Текст книги "На 9-ой хребтовой"

Автор книги: Рустам Ибрагимбеков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Не думаю, чтобы он решился подняться к тебе. Главное, не выходи на улицу.

– И то хорошо! Хоть поработаю.

– Ты уж извини, втянул тебя в это знакомство...

– Ну, глупости какие! Я буду звонить тебе по ходу событий.

...Мурад шел быстро и минут через десять был у Рениного дома. Почти все окна светились. В подъезде он прочитал список жильцов. Но он ничем не помог ему: фамилии Рены Мурад не помнил. Он вышел на улицу, пересек мостовую и прислонился к стенке. Изредка из подъезда выходили люди, но Рены не было.

Часа через три Мурад вернулся домой. Еще во дворе он услышал крики матери.

– Бедная моя девочка! Сиротка беззащитная! – причитала окруженная соседками мать и била себя в грудь и по коленям.– Что теперь с тобой будет? Кто отплатит за такой позор? Если б жив был твой отец! В стороне стояли Мустафа, его сын Ариф и Сабир,

– В чем дело? – спросил Мурад.

– Успокойся, сынок, успокойся, – упрашивал Сабира Мустафа. – Вот пришел твой старший брат. Это его дело. Нужно будет, он и тебе скажет, что делать.

– В чем дело? – настойчиво повторил Мурад.

Сабир поднял глаза, в них были презрение и жалость. Никогда еще он не смотрел так на Мурада.

– Что случилось? – спросил Мурад еще раз. Сабир молчал.

– Тофик приехал, – сказал Джангир, тронул за плечо Мустафу и пошел к двери.

Милиционер и Ариф последовали за ним. Удалился следивший за событиями с балкона прокурор Ибрагим, замолчали и вышли во двор женщины. Мурад ничего не мог понять. Впервые в жизни он был полностью поглощен своими чувствами, и ничего больше не воспринимала его разламывающаяся от боли голова.

– Он привез с собой жену, – пояснила наконец Мансура.– ! Опозорил мою бедную девочку! Зачем я послушалась тебя, разве он пара ей, этот бездельник?

– Посмотрим; что он сейчас скажет, – презрительно скривил губы Сабир. Как будет дружка оправдывать.

– Не может быть! – едва вымолвил Мурад.

– Хватит! – крикнул Сабир. – Двадцать лет я терплю твои глупости. Сосватать Солмаз за этого подонка! Только такой дурак, как ты, мог это придумать.

– Где Солмаз? – спросил Мурад.

– Я отправила ее к тетке, – отвечала Мансура.

– Бедная!

– Бедная?! Да она рада этому! Понимаешь? Рада! – кричал взбешенный Сабир. – Теперь понимаешь, что ты хотел с ней сделать?

– Разве я заставлял ее? – растерялся Мурад.

– Хватит! Все! Мама, выйди, пожалуйста, в другую комнату... Говори, что ты собираешься делать?

– Не волнуйся, не волнуйся. Что-нибудь придумаем. Надо поговорить с ним.

Сабир сжал кулаки.

– О чем с ним говорить?! Ты понимаешь, что ты городишь?! Всю жизнь ты болтал мне о чести и достоинстве, почему же ты сейчас забыл .о них?

– Я знаю, что сделаю, – неуверенно сказал Мурад. – Не тебе указывать. Все, что нужно, будет сделано. Не лезь... Ты учись. А это мое дело.

Мурад надел кепку. У двери его догнала обеспокоенная Мансура.

– Куда ты идешь? Не делай меня несчастной...

– Не волнуйся, вам. Я не туда иду. В другое место.

На улице он встретил прокурора Ибрагима. Тот был в форме.

– Не наделай глупостей, Мурад, предостерег прокурор – Времена сейчас такие, что помочь не смогу. Мурад молча кивнул.

– Но какой все-таки мерзавец! Сколько лет дружили, хлеб-соль делили... Сколько ты ему хорошего сделал, а он... Убить его мало.

Мурад опять кивнул. Они попрощались. Прокурор долго смотрел вслед и сочувственно качал головой.

– Будь осторожен! – крикнул он вдогонку.

Мурад шел куда глаза глядят, подальше от дома, от матери и брата, от Тофика и прокурора. Он спустился к морю, потом ходил под окнами Рены, поднялся в Кировский парк и долго сидел там на каменных ступенях и смотрел вниз на городские огня. Это была самая высокая точка города. Выше – был только памятник Кирову. Из расположившегося под ним ресторана "Дружба" доносилась музыка, выходили подвыпившие люди. Кто-то окликнул Мурада.

– Эй, чего сидишь, идем с нами!

А еще раньше, неподалеку от Рениного дома, он встретил Васифа, своего помбурилыцика.

– Ты чего здесь сидишь?– спросил Васиф. – Что-нибудь случилось?

– Ничего не случилось. Просто жду товарища. Но Васиф не поверил.

– Ты должен мне все сказать! Ты меня еще не знаешь! Для тебя я все сделаю! – И долго не отставал от Мурада, предлагая свою помощь. Он был слегка пьян.

Поздно ночью, когда все спали, Мурад вернулся на 9-ю Хребтовую. Крадучись, подошел к окну Тофика. Сквозь щели прикрытых ставен пробивался свет. Мурад тихо постучал. Свет потух, и ставня чуть приоткрылась. Пока глаза Тофика не привыкли к темноте, в комнате царила тишина. Наконец Мурад услышал ответный стук. Приблизив лицо к стеклу, он разглядел Тофика, который тоже прижимался к стеклу и делал ему знаки подойти к двери.

В коридоре было темно. Зато в комнате опять горел свет. В углу стоял потрепанный чемодан Тофика. Другой, раскрытый, лежал на столе, и полная женщина с белым, как сахар, лицом вытаскивала из него белье. Увидев Мурада, она покраснела и торопливо закрыла чемодан. Она была высокой, круглолицей, красивой.

Мурад повернулся к Тофику, который стоял у двери и, заметно волнуясь, наблюдал за ним.

– Ты что не здороваешься? – спросил Мурад. – Или язык там оставил в залог за нее? .

– Здравствуй, здравствуй, – радостно бросился к нему Тофик. – Извини, совсем растерялся. Марина, это Мурад, Мурад! Помнишь, я много, много говорил.

– Помню, конечно, – улыбнулась Марина. – Добро пожаловать!

– Садись, прошу тебя, – Тофик пододвинул Мураду стул, знаком показал жене, что следует убрать со стола, и щелкнул себя по шее: неплохо бы выпить. Марина суетливо захлопотала. Это был первый гость в ее семье.

– Ты что-то осунулся, – сказал Тофик, присмотревшись ж Мураду. – Стряслось что-нибудь?

– Почему

– Что? Я тебя прошу, не скрывай от меня.

– Длинная история. Лучше о себе расскажи. Что ты сделал со мной? Как мне теперь выпутаться?

– Прости меня, – с жаром начал Тофик. – Я знаю, как виноват перед тобой. Весь вечер Марина мне говорила: "Выйдем погуляем". А я не могу, стыдно! Убить меня мало! Но ты должен понять. Ты не знаешь, что такое любовь! Я обо всем забыл! Мы жизнь прожили, думали – живем, а оказывается, жизнь мимо проходит!

– Знаю, – сказал Мурад.

– Тем более. Я вижу, и у тебя что-то произошло за это время,– продолжал Тофик, внимательно посматривая на Мурада.– Потом обязательно расскажешь мне. Марина, – он перешел на русский язык и жесты, – румка там, хлеб, каструл.

– Я не буду есть, – сказал Мурад.

– Не обижай меня! Так о чем я говорил? Да, ты должен понять меня как друг.

– Я понимаю. Тофик разлил вино.

– Марина, иди.

– Я не пью, – Марина подсела к столу. Тофик погладил ее плечо. Она покраснела и улыбнулась Мураду, он улыбнулся ей в ответ.

– Выпьем за нашу дружбу! – предложил Тофик.

– Выпьем за эту девушку, – возразил Мурад!

– Он за тебя говорит, – объяснил Тофик Марине. Все трое пригубили рюмки и поставили их на стол.

– Как быть? – спросил Мурад

Тофик встал и заходил по комнате.

– С Сабиром не знаю, что делать. Убивается, – пожаловался Myрад.

– Для меня главное – твоя дружба. Ты можешь меня убить, но важно, что ты понял меня, – сказал Тофик. – А с Сабиром что-нибудь придумаем. Как Солмаз?

– Я не видел ее. Мать говорит, что обрадовалась.

– Да?! – Тофик остановился. – А что ей горевать? Я ей не пара! Она и раньше со мной не очень считалась.

– Почему ты так говоришь? – возразил Мурад. – Разве она не ждала тебя четыре года? Ты опозорил ее...

– Правильно, правильно, глупости я говорю. – Тофик сел за стол. – Почему мы не пьем? Марина, пей. Вот кто меня любит, – он обнял ее, – душу за меня отдаст!

– Мне надо идти, – сказал Мурад, – Что же делать?

– А я уж придумал! Еще там пришло мне в голову. – Тофик помолчал немного, прикидывая, как бы получше выразиться. – Наказать ты меня должен! Я никогда не пойду на то, чтобы на твою честь легло пятно. Тебя же тоже жалко! Надо, чтобы все увидели, что ты постоял за свою честь, и поэтому сделаем так: ты ударишь меня куда-нибудь в такое место, чтобы для жизни было не опасно.

– Куда это? – недоумевающе спросил Мурад.

– В ногу! Ты хороший работник, коллектив вступится за тебя. Тебе дадут год-полтора, не больше. А может, даже условно. Все будут довольны. Сабир успокоится. И дело с концом! Ну как?

– Не знаю. А вдруг не попаду в ногу?

– Попадешь, это не трудно! А когда все будет в порядке, никто и пикнуть не посмеет – все как положено... Это мой самый хороший друг, – повернулся к Марине Тофик. – Надо это провернуть поскорее, – продолжал он. – Как бы Сабир не опередил тебя. – Тофик опять обнял Марину. – Собираемся поехать с ней на Гейгель .Там у меня родственники, пусть познакомятся.

– Как бы не догадались, что мы сговорились.

– А как догадаются?

– Почему я вдруг в ногу ударил? Думаешь, не поймут? Сабир первый поймет!

– Ну, а что делать? Другого выхода нет! Ты же не хочешь меня убить?

– Нет, конечно. Но это тоже не дело.

– А что ты сам можешь предложить? Я уже десять дней голову ломаю!

– А если тебе уехать отсюда? Поезжай к ней жить.

– Слушай, будь умным: если б я мог там остаться, я бы сразу остался. Думаешь, у меня нога лишняя?.. Твоя добросовестность тебя когда-нибудь погубит. Я же и тебе, и себе добра хочу.

– Не могу я.

– Ты мне голову не морочь! – разозлился Тофик. – Так и скажи, что убить меня решил!

– Убить не хочу, но театр тоже устраивать не буду, – довольно твердо сказал Мурад.

– Ах, вот оно что! Так бы и говорил с самого начала. Ни запомните и ты, и твой брат, я не Сафарали, меня не так-то, легко отправить на тот свет!

Мурад встал.

– Убит мнэ хочет, – сообщил Тофик Мерине, когда госта, пошел к двери. Марина не поняла. – Эй, ты! – сказал Тофик. догнав Мурада у двери. – Не будь дураком, послушайся меня.

Мурад молча вышел на улицу. Почему-то было темно, хотя, обычно ночные фонари горели до утра. Мурад огляделся. Никого не было. И все же он не решился сразу перейти улицу и пошел вдоль стены, чтобы сделать это на следующем углу. Через несколько шагов он увидел в воротах своего двора человека.

– Мурад? – спросил человек.

Мурад по голосу узнал Мустафу и перешел улицу. Они постояли молча, покурили.

– Сон не приходит, – пожаловался Мустафа. – Ну, что говорит этот подлец?

Мурад махнул рукой.

– За Сабиром следи, – сказал Мустафа.

– До свидания, – попрощался Мурад и, оставив Мустафу у ворот, пошел домой...

На следующий день Мурад сидел у сапожной лавки Давуда. Было восемь часов вечера, и, как всегда в это время, все были на улице. Давуд, высунув язык, резал подметки. Остро заточенный кусок пилы-ножовки с приятным треском преодолевал сопротивление кожи. Гасан и Махмуд были тут же. Остальные собрались у ларька покойного Сафарали.

Гасан жаловался на милицию:

– В неделю три раза вызывают! То к одному, то к другому. Говорят, ты сделал! Спрашиваю: почему? Ты их не любил, говорят, твоих рук дело. Туда таскают, сюда таскают, жизни нет...

– А как же! – сказал Давуд, откусывая нитку. – Работа такая. Не было бы виноватых, невиновных не хватали бы.

– Теперь что же, где б шалгамца ни убили, хоть в Америке, меня таскать будут?

– С них тоже требуют, – продолжал развивать свою мысль Давуд, не обращая внимания на последний вопрос Гасана. – Мое дело – сапоги шить, их – людей ловить. Каждый человек свое дело делает.

– Кого нужно, не ловят, – сказал Гасан.

– Почему не ловят?– спокойно возразил Давуд, – Мустафа говорит, восемьдесят процентов преступников ловят. Мало?

– А моя вина в чем? Теперь уже и пошутить, выходит, над ними нельзя

– А если сам в милицию приходишь, это облегчает твою участь? – спросил Мурад.

– Не знаю, – Давуд сочувственно посмотрел на него.

– Разве это справедливо? – вмешался в разговор Махмуд.– Из-за какой-то падали человек должен в тюрьму садиться, :– он показал на Мурада.

– Он еще терпеливый, – сказал Гасан. – Я б еще вчера этому подлецу кишки выпустил. Мурад виновато опустил голову.

– Не слушай их, Мурад,– сказал Давуд, – Сделанного не поправишь. Что изменится, если ты его убьешь? И сестра несчастной останется, и твоя жизнь пропадет. Время все залечит, все перемелется.

– Вот он, – перебил Махмуд. – И не один.

В конце квартала появились Тофик и Марина. Мурад почувствовал, как дрожь охватила все его тело, и руки, и ноги, и голову.

– Возьми себя в руки, – сказал Гасан. – Справедливость на твоей стороне.

Тофика сразу увидели все, кто сидел на улице, и тотчас же он, его жена и Мурад стали центром всеобщего внимания.

Супруги приближались к сапожной лавке.

Мурад неподвижно сидел на месте. "Что-то надо сделать,– говорил он себе. Сейчас сделать. Иначе – позор на всю жизнь. Что-то... Что-то... Чем?" Давуд вырезал последнюю подметку и отложил кусок ножовки в сторону. "Вот чем!.."

Озноб прекратился, но вместо него пришло ощущение, что невозможно даже пошевелить ногами, Как в снах детства, когда кто-то невидимый и страшный гнался за ним, а он не мог сделать ни одного шага.

Тофик здоровался со всеми, мимо кого проходил.

– Добрый вечер, – ответил ему один Давуд. Супруги стремительно удалялись. Гасан и Махмуд укоризненно смотрели на Мурада. Мурад встал наконец.

– Эй! – крикнул он. Тофик остановился. – Иди сюда,– сказал Мурад. – Нужно поговорить.

– Если тебе нужно, иди сам, – возразил Тофик и сунул руку в карман.

– Иди сюда, – повторил Мурад. Нож Давуда был в его левой руке. Он подумал, что следует – переложить его в правую, но чего-то ждал.

– Он не пойдет! – крикнула по-русски Марина. Как только Мурад окликнул Тофика, она сделала шаг вперед и заслонила мужа.

Мурад переложил нож в правую руку и пожалел – кисть не сжималась,

– Чего ты хочешь от него? – продолжала кричать Марина.

Она пошла на Мурада. Тофик пытался удержать ее, но она оттолкнула его и вплотную подошла к Мураду. Тофик стал позади.

– Чего ты хочешь от него?

– Не твой дело, – сказал Мурад. – Ты женщин.

– Мое! – крикнула она ему в лицо. – Бандит! Мурад отстранил ее, но она изловчилась и схватила запястье его правой руки.

– Пускай! – крикнул он и дернулся в сторону.

Одной рукой она тянула Мурада за ворот рубашки, а другой старалась не выпустить правую руку.

– Пускай, – уговаривал Мурад, радуясь в то же время ее вмешательству. Убери свою бабу! – крикнул он Тофику.

– Что я могу сделать?

Тофик дернул Марину за руку, нож получил свободу. Марина вцепилась в рубашку Мурада и начала трясти его, Тофик оттаскивал ее от Мурада, но и вдвоем она не могли справиться с ней. Тогда Тофик обхватил жену за талию и попытался резким движением оторвать от Мурада. Голову он сунул ей под мышку и, улучшив момент, прохрипел:

– Не будь дураком, бей! Прошу тебя!

Он развернулся так, чтобы Мураду поудобнее было ударить. Мощное тело жены прикрывало его голову, плечи, оставляя открытыми только ноги.

– Бей, – просил он Мурада, – будь человеком!

Мурад вернулся на 9-ю Хребтовую под утро. На углу его поджидали Мишоппа и Мустафа. Он молча подсел к ним. Мустафа вытащил из кобуры свой завтрак и, пока Мурад ел, говорил:– Халилов хотел наряд прислать, но я сказал, что сам тебя приведу.

Он вопросительно посмотрел на Мурада. Мурад утвердительно кивнул головой.

– Пошли, – сказал ом, кончив есть.

– Домой не зайдешь разве? – спросил Мустафа.

– Пет.

Они пошли, Мишопаа последовал за ними. Он приблизился к Мураду и просительно замычал – старый оптимист все еще не терял надежды найти пассажира. Неожиданно Мурад согласился. Мишоппа зашел вперед, подождал, пока Мурад ухватится за полу его пиджака, победно загудел, и все трое понеслись по безлюдным предрассветным улицам.