Текст книги "Никаких обязательств"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

8

Тишину комнаты нарушил пронзительный звон телефона. Рука Саймона так и рванулась к трубке.

– Алло? – И через мгновение он произнес уже совсем иным голосом: – А, Роб, это ты. Привет, рад тебя слышать.

Глупо было надеяться, что это Дженифер. Во-первых, откуда ей взять его номер. А во-вторых, с какой стати звонить.

Со дня закрытия фестиваля прошла уже неделя, но Саймон не слишком-то преуспел в своем благом намерении. Забыть Дженифер ему так и не удалось. Ни по дороге в аэропорт, ни позже.

Видит Бог, он старался. Старался изо всех сил. Даже сводил поужинать новенькую актрису из своего театра и одну ультрасовременную критикессу, утверждавшую, будто она в полном восторге от его таланта. Но, увы, он напрасно искал в их лицах, голосах, манере поведения хотя бы отдаленное подобие той подкупающей искренности, что так затронула его сердце в Дженифер. Оба свидания окончились одинаково. После роскошного ужина, невзирая на более чем недвусмысленные намеки спутниц, Саймон отвозил их домой – к ним, разумеется, не к себе, – а там целомудренный поцелуй в щечку – и обратно, в одинокую холостяцкую постель. Если бы эту постель согревала Дженифер!

Оставалось лишь любоваться ее изображениями – теми самыми фотографиями, что он украдкой сделал во время памятной вылазки в деревню. Первым делом по приезде в Дублин Саймон отдал пленку в проявку и теперь предавался самому что ни на есть мазохистскому развлечению – постоянно разглядывал портреты Дженифер. Ах, эти разметавшиеся пряди черных волос, эта гордая посадка головы на тонкой шее, эта юбка, летающая вокруг стройных ножек! Сколько воспоминаний будили эти снимки!

Воспоминая – отныне они стали его уделом. От самой Дженифер, как и следовало ожидать, не было ни слуху ни духу…

Честно говоря, сейчас ему следовало бы проявить хоть капельку энтузиазма. Звонил Роберт Уикенгем, его лучший друг. Несмотря на известность и открытость в творческом плане, в частной жизни Саймон сближался с людьми крайне трудно. Единственные, с кем он забывал привычную сдержанность, были Роб, ведущий обозреватель «Даблин тудей», и его очаровательное семейство: жена Сандра и дети, Майкл и Линни.

– Ну что, играем завтра в гольф? – спросил Роберт. – Если хочешь, давай встретимся завтра, как обычно, в одиннадцать. Потом можно будет вместе перекусить.

– Отлично. – Саймон изобразил радость, если и не совсем искреннюю, то по меньшей мере пылкую. – Давно мы с тобой не играли – то у меня фестиваль, то у тебя командировки.

– Ну ладно, тогда до завтра. Расскажешь, как съездил. Пока.

«Расскажешь, как съездил…» Быть может, думал Саймон, опуская трубку, именно это мне сейчас и надо – выговориться, излить душу чуткому и понимающему собеседнику. Вдруг станет легче. А если и есть человек, отвечающий подобным требованиям, это Роберт…

Однако не надо было быть очень уж чутким и понимающим человеком, чтобы понять: с Саймоном творится что-то неладное. Обычно они с Робертом играли на равных. Но сейчас журналист обошел приятеля еще у первой же лунки. Мячи Саймона упорно летели не туда или вообще никуда не летели.

После игры друзья направились в закусочную неподалеку. Сделав заказ, Роберт пытливо вгляделся в лицо Саймона.

– Что с тобой сегодня, а? Ты сам на себя не похож? Неужели это из-за фестиваля в Бингли?

– Фестиваль прошел великолепно.

– Ты еще никогда не играл в гольф так скверно.

– Спасибо за комплимент, – сухо поблагодарил Саймон. – А как Сандра, как дети?

– Отлично, – пожал плечами Роб. – Сандра увлеклась шитьем и целыми днями строчит им костюмы к всевозможным школьным и детсадовским праздниками. А они и рады. Так ты, значит, упорно не желаешь рассказать, в чем дело?

И Саймон решился. Не он ли хотел выговориться?

– Я встретил одну женщину, – выпалил он.

– Гмм… давно пора.

– Роб, сколько тебе повторять: не все созданы для семейной жизни, как вы с Сандрой. Возможно, когда-нибудь я и решу остепениться. Но вряд ли скоро.

– А эта женщина… ей хочется замуж?

– Нет! – Саймон произнес это с такой силой, что Роб улыбнулся.

– Что, неужели она оказалась невосприимчива к твоим чарам? И оттого-то ты теперь места себе не находишь?

– Да… То есть нет. Ну… вроде того.

Роберт с интересом посмотрел на приятеля.

– Либо да, либо нет. Ты уж выбери что-нибудь одно.

– Все очень запутанно, – нахмурился Саймон. – Она не была в числе участников фестиваля. Она работает официанткой в отеле.

Роберт приподнял брови.

– Что, охотилась за твоими деньгами? А я думал, ты уже привык к такому сорту девиц.

– Да нет же! Она вовсе не такого сорта. Клянусь!

– Ты спал с ней?

Саймон усмехнулся, скрывая неловкость.

– Сразу чувствуется журналистская хватка. Нет, если это так для тебя важно знать, не спал.

– Но хотел, верно? Знаешь, это испытанный женский приемчик: отказать, чтобы сильнее распалить мужчину.

– Она не из таких!

Роберт хмыкнул.

– Эк тебя зацепило. Очень красивая, да?

– Да. Очень. – Саймон снова нахмурился. – Было в ней что-то очень и очень знакомое, как будто я ее уже где-то видел. Только вот где, так и не мог вспомнить. И еще она как-то странно реагировала на любое упоминание о Дублине. Будто чего-то боялась.

– А как ее зовут?

– Дженифер.

Подчинившись внезапному порыву, Саймон достал из спортивной сумки конверт с фотографиями – неизвестно зачем, он всегда носил их с собой. Роберт с улыбкой взял их. Но когда вернул Саймону, уже не улыбался.

– Как ее фамилия? – спросил он странно напряженным голосом.

– О'Конноли. А в чем дело?

– Я знал ее под фамилией Бенбоу. Дженифер Бенбоу, вдова Грегори Бенбоу. Тебе это что-нибудь говорит?

Саймону показалось, что друг нанес ему предательский удар под дых. Вдова? Дженифер – вдова?!

– Ровным счетом ничего, – резко произнес он, – а у меня отличная память на имена. Что ты имеешь в виду? Когда это ты ее знал? И где? И кем был этот самый Грегори Бенбоу?

– Боюсь, тебе будет не слишком-то приятно это слышать, – покачал головой Роберт. – Они жили в Дублине. Грегори Бенбоу был известным – в определенных кругах, разумеется, – карточным шулером. Пока его не раскусили, он был вхож в лучшие дома города. Потом разразился громкий скандал, а в скором времени, чуть больше трех лет назад, его убили.

– Убили? – ахнул Саймон. – Ты уверен, что мы говорим об одной и той же женщине?

Роберт кивнул.

– Я узнал ее с первого взгляда. Согласись, она не из тех, кого легко забыть. Да-да, припоминаю, на суде как раз всплыло, что она родом откуда-то из тех краев.

– На суде? – ошеломленно повторил Саймон. – Какой еще суд?

– У нее был веский мотив убрать мужа. Деньги. Много денег. Ты и не представляешь, как неплохо успел нажиться этот мошенник. Большая часть, само собой, ушла на судебные издержки. Но помимо мотива, у нее было железное алиби. Следствие, правда, пыталось доказать, что она наняла кого-то убить мужа, но не нашло доказательств, что за предыдущие несколько месяцев она выплатила кому-нибудь крупную сумму.

Мир сошел с ума, подумал Саймон и схватил друга за руку.

– Послушай, я не сплю? У меня не слуховые галлюцинации?

– Нет, – ответил Роберт. – Все именно так, как я говорю.

Саймону мгновенно припомнилась сцена за можжевеловыми кустами в саду перед отелем. Кортни бросал в лицо Дженифер оскорбительные фразы, и она сникла буквально на глазах. Как там он выразился? «Можешь не блефовать и раскрыть карты». Явный намек на род занятий ее покойного мужа.

Так вот каких воспоминаний боялась Дженифер! Вот почему так пугалась при любом упоминании Дублина!

Саймон тряхнул головой.

– Ты же знаешь, последние годы я часто езжу с театром на гастроли, порой на несколько месяцев. Но, должно быть, фотографию в газете все-таки видел. Вот откуда это странное чувство, будто мы уже встречались.

– Ты влюблен в нее? – тихо спросил Роберт.

– Нет! Нет, что ты! И все равно я потрясен. – Саймон пожал плечами. – Знаешь, я слышу, как ты говоришь «убийство», «суд», «алиби», и не могу связать их с женщиной, которую успел узнать. Никак не могу. Наверное, это какая-то ошибка. Или просто дурацкая шутка.

– Только не с моей стороны. – Роберт с жалостью поглядел на друга.

Тот виновато улыбнулся.

– Прости. Ты же знаешь, я не имел в виду тебя. Просто никак не могу прийти в себя.

– Да, вижу. Но почему ты так твердо уверен, что эта твоя Дженифер не могла и вправду убить своего мужа. Который, смею тебя заверить, был-таки позорным пятном на роде человеческом.

Саймон машинально глотнул кофе. Сейчас ему впору было бы выпить чего покрепче!

– Она никого не убивала! Женщина, с которой я познакомился в отеле, не способна на убийство.

– Вот оно что, – протянул Роберт. – Занятно, занятно.

– А это ты к чему?

– Ни к чему. Просто рад слышать, что ты не начинаешь спрашивать меня, а могла ли она действительно оказаться убийцей. Вместо этого ты утверждаешь, что она ни в чем не виновна.

– Виновна в убийстве? Дженифер О'Конноли? Даже слышать смешно. Да она – сама чистота и искренность. Меня как раз это-то и привлекло в ней с самого начала.

Роберт удовлетворенно кивнул.

– Если хочешь знать, я с тобой согласен. Во-первых, у нее было и впрямь железное алиби. В ночь убийства она была у друзей. А во-вторых… я столько лет вел криминальную хронику, столько насмотрелся на разных преступников, что у меня выработалось что-то вроде особого чутья, особенно на ложь. А Дженифер не лгала.

– Вот видишь, – обрадовался Саймон, но Роберт еще не все сказал.

– Но мотивов у нее тоже было изрядно – этого нельзя отрицать. Помимо чисто финансовой стороны, супруги сильно не ладили. Тем самым вечером у них произошла страшная ссора. Слуги слышали, как они кричали друг на друга. Да Дженифер этого и не отрицала. Повторяю, Саймон, Грегори Бенбоу был тем еще субчиком… Послушай, ты бы все-таки съел чего-нибудь, а то до следующей нашей встречи совсем в тень превратишься.

Саймон устремил невидящий взор на тарелку. Хотя пульс у него наконец-то начал биться более или менее размеренно, но руки заледенели, а на лбу выступила испарина. Силы праведные! Неужели они говорят об одной и той же Дженифер?

– Так вот, – продолжал Роберт, – супруги страшно поссорились. Дженифер заявила, что уходит от мужа. Он пытался пригрозить ей, но она выбежала из дому в чем была, села в такси и велела отвезти ее в дом друзей, Лайзы и Стена Кроули. Они оба врачи, люди солидные и респектабельные. По их показаниям, Дженифер провела ночь у них и большую часть времени они разговаривали.

– Да, железное алиби, – задумчиво произнес Саймон.

– Именно. На мой взгляд, дело с самого начала велось неправильно. Дженифер не должна была оказаться на скамье подсудимых. Но сам понимаешь, сыграла роль обычная тяга обывателей к сенсациям: разоблаченный шулер, скандал, большие деньги и красавица жена на двадцать лет моложе убитого мужа. Наша братия, журналисты, тогда как с цепи сорвались. Один я пытался указывать на объективные обстоятельства, но именно поэтому-то тогда почти не мог пробиться на страницы газет. Всем хотелось тиснуть материал посмачнее.

Наконец-то Саймону все стало ясно. Или почти все.

– Так вот почему она похоронила себя заживо в глубинке! Там почти не читают центральных газет. Да и кто бы связал скромную официантку с Дженифер Бенбоу?

– Уж только не ты.

Впрочем, если подумать, маскарад оказался не так уж удачен – даже через три года Джим Кортни без труда докопался до истины. У этого парня был настоящий нюх на скандалы. По счастью, разоблачение запоздало. Дженифер и сама уже созрела для того, чтобы покинуть Бингли.

– Ну и тяжело же ей пришлось, – покачал головой Саймон.

– Да. Мне всегда было ее очень жаль. Эта женщина обладала потрясающей выдержкой и мужеством и удивительным чувством собственного достоинства. Но видно было, как все происходящее постепенно подкашивает ее силы. К концу суда она превратилась в собственную тень. А буквально на следующий день после того, как все кончилось, собрала вещи и исчезла. Куда? Я так и не смог узнать. Но с тех пор нередко гадал, что же с ней сталось.

– Зализывала раны в глуши, – ответил Саймон. – Но теперь, кажется, готова вновь вернуться к нормальной жизни. Не думаю, правда, что она когда-либо захочет снова приехать сюда.

– Если только у нее не появилось для этого очень веских причин, – с намеком заметил Роберт, лукаво сверкнув глазами.

– Эй, лучше остановись, пока не наговорил лишнего, – предупредил его Саймон.

– Как хочешь, – шутливо вскинул руки Роб, сдаваясь.

– Кстати… – В голову актеру пришла новая мысль. – А удалось все-таки выяснить, кто убил Грегори Бенбоу на самом деле?

Роберт нахмурился.

– Нет. Дело так и осталось нераскрытым.

Через полчаса друзья простились и, назначив время следующей игры, разошлись. Саймону не жаль было расставаться – после столь ошеломляющих открытий ему очень хотелось остаться одному и хорошенько все обдумать. В голове так и кишели вопросы, ответа на которые он не знал.

Если Дженифер и впрямь унаследовала от мужа большое состояние, то почему зарабатывала на жизнь нелегким трудом официантки. Только ли для маскировки? Или причины гораздо глубже? Искала в работе забвения? Но почему не занялась чем-то более подходящим, во что могла бы вкладывать душу?

И куда, черт возьми, она поедет, покинув Бингли? Останется ли в Ирландии или вообще решит сменить страну, отправится в Европу, а то даже в Америку? В наши дни подобное желание исполнить так просто – сел на самолет и лети! Почему-то сама мысль об этом показалась Саймону невыносимой.

И что делать ему теперь, когда он наконец узнал правду? По идее, лишившись налета романтики и тайны образ Дженифер должен был бы неминуемо поблекнуть, утратить всю свою притягательность. Но пока что этого не произошло.

Ничего, твердо сказал себе актер, ничего страшного. Это только вопрос времени. Надо заняться работой – и через три-четыре дня наваждение развеется само собой.

9

Через три дня Саймон сидел в самолете, летящем в Голуэй. Перед вылетом он позвонил в отель зарезервировать себе номер и, с бешено бьющимся сердцем, добавил, стараясь, чтобы голос звучал как можно небрежнее:

– Мне бы хотелось получить столик у той же официантки, что обслуживала нас во время фестиваля. Кажется, ее звали Дженифер.

Сейчас, сейчас ему скажут, что эта официантка у них уже не работает!

– Как вам будет угодно, сэр, – произнес в трубку учтивый безликий голос. – Удачной поездки. Ждем вашего прибытия.

Когда Саймон вылез из такси у входа в отель, уже начинало смеркаться. В воздухе носился до боли знакомый запах влажной травы, предвечернего тумана, слабо тянуло морем, чьи волны бились о берег в миле отсюда.

Еще несколько минут – и он увидит Дженифер.

До сих пор Саймон так и не придумал, как подойдет к ней, что скажет, чем объяснит свое внезапное появление. Он и сам толком не знал, зачем приехал и чего ждет от этой встречи.

Казалось, со времени их прощания все стало совсем другим. Не изменилось только одно: он по-прежнему хотел ее. Хотел, как никакую другую женщину на свете.

Приняв в номере душ, Саймон натянул черные джинсы и серую рубашку, машинально провел расческой по волосам. Сердце билось как ненормальное. Он известный актер, удачливый продюсер, опытный мужчина тридцати пяти лет от роду робел, как сопливый мальчишка.

Усевшись за отведенный ему столик – другой, не тот, где сидел во время фестиваля, Саймон торопливо уткнулся в меню. Вот уж не думал он, что будет так трусить!

Внезапно по залу точно пробежал электрический разряд. Импульс невероятной силы. Но ощутил этот импульс один только Саймон. Отложив меню, он, как зачарованный, обвел взглядом помещение. И, разумеется, тотчас же увидел Дженифер.

Не ведая о его присутствии, молодая женщина несла тяжелый поднос к соседнему столику. Актер обратил внимание на то, что она уже не прятала лица за уродливыми очками, а волос – под крахмальной наколкой. Черная прядь, выбившись из низкого узла на затылке, спадала на стройную шею Дженифер. Походка молодой женщины оставалась столь же грациозной и плавной – но как же бедняжка осунулась и побледнела! Огромные глаза глядели печально и строго. Дженифер явно терзала душевная боль. Но почему?

На все наблюдения Саймону было дано не более минуты. Точно ощутив тот же неведомый остальным импульс, молодая женщина остановилась и огляделась по сторонам. Глаза их встретились.

А в следующую секунду поднос накренился и выскользнул у нее из рук. Тоненько зазвенели, разбиваясь, бокалы из богемского хрусталя. Тарелки одна за другой с веселым лязгом попадали на пол, и содержимое их образовало причудливый узор на ковре. Яркие пятна соусов перемежались островками пудингов и отбивных котлет.

На мгновение воцарилась тишина. Лишившиеся обеда клиенты сидели, разинув рты и утратив дар речи. Дженифер не менее потрясенно взирала на учиненный ею беспорядок. Щеки ее, еще недавно мертвенно-бледные, теперь заливал алый румянец.

Среди всеобщего безмолвия Саймон поднялся и подошел к молодой женщине.

– Ты не вывихнула запястья?

Голос его звучал так глухо и странно, что он сам не узнал его. Больше всего на свете Саймону хотелось схватить Дженифер, вытащить из этого зала, где ей совсем не место, первым же самолетом увезти к себе в Дублин, окружить заботой и лаской.

– Выглядишь ты – краше в гроб кладут, – не слишком тактично заметил он, не зная, что еще сказать.

– Что… что ты тут делаешь? – еле слышно пролепетала Дженифер.

Хороший вопрос! Пока Саймон подыскивал ответ, на сцене появился пожилой метрдотель с двумя официантами, вооруженными щетками, тряпками и салфетками.

– Наши извинения, леди и джентльмены, – с выработанным годами присутствием духа обратился метрдотель к обделенным клиентам, которые ошеломленно внимали разговору Саймона с Дженифер. – Мы немедленно принесем вам заказанные блюда – разумеется, за счет заведения. – Он чуть заметно переменил тон. – Дженифер, будь добра, сходи за новым заказом… Дженифер, ты меня слышишь?

Молодая женщина бросила на Саймона затравленный взгляд и поспешила скрыться в кухне. Разговоры в зале постепенно возобновились, а метрдотель величаво подплыл к столику актера.

– Позвольте принять ваш заказ, сэр.

Саймон уже проглядел меню, но не запомнил из него ни строчки.

– Сегодняшний фирменный суп и средне-прожаренный бифштекс, – наугад сказал он.

– Вино, сэр?

– Красное, на ваше усмотрение.

Метрдотель удалился, а Саймон принялся лихорадочно обдумывать, как же ему теперь держаться с Дженифер. Конечно, по-хорошему следовало позвонить и предупредить о приезде. Но он сильно подозревал, что в этом случае просто-напросто не застал бы ее в отеле.

Другая официантка – не Дженифер – уже ставила клиентам за соседним столиком новую перемену блюд. Сама же Дженифер очень скоро показалась из кухни и направилась к Саймону с тарелкой супа на подносе. По безошибочным признакам молодой человек определил, что Дженифер уже успела оправиться от первого потрясения и теперь кипит от ярости. Он еле сдержал улыбку. Вот теперь она уже больше напоминала прежнюю Дженифер.

Порывистыми движениями она поставила на стол корзиночку с рогаликами и тарелку с супом – судя по виду, молочным. Саймон с детства терпеть не мог молочный суп. Что ж, поделом ему – надо воспринимать это как заслуженное наказание.

– Прости, что напугал тебя, – сказал он, отчаянно пытаясь не впадать в фамильярность и оттого ударяясь в другую крайность – отчужденность.

– Зачем ты приехал? – сквозь зубы прошипела Дженифер.

– Чтобы увидеть тебя.

Ресницы ее дрогнули, щеки вновь побелели.

– Так ты все знаешь, – прошептала она. – Про Грегори.

– Ты не убивала его! – с жаром заявил Саймон. – Ты не виновна. Я ни на миг в этом не сомневался!

– Но я унаследовала все его деньги, – безжизненно отозвалась молодая женщина.

– Ну и что? Ты не имеешь к его смерти ни малейшего отношения.

К своему ужасу, Саймон увидел, что на глазах Дженифер выступили слезы. Каких же усилий ему стоило не сорваться с места и не осушить поцелуями эти дрожащие крошечные капельки!

– Прости, мне правда очень жаль. Я не мог придумать ничего глупее, чем свалиться на тебя как снег на голову.

Дженифер вздохнула.

– Для разнообразия на сей раз я с тобой целиком и полностью согласна.

– Это уже прогресс! А теперь, боюсь, тебе лучше вернуться в кухню. Метрдотель меня так и ест глазами. Должно быть, думает, что у нас головокружительный роман.

– И не надейся! – отрезала Дженифер с некоторой толикой былого задора и, развернувшись на каблуках, гордо удалилась.

Саймон остался героически сражаться с ненавистным молочным супом. Впрочем, второе, десерт и вино с лихвой компенсировали недостатки первого. Дженифер подходила и отходила, с безупречной вежливостью исполняя свои обязанности.

– Угодно ли чего-нибудь еще? – осведомилась она в конце обеда, подав кофе.

– Еще как угодно, – напрямик заявил Саймон. – Встретиться с тобой после конца смены. Ты приехала на машине?

– На мопеде. Зачем нам встречаться?

– Я должен с тобой поговорить!

Дженифер смерила его ледяным взглядом, каким, верно, удостоила бы попавшую в суп муху.

– Ты проделал весь этот путь, чтобы поговорить со мной? Так я и поверила!

– Уж будь любезна. Именно для того.

– Не думала, что ты так расточительно относишься к своему времени. Я слышала, что у вас, знаменитостей, очень плотный график.

– Я приехал, чтобы увидеть тебя, Дженифер, – повторил Саймон, невольно повышая голос.

– Ну как мне от тебя избавиться? Нанять убийцу?

– Дженифер, можешь злиться сколько угодно, но я от тебя не отстану. По крайней мере, пока мы не сядем и не обсудим все спокойно, как взрослые люди.

– Да ты меня просто шантажируешь!

Саймон в изнеможении возвел глаза к потолку.

– Согласен, я веду себя не лучшим образом. Но ты просто не оставляешь мне иного выбора. Ну неужели я прошу от тебя слишком многого? Разреши мне прийти к тебе после работы, и мы обо всем поговорим.

Дженифер на минуту задумалась.

– Ладно. Но только не раньше одиннадцати.

В глазах ее враждебность боролась со страхом – и ни то, ни другое Саймону очень не нравилось.

– Я приду. А если метрдотель будет к тебе приставать из-за разбитой посуды, скажи ему, пусть катится к чертовой бабушке.

– Никто ко мне приставать не будет. Вычтут стоимость того, что я уронила, из зарплаты, только и всего.

– Вот свиньи! – возмутился Саймон. – Я бы на твоем месте этого так не оставил!

– Я не адвокат, – мило улыбнулась Дженифер. – Я дизайнер по образованию.

Так вот отчего, понял Саймон, Джим Кортни пытался поддеть ее с оформительскими стилями – должно быть, уже знал, кто она такая.

Часы показывали половину девятого. До назначенной встречи еще оставалась уйма времени. Не зная, чем заняться, Саймон отправился побродить среди холмов. Ноги сами понесли его к ручью, где он встретил Дженифер в то первое утро. Боже, как давно это было!

Полная луна освещала тропинку. Медленно шагая вперед, Саймон в который раз задавался вопросом: что он тут делает? Ради чего внезапно изменил свои планы, поставил под угрозу неотвратимо надвигающуюся премьеру? В эту самую минуту ему полагалось бы находиться не здесь, а на сцене, прогоняя последний акт. А ведь у него не только своя роль – на нем практически вся подготовка спектакля. Нелегко совмещать обязанности ведущего актера и продюсера в одно и то же время…

Хотя и до этой поездки последние дни Саймон не мог сосредоточиться на работе. Позавчера, не в силах с собой бороться, он отменил репетицию, сославшись на то, что ему надо поработать над ролью в одиночестве. Но вместо этого отправился в библиотеку и, подняв подшивки газет трехлетней давности, читал бесконечные репортажи о процессе по делу об убийстве Грегори Бенбоу. Со страниц на него смотрела Дженифер – замкнутая, настороженная, но все равно исполненная собственного достоинства. А рядом на фотографиях красовался ее муж: прилизанные волосы, сальные глазки, толстые губы охотника за чувственными наслаждениями. И что только могло заставить Дженифер выйти замуж за такого слизняка?

Без двух минут одиннадцать Саймон стоял на крыльце дома Дженифер. В окнах горел свет, у забора виднелся старенький мопед. Не успел поздний гость позвонить, как дверь распахнулась и его буквально втянули в дом.

В маленькой прихожей Дженифер отодвинулась на максимально возможное расстояние от Саймона и смерила его неласковым взглядом.

– Только недолго. Мне с утра на работу.

Не слишком ободряющее приглашение к разговору. Не зная, с чего начать, Саймон разглядывал прелестную хозяйку дома. Похоже, она только что приняла душ. Мокрые волосы блестящими прядями ложились на плечи, щеки чуть порозовели, янтарные глаза смотрели настороженно. Бесформенный свитер надежно скрывал соблазнительные округлости, которые так хорошо он помнил.

– Мне нравится, когда ты распускаешь волосы, – сказал Саймон, так и не придумав ничего лучшего.

– Ты явился сюда обсуждать мою прическу? Тогда всего хорошего. У меня уже есть парикмахер.

– Можно сесть? – поинтересовался он, не реагируя на провокации.

Дженифер покраснела.

– Я даже не пригласила тебя зайти в комнату. Прости. Иди сюда.

Вслед за ней он оказался в маленькой кухне, где, впрочем, не так много места отводилось для приготовления пищи. Деревянный стол был завален книгами и тетрадями, лишь сбоку притулилась недопитая чашка кофе. В раковине стояла лишь пара грязных тарелок, на плите – крохотная кастрюлька. Типичное жилище старого холостяка.

Саймон выдвинул массивное кресло и сел. Дженифер с видимой неохотой уселась напротив и как можно дальше от него.

Молодой человек откашлялся.

– Почему при виде меня ты уронила тарелки? – спросил он первое, что пришло в голову.

– От неожиданности. Не думала тебя увидеть.

– Брось, Дженифер, тут явно что-то другое.

– Послушай, ты уже знаешь мою историю, так что можешь мне поверить: допросами я сыта по горло. Хватит. Ты не следователь, и мы не в полиции.

Саймон наклонился вперед.

– Позавчера я читал отчеты о суде. Как ты все это выдержала?

Молодая женщина гордо вскинула голову.

– Я же знала, что невиновна. И потом, у меня хорошие друзья, они меня поддерживали.

Беседа шла совсем не так, как ему представлялось. Почему-то Саймону казалось, что Дженифер сразу же должна была упасть ему в объятия. Однако не падала.

– Зачем ты вышла за него замуж? – негромко задал он давно терзавший его вопрос.

– Как это, зачем? Разумеется, ради денег.

Саймон подавил желание грохнуть кулаком по столу. Смеется она над ним, что ли?

– Прости, я тебе не верю.

– Тогда ты один из немногих.

– Привык, знаешь ли, выделяться из толпы, – неуклюже пошутил он, стремясь разрядить атмосферу.

– Я была слишком молода. Наивна. Или, скорее, просто глупа.

Дженифер тряхнула головой, вызывающе глядя в лицо собеседнику. Подсохшие волосы, распушившись, мягкими завитками обрамляли прелестное лицо молодой женщины. Саймон безумно, до боли желал ее.

– Пойми, я не хотел навязываться тебе… Просто после того, как прочел эти отчеты, увидел тебя на фотографиях, такую красивую, такую измученную и в то же время гордую, я ничего не мог с собой поделать. Заказал билет – и вот я здесь. Конечно, надо было предупредить тебя. Но я боялся, тогда ты успеешь сбежать.

– И правильно боялся. Сбежала бы непременно.

– Но почему?

– Нам нечего сказать друг другу. Нечего.

Поддавшись порыву, Саймон наклонился вперед и накрыл ее руку ладонью. Но тонкие пальцы отдернулись, как от прикосновения прокаженного.

– Не трогай меня!

Сердце Саймона пронзила острая боль. Но еще острее была ревность.

– Ты все-таки избавилась от наваждения, выкинула меня из своего сердца, – прорычал он. – С кем, Дженифер? С кем?

Она ответила ему гневным взглядом.

– Ты должен узнать обо мне кое-что, Саймон. Я ни с кем не встречаюсь, у меня нет возлюбленного.

Он шумно выдохнул. Владевшее им напряжение отпускало его медленно, неохотно.

– После отъезда из Бингли я пару раз ходил на свидания – и они утомили меня донельзя.

– С чем тебя и поздравляю.

– Зачем ты вышла за Бенбоу? – повторил Саймон.

Дженифер молча разглядывала его. И он не мог прочесть, что происходит у нее в душе.

– Если я отвечу, ты уйдешь, оставишь меня в покое?

Саймон твердо выдержал ее взгляд.

– Я не стану ничего обещать.

– Ты преследуешь меня лишь потому, что я не вешаюсь тебе на шею, не падаю в руки, как спелый плод.

– Тебе не кажется, что ты могла бы думать обо мне хоть чуточку лучше?

– А с какой стати? Я же вообще ничего о тебе не знаю. Ты для меня – ходячая загадка. Тайна за семью печатями.

– Если кто из нас двоих – тайна, так это ты! – с жаром заявил Саймон. – И уже одно то, что я потратил столько времени на ее отгадку, а отгадав, немедленно все бросил и прилетел сюда, говорит, как много ты для меня значишь. Поверь, я не привык преследовать женщин, которые отвергают меня. И не привык тащить в постель кого ни попадя. – В горле у него пересохло. Набравшись смелости, он наконец задал второй роковой вопрос: – Ты все еще хочешь меня, Дженифер? Вопреки твоим прогнозам, я так и не смог забыть тебя, не смог избавиться от наваждения. Ты мерещилась мне днем и ночью. Ночью – еще неотвязнее. Я послал все к черту – и прилетел. Я не мог иначе. – Саймон слабо улыбнулся. – Ни для кого на свете я еще не пренебрегал работой. Тебе это льстит?

– Меня это пугает, – прошептала Дженифер. – Ты как обвал в горах, тебя ничто не остановит. Ты сметаешь все на своем пути. И ты раздавишь меня.

Полный провал! Саймон понимал, что ему больше нечего делать в этом доме. Но и уйти он тоже не мог.

– Дженифер… – Спасибо актерской выучке, голос его звучал ровно и почти спокойно. – Дженифер, давай говорить начистоту. Я хочу тебя, хочу, как только может мужчина хотеть женщину. Но не собираюсь жениться. Мне не нужно ни постоянных отношений, ни взаимных обязательств. Иными словами, я не буду надоедать тебе.

– Мы уже обсуждали это, – ледяным тоном ответила она. – Я собираюсь снова учиться, так что мне не надо никаких осложнений в личной жизни.

Саймону ужасно не понравилось, что его сочли простым «осложнением», но цепляться к словам не стал.

– Дженифер, – продолжил он, – если ты скажешь, что не хочешь меня, я уйду и никогда уже не вернусь.

Роковые слова эхом отдались в его мозгу. Неужели он и вправду это сказал? Разом поставил все на карту? А если она скажет «нет», хватит ли у него духу и впрямь уйти, так никогда и не выяснить, что именно Дженифер значит для него?

Даже смешно. О чем, в сущности, идет речь? Об одной-единственной ночи. Отчего же он волнуется так, будто на кону – вся его жизнь?