Текст книги "100 великих экспедиций"
Автор книги: Рудольф Баландин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Этот рейс Френсиса Чичестера признали в XX веке самым выдающимся достижением в одиночных плаваниях. Три вызова бросил он Мировому океану: обогнуть мыс Горн, идя с запада (так опасались ходить даже крупные парусники); побить достижение Вито Дюма, обогнувшего земной шар за 272 дня; установить рекорд безостановочного плавания – лишь с одной стоянкой.
Предстояло идти «ревущими сороковыми» – широтами, где ветры проносятся над пустынными водами, вздымая пятнадцатиметровые волны. Здесь царствуют циклоны, приносящие жестокие штормы, человек и судно испытывают предельное напряжение. Этот маршрут в XIX веке прославили английские клиперы, ходившие в Австралию и обратно к Британским островам вокруг мыса Горн. Чичестера вдохновила идея пройти одному по пути парусников с большим экипажем. А ведь ему уже исполнилось 64 года!
Сэр Френсис Чичестер в путешествии
В первое путешествие – из Англии в Новую Зеландию – он, сын священника, отправился 18 лет с 10 фунтами. Работал лесорубом, золотоискателем, продавал газеты, посредничал в фирме по недвижимости. Через десять лет на свои средства построил в Англии спортивный самолет «Мот» и вскоре стал известен как отважный пилот. В 1931 году выиграл кубок за первый в мире перелет над Тасмановым морем из Новой Зеландии в Австралию, а затем осуществил самый длительный одиночный перелет из Новой Зеландии в Японию. Через 5 лет с товарищем пролетел из Австралии через Китай, Индию, Ирак, Египет и Тунис в Англию.
Во время Второй мировой войны он служил в Англии инструктором военно-воздушной школы по астронавигации (из-за ограничения летать – по зрению и возрасту).
Парусным спортом Чичестер занялся в 50 лет, как всегда с увлечением овладев технической стороной дела, а упорства и характера ему было не занимать. В 1960 году на «Джипси-Мот III» победил в первой атлантической регате одиночек, пройдя 4004 мили за 40 с половиной суток. Он похудел почти на 5 кг, но ранее обнаруженный рак отступил. Парус вернул его к жизни, море заставило поверить в свои силы. «Мне хотелось бы повторить эти гонки. Я не совершил бы тех ошибок, которые допустил в этом состоянии», – подытожил Чичестер. Зимой 1961/62 года его модернизированная яхта преодолела Атлантику быстрее своего же рекорда на 7 дней.
Участвовал Чичестер и во Вторых атлантических гонках 15 яхт в 1964 году, заняв второе место и выполнив обещание пройти трассу менее, чем за 30 дней. Теперь можно было осуществить свою мечту о кругосветном плавании.
Чичестера поддержал лорд Дулвертон, ассигновав 20 тысяч фунтов стерлингов на постройку океанской яхты «Джипси-Мот IV» с площадью парусов 80 м 2, рассчитанной на обслуживание одним человеком. Корпус из 6-слойной прочной и легкой фанеры, длиной 16,5 и шириной 3,2 м, осадкой 2,4 м. Свинцовый балласт 3,9 т для остойчивости при 6-балльных ветрах и полной парусности.
Яхта была оснащена несколькими комплектами парусов, автоматическим рулевым устройством, спасательным плотом, радиостанцией с радиусом действия до 5 тыс. миль. На нее погрузили 300 кг продовольствия для первого этапа (обязательно – чеснок), пиво, коньяк, шампанское, сигары. Захватил мореплаватель и любимые музыкальные записи Бетховена и Гершвина.
27 августа 1966 года яхта Чичестера, облаченного в фирменный зеленый сюртук, вышла из Плимута. Так начался рейс под патронажем «Интернейшнл вул», богатейшей английской компании, производившей шерстяные ткани, клипера которой прежде доставляли шерсть в Британию. Заключил Чичестер договор с газетами «Гардиан» и «Санди тайме», также субсидировавшими его путешествие, о праве первыми публиковать репортажи о его плавании. Реклама, сэр!
При сильных порывах ветра удерживать яхту на курсе было трудно: расчеты не оправдались, судно оказалось плохо уравновешено. Чичестер, опершись плечами о кокпит, обеими ногами нажимал на румпель. Не всегда слушалась «автоматика». При сильном крене скорость достигала 9 узлов.
На 22-й день плавания, проходя мимо островов Зеленого Мыса, Чичестер отметил свое 65-летие. А 22 сентября, когда за кормой осталось 3500 миль, им был пересечен экватор. Яхта тогда не уступала в скорости клиперам XIX века, даже легендарной «Кати Сарк». Но далее из-за плохих погодных условий скорость резко упала.
В начале октября, на 38-й день рейса, «Джипси» повернула на восток, навстречу «ревущим сороковым». Кончались запасы воды, барахлило устройство для зарядки аккумуляторов. Но яхта упорно продвигалась по намеченному маршруту: позади уже 7000 миль. На 58 день, обогнув мыс Доброй Надежды, она вошла в Индийский океан.
«Шесть раз пересекал я Северную Атлантику в это время года и трижды в одиночку. Приходилось встречаться там с ураганами, при которых скорость ветра достигала 80 узлов. Но теперь, в сравнении с Индийским океаном, всё это казалось детской забавой. Здешние штормы свирепы, коварны и зловещи», – отметил Чичестер.
Беда пришла неожиданно. Сломалось автоматическое управление. Чичестер, соединив шкотами парус с румпелем, смастерил замену. Но приходилось часами не выпускать румпеля из рук, если неблагоприятные ветры не позволяли яхте идти самостоятельно. Это были трудные дни противоборства со стихией. При сильном ветре и высокой волне «Джипси» продвигалась вдоль южного побережья Австралии.
Среди островов Бассова пролива яхта шла галсами. 5 декабря до Сиднея оставалось 400 миль. И тут разразился штиль – бедствие для парусников. Чичестер едва держался на ногах. Только 11 декабря подул ветер. В лучах солнца сильно накренившаяся «Джипси-Мот IV» неслась по волнам к недалекому уже Сиднею под рев сирен и гудков сопровождавших ее яхт и моторных лодок. В порту среди встречавших героя были и прилетевшие из Англии жена Шейла и сын Джиль. 14 113 миль пройдены без остановок за 106 дней и 20 час 30 мин.
Сходя на берег, Чичестер с горечью сказал: «Теперь я уже знаю, что всему есть предел. Потерял я свои молодые силы». Он похудел на 10 кг, с трудом двигался из-за раненной при ремонте судна ноги. На вопрос, было ли ему страшно, ответил: «Это слабое определение. Временами меня охватывал ужас».
В Сиднее яхт-клуб отремонтировал судно, улучшив по его рекомендациям мореходные качества: была изменена форма киля, увеличен вес, по-новому распределен балласт. Но друзья, владелец яхты лорд Дулвертон, специалисты советовали Чичестеру отказаться от плавания вокруг мыса Горн. И все-таки 29 января 1967 года, после семи недель стоянки в Сиднее, «Джипси» вышла во 2-й этап плавания, хотя метеорологи предсказывали шторм в Тасмановом море.
Так и произошло. Горизонт закрыли черные тучи. Ветер достигал 12 баллов. Чичестер положился на судьбу и заснул в полностью задраенной каюте. Разбудил его резкий крен. Казалось, яхта опрокинулась. Вскоре она выровнялась. В каюте секстан, осколки бутылок, одежда, посуда, книги образовали почти метровый слой, и всё это было залито водой. С палубы смыло плавучий якорь и два свернутых паруса.
Прошло две недели, прежде чем «Джипси» обогнула Северный остров Новой Зеландии и вышла в Тихий океан курсом на юго-восток. Снова начались «ревущие сороковые». Суточные пробеги достигали до 200 миль. Были штормы и шквалы, но не такие жестокие, как в Тасмановом море.
Чичестер разнообразил трудовые будни: отмечал прохождение очередного меридиана, смену дат, годовщину своей свадьбы. Иногда судьба дарила ему умеренные ветры. Лавируя среди островов Диего-Рамирес, он приближался к опасному архипелагу Огненная Земля.
19 марта до мыса Горн оставалось 150 миль. Здесь самое штормовое место в мире. В прошлом только девяти подобным судам удавалось обогнуть мыс Горн, и шесть из них при этом переворачивались. Никто еще не огибал его в одиночку. Барометр предвещал шторм. Чичестер увеличил парусность, стараясь как можно скорей миновать зловещий участок. Любая ошибка грозила катастрофой. Рассвет 21 марта яхта встретила в 30 милях от оконечности южноамериканского материка.
Сила ветра нарастала. Чичестер спустил все паруса, кроме кливера. Несмотря на это, судно мчалось по увенчанным белыми гребнями волнам со скоростью 8 узлов. Около 11 часов всего в нескольких милях мореплаватель увидел мыс Горн: его мечта сбылась! Правда, радость омрачил приступ морской болезни. Вскоре начался шторм. Ночью волны набрали высоту, и яхтсмена обуревал страх. Вышел из строя лаг, измеряющий скорость, а это не позволяло точно ориентироваться. К счастью, Чичестер оказался утром на палубе в тот момент, когда было еще не поздно обогнуть тянущиеся вдоль правого борта скалистые берега острова Лос-Эстадос.
Пройдено 8000 миль. «Джипси» устремилась на просторы Южной Атлантики. И здесь нередко выпадали тяжелые дни с сильным встречным ветром. Тогда яхта едва продвигалась вперед, а то и отступала назад. Чтобы не «сражаться с океаном», Чичестер пережидал, не тратя силы понапрасну.
11 апреля стало знаменательной датой: замкнулось кольцо «кругосветки»! «Джипси» оказалась там, где уже побывала 3 октября 1966 года. До Плимута 5000 миль. Всего-то!
А 24 апреля яхта вторично пересекла экватор, приблизившись к полосе пассатов. Наверстывая упущенное время, Чичестер развернул все паруса. Азорские острова «выплыли» на 100-й день 2-го этапа этого беспримерного одиночного плавания. До цели тысяча миль. Чичестер старался выжать из судна все возможное, совершая в северо-восточных пассатах суточные переходы по 18 8 миль и покрывая до 1215 миль в неделю. Это были рекорды для одиночного плавания.
Наконец, в последних числах мая он вошел в Ла-Манш. Пора было облачаться в фирменный зеленый сюртук. На берегу его ждал уникальный по масштабам прием, даже более громкий, чем встреча покорителей Эвереста. Еще в Сиднее Чичестеру сообщили о посвящении его в рыцари. На подходе к Плимуту его окружила флотилия мелких судов, четверть миллиона человек наблюдали с берега, как судно сэра Френсиса Чичестера входило в гавань, шли репортажи по радио и телевидению.
А Чичестер тяжелее всего переживал отсутствие… одиночества.
Самым важным его мотивом, считал знаменитый альпинист Крис Бонингтон, была неистовая страсть к состязанию, сочетавшаяся с любознательностью истинного искателя приключений, к тому же с ориентацией на использование техники.
В одиночку на Северный полюсДаже среди отчаянных одиночек японец Наоми Уэмура выглядит экзотично. Он восходил на высочайшие вершины всех пяти континентов, сплавлялся на плоту по Амазонке и завершил жизнь на очередном маршруте. В 1977 году он решил в одиночку достичь Северного полюса.
Уэмура не был отличным спортсменом и опытным альпинистом. Его с юности, когда еще он учился в университете, изучая сельское хозяйство, увлекали одиночные походы. Он много ходил по горам. Приехав в Америку и немножко подзаработав, Уэмура в 1964 году отправился в Альпы. При одиночном восхождении на Монблан, пересекая ледник, он провалился в трещину. Его спас рюкзак, заклинившийся между стенками.
Он работал в лыжном патруле на одном из горных курортов. В 1965 году в Гималаях взошел на Чо Ойю-II (7646 м). Затем продолжал совершать экспедиции, преимущественно одиночные и со скудными средствами на Килиманджаро в Африке, Аконкагуа (высочайшую вершину Южной Америки, 6960 м), в Аляске на гору Сандфорд.
Наоми Уэмура – первый японец, ступивший на вершину Эвереста
В 1969 году его пригласили в состав японской экспедиции на Эверест. Они поднялись до 8300 м. На следующий год они двумя группами штурмовали Эверест. Наоми Уэмура стал первым японцем, ступившим на его вершину. Затем он отправился на Аляску и взошел на высшую точку Северной Америки – гору Мак-Кинли (6193 м).
У него появилась мечта: пересечь в одиночку Антарктиду. Для подготовки он предпринял в 1974–1976 годах путешествие от Гренландии через Северную Канадудо Аляски длиной 7500 миль. Он двигался зимой на собачьей упряжке, а летом оставался на месте.
После этого он решил штурмовать Северный полюс. Средствами его обеспечили крупное издательство и одна телевизионная компания Японии. Ему было обеспечено снабжение продуктами самолетами. Его снабдили передатчиком на случай несчастного случая. Тем не менее его предприятие было трудным и опасным. Во многих случаях никто не мог бы ему помочь. Например, упав в полынью, он вряд ли смог бы выбраться на лед.
На четвертый день пути он проснулся в палатке от яростного лая собак. Затем их лай стал отдаляться: они сумели отвязаться. Не успел Уэмура вылезти из спального мешка, как услышал тяжелую поступь. Это был белый медведь! А карабин не заряжен…
Уэмура затаился. Зверь вел себя активно. Он хозяйничал среди съестных припасов, привалился к боку палатки, лапой разодрал ее. Ему ничего не стоило разодрать спальный мешок и загрызть человека. Но он через некоторое время предпочел удалиться. После него немногое из съестного осталось. Не было сомнений, что, проголодавшись, зверь вернется.
Собрав собак и крепко привязав их, Уэмура вызвал самолет, зарядил карабин и стал ожидать нового визита белого медведя. Собаки предупредили его о приближении зверя. Подпустив его поближе, Уэмура несколькими выстрелами уложил его.
В отличие от большинства полярников, которые ослабших или повредивших лапы собак пристреливали, а мясо давали остальным, Уэмура отправлял их самолетом обратно на родину. За время путешествия самолеты садились на льдины 5 раз.
Одна из собак стала рожать. Двух первых щенков разодрали и сожрали набросившиеся собаки. Уэмура отогнал их и забрал рожаницу к себе в палатку. Несмотря на его заботу, в живых осталось только трое, и с первой оказией он отправил их вместе с матерью в Японию.
Продвижение вперед затрудняли часто встречающиеся нагромождения торосов, через которые приходилось порой прорубаться. Чтобы преодолеть трещины, он укладывал нарты в виде мостика. Опасность свалиться в воду была велика. Порой льдины сталкивались и крошились. Надо было спешно перебираться на более надежные льды. Много времени уходило на то, чтобы объехать крупные полыньи. Уже на подходе к полюсу перед ним оказалось поле слабого льда, который прогибался под тяжестью груженых нарт.
29 апреля он завершил свой переход на Северном полюсе. Через сутки прибыл самолет с журналистами и кинооператорами. Реклама прежде всего!
На следующий год Уэмура совершил не менее сложный, трудный и опасный одиночный переход с севера на юг (1400 миль!) через ледниковый покров Гренландии. Оставалось только отправиться на пересечение в одиночку Антарктиды. Но прежде он отправился в феврале 1984 года на Аляску и штурмовал высочайшую вершину Североамериканского континента (6193 м). Никто еще в одиночку не восходил на нее зимой.
Наоми Уэмура погиб при спуске с горы, застигнутый метелью, продолжавшейся несколько дней. Тело его не нашли. Ему было 43 года.
Глава 3. Жажда острых ощущений
С этим ничего не поделаешь: есть люди, которым нравятся экспедиции, цель которых – острые ощущения. Понять их можно: если ты постоянно обитаешь в городе, проводишь время в конторе (обычно этот контингент дает наибольшее количество любителей приключений), то хочется время от времени или один раз в жизни испытать нечто особенное, как нынче говорят, с выбросом адреналина.
Вот и пускаются они в опасные туристические маршруты высокой трудности, занимаются альпинизмом, проникают в пещеры и блуждают в глубинах горных массивов или спускаются в пропасти только ради того, чтобы «испытать себя», почувствовать самоудовлетворение.
Признаться, долгие годы такие люди вызывали у меня недоумение. Почему бы им не получить профессию геолога или географа и трудиться, принося пользу людям? Тогда почти в каждой экспедиции из года в год будут тебе не только приключения обыденные, но и не менее увлекательные, связанные с познанием земной природы.
Но потом я пришел к выводу: не всем же быть геологами и географами. Да и не каждому нравится постоянный нелегкий труд. Далеко не всех увлекает познание природы.
Два сплава по Голубому НилуАнглийский альпинист и писатель Крис Бонингтон в 1968 году примкнул к экспедиции, целью которой был сплав по Голубому Нилу. Как это ни странно, на то время никому еще не удавалось осуществить такое мероприятие.
Первую попытку предпринял в 1903 году американский миллионер В. Макмиллан. У моста в городе Шафартак под его руководством были спущены на воду три специально сконструированные стальные лодки. Все они потерпели крушение и утонули на первом же пороге. Затем последовал перерыв почти на 6 десятилетий. В 1962 году с того же места стартовала группа швейцарцев на каяках. Они преодолели несколько порогов, но их ждала еще более страшная опасность: бандиты. В результате нападения двое швейцарцев были убиты, другие спаслись бегством.
Швед Арне Робин на каяке в одиночку отправился с того же моста в опасное плавание. Из предосторожности он не разводил костров, а делал привалы только с наступлением темноты. На него нападали крокодилы. И все-таки ему удалось пройти до соединения Голубого и Белого Нила. Через два года он рискнул отправиться в маршрут с верховьев реки в двухместном каяке со своим другом. Через 15 миль в водовороте на очередном пороге они перевернулись и, к счастью, спаслись. Река оставалась «непокоренной».
Английский альпинист и писатель Крис Бонингтон
«Голубой Нил начинает свой бег обманчиво спокойно, – пишет Бонингтон. – Когда он покидает обширное озеро Тана, его бурные маслянистые воды струятся в низких берегах между колышущимися плюмажами папирусов. Всего несколько миль вниз по течению – и вот грохот, доносящийся из-за поворота, извещает о первом пороге. Река становится уже, падает на несколько метров, и неожиданно ее гладкие воды превращаются в хаос. Следующие 470 миль до суданской границы река прокладывает путь в глубокой долине, которая гигантским полукругом раздвигает горы Эфиопии. Пороги перемежаются со спокойными водами, каждый участок которых населен собственным семейством крокодилов. Но, пожалуй, опасней этих рептилий могут быть люди: каждый мужчина здесь носитружье или копье, и несколько экспедиций, спускавшихся по Голубому Нилу, подверглись их нападению».
Итак, наиболее основательно подготовленная английская экспедиция в 1968 году отправилась «покорять» Голубой Нил. Возглавлял ее капитан Джон Блашфорд-Снелл. «Практически это была армейская экспедиция», – отметил Бонингтон, который был ее участником как фоторепортер и корреспондент газеты «Дейли телеграф». Всего было задействовано 56 человек, одномоторный самолет, армейский внедорожник, радиопередатчик для связи со штабом в Англии, 3 надувные резиновые лодки с веслами для спуска в верховьях Нила. Кроме того, от моста в Шафартаке отправлялись 4 больших плоскодонных десантных лодки с подвесными моторами. На этом этапе предполагались научные исследования зоологов и археологов.
Крис Бонингтон рискнул пройти самый опасный маршрут – в верховьях реки, начиная от озера Тана. Командовал капитан Роджер Чэпмен. На этом этапе почти все участники были военными. Их было по трое в трех лодках, названных «Вера», «Надежда» и «Милосердие». Если два первых названия относилось к людям, то третье, по-видимому, было обращением к реке. Она на него не реагировала. На первой же полосе порога они пережили смертельно опасное приключение. Бонингтон вспоминал:
«Когда стена из пенящейся воды обступила лодки, нависая над нами, а лодки запрыгали по волнам, у нас не нашлось времени на то, чтобы поддаться панике. Мы просто испытывали сильное возбуждение. Скоростной спуск на лыжах, серфинг и быстрая езда на автомобиле слились здесь в одно целое – это была езда по лавине вспененной воды… Лодка Роджера Чэпмена, которая лидировала, перевернулась… Мы мало что могли сделать на порогах, наши усилия на веслах были настолько ничтожны по сравнению с напором воды, что проскочить их было делом простого везения».
На следующий день пришлось буквально продираться в сырой чаще через архипелаг островов, покрытых буйной растительностью. Только к полудню достигли чистой протоки. После отмелей снова начались пороги. Рекогносцировку провести не удалось: заболоченные берега поросли непроходимым кустарником. Пришлось уповать на удачу. Но повезло не всем.
На одном из порогов потерпела крушение «Надежда». Одного из ее команды затянул водоворот. Спастись удалось благодаря спасательному жилету с автоматической системой поддува. На следующей полосе порогов решили не рисковать и провести лодки на веревочных буксирах с берега. Это потребовало так много времени, что пришлось вновь сплавляться по реке. На очередном пороге лодка Чэпмена быстро исчезла из вида, словно покатилась с обрыва. После долгого, как показалось, ожидания взвилась вверх ракета: сигнал Чэпмена для старта другой лодки.
Третьей группе, в которой находился Бонингтон, не повезло. Лодку подхватил водоворот, завертел и бросил на камень. Все оказались в воде. Бонингтон, вынырнув, увидел днище своей перевернутой лодки и почувствовал, что поток тянет его на дно. Он выдернул чеку баллона со сжатым воздухом, и спасательный жилет вытянул его на поверхность. Вокруг клокотала и пенилась вода, накрывая его с головой. Он понял, что сейчас захлебнется и утонет. Но тут его выбросило на камни за порогом.
Его товарищ Ян Маклеод смог уцепиться за лодку, промчался через буруны, уцепился за куст и выбрался на берег. Течение потащило, колотя по камням, третьего – Криса Эдвардса – к очередной полосе порогов. Он был буквально на краю гибели. Один из членов группы успел спуститься в воду на веревке и смог его подхватить.
Теперь всем стало ясно, что риск слишком велик. Бонингтон и еще один участник команды «Вспененной воды» (так ее назвали) отказались плыть дальше. Эдварде из-за травм не мог продолжать сплав.
Пороги Тиссиат оказались такими грозными, с мощными водопадами, что лодки пришлось перетаскивать по мелководью у берега, а то и волоком. Затем на веслах прошли 12 миль. Дальше начиналось ущелье с отвесными стенами, в которое врывалась вся масса воды Голубого Нила. Чэпмен не стал рисковать, решив сплавить лодки без людей, чтобы их подобрала ниже по течению у моста другая группа. Экипаж лодок направился вдоль берега реки. И тут, казалось бы, на самом безопасном участке, произошла трагедия.
Им пришлось переходить приток Голубого Нила – узкую, но бурную и глубокую речку Абайа. Ян Маклеод вошел в воду, перевязанный на поясе страховочной веревкой. Поток сбил его и потащил с собой. Его удерживали на веревке, но тогда перед ним возникал бурун и Ян захлебывался. Веревку стравливали, пытались его вытянуть на берег, но все было безрезультатно. Чэпмен бросился в воду, схватил Яна, но не смог удержать, и несчастного затянуло под воду. Тело его так и не смогли найти.
Вскоре начался второй этап сплава по реке, течение которой было быстрым, но без крутых порогов. «Мы не испытывали больше возбуждения, – вспоминал Бонингтон, – нас преследовало гнетущее ощущение страха. Когда мы уворачивались от камней или обходили буруны, наши нервы и внимание были на пределе».
Привал сделали на поросшем деревьями берегу речной протоки. Обратили внимание на две пещеры в отвесном утесе. Обследовав их, обнаружили осколки глиняной посуды. А когда наступила пора насладиться кофе, появился откуда-то Джон Блашфорд-Снелл с криком:
– Торопитесь, надо немедленно убираться отсюда!
Но было уже поздно. Со скалы раздались пронзительные крики, и грянул ружейный залп. Джон, схватив мегафон, прокричал местное приветствие. Ответом ему были выстрелы. Что предпринять? Решили не открывать ответного огня, вызвать по радио подмогу и попытаться вести переговоры.
Когда на стол совещания с грохотом упал увесистый камень, Джон спокойно сказал:
– Джентльмены, пора принимать решение. Когда я крикну «пошли!», бегите к лодкам.
Подбежав к лодкам, стали толкать их по мелководью. Сверху падали в воду камни, шлепались пули. Когда они выплыли на стрежень, Бонингтон упал в лодку: ему в спину попал камень. Джон стал стрелять из револьвера, и нападавшие притихли. К счастью, никто из членов экспедиции не был ранен, лодки были целы.
Следующий ночлег устроили на острове. В сумерках какой-то подросток переплыл реку и немного поговорил с ними. Нетрудно было догадаться, что его послали на разведку. Ночью дежурный Чэпмен высветил лучом фонарика голову человека, плывшего в сторону острова. На другом берегу толпились люди с копьями и ружьями. Чэпмен крикнул им. Ответом был выстрел и грозные вопли.
Началась ночная перестрелка. Джон Блашфорд-Снелл выпускал в сторону нападавших сигнальные ракеты. Вскоре нападавшие затихли. Путешественники собрали вещи, погрузили их в лодки и стали дожидаться рассвета. С берега послышался звук рожка. Можно было ожидать новой атаки. Пришлось отчаливать в темноте, ибо боеприпасы были на исходе.
Течение подхватило лодки. Через некоторое время послышался впереди рев порога. Пристать к берегу не удалось. Одна лодка взлетела на бурун и перевалила через порог. Другая уперлась в камень и встала на дыбы. Находившейся в ней Чэпмин уперся ногами в борт и удержался, но двое других оказались в воде. В темноте их нельзя было бы отыскать. К счастью, они вынырнули рядом с лодкой, и Чэпмен помог им забраться в нее.
В одной лодке был поврежден воздушный клапан, и она начала тонуть. В другой был поврежден подвесной мотор. Пришлось дрейфовать. Экспедиция завершилась 25 сентября у моста, как было предусмотрено планом. Впервые было полностью нанесено на карту верховье Голубого Нила. За исключением двух особо опасных порогов, остальной путь был пройден по реке.
Вторая экспедиция на Голубой Нил прошла в 1972 году. К тому времени в Англии стал популярным экстремальный вид то ли туризма, то ли спорта: сплав на байдарках или каяках по бурным рекам. На этот раз ее организатором стал молодой байдарочник Майк Джонс. В свои 20 лет он успел совершить несколько труднейших маршрутов, преодолевая пороги на реках Йоркшире, в Австрии, на Большом Каньоне в США.
Несмотря на учебу в медицинской школе Бирмингемского университета, он за полгода организовал группу из пяти опытных байдарочников, готовых отправиться на Голубой Нил. Огромные трудности пришлось преодолевать, еще не начав маршрут. Перебросить груз, в частности, байдарки и оружие, из Англии в Эфиопию оказалось предприятием чрезвычайно трудным. На этот раз военное ведомство отказалось содействовать смельчакам (судя по всему, первая экспедиция, которую они щедро субсидировали и поддерживали, имела помимо всего прочего разведочные цели).
Им помогли некоторые организации, в частности фонд Уинстона Черчилля. Однако нестабильная политическая ситуация в Эфиопии делала экспедицию особенно опасной. Трое ее участников «вышли из игры» и пришлось искать им замену. 24 июля Майк с автоматом, двумя револьверами, четырьмя каяками и прочим снаряжением вылетел из лондонского аэропорта Хитроу на самолете египетской авиакомпании, согласившейся перевезти его груз как обычный багаж…
В дальнейшем ему и его друзьям в течение полутора месяцев пришлось испытать немало трудностей и неприятностей, прежде чем они спустили свои каяки в озеро Тана у истока Голубого Нила. Один из них на «Лендровере» должен был встречать их у первого порога. В отличие от участников первой экспедиции, они все четверо уверенно прошли эти пороги. Но дальше начались протоки и густые заросли, не позволявшие заранее осматривать с берега опасные участки.
Теперь первыми шли опытные Майк и Мик, а менее уверенные в себе Дейв и Глен двигались следом. За поворотом реки они неожиданно оказались на краю порога. Трое благополучно его преодолели, но Глена затянуло в мощный водоворот и он с каяком скрылись в воде. Вскоре ниже водоворота всплыло весло, затем выскочила вертикально изрядно помятая лодка. Глена не было. Казалось, прошло несколько минут и он уже утонул. И все-таки он вынырнул почти в нескольких десятках метров ниже по течению.
Несмотря на этот случай, Глен продолжил плавание, хотя он был наименее подготовленным к этому, не раз переворачивался и добирался до берега вплавь.
Не доходя порогов Тиссиат, они причалили к берегу и пробились сквозь заросли к дороге, где их подобрал Стив на «Лендровере» и доставил в отель. Дейв отказался продолжать маршрут: до сих пор у них были не груженые лодки, а ниже порогов придется взять с собой оружие, радиоаппаратуру, спальные мешки и продовольствие на несколько дней. С ним согласился Глен.
В конце концов было решено, что на самом опасном участке пути сплав проведут Майк и Мик, а остальные двинутся по суше.
«Было уже 6 сентября, – писал Бонингтон. – Майк Джонс и Мик Хопкинсон вернулись на реку, прихватив только спальные мешки, радио, кинокамеры, по пистолету на брата и немного продовольствия: кекс, овсяную муку и желе. Оба признались мне, что испытывали страх, но были полны решимости пройти реку. Несмотря на то что каяки стали легче, они по-прежнему плохо управлялись.
Свирепые пороги перемежались с участками бурой бурлящей воды – река подавляла воображение своей мощью. Возделанные поля на берегу перемежались с пятнами леса и кустарника. Через двенадцать миль путешественники достигли того места, где весь объем воды, несомой Голубым Нилом, пропускается через скалистый проход шириной в каких-то полтора метра, ведущий в котлообразный кипящий провал. Именно здесь наша экспедиция вытащила свои резиновые лодки из воды. Джонс и Хопкинсон сделали то же самое, но заплатили людям, работавшим в поле, чтобы те перенесли каяки на небольшое расстояние в обход препятствия.
Они вернулись на реку в начале длинного узкого ущелья с отвесными стенами высотой метров тридцать, куда мы не рискнули сунуться в 1968 году. Это были самые опасные воды, какие Джонс и Хопкинсон когда-либо видели… В этом месте стремительные воды источили черные скалы вулканического происхождения, и стены ущелья буквально нависают над головой. Там нет ни одного уголка, где можно передохнуть. Приходится лететь только вперед, петля замысловатую нить пути через пороги, пытаясь с ходу разобраться в лабиринте пенящихся волн и падающей воды, врезаясь в огромные стоячие валы, обходя пенные котлы… Мик Хопкинсон признался, что никогда не испытывал такого страха».
Наступали сумерки. К счастью, справа они увидели что-то подобное бухточке. Пристав к берегу, вытащили каяки, взвалили себе на плечи и стали карабкаться вверх по склону. Начался дождь. Устроились в зарослях. Не разводили костер, чтобы не привлечь внимания грабителей. Спальные мешки промокли. Устроили с мрачным юмором праздничный ужин (Майку в этот день исполнился 21 год): бисквиты и желе. Спали плохо от холода и страха: внизу бурлила река, и казалось, что это переговариваются бандиты. В одно из пробуждений Майк заметил, что держит палец на спусковом крючке пистолета, нацеленного в голову Мика.
