Текст книги "Никаких обязательств"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

6

Ну сколько можно возиться? Теперь, когда решение было принято, Саймону не терпелось претворить его в жизнь. Не терпелось поскорее отвезти Дженифер к ней домой, вместе отправиться в спальню.

Наконец молодая женщина, запыхавшись, подбежала к машине. Джемпер болтался на ней как на вешалке. Дженифер виновато поглядела на Саймона.

– Прости, я прощалась с Танцором, – объяснила она и, усевшись на сиденье рядом с ним, спросила: – Заждался?

– Ерунда. Минутой больше, минутой меньше. Хватит меня опекать!

Едва эти слова вырвались у Саймона, он понял, как грубо они прозвучали, и пожалел о них. Но было поздно. Дженифер мгновенно ощетинилась.

– Если бы я хотела тебя просто-напросто опекать, мне бы не снились столь жаркие сны с твоим участием.

– Так расскажи мне о них подробнее, – с дразнящей улыбкой предложил молодой человек.

– Еще чего! Саймон, хватит валять дурака, отвези меня домой. Потом возвращайся в отель и прими горячий душ, а то сам простудишься.

– Могу принять душ прямо у тебя.

– Саймон, послушай…

– Дженифер, – тихо перебил ее он, – иди сюда.

– Нет! Что ты делаешь!

Она протестовала, а сама уже тянулась навстречу его объятиям. Губы ее были такими теплыми и мягкими, что у Саймона закружилась голова.

Но только на миг. Держи себя в руках, напомнил он себе, когда молодая женщина запустила руку в его волосы, а второй принялась гладить по спине. Держи себя в руках! Твое оружие – техника, а не эмоции. Саймон скользнул языком во влажные глубины ее рта, вкладывая в поцелуй больше страсти. Рука его скользнула в треугольный вырез джемпера, накрыла упругий холмик груди Дженифер. Пальцы нащупали отвердевший сосок. Молодая женщина вздрогнула – и ее дрожь отдалась в нем, усилив его возбуждение.

– Дженифер… я так хочу тебя!

Она чуть слышно застонала и прошептала:

– Я тоже хочу тебя, Саймон… Но я никогда, никогда раньше не заводила романов с постояльцами. И боязнь потерять работу тут ни при чем. Таковы были мои правила. Иначе я не могла бы себя уважать…

– Думаешь, я не понимаю? – Саймон заглянул ей в глаза. – Эти твои очки, прическа… не очень-то они завлекающи.

Дженифер слабо улыбнулась.

– Самозащита.

– И весьма эффективная. – Саймон знал, что если хочет завоевать ее, то должен быть столь же откровенным с ней, как и она с ним. Пришла пора открыть карты. – Послушай, милая. Я должен сразу предупредить тебя: я не стану брать на себя никаких обязательств. Если мы и займемся любовью с тобой сегодня – послезавтра я все равно уеду. Улечу в Шаннон и уже не вернусь сюда.

– Хорошо, – произнесла она каким-то странным тоном. – Я тоже не хочу брать на себя никаких обязательств. Это слово не из моего лексикона.

Хотя утверждение Дженифер как нельзя лучше вписывалось в планы Саймона, он вдруг взвился:

– Почему это?

Молодая женщина потупилась.

– Понимаешь, если сегодня мы и ляжем в постель вместе, любовь тут будет ни при чем. Я просто хочу освободиться от тебя, избавиться от наваждения. Прости, если это звучит грубо, но я говорю чистую правду. Не знаю как, но ты умудрился пробиться сквозь все мои защитные барьеры. И мне это совсем не нравится. Я хочу сама строить свою жизнь… и мужчина в ней мне ни к чему. Я очень скоро уезжаю отсюда – по причинам личного характера, никак с тобой не связанным. Так что, если у тебя есть свои условия, то и у меня есть свои – точно такие же. Никаких красивых слов. Никаких взаимных претензий, упреков и обид. Никаких вопросов. И главное, никаких обязательств.

Саймон покачал головой. Ему не раз приходилось произносить такие – или примерно такие – речи. Но никогда еще не доводилось их слушать. И надо сказать, ощущение было не из неприятных.

И все же разве эти слова – не решение всех проблем? Ночь страсти и прощание наутро навсегда. То, что надо. Ему тоже требовалось избавиться от наваждения.

– Согласен, – невозмутимо произнес Саймон, тронув автомобиль с места.

От дождя дорогу развезло, вести было трудно. И поначалу оба молчали.

– Скажи мне хоть, сколько тебе лет, – наконец произнес Саймон, не поворачивая головы.

– Двадцать восемь. А тебе?

– Я на семь лет старше. Ты родилась в этих местах?

– Я же сказала, Саймон, никаких вопросов.

– Твое прошлое полно тайн? – лениво поддразнил он.

– Разумеется, нет!

Как любой хороший актер, Саймон был особенно чуток к малейшим жестам и интонациям окружающих. От него не укрылось ни внезапное напряжение в голосе Дженифер, ни предательская дрожь пальцев, судорожно стиснувших носовой платок. Так, значит, он попал в точку. Она и впрямь что-то скрывала.

– У меня и у самого есть тайны, – небрежно произнес Саймон. – Разве не у каждого человека они есть?

– Не знаю и знать не хочу! – отрезала Дженифер, решительно положив конец беседе.

В груди Саймона все сильнее разгоралось любопытство. Ни разу еще не приходилось ему встречаться с подобной манерой поведения. Обычно женщины сами выкладывали всю подноготную, а он лишь пытался остановить поток совершенно ненужной ему информации.

Он покосился на свою спутницу. Она сидела, отвернувшись к окну, словно забыв о его, Саймона, существовании. Обидно, черт возьми! Но он подавил в себе непрошеную злость. Ему от нее надо только одно – ее прекрасное тело, и она, как и все другие мимолетные его подружки, готова отдаться ему. Значит, все в порядке.

Вскоре вдоль дороги потянулся ряд маленьких аккуратных домиков. На этот раз Саймон твердо знал, куда ехать.

– Ну что, пойдем? – спросил он самым непринужденным тоном, остановив машину перед невысоким крыльцом.

– Саймон, я не могу, – сдавленно пробормотала Дженифер.

– Ну что ты, не волнуйся. Я прекрасно тебя понимаю, но, поверь, все будет в полном порядке. Обещаю, я тебя не разочарую… и не забуду о средствах предохранения.

– Предохранения? – Она неожиданно обожгла его разъяренным взглядом. – Ты имеешь в виду, что постоянно носишь с собой подобные вещи?

Саймон раздраженно покачал головой.

– Послушай, я ведь тебе уже говорил: у меня нет привычки вступать в случайные связи с каждой приглянувшейся мне женщиной. Со здоровьем у меня все в порядке. Но я меньше всего на свете хотел бы зачать нежеланного ребенка. Их и без того слишком много.

– Ты и сам таким был? – напрямик спросила она.

– Довольно!

– Что, я случайно попала в больное место? – Дженифер разглядывала его задумчиво и печально. – И ты вообще не хочешь иметь детей?

– Ты сама сказала: никаких вопросов. Это двустороннее соглашение.

– Ладно, ладно. Все равно дело отнюдь не в предохранении. – Она на миг опустила голову, словно собираясь с силами, а потом выпрямилась и посмотрела на него в упор. – Я передумала. Прости, но я не стану спать с тобой, какие бы сны мне ни снились.

У Саймона в груди все так и перевернулось.

– Ты часто такое проделываешь: доводишь мужчин до точки кипения, а в последнюю минуту отказываешь? – не сдержавшись, спросил он, хотя и понимал, что это звучит некрасиво.

– Нет! Ничего подобного!

– Значит, решила поводить за нос меня одного?

– А ты, значит, из тех мужчин, которые считают, что женщина просто не может им отказать?

– Дженифер, – сменил тон Саймон, – я знаю, что ты хочешь меня. И знаю, что сам тебя хочу. Ну что плохого, если мы позволим себе поддаться влечению? Речь идет всего об одной ночи, а не о браке на всю жизнь и выводке ребятишек.

– Вот именно, – ответила она, и Саймон не смог понять, что же звучит в ее голосе. – Речь идет всего об одной ночи.

– И нас обоих это прекрасно устраивает.

– Там, в сарае, и даже еще по дороге сюда я думала, что меня это и впрямь устраивает. Но сейчас поняла, что нет. Одна ночь страсти мне решительно ни к чему. Решению моих проблем это никак не поможет. Я никогда не относилась к сексу, как к легкому времяпрепровождению вроде прогулки верхом или игры в волейбол.

До чего же она не походила на женщин, с которыми он обычно заводил романы. Ни изысканной прически, ни умелого макияжа, ни модных нарядов. Да и любовного опыта скорее всего никакого. Ибо в одном Саймон не сомневался: Дженифер говорит чистую правду. Иначе она не умеет.

– Я бы не сказал, что наши поцелуи похожи на легкое времяпрепровождение, – резко произнес он. – Мне это напомнило нечто среднее между землетрясением и извержением вулкана. – Саймон снова покачал головой и вздохнул. – Сам не знаю, зачем я тебе это говорю. Должно быть, правдивость – штука заразная. Почище любого гриппа.

– Я никогда никого не целовала так, как тебя сегодня, – со сдерживаемой страстностью произнесла Дженифер.

Саймон молча глядел на нее. Сердце его разрывалось от переизбытка чувств. Эта непостижимая женщина снова сказала правду. И эта правда встала между ними стеной, более прочной, чем любые иные заслоны. В голове актера забили колокола тревоги. Что он здесь делает? Если она отказала ему – тем лучше. Давно пора бежать. Бежать, пока не стало слишком поздно…

Но сердце его не повиновалось голосу разума.

– Дженифер, – Саймон наклонился к ней, – ну почему мы не должны поддаваться зову страсти? Разве мы родились на свет для того, чтобы постоянно соблюдать осмотрительность, бояться, как бы чего не вышло, – и так до гробовой доски? Неужели в жизни нет ничего, ради чего стоило бы пойти на риск?

– Ну уж точно, короткая вспышка животной страсти того не стоит, – с неожиданной горечью ответила молодая женщина. – Я уже попалась на эту удочку – с таким же скользким типом, как ты. И с тех пор не перестаю расплачиваться за свою ошибку. Нет, Саймон. Нет, нет и нет!

– Кто это был?

– Не важно.

Он предпринял еще одну, последнюю попытку.

– Послушай, я возвращаюсь в Дублин…

– Куда?

Румянец сбежал с ее лица, в глазах появился откровенный ужас. Дженифер словно постарела.

– Что такое? – резко переспросил Саймон.

– Ты же сказал, что живешь в Шанноне!

– Я сказал, что лечу в Шаннон, где веду переговоры о гастролях. Но оттуда направлюсь домой, в Дублин. Да что за важность, в конце-то концов?

На молодую женщину было больно смотреть. Она бессильно поникла на сиденье.

– Саймон, я очень устала. Прости, мне очень жаль, если ты решил, будто я над тобой смеюсь. Честное слово, я и не думала. Там, в сарае, я точно с ума сошла, забыла и здравый смысл, и принципы. Но с тех пор успела хорошенько обо всем подумать и поняла: если бы мы занялись сексом, я бы потом очень и очень раскаивалась.

Саймону хватило ума не задавать вопросов. Хотя они так и рвались с языка.

– Если я поцелую тебя еще раз, ты передумаешь, – мягко сказал он.

Дженифер вздрогнула.

– Нет! Пожалуйста, не надо!

– Можешь не волноваться. Я никогда не навязывался ни одной женщине и не собираюсь начинать. Даже с тобой.

– В любом случае, – в глазах Дженифер вспыхнул огонек былого задора, – только вообрази, что я чувствовала бы завтра утром, принимая у тебя заказ. «Что вам угодно, сэр? Ваша яичница с беконом, сэр»… Ну уж нет!

Порывисто распахнув дверцу машины, она выскочила на улицу.

– Спасибо, что подвез. Спокойной ночи.

С какой легкостью он мог бы остановить ее! Но Саймон так и остался сидеть, провожая взглядом тоненькую гибкую фигурку. Мгновение – и она скрылась в доме.

Саймон поехал прочь. Пожалуй, по возвращении в отель надо будет принять горячий душ – чтобы не простудиться. Или холодный – чтобы искоренить все мысли о сексе с Дженифер.

Секс! Вот и все, что ему от нее нужно. Не больше и не меньше. Но как бы яростно ни доказывал себе Саймон, что так оно и есть, голосок сомнения в сердце не унимался. Однако он упорно пытался заглушить этот голосок.

Отказала – и ладно. Век бы ее больше не видеть!

Из врожденного упрямства Саймон спустился к завтраку одним из первых. Точнее, даже первым. И, сев за стол, как ни в чем не бывало развернул утреннюю газету.

– Что угодно, сэр? – раздался над ухом до боли знакомый голос.

– Чай, крепкий, без сахара и лимона.

– Да, сэр. Что еще, сэр?

За профессиональной вежливостью крылась убийственная ирония. Сегодня с утра, глядя на эту холодную, бесстрастную женщину, никто и не подумал бы, что еще вчера лицо ее искажалось от бури эмоций. Черные волосы вновь были надежно упрятаны под белоснежную наколку, уродливые очки закрывали чуть не половину лица.

Вот и хорошо. Лишние напоминания о вчерашних поцелуях сейчас совершенно ни к чему. Честно говоря, Саймон помнил их в малейших подробностях и так, без всяких напоминаний. Всю ночь его преследовали жаркие фантазии о том, что могло бы быть, не передумай Дженифер в последний момент.

Одно утешало – завтра он наконец уедет отсюда и покончит со всей этой затянувшейся историей.

Вечером состоялся прощальный банкет. С трудом скрывая раздражение, Саймон проделывал все положенные этикетом светские церемонии: улыбался, шутил, даже произнес небольшую речь. Ближе к концу мероприятия на глаза ему попался Джим. Уже изрядно набравшись, тот стоял около двери и оглядывался, точно кого-то ждал. Увидев Саймона, пьянчуга хрипло окликнул его:

– Послушай… ик… я хочу тебе кое-что рассказать. Очень интересное. Не пожалеешь.

– Да? – поморщился Саймон. – И что же?

Джим метнул на него хитрый взгляд.

– Ну уж нет… сперва скажу ей.

– Кому? – мгновенно насторожился молодой человек.

– Нашей мисс Всезнайке, нашей безупречной официанточке.

– А что с ней такое?

– Ничего. Сначала ей.

Саймон подошел к Джиму почти вплотную и твердо поглядел в лицо.

– Оставь Дженифер в покое, Джим. Помнишь, что я тебе сказал?

– Да ладно, это для ее же собственной пользы, – заявил он и с пьяной неуклюжестью подмигнул.

– Тогда скажи мне, в чем дело.

– Завтра. За завтраком, – хихикнул Джим. – Наберись терпения, дружище Саймон, наберись терпения.

– Отлично, – улыбнулся актер с таким видом, будто напрочь утратил интерес к разговору, и отошел.

Но, продолжая весело болтать с остальными участниками фестиваля, шутить и улыбаться, Саймон старался ни на минуту не выпускать Джима из виду. Однако через полчаса Крис на несколько минут утащил его позировать фотографам из газеты, а когда он вернулся, Джим исчез. Один из официантов сказал, что вроде бы видел, как мистер Кортни выходил из зала через одну из боковых дверей. Сдерживая нетерпение и стараясь не бежать, Саймон поспешил за ним.

Дверь выводила на террасу, дальше виднелись кусты и клумбы. Актер остановился. Куда теперь? И вообще, не слишком ли он горячится? Не придает ли слишком много значения тому, чему не следует? С чего он взял, будто Дженифер требуется помощь?

Но через миг за живой изгородью словно бы мелькнуло форменное платье – и Саймон забыл все свои сомнения. Не задумываясь о том, как глупо будет выглядеть, если там окажется вовсе не Дженифер, он ринулся туда. Мягкая трава заглушала шаги.

Внезапно совсем рядом зазвучали голоса. Саймон замер. Высокий куст можжевельника скрывал его от тех, кто находился буквально в двух шагах, но актер сразу узнал их. Это были Кортни и Дженифер. Но что между ними происходит?

7

Саймон осторожно выглянул из-за ветвей. Действующие лица этой маленькой сценки были настолько захвачены беседой, что ничего не заметили.

Дженифер спиной прижалась к толстому стволу дерева. В позе ее чувствовалось отчаяние затравленного зверька. Джим стоял почти вплотную, положив руку ей на плечо. Голос его звучал хоть и пьяно, но вполне разборчиво.

– Я позвонил одному моему другу. Хотел убедиться, что ничего не путаю. Одному моему другу из Дублина.

Дженифер дернулась, будто он ударил ее.

– Перестаньте! Я тут ни при чем!

– Еще как при чем! Мы с тобой оба знаем, что я имею в виду. – Он хрипло расхохотался. – Можешь не блефовать и раскрыть карты.

К несказанному удивлению Саймона, молодая женщина вдруг поникла, точно разом лишилась воли к сопротивлению.

Джим снова расхохотался.

– Вижу, ты меня поняла. Что ж, у меня есть к тебе одно маленькое предложение. Через пятнадцать минут ты приходишь ко мне в номер, и мы раз и навсегда забываем эту печальную историю. А если нет… что ж, тогда завтра этот отель покину не только я. Если администрация узнает твой секрет, тебя в два счета выставят за порог.

Дженифер потрясенно молчала. Это не просто тревога, подумал Саймон. Это отчаяние. Да что это за тайна такая, если одно упоминание о ней приводит бедняжку на грань обморока? И почему Дженифер пугается всякий раз, когда речь заходит о Дублине?

Джим с силой встряхнул официантку за плечи, будто ее молчание лишь сильнее распалило его.

– Через пятнадцать минут – слышишь? Не то твоя история появится в каждой местной газете и ты не найдешь вообще никакой работы.

Резко отпустив жертву, он повернулся и неверными шагами удалился, так и не заметив свидетеля этой сцены. Когда он скрылся, Саймон шагнул из кустов и в два шага оказался рядом с Дженифер, которая все так же понуро стояла под деревом. Она была настолько подавлена, что не услышала его шагов.

– Дженифер, – негромко окликнул он, – как ты?

Молодая женщина вскинула на него взгляд. Зеленые глаза сейчас казались почти черными, ее сотрясала крупная дрожь. Несколько мгновений Дженифер смотрела на него так, словно видела впервые.

– Что такое? Что случилось?

Саймон протянул руку, но Дженифер в ужасе отпрянула от него.

– Не трогай меня! Я этого не вынесу! Пожалуйста, пожалуйста, уходи!

– Не могу… Я же вижу, ты в беде. Прошу тебя, расскажи мне, в чем дело. Вдруг я смогу помочь.

Крохотной частью разума Саймон сам себе изумлялся. Он предлагает помощь совершенно чужому человеку, обремененному какими-то непонятными проблемами! Готов взять решение этих проблем на себя! Влезть в чужую жизнь! Да что это с ним?

– Мне никто не может помочь.

В голосе Дженифер звучала такая безнадежность, что Саймона пробрал холодок.

– О чем говорил Джим? Что это за тайна?

Молодая женщина даже покачнулась. Губы ее беспомощно дрогнули.

– Ты… ты слышал?

– Он уже на банкете намекал, что, мол, знает нечто этакое. Что бы там о нем ни говорили, а актер он никудышный. Вот я и решил пойти за ним следом.

Дженифер направилась к отелю. Двигалась она с трудом, как смертельно раненый человек.

– Саймон, к тебе все это не имеет никакого отношения. Не вмешивайся в мою жизнь… В который раз повторяю: держись от меня подальше.

– Ты идешь к нему в номер?

– Так вот что тебя больше всего волнует! – вспыхнула она. – Раз уж я не досталась тебе, пусть не достанусь никому?

Саймон остолбенел. Столь несправедливого обвинения он совсем не ждал.

– Дженифер, Кортни – никчемный пьянчуга. Он тебя не достоин. Ты могла бы найти себе кого-нибудь и получше… Нет-нет, я не о себе.

– О, Саймон, прости. – Дженифер чуть не плакала. – Напрасно я это сказала. Я не хотела. Я очень тебя обидела, да? Просто… – Она покачала головой. – Нет, я не пойду к нему в номер. И пусть говорит администрации все, что хочет, мне все равно. Эта работа мне и так осточертела. Я чувствовала себя здесь, как птица в клетке. Пусть увольняют, плакать не стану.

Саймон вздохнул.

– Насчет Джима можешь не волноваться. Я с ним разберусь.

– Мне не нужна твоя помощь! Пусть говорит, что ему заблагорассудится! Конни и так знает, кто я на самом деле, а до остальных мне дела нет.

– Расскажи мне, пожалуйста, – попросил Саймон с пылом, поразившим его самого.

– Нет. Я уже сказала: мои секреты не имеют к тебе ни малейшего отношения.

– Господи, какая же ты упрямая!

– Иначе ты бы меня раздавил и не заметил.

В ее словах была своя правда. И Саймон попробовал зайти с другого конца.

– Дженифер, ведь раньше ты совсем не боялась Кортни. Ни когда срезала его с балаганом, ни когда вывернула на него сливки. Но сейчас, когда он угрожал тебе, у тебя вид был не просто испуганный. Безнадежный, отчаявшийся. Убитый.

Дженифер резко повернулась к нему и сбивчиво, судорожно заговорила:

– Неужели с тобой никогда не происходило ничего настолько плохого, отвратительного, что ты не можешь даже думать об этом? Когда ты всякий раз заново переживаешь старое так, точно все это случилось только вчера… Или такому известному и могущественному человеку, как ты, подобные слабости неведомы?

Точно по мановению волшебной палочки Саймон мгновенно перенесся назад, в тот жуткий день, когда умерла его мать. Жалостливые пересуды соседок, брюзжание незнакомой карги-бабки, а в углу он, маленький испуганный мальчик, – одинокий и никому не нужный.

По-видимому, обычно бесстрастное лицо Саймона подвело его. Глаза Дженифер расширились.

– Ты знаешь, о чем я говорю, – медленно произнесла она. – А что было с тобой, Саймон?

Он заставил себя вернуться к действительности – усилием воли выдернул себя из прошлого, из кошмара, что был властен над ним до сих пор.

– Ничего. У тебя слишком живое воображение.

– Не думаю, – покачала головой молодая женщина. – Да что в этом плохого – признать, что и ты человек? Что и тебе бывает больно и плохо?

Саймон не помнил, чтобы за все эти годы раскрывался перед кем-нибудь так, как раскрылся перед Дженифер за последние несколько секунд. И почти ненавидел ее – да и себя – за эту слабость. Мотнув головой, он вернулся к прерванной теме:

– А если Джим и правда обратится в прессу? Ведь отель кишит газетчиками. Даже ходить далеко не надо.

Она сиротливо обхватила себя руками за плечи.

– Вряд ли. С утра у него будет такое похмелье, что он до обеда проваляется в постели, а к тому времени все уже разъедутся.

Но Саймона не обманули ее слова. Она пыталась убедить в этом не столько его, сколько себя саму.

– Он же тебя просто-напросто шантажирует!

– Не устраивай драмы. Мы не на сцене!

– Я не шучу. Именно так все и выглядит.

– Саймон, не преувеличивай. Я устала и хочу домой.

Вид у молодой женщины был и впрямь донельзя усталый. Под глазами пролегли синие тени, губы побледнели, щеки ввалились. Как же ему хотелось утешить ее, обнять, сказать, что все будет хорошо! Похоже, все эти чувства каким-то образом отразились на лице Саймона. Потому что ресницы Дженифер затрепетали, губы приоткрылись – а уже в следующий миг они оказались в объятиях друг друга.

Руки Саймона сомкнулись на тонкой талии. От резкого движения наколка слетела с головы Дженифер, растрепавшиеся волосы теперь лезли ему в лицо, а он жадно вдыхал их слабый, упоительный аромат. Она прижималась к нему пылко, точно к последнему прибежищу, губы ее отчаянно искали его рот. Первое же их прикосновение вновь ввергло Саймона в водоворот неистовой страсти. Он крепче стиснул ее, проникая языком в глубь ее рта. Тая в огне ответной страсти, молодая женщина неловко расстегнула верхние пуговицы его рубашки и скользнула ладонями по груди мужчины.

Саймон застонал от наслаждения, желая в свою очередь ощутить мягкий шелк ее кожи, тяжесть упругой высокой груди в своих ладонях.

– Дженифер, я так хочу тебя, – хрипло прошептал он. – Хочу оказаться с тобой в постели, хочу ласкать тебя всю…

Дженифер отпрянула от него так же порывисто, как совсем недавно упала ему на грудь. Щеки ее заалели.

– Да что же со мной происходит? – пролепетала она, закрывая лицо руками. – Я снова тебя целую, как будто люблю тебя, как будто жить без тебя не могу! О Господи, за что мне такая мука?

Саймон осторожно отвел ее руки. И увидел, как влажно блестят у нее глаза.

– Не плачь…

– Я не плачу! Три года назад я поклялась… – Дженифер осеклась, в ужасе от того, что едва не выдала себя.

– Что произошло три года назад? – спросил Саймон с обманчивым спокойствием, от которого становилось еще страшнее.

Лицо молодой женщины исказилось от боли.

– Саймон, если ты питаешь ко мне какие-то чувства – даже если это всего лишь жалость, – уходи. Оставь меня. Поезжай в Шаннон, в Дублин, куда угодно. Я знаю, точно знаю, ты забудешь меня раньше, чем доберешься до аэропорта. Тебя затянет обычная твоя жизнь, обычные дела и проблемы. А я только этого и прошу: забудь меня…

Дженифер хотела еще что-то добавить, но, видимо, передумала, повернулась и бегом бросилась по дорожке. Саймон не знал, как быть. Кинуться следом – или позволить ей уйти?

Сердце молодого человека рвалось на части. Как же тянуло его к этой непостижимой и прекрасной, ранимой и упрямой, сильной и слабой женщине, что скрылась в ночи!

Саймон несколько раз глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться. Зачем ему все это? Зачем ему тот водоворот страстей, куда его едва не затянуло минуту назад? Прежде всего актер обязан сохранять ясную голову. На память ему тут же пришла Джулия Ламберт, великая актриса из моэмовского «Театра». Влюбившись по-настоящему, безудержно отдавшись своему чувству, несчастная просто разучилась играть, утратила свой талант.

Нет, пора рвать нити, связавшие его с этой непостижимой женщиной, пока они не превратились в стальные цепи. И чем скорее, тем лучше.

Еще раз вздохнув, Саймон направился к отелю. Решение было принято. Остановившись у стойки портье, он попросил обменять ему билеты на утренний рейс. Хватит. Пора кончать трепать нервы и себе, и Дженифер. Надо последовать ее совету – забыть. Забыть раз и навсегда. И ее саму, и ее прекрасное тело, и ее неразгаданные тайны!

Собирая в номере чемодан, Саймон твердил себе, что бесконечно рад подобному повороту событий. Очень, очень рад.