Текст книги "Тихоня. Тайный малыш для босса (СИ)"
Автор книги: Роза Александрия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Глава 12
Глава 12
Вишневский желает мне хорошо расположиться и, сжав ладони в кулаки, уходит.
Я остаюсь смотреть ему вслед, больно закусив губу.
Подхожу к стулу и сажусь, опустив голову на руки. Хочется плакать, но я не позволяю себе такой вольности. Он снова чуть не поцеловал меня, и я снова чуть не забыла, что у него есть невеста.
Вот дура!
– Приветики, Максимка! – слышу я звонкий женский голосок и понимаю, что хоть ремонт и сделали, но про звукоизоляцию благополучно забыли.
Моментально выпрямляюсь, раздумывая, что делать.
Уйти?
Но что-то не дает. Я будто прирастаю к месту.
– Что ты здесь делаешь? – спокойно спрашивает Вишневский. – Я же просил на работе меня не беспокоить!
Надо же, впервые слышу такой ледяной голос у Максима Александровича.
– О, я знаю, но я подумала, что такая новость не может ждать даже минуты! Сама только что узнала!
Напрягаюсь, чувствуя, что новость такая, что явно не принесет ничего хорошего.
– Что же это за новость? – равнодушно тянет Вишневский. – С тобой заключили новый контракт? Или ты снова летишь в командировку?
– Нет, не угадал! – весело щебечет девушка. – Максимка, ты скоро станешь папой!
– Не понял? – переспрашивает Максим, а я громко выдыхаю.
Боже мой… беременна…
– Ну что ж тут понимать, глупыш, я беременна! – подтверждает мои мысли невеста Максима, а я уже вижу ее в свадебном платье.
Слезы наворачиваются на глаза, и я тихо всхлипываю.
Тихонова, соберись. Ты знала, что все именно так и будет. Ты никто.
– Как это? – заторможенно выдает босс, а мне хочется его трясти за плечи.
Что «как это»? Он не знает, как получаются дети?
– Ну а как появляются дети? – смеется девушка, снова повторяя мои мысли.
– То есть ты беременна?
– Да!
– От меня?
– Ну конечно!
Я закрываю глаза руками, ожидая услышать радостный вопль. Сердечные признания и звуки поцелуев, но слышу только насмешливый тон, от которого бегут мурашки по коже.
– Виолетта, дорогая! – Слышу, как мужчина встает и добавляет рычащим голосом: – Пошла вон!
– Что?! – выдыхает девушка, а я чуть не вскрикиваю, закрывая рот ладошкой.
Неужели он такой урод? Неужели я в нем ошиблась? Он способен бросить беременную невесту?
– Вышла отсюда и никогда больше тут не появляйся!
– Но, Максим, ты что, мне не веришь, что я беременна? Вот УЗИ!
– Нет, может, ты и беременна, но я не признаю этого ребенка. Можешь делать что хочешь, дорогая! Но я тебя больше не хочу видеть!
– Как ты можешь? Ты ублюдок! Я так и знала, что тебе, кроме контракта, ничего не нужно!
– Именно! – подтверждает равнодушно Вишневский, а у меня холодеет кожа головы.
Разве он такой? Он же сам подкидыш! Он же сам…
– Нужно было послать тебя подальше! – выкрикивает девушка.
– И предохраняться получше! – добавляет Максим Александрович цинично.
– Да пошел ты! – кричит девушка и уносится из кабинета, громко хлопнув дверью, а я так и сижу в ступоре.
Мне хочется бежать к Вишневскому и трясти его до тех пор, пока он не очнется. Раве можно бросать своего ребенка? Неужели контракт с Америкой ему важнее детей?
Весь день я сижу в кабинете, не решаясь встретиться с боссом. Мне кажется, я не смогу посмотреть в его глаза без желания высказать ему все.
К концу дня я пытаюсь тихонько улизнуть, но на пороге меня встречает Вишневский, и я врезаюсь, прям в его широкую грудь.
– Тихонова! Ты куда спешишь? Пожар, что ли?
– Я? Нет, я не спешу, я просто… – не поднимая глаз, бубню я, а мужчина гортанно смеется.
Боже, такой смех ангельский. Аж мурашки бегут по коже. Как будто не он сегодня выгнал свою беременную невесту.
– Что просто? – спрашивает он, отодвигая меня обратно в кабинет, и закрывает за собой дверь.
– Ничего… – отступаю я, потупившись. – Просто я домой хотела.
– Сейчас пойдете, но ответьте на вопрос: вы меня избегаете?
– Нет, с чего вы взяли? – вру я, чувствуя, как краснеют щеки.
– Может, с того, что мы с вами сегодня ни разу не пересеклись, несмотря на то, что работаем в соседних кабинетах? И еще я вас вызывал раз пять, а вы всегда находили причину, чтобы не приходить. Не находите это странным? – наступает на меня мужчина, а я совсем теряю весь свой запал.
Чувствую его одеколон, и голова кружится так сильно, что мысли вылетают напрочь из нее.
– Ну, может…
– Так, Тихонова, признавайтесь, что случилось! И не врите, что ничего! Я вас насквозь вас вижу!
Мужчина подходит вплотную и давит на меня так, что я не нахожу ничего лучше, чем сказать правду:
– Я слышала ваш разговор с невестой! – выпалив фразу, я закусываю губу и со страхом поднимаю глаза на Максима Александровича. Его взгляд темнеет, а губы сжимаются в тонкую линию.
– Вот как…
– Да! И знаете, вы поступили подло!
– Я?! – поднимает брови Вишневский.
Он так наивно это спросил, что я уже засомневалась, все ли правильно я расслышала. Но Виолетта так орала, что трудно было не расслышать.
– Вы! Разве так можно?! Бросать своего ребенка! Бросать мать! Это… Это бесчеловечно! – кричу я, задыхаясь от волнения.
– Вы ничего не знаете, Василиса! – рычит Вишневский.
– Так расскажите! Что может быть важнее собственного ребенка?!
– Ничего! Просто это не мой ребенок!
– Не ваш? – выдыхаю я растерянно.
– Нет! Виолетта соврала!
***
– Но почему вы так уверены? Вы с ней не…
Я краснею, не став заканчивать вопрос, но Вишневский делает это за меня.
– Вас интересует, спал ли я с ней? Да, спал! – зло говорит мужчина.
– Тогда как вы можете утверждать, что это не ваш ребенок? – выдаю я.
Максим Александрович долго смотрит на меня, будто решаясь что-то сказать, а потом закрывает глаза и цедит сквозь сжатые зубы:
– До завтра, Тихонова!
Он резко разворачивается и уходит из кабинета, оставляя меня одну дрожать от волнения.
Мне действительно непонятно, как он может знать наверняка. Правда ли то, что ребенок не его, или же он просто нашел повод, чтобы расстаться?
Прихожу домой и, даже не поговорив с Ниной Михайловной, заваливаюсь спать. Я слишком устала от мыслей и накручиваний, чтобы продолжать эту пытку еще хоть минуту.
На следующий день и в последующие Максим Александрович ведет себя как ни в чем не бывало. Да и я решаю не наседать на него. В конце концов, он взрослый человек и наверняка знает, что делает.
– Доброе утро, Максим Александрович. Вызывали?
– Да, садитесь.
Я присаживаюсь напротив, и он поднимает на меня взгляд.
– Завтра важная встреча. Я договорился с менеджером одной крупной фирмы. Они поставляют детали на рынок. У них самая качественная техника, но вот проблема…
– Какая?
– Они сотрудничают с конкурентами. Нужно переманить их. Предложить условия выгоднее, чем «Сомласт Строй», но такие, чтобы и не в ущерб себе.
– Я поняла. Что требуется от меня?
– Сейчас все расскажу!
Вишневский нажимает на кнопку телефона на рабочем столе и четко говорит:
– Валентин, принеси нам с Василисой кофе.
– Сейчас! – пищит тот в ответ, а мы приступаем к работе.
Через пять минут заходит секретарь и ставит перед нами две чашки дымящегося кофе.
– Что-нибудь еще, Максим Александрович? – услужливо спрашивает мужчина.
– Нет, можешь быть свободен! – резко отвечает босс, не открывая взгляда от документов. – Василиса, вот тут вам нужно будет взять на себя вот это… – продолжает раздавать задания Вишневский, а Валентин уже исчезает за дверью кабинета, бросив напоследок очень странный взгляд на меня.
Выпив кофе, который оказывается с каким-то странным привкусом, я еще час пытаюсь решать поставленные задачи, но с каждой минутой мне становится все хуже.
– Василиса? Вы меня слышите? – доносится до меня встревоженный голос Максима Александровича словно сквозь толщу воды.
– А? Нет, да… не знаю…
– Вы так побледнели, вам нехорошо? – допытывается босс, приставая с кресла.
– Нет, все хорошо… – бубню я под нос. – Сейчас только схожу умоюсь…
Я встаю со стула, и тут же пол уходит из-под моих ног, и я падаю. Последнее, что я помню, – это крепкие руки, смыкающиеся на моей талии и не дающие мне упасть, а потом меня накрывает темнота.
Максим Александрович
– Нет, все хорошо… – бубнит бледная как полотно Василиса и встает со стула. – Сейчас только схожу умоюсь…
Я в последний момент срываюсь с места и подхватываю падающую в обморок девушку.
– Василиса! – кричу я, потряхивая ее за плечи, но она не слышит.
Черт!
– Валентин! – кричу я, перенося девушку на диван.
Тишина за дверью говорит только о том, что секретарь уже ушел.
Вот проклятье!
Достаю телефон и быстро набираю скорую. Но два гудка длятся вечность, и я решаю не ждать у моря погоды. Бросаю телефон в карман и, подхватив Василису на руки, бегу с ней в машину.
Расстояние до парковки я преодолеваю за считаные минуты. Никогда так быстро не бегал. Усаживаю девушку в машину и везу в ближайшую больницу. Нарушая все мыслимые и немыслимые законы, мы добираемся до нужного места очень быстро.
Заношу Василису в приемный покой и кричу во всю глотку, зовя врача или медсестру.
Ко мне выбегает женщина в белом халате и, оценив ситуацию, быстро командует идти за ней.
– Что случилось?
– Потеряла сознание!
– Сколько времени прошло? – деловито спрашивает она, проводя меня в отделение.
– Не знаю, минут двадцать.
– Долго. Очень. Дышит?
– Да! – выдыхаю я. Это первое, что я проверил.
– Тогда это не обморок. Сахарный диабет, эпилепсия, судороги неясного происхождения?
– Я не знаю! – почти в панике выдаю я.
– Что вы вообще знаете?! – сердито спрашивает она и распахивает дверь в отделение. – Кладите на каталку!
Я послушно выполняю поручение женщины, а к ней уже сбегаются другие сотрудники, обступив Василису со всех сторон.
Они увозят ее в реанимационное отделение, а я бегу за ними.
– Стоять! Вам туда нельзя! Ожидайте в приемном покое! – отрезает та самая женщина и закрывает перед моим носом дверь.
– Да пошли вы! – кричу я, пиная дверь.
Да, я веду себя как мальчишка, но я не могу так просто стоять и ничего не делать!
Я открываю все двери подряд и наудачу натыкаюсь на пустую ординаторскую. Схватив висящий на вешалке халат, бегу дальше, оказываясь в полубоксе.
Там лежат два человека, полностью голые, накрытые только тонкими простынками. Они без сознания. Только приборы, пикающие вокруг них, да экраны с какими-то цифрами говорят о том, что эти люди живы.
Черт пойми что! Где мне ее искать?
Василиса!
Бегу дальше и вдруг налетаю на мужчину в белом халате.
– Молодой человек! Что вы здесь делаете? Это реанимация!
– Я с девушкой! Сейчас привез ее без сознания. Я не уйду! Можете вызывать полицию, да хоть ОМОН, пока вы мне не скажете, что с ней, я с этого места не сдвинусь!
Глава 13
Глава 13
– Успокойтесь! Пройдёмте в мой кабинет, не нужно тревожить пациентов, – строго говорит мужчина и ведет меня за собой.
Я послушно иду за врачом, а у самого в голове буквально взрывается мозг от нервов.
Что с ней? Почему ей так резко стало плохо? Как помочь?
Только бы все обошлось! Сам не хотел признавать, но только сейчас понял, насколько мне дорога Василиса.
– Проходите, садитесь! – говорит доктор и усаживается на высокий стул напротив меня. – Меня зовут Андрей Петрович, я заведующий реанимационным отделением.
– Что с ней? – сердито говорю я, даже не поздоровавшись и не присев на предлагаемое место.
Некогда мне расшаркиваться.
– Девушка поступила к нам всего пять минут назад. Ее привели в стабильное состояние, но о прогнозах пока говорить рано. Нужно понять, что с ней произошло.
– Ну а на что это похоже? – чуть потише спрашиваю я, успокоенный мыслью, что Василисе помогли.
– Пока рано судить, но могу предположить отравление.
– Что?!
– Да, к нам часто попадают девушки, особенно из клубов или ресторанов, где им подсыпаюсь вещества в бокалы с напитками… Состояние…
– Василисы!
– Да, состояние Василисы очень похоже на передозировку такими веществами. Мы взяли кровь на анализ, и если это подтвердится, то мы будем вынуждены сообщить в полицию.
– Да что вы такое говорите вообще? Какое отравление? Она весь день была на работе! Со мной! – вспыхиваю я.
– А вы вообще кем ей приходитесь? – прищуривается мужчина, и я гордо выпрямляюсь:
– Я ее начальник!
– И только? Тогда чего вы тут переполошили всю больницу? – нервно выдает Андрей Петрович.
– Она очень важна для меня… как сотрудник.
– Все ясно! – устало выдает врач и трет переносицу. – У вас есть контакты ее родственников, знакомых? Нужно сообщить, что она попала в больницу.
– Нет, то есть да. Она сирота.
– Ох, тогда хорошо, что вы приехали с ней. Нужны будут документы и вещи…
– Я все сделаю! – уверенно киваю я.
– А как вас…
– Максим Александрович Вишневский.
– Да, Максим Александрович, сегодня вы уже ничем здесь не поможете. Приезжайте завтра
– Когда будут готовы анализы крови?
– Завтра утром, – отвечает Андрей Петрович.
– Хорошо, я приеду. Вот моя визитка, если что-то нужно будет либо состояние Василисы изменится – позвоните.
Вынимаю несколько крупных купюр и кладу на стол.
– Это благодарность за разговор.
– До завтра, Максим Александрович, – с улыбкой говорит врач, пряча купюры, а я выдыхаю с облегчением. Взял – значит, позвонит, если что.
Сам же еду в офис и захожу в кабинет.
Включив свет, я оглядываю помещение, словно пытаясь что-то отыскать. Разбросанные документы на столе, небрежно наброшенный на спинку стула пиджак Василисы, горящий монитор моего компьютера… Ничего необычного. Что еще за отравление? Бред какой-то!
Тут слышу, как раздается звонок телефона в сумочке Василисы, и подхожу к ней. Вынув мобильный, я вижу на экране «Нина Михайловна» и, понимая, что нужно сообщить все женщине, беру трубку.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте! А где Василиса? Не могу ей дозвониться. Вы кто?
– Я Вишневский Максим Александрович, начальник Василисы. Вы знаете, ее забрали в больницу…
– Кого, Васю?! Боже мой, что случилось?! В какой она больнице?! – кричит женщина в трубку.
Переживая за сердце Нины Михайловны, я пытаюсь спокойно отвечать:
– Похоже на отравление. Пока неизвестно. Она в пятой больнице, я отвез ее туда. Сейчас состояние стабильное. Завтра будет известно больше.
– О боже, что же делать?!
– Вам – ничего. Я сам обо всем позабочусь! Буду держать вас в курсе.
– Хорошо. Ох, да что ж это творится?! Максим, если будет что-то известно, звони мне сразу!
– Обязательно! Отдыхайте, я все решу.
Она кладет трубку, а я поджимаю губы.
И знать бы самому, что происходит!
Тут мой взгляд падает на пустые чашки кофе, и я резко подрываюсь.
Отравили?!
Черт!
Достаю свой телефон и быстро набираю Константина, он когда-то работал следователем, а сейчас вышел на пенсию и занялся частными расследованиями. Неудивительно, с его-то связями…
– Максим? Привет! Что случилось? – деловито спрашивает мужчина немного сонным голосом.
– Ну да, я бы не позвонил так поздно, если бы не случилось…
Я рассказываю, что произошло, и спрашиваю, готов ли он взяться за работу.
– Погоди, ты же еще не знаешь, отравление ли это. А если просто плохо стало девчонке?
– Ты сам-то в это веришь? С полностью здорового, цветущего состояния она превратилась в тряпичную куклу!
– Да, дело некрасивое. Ладно, я тебя понял, чашки не трогал?
– Нет, поэтому и звоню.
– Все верно! Есть такие вещества, которые в крови не обнаружишь. Да и в посуде они растворяются за считаные часы. Концов не подвяжешь! Сколько прошло времени от момента, когда Василиса выпила кофе? Она точно ничего другого не употребляла?
– Точно. Только кофе. Прошло четыре часа.
– Нормально, думаю, успеем. Я уже выезжаю!
Я кладу трубку и устало падаю на диван.
Черт знает что происходит! Прикрываю глаза и на время проваливаюсь в дрему, пока меня не будит стук в дверь.
– Максим! Привет, – подходит ко мне Константин и протягивает руку.
Отвечаю ему на рукопожатие и сразу приступаю к делу.
– Вот! Я ничего не трогал!
– Сейчас все будет, – заверяет меня детектив.
– Ты возьмешь образцы и отвезешь в лабораторию? Но это же тоже время!
– Нет, я сам себе лаборатория.
***
Он стучит по небольшому чемоданчику и ставит его на стол.
– Сейчас не мешай мне полчаса и выключи свет. Я должен работать под специальной лампой.
Я выполняю все указания, а сам сажусь обратно на диван, уперев подбородок в кулаки.
Напряженное молчание и звенящая тишина давят на мысли, но я держусь, боясь испортить все.
Проходит больше чем полчаса, наверное, час, когда Костя встает и, сняв перчатки, поворачивается ко мне.
– Да, ты был прав. Кофе действительно был отравлен. И, судя по веществу, его было достаточно много для хрупкой девушки. Меторифиадол* растворяется в крови и любых других жидкостях за пару часов, а здесь я успел уловить след. Можно представить, сколько его вбухали. Удивительно, что твоя помощница вообще жива!
– О боже! Ее хотели убить?!
– Да, либо убить, либо напугать. Во втором случае просто не рассчитали дозу.
– Но зачем? Кому могло понадобиться убийство Василисы?
– Этого я не знаю. Кто она вообще? Может, успела перейти кому-то дорогу. Или же ее родственники…
– Она сирота! Кроме меня и пары человек в офисе, она не знает никого! Погоди… – задумчиво тяну я.
– Что?
– Валентин! Это ведь он нам принес кофе! Раз вещество действует только несколько часов, значит, его подсыпали прямо перед тем, как принести нам…
– Звони этому Валентину! Быстро! – выдает Костя, но я уже и так набираю номер секретаря. Но раз за разом слышу только, что номер недоступен!
Проклятье!
– Вот и ответ! – сжав в тонкую линию губы, цедит друг.
– Другие сведения у тебя о нем есть?
– Черт! – запускаю пальцы в волосы я. – Он только устроился. Я не успел его оформить официально. Каждый раз, когда я ему говорил, чтобы тот принес документы в отдел кадров, он находил причину этого не делать…
– Ясно! – серьезно говорит Костя и добавляет: – Что-то ты совершенно не думаешь о безопасности. А если бы яд в кофе подсыпали не ей, а тебе?
– Да, может, так было бы и лучше… – тяну я сердито.
– Не дури! Нужно искать виновника! А пока думай, кому ты мог перейти дорогу! Явно же охотились на тебя, а не на девчонку!
Я и сам это понимаю. Но не могу ничего придумать. В голове будто бьют барабаны, и я устало падаю на диван.
– Все завтра…
– Да, но, Максим, послушай моего совета, усиль охрану!
– Обязательно! Спасибо, Костя! Я позвоню!
– Договорились!
Мужчина прощается и уходит, а я сажусь и устало прикрываю глаза. Нужно хоть немного поспать…
Просыпаюсь от звонка и резко кидаюсь к телефону.
– Максим Александрович?
– Да, это я!
– Вас беспокоит Андрей Петрович, врач из реанимации…
– Да! Что случилось? Она жива? Только не говорите, что она умерла… – Волосы на голове становятся дыбом от этой мысли, а на кончике языка чувствуется горечь.
– Нет, что вы! Все хорошо. Василиса пришла в себя.
– Сейчас буду, – говорю я, быстро накидывая пиджак.
– Нет, вам же нельзя… – пытается сказать врач, но я уже отключаю звонок.
Нельзя существует только для тех, кто спрашивает.
Мчусь в больницу и залетаю в отделение. Медсестра кричит на меня, но я не слышу. Забежав в кабинет к Андрею Петровичу, я громко хлопаю дверью и упираюсь руками в столешницу, нависая над доктором нервной глыбой.
– Где ее найти? Я должен сейчас же ее увидеть!
Пусть я выгляжу как обезумевший фанатик, мне все равно. Все, что меня сейчас интересует, – это Василиса и ее самочувствие.
– Но вам нельзя к ней!
– Мне не нельзя, мне нужно к ней! Андрей Петрович, давайте с вами договоримся. Или я прохожу по-хорошему. Спокойно, с вами под ручку…
– Или? – приподнимает бровь в мнимом равнодушии мужчина.
– Или я разнесу тут все! Поверьте, пятнадцать суток моего заточения вам не помогут восстановить отделение и тем более репутацию. Да и скажу честно, с моими связями и деньгами меня выпустят в ту же минуту, как заберут.
– Это понятно… – тянет доктор, а я удовлетворенно киваю:
– Поверьте, со мной гораздо выгоднее дружить, чем не дружить.
– Я понял. Что ж, сам позвонил. Пойдемте!
Андрей Петрович снимает запасной халат с вешалки в шкафе и дает его мне.
Надеваю без лишних разговоров и иду за мужчиной. Он приводит меня в холодное помещение по типу бокса, в котором стоит одинокая кровать, обвешанная и обставленная разными приборами, издающими всякие звуки.
– Василиса! – бросаюсь я к девушке, но та будто спит.
Ее скулы заострились, а под глазами залегли темные круги.
Это ужасно.… Узнаю, кто это сделал, – убью своими руками!
– Вы же сказали, что она пришла в себя? – оборачиваюсь я к врачу, а тот лишь кивает.
– Да, но организм истощен. Ей нужно время, чтобы восстановиться.
– А результаты анализов крови пришли? – щурюсь с подозрением я, хотя понимаю, что если Константин сказал, что обнаружить препарат в крови уже невозможно, то…
– Да, пришли. Все чисто…– подтверждает мои догадки врач, но я не расстраиваюсь. Меньше возни с полицией.
Виновника я найду и сам. Костьми лягу, но найду!
– Что вы ей капаете? – серьёзно спрашиваю я, рассматривая пакет с лекарствами на штативе.
– Только поддерживаем состояние. Она молодая, здоровая, организм сам быстро очищается от токсинов.
– Хорошо, тогда она не нуждается больше в нахождении здесь?
– Как это? – выдыхает шокированно врач, а я объясняю:
– Ну раз вы ничего особенного ей не колете, да и Василиса уже пришла в себя, то достойный уход я вполне могу обеспечить ей и дома, верно?
– Ну… В целом да.
– Тогда отлично! Я забираю ее домой!
*Меторифиадол – выдуманный препарат, имеющий свойство быстро растворяться в крови без следов.
