Текст книги "Эарлин: Колыбель Смерти"

Автор книги: Саид-Амин Алимханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

***

Пока арьергардные войска отражали внезапную атаку, авангардные терпели множественные потери. Азулы свирепствовали, выдерживали тяжёлые удары, крушили и ломали тэлиар, людей, гномов. Основную часть гномьих кавалеристов разгромили. Малочисленные люди бежали. Тэлиары изо всех сил сдерживали натиск. Всех оттесняли назад, к мосту, ибо сам Азулбан’нахаар вступил в бой.

Высокий, статный златовласый воин сеял смерть мечом изысканной работы. Его крепкий жеребец лишал жизней раненых, лежавших на земле. Азулбан’нахаар не знал жалости. Рубил наотмашь, сохраняя величественный вид. Убивал, словно сие дело ничего собой не представляет.

– Danriása! – пророкотав, Азулбан’нахаар поднял коня на дыбы да вознёс высоко над головой Тёмный Пожиратель. Лезвие воспламенилось. Пламя устремилось в небо. Загремели барабаны, раздался боевой клич. Появились катафрактарии – с левого и правого флангов аккральбрандцев.

– Отступаем! Отступаем! – надрывался Марданиэль.

***

Среди творящегося безумия Азулбан’нахаар, расслышав слова предводителя «ополченцев», возжелал завершить битву здесь и сейчас. Убить Марданиэля, убить надежду, приблизить и без того неминуемую победу. Схватив копьё у своего вояки, лельнарский король, пришпорив коня, понёсся, сметая недругов на пути.

***

Нали, прикрывавшая тыл старшего брата, понимала: если они убегут сейчас вместе, то их перестреляют, и их смерть будет напрасной. Да, надо остаться, чтобы прикрыть его.

– Марданиэль, уходи, живо! Ты нужен нашим. Беги, я прикрою!

– Нет, Нали, пока последний воин Единства не окажется за мостом, – он прервался, будучи занятым рассечением очередного гада, – я отсюда никуда не уйду!

– МАРДАНИЭЛЬ! – закричав во всё горло, Нали заслонила собой Верховного Короля от летящего копья. Копьё прошло сквозь шею и вышло через грудь. Из её рта потекла булькающая пузырчатая кровь. В последний раз посмотрев на брата остекленевшем взглядом, в последний раз улыбнувшись ему, она замертво упала лицом вниз.

Марданиэль застыл, занеся меч. Всё произошло быстро, слишком быстро; он не успел ничего сделать, понять – тем более. Часто хлопая покрасневшими глазами, он медленно опустился на дрожащие колени, бросил меч и начал трогать тело сестры.

– Нали… Нали… Нали-и-и-и-и!

Но Нали продолжала лежать, не откликаясь на голос брата. Тогда он поднял взгляд и увидел Азулбан’нахаара, поспешно скрывающегося посреди сражающихся бойцов.

– Стой! Стой, тварь! Не смей убегать от меня! – охрипшим голосом кричал Марданиэль, поднимаясь на ноги. – Не смей убегать!

Взяв меч, Марданиэль стремглав побежал за заклятым врагом, игнорируя окружающих, не замечая стрел, летевших в него, не обращая внимания на азулов, пытавшихся повалить его на землю. Рассудок помутнел, чувства притупились, лишь гнев остался, и этот гнев пронизывал всё тело, придавая мощи и злобы. И этому гневу Марданиэль отдал всего себя, дабы покарать убийцу.

***

Сегодня Азулбан’нахаару благоволила удача. Да, первый шанс он упустил прямо из рук, но вторым воспользуется непременно. Лельнар, уходя, заманивал Марданиэля в ловушку. Он захватит Верховного Короля в плен, а потом прикажет воинству Первого Единства сложить оружие, чтобы наконец-то завершить кровопролитие. Улыбнувшись, Азулбан’нахаар оглянулся и увидел великана, убегающего вместе с Марданиэлем.

– Убить великана! – резко развернув коня, орал Азулбан’нахаар. – Убить! Не дайте ему унести Марданиэля! Король нужен живым!

***

Гарл, придерживая бредящего раненного Марданиэля правой рукой, срывал с себя доспехи, дабы скорее перебраться через мост. Среди смеси криков, проклятий, боевых кличей и звуков барабанов Гарл отчётливо различал глас Азулбан’нахаара, преследующего его. Фланги союзников редели, Первое Единство терпело поражение, но всё же Гарл противился злому року. Ревностно защищая старого друга, знаменосец сметал с пути всё и вся, бормоча себе под нос извинения.

Набирающий скорость Гарл неожиданно ощутил острую боль в спине: лельнары обстреливали его. Чуть согнувшись, прижав короля к груди обеими руками, решил бежать зигзагом, ловко маневрируя между сражающимся. Но стрелы всё равно настигали его, с глухим звоном поражая здоровенную спину. К счастью, великан додумался оставить шлем и поножи, иначе давно присоединился бы к умершим.

Все больше ускоряясь, Гарл, обернувшись на мгновенье, обнаружил Азулбан’нахаара, за спиной которого развевался широкий красный плащ. Меж тем, расстояние до моста укорачивалось. Протянуть бы ещё немного. Рыча, словно разъярённый медведь, Гарл раскидывал тех, кто преграждал ему путь.

***

Азулбан’нахаар гнал во весь опор чёрного жеребца, ржавшего дико и необузданно. Однако копьё, неожиданно ударившее скакуна прямо в шею, охладило прыть. Ржание превратилось в предсмертный хрип, хлынула тёмно-багровая пузырчатая кровь и скакун, надломившись, будто старое дерево под ударом молнии, повалился вниз вместе со своим всадником.

Голова Азулбан’нахаара, лежавшего на спине, трещала, в ушах звенело, а в глазах понемногу прояснялось. Падение было не из мягких, вдобавок венец, чудесным образом удержавшийся на голове, добавил боли. Хрипло дыша, он поднялся, и губы его растянулись в злобной ухмылке.

– Неплохой бросок, Бертир.

– Я старался.

Встав, Азулбан’нахаар огляделся: почти все вражеские воины перешли за мост, в том числе гигант с Марданиэлем. Оборотни и вампиры, атаковавшие эльфов, обратились в бегство. Фыркнув, лельнар, обнажая Англуард, вновь перевёл суровый взгляд на Бертира, принявшего боевую позу.

– Уверен? – спросил Азулбан’нахаар, проводя указательным пальцем вдоль лезвия. – У тебя всё ещё есть шанс выжить.

– Слишком много болтаешь, Азул!

Бертир с яростным кличем кинулся на врага. Гном, сделав ложный выпад, нанёс удар с пируэта. Азулбан’нахаар, ловким движением уйдя в сторону, занёс охваченный фиолетовым дымом Англуард. Бертир выставил круглый щит вперёд. Однако лезвие оказалось настолько острым, что, раздвоив щит и руку до локтя, ухнуло между шеей и ключицей. Бертир, сделал нетвёрдый шаг назад; глаза закатились, и легендарный король, брызжущий кровью, с грохотом обрушился наземь.

***

Израненная, перебинтованная Эльдора была вынуждена наблюдать, как погибает её муж, как погибают её сородичи и соратники. А последнее, что сделал треклятый Азулбан’нахаар, навсегда запечатлелось в её памяти. Она никогда не простит ему этого. Никогда! Она самолично прикончит его. Потом, не сейчас. Сейчас решаются дела куда важнее.

– Гарл, – тихо промолвил Марданиэль.

Гарл, проколотый десятками стрел, с трудом удерживающий равновесие, стоя на раздробленных окровавленных коленях, скривил губы в некоем подобии улыбки.

– Г-Г-Гарл? – Марданиэль коснулся лучшего друга дрожащей рукой.

– Государь… – охрипшим голосом отвечал гигант, – Гарл рад, что служил вам. Спасибо вам… за всё. – Он обратил взор к небесам: выглянуло солнце, пошёл ливень. – О, дождик, – Гарл улыбнулся, проронил слезу и испустил дух.

Глава 5

Последний довод

Яркий свет, заполняющий бескрайнее пространство, слепил Марданиэля. Жмурясь, прикрывая лицо ладонью, он открыл глаза и увидел перед собой тысячи призраков павших солдат, впереди которых стояли Нали, Бертир и Гарл. Они, все как один, сделали шаг навстречу Верховному Королю, а он сам – шаг назад.

– Остановитесь! – дрогнувшим голосом воскликнул он. – Прошу, не надо! – он медленно опустился на колени, склонил голову. – Не надо, – шёпотом молвил Марданиэль, не в силах смотреть им в глаза, ведь погибшие воплощали его ошибки. Если бы Мальгерн сам возглавил Первое Единство или выбрал бы иного короля, то многих жертв удалось бы миновать. – Я не достоин быть королём, я не достоин такой власти. Я не хотел её. Я виноват в ваших смертях. Я виноват во всём. Я больше не могу. Простите. Простите за всё. Простите.

– Государь, —произнёс Гарл баритоном, положив мясистую руку на плечо друга, – вы не имеете права сдаваться. Вы должны отомстить Азулбан’нахаару. Вы должны уберечь госпожу Нарвину.

– Мой любимый старший брат, я верю в тебя. Мальгерн выбрал именно тебя, потому что знал, какой ты сильный человек. Ты терпел непосильную ношу долгое время. Теперь осталось совсем немного.

– Нали дело говорит! – подтвердил Бертир, почёсывая бороду. – Ты это, давай не раскисай. Отправь к нам чёрную душонку лельнарского скота. А дальше, хе-хе-хе, мы сами разберёмся.

***

Очнувшись от долгого сна, Марданиэль обнаружил подле своего ложа Мальгерна, который читал книгу, сидя в кресле, скрестив ноги. Он предпринял попытку встать, однако, разлившаяся по всему телу боль приковала его обратно к постели.

– О, ты проснулся, – Архимагистр отложил книгу.

– Мы победили?

– Какая наивность. Нет, мы не победили, но и не проиграли. Азулбан’нахаар наверняка решил довести нас до полного отчаянья, повергнуть в ужас.

– Сколько…

– Два дня и две ночи, – ответил Мальгерн, предугадав вопрос.

– А…

– Нарвина всё это время не покидала тебя, а к рассвету… наступили роды. К счастью, процесс прошёл благополучно. У тебя родился голубоглазый сын. Сама Нарвина отдыхает.

– Слава Небесам, – облегчённо выдохнул Марданиэль. – Кто-нибудь умер ещё?

– Кроме Бертира, да упокоится его дух, никого.

– Где, – Марданиэль выждал паузу, опустив взгляд, – вы похоронили Гарла?

– На краю Аксаха́рской скалы.

Вдруг снаружи затрубили тревогу.

– Судя по всему, Азулбан’нахаар явился, – предположил Мальгерн.

– Неси мои доспехи, Мальгерн. Пора покончить с этим раз и навсегда.

– Хороший настрой.

***

Мальгерн вместе с тремя дивизиями каэдских лучников, занял Аксахарскую скалу, достигающую пятнадцати метров в высоту. Находясь в шаге от могилы Гарла, Лунный Вестник достал из-за спины серебряную флейту, поднёс к губам и заиграл печальную мелодию, наблюдая за Марданиэлем.

Тем временем Марданиэль сверлил взглядом Азулбан’нахаара. Лельнарский правитель находился там, в десятках шагов от него, восседая на новом коне и всем видом демонстрируя превосходство над всем и вся.

Всё ещё не оправившийся от ран, шатающийся Марданиэль развернулся и осмотрел подчинённых взором грозных очей.

– Кто стоит передо мной: лицемерные ублюдки, раздающие клятвы попусту, или воины, стремящиеся защитить свой дом? – вопросил он.

Озадаченные люди, гномы, эльфы, тэлиары и каэды уставились на мрачного Марданиэля, готового ринуться на орду Азулбан’нахаара в одиночку.

– Неужели я руководил уличным сбродом, об который можно вытереть ноги? – чуть ли не рычал Верховный Король. – Или всё-таки воинами, знающими свой долг?

– Воинами, – послышался чей-то неуверенный тенор.

– Воинами? – засмеялся он. – Тогда какого, мать вашу, чёрта я не вижу на ваших лицах воинственности?! Почему не вижу дикости?! Почему вижу слабость и трусость?! А!? Вы боитесь какого-то там самозванца?! Боитесь того, в чьих жилах течёт та же кровь, что и у нас? Чьё тело соткано из плоти и крови?! Или, быть может, вы хотите жить, склонив головы и уподобиться женщинам, коих обесчестили и бросили догнивать отведённый век в канаве?

Глухое молчание.

– Что ж, должен разочаровать ваших матерей, ведь они полагали, будто родили и вырастили сыновей, пригодных для служения Сальтарану. Для служения собственной родине! – брызжа слюной и ударяя себя в грудь, кричал Марданиэль. – Интересно, вы думали о павших соратниках? Сколько среди убитых прихвостнями Азулбан’нахаара юношей, чьи мечты и надежды разрушились за один день?! Сколько тех, кто хотел даровать потомкам светлое будущее?! Неужели их смерти окажутся напрасными? Разве не мы, выжившие, должны наполнить их смыслом?

Ладно, мёртвые, а выжившие? Что насчёт… матерей, которым некому будет готовить завтрак, обед и ужин? Женщин, более не познающих тепла объятий любимых мужчин? И сколько детей осталось без родителей? Неужто у вас нет даже крупинки совести и чести? Сможете спать спокойно, будучи преследуемыми призраками прошлого? Если такие имеются, милости просим, прочь отсюда!!!

Никто не тронулся с места.

– Значит, воины? Превосходно! Тогда слушайте меня, братья и сёстры. Сейчас у нас лишь одна цель: сравнять с землёй тех выродков за моей спиной. Уничтожить, изничтожить под корень, истребить, перебить и измельчить в порошок. Нанести последний удар. Вырвать толстые корни, пустившиеся глубоко в Сальтаран. Явить им звериную ярость, явить агонию ИСТИННЫХ ДЕТЕЙ САЛЬТАРАНА!

Речь Верховного Короля оказалось той самой крохотной искрой, из-за которой разрослось неистовое, жадное, необузданное пламя. Минуту назад поникшие, обезнадёженные последние воины Первого Единства, смирившиеся со смертью, воспрянули духом. Арафанор, Малберт и Эрдан встали рядом с Марданиэлем, дабы биться плечом к плечу, и коли суждено умереть, то умереть всем вместе. Под раскаты барабанов, заставляющие кровь в жилах бурлить, под гулкое звучание горнов, оглашающее Тарнанас, Марданиэль, крепче сжав рукоять Синхара, бросился в последний бой, чтобы раз и навсегда положить конец: либо Аккральбранду, либо Первому Единству. Его армия, бряцая металлом, ударяя мечи об щиты, мчалась быстрее ветра, выкрикивая: «Смерть или ничего!». Содрагая земную твердь стальной поступью, они опережали королей, ибо жажда крови овладела ими.

– Замечательно, – ухмыльнулся Мальгерн и плавно сменил трагичную мелодию на тревожную, ужасающую, от которой поднялся студёный ветер, воздух стал тяжелее, а сердца сжимались в тиски.

Надменная улыбка стёрлась с лика Азулбан’нахаара, познавшего истинную мощь Первого Единства. Вопреки тому, что он выиграл бесчисленное количество войн, лишь сейчас лельнарский владыка осознал: одна несломленная душа может исцелить десятки тысяч сломленных. Может рассеять даже самую кромешную тьму.

– Верные подданные Аккральбранда, – Азулбан’нахаар выставил Англуард вперёд, – в атаку!!!

Вся лельнарская пехота Осрна, вся лельнарская кавалерия Астгры, все выжившие вампиры и оборотни, возглавляемые Эхинаром, ринулись навстречу безумным дьяволам Сальтарана.

Два озлобленных воинства столкнулись в последнем сражении. Дыбились кони, вампиры и оборотни врывались в ряды, убивая сразу трёх-четырёх бойцов. Мечи рубили воздух, плоть и сталь, разлетались брызги крови. Борьба охватила всё поле; мельтешили солдаты, общий строй распадался на группы, ревностно противостоявшие друг другу. Никаких рядов, шеренг – сплошной хаос и дикий шум. Лязг клинков, вопль раненых, рычание вампиров, вой оборотней, проклятья бьющихся и звучание флейты сливались воедино.

Магистр Эрдан, выстрелив несколько десятков ледяных шипов и создав вокруг себя три острые пластинки, защищавших его от внезапных атак, покрылся ледяными доспехами и вооружился булавой на цепи, сражаясь изо всех сил, дабы отправить лельнаров обратно в небытие. Мастер Малберт, находившийся неподалёку, демонстрировал красоту магии огня. Вот он соткал из пламенных нитей громадный шар и бросил в гущу вражеской армии. Шар взорвался, живьём расплавив около сотни аккральбрандцев, и охватил поле свирепым шипящим огнём.

– Э-э-э-эй! Куда бежите?! – Малберт, подвернув рукава, окутал кулаки огнём и, увидев вдалеке Арафанора, поспешил к нему, пробираясь сквозь толпы воинов.

***

Вокруг изнемогавшего Арафанора лежали мертвецы: раздробленные, истерзанные, расплющенные – молодой генерал постарался на славу, брат будет им гордиться. Продолжая замахиваться окроплённым густой кровью молотом, Арафанор говорил: «И раз! И два!». Сражая лельнаров наповал, Арафанор не заметил позади крадущего ратника. Аккральбрандец пронзил насквозь ребро. Зарычав от боли, Арафанор с разворота обрушил молот ему на голову, превратив в кровавое месиво. Вытащив копьё, генерал хотел продолжить биться. Однако рана оказалась настолько серьёзной, что он не удержался на ногах.

– Чёрт, – перед ним появился здоровенный смуглый лельнарский предводитель. Осрн. – Чёрт, чёрт, чёрт.

Осрн, прочитав короткую молитву на родном языке, занёс топор.

– Смерть пришла, солдат.

– Не смей трогать его, чернь!

Арафанор обернулся через плечо; Малберт, на лице которого застыла гневная гримаса, высвободил потоки алого огня, охватившие здоровяка за считанные секунды. Вопя низким голосом, размахивая руками, пытаясь потушить огонь, Осрн бегал, пока не испустил дух.

– И снова ты спас мне жизнь, Малберт, – улыбнулся Арафанор, стараясь подняться, опираясь на молот.

– Я же, чтоб вас, Мастер Малберт Вестник Зари!

***

Маниакальная убийца-королева Эльдора, хохоча, как ненормальная, кружилась в танце смерти, сминая и разламывая доспехи, отрубая конечности, выпуская кишки, заливая себя чужой кровью. Наконец, выдохшись, она остановилась; кругом лежали изувеченные тела гномов, лельнаров. Её окружили, однако сие позабавило правительницу Талара́ниса. Уложив обратно прилипшие ко лбу волосы, откинув косу назад, расправив плечи, она улыбнулась бесноватой улыбкой, готовясь совершить не менее бесноватое действие. Эльдора уже чуть было не тронулась с места, как вдруг прозвучали звуки боевых рогов лесных эльфов, следом посыпались стрелы, забравшие ценную добычу женщины.

– Нет, ну у тебя совести нету, Картанатрий! Ты у меня дозу счастья украл, остроухий подлец!

Картанатрий, за спиной которого колыхались зелёные знамёна, лишь улыбнулся.

– Ой, ладно, ладно, спасибо! Что бы я делала без вашей помощи, – отвесила Эльдора низкий поклон. – В долгу не останусь.

– Ага, – ухмыльнулся владыка Ирни́ра. – Вперёд, братцы, навстречу заре! Honasín vangálla!

– Ох, язви вас глисты, передохнуть не даёте, – буркнула Эльдора и, вздыхая на ходу, пошла с эльфами вершить великие подвиги.

***

Высшие эльфы, располагавшиеся на левом фланге, отражали неистовый натиск лельнарских катафрактарий; всадники в чёрных одеяниях налетали на высокие щиты, не в силах прорвать обороны. Эльфы протыкали коней пиками, осыпали стрелами кавалеристов, трубили в боевые рога, повышающие боевой дух, разражались боевыми кличами, вгоняющими душу в пятки.

Меж тем, Кальдран, выбив Астагру из седла, принимал боевую позитуру. Подобрав клеймор, Астагра выпрямился и растянул бледные губы в мерзкой улыбке. Правитель высших эльфов первым нанёс удар; клинки встретились в воздухе с оглушительным лязгом, отдавшись болью в руках у обоих.

– Неплохо, – подметил лельнар, обнажая острые зубы и высовывая раздвоенный язык. – Только, боюсь, Илеанира орудовала намного лучше. Какая ирония, бедняга покончила жизнь самоубийством, не выдержав поражения, – разразился Астагра хохотом.

Ничего не ответив, нахмурившись, Кальдран сделал ложный выпад, нырнул влево и с пируэта отрубил рога противнику. Пока ошеломлённый враг приходил в сознание после «ампутации», Кальдран, достав торчащее в земли копьё, молниеносным движением пронзил им место чуть выше колена, а следом попытался снести отвратительную голову с хилых плеч. Но Астагра парировал атаку, откинул здоровой ногой оппонента и, смеясь, вытащил копьё.

Снова занеся мечи, они устремились друг на друга; Кальдран, фыркнув по-бычьи, рубанул, приблизившись на расстояние двух шагов. Роковая ошибка. Астагра, увернувшись, незамедлительно пронзил клеймором грудь короля. Кальдран распахнул глаза, выхаркнул сгустки крови и закашлял. Астагра наклонился к его уху.

– Она. Тебя. Не любила, – Астагра погрузил лезвие ещё глубже, заставив противника всхлипнуть.

– Плевать! – Кальдран из последних сил воткнул вражескому командующему меч в спину, острие лезвия вылезло через глотку. Астагра пошатнулся; глаза закатились, непристойно высунулся язык, и он распластался на земле.

– Да, неплохо, – на последнем издыхании сказал Кальдран и упал на колени посреди союзных воинов.

***

Ожесточённая битва, подходящая к трагическому финалу, судя по всему, не тревожила Архимагистра; Мальгерн до сих пор играл на флейте, наслаждаясь льющейся музыкой. Всё, кроме мелодии, проходило мимо ушей владыки: вопли солдат, свист пролетающих рядом стрел, ревущее пламя, приказы командиров. Лишь мелодия – для него чарующая, для остальных мрачная, тревожная, но всё же прекрасная.

Мальгерн безразличным взглядом наблюдал за развитием событий. Лесные эльфы и гномы давили правый фланг Азулбан’нахаара, при этом терпя сильные потери. Люди и тэлиары с помощью Эрдана, Малберта и Арафанора разили оборотней и вампиров, а потом вовсе обратили в бегство. Высшие эльфы, лишившиеся половины воинов после натиска вражеских кавалеристов, стягивались к каэдским полкам, противостоящим основным лельнарским силам у подножья скалы, куда оттеснили Марданиэля.

– Ещё немного, – пробормотал Мальгерн, нахмурив брови.

***

Марданиэль, подпитываемый желанием вернуться живым к Нарвине и новорождённому сыну, сражался с удвоенной яростью, не зная усталости. Вот рубанул Синхаром лельнарского бугая, и разлетелись кольца кольчуги. А следом в самый последний момент парировал чей-то зазубренный меч, кончик которого скользнул поперёк щеки, оставив красную полосу. Марданиэль размахивался, раздирал плоть, дробил кости, упиваясь отдачей в руке, при этом ничего не слыша, помимо собственного сиплого дыхания, кряхтенья и скрежета металла. Каждый удар оказывался слаще предыдущего, и каждый новый удар пьянил рассудок сильнее и сильнее. Теперь он понимал тягу Эльдоры к убийствам. Это занятие… расслабляет, приносит удовольствие, разумеется, когда ты омрачён горем. В здравом уме убийство лишь опустошает душу.

– Выходи, Азул, я знаю, ты здесь!

В этот самый миг лельнары, прекратив сражение с людьми и каэдами, выстроились в шеренги, выпрямившись, как палки. Протрубили горны; явился Азулбан’нахаар Гвартаихир: сжимающий рукоять Англуарда, величественный, ужасающий внешним видом, с суровым ликом, заклятый враг Сальтарана. Изогнув бровь, Азулбан’нахаар смотрел на Марданиэля, а тот – на него. Они долго стояли неподвижно, взорами ведя дуэль.

– Ну здравствуй, Марданиэль, – наконец нарушил тишину правитель лельнаров.

Марданиэль ничего не ответил, всё продолжая метать молнии глазами.

– Не желаешь поговорить?

– Поговорить? – фыркнул он. – Да, можно будет поговорить после того, как ты ответишь за все совершённые злодеяния, ответишь за погубленные жизни, ответишь за вторжение! Да, тогда мы и поговорим, по душам. А до тех пор, будь я проклят, если сяду с тобой за стол переговоров!

– Стойкость твоего духа впечатлят даже меня. Впечатляет настолько, что я потерял желание убить тебя. Прошу, пока ещё есть шанс, не вынуждай идти на крайние меры. Подумай хотя бы о Нарвине.

– Не смей… называть её имя, – процедил Марданиэль.

Азулбан’нахаар тяжко вздохнул и направил Англуард в сторону Верховного Короля; лезвие окутали языки фиолетового огня.

– Нарвина, прости, – прошептал Марданиэль. Собрав волю в кулак, борясь с адскими болями израненного тела, превозмогая вожделение лицезреть младенца, обнять любимую жену, закричав лютым криком, ринулся к Азулбан’нахаару.

Но Азулбан’нахаар, прежде чем тот успел сдвинуться, высвободил тёмно-фиолетовую энергию, сразившую Марданиэля наповал.

– Какое разочарование.

***

Разочарованно вздохнув, Мальгерн завершил мелодию. Марданиэль сыграл отведённую ему роль. Разумеется, Архимагистр мог спасти его, мог уберечь от смерти, тем самым исполнив желание короля вновь увидеть семью. Но в таком случае Марданиэль всю оставшуюся жизнь сожалел бы о том, что не умер, сразившись с Азулбан’нахаара. О том, что даже не предпринял попытки отомстить за погибших друзей и близких. Нет, Мальгерн спас Марданиэля, только в ином смысле этого слова. По крайней мере, так считал сам каэд. Убрав флейту, Мальгерн возвёл руки к небесам.

***

Азулбан’нахаар, отрубив голову Марданиэля, стоял лицом к своим подчинённым, громко оглашая победу Аккральбранда над Первым Единством. Однако триумф продлился недолго. Внезапно усилившийся ветер завыл, небеса загромоздили чёрные грохочущие тучи, а солнце сокрыла луна. День сменился кромешной тьмой. Кровавая сеча мгновенно застыла, все взгляды приковала к себе Аксахарская скала, на краю которой расположился Мальгерн, чьи глаза сияли ослепительным светом.

– Ах, Мальгерн Лживый Вестник, давно не виделись! – громогласно воскликнул Азулбан’нахаар. – Давай спускайся, дабы я свершил праведную кару над твоей чёрной душой, погрязшей в грехах. Заплати же жизнью за коварное предательство.

– Азулбан’нахаар Гвартаихир! – слова Мальгерна, беспристрастно взирающего на ошеломлённого Азулбан’нахаара, раздались раскатами грома, сотрясая земную твердь и воздух. – Внимай мне, ибо настал час расплаты!

Азулбан’нахаара сковали невидимые цепи, ноги подкосились, и он, упав на колени, зарычал, пытаясь высвободиться. Но хватка Мальгерна оказалась куда сильнее.

– Сегодня свершится праведный суд над твоей грязной душой! Сегодня ты ответишь за предательство Эарлинов, перешедшее все дозволенные границы, ответишь за совершённые злодеяния, ответишь за погубленные невинные жизни, ответишь за страдания, причинённые моему народу, за тьму, принесённую в Сальтаран. Ответишь передо мной, Архимагистром Мальгерном Лунным Вестником, и теми, кто пал от клинка твоих воинов!

Цепи сдавили Азулбан’нахаара, вынудив выпустить Англуард. Глаза Лунного Вестника засияли ярче, на его лбу появился знак полумесяца, а кожа сделалась белее стократ, и Мальгерн воздел руку, и тысячи мертвецов, устилающие холмистые равнины Тарнанаса, оглашая долину призрачными стонами, забились в конвульсиях. Из бездыханных тел стали выходить полупрозрачные серебряные нити, что устремлялись к Мальгерну.

– Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ, МАЛЬГЕРН! БУДУ ЖДАТЬ ВЕЧ…

Но прежде чем Азулбан’нахаар успел договорить, Мальгерн высвободил яркий белый луч, сотканный из душ умерших солдат Первого Единства. Тысячи разных голосов зазвучали в голове плавящегося Азулбан’нахаара, и каждый голос говорил лишь одно и то же: «Будь ты проклят! Будь ты проклят! Будь ты проклят!». С уст лельнарского короля сорвался душераздирающий крик, от которого кровь стыла в жилах. Он кричал, не в силах выдержать столь тяжкие муки. Однако вскоре всё кончилось; могущественное чародейство Мальгерна завершилось, и обугленные кости Азулбан’нахаара рассыпались прахом.

– Прощай, – Мальгерн выждал короткую паузу. – Kuun meness, – из носа потекла белая кровь, и он потерял сознание.

Часть II

Жизнь – мимолётный огонёк, который может заключаться в нескольких мгновениях. Оттого она столь бесценна, но в то же время ничтожна!

Алимханов С-А. С.

Глава 1

Предвестник новых эпох

Двадцатое октября триста десятого года пятой эпохи по Сальтаранскому месяцеслову. Спустя триста лет после окончания Войны Бесценной Крови.

Над неприступным городом-крепостью Кара́йг, единственной сохранившейся вотчиной Азулбан’нахаара, возведённой ещё до начала Войны Бесценной Крови, сгустились чёрные тучи. В мрачных небесах вспыхивали и исчезали витиеватые молнии; бушующий, по-осеннему холодный ветер протяжно выл, разгоняя опавшую листву, и злобно срывал с ветвей изумрудные листья, разбрасывая их по широким пустым улицам. Ударил гром, и обрушился ливень; крупные капли барабанили по крышам серокаменных домов, внутри которых не было ни души. Однако Кара́х-А́рат, цитадель из тёмно-синего камня, поражающая невероятными габаритами, была полна жизни.

***

Сделав последний глоток горячего чёрного чая, лорд-регент Тари́л Вре́ниар, правящий от лица Аэнграна, первенца Азулбан'нахаара, спящего глубоким сном вот уже триста десять лет, поставил кружку на стол. Он не спеша поднялся из-за стола, подошёл к балюстрадам и, заложив руки за спину, застыл словно изваяние легендарного воина древности. Ветер развевал его серебристые волосы до лопаток, а долетающие капли дождя окропляли долгополый золотой кафтан, идеально сидящий на стройном теле регента. Поверх кафтана, через плечо, красовалась алая не драпированная накидка. Аристократическое бледно-молочное лицо Тарила, как всегда, не выражало никаких эмоций – только абсолютную невозмутимость. Задумавшись, Тарил устремил тёмно-голубые глаза вдаль – перед ним громоздились безлюдные дома, возвышались надёжно защищающие Карайг от любых напастей толстые стены, простирались широкие равнины и синели Са́йнтрийские горы, укромно спрятавшие от всего суетного мира столицу пришедшего в упадок Аккральбранда.

Всякий раз, когда Тарил уставал от тяжкого бремени власти, всякий раз, когда мечтал о мире с сальтаранцами, всякий раз, когда тосковал взаперти, он уединялся здесь и раздумывал о сложноустроенным и порою несправедливом мироздании. Будь у него хоть крохотный шанс наладить отношения с остальным миром, он непременно им бы воспользовался. Однако Война Бесценной Крови задушила любую надежду на перемирие.

– Как же я устал, – прошептал Тарил, потирая переносицу.

– Устал от чего? – раздался позади голос.

«Отдохнуть не дают», – Тарил не спеша обернулся. Перед ним в белом мундире, перчатках, плаще и ботфортах, опираясь на трость с набалдашником в форме орлиной головы, стоял лорд-камергер Калиа́трий.

– От тебя.

Калиатрий непринуждённо засмеялся, сузив янтарные глаза, и встряхнул густыми пламенно-рыжими волосами.

– Уж простите, «Ваше величество», но кто-то же должен следить за «Вами». А если серьёзно, то я обеспокоен твоим поведением, Тарил. В последние дни ты стал… замкнутым. Всё в порядке?

«Нет, всё хуже некуда! Аэнгран не просыпается уже целых триста десять лет, союзники начали отворачиваться от нас, вдобавок у подножья гор найдена группа вражеских разведчиков!».

– Иначе быть не может, – изобразил Тарил улыбку.

Калиатрий метнул подозрительный взгляд на старого товарища, но, не став докучать лишними вопросами, перешёл к делу.

– Андари́й просил меня, чтобы я попросил тебя…

– Нет, – отрезал Тарил.

– Но…

– Нет, – повторил Тарил, поменяв цвет глаз на пламенно-алый; лорд-регент всегда менял цвет глаз, когда кто-либо начинал его раздражать. И хоть сейчас стоило усмирить пыл, Тарил не смог сдержаться. – Лорд-маршал сам изъявил желание возглавить несчастный «конклав». Пусть теперь справляется. У меня же… есть дела куда насущнее.

– Опять?

– Опять что?

– Не прикидывайся дураком, Тарил. Аэнгран спит непробудным сном тучу лет и не проявляет никаких признаков жизни. Ну дышит, да и всё. А толку-то?

– Если имеешь сомнения, оставь их при себе, – процедил Тарил и ушёл.

***

Превосходно экипированные стражники салютовали Тарилу, шествовавшему размеренным шагом вдоль тускло освещённых коридоров цитадели. Регент отвечал им кивком и нежной улыбкой, от которой растаяла бы даже самая чёрствая барышня.

«Чем же я, убийца, беспрекословно выполнявший приказы королей, в конечном счёте заслужил власть и любовь подчинённых? – задавался Тарил вопросом. – Интересно, если стану лекарем или священником, смогу ли отмыть грехи прошлого?»

Тарил лавировал посреди бесчисленных коридоров, поднимался по сводчатым лестницам, вспоминая эти самые грехи и отчаянно пытаясь отыскать в памяти и благие свои деяния. Оказалось, последних тоже было немало. Сам того не заметив, он поднялся на Монархический этаж. Прогремел раскат грома, молния озарила мрачное помещение, а когда наступила тишина, из покоев Аэнграна раздался крик.