Текст книги "Алекс (ЛП)"

Автор книги: С. М. Шейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Мой будильник вытащил меня из безумного сна о зомби, которые поедали мужские яички. Я чувствовал себя так, словно вообще не спал, и представляю, что у Яна тоже была не самая лучшая ночь. Когда я взял чашку кофе и подогрел на завтрак в микроволновке буррито, Ян проворчал мне что-то вместо приветствия. Ему, конечно же, нельзя ни есть ни пить, поэтому я позавтракал на кухне, чтобы он не видел.

Нам удалось проскочить до ужасных утренних пробок и прибыть в больницу на несколько минут раньше. Я благодарен, что это не та же больница, где умер Купер. Не уверен, что я смог бы туда войти. Регистратор улыбнулась, и захлопала ресницами при виде Яна, но он этого не заметил. Серьезно, кто флиртует с парнем, готовящимся потерять яичко? Надув губки, она протянула ему стопку бланков.

– Заполните это. Вскоре вас позовут.

– Какого хрена! Может они еще хотят узнать мой любимый цвет? – простонал он, заполняя бланки, пока мы ждали, сидя на самых неудобных в мире стульях.

– Киллиан? – удивленно спросил я, когда увидел имя, которое он написал. – Ян – это сокращенно от Киллиан? Как Капитан Крюк из…

Он сердито посмотрел на меня.

– Заткнись. Ненавижу этот сериал.

– И как это я никогда не слышал его?

– Потому что оно мне не нравится.

– Да ладно тебе, Киллиан, – поддразнил его я.

Несмотря на его настроение, уголки его губ приподнялись.

– Клянись, что будешь молчать об этом наряду с раком.

Прищурившись, я пристально посмотрел на него.

– Ты действительно немного на него похож. Позволь мне услышать твое: Грр

– Не заставляй меня надрать тебе задницу прямо здесь.

Несколько минут мы сидели в тишине, скрежет его ручки соперничал с тиканьем часов на стене позади нас. Наконец, назвали его имя, и нас провели в небольшую предоперационную палату.

Медсестра взяла его бланки и задала миллион вопросов. Удостоверившись, что у него нет аллергии на что-либо, и он ничего не ел в последние двенадцать часов, она подала ему больничный халат и указала на прилегающую крошечную ванную комнату.

– Полностью раздевайтесь, – прощебетала она, и я еле сдержался, чтобы не засмеяться, при виде полного ненависти взгляда, пожиравшего ее спину, когда она выходила.

– Столько всякого дерьма придумано, а они не могут сшить халат, из которого не торчала бы твоя задница, – пожаловался он, вернувшись из туалета. Он не запротестовал, когда я подошел к нему и завязал пропущенные на спине тесемки. И я совсем не смотрел вниз на его идеальную упругую задницу. Серьезно, какой друг сделал бы это?

Как только он уселся на кровать, натянув на свои голые ноги простынь, вернулась медсестра.

– Я поставлю вам капельницу и возьму кровь, затем подойдет анестезиолог, чтобы поговорить с вами. – она ввела ему внутривенный катетер и вручила мне большой мешок. – Можете положить его одежду и личные вещи сюда, и они будут находится в послеоперационной палате.

Ян практически не сказал ни слова, после того, как она ушла, и я почувствовал страх, закрадывающийся в него. Внезапно, он откинул простынь и воскликнул:

– Я передумал. Я не буду это делать.

Я дотянулся до него раньше, чем он успел выдернуть катетер.

– Остановись.

– Я не могу. Просто не могу позволить им…

Я взял его за руку и сел рядом с ним на узкую кровать.

– Я знаю, ты напуган, но ты никуда не уйдешь. Ты должен сделать это. Другого выхода нет.

– Они собираются кастрировать меня, как чертову собаку! – в его голосе отчетлива звучала паника.

У меня ком встал в горле от вида его блестящих от слез глаз, и я сжал его руку.

– Послушай меня. – тихо сказал я. – Ты сможешь сделать это. Это нормально, быть напуганным и расстроенным. Бл*дь, я бы тоже был, но ты справишься.

– Дело не только в этом. Химиотерапия, хрен знает сколько времени и… – его голос сорвался, и он покачал головой.

Я обхватил рукой его затылок, схватив горсть его черных волос, и заставил посмотреть на меня.

– Не надо думать об этом прямо сейчас. Слишком много потрясений. Одна проблема за раз. Тебе нужно делать одно дело за раз, и сегодня – это позволить усыпить тебя. Это все. Все остальное сделают они. Я отвезу тебя домой, и все будет хорошо. Уже сегодня вечером ты сможешь наесться до отвала и поиграть в видео игры.

– Одно дело, – пробубнил он и позволил мне обнять его.

Зашла анестезиолог       и, увидев его состояние, добавила успокоительное в его капельницу.

– Это позволит вам расслабиться до того, как мы начнем, – добродушно сказала она. Лекарство видимо распространилось с скоростью истребителя, потому что на его лице растянулась медленная улыбка.

– Спасибо, вы прекрасны, – сказал Ян, и она улыбнулась ему.

– Спасибо. Мы за вами вернемся через несколько минут.

– Не уходите. Я бы хотел, чтобы со мной находилось что-нибудь красивое, чтобы любоваться.

Она тихо засмеялась и похлопала его по ноге.

– Мне жаль, но у меня есть и другие пациенты, которым также нужен присмотр.

– Вы замужем? Я не путаюсь с замужними, но если вы одинокая, я бы…

– Ян! – воскликнул я. Бог знает, что он собирался сказать, но я уверен, это далеко не невинно.

Анестезиолог отмахнулась от моего извинения, пока собирала свое оборудование.

– Люди по-разному реагируют на разные препараты. Они перестают быть самими собой.

– Нет, он такой и есть, – ответил я, и она засмеялась.

– О-о, – воскликнул Ян, словно его постигло озарение. Широко улыбаясь, он сказал ей. – Ты ошиблась адресом, дорогуша. Он стопроцентный гей. Но со мной ты могла бы хорошо провести время.

Не обращая внимание на него, я пожал руку женщины, и она вышла из палаты, в то время как Ян продолжал бормотать, чтобы он хотел с ней сделать. Его веки сомкнулись, когда он обратил свое внимание на меня.

– Ты должен быть женщиной.

Подавив смешок, я спросил:

– Потому что я красивый?

– Нет, потому что ты веселый, и тебя легко любить. – ух ты. У меня сердце подпрыгнуло в груди. Я знаю, что это говорит в нем лекарство, но думаю, Ян только что признался, что любит меня. Вроде как. То есть, если бы я был женщиной.

Не знаю, как на это ответить. К счастью, чтобы ему не вкололи, это вырубило его. Он даже не знал, когда его отвезли в операционную. Планируется, что операция будет длиться час или около того, но я просто не могу сидеть здесь. Я сказал медсестре, что буду поблизости, и оставил ей свой номер мобильного на случай, если что-то пойдет не так, затем вышел на улицу.

На улице мороз, но холодный воздух освежает меня, я чувствую себя живым. Шагая по дорожке перед больницей, мне никогда за всю свою жизнь так сильно не хотелось позвонить кому-нибудь, как сейчас. Моим братьям или Эверли, кому-нибудь. Просто сказать, что он в операционной. Позволить кому-то успокоить меня, что с ним все будет хорошо. Я не позволю Яну справляться с этим в одиночку, но мне до сих пор не приходило в голову, что будет так тяжело быть единственным, кто знает, что происходит с моим другом.

Одно дело за раз. Просто позволь ему пережить сегодняшний день.

Ян

Что за запах? Пахнет пластиком, и клянусь, я чувствую его привкус. Моя голова, кажется, весит полтонны. Что, черт побери, я пил вчера вечером? Свет ударил в глаза, когда мне удалось разлепить их, но я все еще не мог нормально видеть. Мир вокруг смазан.

Передо мной появилось расплывчатое лицо и добрый голос сказал:

– Вы в послеоперационной палате, мистер Тернер. Ваша операция прошла просто отлично.

– Операция. Бл*дь. У меня рак. У меня только что вырезали яичко, и у меня рак. Даже через туман анестезии я понимаю, что осознание этого будет каждое утро врезаться в меня. Несколько секунд после того, как я       открою глаза, я не буду помнить, а потом БАЦ, все хреново.

– У вас что-нибудь болит? – спросила она.

– Болит? Вообще-то я ничего не чувствую.

– Хорошо, не тошнит?

– Нет, но я плохо вижу. Все размыто.

– Зрение улучшится, когда пройдет анестезия. Лучшее, что вы можете сделать, это закрыть глаза и подремать какое-то время. Вам станет лучше.

Как только я закрыл глаза, я начал снова погружаться в сон. Никогда в жизни не чувствовал такой усталости.

– Дайте мне знать, когда он снова проснется, – услышал я голос медсестры.

– Обязательно. – мою руку сжала чья-то рука, и я понял, что Алекс находится рядом со мной. Я хотел сказать ему, что со мной все хорошо, но, кажется, не мог заставить себя издать ни звука. Кажется, прошло всего несколько секунд, и я услышал, как кто-то зовет меня по имени, снова и снова. Почему бы этому парню просто не заткнуться?

– Ян, просыпайся. Доктор здесь, – сказал Алекс.

Я снова вспомнил, что нахожусь в больнице, и открыл глаза.

– Мистер Тернер, нужно осмотреть шов. Затем мы вас поднимем, и после того, как вы сходите в туалет по-маленькому, мы сможем выписать вас, и вы отправитесь домой.

Мне стало плохо от тупой пульсирующей боли в нижней части живота и в паху, будто меня очень сильно ударили по яйцам.

– Начинает болеть, – прошептал я, во рту сушь и привкус пластика.

– Мы об этом позаботимся, – пообещал он и отодвинул простынь, чтобы осмотреть мою повязку. – Выглядит неплохо. Возможно будет немного кровоточить и побаливать неделю или около того. Никаких нагрузок или подъема тяжестей в течение четырех недель.

Медсестра удалила внутривенный катетер и сделала мне укол какого-то прекрасного препарата. Боль отступила, и я почувствовал себя практически нормально. Приподнято, но хорошо.

– Давайте поднимем вас с кровати, – сказала медсестра.

– Можно мне попить? – я сел и встал на ноги без проблем.

Она передала мне стакан с водой, который я моментально осушил. Привкус пластика остался, но по крайней мере, мой язык больше не прилипал к гортани. Она прошлась со мной по коридору туда-обратно несколько раз, мою задницу обдувал легкий ветерок сквозь прорези халата, затем она отвела меня в туалет.

– В туалете стоит контейнер для анализов. Вам необходимо туда пописать. Не открывайте его и не перелейте, пожалуйста.

Как угодно. Я не стал спрашивать, зачем им видеть мою мочу. Я выберусь отсюда, просто следуя инструкциям. Когда я вышел, она заглянула в туалет, и провела меня обратно в послеоперационную палату. Мешок с моей одеждой, бумажник и телефон лежали на столе возле Алекса.

– Вы можете одеться, но не уходите, пока я не вернусь с вашей выпиской, – предупредила она и поспешно ушла.

Алекс вскочил на ноги.

– Как ты себя чувствуешь? Тебе не больно?

– Нет, они накачали меня чем-то клевым.

Я вытащил свои боксеры из мешка и начал их надевать. С каких пор, черт возьми, нижнее белье стало таким мудреным? Наконец, я смог натянуть их. Алекс подошел ко мне сзади и развязал тесемки халата. Молча он протянул мне мои треники, чтобы я смог всунуть в них ноги, пока одной рукой держался за кровать.

– Я сам справлюсь, – пробубнил я, когда он взял мою футболку. Он надел на меня носки и ботинки, потому что я не смог наклониться. Я сильно устал лишь от того, что просто оделся, поэтому сел на кровать. Вскоре вернулась медсестра с документами и креслом – каталкой. Я знаю, что могу ходить, но как уже сказал, что угодно, лишь бы выбраться отсюда.

Я забрался в машину и любовался мелькавшим мимо пейзажем, завороженный размытыми очертаниями и шумом. Алекс помог мне дойти до дома и усадил на диван, и я вырубился.

Когда я проснулся было начало вечера, я ужасно хотел есть и испытывал боль. Алекс дремал на кресле, рядом со мной, но моментально открыл глаза, стоило мне только пошевелиться.

– Эй, как ты? Тебе что-нибудь нужно?

Сжав зубы, я       развернулся и опустил ноги на пол. Могу только сказать, подъем на ноги причиняет чертовски ужасную боль.

– Я в порядке. Хочу сходить за водой.

– Оставайся на месте. Я принесу. – он встал и потянулся.

– Я могу…

Тяжелая рука опустилась на мое плечо.

– Не начинай это дерьмо. Номер Эверли у меня на быстром наборе.

– Ты все время собираешься пугать меня ею?

– Только если ты будешь противиться моей помощи. А теперь, сиди смирно, а я принесу тебе что-нибудь попить и обезболивающее.

– Мне дали обезболивающие таблетки?

Алекс засмеялся.

– Ты вообще помнишь, как мы ехали домой?

– Конечно.

– Только забыл, как мы останавливались у аптеки. – черт. Полагаю, у меня выпала часть времени.

Он принес мне таблетку и стакан воды и включил телевизор.

– Через несколько минут начнется новая серия Игр Престолов, – сказал он, сев обратно в кресло.

Обезболивающее не такое сильное, как тот нектар богов, которым меня накачали в больнице, но оно достигло своей цели. Пока мы смотрели сериал, боль отошла на второй план. Когда сериал закончился, я медленно встал на ноги, и Алекс посмотрел на меня «Какого хрена ты делаешь?» взглядом.

– Мне нужно отлить. Этого ты за меня не можешь сделать.

Он наблюдал за мной, пока не удостоверился, что я довольно твердо стою на ногах, чтобы пройти несколько метров до туалета. Я быстро сделал свои дела, даже не пытаясь взглянуть на свои опухшие яйца. Мне любопытно, но не хочу шокировать себя.

Когда я вернулся, на диване меня ждал пакет со льдом, завернутый в ткань. Алекс выглянул из кухни.

– Тебе нужно прикладывать лед к своему хозяйству на двадцать минут несколько раз в день, чтобы уменьшить отек. Есть хочешь?

–Умираю с голоду. У нас есть мороженое?

– Ага. – он вернулся с двумя чашками мороженого с песочной крошкой, лучшей еды на земле после бекона, и следующие несколько часов мы провели перед телевизором. Когда мои веки вновь отяжелели, я направился в свою комнату. Я двигался медленнее, чем старики трахаются, но я дошел и забрался в кровать. Алекс поставил большой стакан с водой и положил еще одну таблетку обезболивающего на прикроватную тумбочку.

– В случае, если тебе она понадобиться среди ночи. Я оставлю двери наших комнат открытыми, так что кричи, если понадоблюсь.

– Позову.

– Врунишка, – добродушно сказал он. – Ян, ты в порядке? Правда?

–Да, я в порядке. Я пережил этот день. Одно дело за раз, так?

– Одно дело за раз, – согласился он и оставил меня спать.

Остальная неделя прошла примерно в том же духе. Алекс готовил и убирался, и мы часами зависали за просмотром Нетфликса. Мы не обсуждали это, но оба с нетерпением ждали результатов анализов, которые определят, сколько курсов химиотерапии мне нужно будет пройти. Они также дадут мне представление о моих шансах в долгосрочной перспективе. Я последовал совету Алекса и старался не думать об этом, проживая каждый день, как одно дело за раз.

Когда боль прошла, я чувствовал себя периодами, как в небольшом отпуске. Я не привык так долго отсутствовать на работе и так много времени проводить дома. Мне действительно нравилось тусоваться с Алексом. Это навевало воспоминания о днях, когда мы зависали с ним и Купером, до того, как Купер умер и забрал часть Алекса с собой. Сейчас он стал прежним самим собой, веселым и улыбчивым.

Прошло чуть больше недели после моей операции, когда раздался телефонный звонок, которого я боялся и ждал. Алекс был рядом, пока я разговаривал с врачом, меря шагами комнату, будто это ему предстоит пережить недели или месяцы химической пытки.

– Каков вердикт? – спросил он, как только я положил трубку.

– Один курс химиотерапии с препаратом, о котором я никогда не слышал. Одна процедура внутривенно. Они не нашли никаких доказательств распространения метастаз, поэтому это чисто в профилактических целях. Затем мне придется проходить обследование каждые три-шесть месяцев, чтобы быть уверенным, что он не вернулся. —небольшая часть меня надеялась услышать, что мне вообще не нужна будет химиотерапия. Я видел, какими болезненными и слабыми выглядели люди, которым пришлось пройти лечение. Алекс положил свою руку на мою.

– Это лучшая новость, на какую ты мог надеяться, верно?

– Именно, – вздохнул я. – Я поправлюсь. Я просто…гребанная химиотерапия.

– Я знаю, но ты справишься с ней также, как справился с операцией. Тебе сказали, чего ожидать? Побочные эффекты, я имею в виду?

– Он быстро пробежался по основным. При одном курсе мои волосы поредеют, но, возможно, не выпадут. Чувство усталости может продлиться несколько недель. Самое худшее это тошнота и рвота в первые дни после процедуры. Бл*дь, Алекс, я не хочу это делать. Если это только профилактика, может мне и не обязательно это проходить. Я могу сказать им, что я выбрал наблюдение. Только обследование, чтобы наблюдать за появлением проблем.

Алекс покачал головой, впившись в меня взглядом своих серьезных глаз.

– А если это вернется, у тебя будут месяцы химиотерапии и выше шанс, что ты не выживешь. – со стоном я откинулся на диван, и он последовал за мной, обняв меня за плечи одной рукой. – Знаю, это хреново и чертовски страшно, но тебе придется это сделать. Я буду с тобой все время, и через месяц все закончится.

– Ладно. – он прав. У меня не такой уж и большой выбор.

– Когда назначена процедура?

– Не раньше понедельника.

– Хорошо. Кайл приедет на выходные, так что он не узнает ни о чем. Может нам также стоит встретиться с Мэйсоном и Эверли в эти выходные. Меньше шансов, что они нарисуются проведать нас, если увидятся с нами. Если только ты не передумал и хочешь всем рассказать? – он посмотрел на меня с надеждой.

– Нет, им не надо об этом знать. Мы пересечемся с ними в воскресенье.

– Почему бы нам не выбраться отсюда сегодня вечером? Сходить в кино или еще что-нибудь? Если у тебя есть настроение для этого?

Хорошая идея. Я застрял в этом доме слишком надолго, дольше, чем необходимо. Я не могу прятаться вечно.

– Я не против. Добавь к этому чизбургер с беконом, и мы договорились.

В итоге мы наелись до отвала в ресторане фаст-фуда и вместо кинотеатра отправились в Хайп, чтобы выпить. После пары рюмок, ритм музыки проник в меня, и я почувствовал себя прежним. Я предпочел бы быть каждый день Яном – блядуном, чем парнем, болеющим раком. С танцпола на меня смотрела худая блондинка с задницей, которую не пропустишь, наконец, она жестом позвала меня присоединиться к ней.

– Иди, —засмеялся Алекс. – Если ты повезешь ее домой, я возьму такси.

Как только я ступил на танцпол, девушка обвила меня со всех сторон. Последняя стопка догнала меня, и приятное покалывание пронеслось по моей коже. На час я потерялся в музыке, девушке и алкоголе. Я не думал о том, что потерял, или о том, с чем еще предстоит столкнуться. Я просто танцевал и наслаждался ее телом, трущимся о мое. Мой член определенно не пострадал во время операции. Он готов в бой.

– Это для меня? – спросила она с похотливой улыбочкой. – Хочешь уйти отсюда?

Мое тело хочет, но впервые мой мозг против. Она увидит шрам, все еще ярко розовый и болезненный, не говоря уже об искусственном яйце. Она наверняка спросит, что случилось, и я снова стану парнем, болеющим раком. И что если у меня не получится? Один стояк ничего не значит. У меня может встать и от дуновения легкого ветерка.

– Мне жаль, дорогая, сегодня плохая ночь.

Надувшись, она подвела меня к своему столику и достала ручку.

– Ну позвони мне, когда будет хорошая ночь, – сказала она, написав свой номер на моей руке.

– Обязательно, детка.

Алекс посмотрел на меня в замешательстве, когда я вернулся за наш столик. Он весь потный, но трезвый. Он тоже танцевал весь вечер.

– Я сказал тебе, что могу взять такси до дома. Не бросай ее из-за меня.

– Я не заинтересован. Ты готов идти?

– Конечно. – пожал он плечами, и мы отправились домой.

Алекс засмеялся и плюхнулся на диван, когда я достал из буфета бутылку бурбона.

– Вечеринка не закончена?

– Пройдет какое-то время прежде, чем я смогу снова это делать. – я налил нам обоим по полному стакану и поставил бутылку между нами на журнальный столик. Мы пили в относительной тишине, пока Алекс не спросил:

– Почему ты не привел ту цыпочку домой? Ты никогда не упускал возможности.

– Просто не мой тип, – солгал я, выпив залпом остатки своей выпивки. Мне нужно остановиться. Это моя норма, чтобы проснуться и не чувствовать себя дерьмово, а этого у меня будет предостаточно через несколько дней.

– Вранье. – его глаза встретились с моими. Раньше я никогда особо не замечал их цвета. Карие, но отчасти золотистые. Его веки немного прикрыты от выпитого алкоголя. – Ты не изменился, Ян.

– Ты этого не знаешь.

– Ты чувствуешь, что они изменились? Отличаются друг от друга?

– Я не проверял, – признался я, и на его лице отразился шок.

– Ты серьезно?

Я кивнул, и он вздохнул.

– Я не шутил раньше, когда говорил тебе, что видел и щупал достаточно, чтобы определить разницу. Ну, да, было дело, но, если ты так беспокоишься, просто позволь мне посмотреть.

– Ты хочешь, чтобы я просто вытащил их? – засмеялся я.

– Ну я вроде бы видел тебя голым.

Он в чем-то прав, но взгляд украдкой, когда я выходил из душа или вырубался голым в кровати, не то же самое. Все же, мне станет лучше, если кто-нибудь скажет мне, что они не выглядят херово. У меня никого больше нет, кроме Эверли, кому я доверяю больше, чем Алексу, но я не собираюсь обращаться к ней.

– Я не собираюсь кричать с крыши «Я видел яйца Киллиана», – пошутил он, стараясь разрядить этот неловкий момент.

Откинувшись назад, я стянул свои штаны и трусы вниз.

– Завтра я все свалю на алкоголь, – усмехнулся я.

– Что угодно, лишь бы тебе было хорошо. – Алекс повернулся и посмотрел долгим взглядом вниз. – Я вижу твой шрам, но он постепенно исчезнет. Клянусь, Ян, они немного опухшие, но выглядят хорошо. – когда я дернулся натянуть обратно штаны, он остановил меня. – Потрогай их. Успокой себя.

Я должен. Я знаю, что должен это сделать, но не могу, особенно когда он на меня смотрит. Я попытался снова натянуть свои штаны, но его рука нежно опустилась на мои шары, скользнув вниз, обняв их ладонью.

– Черт, Алекс. – он нежно разминал и гладил каждый, сравнивая их.

Мой член моментально отреагировал, увеличившись быстрее, чем, когда та телочка из бара терлась об меня. От смущения мои щеки зарделись. Ему будет трудно не заметить, особенно когда мой член указывал прямо на Алекса. Его глаза встретились с моими, пока он медленно двигал рукой вверх по моим яйцам, наблюдая за мной, желая увидеть, позволю ли я ему потрогать мой член. Почему я не останавливаю его? Мне следовало остановить его.

– Он у тебя идеальный, Ян, – прошептал он. – Тебе не о чем волноваться. Он ухватился за основание и неторопливо погладил вверх, потом вниз. У него большая и немного грубоватая рука, она так отличается от тех маленьких, мягких женских ручек, к которым привык.

– Алекс, я не могу, – простонал я, но моя голова откинулась назад, и глаза закрылись.

– Скажи мне остановиться, и я перестану, – прошептал он, быстрее работая рукой. Боже, это ощущается слишком, чертовски хорошо. Я не могу сказать стоп. Просто не могу произнести это слово. Я не привык так долго обходиться без секса или мастурбации, и мое тело берет верх. Мои бедра приподнимаются от его ласк, а дыхание ускоряется, становясь горячим в горле.

– Боже, Ян, ты даже не представляешь, как сильно я хочу отсосать у тебя, но не думаю, что ты готов к этому. Тем не менее, я собираюсь заставить тебя кончить.

Я не смог устоять от желания взглянуть на него. Белокурые локоны слиплись от пота, золотистые глаза полны желания. Он чертовски красивый. Почему я не замечал этого раньше? Ощущение покалывания появилось у основания моего позвоночника, и я прошептал:

– Я сейчас кончу. О, бл*дь. – я едва успел вымолвить эти слова прежде, чем меня накрыло блаженное облегчение и крышесносное наслаждение.

Когда в голове прояснилось, сомнение и стыд ворвались в меня. Дерьмо. Я позволил Алексу дрочить мой член. Я кончил на его, бл*дь, руку. Должно быть мой вид выдал мое волнение.

– Все хорошо, – прошептал он и натянул трусы на мой опустившийся член. Я быстро натянул свои штаны, пока он мыл свои руки. Когда он вернулся, то налил нам еще по стаканчику и расслабился рядом со мной. – Это мы тоже можем свалить на алкоголь, – сказал он.

Мой смех перешел в хрюканье, отчего мы засмеялись еще больше.

* * * *

Меня разбудил голос Эверли:

– Как знакомо. Вставай, потаскушка. – она пнула ногой кровать, что отдалось в моей голове. Черт побери, я слишком много выпил. Образ руки Алекса вокруг моего члена пронесся у меня в мозгу. Дерьмо. Я действительно это сделал? Я никогда ничего подобного не делал, никогда не увлекался мужчинами. Не могу сейчас это переваривать, когда Эверли стоит тут передо мной, ухмыляясь.

Сев, я потер руками лицо, затем посмотрел вниз. По крайней мере я в трусах.

– Ты не против? – проворчал я, потянувшись за джинсами рядом с моей кроватью.

– Нисколечко. – Эв взглянула на номер телефона, небрежно написанный на моей руке. – Где твоя последняя жертва?

Возможно в своей комнате, хотя я сомневаюсь, что он чувствует себя жертвой.

– Она ушла утром, – солгал я. – Сколько времени?

Я натянул толстовку, побрызгался дезодорантом и причесал волосы. Они доходят мне до воротника, и я очень надеюсь, что сохраню их.

– Почти десять. Кайл освобождается от занятий в три, а мы с Мэйсоном уезжаем из города. Ты сможешь его забрать?

– Э-м, да, конечно. Куда уезжаете?

Эв заправила мою кровать, пока я натягивал носки.

– Приют в Теннессии нуждается в помощи. Менеджер уволился, и кому-то нужно навести там порядок. Мы уезжаем на неделю или около того.

Замечательно. Мне не придется волноваться, что они внезапно нагрянут на неделе.

– Ну, будь осторожна.

– Всегда осторожна. Мне пора бежать. Я оставила тебе несколько пончиков на кухне. Ты бы поторопился, если не хочешь, чтобы Алекс все их съел. – она улыбнулась мне, затем обняла. – Ему стало настолько лучше, Ян. Спасибо тебе за заботу о нем, за то, что помог пережить самое страшное.

Поверь мне, он платит мне тем же.

– Всегда пожалуйста, дружок. – я обнял ее и поцеловал в щеку. – Напиши мне, когда доберетесь туда.

– Напишу, – пообещала она, улыбнувшись мне по пути к двери. Я люблю Эверли. Она мой лучший друг с детства, и она начала таскаться за мной по всему групповому дому, как потерявшийся щенок. Отсюда и прозвище, дружок. Ненавижу врать ей, и часть меня хочет рассказать ей, чтобы она просто успокоила меня, что все будет хорошо. Но я не могу так поступить с ней. Ей есть о чем волноваться помимо меня.

У меня есть сегодня одно дело, с которым мне надо разобраться, и оно ждет на кухне. Как мне себя вести? Что говорить, когда ваш друг гей обалденно подрочил ваш член? Прошлой ночью мы просто продолжили пить и смеяться, словно ничего не произошло, но я знаю Алекса, и он захочет поговорить об этом. А это последнее, чего хочу я.

Глава 4

Алекс

– Я думаю, нам стоит поговорить об этом, чтобы ты перестал вести себя странно, – сказал я Яну, забираясь на пассажирское сиденье его автомобиля.

– Я не веду себя странно. Поездка займет три часа. Ты собираешься донимать меня всю дорогу?

– Возможно. Или мы можем просто покончить с этим прямо сейчас.

Он вздохнул, но уголок его губ приподнялся.

– Хорошо. Спасибо, что подрочил мне. Я очень ценю это.

– Очень смешно, и всегда пожалуйста.

– Я никогда раньше не имел дела с парнями, – пробубнил он, устремив немигающий взгляд на дорогу.

– Я догадался. Ты думаешь, я воспользовался преимуществом? – ну, вроде как так и было, хотя я совсем не намеревался этого делать. Но когда его член встал прямо в моей руке, я не смог устоять. Я ожидал, что он остановит меня, может быть даже взбесится. Но я и надеяться не мог на такую его реакцию. Я никогда не забуду, как его губы раскрылись, когда он кончил, как он зажмурился в яростной концентрации.

– Нет. Не похоже, что ты удерживал меня. Просто я…я не гей, ты ведь это знаешь, верно?

Натуралы не будут так спокойно относиться к тому, что их приятель подрочил им, но сейчас не время спорить об этом. Ему придется непосредственно столкнуться со своими сексуальными нуждами в свое время.

– Я знаю.

– Можем мы просто забыть об этом вопросе и сделать вид, будто ничего не было?

– Я не собираюсь никому рассказывать, Ян. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке, что ты не запаникуешь или еще что-нибудь.

– Все хорошо.

– Хорошо, больше его не подниму. – я ухмыльнулся ему. – Каламбур.

– Заткнись, на хрен, – засмеялся он. Оставшуюся часть пути мы болтали и шутили, словно ничего экстраординарного не произошло.

Когда мы подъехали, Кайл сидел на ступеньках главного здания в окружении других ребят. Две разные девочки поднялись, чтобы обнять его, затем он закинул свой рюкзак на плечо и запрыгнул в машину.

– Похоже неделя у тебя удалась, – поддразнил Ян, пока мы менялись местами, чтобы я вел.

– Было здорово! Уроки рисования проходят интересно, и преподаватели и правда знают свое дело, – ответил он взволнованно.

– Я говорил о девочках.

Кайл засмеялся и обратился к Яну:

– Ага, ты хорошо их рассмотрел? Что ты думаешь? Блондинка или рыженькая? Не могу выбрать.

– А кто говорит, что нужно выбирать? – спросил Ян, и я шлепнул его.

– Нечего делиться своими кобелиными замашками. Кайл, проведи с ними какое-то время, и посмотри, кто из них тебе больше нравится, а не у кого сиськи больше или кто поддастся быстрее.

– Ага, – усмехнулся Ян. – Потому что ты всегда выбираешь своих ухажёров, основываясь на их личных качествах. Поэтому-то они все похожи на модели из Аберкромби и Фитч (интернет-магазин модной одежды и аксессуаров. Прим.пер.).

– Чистое совпадение.

Большую часть времени по дороге домой Ян и Кайл обсуждали девчонок и видео игры. Как только они вошли в дом, они, словно дети, с головой ушли в игровую приставку. Я вспомнил, что у меня кое-что есть для них. Я вытащил новую игру из кухонного ящика и бросил ее на журнальный столик.

– Решил, что может быть вам это понравится.

Глядя на их лица, можно было подумать, что я подарил им новую машину. Зная, что в течение следующих нескольких часов перестану для них существовать, я воспользовался возможностью и выбрался из дома. Целую неделю я был привязан к Яну, поэтому уверен, что он тоже рад передышке. Пообещав захватить на ужин тако, я отправился в спортзал чтобы потренироваться с Паркером.

– Привет, засранец, – приветствовал меня Паркер. – Ты наконец-то оторвал себя от роли мистера Все-исправим?

– А что? Ты соскучился по мне? – я отрегулировал вес на тренажере жима для ног и начал тренировку.

– Скучал по тому, как надеру тебе задницу. Хочешь провести спарринг-бой после того, как разогреешься?

– Только если будут зрители, наблюдающие, как я уложу тебя на лопатки. – смеясь, он запрыгнул на велотренажер рядом со мной. – Как Мэйси?

– Она в порядке. Как всегда, боготворит землю, по которой я хожу.

– Думаю, ты ошибаешься.

– Разве это не правда, – на его потном лице появилась улыбка, и я поразился всем переменам, которые произошли за прошлый год. В том, что Мэйсон женился на Эверли, не было большого сюрприза. Он всегда хотел создать свою собственную семью. Но Паркер, связавший себя с одной единственной девушкой, – это шок, а то, что он сделал ей предложение – вообще на грани возможного. Полагаю, такими темпами у них скоро появятся дети.