Текст книги "Чудеса Лас-Вегаса"
Автор книги: Рут Дейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Глава 5
Вечером троица свежеиспеченных родственников собралась в гостиничном номере Дары, и Зейн физически ощущал возникшее напряжение. Даре было явно не по себе, а ее дед выглядел мрачным и решительным.
Помнит ли Дара тот мимолетный поцелуй? – подумал Зейн. Вряд ли. И все же…
– Я позволил себе заказать ужин, – объявил Доналд Линнел. – Принесут с минуты на минуту. Надеюсь, никто не возражает.
А если и возражают, то этому старику глубоко наплевать, решил Зейн и, пожав плечами, спокойно сказал:
– Меня устраивает. В любом случае я пришел сюда не за едой.
Дара неуверенно улыбнулась ему.
– Я не знаю, смогу ли есть. Э… Зейн, спасибо за билеты. Я никогда раньше не видела родео, и мне очень понравилось.
Он просто не мог не улыбнуться в ответ.
– Ты понимала, что происходит?
– Слим был с нами и все объяснял. Какая же чудесная у нее улыбка, думал Зейн. Обворожительная. Обезоруживающая. И, похоже, Дара очень хочет угодить ему. Зейн почувствовал, как смягчается.
– Все?
Дара кивнула.
– Я так гордилась тобой, когда ты победил в первом виде, но… я… э… надеюсь, ты не очень сильно пострадал, когда… ну, ты понимаешь.
– Упустил быка? – подсказал Зейн, наслаждаясь ее замешательством. Он был смущен, когда это случилось, потом злился, но сейчас не нашел в себе ни сил, ни желания злиться. Ее робость казалась ему очаровательной. Ни при каких обстоятельствах он не стал бы оправдывать свой промах поврежденной рукой.
– Та лошадь наступила на тебя? – с тревогой спросила Дара.
– Да, но не беспокойся, мне не впервой. Стук в дверь возвестил о прибытии официанта с тележкой, накрытой белой салфеткой. Пока Дара следила за сервировкой ужина, Зейн отошел к окну и уставился на сверкающие огни ночного Лас-Вегаса.
До чего же вежливо они себя ведут, подумал он с возмущением. С виду и не скажешь, что у Дары с дедом разногласия. Наоборот, похоже, они в прекрасных отношениях. Скоро она объявит, что этот брак – ошибка, что они помирились, а от случайно подвернувшегося мужа она хочет одного: развода, который можно устроить так же быстро, как и брак.
Ну, что же. Когда она попросит развода, он любезно согласится, и весь этот кошмар закончится. Чем скорее, тем лучше. Дара просто еще одна бедная богатая девочка, которой ничего не стоит обвести вокруг пальца кого угодно, тем более любящего деда…
Только она не должна была целовать его.
Зейн отложил нож и вилку, отодвинул тарелку, зевнул.
– Неплохая еда. Я устал, а завтра еще один тяжелый день, так что, если не о чем говорить, я пойду спать…
Дара затаила дыхание и мельком взглянула на деда. В течение всего ужина она ждала, что дед вот-вот бросится в атаку, но этого не произошло. Неужели он смолчит? Неужели она так легко отделается? Напрасная надежда! Доналд Линнел решительно наклонился вперед.
– Минуточку, Фарли. Сначала мы кое-что проясним.
Зейн невозмутимо поднял глаза на Доналда.
– Что именно?
– Например… что вы собираетесь делать с моей внучкой?
Легкая улыбка чуть скривила губы Зейна.
– Что я собираюсь делать? Это всецело зависит от нее.
Мужчины повернулись к Даре. Подавив желание съежиться, вполне объяснимое из-за пристальных мужских взглядов, она вскинула голову.
– Дедушка, я не думаю, что мой брак тебя касается. Зейн и я…
– Нет никакого «Зейна и тебя», – нетерпеливо оборвал ее Доналд. – Ты сделала это только для того, чтобы досадить мне, и прекрасно все понимаешь. Не усугубляй свое положение притворством. Эта шутка не имеет ни единого шанса превратиться в настоящий брак.
Несмотря на охватившую ее панику, Дара нашла в себе мужество заявить:
– Это может стать настоящим браком. Я хочу этого. – Она посмотрела в глаза деда. – Клянусь тебе, я вышла замуж не для того, чтобы досадить тебе, как бы это ни выглядело со стороны.
Недоверчивое восклицание Зейна заставило Дару перевести взгляд на него. Он изумлен? Она не успела разобраться в выражении его лица, потому что он тут же отвернулся. Неужели он не видит, что она не собирается подчиняться деду?
– Принцесса, – снисходительно продолжал Доналд, – не упрямься. Я уверен, что Фарли хочет… черт побери, жаждет выбраться из этой заварухи. Я уже все проверил. Аннулирование брака или развод – пустячное дело. А потом мы вернемся домой и уладим все наши разногласия.
– Ты же знаешь, что это невозможно! – Дара нервно затеребила салфетку. – Любой компромисс – это беспрекословное подчинение твоим приказам. Но с этим покончено. И я больше не твоя маленькая Принцесса. Я выросла. И даже не это главное. Я – замужняя женщина.
– Да, да. – Доналд отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. – Мы к этому вернемся, а пока… – Он сунул руку в карман и небрежным жестом достал чековую книжку в кожаном переплете. – Назовите вашу цену, Фарли. В пределах разумного, естественно.
Дорогая авторучка застыла над незаполненным чеком.
Зейн сначала никак не среагировал. Дара замерла в ожидании. Он же должен что-то сделать! Рассмеяться. Отказаться. Ну что-нибудь! Неужели он такой же, как Блейк и все остальные, кого дед отпугнул или купил? Ей казалось, что нервы вот-вот оборвутся, как слишком туго натянутые струны. Сердце сжималось все сильнее с каждой секундой.
Наконец Зейн повернулся. Очень медленно. Очень демонстративно. Дара увидела его лицо и отпрянула. Никогда еще ей не приходилось видеть такой ярости.
Доналд тоже отпрянул, но быстро овладел собой, расправил плечи и уставился на разъяренного ковбоя. Их взгляды схлестнулись. Старик отвел глаза первым и выдавил:
– Я не хотел вас оскорбить. Вы заслужили награду за потраченное время.
– Мое время стоит дорого, – возразил Зейн, – но пока что я не слишком перенапрягался.
– Тем больше причин возместить ваши потери. Вы…
– Хватит! – Зейн резко встал. Его глаза еще горели гневом, но голос прозвучал спокойно. – У меня был тяжелый день, и я устал. Дара, пожалуйста, проводи дедушку и идем в постель.
Линнел, если хотите поговорить, это можно сделать завтра, но я бы посоветовал вам впредь не оскорблять меня.
Зейн удалился в спальню и закрыл дверь. Дара с благоговением смотрела ему вслед и думала, что впервые видит человека, осмелившегося поставить на место ее деда.
– Дедушка, лучше сделай так, как он сказал.
– Забудь о нем. Принцесса. Пойдем со мной. Ты же не хочешь остаться с ним.
– Наоборот, очень хочу! – Это была чистая правда. Идем в постель, он сказал. Значит ли это, что Зейн готов превратить их скоропалительный брак в настоящий?
– Дара, не загоняй меня в угол. Да, дед тоже кипит от гнева. Дара вздохнула.
– Мне очень жаль разочаровывать тебя, но я остаюсь.
– Ты действительно меня разочаровала. – Доналд вскочил. – Только не думай, что я отступлюсь. Это еще не конец. Я привык все делать по-своему.
– Знаю, дедушка. – Она проводила деда к двери, еле сдерживая желание броситься в надежные объятия мужа. – Ты очень настойчив, но на этот раз тебе меня не переубедить.
Войдя в спальню, Дара быстро закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Ее взгляд заметался по комнате…
Ее ковбоя там не было. А чего она ожидала? Что он ждет ее в постели? Господи, какая же она дурочка!
Тут Зейн вышел из ванной комнаты, и Дара вообще забыла, что надо дышать. Он снял рубашку, но остался в джинсах с широким кожаным ремнем и в сапогах со шпорами. Она смотрела на его широкую грудь, загорелую и мускулистую, как и руки.
Потрясающе! Зейн пересек комнату, как лев, вышедший на охоту, и сел на край кровати.
Затаив дыхание, Дара ждала, что последует дальше… понимала, что вот-вот бросится в его объятия, начнет лепетать слова благодарности. Ведь он осадил деда, он…
Зейн вдруг поднял глаза, и вместо желания Дара увидела в них раздражение.
– Что все это значит, черт побери?
– Ты о моем дедушке? – Дара не знала, как себя вести, и присела на пуфик. – Он такой. Помнишь, я тебе рассказывала? Он думает, что может всего добиться деньгами или хитростью, он…
– Я не о нем. Я о тебе.
– Обо мне? – Заинтригованная, Дара уставилась на Зейна.
– Я предложил тебе легкий способ выбраться, а ты за него не ухватилась. Интересно, почему.
– Выбраться из чего?
– Из этого так называемого брака. – Зейн взъерошил и без того взлохмаченные волосы. Он выглядел очень усталым и немного растерянным. – Ты одержала верх над дедом, так чего ты ждешь? Я дал тебе возможность спасти лицо, по-джентельменски оставил выбор за тобой. А ты ударила меня в спину.
– Ничего подобного!
– «Это может быть настоящим браком. Я хочу этого», – повторил он ее слова. – Как прикажешь это понимать?
– А ты сам подумай!
Зейн решительно затряс головой.
– Ни в коем случае. Однажды я решил, что могу понять женщину, и тут же попал в беду.
Дара с трудом сдерживала обиду. Она честно рассказала ему, почему хочет выйти замуж за совершенно незнакомого человека, объяснила, что готова рискнуть всем, лишь бы выбраться из-под дедушкиной опеки… и считала, что Зейном руководит благородство.
Хотя, если подумать, Слим и все остальные, хорошо знавшие Зейна, очень удивились его решимости. Видимо, у него репутация одинокого волка…
А она-то потеряла голову и бросилась, как в омут, в этот брак. Если сейчас сказать, что она хочет постоянства, он вполне может соскочить с кровати и броситься прочь.
Но если сыграть на его благородстве…
Дара сделала вид, что готова разрыдаться, и добилась желаемого результата: Зейн растерялся.
– О чем ты плачешь?
– Как о чем? – Дара проглотила слезы, ужасающе похожие на настоящие. – Ты хочешь освободиться от меня.
– А ты разве не хочешь освободиться от меня? Твой дедушка уже ест у тебя с рук, так зачем продолжать этот фарс?
«Если ты дашь мне хоть полшанса, это не будет фарсом!» – мысленно воскликнула она, но вслух произнесла дрожащим голосом:
– Затем, чтобы окончательно все изменить. Дедушка снова возьмется за свое. Как всегда. И с каждым разом становится все хуже.
Зейн стянул сапоги, пошевелил длинными узкими ступнями, обтянутыми серыми носками.
– И откуда же у твоего деда столько денег и власти?
– У него собственная экспортно-импортная компания в Сан-Франциско.
– Понимаю. А что делаешь ты, когда не удираешь с женихами? Дара опустила голову.
– Я работаю на него в главном офисе компании.
– И живешь с… Дара вздохнула.
– С ним, с сестрой Белл и ее маленькой дочкой.
– И никакого зятя?
– Никакого. – Дара задумчиво прикусила губу. – В двадцать лет Белл сбежала из дому, а в двадцать один вернулась с ребенком, тем самым нарушив условия получения наследства. Все остальные ее деньги украл муж. Она очень благодарна деду за то, что он взял на себя заботу о ней и Дженни. Теперь Белл совершенно сломлена. Мне так жалко ее…
– Полагаю, твой дед считает ее ужасным примером того, что могло бы случиться и со второй его внучкой, а ты видишь, что случится с тобой, если подчинишься ему.
Он понял! Дара даже улыбнулась от облегчения.
– Зейн, я люблю дедушку, но он разрушает мою жизнь. Будь я сильнее, тогда не нуждалась бы ни в тебе, ни в ком-либо другом… ну, чтобы защищать себя. И кроме того, я… – Она умолкла, заметив настороженность в его взгляде, и вдруг подумала: «Сколько женщин пытались заарканить этого мужчину?» Она легко могла бы присоединиться к толпе его поклонниц. Но тогда у нее не осталось бы ни шанса.
Дара выдавила из себя бодрую улыбку.
– Вы мне нравитесь. И ты, и Слим, и Коротышка – все твои друзья. Я понимаю, что выгляжу в твоем мире совсем чужой, но я хотела бы рискнуть. Обещаю, я буду изо всех сил стараться быть тебе хорошей женой, если ты поддержишь меня сейчас.
Зейн долго-долго смотрел на нее, затем сказал:
– Я должен это обдумать.
Он подошел к зеркальному стенному шкафу, достал с верхней полки пушистое голубое одеяло, сунул его под мышку и направился к двери.
Дара вскочила с пуфика.
– Зейн! Куда ты?
– Я буду спать на диване.
– Но… – Она посмотрела на кровать, потом на него. – Мне показалось, ты сказал: идем в постель…
Он рассмеялся чуть печально.
– Это я сказал ради твоего дедушки. Увидимся утром, Дара. И поговорим.
Поговорим? Хватит с нее разговоров. Она не хочет говорить ни об их будущем, ни о чем-либо другом.
Она вышла за него замуж. Она хочет быть его женой. И если он бросит ее, то ей будет гораздо больнее, чем от предательства Блейка.
Но, может, не бросит? Может, он останется с ней, и тогда она получит шанс завоевать его.
Ей оставалось лишь ждать и надеяться.
– Хорошо, – сказал Зейн за завтраком, – вот как мы поступим. Я… – В дверь заколотили. Зейн стиснул зубы и помрачнел. – Неужели твоему дедушке никогда не надоест врываться сюда без приглашения?
– Никогда, – честно ответила Дара.
– Тогда, может, лучше впустить его?
– Он сам найдет способ войти.
Пару секунд спустя в гостиную вошел Доналд Линнел, явно очень довольный собой и тщетно пытавшийся скрыть победное выражение лица. Он явился с дорогим кожаным портфелем, который поставил на пол у стола, затем выдвинул стул и уселся без приглашения.
– Доброе утро. Дара, ты нальешь мне кофе?
– Дедушка, ты прервал наш разговор. Может, мы встретимся позже в…
– Я пришел, и я остаюсь, – заявил Доналд, выдергивая чашку с блюдцем из ее застывших пальцев. – Так что вы решили?
– Мы как раз это обсуждаем, – призналась Дара, метнув озабоченный взгляд на своего молчаливого мужа.
– В таком случае я вовремя. – Доналд расстегнул портфель и, вынув из него несколько папок, разложил их на столе.
Зейн намазал бисквит тонким слоем масла, затем добавил клубничного джема и кивнул на папки.
– Даже боюсь спрашивать.
– Так не спрашивайте. Я сам расскажу. – Доналд поднял верхнюю папку и помахал ею. – Это доклад частного детектива, которого я нанял, чтобы узнать о семействе Фарли из Колорадо.
Зейн вздрогнул и даже покраснел от негодования.
– Надменный сукин… – Он оборвал себя и улыбнулся, но эта улыбка была страшнее всяких ругательств. Затем он сочувственно взглянул на Дару, словно говоря: «Теперь я начинаю понимать, что тебе приходилось терпеть».
– Можете не волноваться, – беспечно продолжал Доналд. – Ваши родственники оказались приличными трудолюбивыми фермерами. – Он рассмеялся. – Во всяком случае, за двадцать четыре часа моему агенту не удалось обнаружить ни психических болезней, ни криминальной деятельности.
– Какое счастье, – ухмыльнулся Зейн, – что он не разыскал дедушку Джона. Доналд впился глазами в Зейна.
– Разыскал? Где? Ему есть что скрывать?
– Практически все, – нарочито растягивая слова, сказал Зейн. – Бедняга мертв уже двадцать четыре года.
Дара рассмеялась почти истерично. Она не знала, попался ли на удочку ее дед, но она точно попалась.
– Ну так вот… – Доналд откашлялся. – Семейство Фарли проверено, но это вовсе не доказывает, что вы не охотитесь за приданым моей внучки.
– Дедушка! – Щеки Дары вспыхнули от стыда. – Неужели ты не можешь представить мужчину, которому нужна я, а не мои деньги? Кроме того, у меня ничего нет, вернее, совсем немного, и ты это знаешь лучше других. Мой трастовый фонд опутан столькими условиями, что вряд ли я когда-нибудь до него доберусь.
Доналд улыбнулся.
– Что ведет нас прямо к следующему вопросу. – Он отложил первую папку и взялся за вторую. – Здесь полный перечень условий твоего фонда.
Дара застонала.
– По-моему, даже тебе не удастся создать новые сложности в получении мной этих денег.
– Новые? Ни в коем случае. Наоборот, я хочу облегчить тебе жизнь. Если ты сейчас же вернешься домой, я готов выдавать тебе проценты, не дожидаясь твоего тридцатилетия.
– Тридцатилетия?! – изумленно воскликнул Зейн. – И вы собираетесь так издеваться над собственной внучкой?
– Как я вижу, вы не знаете в деталях финансовое положение Дары, – вкрадчиво заметил Доналд. – Как вы относитесь к препятствиям? Если вы их не любите, то, боюсь, я принес еще более дурные новости.
– Думаю, что смогу их выслушать и не упасть в обморок, – сухо заявил Зейн, отправляя в рот половину бисквита. Похоже, он преодолел первый шок и теперь выглядел лишь слегка удивленным.
Дара, напротив, была потрясена. Сколько всего можно было бы сделать с такими деньгами! Она могла бы арендовать дом или купить собственный, не обязательно в Сан-Франциско. Она могла бы бросить работу у деда и заняться тем, что ей действительно нравится. Или путешествовать, как она всегда мечтала, помочь сестре и племяннице…
Если, конечно, она откажется от мужа. От этого мужа.
Однако вряд ли отказ поможет. Дед наверняка приготовил какую-то ловушку.
– Продолжай, – вымолвила Дара, смело встретив его взгляд.
– Или ты заканчиваешь этот фарс, возвращаешься со мной домой, и я начинаю постепенно освобождать твои деньги, или…
– Или что?
– Или в тот день, когда ты решишь продолжать этот сомнительный брак, я ликвидирую весь фонд и оставлю тебя без единого цента. Вот так.
– Точно так ты поступил с Белл, – тихо сказала Дара.
Эти деньги оставил им отец, и Дара никогда не думала, что лишится всего. Наверное, Белл в свое время испытала такой же шок.
– Точно, как с Белл, – согласился Доналд. – В конце концов, это для твоего же блага.
– Но… но… – Дара судорожно пыталась найти подходящие слова. – Даже если бы я захотела принять твои условия, уже поздно. Там есть оговорка о разводе. Теперь, когда я вступила в законный брак…
– Я предлагаю не развод, – самодовольно заявил Доналд, – а признание брака недействительным. Это огромная разница.
Зейн нахмурился.
– О чем это вы толкуете, черт побери? Дара понятия не имела, как Зейн отнесется к деталям, поэтому сказала:
– Объясни ты, дедушка.
– С удовольствием. – Доналд хитро покосился на Зейна. – Согласно условиям трастовых фондов, оставленных моим сыном дочерям, они получат приличные деньги по достижении тридцатилетия, если не будут к тому моменту разведены. Если будут, вся сумма переходит в мое полное распоряжение. Я также контролирую все доходы с основного капитала.
– Это… это бесчеловечно, – возмутился Зейн. – Какой отец мог поступить так с собственными дочерьми?
– Отец, который хотел, чтобы они преодолели унаследованные от него слабости и избежали его ошибок. Мой сын не мог устоять перед противоположным полом. Это пристрастие стоило ему жизни.
Зейн пристально посмотрел на Дару.
– Будь я проклят, если хоть что-нибудь понял, но решать тебе. Если хочешь с ним поладить, я не буду мешать.
Дара энергично затрясла головой.
– Нет, нет. Пусть делает с деньгами все, что хочет. После смерти отца целых одиннадцать лет ими махали перед моим носом, как морковкой перед ослом.
– Ты хочешь сказать, что остаешься со мной? Подумай получше. Дара, – предупредил Зейн.
Дара посмотрела в его глаза – непроницаемые глаза – и, собрав всю свою силу воли, молча кивнула.
Зейн глубоко вздохнул.
– Ну, что же. Так тому и быть. Но если у нас ничего не получится, – Зейн сверлил ее взглядом, словно пытаясь убедить, – ты заплатишь огромную цену.
Доналд стукнул кулаком по столу.
– Послушайте, Фарли, если бы вы знали, о каких деньгах идет речь, то с радостью исчезли бы.
Зейн даже не моргнул.
– Не знаю и знать не хочу.
Доналд прибегнул к новым аргументам:
– Дара никогда не впишется в ваш мир. Она городская девушка. Она никогда и близко не подходила к животным, никогда не жила в деревне, она…. она привыкла к шикарной жизни.
– Хватит болтать вздор, Линнел. – Зейн взял ледяные руки Дары в свои. – Повтори, чтобы не осталось никаких недомолвок.
Дара облизнула пересохшие губы и твердо сказала:
– Я хочу остаться с тобой.
– Может, ты подумаешь еще пару минут? Похоже, если ты вернешься домой, то получишь все, что захочешь. Если же останешься со мной, то это в лучшем случае авантюра. Твой дед сказал правду: ты войдешь в совершенно незнакомый мир.
Даре показалось, что она тонет в его бездонных темных глазах.
– Я все понимаю. – Собственное спокойствие удивило ее. – Мы женаты. Я хочу остаться с тобой… до конца моей жизни.
– Дара! Если ты сохранишь этот нелепый брак, то ничего от меня не получишь. Ничего, никакого содержания! – вмешался Доналд.
– Я сам обеспечу свою жену, – ледяным голосом оборвал его Зейн.
– Принцесса… – голос Доналда стал умоляющим, – тебе придется во всем зависеть от своего мужа. Ты же этого не хочешь!
– Неужели? – Дара не сводила глаз с Зейна. Искала малейшие признаки сомнений, алчности. И не находила. Да, ей было страшно отдавать свое будущее в руки незнакомца, однако интуиция подсказывала, что она поступает правильно. Единственно правильно… только бы хватило смелости.
Дара глубоко вздохнула. Мужчины инстинктивно подались вперед, ожидая ее ответа.
Глава 6
– Когда я и Зейн стояли перед священником, – медленно сказала Дара, – для меня это не было шуткой, хоть мы только что встретились. Я верила в каждое произносимое мной слово, включая «пока смерть не разлучит нас».
Трудно сказать, кто из мужчин был больше шокирован ее откровенностью: дед или муж. Не давая им возможности возразить, она решительно продолжила:
– Пусть я романтичная и сентиментальная и даже «тепличный цветок», как ты, дедушка, всю жизнь называл меня, но я действительно чувствую, что Слим прав: это судьба.
– Дорогая! Принцесса!.. – Доналд побледнел, словно только сейчас понял, что потерпел поражение. – Не может быть…
– Может. – Дара снова посмотрела в глаза Зейна. – Я понимаю, у нас скоропалительный брак, но это вовсе не значит, что ничего не получится.
Зейн кивнул. Его лицо оставалось серьезным и немного мрачным.
– Ты хорошо подумала? Потому что, как только мы…
– Минуточку! Минуточку! – Доналд подпрыгнул на стуле. – Дара, поверить не могу, что ты решилась на это безумие.
– Решилась. С открытыми глазами. Ты даже не представляешь, насколько я полна решимости. – И Зейн не понимает, подумала она, зная, что очень скоро ее симпатия к нему расцветет в нечто большее. Она еще не могла даже мысленно произнести слово «любовь», однако всем сердцем чувствовала, что их ждет нечто необыкновенное.
Лицо Доналда исказилось страданием. Он помотал головой, словно стряхивая наваждение, затем с явным усилием взял себя в руки и посмотрел на внучку.
– Я не хочу терять тебя, моя малышка, хотя и понимаю, что это не навсегда. Дара тихо застонала.
– Дедушка, неужели ты меня не слышишь?
– Обстоятельства меняются. Рано или поздно ты образумишься, и я искренне хочу облегчить тебе возвращение домой.
– Ты опять меня не слушаешь.
– Слушаю. Теперь выслушай ты меня. Я дам тебе шесть месяцев… нет, пусть будет год. Если за это время ты передумаешь, я приму тебя в лоно семьи, не задавая никаких вопросов. Я да же отменю оговорку о разводе в твоем трастовом фонде.
– Какой трастовый фонд? – Дара недоверчиво улыбнулась. Голова кружилась, и деньги казались мелочью по сравнению со всем остальным. Она никогда бы не подумала, что может быть так равнодушна к деньгам. – Ты же сказал, что я не увижу ни цента. Помнишь?
– Да, – согласился Доналд. – Скорее всего, не увидишь, но я вот что скажу: даю тебе срок до… – он сверился со своими часами, внушительным золотым хронометром, из тех, что показывают все: от температуры до времени в любой точке земного шара, – до 15 декабря следующего года. Думаю, года тебе будет достаточно, чтобы образумиться и признать свою ошибку. После этого тебе придется смириться со всеми условиями, поставленными твоим отцом. Я и пальцем не пошевелю.
Дара жалела старика, однако каждое его слово лишь утверждало ее в принятом решении.
– Дедушка, можешь взять все мои деньги сейчас. Я не вернусь.
– Никогда не говори «никогда», Дара. Многое может случиться за год. – Доналд запихал папки обратно в портфель и тяжело поднялся. – Помни, что я люблю тебя. Все, что я делал… все, что я делаю, – только ради твоего блага.
– Я тоже люблю тебя, дедушка, но все, что ты делаешь, ты делаешь ради собственного блага, а не моего. Я должна найти свой путь в жизни.
Неожиданно ее глаза затуманились, и она заморгала, скрывая слезы.
Доналд направился было к двери, но остановился и повернулся к Зейну.
– Будьте добры к ней, пока она с вами, и не забывайте: она вышла за вас замуж, разочарованная в другой любви. Если вы посмеете обидеть ее, вам придется иметь дело со мной.
– Не волнуйтесь, не обижу, – ответил Зейн, насмешливо подчеркивая свой западный акцент. – Однако у меня предчувствие, что все равно придется иметь с вами дело… сэр.
У Дары тоже было такое предчувствие, но почему-то оно ее больше не пугало, она испытывала невыразимое облегчение.
Зейн пристально посмотрел на нее, нахмурив лоб, и она робко улыбнулась.
– Ты был великолепен. Я не могла бы мечтать о лучшем защитнике.
– Благодарю, – резко ответил он, – но ты могла бы помечтать о лучшем муже, так как я понятия не имею, каким должен быть муж. Я вообще не собирался жениться. Когда наступят тяжелые времена, а, поверь мне, они обязательно наступят, вспомни, что это – твое решение. Я просто плыву по течению.
Высказав свою точку зрения, Зейн ушел в спальню и закрыл за собой дверь, оставив новобрачную в размышлениях о том, встанет ли ее мир обратно с головы на ноги, и если встанет, то надолго ли.
И в эту ночь Зейн спал на диване в гостиной, предоставив спальню Даре, а она полночи металась в огромной постели, задавая себе один и тот же вопрос: как быть, если утром Зейн скажет, что передумал и ни при каких условиях не хочет оставаться ее мужем?
Еще одно страшное подозрение потихоньку поселялось в ней, и она решила при первой же возможности рассеять свои сомнения.
Тихий стук в дверь разбудил ее на следующее утро, и она села в кровати, отбросив с лица спутанные волосы, невыспавшаяся, измученная. Стук повторился, и она осторожно сказала:
– Войдите.
В дверях появился Зейн, босой, в одних джинсах. Дара ничего не могла с собой поделать и уставилась на его великолепное тело.
– Доброе утро, – пробурчал Зейн. – Просто иду мимо, – сообщил он, исчезая в ванной комнате.
Дверь захлопнулась. Дара тихо вздохнула, откинулась на подушки и стала ждать возвращения мужа.
Послышался шум льющейся воды, а несколько минут спустя Зейн вышел – снова в джинсах, – вытирая мокрые волосы белоснежным полотенцем, прошел к дорожной сумке в углу и достал клетчатую рубашку.
Дара все так же не отводила от него глаз, пока он натягивал через голову рубашку, не расстегнув пуговиц. Она должна поговорить с ним, но удачно ли выбран момент? С другой стороны, какой смысл тянуть и томиться в неизвестности? Уж если придется возвращаться к деду с повинной, то, может, чем скорее, тем…
– Что? – спросил он враждебно. Дара вздрогнула и перевела взгляд с потрясающего тела Зейна на его не менее потрясающее лицо.
– Прости, ты о чем?
– Почему ты разглядываешь меня, словно обезьяну в зоопарке? Что у тебя на уме, леди?
– Я просто хотела спросить… Зейн подошел к кровати.
– Спрашивай!
Она не просто спросила, она выпалила свой вопрос:
– Ты… ты голубой?
Зейн уставился на нее изумленными глазами, словно она спросила, не марсианин ли он.
– Я – что?
– Голубой? – Теперь, когда дело было сделано, Дара почувствовала себя лучше. – Я, конечно, не думаю так, но… но мы женаты и… и прежде, чем я распрощаюсь с надеждами на счастливый брак… – Ее храбрость неожиданно растворилась без следа.
– Почему тебе это пришло в голову? Дара пожала плечами.
– Ну, мы женаты два дня… и две ночи. Однако ты спишь там, а я сплю здесь и…
Зейн метнулся к ней так быстро, что она и опомниться не успела. Он сел рядом с ней, схватил ее в объятия, перевернулся, и она растянулась на его длинном мускулистом теле.
– Если ты можешь спать, то мне остается только завидовать, – пробормотал он и поцеловал ее.
Сжимая одной рукой ее голову, а другой – талию, Зейн целовал ее так, как никто никогда не целовал. Она даже не надеялась, что ее могут так целовать.
Когда он наконец отпустил ее и встал с кровати, Дара не могла пошевелиться и только завороженно смотрела на него.
– Да, забыл ответить на твой вопрос: я не голубой. – Зейн ухмыльнулся, белые зубы сверкнули в улыбке. – Я просто осмотрительный или по крайней мере пытаюсь быть осмотрительным. Твой дедуля был прав, когда сказал, что ты сейчас разочарована, а я – только замена. Из-за этого… и из-за того, как быстро все случилось, мы не знаем, что будет через год. Могу обещать одно: будет тяжело. И если ты решишь, что овчинка не стоит выделки, я не хочу «остаться на мели», образно говоря.
– Я не передумаю, – тихо сказала Дара. Ей хотелось коснуться кончиками пальцев своих дрожащих губ, но она удержалась.
– Понимаю. – Его улыбка стала более непринужденной. – Твой дедушка был прав еще кое в чем. Ты понятия не имеешь, во что ввязалась. Тебе это может не понравиться.
У нее мурашки побежали по коже.
– Почему? Что ты пытаешься мне сказать?
– Что ты действительно не представляешь реальной жизни. – Зейн поколебался, затем присел на край кровати, но не дотронулся до Дары. – Если ты останешься со мной, я увезу тебя в Колорадо, но это моя территория, и тебе придется приспосабливаться к моему образу жизни, а не наоборот. Если ты считаешь, что будет легко, подумай получше. Ты также должна понять, что у меня не будет ни времени, ни желания нянчиться с тобой.
– Я вовсе не хочу, чтобы со мной нянчились, – пылко возразила девушка. – Я взрослый человек, и абсолютно новая обстановка – именно то, что мне нужно. Я не буду тебе обузой, вот увидишь!
– Фермерская жизнь сурова, – безжалостно продолжал он. – Бесконечна работа. И для женщин, и для мужчин. А когда у меня выдается свободное время, я уезжаю на родео.
– Я буду ездить с тобой. Он покачал головой.
– И не надейся. Я должен быть полностью сосредоточен на соревнованиях, а не беспокоиться о тебе. И между прочим, ковбои, случается, погибают.
Как ни печально, но это она уже поняла.
– Я знаю, что многому должна научиться, но я не слабая и не дура, несмотря на все, что говорит дедушка.
– Давай заключим договор. Не будем больше упоминать твоего деда. У нас довольно забот и без него.
– Хорошо. – Дара облизнула губы. – Э… о том, что я спросила… прости, но… но ты привел меня в полное замешательство, когда не… ну, ты понимаешь, когда ты не…
– Понимаю, дорогая. Иногда я сам себя привожу в замешательство.
Он легко коснулся ее щеки и тут же отдернул руку, словно сожалея о своем порыве. Дара понимала, что Зейн прав. Физическая близость на этом этапе только осложнит их отношения. Хотя они и женаты, знакомство и ухаживания еще впереди. Остается лишь восхищаться его силой воли.
Зейн откашлялся.
– Значит, мы понимаем друг друга? Дара глубоко вздохнула.
– Конечно.
– Сегодня – последний день родео. Завтра рано утром мы уезжаем. Очень рано. Только ты и я. И Скаут. Слим приехал со мной, но он планирует завернуть в Вайоминг, погостить у своего старого приятеля.
– Хорошо, – согласилась Дара. Она чувствовала себя совсем растерянной и согласилась бы на что угодно.
– Я позвоню домой и предупрежу. Скажу им, что возвращаюсь с женой.
