Текст книги "Совёнок (СИ)"

Автор книги: Руслан Дружинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

   Как же закрутило его, задёргало между правдой и вымыслом! И заснять свою музу он не успел. Ну ничего, в полдевятого он получит такую возможность. Главное, что есть камера!

   Сергей по-прежнему держал вынутый из пакета фотоаппарат – старенький, но цифровой, с маленьким экраном на задней панели, чтобы сразу увидеть готовый снимок. Нажал на кнопку пуска, подержал, а фотоаппарат не включился. Ну конечно! Батарейки-то были в пакете – не вставлены, и кабель для компьютера там же.

   Сергей рассмеялся, осознав всю тщетность неудавшейся фотосессии, вставил батарейки, проверил камеру, сделал невесёлое селфи – работает. Это заняло его на какое-то время, он сфотографировал комнату, туалет, ванную, кухню, прихожую и коридор, даже Дуньку, с целью зафиксировать реальное положение вещей и сравнить фон, когда сделает снимки в Беспечном мире.

   Дунька тёрлась о его ноги и путалась, не забывая припрашивать. Пришлось закончить с фотографиями и пройти к холодильнику. Покормив кошку остатками молока и позавтракав тушёными кабачками, он скорей прошёл к компьютеру. До презентации оставалось ещё около часа. Специально он что ли так затянул, не позволяя себе открыть файлы? Неприятное предчувствие заныло под рёбрами, пока активировал ближайшую папку и проверял скопированную работу. Но нет, всё в порядке, все четыре файла на месте. Оставалось только пойти в ванную, и...

   Посреди монитора выскочило окно звонка. Сергей хотел сегодня побриться, привести хотя бы верхнюю часть тела в порядок, чтобы достойно выглядеть перед веб-камерой. Но заказчик оказался не из терпеливых.

  – Здравствуйте, На-та-лья! – весело начал он, обмахнув лохматые волосы. В окошечке видео-чата появилось лицо молодой шатенки в бежевой кофточке с вырезом на плечах.

  – Извините, Сергей Петрович! Я увидела, что вы в сети...

  – Можно просто Серёжа!

  – А? Да. Тогда меня можете просто Наташа. Я увидела, что вы в сети, и не удержалась, позвонила пораньше. Как там арты, готовы?

  – Да, я сейчас включу демонстрацию экрана, и кое-что вам покажу. Все четыре из первой партии готовы, пришлось отработать весь положенный до презентации срок. Ты уж извини, что не показывал тебе эскизов. Манера работы у меня такая, что я сначала сделаю основное, а потом уже выслушиваю заказчика, чтобы он вносил правки. Просто если сделать только набросок, ты можешь не увидеть реализацию основной идеи, которую я хочу изобразить, и не поймёшь. А поскольку-постольку ты всё же заказчик, и, как-никак арт-директор, то я конечно должен буду вносить изменения, и не хотелось бы, чтобы ты критиковала в неведенье...

   Он молол и молол языком, в десятый раз лихорадочно проверяя изображения перед тем, как включить демонстрацию: не ускользнули ли, не исчезли ли с жёсткого диска, не стёрлись ли в ту мазню, которую он мучал две недели подряд, потея в реальности.

  'А если оно нереально, так значит обман?' – неприятная мысль, совсем несвоевременная! Лицо выдало его перед камерой.

  – Что такое? Что-то не так? – оживилась заказчица.

  – Нет, вот уже включаю! – поторопился Сергей, и началась демонстрация экрана. Следующие полчаса пока он рассказывал, а вернее врал историю создания артов, сопоставлял их с лором фентезийного сайта и придумывал объяснения деталям, Наталья слушала его, не прерывая. Марья была права: девчонка оказалась совсем пробитой на волшебной тематике и слушала художника открыв рот, изредка поддакивая и одобрительно кивая головой. Было заметно, что арты ей очень понравились, особенно чернокрылая принцесса и боевая чародейка с демоном на щите. А Сергей тем временем открывал в себе новый талант – мастерство врать. Это оказалось легко. Почти на автомате, оперируя туманными понятиями, поднятыми ещё со времён художественной школы, он навирал, как внимательно и с вдохновением подошёл к этой работе.

  – Супер, мне нравится! Очень! Серьёзно! – заулыбалась заказчица, когда Сергей выдохся. – Только вот...

  – Что? Будете что-то корректировать? – сделал он крайне озабоченное и даже оскорблённое выражение лица. Если его заставят что-то перерисовывать – один бог знает, как он с этим будет справляться.

  – Нет-нет, всё супер! – заторопилась Наталья. От этого улыбка Сергея стала ещё более резиновой. 'Ну всё', – подумал он. – 'Щас начнёт затирать про трудные времена и узкий бюджет, а значит папка денег не дал, и арты она выкупать не собирается'.

  – Знаешь, что, – продолжала Наташа. – Мне про тебя много рассказывали, что ты талант. Правда, вижу! У меня для тебя есть большой заказ на пятнадцать уникальных артов для портала. Можешь считать, что эти девять – только пробная версия. И поскольку мне очень понравились первые работы – серьёзно, очень! – я хочу тебе заказать ещё пятнадцать артов. Как тебе?

  – Здорово, – состроил Сергей озабоченную физиономию. – Только у меня ещё есть заказы, и по срокам, и по оплате получится больше...

  – Насколько больше? Назовите вашу цену, Сергей! – в шутку напустила Наталья серьёзный вид.

  'Проси две за штуку. Пошлёт тебя на хрен тогда! Проси! С долгами разделаешься и ещё на пожить останется! И три мало... Проси!'

  – Тысяча пятьсот за арт.

  'Дурак!'

  – Хорошо, меня устраивает! – лучезарно улыбнулась Наташа. Всё-таки какая ещё девчонка. Но нет, не глупая и не жадная дочка на донате у папы, как ему представлялась. И работа ей понравилась честно. Честная она девочка и простая. Ох и заклюют её в этой жизни!..

  – Только на такую работу надо договор заключить, – продолжила Наташа, и Сергей сразу понял, что не такая уж она и простая. Впрочем, договор – это нормально.

  – Да, давайте. Так будет надёжнее.

  – Очень хорошо! Текст я вам вышлю по почте, вы распечатайте и подпишете, а потом скан с подписью перешлёте мне на e-mail, вместе со сканом паспорта. Сможете сделать до завтра?

  ...В иное время, скажем месяцев восемь назад, он бы с лёгкостью согласился. А теперь взгляд гулял по пустому столу, где давно не стояло ни сканера, ни принтера. Даже широкоформатный монитор был обменян с доплатой. А просить участвовать в таком деле Марью – ему не хотелось, и так слишком много к жилплощади его подговаривается.

  – Мне это будет сложно сделать, – осторожно завёл он. – Сейчас при мне нет сканнера с принтером, а на улицу я, знаете ли, из-за здоровья не выхожу. Так что до завтра не смогу с документами.

   Наташа погрустнела, но не удивилась. 'Ну да, Марья ей всё-ё рассказала...'.

  – А знаешь, что! – вдруг оживилась она. – А давай я к тебе с договором на квартиру приеду! Распечатывать будет не надо, ты подпишешь две копии. А скан паспорта... можно потом. Документы ты мне, конечно-же, не доверишь...

  'Конечно же...'

  – В принципе, паспорт могу дать тебе отсканировать.

  'Дурак!'

  'А как иначе?.. Иначе только через Марью. Кто ещё побежит делать? А она себе накопирует... Не Ленку же просить со второго!'.

  – Отлично! Заодно и деньги за эти четыре готовых работы тебе подвезу! Тебе сгодится наличкой? Какой адрес?

  – Да, сгодится вполне. Записывай адрес: улица...

   Он назвал точный адрес, она что-то там начеркала у себя в блокноте и удовлетворённо кивнула:

  – Очень хорошо, я буду к семи. На своей машине приеду. Ты меня подождёшь?

  – Куда я денусь, – улыбнулся Сергей, и Наташа тоже расплылась в улыбке – приятная девушка! На этом они распрощались, и на мониторе с мелодичным сигналом появилось окно: 'Оцените, пожалуйста, качество связи'. Звонок завершён.

   Сергей откинулся на спинку стула и заложил руки за голову. Двадцать две с половиной тысячи рублей – как хорошо и быстро считалось! Можно было и больше, как рекомендовала Марья, но что сказал, то сказал. Если получится, вернётся к этой теме при личном разговоре.

   Сбросив приятную негу, Сергей вдруг завертелся на месте, оглядывая квартиру. Бар-рдак!.. Да и сам не лучше! До семьи, конечно-же, время есть, но на такой ноге ни пол помыть, ни толком убраться. Нет! Хватит себя жалеть – иди и делай!

   Сергей вскочил, начал лихорадочно хватать задубелые от грязи вещи, распихивать их по местам, взгляд его сам собой упал на пакет с фотоаппаратом, а затем метнулся к часам.

  'Совёнок же придёт в полдевятого!..'. Так было всегда, обычное время её появления. Но и раньше случалось, что знакомые задерживались у Сергея вечерами или неожиданно заходили к восьми. Если такое происходило до прихода Алёны из института, то она домой не возвращалась. Если чужие уходил из квартиры не позже девяти, то она всё-таки приходила обратно, и всегда с каким-то невинным предлогом, что задержалась на занятиях или в дороге. Если же и после девяти с Сергеем оставались чужие, то Совёнок к нему в этот день 'не прилетала' совсем. 'Придётся ей денёк потерпеть, и мне тоже – это важно!', – подумал художник. Он снова принялся за уборку, но мысли об Алёне теперь не оставляли его. Как всё-таки он скучал по Совёнку и Беспечному миру! К чёрту бы эту Наташку! Пропустил бы заказчицу не дальше прихожей, там же подписал договор и, сославшись на то, что ждёт других гостей, выпроводил восвояси. Пускай только Совёнок вернётся, и никто им не мешает!

   Конечно, он думал так, а руки всё равно хватали грязные вещи и распихивали их по шкафам и трюмо: внутренне он готовился встретить заказчицу так хорошо, как только сможет. В Беспечном мире неплохо, но из еды ТАМ – только воздух.

   За комнатой наступила очередь кухни. Пришлось собрать всю грязную посуду и перемыть под струёй еле тёплой воды. На всё-про-всё с его скоростью передвижения ушло два часа. Закончив морозить руки, Сергей с удовлетворением оценил обтекающий ряд чистых тарелок на сушке. Комната была более-менее приготовлена ко встрече гостьи. Не сказать, что версальская красота, но теперь хоть похоже на жильё холостого художника. Кухня убрана, стол протёрт, посуда в порядке, за исключением грязных кастрюль и сковородки, которые были надёжно заложены в тумбу под раковиной. Теперь можно было заняться собой: вымыться, побриться и одеть что-нибудь посвежее старого свитера. Но стоило выйти из кухни, как хорошее настроение испарилось. Сергея встретила тёмная прихожая без лампочки, заваленная раздавленной обувью и верхней одеждой.

   Тихо выругавшись, он принялся за парадную часть своего холостяцкого замка, пряча стоптанную обувь поглубже в стойку и веником выметая горы занесённой земли. Возиться в темноте с грязью было выше моральных сил. Пришлось пойти на отчаянные решения: вывернуть лампочку в ванной, заменив в прихожей сгоревшую. Розоватый свет бра озарил сказочное безобразие: кучи собранной веником грязи высились марсианскими барханами. Потерпевший аварию марсоход, в виде согнутого ботинка, лежал между ними.

  'И какого чёрта я так уписываюсь?' – почесал Серёжа вспотевшую голову. – 'Ей по прихожей два шага пройти, туда и обратно, а я уже час в грязи по уши плюхаюсь!'.

   Пока с трудом наклонялся и подметал, то успокаивал себя, что просто неприлично впускать человека в такую грязищу. Однако до этого всех впускал, а перед заказчицей решил пёрышки чистить! От себя самого стало тошно. Еле закончив, он закинул совок и веник за бачок унитаза и пошёл в ванную. Быстро вернулся, выключил бра в прихожей, подождал, вывернул лампочку, пошёл назад в ванную комнату и наладил там свет.

   После мытья в полутёплой воде, настроение не то чтобы сильно улучшилось, но хотя бы взбодрилось. Он оделся в чистую рубашку, которую не трогал до сего дня, с туманной целью 'выйти в люди'. Брюки, по его мнению, сгодились домашние, а от причёсывания после мытья ещё ни один приличный человек не отказывался.

   Когда он опять проделал махинации с лампочкой и дал свет в прихожей, то, наконец-то, смог присесть и отдохнуть. Со включенного монитора на него смотрела Совёнок. Слушая тишину в доме, которую изредка нарушали стук дверей в подъезде и шаги возвращающихся с работы соседей, он унимал гудение в бедре.

  – Вот мы с тобой и дожили до денег, спасибо, – сказал он портрету. – Без ног можно жить, с руками ещё заработаешь, а без здоровой головы – совсем пропадёшь, как я чуть не пропал.

   Он потянулся к неживому, но тёплому стеклу монитора, коснулся пальцами очертания бровей, лба, и попросил у Совёнка: 'Поможешь мне ещё раз? Нужно нарисовать пятнадцать работ, тогда мы с тобой разбогатеем. Обещаю, что не буду пугать'.

   Звонок в дверь заставил подскочить со стула и посмотреть на часы: без пятнадцати семь. Видимо, у этой девицы совсем плохо со временем! Так-так-так... вот палка, документы на столе приготовлены. Двери в туалет и в ванную плотно закрыты: не на что ей там смотреть! Ещё звонок – надо идти открывать! Но Сергей задержался в шаге от стула. Так не годится! Портрет Совёнка нужно непременно убрать с рабочего стола монитора. Не хотелось Сергею, чтобы её касались чужие глаза.

   Он бросился изменять изображение. За спиной ещё раз протяжно и долго зазвенело. 'Сейчас, сейчас, подожди! Я только...'. Ничего лучше в голову не пришло, кроме как воткнуть на монитор один из последних артов. Размер не подошёл, картинку порядочно сжало, но времени исправлять упущения не было. Напоследок он неизвестно зачем выключил монитор нажатием кнопки. Сергею казалось, будто он так долго возился, что любой заказчик развернулся бы и ушёл. Похромав к выходу, он открыл замки и отдёрнул засов.

   Наталья предстала перед ним в тёмно-синем пальто, с объёмной дамской сумкой на плече, и с россыпью серебристых капелек, запутавшихся в каштановых волосах. Очень молодое, свежее лицо, с неброским макияжем, серые глаза, мягкие очертания скул, маленькие золотые серёжки в ушах. Пожалуй, единственным недостатком её внешности, как отметил Сергей, была слегка нависающая над нижней губой верхняя губка.

  – Здравствуй! – приветливо улыбнулась она. – А я уже боялась, что не дозвонюсь.

  – Почему-это? – не понял Сергей. Улыбка Натальи неуверенно потускнела, глаза невольно взглянули на палку.

  – Всё в порядке, ты проходи! – поспешил он пропустить заказчицу внутрь квартиры, чтобы соседка напротив не шпионила через глазок. Прихожая была узкой, и ему пришлось пройти первым, чтобы дать гостье дорогу. По пути он придирчиво оглядел результаты уборки. Увидев в своём доме НАСТОЯЩУЮ девушку, он был крайне недоволен собой.

  'Свинарник! А я король этого свинства. И угораздило же меня...'

  – А на улице дождик. Маленький, но, кажется, разойдётся. Всё небо затянуло, тучи такие мощные. Я даже вымокнуть успела, пока от машины до подъезда дошла, – снимая пальто, рассказывала Наташа.

  – Через пару дней обещают снег, – вставил Сергей, оглядывая её без верхней одежды: узкий жакет, тесная юбка выше колен, чёрные колготки, шёлковый шарфик, застёгнутый крупной брошкой. Наташа неловко балансировала на одной ноге, стягивая расстёгнутый сапог с высоким каблуком.

   От её желания ничего не испачкать, Сергею стало совсем неловко:

  – Да вы бы так проходили, у меня не очень чисто...

   Запоздалая мысль, что гостье надо предложить тапочки, огрела его подзатыльником. Но единственные тапочки были на ногах у хозяина дома. Слишком уж долго он не принимал к себе людей... нормальных людей.

  – Да я уж ладно... – махнула Наташа рукой, шлёпая колготками по серому от пыли линолеуму. Выглядела она ухожено, дорого, но отчего-то была очень легка на манеры. Это впечатление сложилась у Сергея ещё при первом разговоре по видео-чату. В живую она была ещё более проста, как подружка, которую знаешь с дошкольных лет.

  – Где у тебя сесть можно?

  – Да вот тут, – указал он на стул возле компьютера, мысленно укорив себя, что не догадался притащить с кухни табуретку. На чём сидеть самому?

  – Я на секундочку... – всё-таки похромал он на кухню, где, подхватив табурет, задержался. По стеклу кухонного окна хлестал дождь. Начинался промозглый октябрьский ливень.

  – Да-а, а погода совсем испортилась, – завёл он, возвращаясь в комнату. На столе, кроме прозрачной папки с договором, появились небольшая бутылка виски, бутылочка колы и плитка шоколада. Всё это Наташа достала из сумки, которую придерживала на коленях.

  – Вот я и говорю, еле успела войти в подъезд. А потом ка-ак даст!.. В смысле хлынет. Прямо у меня за спиной, ливень! А скоро и снег пойдёт.

  – Да, снег пойдет на днях, про это я говорил.

  – Ага...

   Конец разговора 'за знакомство' повис в тишине. Сергей поставил табуретку на почтительном расстоянии от стула, устроился и вытянул больную ногу, поставив её на пятку. Врачи рекомендовали вытягивать и не тревожить.

  – Это я вам, в смысле тебе... в смысле нам: отметить заключение договора, – махнула Наташа на приобретённые по дороге выпивку и сладости. – Я вообще-то крепкое не пью совсем. А что помягче брать, так, наверное, вы...

  – Не стоило.

  – Думаете? – во все глаза, будто ждущий официального запрета ребёнок, смотрела на него девушка. Что-то тут было не так. Сергей нутром ощущал её неуверенность и волнение. Чёрт тебя подери, Серый! Примчалась сюда, к незнакомому мужику на квартиру, приодетая, с бумажками, думала, что её встретит принц – вольный художник, в жабо и шёлковой блузе, а перед ней: не то нищий, не то алкаш, а если поддаться уговорам Марьи, то ещё и будущий бомж.

  – А твои арты готовы, давай я тебе покажу, – решил он с безобразного себя перевести разговор на искусство. Может сам он сейчас неказист, зато руки умеют творить, и в этом мире мокрых небес и асфальта ещё есть созданная им красота!

  – Финальная версия. Можно будет сразу перекопировать файлы, если есть флешка, или отправить тебе на почту. На рабочий стол себе как раз один арт установил – так хорошо получилось!

  – Очень здорово получилось, мне и по видеосвязи понравилось. Флешку я не взяла, а почта есть, – обрадовалась Наташа деловому повороту беседы. Она отодвинулась, чтобы Сергей смог поставить табуретку поближе к компьютеру и нажать кнопу на мониторе. Монитор гулко ухнул, заново нагреваясь. Но, когда изображение просветлело, вместо чернокрылой принцессы на них смотрела Совёнок.

  – Вот ведь... кажется, настройки побились и встал старый рабочий стол. Хотя не должно быть так... – озадаченно смотрел на портрет Алёны художник.

  – Очень красивая. Правда, у вас талант, – честно похвалила Наташа. – Прямо как из света выступает...

   Она помедлила, но всё-таки полезла в сумку, чтобы достать оттуда продолговатый футляр. Через мгновение её рука отточенным жестом водрузила на нос очки с крупными линзами. Оказалось, что она дальнозорка, причём достаточно сильно, так как даже в очках, наклонившись к монитору, всё равно прищуривала глаза. 'А по видеосвязи была без очков. Как же тогда она рассматривала работы?'

   У Сергея ёкнуло сердце. А вдруг только он видел арты законченными, а на самом деле они – только размытые пятна неудавшихся эскизов? Но если так, зачем весь этот спектакль с заказами, договором, и почему она приехала к нему лично, почему стеснялась надеть очки во время видеосвязи?

   Совёнок смотрела на Сергея успокаивающе, мол: 'Не бойся ничего, я же здесь'.

  – Очень красивый портрет, тона у вас получилось подобрать... и вот тут, полутени легли хорошо, выразительно. Даже на заднем плане чувствуется жизнь, – говорила Наташа, указывая пальцем на отдельные части изображения. 'Как же, как же – арт-директор!'

  – Это реальный человек? Кто-то из ваших знакомых?

   Сергей задумался. Можно было соврать, вопрос всё равно не относился к делу, но почему-то он решил, что в этот раз неправильно будет отмалчиваться. Всё-таки надо ответить, и совсем не заказчице, а в первую очередь себе самому.

  – Нет. Она ненастоящая и её не было никогда. Это только вымысел, её не существует. Выдумалась, и... удачно получилась картинка.

   И гром не ударил, и крыша дома не обрушилась ему на голову, даже шум дождя за окном не усилился. Лишь в душе промелькнуло поганое чувство, которое мог бы ощутить человек, уверивший себя, что его солнце вовсе не светит, а наоборот – вытягивает из него свет.

  – Давай лучше вернёмся к работе. Сейчас ещё раз покажу тебе арты, а затем перекину в оригинальном разрешении на почту.

   Говорил он это уже абсолютно безразлично, и, если бы открыв файлы с артами, увидел в них несуразную мазню, даже бровью бы не повёл. Но всё на артах было в порядке: и дьявол терзающий щит боевой волшебницы, и чернокрылая принцесса с зеркалом, и орочье войско, даже затаившийся лесной эльф.

  – Прекрасно, мне всё-всё нравится! – торопливо одобрила работу Наташа, особо не всматриваясь.

  – Тогда платите, – прямо заявил Сергей, как будто напрочь позабыл о деликатности. Настроение у него совсем пропало. Девушка засуетилась, достала сложенный конвертом бумажный лист и протянула Сергею. Назло ей, он начал пересчитывать каждую купюру, будто ему платили фальшивыми, а на самом деле хотелось, чтобы она поскорее ушла. И не просто ушла, а выскочила из квартиры, при том хлопнув дверью, и больше никогда не возвращалась! Но в конверте его ждал сюрприз: вместо положенных четырёх тысяч, там лежало одиннадцать.

  – Что такое? Тут слишком уж много. Это, вероятно, не мне.

  – Нет-нет, это вам! – вспыхнула заказчица, поспешно положив на его руку свою – маленькую и тёплую. – Я понимаю, что вы продешевили. Это должно быть обидно, у вас такое положение...

  – Чего? – буркнул Сергей, спадая с лица. Ему и правда захотелось немедленно отсчитать семь лишних тысяч, чтобы вернуть деньги благотворительнице. Положение не положение, но он не заработал! Видя его порыв, Наташа ещё больше перепугалась:

  – Поверьте, у меня есть! Я могу себе это позволить, а вы, если останетесь вот так... вот так как сейчас, то не сможете закончить работу. Вам постоянно будут мешать лишние мысли о... ну возьмите, пожалуйста.

   Сергей так и слышал голос Марьи: 'Жрать ему нечего, за любую халтурку возьмётся, крути им как хочешь. Что? Да, за тысячу сделает! Можешь и дешевле просить'. Всё это он, конечно, придумал, но чувствовал себя именно так: в голой квартире, с пустым холодильником, на пару с галлюцинациями и кошкой, которой тоже жрать, кстати, нечего. Можно ли так швыряется дармовыми деньгами?..

  – Ах, так это аванс за будущее? – изобразил озарение он. Наташа с облегчением улыбнулась, убрав свою руку с конверта.

  – Конечно, это задаток за следующие пятнадцать работ. Вы даже не представляете сколько у меня планов! Я собрала хороших писателей, редакторов, веб-дизайнеров, рекламщиков на портал, но так не хватает художников! А без оригинального визуального контента – никак, именно он людей и привлекает. В интернете люди любят глазами. Вот взять хотя бы...

   Она перехватила у Сергея управление компьютером, открыла свой сайт и начала рассказывать о нём бесконечно. Каждый раздел его, каждый вымышленный персонаж и деталь лора, с восторженным блеском в глазах объяснялись художнику. Часто ставились в пример и те четыре работы, которые Сергей нарисовал, а параллельно были даны установки для следующих. Причём делалось это не только в стиле: 'Я хочу, чтобы было так!', но и со знанием дела. Наташа указывала на тонкости арт-работы. Сергей поинтересовался, где она учится. Наташа со смущением ответила, что учится на первом курсе городского художественного института. Естественно, Сергей тоже заканчивал его, и тут их беседа вышла на новый виток: преподаватели, детали посвящения в первокурсники, факультеты, и ещё множество из того, чем хороша или трудна студенческая жизнь.

   Стена между ними растаяла. Серей уже вовсе не хотел, чтобы она уходила. Была открыта бутылка виски, он извинился, похромал на кухню, нашёл и вымыл два хрустальных бокала, которые остались непроданными, поставил их на стол и спохватился, что Наташенька на машине.

  – У меня водитель, – снова удивила она.

  – Надо же, – улыбнулся Сергей и плеснул ей немного виски. Пила она маленькими глотками, обильно смешивая виски с колой, и сразу раскраснелась; стала часто и не к месту, но совершенно непринуждённо смеяться, глаза увлажнились, а взгляд пошёл поволокой. Сергей только изредка смотрел на часы: без пятнадцати девять. За окном стало темнеть, дождь совсем разошёлся.

  – Ой, как же я пойду... – сокрушённо облокотилась Наташа на стол, подпирая свою горемычную голову. Перламутровые ногти постукивали по фольге надкушенным квадратиком шоколада.

  – Ну, не ночевать же тебе у меня, – широко улыбнулся Сергей, пригубив хороший, отдающий дубовой бочкой виски. Она засмеялась, но в глазах проскользнуло то, что мгновенно подмечает любой ловелас. Дочь начальника пресс-службы мэра, сегодня ночью, у него в квартире, где даже лампочки нет ни в ванной, ни в туалете. Что она в нём нашла? Есть красивее, моложе... должно быть это чёртов портал вскружил ей голову, а ещё наколдовала чернокрылая принцесса, а может быть болтовня Марьи, что метила в одно, а попала совсем в другое, а может быть глупое девичье сердце, которое готово и хочет влюбиться, а у некоторых представительниц слабого пола ещё способно и сострадать, и жалеть (даже по нынешним временам).

  – Ну да, я здесь заночую, – сказала с сарказмом Наталья. – А как же Валерка?

  – Какой Валерка?

  – Ну, водитель мой, Валерка. Между прочим, он только до девяти... ну, максимум до полдесятого на работе. А я тут, – она неопределённо махнула рукой над документами.

  – А Валерку мы в коридоре положим! – со смехом предложил ей Сергей, поднимаясь и подходя к залитому дождём окну, чтобы посмотреть, где там остановилась машина. Вдруг уехал водитель? А что, может быть!

   Машина стояла возле подъезда. Её хорошо было видно через залитое водой стекло. А в трёх шагах от переднего бампера, прямо под светом фар, стояла девушка с рюкзаком на плече – насквозь промокшая. Должно быть, она провела под промозглым октябрьским ливнем не один час. Подняв лицо к окну квартиры, она смотрела на Сергея.

  – Совёнок... – шепнул он, чувствуя, как его самого пробирает холодная дрожь. Часы: без десяти девять!

  – А нет, стоит твой Валерка, смотри! Ну, чего же его задерживать? Давай скорее, где там у тебя надо подписать?!.. – метнулся художник обратно к столу. Удивлённая Наташа тупо уставилась на него, стараясь вспомнить, зачем вообще приходила.

  – А-а-э... – потянулась она к документам, отодвинув вскрытую шоколадку. Отмеченный губной помадой бокал повалился, они вместе пытались его поймать, но только зря хватались руками.

  – Да пусть бы разбился к чёрту! – рыкнул Сергей, торопясь, но Наталья настолько опьянела, что не замечала, как он спешит.

  – Да я бы его отпустила... или правда бы поспал в машине, чё ему там сделается-то... – бормотала она, пока Сергей быстро черкал свою роспись на всех копиях документа, где только нашёл нужное поле. Одна из копий полагалась художнику, и он отложил её возле компьютера.

  – Ой ёлки, моя ручка-то где... – начала рыться заказчица в сумке, в упор не замечая ручку в руках у Сергея.

  – Дома подпишешь! – подхватил он Наталью, сунул документы в сумку и поволок её к выходу.

  – Серё-ёжа-а, а я к тебе ещё зайду! – уверяла она, с трудом попадая ногами в сапоги, а руками запутавшись в подставленном Сергеем пальто. Потеряв равновесие, она повалилась спиной назад, Сергей подхватил её, но бедро прострелила боль, пришлось самому упереться лопатками в стену узкой прихожей.

  – Ой, ну прости-прости меня... – вяло извинялась Наташа в чужих объятьях. – Я же не пью совсем, не пью. Ой мамочки, что-то мне нехорошо...

   Он с трудом вернул её в вертикальное положение, как маленькой помог застегнуть сапоги. А когда Наташа была готова к выходу, она вдруг схватила художника двумя пальцами за ворот рубашки и пронзила многозначительным взглядом:

  – Ты позвони, и я к тебе приеду, сразу. Ты понял меня?.. Ты меня понял? Я тебе напишу номер мобильный – мой, личный. Я к тебе приеду.

  – Давай ты мне его в скайпе напишешь, – предложил Сергей, будучи полностью уверенным, что завтра, вместе с головной болью, она начисто забудет о своём обещании. И вообще, таким девчонкам, после выпитых в мужской компании двухстах грамм виски, бывает стыдно, так что утром даже вспоминать не захочется. Лишь бы водитель у семьи оказался хороший.

   Но Наташа не позволила себя уговорить, полезла в сумку, не нашла ручку и воспользовалась губной помадой, чтобы накалякать на клочке вырванного из блокнота листа номер мобильного телефона. Напоследок, как в пошлом романе, она прижалась к бумажке губами, и со смешком протянула Сергею.

  – Спустилась бы по лестнице благополучно... – тяжело выдохнул он, когда дверь после долгих прощаний закрылась. В воздухе прихожей витал аромат женских духов, под вешалкой остался оброненный во время одевания шарф.

  – Что же я делаю, – уткнулся лбом в мягкую обивку внутренней двери Сергей. – Никто ведь ко мне не придёт. Только почудилось за окном. И время, наверняка, давно за девять...

   Он тяжело прошатался в комнату. Так и есть, на часах двадцать минут одиннадцатого. Почти пустая бутылка виски, газировка, недоеденный шоколад, бардак на столе. Возле ножки стула валяется забытая ручка, только бокал куда-то запропастился. Сергей прошёл мимо компьютера прямо к окну, застав тот момент, когда из двора выкатывался дорогой тёмный автомобиль. Никакой девушки, ждущей его под дождём, естественно, не было.

  – Что же я делаю, – ещё раз повторил он, глядя как зажглось в противоположном доме окно. Какой-то мужик в зелёной футболке промелькнул в панораме и тут же скрылся за дверкой открывшегося холодильника. В дождливых домах продолжалась вечерняя жизнь, а за спиной Сергея была пустота его одинокой квартиры.

   На подоконник вспрыгнула Дунька и потёрлась о руку. Нет, не совсем он один: их двое и только двое. Погладив свою добрую кошку по костистой хребтине, Сергей грустно улыбнулся.

  – А если бы она осталась? Она бы ведь, Дуня, осталось. Не за документами она к нам приехала, а ко мне. Чем я ей приглянулся?.. Не спрашивай. Да и папка у неё больно крутой: такого ухажёра он не благословит. Что толку, если бы она осталась?

   Дунька мурлыкала, высоко топорщила согнутый на конце хвост и подставляла голову под хозяйскую ладонь. В конец концов Сергей подхватил её на руки, прижал к груди и стал ждать.

  – Всё могло бы быть, Дуняш. А всё потому, что она настоящая, понимаешь? Она, и деньги её, и машина с водителем, и папашка, которого я, кстати, вспомнил: так себе мужик – весь на понтах. Носы у них похожи и линия губ... И всё-таки хорошо, что прогнали её, не довели до греха. Заказ, наверное, только сорвётся. Ну ничего, проживём.

   Где-то в квартире хлопнула дверь, и он вздрогнул. Дунька спрыгнула с рук, помчавшись в сторону коридора. Сергей побрёл с палкой за кошкой, но ещё по пути попал ногой в холодную лужу. Несколько таких лужиц вели из кухни в сторону ванной. Из открытой двери в коридор падал ровный прямоугольник света, хотя лампочки в ванной комнате не было. Раздался звук льющейся воды.