Текст книги "Бес сознания 2 (СИ)"

Автор книги: Руслан Муха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Ну-у-у, – тут я неопределённо и не нахожусь что ответить, затем выдаю: – Может быть готов, но я пока и сам не понимаю.

– Хорошо бы понимать, – наставительно говорит Прокофий. – Значит, не твое это тело, а там обычный парнишка еще есть. Да?

– Нет, теперь это именно мое тело. А мальчишка, как я понял, погиб от передозировки. Я вот, донашиваю за ними, получается.

– Ясно, кивает он. – У моего ангела тоже было тело. Правда, ваши его того... – он недоговаривает, а проводит большим пальцем у горла.

– Значит, ты бывший одержимый? – спрашиваю я.

Прокофий кивает:

– Только у светлых это зовется просветленный.

Я молчу, какое-то время думаю, потом говорю:

– Получается, мы враги.

– Бывшие враги, – отвечает Прокофий. – Я не имею больше никакого отношения к светоносному войску. Но тебе, нечисть, я едва ли рад. Так что не обольщайся. И говорю с тобой только потому, что сам хочу многое узнать и понять.

– И что же ты хочешь узнать?

– Ты был в аду? Видел Диавола? – серьезно спрашивает он и впивает в меня требовательный взгляд.

Я не выдерживаю и начинаю хохотать.

Отцу Прокофию смех мой явно не по нраву, поэтому я быстро успокаиваюсь и закрываю рот.

– Нет, – говорю я, но вижу, что такой короткий ответ его не устраивает, поэтому добавляю: – Я обычный человек. Такой же, как и все остальные. Просто так вышло, что я умер, а после смерти каким-то образом оказался в этом мире и начал получать задания и сообщения. Я этого не желал и не просил, мне просто не оставили выбора.

Отец Прокофий тяжело вздыхает и с пониманием кивает:

– Да уж, не повезло. Но я догадывался, что вы люди. Хоть наш Эрнест и уверял, что он ангел божий, что мы избранные и должны людей освободить от грехов, но потом такое начало твориться, что и вспоминать страшно, – он с досадой машет рукой и отводит взгляд.

Я молчу, хотя мне очень о многом хочется расспросить. Но момент сейчас явно такой, что лучше помолчать и дать Прокофию перевести дух.

– Матушка у меня была очень набожным человеком, – вдруг говорит Прокофий, начиная явно издалека. – И когда я впервые увидел Эрнеста, он весь светился и крылья были – сразу же поверил, что он ангел. Я был тогда молод и вообще мало что понимал. Да и остальные. Эрнест – генерал наш который, мозги нам, знаешь, как запудрил?! Мы ведь всерьез полагали, что боремся с демонским отродьем, спасаем души человеческие. Что наши силы – дар божий и мы избраны создать рай на земле, где не будет грехов, и каждый будет счастлив. Действительность же оказалась далеко не такой чудесной.

Прокофий делает паузу и мрачно смотрит на меня:

– Мы людей убивали, – признается он. – Я такого насмотрелся, что и врагу не пожелаешь. Да ты все и так сам знаешь. А потом вся наша команда, в том числе и генерал – погибли. Один я остался. Способность у меня тогда эта открылась. Могу сам невидимым становиться и то, чего касаюсь скрывать. И теперь думаю, что это Господь меня уберег от лже-ангелов, дал мне шанс спасти свою душу. И знаю, что непросто так он меня спас. Поэтому я решил посвятить свою жизнь тому, чтобы узнать, что это за скверна такая похищает души и стравливает людей. Это моя миссия, так сказать. Думаю, только для того меня Господь и спас.

– И что же ты успел узнать? – интересуюсь я, немного подавшись вперед.

– Разное всякое, – отец Прокофий тоже подвигается ближе. – Вот, про места силы, например, и атрибуты веры. Любой людской символ веры силой обладает. А ваши: и светлые, и огненные бояться его. Не все, правда.

– Откуда ты все это знаешь? Сам узнали или...

Отец Прокофий меня перебивает и с жаром говорит:

– Есть такой тайное общество – ткачи. Может знаешь?

Киваю. Легат говорил, что их нужно опасаться.

– Так вот, они знают про вас. И стоит отдать им должное, они о вас немало информации за множество веков насобирали.

– И что? Ты входишь в это тайное общество? – непринужденно интересуюсь я, хотя внутри напрягаюсь.

Такой поворот меня едва ли устраивает, убивать батюшку мне бы не хотелось.

– Нет, не вхожу, они вас желают убить, а я не разделяю их взгляды. Я считаю, что нужно уничтожить первопричину – тех, кто это все устроил, – спокойно отвечает он, к моему облегчению. – Я как-то пробрался в их секретный архив. Долго искать пришлось, времени потратил уйму, но нашел. Способность ты мою видел – так что это было несложно. Так вот, у них там целая библиотека про вас. Многое посмотреть конечно не вышло, но кое-что все-таки я узнал. В том числе и про то, как прятаться от Светлейшего и Императора, и как защититься. Не живи я в церкви, поди уже и не было бы меня в живых. Хотя, честно говоря, за столько лет никто сюда, кроме тебя, не наведывался. Наверное, и не нужен я им.

– А что еще ты узнал из этого архива? – спрашиваю я.

– Ну, например, ткачи думают, что вы некие темные сущности, которые пытаются поработить мир. Даже не демоны, а твари из параллельного мира или инопланетяне. Что, мол, вы проводите эксперименты над людьми. А люди – лишь подопытные мыши, на которых они отыгрывают разные социальные модели. Вот только ткачи не знают, что есть и другие миры, похожие на наш. А ты как думаешь, правда ли это? – он требовательно смотрит прямо в глаза.

– Честно говоря, я и сам не знаю. Но про тварей из параллельного мира и инопланетян думаю – вряд ли. Слишком уж экзотично и попахивает теорией заговора. Так впору и шапочку из фольги надевать.

Отец Прокофий непонимающе таращиться – ясно, данная шутка в этом мире неактуальна.

– А вот про социальные эксперименты, – продолжаю я, – если придерживаться теории ткачей, это может быть правдой. Возможно, Император и Светлейший это программа. Искусственный интеллект вселенских масштабов. Все указывает на то, что они действуют по какому-то определенному алгоритму и следуют правилам, пусть и нелогичным, но это только в моем понимании. Но то, что я видел, не слишком-то свойственно живому существу, хотя меня и пытались убедить в обратном. И если я прав, остается вопрос: кто создал эти программы, а главное – зачем?

– Видимо, Диавол и создал, – авторитетно заявляет Прокофий.

– Если честно, я едва ли уверен, что мое предположение верно, – вздыхаю я, – тут гадать можно до бесконечности. Столько вариантов можно придумать, насколько только фантазии хватит.

– Ясно, – с досадой вздыхает отец Прокофий. – А я-то думал, хоть высшие что-то знают. А ты тоже ничего не знаешь.

– Получается, так, – развожу я руками.

– Ну коль не знаешь, тогда и проваливай с миром, бес, из храма божьего, – вдруг сварливо говорит он. – И так долго тут своим нечистым духом мне здесь все оскверняешь. Придется молитвами и водой святой очищать все неделю – не меньше!

Потом вдруг резко смягчившись, добавляет:

– Только ты это... аккуратней там. Те сверхлюди тебя еще ищут, видимо, знатно ты им насолил.

– За меня можешь не переживать, – киваю я и встаю.

– И это, – добавляет он, – если вдруг что узнаешь, приходи. Подумаем с тобой, как можно мир освободить от этой скверны.

– Почем ты думаешь, что я стану это делать? – усмехаюсь я. – Не боишься, что я следом кого-нибудь из своих пришлю, чтобы тебя убили.

– Не сделаешь ты так, – отмахивается Прокофий. – Я ж рассказывал про сон вещий. А я им привык доверять. Ты хоть и нечисть, но еще человек. Давай уже, проваливай. И это, про крестника не забывай.

– Не забуду, – усмехаюсь я, встаю, протягиваю руку, чтобы попрощаться.

Отец Прокофий вздыхает, пристально посмотрев на мою ладонь, и так ее и не жмёт. Вместо этого трижды меня перекрещивает:

– Иди с Богом, Леонид. Постарайся не дать тьме завладеть твоей душой.

Кивком я его благодарю, а после покидаю церковь.

Вот такое вот начало новой жизни. Сегодня я успел обзавестись врагами сверхлюдьми, стать крестным мальчику лутуму и подружиться с батюшкой бывшим светляком. И это только полдня прошло. Интересная у меня жизнь получается. Боюсь даже представить, что будет дальше.

Глава 7

Я шагаю по проселочной дороге к центру станицы. Если Вован уже приехал, то скорее всего будет ждать меня там. Я иду расслабленно и спокойно, кажется, после хорошей еды и горячей ванны ломки немного отступили, а может я просто начал к ним привыкать.

То, что нагрянет Элла и Волна я ни капли не опасаюсь. Во-первых, я ж теперь почти нарядный, они меня вообще могут и не узнать, а во-вторых, если уж снова пристанут, то сами виноваты. Я и так уже трижды их жалел и не использовал трезубец. Мое терпение не железное, на четвертый раз жалеть не стану.

Красную Ниву Вовчика я и впрямь нахожу на небольшой стоянке у двухэтажного здания сельсовета. Вижу, как он с подозрительностью наблюдает за мной в зеркало заднего вида. И чем ближе я подхожу, тем перекошенное становится его лицо.

Открываю дверь, сажусь рядом на переднее пассажирское, протягиваю руку:

– Ну, здоров, Вова, теперь можем по-настоящему познакомиться, – улыбаюсь я.

Вовчик жать руку не спешит:

– До последнего наделся, что это не ты, – иронично говорит он и добавляет: – Ну и дылда же ты, Леня.

– Не завидуй, – усмехаюсь я, – и давай уже поехали. А то проблемы могут быть.

– Что еще за проблемы? – спрашивает он и заводит авто.

– Лучше тебе не знать, – вздыхаю я. – Пока ты ехал, я себе еще пару врагов завел. Знаешь таких: Волна и Элла Стриж.

– Ну да, – озадаченно тянет Вова, – они герои партии Прогресса.

– Герои, – зло ухмыляюсь я, – мудаки они, а не герои. Но лучше тебе не спрашивать. Давай сразу к делу. Как поступим: заберем Сему и отвезем в его партию, или сразу в Краснодар, побеседуем с опером Бессоновым?

– Так я это, Семена уже завез по пути сюда, – отвечает Вован. – Прямиком в главный южный штаб.

– Вы уже в Краснодар успели съездить, – вскидываю удивленно брови. – Ничего себе шустрые! Ну это хорошо. Значит, давай обратно в Краснодар. Только нужно где-то притормозить и Бессонову позвонить и договориться о встрече.

– Не нравится мне эта идея, морщить лицо Вован. – Сколько ни думаю, все больше кажется, что в задницу я встряну, если с ментами свяжусь. И еще матери не смог дозвониться. Тревожно на душе.

– Ты и так в заднице, если не заметил, – резонно замечаю я.

Вовчик молчит, включает музыку, всем своим видом демонстрирует, что говорить не желает.

– Я Семена проверю, – громко говорю ему я и покидаю тело.

Стоит только переключиться на подопечного, как ощущаю легкую боль в ноге и сладкий вкус заварного крема во рту.

Да твою ж дивизию, снова жрет!

Я забираю контроль, не дожидаясь, когда прояснится зрение и слух. Выплевываю все содержимое в ладонь и жду, когда остальные органы чувств настроятся.

– Вам не понравились эклеры? – растерянно спрашивает приятный женский голос, а после появляется и сама обладательница этого голоса. Довольно симпатичная шатенка в обтягивающем черном пиджачке с глубоким декольте.

– Очень вкусные эклеры, – отвечаю я, – вот только я на диете.

Беру салфетку и заворачиваю выплюнутый эклер в нее.

Рядом с шатенкой сидит мужик с постным, гладковыбритым лицом, не выражающим ни единой эмоции. Перед ним папка, какие-то бумаги и диктофон. Он внимательно, явно чего-то ожидая, смотрит на Сему.

– Так на чем мы остановились? – интересуюсь я у них, заглядываю под стол и отмечаю, что нога Семы уже в гипсе.

– На том, – сухим сдержанным тоном говорит мужик, – что вы применили внезапно открывшуюся сверхсилу против людей из партии Света, которые пытались вас пленить.

– Точно! – отвечаю я и возвращаю Семе контроль. Пусть сам рассказывает.

И он тут же начинает говорить, таким тоном, что я сразу понимаю – пытается ввести меня в курс дела:

– Значит, так, благодаря сверхсиле мне удалось сбежать оттуда, – говорит он. – Хорошо, что теперь я в безопасности и могу находиться здесь под полной защитой нашей партии.

– Да-да, – говорит шатенка, – об этом можете не переживать. Вы в полной безопасности.

– И еще завтра я продемонстрирую свою сверхсилу и получу регистрацию.

– Конечно, – слегка удивляется шатенка, – мы ведь это уже с вами обсуждали.

– Да я так, просто хотел еще раз уточнить, – говорит Семен. – А еще мне пришлось выбросить свой пэку, потому что я узнал, что мой отец за мной следил. Было бы неплохо его восстановить как можно скорее. Это очень важно.

– Мы уже этим занимаемся, – снова удивляется шатенка, а мужик начинает хмуриться.

– Может, вернёмся к обсуждению иска против партии Света? – спрашивает он. – Против своего отца вы бы тоже хотели выдвинуть обвинение?

– М-м-м, не уверен, а можно как-то без этого? – хмурится Семен.

Мужчина, которого я уже определил, как юриста, недовольно вздыхает и косится на шатенку.

– Я не слишком уверен, Семен Семенович, что вообще стоит подавать иск, – говорит он. – Вы должны понимать, какой скандал будет, и какой последует общественный резонанс. Партии Света, конечно, это не пойдет на пользу, но боюсь, и нам тоже.

– Но ведь мы это можем использовать в гонке за голоса! – возмущается Семен. – Популярность нашей партии вырастет, к нам начнет присоединяться больше людей, и с такой поддержкой, возможно, мы сможем занять главенствующую позицию. Неужели не за это мы боремся? Партия Света слишком долго у власти!

Юрист поджимает губы и качает головой:

– Наш Верховный, скорее всего, не одобрит подобное. Мы сотрудничаем с партией Света многие годы и из-за этого инцидента наверняка не станем ссориться. Попробуем как-нибудь все замять.

Семен возмущенно фыркает, я тоже злюсь. Хотя нечто подобное и следовало ожидать.

– Но это не значит, – спешит успокоить его юрист, – что это происшествие останется безнаказанным для партии Света. Мы добьёмся того, чтобы все причастные к вашему похищению и принуждению к ментальному вмешательству были наказаны. Партия Света будет обязана выплатить вам компенсацию за причинённый ущерб.

– А если они попытаются меня убить? – возмущенно спрашивает Сема. – И я уверен, что они это сделают, как только я покину стены штаба партии.

– Мы этого не допустим, – убедительно и твердо говорит юрист. – Пока мы будем вести переговоры и решать эту проблему, вы побудете здесь на верхних этажах в апартаментах сверхлюдей-героев.

– Ясно, – бурчит Семен.

Понятно, что такой расклад его расстроил. Семен по своей сути идеалист и слишком переоценивает работу системы.

Мне же кажется, что даже такой исход вполне приемлем. Семен единственный из подопечных, который сейчас в безопасности, и даже если что-то и произойдет, у него есть сверхспособность. Пусть лучше будет здесь, пока мы с остальными решаем проблемы. А когда мы будем готовы вступить в партию Жизни, ему только и останется выйти из штаба Прогресса, проехаться до партии Жизни и вступить в нее.

Забираю у Семы контроль и говорю:

– Ну, возможно все не так уж и плохо.

Юрист и шатенка тут же с облегчением улыбаются.

– Значит, мы на сегодня закончили, – говорит шатенка, а юрист добавляет:

– После переговоров с юридическим отделом Света, я сразу же с вами свяжусь и расскажу, как все прошло.

– А сейчас вам не мешало бы отдохнуть, – вежливо произносит шатенка и привстает с места, – давайте я провожу вас в апартаменты.

– Хорошо, – с готовностью киваю я, нахожу костыль и начинаю подниматься.

Контроль Семе возвращать не спешу, потому что не хочу, чтобы он своими возмущениями все испортил. Не то чтобы я слишком доверяю прогрессивным, нет, куда уж там. Но я уверен, что Семен для этой партии действительно ценен, учитывая открывшиеся сверхспособности. И они его будут защищать в любом случае, даже если только из корыстных соображений.

Решаю дойти с Семеном до апартаментов и обсудить все, когда мы останемся наедине. Пока идем, возвращаю ему контроль.

Впереди идет шатенка, соблазнительно вертя попой в обтягивающей строгой юбке с разрезом посредине. Мы с Семеном плетёмся позади на костылях, и не сводим с ее прелестных форм взгляда. Точнее, это Семен, но будь бы я здесь во плоти, тоже бы таращился.

– Вы уже думали над героическим псевдонимом? – мило улыбаясь, поворачивает к нам и спрашивает шатенка.

– Да как-то еще не успел, – смущенно отвечает Сема, потом неуверенно добавляет: – Может быть Разрушитель?

– Очень даже неплохо, – улыбается шатенка. – Как только зарегистрируетесь, посетите наш пиар-отдел. Они помогут вам и с псевдонимом, и с костюмом, и расскажут, что и как. Попробуем добиться от партии Света, чтобы они предоставили для вашего исцеления Алису Лучик. Тогда быстрее сможете начать подготовку и тренировки.

– И сколько длится обычно подготовка у сверхов? – спрашивает Сема.

– Зависит от того, насколько вы контролируете свою способность, беззаботно отвечает она. – Но в среднем у взрослых новообращенных это занимает от трех месяцев до полугода. Постараемся приставить к вам наставника из основной команды сверхгеровев. Возможно у вас есть какие-то пожелание по этому поводу?

– Да я как-то... – растерянно тянет Семка.

– Может быть, Волна? Или Олег Кремень? А может Элла Стриж? – она снова поворачивается, многозначительно улыбается и подмигивает Семену.

– Я, честно говоря, не знаю, – смущенно мямлит он, – кто согласиться тому и буду рад.

Отбираю контроль и строго говорю:

– Только не Элла Стриж.

Шатенка оборачивается и удивленно вскидывает брови, затем берет себя в руки, натягивает любезную улыбку и говорит:

– Как скажете, Семен.

Мы заходим в лифт, шатенка нажимает на кнопку с цифрой двадцать три, прикладывает пэку к загоревшейся красным надписи возле кнопок на экране: «Требуется подтверждение». И лифт тут же начинает подниматься.

– Думаю, все герои из отряда будут рады новому члену команды, – говорит шатенка. – Сами знаете, в нашей партии все друг другу помогают, ведь мы одна большая семья и боремся за правое дело во имя науки и прогресса.

В ответ я только киваю и отдаю Семену контроль.

Какое-то время мы едем молча, затем Семен спрашивает:

– А если кто-нибудь из сверхов партии Света все же попытается меня убить даже здесь? В их штате самое большое количество сверхлюдей, а учитывая то, что я увидел в их тайной лаборатории, там могут быть и такие, которые просто подлетят к моим апартаментам и сварят мои мозги.

Шатенка вскидывает брови и поджимает в снисходительной улыбке губы.

– Служба безопасности следит за штабом ежесекундно, Семен. Повсюду камеры, датчики движения и тепла. У нас автоматическая умная система защиты штаба: автолетчики, роботы, распознавание лиц. Сотни паралитических мини-арбалетов роботов размещено по всему периметру здания. Никто не сможет подлететь к зданию незамеченным и уж тем более навредить вам.

Такой ответ, кажется, даже Семена удовлетворяет, меня уж точно, и больше подопечный вопросов не задает.

Мы выходим из лифта и оказываемся в длинном коридоре, напоминающим больше коридор модного ночного клуба. Наливной пол с причудливым космическим узором, зеркальные стены, затейливых форм плафоны под потолком, через каждые десять метров попадаются двери. У каждой двери весит портрет сверха в неоновой рамочке. Прямо культ почитания сверхлюдей у них тут какой-то.

Аж противно!

По пути мне попадается и фото Волны, и Эллы Стриж. В тот самый момент, когда мы подходим к ее комнате, Элла вдруг оказывается рядом, заставив встрепенуться шатенку.

Нет, от этой сверхбабы никакого спасу нет, куда не пойдешь, везде она!

– Инга, ты занята? – возбужденно обращается Элла к шатенке.

Инга, – ну теперь хоть знаю ее имя, – косится на Семена:

– Что-то случилось? Как все прошло на полигоне?

– Плохо. Среди лутумов оказался сверх. Довольно сильный. Нужно бросить все силы на его поимку.

– Что он сделал? Он все испортил? Кого-то убил? – Инга строго и напряженно смотрит на Эллу.

– Нет, никого. Только угнал автобус и сбежал сам. Но его сверхспособности...

Элла многозначительно выпучивает глаза. В это же самый миг открывается дверь апартаментов Эллы, оттуда показывается личико девчушки лет шести. Той самой девчушки из кошмаров Эллы.

– Мама, ты вернулась? – радостно улыбается девочка.

– Подожди, детка, внутри, я сейчас поговорю с тетей Ингой и приду, – отвечает Элла и мягко прикрывает дверь.

– Обсудим это позже, я зайду к тебе через минуту, – строго говорит Инга и снова косится на Семена, потом резко становится любезной: – Познакомься, кстати, это Семен, новый член нашей команды. Мы еще не видели его способности, но судя по рассказам, они весьма впечатляющие.

Элла натягивает на лицо дружелюбную улыбку и протягивает руку Семену:

– Рада знакомству. И что же у тебя за способность?

– Что-то вроде землетрясения или взрывной волны, – смущенно отвечает он, робко пожимая ее руку, – я пока и сам не понял.

– Чудесно, – улыбается ему Элла, но тут же теряет к нему интерес и снова переключается на Ингу:

– Зайдешь, я жду.

Мы проходим еще по коридору, сворачиваем и оказываемся у дверей, над которыми рамка для фото пустует.

– Вот и ваши апартаменты, – учтиво говорит Инга, открывает дверь и пропускает Семена внутрь. – Если что-то понадобиться, обращайтесь к голосовому помощнику, он тут же кого-нибудь пришлет.

Апартаменты Семы оказываются шикарными: три комнаты, джакузи у большого панорамного окна, голографический кинотеатр, барная стойка и огромная двуспальная круглая кровать. Чего здесь не хватает: так это кухни, видимо, едят сверхи где-то в другом месте или им приносят еду сюда. Семену это только на пользу пойдет.

Но вообще меня немного смущает, что герои партии Прогресса живут пусть и в шикарном, но по сути – общежитии. Неужели им не хочется личного пространства и свободы? Но, скорее всего, это вызвано тем, что здание действительно очень хорошо охраняется и только здесь это засранцы со сверхспособностями могут спать спокойно.

Наконец, когда мы оказываемся наедине, я забираю у Семена контроль.

– Нужно подслушать, о чем они будут говорить.

– Зачем? – удивленно спрашивает Сема.

– Потому что тот лутум, которого они ищут – я.

Сема негодующе вздыхает и выдыхает.

– Но как мы подслушаем? – спрашивает он. – Они ведь могут заметить.

– Я могу усиливать слух, – отвечаю я. – Даже необязательно близко подходить. Но неплохо бы знать, о чем они там болтают.

– Хорошо, – отвечает Сема и, торопливо стуча костылем, шагает на выход.

Осторожно выходит и заворачивает за угол.

– Отсюда сможешь услышать? – спрашивает он.

Я не отвечаю, а сразу забираю контроль и активирую усиление слуха.

Оглушая, все звуки сразу обрушиваются на нас. Приходится приложить немало усилий, чтобы абстрагироваться от лишнего и сосредоточиться. Из всего потока голосов я пытаюсь сконцентрироваться на голосе Эллы Стриж и у меня получается.

– Это было ужасно! – восклицает она. – Даша стояла передо мной, как живая! Этот лутум влез в мою голову! Он мне показал такое! Это просто невозможно!

– Успокойся, Элла, – строго говорит Инга. – Это обычный лутум со сверхспособностями. Рано или поздно его все равно найдут. А Банши... Скорее всего, он просто выудил это из твоей памяти.

– А если нет?! – истерично орет Элла. – А если его способности не ментальные? Что если он видит будущее и это вскоре произойдет?! Пария Света не предоставила никаких доказательств, что эта сука мертва! А если он жива?! Она придет за мной! – Стриж переходит на крик.

– Замолчи! – резко командует Инга, потом тише добавляет: – Тебя может кто-нибудь услышать. Незачем наводить панику на пустом месте. Я все проверю. Поговорю с Верховным о твоих опасениях. Но мне кажется, ты зря паникуешь. Если бы Банши была жива и на свободе, мы бы знали об этом одними из первых.

Я не слышу, что отвечает Элла, потому что заканчивается время.

Банши, значит. Речь шла только о ней, а я кажется не слишком-то им интересен. Это только Элла желает меня отыскать, и по всей видимости, исключительно ради того, чтобы узнать, реальна ли угроза от Банши.

– Она что? Говорила о той сверх женщине из лаборатории Света? – растерянно спрашивает Семен.

– Похоже на то, но лучше нам в это не вмешиваться.

Семен кивает и возвращается в апартаменты.

– Посмотри, где нет камер, – говорю я ему.

Семен кивает, окидывает взглядом помещение, а после заходит в туалет. Затем он осматривает потолок, большое зеркало с неоновой подсветкой.

– Тут вроде нет, – отвечает он.

– Отлично, – забираю контроль и говорю я. – Итак, думаю, здесь ты действительно будешь в безопасности. Поэтому пока оставайся в штабе и давай без этой своей борьбы за справедливость. Если получится решить со светляками все по-тихому, нам будет лучше.

– Но ведь они нарушили закон и хотели нас убить! – возмущается Сема.

– Думаешь, твоя партия не нарушает закон? Или мы его ни разу не нарушили? Ты серьезно желаешь начать судиться с правящей партией сейчас и еще больше подвергнуть себя и нас опасности? Боюсь, что если начнешь раздувать скандал, тебя сам же Прогресс уберет, чтобы ты им проблем не создавал. Знаешь такую поговорку: тише едешь, дальше будешь?

– Знаю, – недовольно отвечает Сема.

– Вот и отлично! Больше принесешь пользы, если ты здесь побудешь в качестве шпиона.

– М? Это еще зачем? – он в непонимании таращится на собственное отражение.

– Затем. Нужно выяснить, что твориться в их городе Возрождения. Есть у меня подозрения, что там что-то очень нехорошее затевается. В дальнейшем нам эти сведения могут пригодиться. Так что слушай внимательно все, о чем говорят вышестоящие и сверхи – и мотай на ус.

– Ладно, – в голосе Семена слышится досада. – А вы как будете выкручиваться?

– Есть у меня идея одна. Я тут с одним человеком пообщался, и от него кое-что узнал. И пришла мне в голову мысль, что Верховные обеих партий: Жизни и Света могут быть в курсе. Может даже неконкретно Верховные, но кто-то должен остаться в партии, кто знает про таких, как мы. Так вот, нужно встретиться с Верховным партии Жизни. Возможно, он сможет нам помочь.

– Ты уверен? А если наш Верховный не в курсе?

– Ну тогда – ой! И все же попробовать стоит. Ты знаешь, кто Верховный здесь на Юге?

Семен задумывается:

– Вроде старик какой-то, я честно даже не помню, как его зовут. Он редко показывается, в основном на телевидении мелькает его пресс-секретарь. То ли дело Верховный партии Света – Дмитрий Белозеров или наша Верховная Виктория Тимуровна.

– Ясно, – отвечаю я, – это не проблем, поищем информации о нем во Всезнайке. Так ладно, я тебе задание дал, теперь обратно к Вовчику. Будем заниматься его проблемой.

– А если со мной что-то случиться? – снова заводит свою песню Семен.

– У тебя сверхспособность, Сема! Вроде ж большой мальчик, уверен, не пропадешь. И вообще, если ты будешь в смертельной опасности, я узнаю. И сразу примчу на помощь. Так что давай дерзай.

А как ты узнаешь? – растерянно спрашивает Сема, но я уже отключаюсь и возвращаюсь к Вовчику.

Снова наваливаются все ненавистные ощущения ломки. Когда ж они заразы пройдут?

– А, вернулся? – каким-то недовольным тоном тянет Вован.

– Что-то случилось?

– Да, случилось. Патрули на дорогах стоят, чудом проехал. Если бы тормознули, у нас бы были большие проблемы. Ты, вообще-то, лутум без пэку.

– Вам что, лутумов даже подвозить нельзя? Может, ты меня в рейтинговый лагерь везешь?

– Ага, только у тебя на лбу не написано, что ты лутум. Может ты преступник, который пэку снял. Забрали бы в отделение и тебя, и меня.

Еще один паникер, блин.

– Не забрали бы, – отмахиваюсь я. – По крайней мере, надолго бы точно не забрали. Так, давай где-нибудь припаркуемся и позвоним Бессонову.

Вовчик тихо матерится и съезжает на обочину.

– Сам с ним будешь говорить, – в раздражении говорит Вован.

– Я-то поговорю. Но вот встретиться с ним и все рассказать придется тебе лично. Я с тобой пойти не могу, сам понимаешь, слишком много будет вопросов.

Вова недовольно морщится, снимает свой пэку и протягивает мне:

– На, звони.

Номер Бессонова я запомнил наизусть, поэтому без проблем набираю. Он отвечает сразу же:

– Да, слушаю.

– Добрый день, Аркадий. Нам нужно с вами срочно встретиться. У меня есть сведения о банде Чащовских и о преступлении, которое они собираются совершить завтра.

– Вы кто? Откуда мой номер? – голос Бессонова становится напряженным.

– Я не могу сказать, иначе будут проблемы. Давайте обо всем при встрече. И надеюсь, вы понимаете, что все должно остаться в секрете.

Бессонов какое-то время молчит, потом говорит:

– Хорошо, давайте через два часа на Красной площади у фонтана. Но если это какая-то глупая шутка, будьте уверены, я вас по номеру найду, из-под земли достану, и тогда мало не покажется.

Манера общаться с осведомителями у него, конечно, оставляет желать лучшего.

– Хорошо, через два часа буду, – отвечаю я и отключаюсь.

В эту же секунду у Вовчика начинает звонить пэку.

«Кузьмич» – высвечивается на панели.

Вова меняется в лице, бросает на меня встревоженный взгляд, обеспокоенно качает головой и забирает пэку.

– Если из-за тебя что-то случиться с моей мамой, – говорит он, – своими руками придушу.

– Да, Андрей Кузьмич, – бодрым голосом отвечает Вова.

– Куда ты пропал? Пацаны вчера целый день тебе звонили, не могли дозвониться? – голос начальника Вована крайне недовольный.

– Да я это, дела кое-какие были, ничего серьезного.

– Какие у тебя могут быть дела, если ты работаешь на меня. Кроме того, что я тебе поручаю, никаких других дел у тебя быть не может!

Вова кивает и стискивает пеку так сильно, что белеют костяшки на пальцах.

– Я решил, что ты сдрейфил, Черныш, – с холодной злобой говорит Кузьмич. – Думал, ты собрался кинуть меня. Мне Петрович сразу звякнул и доложил, что ты тачку Грача ему спихнул и другую у него взял. Свалить решил?

– Что вы, Андрей Кузьмич! Даже в мыслях не было. Просто захотел взять тачку получше, – заверяет его Вован и еще сильнее стискивает ремешок пэку, так что тот мнется и складывается напополам.

– А что с глазом? – спрашивает Кузьмич.

– Да, это... я дома о шкаф ударился, – отмахивается он.

– Ты че мне заливаешь, мразь? Я что не вижу, что этот фингал тебе кто-то поставил. Это не Казачинские часом постарались? Может они уже знают, что мы готовим? Или ты с мусорами связался?

– Нет, – в ужасе округляет глаза Вован. – Я бы ни за что, Андрей Кузьмич. Я не стукач! Это мне малолетки с моего района вчера поставили. Я перебрал, полез к ним какого-то черта, вот они меня и разукрасили. Стыдно было такое рассказывать.

Кузьмич молчит несколько секунд, и вдруг весело добавляет:

– Ты все равно у меня на крючке, Вова. Ты моя грёбаная марионетка и будешь делать, что я скажу. Мы тут вчера, сразу как ты пропал, мать твою навестили и решили перевести ее в другую клинику, которая моему товарищу принадлежит. С матерью твоей все в порядке, но знаешь ли, после операции на сердце всякое может случиться. Ты меня понял?

Вован бледнеет, лоб тут же покрывается испариной, руки начинают дрожать, и он едва не роняет пэку.

– Я все понял, Андрей Кузьмич, – отстраненным тоном говорит Вова.