолютно спокойна. Я не стану соблазнять тебя ни на кушетке, ни на ковре, ни на кофейном столике. Ни в детском манеже. К сожалению.

Эми сердито посмотрела на мужчину.

– Я не чувствую себя в безопасности по соседству с тобой.

– Продолжай. Мне нравится.

– Я рада, что ты никуда не уехал, – поспешно добавила она.

– По правде сказать, я тоже рад. Сейчас.

То ли от выпитого вина, то ли от странной боли, затаившейся где-то глубоко внутри и не имевшей ничего общего с вином, Эми чувствовала себя довольно необычно, глядя, как Рой держит ее племянника. Его большая сильная рука надежно обнимала маленькое тельце, малыш уткнулся головой под подбородок, а его розовая щечка спокойно устроилась на широкой груди. Со стороны можно было подумать, что они – самая обыкновенная супружеская пара, проводящая тихий субботний вечер со своими двойняшками. Боль внутри разрасталась со страшной силой.

– Моя мать снова выходит замуж, – сообщила Эми. – За Боулта.

– Ты имеешь что-то против? – тихо спросил Рой.

– У тебя необыкновенные способности задавать глупые вопросы! Неужели тебе не нравится ее избранник?

– Очень нравится. Послушай, моей левой руке необходим противовес для правой. Или дай мне Сару. Или иди сюда.

Эми смочила горло еще одним глотком вина, отставила бокал и подвинулась поближе. Ее тело было натянуто как струна.

– Не слишком-то романтично завлекать женщину в свои объятия как противовес.

– Зато нестандартно, – отшутился Рой и обнял Эмили за плечи. Его пальцы начали мягко и ритмично поглаживать ее напряженные мышцы. – Расслабься. Я хочу тебе кое-что рассказать.

Пропади все пропадом, подумала Эмили, поджав под себя ноги, и положила голову на плечо Роя. Он только крепче прижал ее к себе. Она закрыла глаза, крепко прижав к себе Сару.

– Не уверена, что смогу сосредоточиться, – пробормотала Эмили.

– Эми…

Что-то в голосе Роя заставило ее посмотреть на него. Его ясные глаза казались бездонными. На мгновение Эми охватил страх. Но как только губы Роберта прикоснулись к ее губам, страхи исчезли без следа. Удивительно сладковато-горьковатое желание проснулось и устремилось мощным потоком по венам, заставляя Эмили уступить жаркому натиску.

Я тону, подумал Рой. Ну почему эти дети не спят спокойно в своих кроватках? Она так сладко пахнет, шелковая прядь ее волос щекочет щеку мучительно и нежно. Рой почувствовал, как трепетные пальцы Эми гладят его затылок, зарываются в его волосы. И когда его голова начала медленно кружиться, Роберт мимоходом подумал о Барбаре, которая, должно быть, наслаждается фильмом, уверенная, что оказала ему большую услугу.

Саймон снова захныкал, потом звучно зачмокал, сося большой палец. Оторвавшись от губ Роя, Эми тихонько шепнула:

– Не думаю, что няням позволительно целоваться на кушетке… Ты собирался мне что-то рассказать.

Рой не знал, правильно ли выбрал время, чтобы объяснить, почему он не может оставить ее. Возможно, его откровенные признания снова испугают эту женщину. Он откинулся на спинку кушетки, закрыл глаза и одной рукой еще крепче прижал к себе Эмили. Она поймет. Она обязательно поймет.

– Давным-давно в одной деревушке жил-был мальчик по имени Роберт Рой, – начал мужчина. – У него не было ни братьев, ни сестер, но он не жалел об этом. Мальчик рос среди лесов и полей, где играл целыми днями. Он подолгу наблюдал за оленями, дикобразами, лесными птицами. Он любовался ими. Потому что всегда знал, что станет художником. Наверное, поэтому Рой не жалел о братьях и сестрах. Его родители, добрые и надежные, любили друг друга подобно диким лебедям, которых венчает и разлучает только небо.

Эми ощутила внезапную боль. Она бы тоже могла сказать такие слова, но ее отец очень давно умер.

– Неужели? – вырвалось у нее.

Не замечая того, Роберт стал рассказывать от первого лица.

– Я всегда знал, что между моими родителями существовало нечто особенное. Два, казалось бы, простых человека любили друг друга так страстно. Чем взрослее я становился, тем чаще думал, что поддерживать такую любовь сквозь годы и расстояния не во власти людей… Фростам это удалось, хотя и с огромным трудом. Отчасти поэтому я с ними и дружу.

Роберт посмотрел на девушку, доверчиво прижавшуюся к нему.

– Лет с десяти я был уверен, что встречу свою суженую, такой, какой была моя мать для моего отца. Но когда я решил жениться на Кэрол, то забыл о своих мечтах. Это была ошибка. А стоило тебе войти в галерею, как я уже знал, – это она. Та, которую я ждал всю жизнь. – Он помолчал немного. – Вот и все. Могу повторить.

Эми выпрямилась, бережно сжимая Сару.

– Ты влюблен? В меня? Это ты хочешь сказать?

– Думаю, да. Хотя эти слова звучат чертовски банально. Я ненавижу говорить их. Но между нами что-то есть, дорогая. Какая-то связь. Словно твоя кровь взывает к моей. Я не знаю, черт побери, как сказать это – я не привык иметь дело со словами. – Он задумался. – Но твой образ всегда был в моем сердце… Может быть, это все, что я понял.

Потрясенная, Эмили не знала, что сказать. Палец Роя плавно очертил дугу вдоль контура ее щеки.

– Я боролся за это чувство. Уравновешенные отшельницы никогда не привлекали меня. А из слов Фростов я сделал вывод, что твой характер – далеко не подарок… – Гость сделал паузу. – Но сейчас я так не думаю.

Очень медленно и нежно его рука скользнула вниз от шеи к ключице, к нежным холмикам груди, затем к животу, к бедрам, где осталась лежать, твердая, властная, на мягкой ткани цвета спелой рябины.

Рой услышал легкий вздох, сорвавшийся с ее губ, увидел, как широко раскрылись серые глаза. Но Эми не проронила ни слова.

– Я хочу тебя, – прошептал он. – Как никого и никогда!

– И ты, и я слишком давно не занимались любовью.

– Тебе лучше знать.

Она знала.

– Значит, я и есть та женщина, с которой ты хочешь провести остаток своей жизни?

– Да, – решительно ответил Роберт.

– Но мы познакомились всего лишь две недели назад.

– Мы сможем лучше узнать друг друга, только если будем проводить время вместе.

Эмили взглянула на руку, уверенно лежащую на ее колене. Она уже знала, как сильна и как чувствительна эта мужская рука. Девушка взяла свой бокал и залпом осушила его.

– Почему ты не говорил мне этого прежде?

Рой физически ощутил ее напряжение.

– Ты была не готова к моим признаниям.

– Ты лгал мне, – резко парировала Эми.

– Нет! Я просто не сказал тебе всей правды.

– Теперь ты играешь словами.

– Даже не пытайся поссориться со мной! – прошипел Рой. – Ты самая упрямая из всех женщин, что я знал. Ты выводишь меня из себя. И не спрашивай, почему я влюбился в тебя. Я сам не знаю. Просто поверь – я не лгал тебе. Я на это не способен.

Эмили положила уснувшую Сару в манеж. Саймон поднял голову, разинул рот. В его серых глазенках блеснуло удивление.

– Привет, дружище, – сказал Рой более сдержанным тоном. – Из-за тебя я вынужден менять стиль. Ты знаешь это?

Малыш подарил ему радостную улыбку и издал громкий гукающий звук.

– Ну, вот опять. Опять я вышла из себя, – беспомощно заметила Эми.

– Ты не знаешь радостей секса – вот в чем причина.

Эмили тихо засмеялась. Роберт вторил ее мелодичному смеху.

– Заметь, – тихо проговорила она, – я соглашаюсь с тобой, Роберт Рой. Объявляю всему свету, что единственный ярлык, который ты смог мне пришить – единственный, повторяю, – это фригидность.

– А что, есть еще? – поинтересовался Рой.

Девушка принялась один за другим загибать пальцы:

– Ярость. Паника. Страсть. Счастье. Страдания. Ревность…

– Ты пропустила замкнутость.

– Да, и это тоже.

Саймон потянулся к тете, обнажив в улыбке два перламутровых зубика и красные десны. Эми взяла малыша на руки, прижала к себе и легонько подула за ворот пижамки. Ребенок громко засмеялся и загукал.

– Когда я вижу тебя вот так, как сейчас, то очень легко представляю его нашим малышом, – произнес Рой чуть дрогнувшим голосом. – Ты можешь представить себя матерью моих детей?

С прямотой, которая всегда так действовала на него, Эми ответила:

– Когда я с тобой, я думаю о многом. За исключением того, что связано с процессом, в результате которого получаются дети. Однако, когда я вижу детей в твоих руках, внутри меня что-то екает. – Эмили усмехнулась. – Кажется, я чокнулась, если продолжаю этот разговор. Я никогда прежде не жила каждодневной жизнью с мужчиной. Кто готовит еду? Кто чистит туалет? Держу пари, мы доведем друг друга до сумасшедшего дома меньше чем за месяц.

– Есть только один способ узнать это. Переезжай ко мне в коттедж, – быстро предложил он.

– Ты сошел с ума!

Мысль о совместной жизни с этой женщиной спазмом сжала ему горло. У Роя пересохло во рту.

– Нет. Я серьезно.

Эми уставилась на него.

– Это безумие… Да, вот именно.

– Тебе только нужно сказать «да».

Рой улыбнулся, и сердце девушки забилось еще сильнее. Цепкие пальчики Саймона схватили ее за волосы.

– Надо дать ему бутылочку и уложить в постель. Барбара не переживет, что наследник бодрствует полночи.

– Не уходи от ответа.

– Ты не мог бы подержать Саймона, пока я приготовлю еду детям? – Глядя в темно-серые глазенки племянника, такие же, как у нее, девушка торопливо добавила: – Обещаю, я дам тебе ответ через неделю. Обещаю. Не дави на меня, Рой… пожалуйста.

Мягкий приглушенный свет плавно очерчивал нежный контур ее груди, замирая синими тенями на внутренней стороне тонких запястий. Вид этой женщины наполнял Роя столь сильным желанием, что отводил на второй план любые обещания, делая бессмысленным всякое терпение. И это желание он должен обуздать, иначе спугнет ее. Во что бы ни стало нужно удержаться. Роберт поднялся и налил вина. Затем взял ребенка на руки. Как можно осторожнее, стараясь не прикасаться к Эми. Она не принадлежит ему – пока еще. А может, никогда.

Эмили коснулась его руки.

– Когда я вижу тебя таким, я… Мне очень жаль, Рой. Я знаю, что жестоко заставлять тебя ждать целую неделю. Но я уверена, что поступаю верно. Это слишком серьезно. И мне страшно. Пожалуйста, постарайся понять.

– Знаешь, что больше всего раздражает меня в такой ситуации? – жестко спросил он. – Отсутствие выбора. Я подожду, потому что нет другого выхода. Потому что ты женщина, которую я хочу больше всего на свете. – Роберт издал резкий смешок. – В десять лет мне и в голову не приходило, что любовь похожа на капкан. Попался, замок щелкнул и ты – пленник без права выбора. Это последствия чисто мужской самоуверенности – не понимать, что женщина, которую ты хочешь, возможно, не хочет тебя.

Резкие звуки напугали Саймона. Малыш снова захныкал. Рой беспокойно пошевелил плечами, сгоняя напряжение.

– Мне лучше уйти. Сегодня мы все равно ни о чем не договоримся. Только детей пугаем.

– Я не хочу, чтобы ты уходил!

– Значит, мы оба запутались, – устало произнес Рой.

– Любовь светла и прекрасна, когда смотришь на нее со стороны, – подытожила Эмили.

– За все приходится платить. Я это точно знаю. Я всегда жил как кочевник, влекомый судьбой. Полюбить тебя – значит потерять свободу. Хотя, с другой стороны, мне кажется, я узнал что-то новое, неизведанное, иную свободу.

– Я потеряю свою независимость, – прошептала Эми. – Большую часть жизни я привыкла делать то, что хотела, не советуясь ни с кем. Никто не пытался руководить моей жизнью. Больше так не будет, ведь правда? – Она подарила Рою лукавую усмешку. – Зная тебя, это нетрудно предположить.

– Мы приобретем намного больше, чем потеряем, – уверенно произнес мужчина.

Эми принялась медленно расхаживать по комнате, ее юбка кружилась вокруг колен, сонный малыш уютно лежал в ее руках.

– Знаешь, когда начал рушиться мой эгоистичный мирок? Когда умер первенец Фростов. Когда они поженились, я завидовала им, их счастью – они так любили друг друга, потом появился Джонни, очаровательный малыш. А потом трагедия за трагедией… Их брак чуть не распался. Мы все были так несчастны. Это ужасно. Я смотрела на все со стороны, а мне казалось, что все это происходит со мной. Тогда-то я наконец и повзрослела.

Рой слушал ее, не прерывая. Каждое слово заставляло его все больше и больше убеждаться в глубине чувств, скрытых в сердце его избранницы. И красный наряд – отнюдь не случайность.

– Я люблю тебя, дорогая, – тихо произнес мужчина.

Она замерла на месте.

– Слишком быстро, Роберт. – Голос женщины дрожал. – Я делаю все, что могу. Не торопи события!

Желание Роя безуспешно боролось с рассудком.

– Лучше я уйду. А в следующие выходные назначаю тебе свидание. Обычное свидание, – улыбнулся он. – Например, бар плюс кино.

Наградой послужила ее немного грустная улыбка.

– Звучит заманчиво, – согласилась Эмили.

Рой надел куртку. Эми вышла в холл. Верхний свет падал на ее лицо. Напряжение, неуверенность, робость и надежда на счастье светились в ее серых глазах.

– Я чувствую… – начала она и вдруг бросилась к мужчине, обвила руками его плечи и обняла так крепко, словно он уезжал на Северный полюс.

Его сердце отчаянно забилось, отдаваясь в ушах гулким шумом. Он прижал к себе Эми, слегка приподнял и поцеловал с глубокой благодарностью и горячей любовью, чувствуя, как она откликается на его страсть. Язык Роберта стал настойчивее. Пальцы девушки вцепились в его волосы, их тела почти слились. Именно в этот момент Рой ощутил то новое чувство свободы, о котором говорил раньше.

В замке щелкнул ключ. Роберт с ужасом поднял голову, глядя, как открывается дверь, и опустил Эми на пол.

Но когда Барби заглянула в холл, его руки по-прежнему сжимали талию Эми, а ее пальцы впились в рубашку у него на груди, словно только так сестра могла сохранить равновесие.

– Боб, как приятно тебя видеть! – с явно преувеличенным удивлением воскликнула Барбара.

Эмили, зардевшись, отступила назад.

– Он уже уходит, – пробормотала она.

– Фильм оказался просто ужасным, – недовольно продолжала Барби. – Мы не выдержали и ушли.

Айзек в замешательстве переводил взгляд с жены на гостей.

– Раздевайся и посиди еще немного. Как дети?

– Угомонились, но с большим трудом, всего несколько минут назад, – пролепетала Эми. – Мы сменили подгузники, так что они должны спать долго.

– Ночь покажет, – заметил Айзек.

Как ни любил Рой друзей, у него не было настроения обсуждать с ними фильмы и режущиеся зубки и, тем более, удовлетворять любопытство Барби по поводу его отношений с ее сестрой.

– Я возвращаюсь на озеро, – сказал он. – И позвоню завтра. Берегись, Эмили. – Рой не спеша поцеловал ее в полуоткрытые губы, улыбнулся всем и вышел.

По ступенькам мужчина сбежал, громко насвистывая. Он не хотел посвящать во все Фростов еще и потому, что не был уверен – как ему хотелось бы, – что их отношения с Эми будут иметь продолжение. Он любил ее. Вне всяких сомнений. Если бы он только был уверен, что девушка может ответить ему взаимностью.

И все же Рой чувствовал, что теперь он ближе к своей мечте, чем когда бы то ни было.

Пока этого достаточно.

9

Возвращаясь с собаками с утренней прогулки, Эми услышала телефонные звонки. Но пока она открывала дверь и снимала туфли, звонки прекратились.

Она поставила кассету с оперными ариями и, подпевая, прибралась в доме сестры. После душа переоделась в новые джинсы и шелковую блузку, подпоясалась новым ремнем из крокодиловой кожи, не забыв о серебряных серьгах с бирюзой. Макияж она сделала ярче обычного, медленно и тщательно расчесала волосы. Неплохо, удовлетворенно подумала Эми, разглядывая отражение в зеркале.

Понравится ли Рою ее новая рубашка? И что плохого в том, чтобы поужинать вместе сегодня вечером? Эми, напевая, готовила салат. Когда же наконец он позвонит? Что-то он стал слишком сдержан!

А вдруг она действительно влюбилась в Роя? Эмили терпеть не могла ждать.

Собаки носились по заднему дворику, взрывая землю острыми когтями. Им было мало пространства в пять квадратных ярдов, и Эми решила прогуляться с ними еще раз. Сидеть и ждать нового звонка было просто невыносимо.

Как обычно, в предчувствии прогулки собак обуяло бешенство. После короткой борьбы, в которой победа досталась Эмили, троица отправилась вниз по тротуару.

Ярко светило солнце. Эмили шла впереди, то и дело останавливаясь, чтобы не запутаться в поводках.

Через полчаса девушка решила вернуться. Задумавшись о Рое, она и не заметила большого ротвейлера, стоящего на противоположной стороне дороги рядом с элегантной хозяйкой. Парочка спокойно дожидалась, пока загорится зеленый свет. Красавца кобеля увидели суки, и даже глаза старой Гранди зажглись огнем.

Собаки неожиданно рванули в сторону. Потеряв равновесие, Эмили очнулась от приятных дум. Чтобы не упасть, она попыталась ухватиться за столб светофора. Но не успела и грохнулась посреди тротуара, ободрав ладони и колени.

Собаки перебежали на другую сторону улицы и виновато смотрели на распластанную хозяйку. Эмили с трудом поднялась, доковыляла до собак и взяла их снова на поводок.

Когда она через час дошла до дома, то увидела спортивный автомобиль желтого цвета и Роя, спокойно сидевшего на крыльце. При виде Эмили он поднялся и пошел по тропинке ей навстречу. Потом резко остановился.

– Дорогая, что случилось? Ты вся в крови.

– Собаки выбежали на дорогу, – ответила Эми, чувствуя, как ее снова начинает бить озноб. – Мы были на волосок от катастрофы. Просто чудо, что ни я, ни они не попали под автомобиль.

– Любимая, – тихо произнес Рой. Такие нотки в мужском голосе Эмили слышала впервые. – Давай мне ключи и поводки тоже. Вот так.

В холле сестры стояло большое антикварное зеркало.

– Я только что купила эту рубашку. – Голос Эми дрожал. – Теперь ее можно выбросить, вместе с белыми джинсами.

– Но это всего лишь тряпки! Главное, что ты жива!

Он бледен, отрешенно заметила девушка. Она стиснула зубы, и две слезинки, выкатившись из-под ресниц, тонкими струйками сползли по ее щекам.

Этого Рой вынести не мог. Он подошел ближе, поднял Эми на руки и направился к лестнице.

– Что ты делаешь? – пропищала она.

– Я отнесу тебя наверх. Тебе нужно принять ванну. А я пока постираю в машине твою одежду.

Эми забарабанила кулаками по его груди.

– Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мою жизнь, слышишь? Отпусти меня немедленно!

– Нет, – заявил Рой, – и перестань меня бить.

– Отпусти меня.

– На этот раз тебе придется делать то, что я скажу, а не то, что ты хочешь! В качестве эксперимента, Эми. Тебе это будет полезно. – Ее кулак ударил его снова. – О черт, больно.

– Отлично. – Девушка прямо-таки кипела от злости.

Рой толкнул ногой дверь в ванную, вошел и только тогда опустил ее на пол.

– Уходи домой, Роберт. Я не хочу, чтобы ты здесь оставался.

Он почувствовал внезапный холод.

– Ты это серьезно?

– Да! Всю жизнь я сама присматривала за собой и сейчас тоже не нуждаюсь ни в чьей помощи.

На скулах гостя заиграли желваки.

– Если ты настаиваешь, я уйду, – сказал он ледяным тоном. – Но больше не вернусь. Никогда.

Ярость на лице Эмили сменилась смертельной бледностью. Ее щеки стали белее снега. Но Роберт зашел слишком далеко, чтобы отступать. Его голос резал как стальная бритва:

– Любовь – это не просто времяпрепровождение: семейные обеды, походы в кино, игры с детьми. В жизни не обойтись без срывов, потерь, несчастных случаев. Любящие люди делят и радость, и горе. Мы нужны друг другу. Но если ты не разрешишь мне быть рядом с тобой, я не смогу помочь тебе.

Роберт не хотел даже думать, как он будет жить без Эми.

– Это шантаж, – бессвязно пролепетала она.

– Если ты видишь все в таком свете, мне лучше уйти. Навсегда.

Эмили устало присела на край ванны.

– Ты не понимаешь. Моя жизнь – сплошной стресс! Не вынесу этого!

Рой опустился на колени рядом с девушкой. Слезы ручьями струились по ее щекам.

– Чего ты не можешь вынести? – настойчиво спросил гость.

Эмили склонила голову ему на плечо. Ее спина покорно изогнулась.

– Мой отец умер, когда мне исполнилось семь, – еле слышно прошептала она. – В нашем классе был один хромой мальчишка. Я ненавидела его. Он всегда дергал меня за волосы, а в дождливую погоду бросал мои учебники в лужи. Он сказал, что отец умер по моей вине. Из-за того, что я сорвала несколько яблок из сада соседа. Я знала, что воровство – это плохо, поэтому и поверила ему. Поверила, что я плохая девочка и поэтому мой папа умер от горя и ушел на небо. Это была моя вина.

В живом воображении Роя возник образ маленькой рыжеволосой девчушки с тонюсенькими косичками, которая карабкается на чужой забор, чтобы сорвать с ветки спелые красные яблоки.

– Почему ты не сказала это матери?

– Когда папа умер, она словно ушла куда-то… умерла внутри. Стала совершенно посторонней. Я думала, это тоже из-за меня. – Эми подняла голову, кончик ее носа уже покраснел. – Глупо, конечно. Но мне было всего семь лет.

– В результате ты потеряла обоих родителей.

– Ты прав. Отчасти. Вот поэтому я всегда старалась быть хорошей, чтобы больше не случилось ничего ужасного. Я стала лучшей ученицей в классе, я ни разу не нарушила ни одного правила.

Роберт подумал, что ему следует быть благодарным безмозглым собакам, так как Эмили только что дала ему ключик к своей душе.

– Это можно назвать самообладанием, – заметил он.

Эми вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Естественно, я поступила в музыкальную школу. В нашей семье все выбирали этот путь. Я все делала как положено. Медали и стипендии все годы учебы в школе, потом консерватория, композиторская и дирижерская работа. Музы и музыка. Только после смерти первенца Фростов и знакомства с тобой я осознала, как пуста и безрадостна моя жизнь. Когда я увидела твои работы на выставке, во мне словно что-то перевернулось. Я никогда не могла позволить себе быть такой раскованной. Твоим скульптурам удалось вернуть к жизни мою душу.

– Неудивительно, что ты плакала.

– Как дождливый майский день. – Эми прижалась щекой к его волосам. – Смешно, но я почувствовала огромное облегчение, рассказав тебе обо всем.

– Вот и хорошо, – подытожил Рой, остро чувствуя под рукой упругую мягкость ее груди.

– Ты нужен мне, – выпалила Эмили. – Но что, если ты будешь мне нужен, а тебя не окажется рядом?

– Родная, – он пристально посмотрел ей в глаза, – я клянусь, что всегда буду с тобой.

– Я сейчас заплачу, – пробормотала девушка. Но пока серые глаза вновь наполнялись горячими слезами, губы Эми растянулись в такую милую улыбку, что сердце Роя растаяло, как весенний снег под солнечными лучами. – Трейси вернется через час или около того… По-моему, кое-кому следует вновь пообщаться с озером.

– Когда я возвращаюсь в коттедж, звоню тебе, а чертов аппарат не отвечает, то у меня появляется предлог, чтобы приехать в город. – Он взъерошил седые волосы. – Гораздо приятнее разговаривать с живым человеком.

Рой поднялся, закрыл сток в ванне и повернул краны. Потом осмотрел батарею флаконов на полочке, открыл один из них и вылил в воду щедрую порцию светло-голубой жидкости. Эми чуть не задохнулась от ужаса.

– Сестра обожает эту пену для ванны. Ока стоит огромных денег.

– Сестра в вечном долгу перед тобой, – сказал Роберт и добавил еще немного.

Эми рассмеялась. Рой протянул руку к пуговицам на ее рубашке.

Девушка следила за движением его пальцев. Щеки ее пылали. Она неподвижно сидела на краешке ванны, пока Рой одну за другой расстегивал пуговицы. Его пальцы были быстры, сердце стучало, словно он мчался на байдарке вниз к порогам коварной реки. На фоне белой пены кожа Эми казалась нежно-кремовой, а на ощупь была гладкой, как шелк, что он снимал с ее плеч. Кружевной бюстгальтер плотно облегал полные груди, сквозь ажур он мог видеть розовые круги упругих сосков.

– Я хотел бы изваять тебя такой, – хрипло произнес скульптор. – Потому что у меня нет слов, чтобы сказать, как ты прекрасна.

Подчиняясь инстинкту, Эми подняла лицо навстречу его поцелуям, долгим, глубоким, страстным, настойчивым прикосновениям его губ и языка. Ладони Роя гладили ее плечи, руки, нежную впадинку спины. Его голова опускалась все ниже и ниже, к ложбинке между холмиками ее грудей. Теплая волна окатила девушку, согревая лицо и тело. Она прижалась к мужчине, перебирая пальцами густые пряди седых волос. Новые сладкие эмоции переполняли ее. Истинные эмоции, смутно отозвалось в голове. Настоящие.

Что-то холодное и мокрое коснулось ее попки. Она посмотрела вниз.

– Караул! Наводнение! – громко расхохоталась Эми.

Пена уже переползла через край. Рой негромко выругался и выключил воду. Эмили встала. Изгибы ее тела, подчеркнутые облегающими мокрыми джинсами, будили в нем взрывоопасную смесь вожделения и любви.

– Лучше мне уйти отсюда, – хрипло произнес он. – Иначе мы займемся любовью прямо на полу в ванной.

Мужчина был уже почти у двери, когда Эми окликнула его.

– Спасибо.

Окутанная клубами пара, она стояла, маленькая изящная женщина в грязно-белых джинсах и бюстгальтере, и Роберт отчетливо сознавал, что дороже в его жизни никого не было. Он кивнул, вышел на кухню, замочил ее рубашку в холодной воде. Хорошо бы и мне освежиться, криво усмехнулся мужчина, разглядывая в окно ухоженный садик Трейси.

Та скульптура, которую Айзек подарил свояченице, сотворила чудо. Три беззаботные бегущие девчушки помогли ей преобразиться, вновь обрести утерянную когда-то свободу. И он должен научить ее наслаждаться этой свободой.

Трейси появилась лишь к вечеру. Собаки приветственно гавкали. Поспешно обняв сестру, Трейси потрепала собак и уселась в кресло.

На них тут же обрушился поток восторженных описаний конкурса и прекрасного выступления ее хора. Наконец Эми решилась прервать излияния сестры.