Текст книги "Остров доктора Фу Манчи"

Автор книги: Сакс Ромер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА XIII
ЧТО ПРОИЗОШЛО НА САТТОН-ПЛЕЙС

– Я этого не вынесу, Смит, – пролепетал я и отвернулся. – Хотя я и не знал Лонгтона. Но мне этого не вынести.

– Возможно, ему было не больно, – сказал инспектор Хок. – Не падайте духом, сэр.

Однако ни в голосе, ни в поведении, ни в лице его не было ничего ободряющего. Хок был высоким угловатым, угрюмым человеком, его молчание действовало угнетающе. Вдобавок каждое из его редких замечаний звучало столь же веско, как и изречение из Библии.

Лонгтон лежал на каменной плите, залитой резким светом ламп на потолке. Он был человеком хрупкого сложения, с редкими волосами и светлыми усиками.

– Что скажете, доктор? – спросил Смит, обращаясь к дородному краснолицему мужчине, глаза которого добродушно светились за стеклами очков в зеленой оправе.

– Весьма необычный случай, – беззаботно ответил полицейский врач. – Весьма необычный. Обратите внимание на эти пятна розового цвета – свидетельства злокачественного, или непластичного, малокровия. Несомненно, случай малярии, но истинная причина смерти остается неясной.

– Совершенно верно, – согласился Смит, – весьма неясной. Простите, я, кажется, подвергаю сомнению ваш диагноз, доктор, но Джеймс Лонгтон не страдал малярией, а месяц назад он был таким же бодрым, как и вы. Вам не доводилось слышать об одной эпидемии, имевшей место в зоне Панамского канала, а потом на Гаити?

– Какая-то заметка в газетах была, но, по-моему, в медицинских кругах серьезного внимания на нее не обратили. В любом случае тут не может быть никакой параллели.

– Боюсь, вынужден с вами не согласиться: связь самая тесная. Я предполагаю, что малокровие, сколь бы далеко ни зашла болезнь, никогда не дало бы такого результата. Тело опустошено, будто муха, из которой паук высосал все соки. – Смит резко повернулся к инспектору Хоку. – Труп обнажен. Как его нашли и где?

– Нашли его именно в таком виде, – ответил замогильный голос. – Вытащили из Уэст-Ченнел, сразу за мостом Куинсборо. Вроде он за что-то зацепился, и при свете луны речной патруль увидел и подобрал его. Однажды меня отрядили охранять мистера Лонгтона, и я тотчас его узнал.

– Когда наступила смерть? – спросил Смит доктора.

– Ну, – отвечал тот, и я уловил в его голосе нотку недовольства, – если мое мнение представляет для вас какую-то ценность, я бы сказал, что не больше четырех часов назад. Отечность только что появилась, окоченение еще слабое.

– Я согласен, – сказал Смит.

– Весьма признателен.

После выполнения некоторых формальностей мы вновь понеслись в море ярких огней Нью-Йорка. Смит погрузился в такое уныние, что я не смел докучать ему. Заговорил он, когда мы уже подъезжали к «Регал-Атениан».

– Где умер Лонгтон? – воскликнул он. – Почему он был в Нью-Йорке, а меня даже не поставили об этом в известность? И где Кеннард Вуд?

– Все это для меня – страшная тайна, Смит.

Последовало короткое молчание. Мы неслись, сигналя клаксоном, в ночном потоке машин, когда Смит вдруг подался вперед.

– Сбавьте ход! – крикнул он.

Машина поехала тише. Полицейский-водитель оглянулся.

– Да, сэр?

– Поезжайте на Саттон-Плейс, 39-Б.

– К миссис Мендел Хэмметт?

– Да. Быстрее.

Мы снова помчались вперед.

– В чем дело, Смит?

– Одна догадка… и надежда, – отвечал он. – Тело Лонгтона нашли под мостом Куинсборо. С учетом его необычного вида я полагаю, что труп сбросили в реку недалеко от этого места сегодня вечером. Но как оттащить к реке и утопить голое тело? Я предположил, что должны быть какие-то особые условия, и вспомнил о миссис Мендел Хэмметт…

– Кто такая миссис Мендел Хэмметт?

– Она – пережиток прошлого, Кэрригэн, она – целое учреждение, покровительница многообещающих дарований и дальняя родственница несчастного Лонгтона. Я вдруг вспомнил, как он говорил мне, что ему принадлежит квартира в ее доме, которой он мог пользоваться, когда хотел. Ну вот, а сад дома 39-Б по Саттон-Плейс выходит прямо к реке; мост Куинсборо как раз под ним!

– Не нужно смотреть на меня с такой тревогой, сэр, – сказала миссис Мендел Хэмметт. – Я увечная и немощная старуха, но зато не слабоумная. Дайте, пожалуйста, прикурить.

Она лежала на кушетке в гостиной, хозяин которой, судя по убранству, исколесил весь свет. Ясные карие глаза под густыми бровями были совсем юными, кожа оставалась свежей, а белоснежные вьющиеся локоны наводили на мысль о пудре и мушках на лице.

– Вы удивительная женщина, миссис Мендел Хэмметт.

– Я вместе с покойным мужем побывала в самых суровых местах, – ответила она, попыхивая сигаретой. – Значит, Джеймс умер? Ну… если я могу помочь вам найти его убийцу, располагайте мною.

– Прежде всего, – очень мягко продолжил Смит, – как я понял со слов мисс Динсфорд, вашей секретарши, Джеймса Лонгтона здесь не ждали. Он появился около шести вечера и сказал, что хочет воспользоваться квартирой.

– Да, сэр, – ответила она слегка дрожащим голосом. – Он прилетел самолетом из Гаваны и заявил, что никто не должен знать о его приезде в город и это очень важно.

– Он поднялся к себе в комнаты, – продолжал Смит, – попросив, чтобы его не беспокоили…

– Он сказал, что примет ванну и полежит до обеда, поскольку страшно устал.

– Это очень важно. И с тех пор, полагаю, вы его не видели?

– Не видела.

– У него было много вещей?

– Легкий чемоданчик и большой портфель.

– Кто вносил их к нему в комнату?

– Он сам.

– Значит, больше никто к нему не входил?

– Никто. Квартира всегда была наготове. А застелить постель и навести порядок служанка могла позже.

На мгновение ее ясные глаза затуманились. Миссис Мендел Хэмметт стряхнула пепел с сигареты.

– Люди, бывало, замечали изрядное сходство между Джеймсом и Кеннардом Вудом. Сама я его не видела, хоть они и были двоюродными братьями по материнской линии.

– Я, конечно же, заметил, – пробормотал Смит. – А теперь, когда разразилась эта трагедия, мне надлежит позаботиться о безопасности полковника. Прежде чем я поднимусь и осмотрю эти комнаты, миссис Мендел Хэмметт, позвольте спросить, не говорил ли вам Джеймс о местонахождении Кеннарда Вуда?

– Он говорил мне, что они собирались приехать вместе. Утром у них должна была состояться важная встреча с вами и какими-то людьми из Вашингтона в отеле «Регал-Атениан». Они уже собирались вылететь из Гаваны правительственным самолетом, когда Кеннарда Вуда задержал нарочный от министра Соединенных Штатов…

– И поэтому Лонгтон прилетел один?

– Он прилетел один. Кеннард Вуд должен был последовать за ним, как только сможет, и Джеймс собирался позвонить ему в отель сразу же, как только… проснется. По какой-то причине они путешествовали в большой тайне.

– Я знаю эту причину, – мрачно сказал Смит. – Пожалуйста, извините нас… Идемте, Кэрригэн.

Седовласый цветной слуга провел нас наверх и открыл дверь. Мы включили свет.

– Покои мистера Джеймса, сэр, – пробормотал он. Смит посмотрел на негра пытливым взглядом и сказал:

– Можете идти.

Мы вошли в комнаты Джеймса Лонгтона. Гостиную, судя по всему, обставляла женщина. Многие фотографии на стенах были явно автобиографическими. На них были запечатлены студенческие группы из колледжа, на столе красовалась коллекция старых трубок.

Найланд Смит, не отходя от закрытой двери, начал принюхиваться.

– Вы чувствуете какой-нибудь необычный запах, Кэрригэн?

При этих словах я тоже обратил внимание на атмосферу в комнате и ответил:

– Да, есть какой-то слабый, но очень неприятный запах. Я пытаюсь определить его.

– Я уже определил! – сказал Смит. – Он мне знаком. Теперь в спальню…

Он открыл дверь, отыскал выключатель и первым прошел в небольшую, хорошо обставленную спальню. В дальнем правом углу я увидел отгороженный занавеской альков, в котором, вероятно, располагалась ванная. В комнате было нечто спартанское, что, возможно, отражало характер покойного, поэтому, увидев красивую китайскую шкатулку, которая была тут явно не к месту, я решил взять ее и осмотреть. Но тут Смит резко сказал:

– Не трогайте ее! Ничего не трогайте. Мы идем вслепую, и я не намерен рисковать. Странный запах здесь сильнее?

Оробев от резкого тона Смита, я оставил шкатулку в покое.

– Да, по-моему, гораздо сильнее. Вы заметили, что постель в страшном беспорядке?

– Я заметил и кое-что другое.

Он направился к занавешенному алькову, вошел туда и снова вышел.

– Лонгтон разделся в ванной, его одежда там, – сказал Смит. – Он принял ванну, потом прилег. Ясно, что он страшно устал. Вы видите его чемодан вон там на стуле, он не открыт. Джеймс забрался в постель и забылся глубоким сном. Вы чувствуете, как прохладно в комнате?

– Да.

– Если я не ошибаюсь, окно отрыто.

Он прошел к окну и отдернул занавески. Я увидел блеснувшую в лунном свете поверхность воды.

– Распахнуто настежь! – воскликнул Смит. – А там балкон.

Смит повернулся и уставился на смятую постель.

– Замечаете что-нибудь необычное? – спросил он.

– Она в ужасном беспорядке.

– Право, Кэрригэн, как знаменитый журналист, вы меня разыгрываете. Такая хозяйка, как миссис Мендел Хэмметт, не позволит гостю спать на одеяле. Простыни-то нет!

– Боже праведный! Вы правы!

Смит немного постоял, глядя на меня.

– Они воспользовались ею, чтобы спустить тело в сад, – неторопливо заговорил он. – Я вижу следы веревки на перилах балкона! Внизу под стеной растет старый крепкий кипарис. Один из головорезов Фу Манчи взобрался по нему, пока Лонгтон сидел в ванне. Может быть, он взломал окно. Потом вернулся, закутал тело и спустил его в сад, где ждал напарник. Мисс Динсфорд показала мне комнаты на первом этаже. Вряд ли кто-то там слышал шум: эти парни работают тихо, как мыши.

– Но что же его убило? – вскричал я. – Тут может быть какой-нибудь ключ к разгадке…

Я повернулся к разоренной постели, но тут Смит резко сказал:

– Отойдите, Кэрригэн! Ничего не трогайте. Оставьте поиски мне.

Я подчинился и застыл на месте, а Смит, осмотрев постель, открыл китайскую шкатулку (в которой, кроме сигарет, ничего смертельно опасного не оказалось), обследовал книжные полки, шкафчики, обшарил все углы. Он столь же тщательно осмотрел и другие комнаты. Потом в вещах Лонгтона нашел ключ от чемодана. Открыв его, он осмотрел содержимое. И все это время Смит принюхивался, будто борзая, отыскивающая потерянный след.

– Запах слабеет, вы замечаете? – бросил он. – Времени больше нет. Комната должна быть опечатана: это очень важно. Вы, конечно, заметили, что объемистый портфель, о котором упоминала миссис Мендел Хэмметт, исчез…

ГЛАВА XIV
МЫ СЛЫШИМ ЩЕЛКАЮЩИЕ ПАЛЬЦЫ

Когда я миновал дежурного портье в главном холле «Регал-Атениан», за мной вдруг увязался какой-то мальчик. Смит задержался, но ему хотелось, чтобы я поскорее установил контакт с сержантом Рорком.

– Вам срочное послание, мистер Кэрригэн.

Я увидел надпись на конверте, и сердце у меня замерло. Послание было от Ардаты! Я тут же разорвал конверт и прочитал:

«Пожалуйста, не признавайте меня, если только я не одна. По-моему, за мной следили. Я в главном фойе: вы увидите меня, когда подниметесь по лестнице. Если со мной кто-то будет, поднимайтесь к себе, а я постараюсь позвонить вам».

Подписи не было.

Сунув листок в карман, я стал подниматься по помпезной лестнице, которая напоминала мне дворцовую сцену в сказке о Золушке, и оглядел просторное фойе. Космополитическая атмосфера, которой славился отель, сегодня чувствовалась меньше, хотя люди, желающие поужинать после театра, приходили и уходили по-прежнему. Я сразу же увидел Ардату.

Она сидела на диване не более чем в пяти ярдах от меня и беседовала с мужчиной с землистым лицом. На ней было синее вечернее платье, соблазнительно подчеркивавшее стройную фигуру и оставлявшее открытыми красивые руки и плечи; горделиво поднятая голова напоминала портрет на камее какого-то великого художника. Ардата даже не посмотрела в мою сторону, но я знал, что она заметила меня.

Я решительно прошел к лифту и поднялся в наш номер. Неприятно было сознавать, что присутствие человека с землистым лицом лишило меня радости провести несколько минут наедине с Ардатой, но пришлось проглотить эту горькую пилюлю. Я бы, кажется, задушил этого типа.

Открыв дверь, я увидел стоявшего за ней сержанта Рорка. Узнав меня, он расслабился и снова принялся жевать.

– Что вы можете доложить?

– Ничего, сэр, только одна леди звонила десять минут назад. Имя не сообщила. Я просто сказал, что вас нет.

– Никаких вестей от сэра Лайонела Бартона?

– Никаких, сэр. Я буду очень рад, когда он вернется. Кормить диких животных вовсе не входит в обязанности полицейского офицера. – Он показал перевязанный палец. – Будь моя воля, я бы…

Но я уже прошел в гостиную, закурил сигарету и принялся слоняться возле телефона. Ардата здесь! Она пыталась связаться со мной. За ней следят, но она попробует еще раз. Ее присутствие здесь означает, что нынче вечером доктор Фу Манчи не сможет меня терроризировать. Ардата здесь, и вскоре, возможно, я услышу ее голос. Если я когда-то и задавался вопросом, кто она для меня, то сегодня, мельком взглянув на ее хрупкую красоту, возвышенную и чуть загадочную, я утвердился в мысли, что жизнь без нее теряет для меня всякую притягательность.

Уж и не знаю, долго ли я вышагивал туда-сюда по ковру, много ли выкурил сигарет. Наконец телефон зазвонил.

Я был настолько поглощен своими заботами и мечтами об Ардате, что, позвони мне Смит или даже пропавший Кеннард Вуд, я наверняка испытал бы разочарование. Но это была Ардата.

– Пожалуйста, слушайте очень внимательно, – ее чарующий акцент стал еще заметнее. – Во-первых, один человек по имени Кеннард Вуд будет убит сегодня около полуночи. Не знаю, где и как. Мне известно только, что он в Нью-Йорке. Эти убийства приводят меня в ужас. Попытайтесь спасти этого человека.

– Ардата…

– Пожалуйста, прошу вас! Меня могут обнаружить в любую минуту. Мы отправляемся в Кристобаль сегодня ночью, как только полковник Вуд будет убит, я полагаю. Скажите мне, не нашли ли вы в Лондоне следов Пеко, мартышки доктора Фу Манчи? Он оплакивает его, как человек оплакивает пропавшего ребенка.

– Он здесь, милая! Он у нас!

– Ах! – удивленно вздохнула она. – Пожалуйста, ради Бога, берегите его! Повторите еще раз, я не могу этому поверить: он у вас?

– Он у нас, Ардата.

– Он может обезопасить меня от смерти при жизни. Приезжайте в Кристобаль. Когда доберетесь до Панамского канала…

– Ардата! Это для меня невыносимо! Только скажи, и я тотчас встречусь с доктором Фу Манчи, чтобы проверить, чего стоит этот заложник.

– Прекратите! Я сказала, что это невозможно. Послушайте, вы можете связаться со мной в магазине За…

Разговор прервался.

– Так много и в то же время так мало! – сказал Смит, вернувшись и выслушав мой доклад.

Он беспокойно расхаживал туда-сюда, пыхтя трубкой и окутывая себя дымовой завесой.

– Одно по крайней мере, ясно, – заявил я. – Кеннард Вуд обречен.

– Не говорите так, Кэрригэн! Эта мысль сводит меня с ума. Лонгтон погиб, Кеннард на очереди, а я бездействую! Жаль, что меня тут не было, когда звонила Ардата. Но, задержавшись в полиции, я в конце концов получил еще один ключ к разгадке, который, правда, и сам по себе весьма загадочен.

– Какой ключ?

– Простыню – ту простыню, в которой тело Лонгтона бросили в реку. Ее нашли.

– Ну, и?

– Она вся в крови!

– Но ведь…

– Только не говорите мне, что на одеяле были пятна. Я их искал и ни одного не нашел. Вы не заметили тут этого странного запаха?

– Нет.

– Совершенно верно.

Зазвонил телефон, Смит тут же снял трубку.

– Алло! Кто это? Что? Кеннард Вуд?.. Слава тебе, Господи! Быстрее, приятель. Где вы? В отеле «Прадо»? Нет, нет! Послушайте меня: сейчас я ничего объяснить не могу. Но вы и думать забудьте о том, чтобы лечь спать! Включите все лампы в своем номере, будьте полностью одетым и ждите моего прибытия.

Выбежав в прихожую, он быстро дал указания сержанту Рорку.

– Вам понятно? – спросил он наконец. – Инспектор Хок внизу. Скажите ему, пусть начинает. Как только получит донесение, пускай немедленно отправляется в «Прадо». Выполняйте.

Едва сержант Рорк ушел, Смит подбежал к телефону и позвонил в управление полиции. Разговор продолжался всего несколько секунд.

– Мне нужен наряд полиции в «Прадо» через пять минут. Возможно, все обойдется, но я хочу, чтобы они были там. Вам все ясно? Хорошо. – Он повесил трубку и крикнул: – Идемте, Кэрригэн!

Когда несколько минут спустя мы проходили по фойе, Ардаты там не было. Мы сбежали по ступенькам. Полицейская машина постоянно дежурила при нас, и мы тотчас же отправились к отелю «Прадо». Где-то часы били полночь.

Я выглянул в окно летящей по улицам машины, стараясь разглядеть лица пассажиров других машин, прохожих, посетителей ресторанов. Неужели Ардату засек шпион, которого приставили следить за ней? Неужели она будет ужасно наказана за попытку связаться со мной? Однако эти размышления были бесполезны и эгоистичны. Я заставил себя сосредоточиться на драме Кеннарда Вуда.

Здесь, в сердце современного города, человеку грозила смерть, взращенная средь древних болот и джунглей. Может быть, сидя в своем номере в самом роскошном и современном отеле «Прадо» на Парк-авеню, Кеннард Вуд уже слышал щелканье пальцев.

Будто угадав мои мысли, Смит сказал:

– Возможно, против Кеннарда Вуда применят какой-нибудь другой прием. Как знать, весьма вероятно, что цепные псы доктора будут в фойе. – Он наклонился вперед. – Я не знаю «Прадо», шофер. Там есть служебный вход?

– Разумеется, прямо на углу квартала.

– Остановитесь там, только не прямо перед входом.

– Там одностороннее движение, так что развернемся здесь…

Когда Смит толкнул вращающуюся дверь, я последовал за ним в ярко освещенный выложенный кафелем зал, по которому деловито сновали мужчины и женщины в белой униформе. Я услышал звон посуды и увидел человека в колпаке, видимо, шеф-повара. Еще один человек, в вечернем костюме, подошел к нам.

– Вероятно, вы попали не туда, – заговорил он.

– Никаких ошибок, – отрубил Смит. – Отделение полиции. Инспектор Хок должен быть где-то здесь, в отеле. Передайте ему, пусть стоит у главного входа, а мне пришлет местного детектива или кого-нибудь, кто хорошо знает это здание.

Властный голос Смита исключал всякие возражения.

– Мы сэкономим время, если вы пройдете со мной, господа.

Он провел нас по лабиринту служебных помещений и кухонь, которых обычный постоялец такой гостиницы никогда не видит. Вскоре мы оказались в каком-то кабинете, где сидел за письменным столом крупный мужчина с темным лицом. Он курил короткую черную сигару. При нашем появлении человек поднялся, а наш проводник сказал:

– Сержант Дохерти, эти офицеры полиции хотят перемолвиться с вами словечком.

Глаза сержанта подозрительно уставились на нас из-под густых бровей.

– Мое имя Найланд Смит, – резко, даже нетерпеливо представился мой друг. – Инспектор Хок здесь?

Свирепая физиономия Дохерти претерпела разительную перемену.

– Господи! Разумеется, сэр! Я малость растерялся, но я вас ждал. К вашим услугам, сэр.

– Хорошо. – Смит повернулся к нашему проводнику. – Вы передадите инспектору Хоку, что я здесь?

– Тотчас же.

Человек вышел.

– Итак, сержант Дохерти, я хочу подняться в номер полковника Кеннарда Вуда, избегая людных мест.

– Это довольно легко сделать – лифт для официантов напротив двери. Сюда, пожалуйста.

Когда мы вышли из кабинета, Смит спросил:

– Что доложил охранник гостиницы?

Сержант Дохерти закрыл дверцу лифта и нажал кнопку «15».

– Странное дело, – ответил он. – «Прадо» – шикарное место, чтобы поужинать, и Пэннел, дежурный гостиничный детектив, говорит, что, когда повалила вечерняя толпа, ему показалось, будто у одного посетителя очень уж большая собака.

– Большая собака? Я не понимаю.

– Ну, он говорит, что поискал вокруг, полагая, что это может оказаться какой-нибудь чокнутый, который таскает эту тварь с собой на вечеринки. А в «Прадо» с животными вход запрещен. Но больше он эту собаку не видел.

Когда мы добрались до пятнадцатого этажа и вышли, Смит спросил:

– А Пэннел – внимательный наблюдатель?

– Разумеется.

Мы шли за Дохерти по устланному коврами коридору.

– Когда-то работал у нас. Обратите внимание, он не утверждает, что это была собака, и не божится, что не ошибся. Я рассказываю вам лишь то, что он рассказал мне.

– Когда прибыл полковник Кеннард Вуд?

– Он зарегистрировался примерно в то же время. – Сержант Дохерти нажал кнопку звонка. – Номер полковника Кеннарда Вуда.

Мгновение спустя, когда дверь открылась, Смит приказал сержанту Дохерти:

– Держите эту комнату под наблюдением.

Перед нами стоял полковник Кеннард Вуд. Внешне он походил на Джеймса Лонгтона, и я был к этому готов, но полковник показался мне лет на десять старше. Комплекцией Лонгтон был очень похож на своего двоюродного брата. Седеющий и загорелый, Кеннард Вуд носил монокль.

– Смит! Добро пожаловать.

Мы вошли, и полковник закрыл дверь. Я заметил, что напряжение и глубокое беспокойство наложили на него свою печать, но полковник радушно пододвинул нам стулья и предложил напитки.

– Спасибо, не надо, – сказал Смит. – Мы с моим другом Кэрригэном явились сюда в такой час, потому что речь идет о вашей жизни и смерти.

– А я-то надеялся, – устало признался Кеннард Вуд, – отдохнуть несколько часов. В последние дни я почти не спал. Поэтому, прибыв сюда, я тотчас позвонил вам и предполагал завалиться на боковую.

– В этом случае вы бы уже не проснулись, – зловеще заметил Смит.

Кеннард Вуд опустился в кресло и устало взглянул на Смита.

– По-вашему, меня выследил?

Смит кивнул.

– Как вам сказал Джеймс, – продолжал полковник, – меня вызвали в самый последний момент, когда я уже должен был улететь из Гаваны. Появились какие-то новые и поразительные факты. Но, зная о завтрашнем совещании, я послал Джеймса вперед со всеми новейшими материалами. Они уже, несомненно, у вас?

Смит резко встал.

– Я говорю с солдатом, – сказал он, – поэтому не стану ходить вокруг да около. Ваш кузен Джеймс Лонгтон…

– Нет…

– Увы, да.

Кеннард Вуд подошел к небольшому буфету и налил себе выпить.

– Поскольку я не привык пить один, Смит, – спокойно сказал он, – мистер Кэрригэн и вы, несомненно, измените свое решение.

– Разумеется, но время очень дорого. Следующая жертва – вы!

– Это мы еще посмотрим, – ответил полковник, поворачиваясь к нам. Лицо его превратилось в холодную безжалостную маску.

Он налил нам, осушил стакан и поставил его.

– Как… это было сделано?

– Подробности могут подождать, но, несомненно, вы помните смертельные случаи, связанные со Щелкающими Пальцами в Порт-о-Пренсе?

– Щелкающие Пальцы! Уж не хотите ли вы сказать мне, что Джеймс…

– К сожалению, да. Он отправился к миссис Мендел Хэмметт, несомненно, полагая, что уж там-то будет в безопасности…

– На всех нас не однажды покушались…

– Да уж, наверное.

– Но этот ужас – здесь, в Нью-Йорке?!

– Если только я не ошибаюсь, прямо здесь, в этом отеле! Прежде всего где ваш багаж?

– В спальне, идемте, я покажу.

Мы вошли следом за Кеннардом Вудом, и Смит стал настороженно принюхиваться. Я тоже старался уловить мерзостный дух тлена, который, очевидно, свидетельствовал о присутствии Щелкающих Пальцев, но ничего не заметил. В спальне Смит на мгновение замер, оглядываясь по сторонам. Это была обычная, пусть и роскошная, гостиничная спальня. Постель была заправлена, пижама разложена; будильник и несколько книг – на прикроватной тумбочке; чемодан – на полке у стены.

Смит прошел в ванную. Умывальные принадлежности были разложены на туалетном столике и стеклянных полочках.

Он повернулся к Кеннарду Вуду; лицо полковника побледнело, несмотря на загар.

– Кто вносил багаж наверх?

– Швейцар.

– Вы были здесь, когда он пришел?

– По правде говоря, нет. Я стоял внизу у конторки, узнавал, нет ли мне каких посланий.

– А кто распаковывал и раскладывал вещи?

– Слуга. Я был в гостиной. Этот человек знает мои привычки: я останавливался в «Прадо» несколько раз. Если бы я знал, чего именно вы опасаетесь, Смит, я бы, возможно, сумел вам помочь. Но ведь мы находимся на пятнадцатом этаже современного нью-йоркского отеля, а не на Гаити!

– Жестоко с моей стороны напоминать об этом, Вуд, но бедный Лонгтон находился в собственной квартире, в доме миссис Мендел Хэмметт. Простите уж, что я, похоже, позволю себе вольности, но мне надо внимательно осмотреть все ваши вещи.

Кеннард Вуд шагнул вперед, и Смит попросил:

– Будьте добры ничего не трогать!

Пока мы с приунывшим полковником стояли и смотрели, Найланд Смит быстро, но тщательно обследовал каждый фут комнаты. Довольно часто он принюхивался. Здесь, высоко над рестораном с его толпами, над суетливой Парк-авеню, мне казалось, что мы словно выброшены на необитаемый остров. Право слово, человек может быть совсем одинок и лишен помощи своих собратьев где угодно – и в многомиллионном городе и посреди Сахары. Черная метка Фу Манчи стояла на двери Кеннарда Вуда, и он это знал.

– Я ничего не нашел, – сказал, наконец, Смит, – за исключением вот этих остатков какой-то упаковки. Может, вы объясните, откуда она взялась?

Он показал нам нечто похожее на скомканный кусок промасленной бумаги.

– Нет. – Кеннард Вуд покачал головой. – Я не заворачивал в это ни одну из моих вещей. Возможно, кто-то из прежних постояльцев оставил.

– Возможно, – пробормотал Смит, откладывая бумагу в сторону. – Теперь главное испытание. Предупреждаю вас, Вуд, что о его сути мне ничего не известно. Но результат может помочь нам раскрыть тайну Щелкающих Пальцев и объяснить смерть Лонгтона.

– Жду ваших указаний.

– Должен добавить, что никакого покушения, возможно, и не будет. Может быть, агенты Фу Манчи, которым поручено вас убить, знают, что вы не один. Оба окна открыты, и нападающие могут воспользоваться любым из них. Дабы укрепить вас перед лицом трудного испытания, скажу, что Лонгтона, должно быть, по ошибке приняли за вас.

– И он умер вместо меня?

– Я могу и ошибаться, но мне так кажется. Вы когда-нибудь останавливались у миссис Мендел Хэмметт?

– Да.

– В таком случае я прав! Но сейчас они все знают. Материалы в портфеле содержали новые факты?

– Новые факты! Смит, да ведь речь идет о заговоре против нашего правительства, равного которому еще не было в истории!

– Я знаю, – спокойно ответил Смит, – потому-то Лонгтон и умер, а я собираюсь попросить вас лечь на кровать, после чего выключу весь свет в номере. Эта штуковина всегда нападает в темноте.

– Очень хорошо.

Кеннард Вуд упал на покрывало, вытащив из кармана автоматический пистолет.

– Никакой стрельбы! – отрезал Смит. – Вам отводится самая трудная роль – статиста. Согласны?

– Как скажете.

– Вы располагайтесь здесь, у двери, Кэрригэн. Без моей команды ничего не предпринимайте.

Он ушел. Я услышал, как щелкнуло несколько выключателей. Номер погрузился в темноту. Затем донесся голос Смита:

– Не двигайтесь. Приготовьтесь к любым неожиданностям.

Тишина и полная темнота наступили внезапно, только снизу доносилось гудение неугомонного человеческого улья. Ощущение опасности обострилось. Мне не надо было говорить, что агенты Фу Манчи где-то рядом: я чувствовал их близость каждым нервом.

Внезапно в каком-нибудь шаге от себя я услышал отчетливый щелчок.

– Боже мой! – выдохнул Кеннард Вуд. – Оно здесь!

– Щелкающие Пальцы! – прошептал Смит. – Не двигайтесь!