355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Руби Диксон » И все-таки, медвежонок, ты попал (ЛП) » Текст книги (страница 2)
И все-таки, медвежонок, ты попал (ЛП)
  • Текст добавлен: 18 августа 2020, 22:00

Текст книги "И все-таки, медвежонок, ты попал (ЛП)"


Автор книги: Руби Диксон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Шериф Джэнт такой же медведь-оборотень, как и я, но на это даже он не сможет смотреть сквозь пальцы.

Я несусь через парковку и затем на опушке делаю прыжок во тьму леса. Стыд гонит меня вперед как можно быстрей, и я даже не замечаю капкан, пока не наступаю на него.

Стальные зубцы зажимаются вокруг моей задней левой лапы.

Проклятье!

Я испускаю полный ярости вой и перекидываюсь обратно, но зажим на моей лодыжке лишь еще больше стягивается. Стальные зубцы вонзаются в мою кожу, пробиваясь через плоть и разрывая мои вены и кости. Я пытаюсь сорвать его голыми руками, но железо слишком прочное.

Я стою там обнаженным, задыхаясь от испытываемой боли. Мне нужна помощь. Шериф Джэнт ближе всех, но мне, наверное, следует избегать встречи с ним. Так поздно ночью я могу получить помощь либо в таверне, либо в Лодже. Я отдаю предпочтение Лоджу.

Чем скорее я туда доберусь, тем больше у меня шансов на излечение моей раны. Я уже начинаю перекидываться обратно в медведя, когда слышу какой-то шум в лесу.

– Мэл? Мэл?

Это Райан зовет меня.

Дерьмо! Я смотрю вниз на свое обнаженное тело. Нам, медведям, перекидываться проще простого, но во время этого процесса что-то разъедает нашу одежду, и когда мы перекидываемся обратно, мы голые, как в день, когда появились на свет.

Большинство оборотней в этом районе участвуют в создании тайников в лесу, в которых хранится еда, вода и одежда. Но в неглубоких лесах, на самом краю человеческой территории и вблизи местонахождений стай, такого тайника не будет.

И даже если бы он и был, я не добрался бы до него вовремя. Я изо всех сил пытаюсь придумать оправдание, на которое Райан бы купилась, а поскольку не могу сообразить ни одного, я решаю предупредить ее, чтобы держалась подальше.

– Тут опасно, Райан. Здесь капкан. Возможно даже не один. Оставайся там, где стоишь.

– Я слышала, как ты кричал, – ее голос теперь раздается гораздо ближе. – Ты ранен? Я могу тебе помочь. В Центре спасения я усвоила кое-какие методы оказания первой помощи. Ну, то есть, они были для волков, но я хочу тебе помочь.

– Не надо. Мне не нужна твоя помощь, – огрызаюсь я резче, чем намеревался.

– Ооо, – ее голос раздается еще ближе, и этот тихий звук пронизывает огорчение. – Ты уверен? Мне показалось, что тебе очень больно.

– Со мной все в порядке. Все хорошо, в самом деле, – моя лодыжка пульсирует болью в насмешку на мое утверждение.

– Боюсь, мне все же стоит взглянуть, – настаивает она.

И у меня просто не осталось сил, чтобы прогнать ее более лаконичными и обидными словами.

– Я…, – мне с трудом удается подбирать слова. – Я в неприличном виде. Не думаю, что тебе стоит видеть меня таким.

У нее перехватывает дыхание.

– В каком именно? В таком, в каком ты был под моим окном?

Из меня вырывается мучительный стон.

– Прошу прощения за это. Искренне. Можешь обсудить это с шерифом. Я не буду… – не буду что? Снова сюда приходить? Это было бы ложью. Даже если Шериф Джэнт запер бы меня в камеру, я вернулся бы в ту же минуту, как только вышел. – Ты меня больше не увидишь, – заканчиваю я. Как минимум это я могу обеспечить.

– Я… Я хотела бы тебя видеть, Мэл, – ее фигурка, прорвавшись сквозь кусты, предстает прямо передо мной. Она задыхается при виде моей наготы, но я слишком увлечен, пожирая ее своими глазами, чтоб об этом волноваться. На ней крошечные шорты, футболка и пара сапог. Эта одежда должна была бы смотреться нелепо, но она приводит лишь к тому, что у меня пересыхает во рту, а руки сжимаются в кулаки. Тоска, которая охватывает меня, заглушает всякую боль, причиненную капканом. – Знаю, что ты за мной наблюдал, и хочу, чтоб ты знал, что я не против. Этим вечером я пригласила тебя на ужин, потому что подумала…, – она прикусывает губу, и мое сердце пускается вскачь. – Ну, я подумала, что возможно ты был бы не против со мной встречаться.

– Ты хочешь со мной встречаться? – с хрипом выдаю я. Возможно, боль обострилась настолько, что у меня уже шок.

– Только если ты хочешь. Мне не хочется тебе навязываться, – даже при лунном свете я вижу, что она покраснела. – Знаю, я слишком молода, а ты наверно хочешь кого-то более опытного.

– Райан, – со стоном произношу я. – Я уже слишком стар и слишком уродлив для такой красавицы, как ты. Тебе следует быть вместе с каким-нибудь юным сосунком, а не со мной.

Она мотает головой.

– Меня никто другой не интересует, и если мой возраст тебя не волнует, почему твой возраст должен волновать меня? – она подходит ко мне и нежно охватывает мое лицо ладонями. – Итак, как нам теперь выбраться из этой штуки? Ты можешь перекинуться?

Я пялюсь на нее с разинутыми от шока ртом.

Глава 4

РАЙАН

Мэл пялится на меня так, словно у меня выросла еще одна голова.

Ясно, я шокировала этого мужчину. А если честно? То, что Пайн-Фолс дом для множества оборотней, самый наихудше хранимый и самый общеизвестный секрет этого городка, так же, как и то, что леди из спа-центра спит с парнем из магазина спортивных товаров. В таком городке, как Пайн-Фолс, не так уж много остается незамеченным, и для всех безопаснее, если основная часть местного населения (особенно те, кто вооружены) честны друг с другом. Моя тетя Мэри эксперт относительно волков, и поэтому она время от времени имеет дело с местной стаей оборотней. Она сообщила мне, когда я приехала сюда в первый раз, что большинство населения Пайн-Фолса – это медведи. Это нечто, что общеизвестно, но не обсуждается.

А после сегодняшнего вечера? Догадываюсь, что Мэл и был моим большим дружелюбным медведем, которого уже много раз мне приходилось видеть. Медведь ему подходит – с его крупным телом и спокойной силой.

Хотя, должно быть, я его ошарашила своей откровенностью.

– Наорешь на меня, когда вернемся домой, – заявляю я ему. – А пока что можешь перекинуться, чтоб выбраться из этого капкана?

Он открывает рот, затем закрывает, а потом отводит взгляд.

– Я…

– Сможем все обсудить после того, когда ты вернешься в мою квартиру.

Мэл хмурит брови.

– И не вздумай со мной спорить, – указываю я ему, скрестив руки на груди, чтобы казаться менее нервничающей, чем я есть на самом деле.

– А то что? – рычит он.

– А то, что вернусь прямиком обратно к своему окну и примусь мастурбировать, уповая на то, что хотя бы один из моих соседей увидит меня, – огрызаюсь я в ответ, поскольку это первое, что приходит мне в голову, что может взбесить его.

Но ведь работает, да? Он прищуривает глаза.

– Это же просто смешно.

– Просто делай, что говорят, – велю я ему. – Я найду для тебя что-нибудь, что надеть. Честно, – меня бесит сама мысль, что он так мучается от боли, а все это возмущение из-за перекидывания или от того, что мой сосед может наблюдать за тем, как я ласкаю себя? Споры нам тут не помогут. – Сейчас же, Мэл.

На какое-то мгновение мне кажется, что он настроен и дальше препираться. Но тогда он издает рык, оскалив на меня зубы, расправляет плечи, а затем по всему телу начинает прорастать шерсть. Я понимаю, что он в шаге от того, чтобы стать Невероятным Халком*, поэтому закрываю глаза, чтобы не смущать его. Понятия не имею, что оборотни чувствуют относительно перекидывания, но если это что-то вроде того, как я пытаюсь вписаться в обтягивающие джинсы, только что вынутые из сушилки, это отнюдь не весело. Поэтому я держу глаза закрытыми и жду, когда он даст мне знать, что уже закончил.

*Прим: «Невероятный Халк» (англ. «The Incredible Hulk») – американский фантастический боевик от ‎2008 года, снятый по одноименному комиксу издательства Marvel. В фильме после неудачного эксперимента с гамма-лучами ученый Брюс Бэннер мутирует, превращаясь в состоянии гнева в зеленого монстра – Халка.

До меня доносится болезненный стон, и я открываю глаза. Определенно, это тот же медведь, которого я видела из своего окна, и его лапа застряла в капкане. Я опускаюсь на колени. Капкан оттопырен вокруг его лапы – он сжался вокруг его человеческой лодыжки, а у медведя она намного больше. Когда Мэл начинает растягивать капкан, я разжимаю его. С его увеличенной силой в форме медведя, нам удается открыть его настолько, чтобы он смог вытащить оттуда свою лапу, и, испустив рев боли, он, шатаясь, ковыляет от него прочь.

Я отпускаю капкан, дав ему захлопнуться, и еле-еле избегаю того, чтобы не защелкнуть в него собственные пальцы.

– Мы должны рассказать шерифу об этой дьявольской штуковине, – говорю я, поднявшись на ноги и отряхивая грязь со своих рук. – Они незаконны.

Он усаживается на задницу и поднимает одну из задних лап, чтобы осмотреть ее. Когда он это делает, у него на морде такое выражение, которое говорит мне, что он не собирается забывать, насколько сильно он на меня раздражен. Удивительно, что морда медведя может передать нечто подобное.

– Ой, да ладно тебе, – говорю я ему. – Это же не я поставила тут этот капкан, – я жестом указываю на свой дом. – А теперь давай, двигай. Доберемся до моей квартиры, чтобы я смогла перевязать тебе ногу, ясно?

Он даже не двигается. Отлично. Теперь я заполучила медведя, который при этом еще и упрям.

– Ты что, Мэл, серьезно, что ли? Приглядывая за мной, ты поранился, а я тут уже окоченела, – мои ноги едва прикрыты шортиками, а ночь такая холодная. И у меня нет такой шкуры, как у него. – Не мог бы ты все-таки зайти ко мне? Обещаю больше не соблазнять тебя, ладно?

Он пыхтит, неуклюже поднимаясь на лапы. Прихрамывая, он начинает идти в направлении моего дома. Я еле сдерживаюсь, чтобы не предложить ему перекинуться обратно в человеческую форму, но тогда я вспоминаю, что в человеческой форме у него проблема с одной из лодыжек, а на троих лапах ходить, пожалуй, легче. Рысью я обгоняю его, чтобы открыть заднюю дверь. Хотелось бы надеяться, что соседи этого не увидят.

Да ладно, чего уж там? Соседи, скорее всего, тоже медведи.

Я проскальзываю внутрь в нескольких шагах перед ним и спешу достать на кухне несколько полотенец.

– Устраивайся поудобнее, – кричу я и сама морщусь. Поудобнее? Ему же сейчас предстоит оказаться голышом, к тому же он ранен. Подобное положение дел не слишком-то подходящее для «поудобнее». На секунду задумавшись, я прихватываю из холодильника пару банок пива. Ему, вероятно, не помешает выпить, к тому же у него будет хоть что-то, чем занять руки.

И тогда я представляю себе, чем он занимает свои руки (держит в руках член), и я вся заливаюсь румянцем и меня охватывает волнение. Этот вечер только что превратился в один гигантский бардак, разве нет? Я очень расстроена.

Когда вхожу в гостиную, я придаю своему лицу осмотрительно нейтральное выражение. Мэл там, сидит на моем диване, совершенно голый. Он держит декоративную подушку поверх своего хозяйства и подпирает одну из своих ног. Я рада видеть, что кожа вроде не повреждена, однако его лодыжка чрезвычайно опухла и начинает покрываться синяками. Бедный Мэл.

Увидев это, у меня вырывается тихий стон, полный сострадания.

– Это все моя вина.

– Нет, это не так, – заявляет он хриплым голосом. – Не беспокойся об этом.

Сморщившись глядя на него, я предлагаю ему полотенце.

– Прикрой свое хозяйство вот этим, если так тебе будет спокойнее. Та подушка мне нужна для твоей ноги.

Я протягиваю ему полотенце, после чего поворачиваюсь спиной, чтобы он чувствовал себя спокойно, хотя я была бы не прочь хорошенько разглядеть то, что там у него, чем он мог бы похвастать передо мной. Мэл всегда мне нравился. Он считает себя уродливым; я считаю его мужественным. Он считает себя слишком старым для меня; я считаю его опытным.

В любом случае, я всего лишь печальное завершение этого уравнения – обычная человеческая женщина, которая не может предложить ничего, кроме энтузиазма. Я скидываю свои ботинки и оборачиваюсь, в душе надеясь, что застану его, демонстрирующим хоть немного плоти.

Неа. Когда я оглядываюсь, он уже аккуратно прикрыл полотенцем свои чресла, и я вижу лишь невероятно большие, мускулистые бедра, тугой живот и плечи, которые кажутся бесконечными. От одного его вида у меня пересыхает во рту. Не обращая внимания на хмурый взгляд, который он бросает в мою сторону, я нагибаюсь, чтобы схватить подушку.

– Если будет больно, скажи мне, – говорю я ему и, осторожно взявшись за его большую ногу, приподнимаю ее, чтобы можно было бы подсунуть подушку под его лодыжку.

Наверное, мне следовало нагнуться таким образом, что позволило бы мне сунуться своей задницей ему прямо в лицо, совсем чуть-чуть. Ну, мне так кажется.

Однако Мэл не отвечает, и я внимательно осматриваю его ногу.

– Похоже, зажим оказался недостаточно мощным, чтобы сломать кость. По-видимому, тебе повезло отделаться всего лишь страшным синяком и в ближайшие несколько дней будешь ощущать сильную боль. Давай я принесу-ка тебе лед.

Я выправляюсь и, улыбнувшись ему, не спеша иду на кухню.

Мгновением позже я возвращаюсь с пакетом замороженного горошка и еще одним полотенцем. Мэл сидит на моем диване и выглядит так, будто ему чертовски не по себе. Его руки теперь сложены прямо поверх полотенца – может ли быть такое, что он прячет от меня свой возбужденный стояк? Лишь одна мысль об этом меня вдохновляет, и мои движения становятся более кокетливыми, более чувственными. Когда я нагибаюсь, чтобы положить полотенце на его ногу, я стараюсь сделать это так, чтобы моя футболка оттянулась от шеи, чтобы я могла сверкнуть ему своей ложбинкой. Я кладу замороженный горошек на полотенце, а потом, издавая тихий щебечущий гортанный шум, осторожно прижимаю горошек к больному месту.

– Как ощущения?

Он ворчит.

Я продолжаю действовать дальше, усаживаясь верхом на его ногу, и протягиваю руку за пивом.

– Не хочешь выпить? Я принесла и для тебя.

– Не хочу, – его слова сказаны хриплым, резким голосом.

Ааа! Он закрывается от меня. Но вместо того, чтобы ощутить боль, я настроена оптимистически. Судя по всему, Мэл сразу закрывается или сбегает, хотя испытывает ко мне влечение, так что это верный признак того, что он взволнован моим присутствием.

– Не неси чепуху, – заявляю я ему и, используя край моей футболки, откручиваю крышечку. Я предлагаю его ему, и он неохотно принимает. Прикусив губу, я наблюдаю, как он отпивает несколько глотков. Есть что-то такое в его шее, что я нахожу совершенно захватывающим. Может потому, что его шея настолько огромная и мощная? Соски у меня напрягаются, и я представляю, как облизываю связки этой толстой шеи. Ммм.

Он замечает, что я разглядываю его, и замирает на месте.

– Так и собираешься сидеть здесь и глазеть на меня?

– Может быть, – я улыбаюсь ему. – Я тебе мешаю?

Сжимая челюсти, он кладет пиво на журнальный столик.

– Мне нужно идти.

– Нетушки, – говорю я быстренько и кладу руку ему на грудь, чтобы помешать ему встать. – Я буду о тебе заботиться. В том, что ты поранился, виновата я. Я в твоем полном распоряжении до тех пор, пока твоя нога не заживет, – я пододвигаюсь к нему немного ближе. – А теперь… скажи мне, чего ты хочешь.

Он смотрит на меня свирепым взглядом. Немного погодя, он спрашивает:

– Откуда ты узнала, что я медведь?

Черт возьми, он что, серьезно? Я, можно сказать, преподношу ему себя на блюдечке с золотой каемочкой, а он хочет всего лишь поговорить?

– Тетя Мэри тесно работает со многими местными волками. Один из них и проболтался.

– Гребаные сопливые волки, – он с отвращением качает головой.

– Ой, да ладно тебе. Ну, нельзя сказать, что тут кто-то супер упорно старался держать это в секрете. Ты сам был медведем, который шнырял прямо на моем заднем дворе, – восклицаю я. – Серьезно. С моей-то работой я должна была бы быть слепой, чтобы с этим не разобраться. Половина волков, которых мы отслеживаем, тоже люди. Мы просто делаем все возможное, чтобы они не попали под соответствующие радары.

– Ммм.

– Не великое дело, – говорю я ему. Я шевелю пальцами у него на груди. У него на груди много волос, но вместо того, чтобы из-за этого смутиться, я невероятно возбуждена. Он просто чертовски мужественный. – Даю тебе слово, что сохраню твой секрет. Крест на сердце.

Моей другой рукой я специально провожу пальцем по моим грудям. Под моей футболкой нет бюстгальтера, и я надеюсь, что он это замечает.

Он переводит взгляд на мою грудь, и выражение его лица ужесточается.

– Райан.

– Да?

– Ты что, прикалываешься надо мной?

– Вообще-то…. я соблазняю тебя. Я все думала, сколько времени тебе потребуется, чтобы это заметить.

Глава 5

МЭЛ

Оказывается, крайнее возбуждение может заглушить любые другие сигналы тела – голод, усталость, боль. Полезно знать. В следующий раз, когда меня подстрелят или придется страдать от переохлаждения из-за того, что слишком много дней пребываю в глубоком зимнем холоде, я буду думать о Райан, и пульсация между моих ног – это все, о чем я смогу думать.

Это все, о чем я могу думать сейчас. Об этом и о том, что она этому причина.

Ее торчащие соски тыкаются в тонкую ткань ее футболки. Она заявляет, что соблазняет меня, и факты это подтверждают.

– Я… я не хочу так тебя использовать, – бормочу я, отрывая глаза от ее груди.

– Если бы ты только сказал мне, Мэл, я бы тут же забралась на тебя, – она легонько царапает мою грудь.

– Сказал, – шепчет мой рот, прежде чем мой мозг успевает подхватить.

От неожиданности и облегчения она резко втягивает воздух, и я наблюдаю – будто смотрю кино – как она скользит вверх по моей ноге и заползает ко мне на колени. Ее колени располагаются по обе стороны от моих бедер. Ее задница опускается на мои бедра. Инстинктивно обняв ее попку, я выпускаю из рук полотенце, и Райан приподнимает бедра в движении, от которого у меня закатываются глаза.

Сидя на мне, она трется бедрами и это самая жаркая ситуация, что мне за всю мою жизнь доводилось переживать. Я бы мог, наверное, кончить только от этого.

– Поцелуй меня, Мэл. Пожалуйста, – просит она.

Что-то внутри меня ломается. Она ни в коем случае не должна вымаливать удовольствие. Она должна быть одарена им каждую минуту каждого часа каждого дня.

Я запутываю руки ей волосы и притягиваю ее уста к своим. Под моим натиском она с легкостью открывает их, и ее язык сплетается с моим. Она свирепая штучка, и я вкушаю ее желание, как только она с решительностью встречает мое хищное нападение, набрасываясь на меня своим собственным неистовством.

Она трется о мой напрягшийся член, и я чувствую влажность ее влагалища, просачивающуюся сквозь ее крошечные шортики.

Я просовываю пальцы за пояс ее шорт и едва с ума не схожу, когда, проскользнув мимо ее складочек, я обнаруживаю, что ее киска истекает соком.

– Хочешь внутри себя что-то тверденькое, маленькая девочка? – спрашиваю я, в последний раз напоминая ей о нашей существенной разнице в возрасте. И, наверное, самому себе, что держу руку на еле-еле совершеннолетней киске.

– Что ты, папочка, хочешь этим сказать? – глядя на меня, эта маленькая проказница хлопает ресницами.

– Сдается мне, тебе нужна твердая рука, чтобы быть наверняка уверенным, что ты не ввяжешься в неприятности. – Я толкаю свой средний палец в ее промокший канал. Что бы она не хотела сказать в ответ, это остается невысказанным. Она задыхается. Я скольжу внутрь вторым пальцем.

– Объезди мою руку, Райан. Покажи, как сильно ты этого хочешь, – требую я.

Она кладет обе руки мне на плечи, используя мое тело как опору в то время, как скользит по длине моих пальцев.

– Когда я получу твой… – она останавливается и, покусывая губы, бросает взгляд вниз, словно она слишком стеснительная, чтобы произнести это слово.

Мое сердце трепещет от той игры, в которую она хочет поиграть со мной. Я даже и представить себе не мог, что нечто подобное я могу найти занимательным. Но тут мне приходится признаваться самому себе, что в эту игру я наслаждался бы играть лишь с ней одной.

Я тяну ее за волосы, вследствие чего она вынуждена посмотреть мне прямо в глаза. У нее раскрасневшейся лицо, а взгляд совершенно остекленевший от похоти.

– Член? – спрашиваю я. – Ты хотела спросить, когда получишь мой член? – она кивает головой, насколько это позволяет моя крепкая хватка в ее волосах. – Произнеси это, малышка.

Я намеренно говорю более суровым, более требовательным голосом.

На мой резко сказанный приказ ее влагалище решительно сжимает мои пальцы.

– Но я не знаю, смогу ли я это сказать. Я еще ни разу… этого слова не произносила. Никогда еще я не испытывала такого сомнения относительно каких-то из слов. – Она тянется вниз и обвивает своими ладошками мою ноющую плоть. Ее пальчики трепещут, как крохотные бабочки, осыпая мой ствол едва ощутимыми ласками вверх и вниз по всей его длине.

Хотя я понимаю, что отчасти это всего лишь игра, то, с какой медленностью она меня ласкает, да и выражение ее лица подсказывает мне, что кое-что из этого все-таки правда.

– Малышка, неужели ты еще ни разу не спала с мужчиной?

Она качает головой.

– Неа.

– Тогда что ты делала? – проскользнув внутрь нее, я не почувствовал каких-либо преград, однако она тугая. Намного туже, чем я ожидал. Туже, чем мне приводилось испытывать в жизни.

– Ласкала себя сама, – нерешительно отвечает она. – У меня есть… игрушки.

Я невероятно удивлен и смущен, что она хочет, чтобы ее первым был именно я. Ей уже никогда от меня не избавится, и она должна об этом знать. Я хватаю ее за подбородок, вынуждая ее смотреть мне прямо в глаза.

– Райан, – я называю ее по имени, чтобы она понимала, что это уже не игра. – Если я возьму тебя… когда я возьму тебя, – поправлю я, – я стану последним мужчиной, который когда-либо прикоснётся к тебе. Ты меня поняла?

Я вытаскиваю пальцы из ее горячего влагалища, чтобы она поняла, что отпускаю ее. Я не стану ее останавливать, потому что, если мы продолжим, то я не намерен с ней расставаться. Никогда. Для меня это не одноразовая сделка. Даже если она больше никогда ко мне не прикоснется, я все равно буду таиться поблизости, потому что не смогу покинуть ее. Я буду следовать за ней повсюду. Когда она выйдет замуж, когда у нее появятся дети, когда она состарится, я буду там… ждать… надеяться… желать.

Это убьет меня, если дать сейчас ей уйти. Мой член орет на меня, чтобы я заткнулся. Но эта девственница должна иметь возможность уйти, прежде чем я всажу член в ее девственное тело, наполню ее своим семенем, и каждая клеточка ее тела запахнет моим запахом.

Маленькая девочка, которую она изображала, исчезает и заменяется твердостью и понимающим взглядом.

– Может я и моложе тебя, но знаю, чего хочу. Я мечтаю о тебе того самого момента, как увидела тебя в том магазине. Я даже не ожидала, что мужчина, вроде тебя, может захотеть девушку, вроде меня, человеческую. У меня нет высшего образования. У меня нет талантов. У меня нет специальности. Меня удивляет, что ты вообще обратил на меня внимания.

Она поворачивается и целует меня в ладонь.

Я пялюсь на нее, разинув рот от удивления.

– Когда ты последний раз заглядывала в зеркало? Райан, ты можешь заполучить любого мужчину. Я старый и безобразный сукин сын, которому просто посчастливилось иметь определенную сноровку в обращении с ножом.

– Определенную сноровку, значит? – она улыбается широкой и красивой улыбкой. – От твоего искусства у меня аж дух захватывает. Твои резные фигурки выглядят настолько реальными, что мне так и кажется, что они вот-вот спрыгнут со своих пьедесталов и, расправив крылья, взлетят. Только, давай, не спорь со мной. А теперь, когда ты здесь, и ты в моих руках, дайка я тебе кое-что объясню, – она поднимает руки и обхватывает мое лицо своими ладонями. – Как только я возьму тебя, других женщин у тебя больше не будет. С этого момента я единственная, кто заполучает Мэла Стандарта. Теперь ты принадлежишь мне.

Она хватает меня за уши и удерживает меня неподвижным, покуда сама впивается мне в губы свирепым поцелуем. От ее заявлений я совсем теряю голову. Я скольжу рукой между ее ног и засовываю пальцы туда, где им и место.

Мне до смерти хочется уложить ее на этот диван и трахать до тех пор, пока мы оба не рухнем без сознания. Мне столько всего хочется с ней сделать. Мне хочется развести эти непорочные бедра и лизать эту девственную киску, которую уже никто, кроме меня, на вкус не попробует. Это сильнодействующий, секретный эликсир – подлинный источник наслаждения, которым только я один буду упиваться.

Однако прежде всего мне хочется, чтобы она кончила от моей руки.

Шлепнув ее по заднице, совсем легонько, я даю ей понять, что игра продолжается.

– Сама видишь, как сильно я хочу тебя, – рычу я, немного откидывая ее назад, чтобы она могла толком рассмотреть головку моего члена, покрасневшая плоть которой покрыта моим предсеменем. – Проведи пальцем по кончику моего члена, а потом засунь этот палец себе в рот. Попробуй меня на вкус, – приказываю я.

– А на что это будет похоже? Мне понравится? – она с легкостью возвращается в свою роль.

– Тебе это чертовски понравится. Делай, что говорю.

Свободной рукой я сжимаю ее задницу, впиваясь пальцами в ее мягкую плоть. Взволнованно покачивая бедрами против моих, ее касающиеся, пальцев, она проводит кончиком указательного пальца по яростно-красной головке.

Мой член дергается от ее прикосновения.

– Думаю, мне понравиться, – лепечет она.

– Кончай болтать и начинай лизать, – приказываю я сурово.

У нее на щеках появляется прелестный румянец, а потом она высовывает язычок, чтобы слизать семя. Я чуть не кончаю прямо на месте, разбрызгивая свое семя по всему ее животу и своему собственному. Чтобы я кончил, ей потребуется времени недолго, и именно поэтому мне необходимо, чтобы она кончала пару дюжин раз, прежде чем я засуну в нее свой член.

Я долго не продержусь. Не выдержу и минуты.

Она издает легкий чмокающий звук.

– Мне не хватило, – говорит она застенчиво и просовывает руки между нами, чтобы полностью обхватить ладонями мой ствол. Она, зажав меня в кулаки, потягивает один раз, а потом и второй. Испустив стон, я выгибаюсь ей в руки, молясь, чтоб удалось сохранить контроль над своим телом.

У меня перед глазами все расплывается, но я изо всех сил стараюсь сопротивляться. Первой кончит она, поскольку она важнее, во всем.

– Сейчас же возьми в руку свою грудь и приставь к моему рту, – мой голос хриплый и полон желания.

Она откликается с рвением. Ее грудь похожа на идеальный фруктик, лежащий на покрытых семенем пальцах. В этом мире быть не может более великолепного зрелища.

– Когда начну сосать твою грудь, ты будешь объезжать мои пальцы, пока не кончишь. Поняла?

– Да, папочка.

Черт. Мне это не должно нравиться, но мне нравится. Все сводится к ее устам. Назови она меня сейчас «конским навозом», и я бы решил, что это чертовски сексуально.

Я еще раз шлепаю ее по заднице.

– Ты что, плохо меня слышишь, куколка? Почему-то на своих пальцах я не чувствую ни малейших движений.

Она бросает мне взгляд, полный вызова. Ее груди подпрыгивают в непристойном ритме в то время, как она вращает и покачивает бедрами против моей руки. Одну грудь она держит, а вторую я сжимаю свободной рукой, терзая соски языком и пальцами.

Я скольжу еще одним пальцем в ее влагалище, и там очень тесное, едва вмещает. Ненадолго меня охватывают сомнения, как я впишусь в этот крохотный канал и как долго я продержусь, если она будет сжимать мой член так же, как сжимает мои пальцы.

Я давлю ладонью на ее лобок. Она уже близка к тому, чтобы кончить. Я чувствую пальцами, что ее стенки трепещут. Ее маленькие ноги сжимаются, а спина выгибается, когда она достигает новый пик своего удовольствия.

– Давай, малышка, ты справишься. Не сдерживай себя. Я с тобой.

Ее руки снова находят мои плечи, она притягивает и отталкивает меня, пользуются мной и наваливается на меня, раскачивается и тереться об меня до тех пор, пока все ее тело не напрягается и ее губы не раскрываются. Она испускает низкий жалостный стон. И тогда я беру все на себя. Я толкаю пальцами вверх, поддерживая ритм, при котором она не долго продержится.

Она в моих объятиях дрожит и содрогается, а я ее обнимаю, пока она парит на своем маленьком оргазмическом облаке. Когда она спустится обратно на землю, перейдем ко второму раунду.

Глава 6

РАЙАН

Я совершенно удовлетворенно растянулась на Мэле. Нет ничего лучше, чем кончить так, чтобы у тебя затуманился взор, к тому же крупные пальцы и мускулистое тело Мэла завели меня гораздо сильнее, чем когда-либо получалось у вибратора. Прижавшись щекой к его груди, я счастливо выдыхаю:

– Вау.

– Дай знать, когда отдышишься, – шепчет он на мое ухо, поглаживая меня по спине. – Потому что я еще не закончил с тобой.

– Обещания, обещания, – я напрягла бедра от этой мысли и запуталась пальцами в волосах на его груди. – Не хочешь пояснить?

– Я уложу тебя на диван и заставлю прижать лодыжки к ушам, чтобы мне было удобно лизать эту сладкую киску до тех пор, пока ты не выкрикнешь мое имя. А потом я войду в тебя членом и оттрахаю так жестко, что твои глаза закатятся.

Все мое тело дрожит от представленного образа.

– Ка… кажется, у меня перехватило дыхание.

Мэл смеется, пока пересаживает меня на диван. Я прижимаюсь к мужчине, качая головой.

– Подожди, а как же твоя лодыжка? Может, нам стоит быть немного осторожнее?

Он хмуро смотрит на меня сверху вниз.

– Она же не сломана.

– Тем не менее кожа покрыта синяками. А если лодыжка распухнет…

– Сейчас мне понадобятся только колени, Райан, – бормочет он хриплым голосом. – А еще функционирующий член.

– Я так и думала, – застенчиво отвечаю я. И все же я немного беспокоюсь о том, что Мэл может причинить себе вред. Мне бы не хотелось в середине первого секса лишиться партнера. – Но мне все равно интересно, стоит ли нам подождать…

Мэл рычит и вскакивает на ноги. Прежде чем я успеваю возразить, он, опираясь на поврежденную лодыжку, подхватывает меня на руки и несет вверх по лестнице.

Я визжу:

– Подожди! Твоя нога!

– Оборотни быстро исцеляются, к тому же ты легкая. Перестань волноваться.

Я хмуро смотрю на Мэла, пока он поднимается по лестнице, но мужчина даже не хромает. Я немного расслабляюсь и провожу ладонями по его груди.

– Спасибо, что несешь меня на руках, папочка.

Он стонет:

– Это не должно звучать так горячо.

Мэл прав, не должно, но, учитывая нашу игру и поддразнивания, получилось невероятно сексуально. Кроме того, это заставляет большого взрослого мужчину ерзать, а его член твердеть, так что все сложилось хорошо.

– Можешь отшлепать меня за непослушание, когда мы поднимемся наверх.

Во всяком случае, заявление заставляет его двигаться быстрее. Я еле сдерживаю смех на последних нескольких шагах Мэла в мою маленькую спальню. Моя квартира не очень большая, поэтому я немного смущаюсь своей крошечной кровати. Ничто так не кричит о «невероятном одиночестве», как постель, подходящая только для одного человека.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю