Текст книги "Мэтт (ЛП)"

Автор книги: С. Лоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9

Мэтт

Проводить время с Дженной и её лучшей подругой было всё равно что присматривать за двумя подростками. Они смеялись, гоготали, ссорились, обменивались шутками со скоростью мили в минуту. Они не ложились спать до поздней ночи – а я уже давно не ложился спать так поздно, – и однажды утром я обнаружил их спящими в комнате для гостей, прижавшись друг к другу, как сестры. Я восхищаюсь их связью, но, Боже, как же я был измучен, когда Сара наконец уехала домой.

– Это было весело, – говорю я Дженне, когда мы возвращаемся из аэропорта. – Я рад, что твоя подруга приехала в гости. Но теперь я, наверное, смогу проспать целый день.

Дженна смеётся, глядя в окно. Снег мягко падает, подхваченный быстрыми порывами ветра, и я наблюдаю за ней в зеркале, как она наблюдает за снежным заносом. Ее профиль такой элегантный и спокойный, что у меня почти захватывает дух.

Я уже знаю, что влюблен в Дженну. Я осознал это несколько недель назад. Это незнакомое чувство, с которым я не сталкивался долгое время, но когда оно появилось, я сразу понял, что это такое. Мы лежали в постели, обнявшись, ее голова лежала у меня на груди после интенсивного занятия любовью. Я погладил ее по волосам и прошептал, что она самая красивая женщина в мире.

– Ты так думаешь? – ответила она, и ее глаза загорелись.

– Я это знаю.

– Что ж, – улыбнулась она, – я определенно самая счастливая женщина в мире, это точно.

– Почему? – спросил я.

Она запечатлела на моих губах томный поцелуй.

– Потому что я начинаю любить тебя.

После её признания моё собственное обожание вырвалось наружу. Я обнял её так крепко, как только мог, не желая отпускать её никогда.

– Я тоже люблю тебя, Дженна, – сказал я.

Фраза показалась мне незнакомой, но я без тени сомнения знал, что имею в виду именно её. В конце концов, мне нравится розовая прядь в волосах Дженны и крошечная дырочка в носу, оставшаяся после того, как она его проколола. Мне нравится, как она подпевает радио в машине, придумывая слова, когда сама их не знает. Мне нравится, что она всегда готовит ужин, когда я прихожу домой с работы, даже если он у неё подгорает. Мне нравится, как она занимается со мной любовью. Мне нравится, как она улыбается. Мне нравится в ней всё, чёрт возьми.

Знать, что она тоже любит меня, – это подарок, который я и представить себе не мог, что получу. На бумаге есть миллион причин, по которым мы бы не сработались. Я каждый день благодарю богов, заказывающих невест по почте, за то, что кто-то рискнул свести нас вместе. На прошлой неделе я даже поблагодарила свою маму по телефону, что повергло её в шок.

– Ты серьёзно? Ты думаешь, вы поженитесь к Рождеству? – недоверчиво спросила моя мать.

– Посмотрим, – ответил я. Другие мои братья тоже хорошо ладят со своими невестами, заказанными по почте, хотя я не уверен, что кто-то из них относится к своим потенциальным невестам так же серьёзно, как я к Дженне. Мы не из тех братьев и сестер, которые делятся своими эмоциями друг с другом.

Когда мы с Дженной возвращаемся домой из аэропорта, у нас начинается обычная рутина: ужин, тусовки, занятия любовью, а потом мы лежим в постели, сплетясь руками и ногами. Я целую её в кончик носа, и она морщится, заставляя меня рассмеяться.

– Эй, Мэтт? – говорит она через несколько мгновений.

– Что такое?

– Я просто очень тебя люблю. Вот и всё.

Я прижимаю её к себе и целую в макушку.

– Это всё, да?

– Вообще-то, – говорит она, прежде чем замолчать. – Неважно.

Я приподнимаю бровь.

– Ты уверена?

Она мягко улыбается.

– Да. Спокойной ночи, Мэтт.

Через несколько минут Дженна засыпает, оставляя меня гадать, что ещё у неё на уме.

***

Когда я вхожу в дверь после долгого рабочего дня, в доме на удивление тихо.

– Дорогая, я дома!

Я, как всегда, зову её, но меня встречает только тишина. Нахмурившись, я вешаю пиджак. Дженна иногда ходит по делам по выходным, но в будние дни она обычно готовит ужин и напитки к моему приходу домой. Это очень традиционное и домашнее блюдо, но я нахожу, что мне это нравится, и моя девушка с пышными формами, похоже, тоже не возражает.

Я захожу в столовую. Там странно тихо, а кухня пуста. Где Дженна? Я прохожу по комнате, заглядывая в другие комнаты, но моей очаровательной подружки нигде нет.

Я не склонен к ненужной панике, но страх начинает скапливаться где-то в глубине моей души. Вчера вечером Дженна хотела что-то сказать, но не смогла заставить себя произнести это вслух. Неужели она планировала уйти от меня и передумала в последний момент?

«Ни за что», – думаю я, поднимаясь по лестнице на второй этаж с большей поспешностью, чем обычно. Всё идет так хорошо – невероятно хорошо. Она не высказывала никаких опасений по поводу меня или наших отношений, за исключением главного: её группы и их продолжающихся гастролей.

«Чёрт», – думаю я, заглядывая в нашу пустую спальню. Может быть, Сара убедила Дженну, что она нужна «Лолли Попз». Может быть, она сейчас летит обратно в Нью-Йорк. Может быть…

Я резко осознаю, что дверь в ванную закрыта. Я стучу по ней костяшками пальцев.

– Дженна? – зову я.

Нет ответа.

Я уже собираюсь обернуться, когда слышу безошибочно узнаваемый звук приглушенного плача. Я разворачиваюсь на каблуках и стучу снова, на этот раз более настойчиво.

– Дженна, я слышу, что ты там, – говорю я, испытывая облегчение от того, что нашёл её, но беспокоясь, что она плачет. – Ты в порядке?

Замок щелкает. Я медленно открываю дверь, готовясь к тому, что увижу.

Это всего лишь Дженна, моя прекрасная Дженна, по лицу которой текут размазанные тушью слезы. Я прослеживаю за её взглядом и вижу, что она что-то держит в руках.

Тест на беременность.

Положительный тест на беременность.

На мгновение я ничего не чувствую. Думаю, это шок, мой мозг отчаянно пытается осмыслить то, что видят мои глаза. Затем я чувствую всё одновременно. Моё сердце подскакивает к горлу, а руки взлетают и ложатся на плечи Дженны.

– Дженна, ты в порядке? – спрашиваю я, и мой голос странно комкается в горле. – Это… это…

– Это невероятно, – всхлипывает она и прижимается к моей груди. Меня переполняет облегчение, как будто я только что погрузился под воду. Я ужасно боюсь стать отцом, и всегда боялся, но, Боже, как же я взволнован. Мой отец Хэнк твёрд как скала, что было необходимо в доме, полном шестерых мальчиков. Я всегда хотел подражать его присутствию, его мягкому влиянию и его дурацкому чувству юмора. Я хочу передать то, чему он меня научил, и теперь у меня будет такая возможность.

Если Дженна говорит, что это невероятно, то она, должно быть, тоже взволнована. Но я чувствую, как её горячие слезы всё ещё капают на мою рубашку. Я целую минуту глажу её по волосам, крепко прижимая к себе, прежде чем взглянуть на неё сверху-вниз.

– Что случилось, милая? – спрашиваю я. – Тебе нужно присесть?

Она кивает. Я веду её в спальню, и она садится на край кровати, наклоняясь вперёд так, что закрывает лицо руками. Я сажусь рядом с ней и начинаю массировать ей спину большими, медленными круговыми движениями. Моё сердце по-прежнему колотится, но в этот момент я знаю, что должен быть здесь ради Дженны.

– Мне так страшно, – шепчет она, наконец, поднимая заплаканное лицо. – Я никогда по-настоящему не думала, что стану мамой. Но сейчас я так счастлива и взволнована. Понятия не имела, что буду так счастлива. – Она всхлипывает. – Но… О, Боже мой, а как же группа? А как же моя карьера? – она снова начинает плакать, прерывисто дыша. – Что мне теперь делать?

Моё сердце болит за неё, и я снова прижимаю её к груди, шепча слова утешения в её шелковистые волосы. Я не могу представить, что она, должно быть, чувствует. Мне не нужно беспокоиться о своей карьере, хотя я и собираюсь стать отцом. Быть неожиданно втянутым в такую ситуацию, должно быть, ужасно. Я бы хотел, чтобы было что-то, что угодно, что я мог бы сделать.

Затем я точно понимаю, в чем заключается мой план.

– Подожди секунду, – внезапно говорю я, отстраняясь от неё, чтобы встать. Я подхожу к своему комоду и роюсь в верхнем ящике в поисках спрятанной там крошечной коробочки. Я взял её в руки около двух недель назад, уверенный, что даже если Дженна не уверена, хочет ли она выходить за меня замуж, я, без сомнения, хочу жениться на ней. Я думал, что жизнь в сонной Снежной Длине всегда будет такой, как прежде. Но Дженна привнесла в мою жизнь гораздо больше света, красок и музыки, и я больше никогда не хочу оставаться без неё.

– Дженна, – говорю я, сделав глубокий вдох. – Я знаю, что для тебя это, должно быть, ужасно. Боже, я тоже в ужасе. Но, несмотря ни на что, я хочу, чтобы ты знала, что мы справимся с этим вместе. – Я опускаюсь перед ней на одно колено, и Дженна ахает, закрывая лицо руками. – Я никогда не думал, что влюблюсь в свою невесту, заказанную по почте. Но сейчас ты для меня нечто гораздо большее. Ты лучший человек, которого я когда-либо знал, и ты достойна счастья. Позволь мне подарить его тебе. Позволь мне дать тебе всё, что ты захочешь.

Дженна снова плачет, но улыбается так широко, что, наверное, у неё болит лицо. Я тоже улыбаюсь, улыбаюсь как идиот, как ребёнок, который только что получил первый приз на научной ярмарке. Я открываю коробочку с кольцом, и Дженна ахает, увидев внутри сверкающий бриллиант.

– Мы разберёмся с твоей карьерой, милая, – продолжаю я. – Ты всё ещё можешь петь и сочинять музыку, даже став матерью. Мы разберемся со всем этим вместе. Я буду поддерживать тебя на каждом шагу. Выходи за меня замуж, Дженна. Ты сделаешь это?

– Да, – выдыхает она. – Боже мой, Мэтт. Да. Давай вместе станем родителями. Давай вместе покорять мир. – Она смеется со слезами на глазах. – И давай спасем Снежную Долину, если твои братья тоже поторопятся и обручатся.

Она протягивает дрожащую руку, и я надеваю кольцо ей на палец. Оно идеально подходит. Едва сдерживая радость, я встаю, беру её на руки и кружу, и мы оба смеёмся. Внезапно всё вокруг становится светлее, как будто в этой комнате только что взошло солнце. Я чувствую, как тепло разливается по всему моему телу, и понимаю, что это такая радость, какой я никогда раньше не испытывал.

– Это было чертовски хорошее предложение, – шепчет Дженна, когда мы стоим и держимся друг за друга. – Когда ты успел превратиться в такого болвана, мистер важный адвокат?

Я улыбаюсь и целую её в кончик носа, и она, как всегда, морщится.

– Когда у меня будет повод для веселья. А теперь, может, мы поторопимся и отправимся в постель, чтобы отпраздновать это?

Она хихикает и тянет меня на матрас, целуя так сладко, что я готов умереть счастливым прямо здесь и сейчас.

Но, слава Богу, я жив. Наша совместная жизнь только начинается, и у меня такое чувство, что впереди нас ждет немало приключений.

Эпилог

Дженна

Снежная Долина может сверкать зимой, но в начале лета она не менее прекрасна. Воздух здесь свежий, солнце яркое, а деревья огромные и покрытые листвой. Цветы распускаются по-настоящему, наполняя воздух своим великолепным ароматом.

Позвольте мне быть первой, кто скажет вам, что я совсем не скучаю по Нью-Йорку с его окружением, подобным этому.

Парк, по которому мы гуляем, находится всего в пяти минутах ходьбы от нашего дома. Мэтт шутит, что хотел сделать мне предложение здесь, но все планы пошли прахом, когда я начала плакать навзрыд в тот роковой день.

– Мне пришлось изменить свои планы, чтобы ты перестала плакать, – поддразнивает он, и я всегда показываю ему в ответ язык. Должна признаться, материнство не сделало меня намного взрослее.

– Мама! – наша двухлетняя дочь Джой смотрит на меня своими огромными голубыми глазами. Она что-то держит в руке. Я вздрагиваю, опасаясь, что она подняла что-то с грязной земли… Но затем она торжественно вручает его, и это оказывается просто ярко-желтый цветок. – Возьми!

– Моя милая малышка! – воркую я. – Это мне?

– Что, папочка не получит цветок? – Мэтт, толкающий коляску, спрашивает с притворным ужасом.

– Возьми! – Джой топает своей крошечной фиолетовой туфелькой по земле. – Мама!

Я смеюсь и пожимаю плечами, глядя на Мэтта.

– Извини, – говорю я ему, беря предложенный цветок и заправляя его за ухо. – Мама снова победила.

Мама определенно выиграла, став первым произнесённым словом; «папа» даже не было в ее лексиконе до тех пор, пока не появились «ванна» и «щенок». Я часто хвастаюсь этим Мэтту. Однако он всегда рассказывает сказки на ночь, хотя колыбельные пою всегда я.

Я беспокоилась о том, что стану матерью, но как только родилась Джой, все мои страхи исчезли. Она с самого начала была красивой и совершенной, улыбалась нам со всем энтузиазмом, присущим её имени. Назвать ее Джой было легко, потому что маму Мэтта тоже зовут Джой. В результате мы стали называть бабушку Джой «Джой первая», и ей это нравится. В конце концов, именно мама Мэтта свела нас вместе. Она, безусловно, заслуживает некоторой похвалы за это.

Именно Джой Первая свела всех братьев Мислтоу с их невестами. Это была безумная идея с самого начала, но, как ни странно, она сработала. К Рождеству мы все поженились, братья смогли купить город, и сладкая Снежная Долина была спасена.

– Ты можешь поверить, что этот парк фактически принадлежит тебе? – спрашиваю я Мэтта, когда мы продолжаем прогулку. Мимо проходят симпатичная собачка и ее хозяйка, и Джой кричит «Щенок!» со всем восторгом ребёнка, у которого ещё нет своего щенка.

Мэтт пожимает плечами и искоса улыбается мне.

– И всё потому, что ты решила выйти за меня замуж.

– Ну, и ещё потому, что все остальные дамы тоже согласились выйти замуж за твоих братьев, – отвечаю я. – Хотя я никогда не могу запомнить всех по именам. По сути, я из единственного ребёнка в семье из двенадцати человек за шесть месяцев стала старшей сестрой!

Мэтт смеется.

– Да, это чудо, не так ли?

Я радостно улыбаюсь, когда мы выходим из парка и направляемся в ближайший бар «Следы Лося». Я пою здесь каждый вторник и пятницу вечером и работаю над тем, чтобы собрать официальную группу для поддержки. Поначалу толпа была скромной, но с каждым выступлением она росла. Формально детям вход воспрещен, но иногда Мэтт и Джой стоят в самом конце зала, а она радостно машет ручонками, наблюдая, как поёт её мама. Я так благодарна Мэтту за то, что он такой замечательный отец, и за то, что они с Джой так прекрасно ладят, даже когда меня нет рядом.

– Привет, Джоуи! – окликаю я бармена, направляясь внутрь, чтобы забрать свой чек. Ещё достаточно рано, чтобы никто не возражал, если Джой встанет на барный стул и попросит яблочного сока. Это одно из преимуществ жизни в маленьком городке.

– Привет, Дженна! – говорит он, махая нам с Мэттом. – Дженна, тебе тут недавно кто-то звонил и спрашивал о тебе. У них не было твоего номера. Возможно, ты захочешь им перезвонить.

– Кто это? – спрашиваю я, но Джоуи только качает головой и улыбается.

– Я записал номер и повесил его на доске объявлений в конце, – отвечает он. – Позвони им сейчас, ладно?

Я направляюсь в подсобку и смущенно набираю номер на телефоне. Кто бы стал звонить в бар, чтобы попытаться дозвониться до меня, особенно когда я бываю там всего два раза в неделю?

– Алло? – говорит мужской голос на другом конце провода.

– Эм, привет, – говорю я. – Меня зовут Дженна Кук. Я звоню из «Следы Лося». Я слышала, что меня кто-то искал?

– Конечно, искал, – отвечает мужчина, и его тон сразу становится теплее. – Меня зовут Крис Джонс. Я продюсер из Гринлифа, это всего в нескольких городах отсюда. Я видел, как вы пели несколько дней назад, и был потрясён.

– О, боже, – заикаюсь я, краснея от комплимента. – Большое вам спасибо. Это много значит для меня.

– Мне было интересно, Дженна, не хотела бы ты стать гостьей на WNBX Hearts. Мы – радиошоу, в котором представлены местные таланты. Если у вас есть какие-нибудь записанные песни, не стесняйся, присылайте их нам тоже. Мы бы с удовольствием продвигали вас настолько, насколько это возможно.

У меня отвисает челюсть, и мне приходится чуть ли не придерживать её рукой.

– Гм, – красноречиво произношу я, а затем ухитряюсь продолжить: – Да! Это было бы невероятно. Мне бы это очень понравилось.

– Что ж, хорошо, – говорит Крис. – Я перезвоню вам через несколько дней, и мы обсудим детали. Хорошо?

– Хорошо! – я улыбаюсь так широко, что у меня болит лицо. – Отлично! Большое вам спасибо.

Он вешает трубку, и я бегу к стойке бара, где Джой с довольным видом пьёт свой яблочный сок, а Мэтт болтает с Джоуи. Они оба бросают на меня понимающие взгляды; Джоуи, должно быть, рассказал ему, о чем спрашивал таинственный звонивший. Когда я бесцеремонно разражаюсь счастливыми слезами, Мэтт подходит и заключает меня в объятия.

– Это не та реакция, которую я ожидал, – произносит он.

– Я тоже, – выдавливаю я из себя между приступами икоты. – Я просто… я просто не знала, как я буду справляться с ролью жены и матери и выступать, и мне так повезло, что у меня продолжают появляться такие возможности.

– Ты заслуживаешь всего этого, любовь моя, – говорит Мэтт и целует меня в щеку.

– Мама, почему ты плачешь? – Джой многозначительно смотрит на меня, надув розовые губки и преувеличенно нахмурившись.

Я смеюсь и беру её на руки.

– Плачу от счастья, детка, – отвечаю я, прижимаясь губами к её гладкому лбу.

Я получаю зарплату, и мы возвращаемся домой. Я всё ещё чувствую себя на седьмом небе от счастья.

«Как может жизнь быть лучше, чем сейчас?» – удивляюсь я. Затем я понимаю, что знаю ответ.

– Мэтт, – говорю я, дёргая его за руку, чтобы он перестал ходить. Джой крепко спит в своей коляске, измученная утренними делами.

Он смотрит на меня, и от солнечного света, сверкающего в его голубых глазах, у меня все еще перехватывает дыхание.

– В чём дело?

– Я должна тебе кое-что сказать, – говорю я, хватая его за руки.

Он приподнимает бровь.

– Это что-то вкусное?

Я хихикаю.

– Это что-то замечательное. Я не хотела тебе говорить, пока не была уверена, но сегодня утром я сделала ещё один тест, и… в общем, я снова беременна.

Его глаза почти комично расширяются, и он обхватывает моё лицо ладонями.

– Серьёзно? – выдыхает он.

Я киваю, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слезы. Я буду винить в этом гормоны на ранних сроках беременности.

– Правда, правда.

Мэтт улыбается и заключает меня в объятия. Некоторое время мы стоим так, слегка покачиваясь назад-вперед, над головой сияет солнце, а наша прекрасная дочь мирно дремлет в своей коляске. Я хотела бы запечатлеть этот момент и жить в нём вечно, но также знаю, что будущее будет лучше, чем я могу себе представить.

Мэтт нежно целует меня.

– Я люблю вас, миссис Мислтоу, – шепчет муж мне в губы.

– Я тоже тебя люблю, – говорю я и кладу руку на живот, уже предвкушая встречу с нашим будущим сыном или дочерью, уже предвкушая рост нашей прекрасной, идеальной семьи и нашей прекрасной, идеальной жизни. Я беру Мэтта за руку, и он подхватывает коляску. – А теперь пойдём домой.

Бонусный эпилог

Дженна

Пять лет спустя…

Я за кулисами в своей гримерке в «Следы Лося». Ну, честно говоря, это не такая уж большая гримерка. Больше похожа на большой шкаф, который владелец превратил в гримерную, потому что я сказала ему, что больше не буду приходить петь, если он не предоставит мне немного личного пространства.

Но всё получилось хорошо, потому что шкаф на самом деле достаточно большой, чтобы в нём поместились туалетный столик, зеркало, диван с одной стороны и даже небольшая детская кроватка на случай, если я устану. В конце концов, теперь я хедлайнер в «Следы Лося» по вторникам и пятницам и являюсь кем-то вроде местной знаменитости в небольшой Снежной Долине.

Конечно, когда мне было девятнадцать, я не так представляла себе жизнь. Я думала, что стану мировой суперзвездой и буду путешествовать по миру, чтобы поклонники выкрикивали моё имя в Токио, Стокгольме и Сиднее. Но вместо этого я зажила идиллической жизнью со своим красивым мужем Мэттом и нашими дочерьми Джой, Фейт и Чарити. Мэтт никогда не думал, что станет отцом трех маленьких девочек, но он чувствует себя в этом как в воде. Мой великолепный мужчина приходит домой каждый день в шесть вечера и сразу же принимается помогать с ужином, ванной, играми и, тьфу, даже домашней работой. Бедная маленькая Джой. В детстве я терпеть не могла домашнюю работу, но моей дочери, похоже, это нравится. Или, может быть, это её умный папа помогает ей в этом и учит любить то, в чём я никогда не была сильна.

Я улыбаюсь. Мэтт был таким хорошим во время всего этого. Он никогда не жаловался на то, что я продолжаю свою карьеру, и даже поддерживает меня, беря на себя обязанности няни по вечерам, когда я работаю. Однако Мэтт сегодня в зале, потому что я дебютирую с новой песней «The One I'm With». Это баллада, и я с нетерпением жду возможности петь, глядя прямо в его глубокие голубые глаза.

Внезапно мои мысли прерывает стук в дверь.

– Войдите! – зову я, взбивая волосы перед зеркалом, с улыбкой глядя на свое отражение. Спустя столько лет я все еще в нём, и розовый топ на бретельках подчеркивает мой большой бюст, а крошечная мини-юбка с леопардовым принтом подчеркивает мои длинные ноги. Конечно, я немного прибавила в весе из-за беременности, но в целом это неплохо для мамы троих детей.

К моему удивлению, входит мой красивый муж, его фигура темноволосая и огромная. На самом деле, он такой большой, что занимает большую часть пространства в моей гримерной, его черная голова почти касается потолка.

– Привет, мистер Мислтоу, – хихикаю я. – Это неожиданно.

Его голубые глаза вспыхивают, когда он осматривает моё полуобнаженное тело.

– Что ж, хорошо, потому что мне нравится быть неожиданным. Небольшой сюрприз полезен для брака.

Я снова хихикаю и наклоняюсь для поцелуя. Он властно завладевает моим ртом, и я слегка постанываю, прежде чем отстраниться.

– Да, но мы всегда так делаем, – бормочу я. – Когда девочки засыпают, я встаю перед тобой на четвереньки.

– Да, – говорит он, и его голубые глаза собственнически вспыхивают. – Но теперь ты снова в моём полном распоряжении, и я не боюсь случайно разбудить девочек.

Я смеюсь.

– Если бы только ты не кричал, когда кончаешь!

Он просто притягивает меня ближе, наклоняясь для еще одного сокрушительного поцелуя.

– Но ты заставляешь меня так сильно кончать, – бормочет он мне в рот. – И мне нравится слышать, как ты кричишь. Особенно, когда это мое имя.

При этих словах я снова хихикаю, но у Мэтта на уме секс, и ничто его не остановит. Он стягивает с меня майку, обнажая мои большие груди, и они слегка покачиваются, а соски уже затвердели. Он вцепляется в один из них, сильно тянет, а затем сглатывает, прежде чем поднять на меня глаза.

– Там ещё осталось немного грудного молока.

Я открываю глаза, которые уже начинают увлажняться от его прикосновения.

– Что? – спрашиваю я, опуская взгляд. Действительно, кончики моих грудей блестят – свидетельство того, что я кормлю грудью. – Да, Черити и Фейт всё ещё кормятся грудью. И их папа тоже ухаживает за ними, когда они заканчивают.

Это наш с Мэттом особый секрет. Я не часто кормлю его грудью, но ему нравится время от времени делать несколько глотков, и это действительно приятно. Чувствовать, как мужчина сосет твою грудь, – это совсем не то же самое, что держать там ребёнка, и горячая влага просачивается между моих бёдер в предвкушении.

Читая мои мысли, голубые глаза Мэтта вспыхивают, и он опускается передо мной на колени, прежде чем расстегнуть молнию на леопардовой юбке и стянуть ее вниз, чтобы я могла снять её.

– Без трусиков, милая? – спрашивает он, и его черные брови поднимаются вверх. – Я бы сказал, что это смело, учитывая, что ты собираешься выступать на сцене.

Но прежде чем я успеваю ответить, он наклоняется вперед, чтобы облизать мою щелку, втягивает мой клитор в рот и сильно посасывает. Горячие толчки пробегают по моей киске, и я вскрикиваю, протягивая руку назад, чтобы ухватиться за туалетный столик.

– О-о-о-о-о-о! – стону я, запрокидывая голову. – О боже, как же это приятно!

Но Мэтт знает, чего хочет. Он медленно развязывает пояс, и я остаюсь полностью обнаженной, в одних розовых туфлях на шпильках.

– Боже, ты чертовски красива, – выдыхает он, прежде чем снова наклониться и провести языком по моим соскам. Затем, с привычной легкостью, он посасывает их, дразня и заставляя меня извиваться, пока у меня снова не потекло. Белое молоко вытекает из моих грудей, стекает по животу, а затем стекает вниз и скапливается в складочках между ног.

– Ну вот, – напевает мой мужчина, – покажи папочке, на что ты способна.

Я знаю, чего хочет Мэтт. Я медленно забираюсь задом на туалетный столик и подтягиваю колени так, чтобы моя щелка была обнажена и открыта для него. Я опускаю одну руку вниз и раздвигаю складки, показывая ему свой клитор, который сильно блестит в свете лампочек на туалетном столике.

– Это всё для тебя, папочка, – выдыхаю я. – Вставляй, когда будешь готов.

Мэтту не нужно больше ничего слышать. В одно мгновение этот огромный стержень оказывается снаружи и погружается в мое крошечное отверстие. Я буквально насажена на него, крича от огромной дубины в моих глубинах, не в силах пошевелиться.

– О, боже мой! – я кричу в бреду. – Черт!

Мэтт просто целует меня еще раз, а белое молоко струится из моей груди, стекая вниз, пока не покроет то место, где мы соединяемся. Раздаются развратные чавкающие звуки, и я восхитительно вздрагиваю. Его глаза вспыхивают жаром.

– Я знаю, тебе это нравится, – выдыхает Мэтт. – Ты моя маленькая порочная девочка.

Конечно же, моя киска увлажнилась ещё больше, и вскоре он уже толкается ещё глубже.

– Черт, ты такая тугая, – бормочет мой муж. – Даже после трех родов ты все еще ощущаешься девственницей.

Конечно, я не упоминаю, что не была девственницей, когда мы познакомились, но это нормально. Вместо этого я застенчиво улыбаюсь ему, пока он насаживается на меня всем телом, и моя грудь вздымается при каждом сильном толчке. Затем я отстраняюсь, и его член выскальзывает наружу. Вены сильно пульсируют на его члене, потому что он так возбужден, но он ждет, пока я соскользну со стола и повернусь, обнажая перед ним свою задницу.

– Папочка, ты хочешь попробовать это? – спрашиваю я, раздвигая ягодицы. Мэтт на мгновение замирает, просто уставившись на тугой розовый бугорок моего ануса. Но затем он просовывает руку мне между ног, обмакивает пальцы в жидкость и проводит ими по моим рельефным складкам. Я хрипло стону, прижимаясь щекой к твердому столу.

– Да-а-а, – бормочу я. – О да.

С этими словами Мэтт пристраивается у моей задней дырочки и медленно прижимается к этому маленькому твердому узелку.

– Мм-м! – я вскрикиваю, зажмуривая глаза. – О боже!

– Полегче, – стонет он, продолжая толкаться. – Просто расслабься, малышка.

Вскоре с глубоким хлюпающим звуком моё анальное кольцо открывается, и он может скользнуть глубоко внутрь.

– Чёрт, – ругается он. – Одним длинным движением проник в твою задницу. Какая маленькая шлюшка у меня в руках.

Я даже не могу ответить из-за огромного члена у меня в заднице. Вместо этого я просто сжимаю руки в кулаки, наслаждаясь массивной длиной, пронзающей мою задницу.

– Да-а-а, – шиплю я, когда он начинает входить и выходить из меня. Это так неправильно. Мы оказались вместе случайно, и Холли Гекльберри свела нас вместе, руководствуясь лишь своей прихотью. Но теперь я принимаю в себя огромный член этого мужчины в любое время, когда он захочет, впуская его в каждую дырочку. Так приятно, когда меня растягивают, и я никому не позволяю этого делать, кроме Мэтта Мислтоу.

Мой мужчина чувствует, как во мне нарастает страсть, и его движения становятся все неистовее, мои ягодицы трясутся с каждым глубоким толчком.

– Блядь, – стонет он. – О, блядь… блядь… Блядь!

С этими словами альфа-самец врывается в мой зад, забрызгивая мой анальный канал горячими струями мужественного семени. Я на мгновение поднимаю голову, когда по моей заднице пробегает электрический разряд, а затем моя киска и анус содрогаются в унисон, оргазм пронзает всё моё тело.

– Мэтт! – вскрикиваю я. – О боже, да!

На этих словах мы с мужем снова наслаждаемся друг другом, его семя орошает мои внутренности, а я досуха выдаиваю его яйца. Когда всё заканчивается, я задыхаюсь. Мои груди покрыты молоком, а моя киска и задница покрыты смесью мужской спермы, соков киски и сладкого грудного молока.

– Мне нужно выходить на сцену через две минуты! – я в панике вскрикиваю. – Боже мой!

Но мой муж невозмутим. Вместо этого он ловкими пальцами завязывает мне на шее короткий топ и помогает надеть мини-юбку, прежде чем ласково похлопать по заднице.

– Я знаю, – улыбается он. – Я люблю знать, что ты собираешься петь с моей спермой, капающей из твоей задницы. Это будет здорово.

Я потрясённо вздыхаю, но затем весело хихикаю.

– Особенно потому, что в моей новой балладе есть твое имя, – поддразниваю я. – Она называется «Тот, с кем я».

Глаза моего мужа темнеют, когда он наклоняется, чтобы снова страстно поцеловать меня.

– Хорошо, милая, потому что ты единственная, с кем я буду… всегда, Дженна.

И на этом круг нашей любви замкнулся.