Текст книги "Завтрак в постель"

Автор книги: Рут Дейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Бульвар на Перл-стрит являлся тем единственным в своем роде местом Боулдера, где всегда толпился народ. Путешественники со всего мира приезжали сюда, чтобы подышать его воздухом. Он представлял собой пешеходную улицу с историческими зданиями из камня и песчаника по обеим сторонам, протянувшуюся на четыре квартала и приютившую магазины и художественные салоны, офисы и бесчисленные кафе. Круглый год, днем и ночью, бульвар служил своеобразными подмостками для множества людей, которые будто разыгрывали некий спектакль, важно прогуливаясь по нему.

По настоянию Гаррета Брук выбрала небольшое кафе, которое было одним из тех немногих оставшихся мест на бульваре, где можно было перекусить семьей.

Выбрав столик в тени полосатого навеса, они удобно расположились, и скоро перед ними стояли дымящийся, с ароматом миндаля, кофе для взрослых и апельсиновый сок для всех. Они с нетерпением ожидали, когда принесут то, что они заказали: блины и свежие фрукты для Брук и Молли, основательный завтрак для Гаррета из жареной картошки, яичницы и сосисок.

Понаблюдав минуту за прогуливавшимися в тени деревьев туристами, Гаррет со вздохом удовлетворения откинулся на стуле. Брук бросила на него тревожный взгляд, на который он ответил успокаивающей улыбкой.

Сегодня она надела платье, что случалось редко. Легкое летнее платье облегало ее хрупкую фигуру, образуя изящные складки. Скромное, но очень симпатичное.

– Мило, – от души сказал Гаррет.

– Прошу прощения?

– Бульвар, – ответил он, но имел в виду совсем другое. – Вы часто приходите сюда?

Она не смотрела на него, вместо этого с кажущейся сосредоточенностью разглядывала парочку, которая проходила мимо, взявшись за руки. Он ни на минуту не поверил в ее показной интерес к прохожим, но не подал виду.

– Нет, – сказала наконец она. – Не часто. Только когда приходится.

– Приходится? – Он побуждал ее продолжать.

– Мне больше нравится дома, в горах, – сказала она. – Понимаете, уединение, красота…

– Понимаю. – А понимал он то, что заставить ее принять его точку зрения будет труднее, чем он ожидал. Но, разумеется, возможно. Просто труднее. Сочувствие способно творить чудеса. – Мне думается, вам должно быть одиноко там, в горах, особенно теперь, когда вы остались совсем одна, – рискнул он.

Она заморгала, словно от удивления.

– Я не одна.

Имела ли она в виду его? Гаррет вопросительно поднял брови.

– У меня есть кошки, – быстро прибавила она, как будто догадалась, о чем он подумал.

Это вызвало добродушный вздох с его стороны.

– Перестаньте, Брук. Вы молодая, красивая женщина… – Он ввернул «красивая» не только потому, что это была правда, но и потому, что хотел посмотреть на ее реакцию. Он не был разочарован, так как она вспыхнула и заерзала на стуле.

Он продолжал:

– У вас должна быть и другая жизнь.

Она надула губы.

– Должна?

Он осклабился.

– Это закон природы. Ну, там… молодой человек…

Она откинула прядь блестящих волос.

– Если это так, то где же ваша?

– Моя что?

– Ваша девушка! – Она бросила на него дерзкий взгляд.

Ее выпад позабавил его. Он парировал его тем же беспечным тоном:

– Значит, таков ваш не очень-то деликатный способ узнать, нет ли у меня девушки?

– Я слышала, как вы разговаривали с женщиной по телефону, – призналась она.

– Вы имеете в виду Кэролайн? Она просто друг.

– Кэролайн? Я имела в виду Диди.

– А-а. – Он одарил ее нарочито обворожительной улыбкой. – Диди тоже просто друг. Я, знаете, очень компанейский парень.

По Брук было видно, что она ни на минуту в этом не сомневалась. Ничего не ответив, она повернулась к Молли.

– Детка, ты не очень-то разговорчива сегодня. Тебе не понравилось на бульваре?

Молли поставила на стол свой пустой стакан, из которого пила апельсиновый сок.

– Ничего.

– Ничего? – Брук нежно потрепала ее по щечке. – В чем дело? Тебе скучно?

– Да, – сказала Молли чистым детским голосом.

– Ты не скажешь мне, почему?

На минуту Молли задумалась, и Гаррет поймал себя на том, что ждет ее ответа, затаив дыхание. Только бы она сказала, пусть даже не ему… Но этого не произошло.

– Нет, – вздохнув, ответила Молли. – Я хочу пойти посмотреть, как играют вон те дети. – Она указала на полдюжины или около того ребятишек, которые взбирались на двухфутовую бронзовую лягушку.

Гаррет почувствовал внезапный приступ тревоги, как всегда, когда ему казалось, что Молли уходит слишком далеко от него.

– Не знаю, стоит ли, – сказал он, чувствуя неловкость.

– Гарт, пожалуйста! – Девочка подняла на него умоляющие глаза.

Совершенно растерявшись, он медлил с ответом, взглядом ища поддержки у Брук. На ее лице он видел понимание и сочувствие.

– Все будет в порядке, – заверила она его. – Молли все время будет у нас перед глазами.

– Я не уверен…

– Пожалуйста, Гарт! Пожалуйста!

– Пожалуйста! – вторила Брук с лукавой улыбкой на губах.

– Ну что ж… – Он скривился. – Ладно, Молли, но ты не могла бы подождать, пока мы не закончим завтрак? Может быть, не пойдешь? – спросил он с надеждой.

На лице у девочки промелькнула тень разочарования, и на какое-то мгновение показалось, что она станет протестовать. Гаррет надеялся на это. Она была слишком послушной, слишком… идеальным ребенком. Он бы с радостью приветствовал хотя бы искру характера.

Но нет! Молли просто вздохнула и, кивнув, осталась сидеть на месте, то и дело поглядывая на шумных, счастливых детей.

Вскоре им принесли завтрак. Они ели с удовольствием, даже Молли, которая обычно не отличалась хорошим аппетитом. В два счета покончив с едой, она с надеждой посмотрела на Гаррета.

– Я хорошо поела? – спросила она нетерпеливо.

Он не спеша осмотрел ее тарелку. Она справилась с половиной блина и съела почти все фрукты – неплохо для такой крохи.

– Да, ты молодец, – заверил он ее, улыбаясь.

– Тогда я могу… можно я пойду поиграю? – Она кивнула головой в сторону детей, все еще лазавших по бронзовой лягушке.

Ему ничего не оставалось, как дать разрешение.

– Но так, чтобы я мог тебя видеть, – предостерег он ее, – хорошо?

Молли вскочила на ноги.

– Хорошо!

Она была уже не с ним. Все ее внимание поглотили дети и лягушка. Ее радость почти рассеяла его тревогу. Он смотрел, как девочка бежит вприпрыжку, и испытывал смешанное чувство.

Брук успокаивающе произнесла:

– Гаррет, все будет в порядке. Молли никуда не денется.

– Конечно, вы правы. – У него как-то сразу пропал интерес к завтраку. Он положил вилку. – Если вам кажется, что я ее чересчур оберегаю… – Он надеялся, что его слова не прозвучали так, словно он оправдывается.

– Да нет, что вы. – Она потянулась за виноградом. – Просто вы еще новичок в этом деле. Но, по-моему, вы прекрасно справляетесь.

– Вы думаете? – Он уставился на нее, изумленный и благодарный. Он привык к тому, что в кругу знакомых его критиковали за неумение общаться с ребенком, и потому теперь испытывал вспышку удовольствия от похвалы, на которую никак не рассчитывал.

Брук энергично закивала. Он и раньше замечал, что она все делает энергично, словно ничуть не боится выражать свои чувства.

– Это не просто, – продолжала она, – холостой мужчина берет на себя такую ответственность. Должно быть, это сильно изменило вашу жизнь.

Она и не догадывалась, насколько сильно.

– Я сделал бы это снова не задумываясь, – сказал он очень серьезно.

Она всячески избегала смотреть на него. Но теперь подняла лицо и встретилась с его немигающим взглядом.

– Вы когда-нибудь были женаты?

Ее серьезность показалась ему забавной.

– Нет. А вы были замужем?

– Конечно, нет.

Гаррет не мог понять, почему она оскорбилась.

– Ну что я такого сказал? – спросил он жалобно.

Напряженное выражение ее лица смягчилось, ей даже удалось выдавить из себя улыбку, несколько смущенную.

– Если бы я однажды вышла замуж, то и теперь была бы замужем, или вдовой, упаси Боже.

Он просто не мог удержаться от желания подразнить ее.

– Да кто же предо мной – старомодная барышня?

Она приподняла свой маленький подбородок.

– Ничего не могу поделать. Я чувствую, что брак – это навечно. – Она вскинула голову и одарила его очаровательной улыбкой. – Мне почему-то кажется, что вы согласны со мной. Я имею в виду, что вот вам уже тридцать…

Она вопросительно подняла брови.

– Два, – подсказал он, – мне тридцать два.

– Достаточно, чтобы жениться и развестись разок-другой, если бы вы не относились к браку серьезно.

– Или, – возразил он, – если я придаю браку так мало значения, что даже не хочу этим себя утруждать.

Его слова шокировали ее. Гаррет заметил это по тому, как расширились ее красивые карие глаза, выражая недоверие. Он был готов к обороне, если бы Брук стала настаивать, но она снова удивила его.

– Весьма печально такое слышать, – наконец сказала она. – Разумеется, это меня не касается. Ваша личная жизнь – не мое дело.

– А жаль! – Черт возьми, ему не следовало говорить это, но удержаться было невозможно.

Брук вздрогнула.

– Вы предлагаете мне летний роман? Я не согласна, мистер Джексон. – Ее голос был под стать ее отсутствующему виду.

– Наверняка вы думали о такой возможности, – сказал он, хищно улыбаясь.

– Нет, конечно! – Ее растерянный вид говорил ему, что она кривит душой. – Я просто думала о Молли, и все. Ваша личная жизнь или семейное положение нисколько не интересуют меня, я думаю только о Молли.

– Неужели? Очень жаль. – Ее слова не убедили его и нисколько не охладили его пыл. – Наше лето могло бы быть… очень приятным.

Брук вскочила на ноги, и он заметил, как сжались ее маленькие кулачки. Он поймал себя на мысли, что она очаровательна в своем гневе.

– Молли нам машет, – отрывисто сказала она. – Если вы закончили…

– Не совсем, – туманно произнес он, но тоже поднялся. Нельзя было спугнуть ее. – Ну что ж, пойдемте посмотрим, как она там, оставим пока наши проблемы.

Брук открыла было рот, чтобы возразить, но вместо этого тяжело вздохнула, сжала губы, повернулась и направилась к детям.

Вполне довольный, он бросил на стол несколько банкнот и последовал за ней.

На обратном пути у нее было время подумать, и то, что приходило ей в голову, не радовало. Гаррет Джексон – плейбой, тот тип мужчины, который любит как бы мимоходом, легко расставаясь со своими подружками. Обычно этот тип ее нисколько не привлекал, но реакция на ее нового, пусть и временного, соседа была далека от привычной.

Бросая украдкой на него взгляды, она восхищалась его мужественным профилем. Он, казалось, намеренно старался выглядеть в глазах окружающих истинным плейбоем, но она чувствовала, что под внешней легкомысленностью скрывается нечто серьезное.

Но было ли это «серьезное» лучше или хуже, чем та маска, которую он надевал для мира? Будь у нее хоть капля здравого смысла, она не стала бы над этим задумываться.

Доехав до поместья, Гаррет вырулил к дому Брук и остановился. Прежде чем взрослые успели сказать хоть слово, Молли наклонилась к Гаррету.

– Могу я зайти в дом и навестить кошек? – жалобно спросила она. – Пожалуйста, Гарт, можно?

Он слегка наклонил голову в сторону Брук.

– Если вы не против…

– Разумеется, нет. – Она тепло улыбнулась Молли. – А если у вас дела, Гаррет, я буду рада присмотреть за ней и привести ее домой, когда скажете.

Он, казалось, размышлял, и она начала надеяться, что ей не придется терпеть его тягостное присутствие.

– Пожалуй, я тоже останусь, – решил он.

– Но… – Брук едва удержалась, чтобы не застонать.

– Думаю, мне стоит получше познакомиться с вашими кошками, – вкрадчиво продолжал Гаррет. – Если уж мы собираемся прожить мирно это лето, то мне следует по крайней мере попытаться, вы не находите?

– Да, наверно. Но…

– А вам следует сделать усилие и подружиться с моими собаками, – решительно перебил ее Гаррет.

Внутри у нее все сжалось в протестующий комок.

– Не получится.

– Никогда не говорите «никогда». – Он вылез из машины, обошел ее и помог выйти сначала Молли, затем Брук.

– Держу пари, что вам удалось бы преодолеть вашу беспочвенную ненависть к собакам, если бы вы попытались.

– Она не беспочвенна, и это… вовсе не ненависть. Это страх. – Она прикусила губу, жалея, что сказала так много.

Гаррет взял у нее ключ и отпер дверь, затем постоял, пропуская их в дом.

– Расскажите мне об этом поподробнее, – ласково предложил он.

– Тут нечего рассказывать. – Брук повернулась к Молли и взяла руки девочки в свои. – Что бы ты хотела – поиграть с Гейблом и Ломбард или познакомиться с другими моими постояльцами? Держу пари, тебе понравился бы кот миссис Свон, Пуки, он любит, когда его ласкают.

Гаррет одарил Брук самодовольной ухмылкой, затем, обращаясь к Молли, сказал:

– Еще бы, кому это не понравится!

Молли улыбнулась и кивнула.

Ах, невинное детство!

В то время как Молли играла с кошками, Брук еще раз оказалась в роли хозяйки для отца девочки. Отчего-то теперь он казался ей более… опасным в этой домашней обстановке, чем там, в Боулдере, за столиком кафе. Они пили чай со льдом, и Брук осторожно, поверх высоких стаканов, приглядывалась к Гаррету.

За последние полчаса он стал как-то спокойнее, словно у него изменилось настроение. Интересно, почему, но лучше не спрашивать.

– Брук, – начал он необычно серьезным тоном, – я должен кое-что…

– Не сейчас, Гаррет, – слишком живо отозвалась она. – Почему бы вам не рассказать мне, как вам понравился Боулдер? Вы видели далеко не все, что следует там посмотреть, но все же, думаю, достаточно, чтобы у вас сложилось представление…

– Забудьте о Боулдере. – Он подался вперед и поставил стакан на столик между ними в ее гостиной. – Мне правда нужно поговорить с вами о вещах куда более серьезных.

Она отстранилась от него.

– Не думаю, что мне будет приятно услышать это, – сказала она срывающимся голосом.

– Не хотелось бы настаивать, но придется. Я и так слишком долго откладывал этот разговор. – Без дежурной улыбки лицо его выглядело более худым и жестким. – Какова ваша цена, Брук?

– Моя цена на что?

Это слетело с языка прежде, чем она дала себе время подумать. Но это нелепое замечание обернулось непредвиденной выгодой: он улыбнулся.

– А, – мягко сказал он, – можно вносить предложения?

– Нет, конечно, нет. – Она смущенно покусывала нижнюю губу. – Вы ведь говорите о… моем доме?

Он кивнул.

– О доме и земле, которая к нему прилагается. Брук, мне нужны они… Мне очень нужны они. И я намерен получить их. Я не знаю, почему Кора оставила их вам.

– Я тоже не знаю, почему она это сделала.

Гаррет посмотрел ей в глаза, словно решая, стоит ли верить ее словам.

Наконец проговорил:

– Мы пока оставим эту тему.

– Что ж, и на том спасибо.

– Не иронизируйте.

Он, однако, улыбнулся ей и прибавил:

– И я бы хотел поскорей закончить с этим делом и больше к нему не возвращаться.

– Обеими руками за, – облегченно сказала она.

– Тогда назовите вашу цену, – снова сказал он.

– Мой дом не продается, Гаррет.

– Все продается, Брук.

Она упрямо замотала головой.

– Не делайте этого, – прошептала она, – не разбивайте сердце мисс Коре.

– Да я бы и не смог. Мисс Кора мертва. – Его лицо было неумолимо.

– Но ведь она была вашей двоюродной бабушкой, вашей плотью и кровью. Вряд ли ее обрадовало бы, что вы пустите с молотка то, что она оставила вам.

– Какая теперь разница, чего она хотела? Ее нет. Она никогда не "узнает.

– Может быть, да… а может быть, и нет. По ее завещанию…

– Я адвокат. Вы думаете, мне будет трудно обойти ее завещание?

Это вывело ее из себя.

– А зачем вообще обходить завещание? – возразила она. – Вы так сильно нуждаетесь в деньгах?

Она выпалила последние слова одним духом, только потом поняв, что могла оскорбить его. Но он не оскорбился, она это заметила: выражение его лица не изменилось.

– Дело не в деньгах, – почти нежно проговорил он. – Мне не нужны деньги, по крайней мере не так, как вы думаете. Но мне не нужно и запустение, которое угрожает этому имению, и те проблемы, которыми оно неизбежно обернется для меня.

– Тогда превратите его в приют для кошек, – настаивала Брук.

– Я слишком практичен, чтобы так поступить. – Он нервно поерзал в мягком кресле. Видно, эта тема способна лишить равновесия и его. – Послушайте, Брук, я приехал сюда только потому, что… потому, что я чувствовал, что мне необходимо побыть какое-то время с Молли наедине.

– Это похвально, но…

– Никаких «но». Мне нет никакого дела до завещания, и если бы не Молли, я бы вообще сюда не приехал.

Она бессильно опустила голову.

– Значит, вы все уже решили до того, как приехали сюда?

– Разумеется. – Он не улыбался.

– И ваша бабушка не вызывала у вас даже крошечного интереса?

Он пожал плечами.

– Никакого. Думаю, я уже говорил вам, что ее имя никогда не упоминали в семье.

– Да, но это была не ее вина, она…

– Брук, оставьте эту вашу романтику! – Впервые он выглядел по-настоящему раздраженным. – Вы во всем видите только черное и белое, а мир полон серых оттенков. Кора вовсе не была невинным ангелом.

– А я этого и не говорила. Но можно подумать, что она совершила какое-то чудовищное преступление! Да, она убежала из дома – но ей было только пятнадцать лет! Можно было бы и простить ее.

Его темные брови приподнялись.

– Вы правы, и вы также не правы. Во-первых, ей было не пятнадцать, а семнадцать.

– Что? Но она же сказала, что снялась в своем первом фильме, когда ей было шестнадцать!

– На самом деле ей было почти восемнадцать.

– Но зачем бы ей лгать? По крайней мере мне. Зачем ей нужно было лгать мне? – удивилась Брук.

Он пожал плечами.

– Вероятно, когда она рассказывала вам эту историю, она уже забыла, как все было на самом деле, – предположил он.

Пытаясь справиться с этой новой информацией, в истинности которой она ни на мгновение не усомнилась, Брук мучительно подыскивала слова, которые оправдали бы мисс Кору.

– Ладно, пусть она была на два года старше, чем я думала. Но и в таком случае она была слишком юной, чтобы поступить с ней так – выбросить из семьи только за то, что она убежала.

– Даже если и не одна?

Брук ощутила холодок на сердце. Она медленно подняла глаза от рук, которые держала, стиснув, на коленях. Их взгляды встретились, и ей показалось, что в его глазах она прочла сожаление.

– С кем она убежала?

– С женихом своей старшей сестры.

– У нее была сестра? Но я думала…

Она запнулась и уставилась на него в ужасе.

Он кивнул.

– Сестру звали Мод. Побег Коры ускорил семейный разрыв, так по крайней мере рассказывали мне мои родители. Отец Коры наконец выследил ее, но, какой у них вышел разговор, он никогда не рассказывал. Вернувшись домой без младшей дочери, он и Мод заперлись в библиотеке и долго о чем-то беседовали. Когда они вышли, они заявили перед всей семьей, что имя Коры никогда больше не должно упоминаться в их доме.

– Как ужасно! – Брук не знала, почему она безоговорочно поверила Гаррету, но она поверила. Отчего-то ей казалось, что он не обманывает. Может дразнить ее, интриговать, сбивать с толку, но не лгать. – А что Мод? – наконец спросила она. – Она жива?

Он покачал головой.

– Но Кора, очевидно, не знала этого, раз оставила ей поместье. А я – наследник Мод.

– Она вышла замуж?

– Нет.

– Простила свою сестру?

– Нет.

– И вы тоже, – со вздохом сказала Брук.

– Мои чувства не в счет, за исключением того, что я так же верен памяти Мод, как вы памяти Коры. – Он пожал плечами. – Я знаю, вы не это хотели бы услышать, но думаю, вы предпочитаете, чтобы я говорил правду.

– Да. – Но так ли? Хотя ее вера в честность мисс Коры была серьезно поколеблена, ее любовь оставалась все той же. Неожиданная мысль пришла ей в голову.

– Это Роберт Браун разбил сердце Мод?

– Именно.

– Гаррет, не искупается ли все тем, что он и мисс Кора прожили в браке пятьдесят лет, вплоть до того дня, когда он умер? Думаю, она никогда и не взглянула на другого мужчину. Это действительно была настоящая любовь.

Он был явно поражен.

– Я знал, что он женился, но… – Он нахмурился, покачал головой и упрямо выпятил нижнюю губу. – Это ничего не меняет. Назовите вашу цену, Брук. Если вы не пойдете мне навстречу, мне придется потратить уйму времени, чтобы продать поместье, но можете не сомневаться, я найду способ.

– Я по-прежнему отвечаю «нет». – Она приподняла подбородок и встретила его немигающий взгляд. – Мисс Кора хотела, чтобы у меня был собственный дом, где я могла бы заботиться о кошках, когда ее не будет, чтобы сделать это самой, – так написано в ее завещании.

Его красивые янтарные глаза сузились.

– Если вы думаете, что меня удержит пара кошек…

Она все же не дрогнула перед его гневом.

– Нет, удержат вас не кошки – я. Я не уступлю, вам придется отвоевывать каждый шаг вашего пути, Гаррет Джексон.

– Что ж, пожалуйста, но вам не победить. – Он говорил так, словно все уже было предрешено. – Я намерен закрыть эту главу ради Мод.

– А я намерена держать ее открытой ради мисс Коры.

Они сердито смотрели друг на друга, никто из них не желал отвести взгляд первым. Напряжение росло, и также росло магнитное притяжение между ними. Брук чувствовала, как едва заметно наклоняется к нему, ощутила, как наклоняется к ней он…

– Нет! – Она резко встала, разрывая силовое поле, пленниками которого они были. – Я не позволю вам запугать себя.

– Вы так это называете?

В его голосе появились ленивые, сексуальные нотки, от которых по ее телу прошла дрожь. Она направилась к входной двери.

– Не важно, как я это называю. Нам нечего больше сказать друг другу.

– Но…

– Гаррет, идите домой! Неужели вы не видите, что я больше не в состоянии говорить с вами? – Она потянулась и открыла дверь. Что-то пушистое стрелой мелькнуло у нее под ногами, заставив ее вздрогнуть и вскрикнуть от неожиданности. – Кто это был?

Молли, которая сидела и держала на коленях Пуки, с готовностью сказала:

– Я думаю, Одноглазый Дик.

– О, Господи! – Брук выглянула наружу, но нигде не заметила черного кота. – На Дика иногда находит, но я отыщу его. – Она прибавила шепотом: – Надеюсь!

Гаррет махнул Молли:

– Поднимайся, дорогая. Нам пора домой.

– Но…

– Мне очень жаль, однако нам действительно пора.

Молли нехотя встала. Не дожидаясь, пока они соберутся, Брук вышла за дверь и огляделась. Одноглазого Дика нигде не было видно. Она направилась по тропинке, окликая кота. Но нашла его, лишь почти дойдя до ворот. Глупый кот сидел прямо посреди дорожки, уставившись на что-то совершенно удивительное, находившееся на высокой сосне.

– Вот ты где! – принялась бранить Брук кота, приближаясь к нему. – Ах ты, неслух! Разве можно бродить здесь одному…

Раздался скрип ворот, прервавший ее монолог, и она увидела Ларри. Сделав пару шагов, пес залился громким лаем и бросился на кота.

Тот сидел словно парализованный, только шерсть поднялась на спине. Вскрикнув, Брук кинулась к коту, вытянув руки. Она чувствовала, что Гаррет бежит следом, но не осмеливалась надеяться на его помощь.

Брук и Ларри достигли кота почти в один и тот же момент. Она ничего не видела вокруг себя – только Дика, застывшего на дорожке, и оскаленную пасть ужасной собаки, которая тянулась к нему. Ни секунды не думая об опасности, грозящей ей самой, она попыталась схватить кота – и налетела на собаку. Ларри издал жалобный визг, который прозвучал так, словно его убивали, и резко затормозил.

Миссис Саск стремительно выбежала из ворот.

– Что тут такое, ради всего святого…

– Мой кот! – закричала Брук, оглядываясь по сторонам с безумным видом. – Где мой кот?

Гаррет махнул рукой вверх.

– Думаю, он сиганул на это дерево. Вы в порядке, Брук? Не очень-то умно становиться между двумя животными. Вы могли…

Вмешалась миссис Саск:

– Мистер Джексон, что все это значит? Что, нам предстоит все лето разнимать кошек и собак? Если это так, то я немедленно иду собирать вещи и сейчас же возвращаюсь в Чикаго!

– Ну-ну, миссис Саск, мы что-нибудь придумаем, – пообещал Гаррет. – Если мы все постараемся быть немного терпеливее…

– Терпеливее! – Брук почти выкрикнула это слово. – Как я могу быть терпеливой? Собак здесь быть не должно, Гаррет. Это единственный выход.

– Нет, не единственный. – Он, прищурившись, разглядывал ее. – Можно убрать кошек.

– Лучше всего уехать мне, – решительно вмешалась миссис Саск с едва скрытой угрозой в голосе. – Я могу взять Молли с собой назад в Чикаго, туда, где ей и следует быть. Здесь не место для впечатлительного ребенка, как я вам уже заявляла перед тем, как мы поехали сюда.

Почему бы вам не признать, что вы совершили ужасную ошибку?

– Потому что… – Гаррет вдруг встревоженно огляделся. – Где же впечатлительный ребенок?

– О, Господи! – простонала Брук. – Неужели мы напугали Молли? – Что за ужасная ситуация: обезумевший кот, злой пес и напуганный ребенок. Она обеспокоенно посмотрела по сторонам в поисках девочки. И почти тотчас же ее обнаружила. Молли сидела на оголенном корне дерева. Одноглазый Дик клубочком свернулся у нее на руках, а Ларри лежал у ее ног, уткнув нос ей в колени. Кот и пес злобно смотрели друг на друга, но никто из них не предпринимал попытки возобновить драку, по крайней мере в тот момент.