Текст книги "Виртуальность (СИ)"

Автор книги: Розалия Энтер Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Или нет? – Э-Хэ-хэ! Как поживаешь?

– От девушек сплошные разочарования

– Ну, эхэхэ.... это понятное дело, но ведь причина в другом?

– И правда

А причина состояла из тысячей фактов и теорий спрятанных в самой глубине моего сознания. Деревенские мотивы песен звучали в нем и все казалось детством.

Мой лучший друг, по имени Госли обожает компьютерные видео игры, он постоянно читает комиксы, его любимый герой Нни из готского комикса, и он полностью поддерживает меня во всех моих делах. У него кудрявые волосы, очки, слегка туповатый взгляд, рубашка в полоску ( дада, не в клетку, как у обычных ботаников), при чем полоска такая очевидная, огромная. Иногда я сочту себе думать о нем как о зебре. Иногда. Все что прикасается к его телу словно заряжается той энергией исходящей от него, энергией добра и света. Как божественный солнечный луч он дарит улыбки и очаровывает девушек. Вот что он говорил мне по поводу всех моих подружек:

Действительно, вероятнее всего, твоя отличительная особенность, Мил – это поиски любви. Ты на подсознательном уровне против, а действуешь вопреки. Что заставляет тебя улыбаться так это милое прощание со своей очередной любовью, и понимание её как отвратительной личности – вовсе не причина тому. Я и искренностью надеюсь на то, что когда-нибудь ты встретишь девушку похожую на себя, на меня, и на твою кошку. Все это будет звучать таким слоганом : « Моя девушка, как и моя кошка, как и мой друг, а что может ваша девушка?»

( Рассказ дальше начинает вести одинокий путник во сне Мила, который сбился с пути)

Оранжевое солнце, разбитое на миллионы капелек – лежат. Я иду по ним, они меня сушат. Я вижу объемное сияние наверху, к верху поднимая голову, я чувствую дождь. Синий шелк падает на мои глаза, фиолет заслоняет собою небо, оранжевый песок целует меня, целует меня, целует, целует

Часть всего – ваза с цветами, большая ваза, которая висит в пространстве. Я пытаюсь обнять вазу, а она говорит мне что у меня нет шансов дотянуться. Пить я уже не хочу, здесь мне нужна только эта ваза, в ней моя жизнь. Цветы – праздник смерти. Оружие это мои пальцы, которые передвигаются с трудом. Оружие устало, мне давно пора прилечь.

Все дыры в космосе открыты и ждут моего визита в них. Здесь только блеск вазы, и изобилие разнообразных цветов. Там были и ромашки, там есть и пионы. Чудо спасает меня – чудо вдохновляет меня. Чудо наделяет меня гораздо большим, моя ненависть к обстоятельствам поникла в сумерках очарования сей красотой. Дорога никуда не ведет но заставляет меня неизбежно долго ковыряться в догадках картины её окончания. Инцидент, катастрофа – моя личная фантазия. Блестки фиолета приземлились в оранжевый песок, и он целует меня, целует меня, целует

В какой-то момент этого всего ему удается проснуться мокрым.

– ТЫ помнишь наше первое знакомство, Мил? – Госли начинал разговор держа в руках сигареты.

А познакомились они обычным, самым заурядным образом, каким только можно начать общение. Сеть. Большая паутина, обволакивающая, брызгается ядом. Самым простым было просто не выключать компьютер, держать в руках пиво, или вино, или французскую настойку 89, или сок, яблочный с мякотью. Там, за этим всем скрывалось что-то большее чем машина для исчисления, и за ней торчало около сотни, а то и больше людей. Каждый грелся мечтами и догадками об этом. Госли начинал играть в игры задолго до появления глобальной сетки, это было ещё когда его отец принес ему игровую приставку, ренджеры, и всевозможные стрелялки,  – ради этого можно было есть суп, приготовленный по старинному бабушкиному рецепту, с луком, и большим количеством масла. Гадость.

Мил отыскивал фильмы чтобы как-нибудь отвлечься от мысли о.. от мысли. Зачастую фильмы делают наоборот, они дают возможность посмотреть на одну вещь под разным углом, или посмотреть на другую вещь ещё раз. Потом они решили встретиться, ничего особенного – дружеские посиделки. У них всегда было много общего, и в понятии всегда – было просто время не имеющее формы, начала, конца.

Разумеется, они сдружились. Теперь иногда Госли ночует у Мила, они играют в игры, смотрят фильмы, обсуждают девушек, делятся самыми разнообразными мечтами и желаниями. Для это и должен быть друг , – выскажешь ему все, и поймешь, что говорил на самом деле не с кем иным как с собой. От этого неимоверно хотелось вляпываться в истории, что бы потом, спустя время высказывать с нетерпеливым выражением лица свое мнение по поводу. В частности, это придавало года два к длительности жизни, учащало сердцебиение, и упрощало работу всех его усталых органов.

– Конечно, помню, Гос, – это была самая искренняя улыбка за последнее время.

– Слушай, там был какой-то мираж, или я вправду видел девушку за окном

Они оба подошли к окну.

– Она вся в песке!

– Словно ей довелось жить в пустыне!

– Пару лет!

– Жизнь!

– Помочь ей, выйти? Мил, я боюсь.  Вне игры у меня нет пистолета в кармане.

Они вышли.

– Эгэгэй. Привет. Леди, вам помочь?

– Да, извините, я немного намокла, жуткий дождь.

Жуткий дождь. Жуткий, до ужаса жуткий дождь.

Это был сон.

Лили до сих пор со мной не здоровается, Лионова выписали  и я попрощался с ним. Дорогой дневник, я очень устал. Мои мама и  папа не звонили.

В конце своего дневника Мил всегда ставит свою подпись, так обозначает подлинность своих же слов. К примеру, если кто-нибудь захочет его в чем-то каким-то разом подставить, у него это не получится.

Это весьма трогательное зрелище  – видеть сон. Держись за подушку обеими руками,сирены за стенами делают шум тише. Госли уже расслабился, твоя очередь. -Мур-мур-мур, Мил, милый, ты спишь?

– Да, Люси, я все-таки сплю, раз глаза закрыты

– А если откроешь?

– Значит с тобой

Всегда и всюду  тянется за нами тянется длинная цепочка событий которые каким-то образом въедаются в память. Самое ужасное это как со временем ты меняешь о них свое представление. Тот человек, которым ты был раньше –  был просто призраком какого-то ненастоящего тебя. Так, словно подмена тебя, словно то, что ты говорил или делал, – делал не ты. А кто-то другой И ещё удивительнее всплывают образы в сознании, иногда ты смотришь на себя в прошлом как на фильм со своим участием, хотя ты совсем не в силах видеть даже свою спину.

Всегда когда он начинал засыпать вертелся , перетаскивая одеяло с одной стороны кровати на другую. А Госли пихал его ногами, это самое одеяло. Разумеется, они выглядели как семилетние дети, которые только что прибежали домой после игр.

Уставшие, с нежно закрытыми веками, они казались ангелами. В прочем, кто спя не выглядит ангелом?

Милу снова снился сон о путешественнике из дальнего запада, о вазе, которая сыпала цветы ему на лоб. Госли видел сны  в мире высоких технологий. Я бы хотел видеть таким мир – пару десятков измерений, в которые мы можем входить заплатив за это некоторую сумму денег, появились бы билетики. Нет, ну вы слышали о таком?  О билетиках в четвертое, скажем, измерение? ТЫ подходишь к кассиру ( Госли подходит к кассиру) и спрашиваешь:" Ой, мэм, я тут перепутал, взял не тот билетик, и попал в 16 измерение вместо 4, скажите, мне могут поменять его?" А мэм, улыбаясь своими железными зубами отвечала бы укоризненно и вяло. Каждому снится своя фантазийная мечта.

Госли обедал, Принц вытирал подоконники. Люси летала по дому.

Мы можем сегодня сходить развеется. – прошептал кто-то из них хрипло.

Салюты, подарки, мигающие фонарики, воздушные змеи.

Госли убежал играть в видеоигры, Мил потрепался на карусели, Люси кушала сахарную вату.

Каждый довольствовался преимуществами жизни в городской суете.

Шоу было невероятное, неописуемое ( следовательно, автор даст читателю выдумать шоу самому)

Они кружились держась за руки под веселый и задорный смех людей. Их улыбки становились шире, щеки краснее.

А тени развлекательных устройств становились гуще. Лес рядом становился темнее. Мил падал на задницу и поднимался. Поднимал всех остальных. Небесное кружевное солнцетворение – мнимая огнедышащая дракониха дня умерла.

– Знаете, все здесь так пахнет радостью!

– Великое желание никогда не покидать это место – добавила Люси.

– Классно будет, если устроить что-то у нас дома.

– А мы живем вместе? – Люси повернула голову к Милу с вопросительным взглядом.

– Ах да, я забыл тебя предупредить. Теперь Госли будет жить с нами. Он мой лучший друг, и он может нам помогать по хозяйству, которое ты не ведешь

– Но, Мил, я думала мы будем строить семью из тебя и меня?!

Госли помял руки, и высыпал на себя блестки из большого шарика.

– Госли, скажи, ты не помешаешь?

– Конечно, я займу совсем чуточку места. Хочешь, я могу иногда спать под твоим кухонным столиком. Или могу оборудовать дом на дереве у дома, тогда уж я точно смогу защищать твою дверь от назойливой какающей твари твоего соседа.

– Вот видишь, Люси! Все прекрасно складывается.

Её череп взорвался тысячами маленьких крупиц каши. Белой, как снег. И бордовой, как чай.

Так уже происходило и раньше. Однажды, когда отец Люси сказал ей что она плохо прибралась дома, или когда её обозвали одноклассники – её голова взрывалась. А с нее сыпалась каша. Наверное, у нас бы также получилось, будь мы выдуманными.

Мил все же думал что реальные люди и люди существующие в его голове ничем отличаются. Как раз таки вторые способны переживать, чувствовать и вести такой же образ жизни что и первые. Они будут также реагировать на неприятности, также обнимать вас за плечи, и точно также готовить вам кофе. Единственный их недостаток это не способность к придумыванию. Они не умеют выдумывать ничего своего. Все что бы они не сказали – уже предугадано вами заранее. Поэтому с ними очень скучно. Они как компьютерная программа, которая то и дело исполняет одни и те же функции.

Люси каждое утро кидала на Мила злые взгляды недоумения. Разумеется, какая жена обрадуется тому, что с ней в одном доме будет жить друг его мужа? Это как будто – лишняя доля критики. Он будет лицезреть все ссоры и неприятности, которые будут постигать влюбленных на их жизненном пути, осуждая, конечно же, в первую очередь – её.

Они все ещё сидели за столом, все трое. И после принятия Милом такого решения нахмурились. Госли не покидало чувство отчужденности и ненужности, но ему негде было утаить свои нелегкие муки сердца. Он совершенно не хотел мучать Мила потому что считал его и без того болезненным человеком. Но Мил был абсолютно здоров, никогда ему не доводилось посещать докторов. Всяческие сезонные вирусные заболевания проходили мимо него, и он никогда и не знал какого это – лежать в кровати и постоянно касаться уставшей рукой своего испепеляюще горячего лба. Исходя из фактов, можно утверждать что Госли закрытый в себе романтик что является противоположностью Люси.

Сомнения и нерешительность предельно пленили его разум и закрывали все двери выходящие на свет иной. ( Милу никогда не удавалось брать ситуации под контроль, и обычно он не мог ясно смотреть на мир)

Наверное только его страх и заставлял его писать свой роман, он писал о неудачнике, каким, собственно, он не был. Да, Милу воображалось что только часть его несовершенна, потому что он не всегда поступал , как ему чудилось, верно.

«Джо Бгой вылетел с криками из палаты, убегая от поехавшего доктора.» Беги-Беги, Джо Бгой – шептал себе сокровенно Принц. Руки приобретали цвет сливы, печатная машинка бренчала словно шестиструнная акустическая гитара, выбрасывая из себя последние пылинки. Щеки Люси были румяными, представляющими жизнь. Она сидела по боку от Мила и шептала текст ему на ухо -

" Сколько мучений должен испытать самый невинный в мире неудачник прежде чем на его жизнь опять подготовят покушение. Черный латексный плащ возвышался парусами на пиратском корабле. И бежал он, не оглядываясь. И дышал он так, словно воздух была наполнен газом.  Джо решился угнать автомобиль чтобы добраться до ближайшей больницы в какой-нибудь второй раз. Неудача – столкнуться с врачем, который только что убил двоих людей, когда ты находишься при смерти. Это совпадение, это совпадение, это нелепое совпадение. Я вовсе не неудачник, как в школе все считали. Они ёрничали из за зависти, да, они все завидовали мне. Ведь я был на них не похож, я был предметом исчезающего вида.... Вида кретинов – раскашлялся он, и повалился на асфальт. "

–  Как думаешь, Люси, Джо Бгою придет кто-нибудь на помощь?

–  Нет, давай оставим его здесь, а сами перейдем в другую комнату книги

" Аманда кутается в одеяло, простынь сползла до ног, и она зажимает руками мягкую подушку из хлопка. Никто не стучит к ней в дверь, попугай по имени Колин все ещё спит, что удивительно. Время показывает 04 02, и время спать. Но её сердце почему-то закололо, или же нервы её решили показать себя в действии. Она не поднимается, она лежит дальше, она просто начинает перебирать свои белые волосы с черными корнями.

Телефон выдает вибрацию, и её полка неровно пошатывается.

Говорила же я Джо сделать мне полку! Мужчины! Мужчины!!!

На её телефон приходит сообщение:

Твой парень только что умер, а мне 14 и я не знаю что делать.

Госпиталь оказался рядышком с её квартирой, и она, предварительно узнав, что он должен быть уже там,  одела белую майку, шорты и выбежала, не закрыв двери.

По приходу в госпиталь она разревелась, как и  все бабы."

– Мил, давай ты будешь уважительней относиться к женщинам?!

– Люси, но Аманда будет плохой!

– Мил,  с тебя дерьмовый писатель! – Он перечеркнул последнее слово. И написал новое, глаза покосились на Люси, а мозг выдавал огромную таблицу с текстом « Ударить или пощадить»

« По приходу в госпиталь она разревелась, как и все дамы.  Она целовала покойника в лоб, и её слезы падали в его мертвые глаза»

– Прекрасно звучит!

– Добавлю эротики

– Куда? Сюда?

" Родители Джо оплачивали похороны , и как оказалось вскоре, проживание Аманды.

Вечер следующего дня она провела в баре, а вечер после следующего в том же месте, и так снова и снова. Пока кое что у неё вновь не заболело, и вновь не защемило точно также, как утром того самого ужасного дня.

Аманда очень переживала за этот конец. Подумать только! Её любовь! Она, конечно, не была особенно наивной  и не подчинялась мыслям характера: я люблю и это навеки. Но когда умирает твой парень, который, в принципе, совершенно ничем тебя не обидел – тебе становится так плохо, что даже будь ты самым циничным  человеком на планете твои глаза все равно опухнут и обретут красный оттенок.

– Я вижу одни учащающиеся повторы. Ты правда думаешь, что писатель должен повторять одну и ту же фразу для более глубокого понятия смысла?

– Честно, я не вижу здесь повторов.

– Но ты же задумал их написать

Мил молчал, и тушил яркий свет в своих глазах. Он не знал что это было. Думалось – это лампочка то включается, то выключается.  Но это была не лампочка.

– Не думай писать повторы, Мил. Они не красивы, они делают твою речь скупой и неповоротливой

– «Ударить или пощадить»

"Яркие сумерки становились обыденностью для барменов. Их уже не восхищали лампочки мигающие в их баре, или музыка звучащая как колыбельная, или же люди, говорящие слишком много душевного. Но не для Аманды, она бывала здесь с каждым разом все чаще и чаще, но тем ни менее её сердце трепетало таким же восторгом что и впервые.  Ей хотелось любви, ей так хотелось любви. А все что она имела это алкоголь и пожизненный билет в этот бар."

Шипящие скрипы проигрывателя в комнате освещенной гирляндами. Покачивание кресел сидения вправо и влево. Незнакомцы, зависшие в этой трогательной атмосфере влюблялись в друг друга. Закат уже начинал ждать рассвета, а ночь спешила морозить щеки и продувать шею. Нежные веки ребенка были расслаблены и родители спокойно спали уже не обнимая друг друга около 5 месяцев. Миг отрешенности от любви – является началом этому всему. Их не впечатляла ни  обстановка, ни старая мелодия. Волнения сердца затаились в нем и не собирались выбираться наружу. Волнениям не хотелось куда-то идти, они обленились и посчитали что человеку не нужны. Обиженные чувства, угасшие эмоции, поникшая страсть медленно ползли по коже молодых людей, а те, даже не подозревая насколько близки они к страшному, – спали. Огоньки сияли самыми милыми цветами – синими, красными, зелеными. Они превращались в единое целое, и дома стоящие вокруг завидовали одной единственной маленькой комнате напротив них. Стены впитывали в себя ситуацию и становились не серьёзными. А потом вечные разговоры на тему полезного чая и катания на велосипедах. И чем горячее был чай – тем меньше препятствий лежало между людьми. Языки становились горячими, дыхания жаркими, мысли простыми и обыкновенно легкими. Ветер хотел влететь в комнату и потрогать предметы, он хотел немного погреться, но окна были напрочь закрыты. Облупившаяся краска на подоконниках, и балкон, в котором больше вещей чем во всем, казалось, доме. И стулья, которая скрипят при самом нежном движении таза. Проигрыватель пел, ноты выпрыгивали из него, а затем залетали в уши. И оставались там долго-при-долго. И до сих пор, люди никак не могут понять, каким образом ноты остаются голове, ведь она такая маленькая и такая не вместительная. Наука портит фантазию, но вдохновляет. Мягкие удобные кресла, пепельница у самого окошка, музыка, музыка. Кошка, бегущая перед тобой об которую спотыкаешься. И все повадки идущие от неё, и ты приостанавливаешься, пропуская маленькую игрушку вперед. А она , остановившись, присела – и ждет. Стены все просматривают и знают – ваш фильм будет необыкновенен.

Время от времени человек допускает мысли о том, что было бы не плохо, и возможно, лучше всего чтобы рядом стоял режиссер его кино и в нужных моментах жизни говорил: « Стоп, снято». Тогда в памяти остались бы хорошие воспоминания. К примеру: « Эту сцену, пожалуй, мы вырежем».  Или « Давайте переиграем, но уберем вот эти действия». В таком случае жизнь была бы похожа на сахарную вату, и твоя смерть была бы похожа на глоток воды после.

Слишком сладко! Слишком романтично! Неужели вы думаете что сможете прожить без этих бед, влекущих вас на дно?

Принц сидел, расставив ноги пошире и говорил с Люси. А Госли играл за компьютером и Мил ему не мешал. Он не слышал разговора.

Чуб Госли стал мокрым от пота, щеки шевелились,  иногда прикусывал губы. Компьютер был черным,  с огромных экраном, который освещал темную комнату. Мил был на диване. Затем Принц облокотился на него всем собой, повернулся и лег на спину. Прикуривал. Дым переливался оттенками света сочащегося с компьютера. Бабочки кружили по дому, размахивая своими маленькими и нежными крылышками. Сквозь дым они пробирались к Госли, залетали ему под очки.

Он вытер лицо салфеткой, пригубил немного чая и снова включил игру.

Люси замолкла, но Мил все ещё курил.

 – Может быть нам придумывать план жизни?

– Ты что это имеешь ввиду?

– Имею.. – выпустил дым из легких Мил,нервно дернув губой – чтобы жить как-то по-другому.

Люси смотрела в потолок, обнимая себя за плечи,иногда улыбаясь. Но сейчас её зрачки стали шире, веки засохли, она задумалась, но никто не догадывается то ли над словами Мила, то ли над собственными страхами.

– По-другому? Да,чувак. Я знаю что ты немного прифигел с момента как я переехал сюда. Но это временно, мне просто необходима помощь.. да и...  я разве мешаю?

Мил сконфузился снова выдохнув дым и прошептал – Ты как раз таки благословляешь, или спасаешь... не знаю, как правильнее..

-Понимаешь, – стал он ходить по комнате  то и дело трогая свои черными волосы.

– Я бы хотел чтобы человек придумывал себе план на каждый день, я читал это помогает. Ты встаешь и знаешь – что делать, конечно, кроме работы ты не только ешь и спишь, верно? Остальные два часа действительно теряются во времени , а мы с тобой не замечаем как проводим все свое оставшееся время на пустые разговоры. Сколько в целом человек тратит время на скудный треп, когда вместо этого может заняться делами более важными?  Потеря времени – пучина огромных проблем.

Люси замешкалась и начала петь.

«Никто не знает.. моих грехов как Бог... никто не знает моих грехов как Бог...»

– Нам так не уютно ,Мил?

– Знаешь Гос, парой уют это последнее о чем нужно думать. и исходя из опыта могу сказать.. – уют вещь обременительная. Она тянет за собой уныние,лень.. Туда и волочется за ними и страх к переменам, трудностям. Мы так боимся потерять маленькую часть того комфорта что имеем  что практически никогда не делаем чего-то озадачивающего нас.. Чего-то, что открывает нам глаза на другие дороги жизни...

– Велика проблема Мил! Считаю что без компьютера и меня не было. Да и ты сам видишь это по моих глазах.

( он снял очки и ткнул пальцем себе в левый глаз, тот не изменил формы, не покраснел, он был не живым, но выглядел потрясающе похожим на человеческий)

 Они посмеялись, а  из соседнего дома доносился запах булочек.

Сосед решил начать готовить. Никто правда не мог понять из сожителей кому.

Единственный,  кто эту пищу  ел бы –  это его собака. А готовить собаке, пожалуй, – либо верх добродетели и любви,

либо самый верх печального одиночества.

Мил много времени уделял работе. Видения различных преимущественно странных ситуаций навело его на мысль, что возможно он болен? Знаете, какая-то страшная болезнь, которая пленит твой мозг другими изображениями действительности. Он решил провериться. Записываясь на 4-недельное облучение к докторам, он читал книги. Он сидел в коридорах со опущенными и едва стесненными глазами, осматривал проходящих мимо больных. Наверное – не лечится– думал Мил. Наверное у меня шизофрения, или что-то ещё на подобии этого. Кажется все прекрасно. У меня есть друг. Любовь всей жизни. Квартира. Родители.

– Мистер Фисеж. Мы провели полный анализ вашего тела и каждой клетки. Мы брали вашу кровь,  мы слушали ваши легкие, ваше сердце. Мы проверили ваш мозг. Мы дали вам логические задачи, мы указывали вам неверные пути их разрешений. И я с гордостью, или с печалью ( Видите ли, Мистер Фисеж, нам, докторам выгодно чтобы люди болели) Могу заявить что вы абсолютно  здоров. У вас нет никаких отклонений, кроме чрезвычайно меланхоличной натуры и романтизма в вашем сильном и крепком сердце, которому дай только  разгон.

 Я не могу быть уверен о вашем же психологическом состоянии, ибо вы, наверняка получали в детстве травмы, которые сейчас дают вам знать о себе. Мистер Фисеж. Более того, я намерен думать что ваши странные галлюцинации являются простым ощущением, которое испытывают иногда нормальные люди. Ощущение дежа вю? Знакомо вам?

– И, возможно болезнь? Знаете, когда много вспоминаешь? Бывают такие Болезни? Может я первый?

 – Мистер Фисеж, расслабьтесь. Именно вы страдаете единственной но уже знакомой человечеству болезнью как самобичевание. Вы сами придумали себе проблемы. И могу посоветовать вам два решения. Первое – обратиться к гадальщицам чтобы те, содрали с вас последние копейки. И второе –  обратиться к психологу, если вы желаете говорить и проблемах.  Сам же я не охотно верю что разговор о проблемах решает их. Более того, у вас нет в прошлом ничего дурного, Верно? Мистер  Фисеж?

Мил кивал головой. это все что умел делать он и Госли. Это то, что нам приходиться делать очень часто, когда мы зависим от кого – то.

– Давайте размышлять здраво и спокойно. Вы здоровы. Можете напиться и заболеть. Что я вам и советую сделать. Может это вернет ваш разум к реальности.

День изо дня Мил пытался игнорировать поступления паники и сулящего ужаса мыслей. Госли становился невыносим. Он пил, редко когда говорил о чем нибудь с принцем.  Люси каждый раз, когда Мил приходил из смены , молила у Мила выгнать Госли на улицу. Мил не сдавался. Знаете, верить в друзей – это правда здорово. Но иногда нужно окончательно в них разувериться. Я вам серьезно говорю. Чтобы помочь другу нужно смотреть далеко не на самые хорошие его стороны.

С каждым годом  совместное проживание скатилось на нет. Вот тебе Апрель 2057 год. Мил не спит, которую ночь его друг колотиться в лихорадочном припадке.  У Госли ярко выраженная ломка , которую пока никто не в силах прекратить. Только естественным путем теперь эта болезнь  может пройти – говорили доктора.

Естественным путем пришла Смерть.

Мил не спит, все ещё он сидит на своем полу и разглядывает буквы своей печатной машины Принцесса. Люси летает по дому. Она поддерживает Мила. Она исчезает. Он занимается с ней любовью. Неужели раньше мне стояло бояться тебя знакомить с родителями? Ты более чем достойна этого. Люси, ты достойна большего. Спустя время Мил написал родителям телеграмму по почте Меил.ру.-

"Мама, и ... Папа!

Рад сообщить вам, что мое гнусное и убивающее ваше сердце существование прекратилось. Я хочу сообщить что мой друг Умер.

Да, это печально. Вы даже не знали его, но Госли всем нравится. У него такой.. Потенциал, знаете. Радужный человек. Был.

Мама... Папа..

Я решил познакомить вас с девушкой. Её зовут Люси. Мы уже пару лет живем вместе. И она поддерживает меня в самые трудные мои моменты.

Мама.. папа. Приходите ко мне, завтра. Если хотите. Позже. Если хотите послезавтра. Или в ближайшем году. Я буду ждать вас. И буду рад познакомить вас с моей будущей женой. Её, кстати, повторюсь зовут Люси. А фамилия её – Гирджэ что означает с одного древнего языка ( она сама мне рассказывала) Любовь. Вы знаете что такое любовь? Вы ведь любите? друг друга? Пока не меня.

Буду ждать вашего ответа. Или критики.

 Мил

Фисеж"

Как известно, Мил всегда ставит подпись в конце. Это обозначает подлинность его слов

Подлинность того, то он действительно в настоящем времени подписывается под каждым своим сказанным словом. Доверенно и непринужденно.

Утро. Май месяц. 10 00 часов. Звонок в дверь.

Лениво и прерывисто дыша открывает дверь Принц. На пороге Джозеф и Клариса. Те самые, мама. . и папа.

 Я рад вас видеть! Я уже думал вы не придете! Целый месяц прошел. Я рад что вы прочли и я надеюсь вы измените свое отношение ко мне. Люси, дорогая Люси , накрывай стол!

В кухне бледно алого оттенка , – была Люси. Вся покрытая мурашками от волнений она приготовила яблочный пирог, оладьи и какао. Она разогревала пищу, пока Мил приглашал родителей в дом.

Люси – повернулся в сторону кухни  Мил, -добавь шоколада к оладьям!

Я уверен, вам понравится, она прекрасно готовит....

Секунда времени и родителей нет, словно и не было. По новостям тоже ничего Телевизор жжужит и издает шум.

Мил звонит на телефон Джозефа. Трубку поднимает его отец ( дедушка Мила)

-Привет, дед, подскажи где мама и папа? Они только что были у меня и ушли.

– Как?! Были у тебя? Они недавно... как бы тебе сказать.. ну.. Исчезли.

– Как исчезли?

– Мы искали, обзвонили службы, кладбища, морги, больницы, а их и след простыл. Помню Джозеф говорил что когда нибудь свалит от меня со своей женой. Может ( раскашлялся он) он так и сделал? Мы подавали заявление Его Ищут. И маму ищут твою. Но пока не нашли

Может к тебе они приходили попрощаться?а? Мил?

 – – -

Туман. Окно. Черная комната. Алая кухня. Спящая Люси.

Я наверное схожу с ума. Мои родители исчезли. Госли мертв уже пару месяцев.

Люси настоящая. По другому не может ведь быть?  Но я не чувствую её объятий. Я не чувствую её тела когда мы занимаемся любовью. Это дежа вю. Помнишь, что доктор говорил? Это дежа вю!

Я люблю тебя, Люси. Я тебя люблю.

Люси  меня не слышалаа...

Разумеется, всем известное явление – когда твои дела на любовном фронте идут плохо, вернее – они совсем не ходят, а лежат, если можно так выразиться. То соответственно на работе у тебя завал. Ты пытаешься ухватиться за каждый маленький кусочек вдохновения и заставить свое тело болеть и гудеть лишь бы моральная сторона тебя не вылезала наружу. Хочу сказать, чтобы успокоиться психологически – необходим физический стресс.  Все время Мил посвящал себя работе , он начал ходить на ночные смены. Его увлекла возможность стать выше на карьерной лестнице, хотя раньше для него было было маловажным. Возможно, он повзрослел. Возможно, у него умер друг.

Был работал младшим ассистентом, после того как провел дикий стаж на другом месте работы, – он перестал бояться смерти по ночам. Раньше он работал на кладбище сторожем. Кладбище имело название «Красный песок». Вокруг него действительно был песок, только по этому песку практически невозможно было двигаться.  Находилось это кладбище далеко в лесу за городом. И лежали там трупы либо богатеньких клоунов, либо старых и давно истлевших незнакомых людей, чьи судьбы ничего не значили в глобальной истории человечества.  Заверши работу на кладбище Мил захотел общения, он раньше побывал себя в общении с мертвыми, но это была давняя история, о которой он не хочет вспоминать. Спустя пару месяцев утомительной работы и тяжелых переживаний Милу начал подходить третий десяток. В такое время чувствуешь себя не старым, а просто... отброшенным. Ощущение что ты – вроде бы не заслуживаешь таких вещей как старение и маразм, вместе с тем и желание стать ещё старше, раздавать советы и беспечно следить как вращается Земля. Но было это пугающее. Точно также как и случай, который произошел во время одного дежурства Мила. Он приглядывал за старой бабушенцией, ей исполнилось то ли 56, или 65. Это не особо имело значение потому что её вид все равно не внушал надежд. Она умирала. Она попала в отделение из за инфаркта, после того как страшно избили его сына.

Как тут среди ночи Мил гулял по коридору, как извечно покручивая фонарик у себя в ладонях, целуя потолок глазами.

Он услышал крики  которые доносились из палаты. Вбежав  в неё он обнаружил старую при старую женщину. Впечатление – словно лет ей было далеко не 60. и далеко не сто. Кажется, она была какой то графиней ещё с прошлого века, так ужасно выглядела она. Вид её был измучен, искалечен. Лежа и пыхтя на кровати она медленно приоткрывала губы. Мил застыл в предвкушении того, что может случится в ближайший момент.. Он смотрел и удивлялся. Как только странно могут размещаться морщины на лице. Она наверное должна носить подтяжки для щек, для губ, потому что они у неё сползли давно ниже  обычного. Если бы мы только могли представить каким взрослыми мы окажемся, как изменится тогда наша внешность до неузнаваемости. Как мы – бывши ещё маленькими мальчишками и девченками не подозреваем  быстроты событий и удрученности самой жизни. Она уходит так быстро , как только может. Жизнь бежит, или идет, а если и идет – то в спешке. А ты за ней почти не успеваешь, хотя ты гонишься изо всех сил. Так, о чем это я?

Когда он вбежал в палату эта женщина издавала крики -Дверь обычно закрывалась, а на этот раз нет! Бояться было нечему. Подонки.. Подонки.." спустя пару долю секунд добавились ещё пару фраз.. « А врачи только делают вид, только делают Вид.»