Текст книги "Тихоня. Тайный малыш для босса (СИ)"
Автор книги: Роза Александрия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Глава 6
Глава 6
– А? Что? – подкидываюсь я, ожидая нагоняя. Но вместо него слышу лишь гортанный бархатный смех.
Черт, этот нахал даже смеется красиво.
– Кажется, вы заработались немного! – констатирует очевидный факт мужчина.
Я бы закатила глаза от этой нескрываемой наглости, да только даже на это не осталось сил.
– Немного! – киваю я устало и потираю глаза.
– Ну, если вам этот стол мягче подушки, то можете оставаться, а если нет…
– Пожалуй, нет! Мне нужно домой!
Оглядываюсь, замечая в окно, что наступила ночь. В кабинете тоже темно, только свет экрана ноутбука немного рассеивает мрак.
– Верное решение… – почему-то переходит на шепот Максим Александрович.
Я всматриваюсь в темные глаза, в которых отражаются огоньки экрана, и сглатываю слюну.
Он так близко…
– Василиса… – будто мурчит мужчина, отчего у меня бегут мурашки по коже.
Вишневский. Это же мой босс Вишневский. Он же изверг! Напыщенный, самодовольный индюк, но почему тогда я вся плавлюсь под его взором, словно свеча?
Вдруг вспоминаются слова Нины Михайловны: «Не влюбись в него, деточка. Такие, как он, пережуют и выплюнут, не подавившись».
Лицо Максима Александровича приближается к моему еще на сантиметр, а рука скользит по столу, захватывая мои пальцы в свои.
Резко выдергиваю руку и выдыхаю:
– Мне пора домой, извините!
Я обескуражена поведением Вишневского, но, похоже, он удивлен не меньше своими действиями.
– Постой, Василиса!
Я останавливаюсь и оборачиваюсь.
– Завтра к восьми? Я приду!
– Нет! – переходит на смех Максим Александрович. – Вы засиделись по моей вине, а значит, я обязан вас подвезти.
Закусываю губу в сомнениях, но босс добивает последним аргументом:
– На улице ночь! Опасно ехать на метро, да и таксисты разные бывают…
У меня бегут мурашки по коже от этого предостережения. Помню, как однажды Юля из детдома сбежала гулять с парнем, с которым она познакомилась по интернету. Она пропала на всю ночь, а наутро вернулась вся в слезах и синяках. Рассказав нам жуткую историю, она наотрез отказалась писать заявление, но я тот случай запомнила на всю жизнь!
– Хорошо, подвезите! – киваю я, и Максим Александрович расползается в самодовольной улыбке.
Вот индюк!
Я все же иду за ним, наблюдая, как красиво перекатываются мышцы под тонкой тканью рубашки мужчины, и закусываю губу, не в силах отвести взгляд.
Надо же, как несправедлива жизнь. Одним – деньги и внешность атлета, здоровье, счастливое детство и успех, а другие… А другие – я.
С моих губ срывается смешок, а Максим Александрович с удивлением оборачивается.
– Что смешного?
– Да так, просто мысли… – мотаю головой я, на что мужчина только хитро прищуривается.
– Поделились бы!
Мы заходим в лифт, и я судорожно выдыхаю:
– Как-нибудь потом!
В таком тесном пространстве вместе с Вишневским я вообще себя чувствую пылинкой. Какой же он большой, мамочки!
В полной тишине мы спускаемся на подземную стоянку, но я чувствую, как наэлектризовывается между нами воздух, пока мы едем на самый нижний этаж.
– Сюда! – командует мужчина, заворачивая за угол.
Он нажимает кнопку сигнализации, и черная фигурная, словно пантера, машина вспыхивает приветственными проблесками фар
– Красивая! – выдыхаю я завороженно.
– Да, и скорость разгоняет такую, что голова закружится.
– Ой, не нужно! – мотаю головой я, а Вишневский снова заходится смехом.
У него такое хорошее настроение под вечер потому, что он выпил всю жизненную энергию у своих рабочих? Или он просто сова?
– А вы, оказывается, трусиха, Василиса Тихонова? – с издевкой спрашивает Максим Александрович, открывая мне пассажирскую дверь.
– Вовсе нет! Я просто умею трезво мыслить и не нарываюсь на неоправданный риск.
– Вот как! – замечает босс, усаживаясь на водительское место. – Очень полезное качество! Что ж, тогда, чтобы вам было спокойнее, покатимся так, как вы любите, словно старички в инвалидных колясках.
Я улыбаюсь, но отворачиваюсь к окну, чтобы мужчина не увидел того, что я оценила его шутку.
Мы выезжаем с парковки, и Вишневский вжимает педаль газа в пол. Я вжимаюсь в кресло и испуганно пищу:
– Это называется «как старички в инвалидных колясках»? Да я сейчас желудок выплюну!
– Постарайтесь этого не делать! Он вам еще пригодится! – парирует этот самодовольный хам, но все же сбавляет скорость.
– Ладно, так и быть. Проедемся спокойно, а то вы вся побледнели как полотно.
– Я просто не рассчитывала на столь стремительный старт! – оправдываюсь я, немного расслабившись.
– А вот это зря! У меня со всем так!
– Угу, я запомню! – бурчу я.
– И что, больше не будете со мной ездить? – ехидно спрашивает босс.
– Только если на инвалидных колясках в старости!
Вишневский гортанно смеется и совсем по-мальчишески ерошит свои волосы.
– Я просто хотел показать, на что способна эта малышка!
– Я оценила, – улыбаюсь я в ответ, растаяв от его озорства.
Нет сил взять себя в руки и отвернуться, поэтому я просто смотрю на точеный профиль, не отрывая глаз.
– Ну, рассказывай, Тихонова, откуда ты такая смелая, но трусиха? – косится на меня Максим Александрович, а я пожимаю плечами.
– Из Ростова.
– Далеко! – констатирует босс. – А что в Москве забыла?
– Выпустилась из детдома и приехала поступать… Не взяли, правда…
– Так ты из детдома?! – как-то странно смотрит на меня Вишневский, и я уже жалею, что решила поделиться своей биографией.
***
– Да, из детдома, а что?
Я сжимаюсь от предчувствия какой-то беды, но босс лишь внимательно смотрит на меня и отворачивается.
– Ничего, Василиса, вы просто очень сильная девушка. Не побояться приехать в большой город, еще и устроиться к такому, как я…
– К какому такому? – поднимаю брови я.
– Ой, ну перестаньте! Я как будто не знаю, что обо мне говорят сотрудники, а теперь и вы! – Вишневский смеется, но смех у него какой-то грустный.
Неужели ему не все равно, что о нем думают?
– Я ничего о вас не говорю!
– Я знаю, Василиса, – тепло улыбается он, повернувшись. – Спокойной ночи!
– И вам спокойной! – отвечаю я с улыбкой и выпрыгиваю из машины.
Захожу в подъезд и только тогда слышу, как отъезжает автомобиль.
Странный он, этот Вишневский. То рычит, как медведь, готовый разорвать на куски за малейшую провинность, то улыбается так тепло, будто я самый близкий ему человек.
Захожу в квартиру и тут же встречаю на пороге Нину Михайловну.
– Вася, ты где так долго была? Я вся испереживалась! И телефон выключен!
Я достаю мобильный и вижу, что тот давно сел.
Прекрасно!
– Я на работе была. Вишневский задержал.
– Ох, изверг, – сокрушается женщина. – Ну, идем на кухню, поешь!
– Я не хочу… – тяну я, понимая, что голод уже устал меня мучить за весь день и ушел спать.
– Нужно! А то превратишься не пойми во что! Пошли, как раз расскажешь, кто тебя подвез.
Улыбаюсь, понимая, что Нина Михайловна следила в окно, но послушно иду за ней на кухню.
– Ну, рассказывай! – говорит женщина, устроившись напротив меня.
Я пододвигаю тарелку с ужином, который разогрела для меня Нина Михайловна, и пожимаю плечами:
– Вишневский.
– Что?!
– Ну, он просто увидел, что я задержалась, и решил подвезти, чтобы я не тащилась по ночи через весь город… – оправдываюсь я, быстро пережёвывая еду.
Хочется сбежать от расспросов и самой подумать обо всем. Может, разузнать чего про босса…
– Просто подвез? – с подозрением косится на меня женщина, и я вздыхаю.
– Да, просто подвез! Все, я спать! Завтра рано вставать!
Быстро вскакиваю и, улыбнувшись женщине, исчезаю за дверью своей комнаты.
Скидываю с себя одежду и, облачившись в пижаму, сажусь за компьютер. Спать хочется до ужаса, но я все же не могу отказать себе в любопытстве.
Кто он, этот дерзкий, уверенный в себе, но такой загадочный, временами нежный и улыбчивый мужчина?
Открываю поисковик и вбиваю туда его фамилию. История сразу выдает кучу ссылок, и я по очереди перехожу по каждой из них.
В основном там про то, что он владелец крупной фирмы, какие фирмы с ним сотрудничают, какие успехи у него и так далее. Ничего из того, чего я бы не знала. Хочу уже закрыть компьютер, но вдруг вижу одну строчку, за которую цепляется взгляд.
«Такие успехи в таком молодом возрасте. В чем секрет? В невероятной хватке подкидыша или в богатых родителях, которые взяли его на воспитание и дали твердую почву и головокружительный старт?»
Стоп. Что?!
Вишневский из детдома? Получается, он так же, как и я, сирота? Но ему повезло больше. Его забрала на воспитание семья. У него были родители. Так вот почему я увидела такую странную реакцию, когда сказала, что из детдома.
Чувствую, как бегут мурашки по коже. Мгновенная симпатия и понимание просыпаются у меня к Вишневскому. Надо же! Так он не обыкновенный сноб и хам, у него просто не было выбора.
Он сильный сам, многого от себя требует, но и остальным не дает спуску…
Вспоминаю мягкую улыбку и не замечаю, как сама улыбаюсь. Но, открыв следующую вкладку, так и замираю.
«Невеста или просто девушка? Кем друг другу приходятся завидный холостяк Вишневский Максим и Виолетта Петровская? Совпадение ли появление кольца на безымянном пальце модели?»
Опускаю взгляд на длинные пальцы с идеальным маникюром, которые держит в своих Максим, и действительно замечаю кольцо.
Надо же… А я развесила тут сопли. У него есть невеста!!!
Он так нежно ее обнимает на фото, а еще час назад пытался поцеловать меня. Ох… засранец!
Резко выключаю компьютер, не побеспокоившись о том, что он может сломаться, и, ругая себя за глупость, ложусь в кровать. А ведь Нина Михайловна предупреждала, а я…
Романтичная дура!
Еще долго ругаю себя за наивность, но потом все же засыпаю.
Утром, только продрав глаза, я бегу умываться и деваться. На ходу запихиваю в себя бутерброд, заботливо предложенный Ниной Михайловной, и вылетаю на улицу. К моему счастью, дорога до работы быстрая, а погода прекрасная. Поэтому захожу в офис я бодрая и чистая.
– Здравствуйте, Василиса! – обращается ко мне Лена. – Тут вас просили сделать вот это, – она извиняющимся тоном тянет слова и дает мне огромную папку бумаг.
– Ох…
– Да, сочувствую!
Иду в свой кабинет и слышу в спину:
– Максим Александрович просил вас зайти. Сказал передать, что срочно, как только появитесь!
– Хорошо! – киваю я и захожу в свой кабинет. Со стуком бросаю папку на стол и вздыхаю. Срочно, говоришь? Ну будет тебе срочно, Вишневский! Хоть я и из детдома, но ты не запудришь мне мозги!
– Вызывали? – громко спрашиваю я, распахивая дверь в кабинет Максима Александровича.
Да, я не постучала.
Мужчина поднимает на меня удивленный взгляд и заторможенно кивает:
– И вам здравствуйте, Василиса. Проходите. У меня к вам дело.
Глава 7
Глава 7
Дело у него! Знаю я эти дела…
Сажусь напротив и дерзко задираю подбородок.
– Я вас слушаю!
– Василиса, я не понял, вы не выспались или вас какая-то муха укусила?
– Нет, с чего вы взяли?
– Лицо попроще!
Я вспыхиваю, но молча киваю.
Да, может, я и перегнула с эмоциями. В конце концов, он ничего мне не обещал. Не его вина, что я подумала лишнее.
– Все хорошо, Максим Александрович, я вас слушаю, – уже спокойнее говорю я, и мужчина расслабляется:
– Так-то лучше! Значит, так, сегодня у нас обед с представителями фирмы по маркетингу. Будем продвигать имя на широкий рынок. Вам Елена должна была отдать папку с документами.
– Да, она отдала.
– Отлично! Изучать все подряд не нужно, просто пробежитесь глазами. Вы должны быть в курсе предшествующих сотрудничеств, чтобы помочь мне определить, подходят ли нам эти.
– О, я поняла! – киваю, расслабляясь.
Что ж, мне не придется хотя бы до обеда зубрить на ходу весь текст. И на том спасибо!
– Да, еще я вас освобождаю от других дел до часа дня. Я зайду за вами за десять минут до выезда, – деловито распоряжается мужчина и сосредотачивается на работе.
– Я поняла, хорошо. Мне можно идти?
– Да! – равнодушно кивает Вишневский, и я иду к себе.
Надо же, как он быстро переходит с личного на деловое поведение. Сноб! Еще и почти женатый…
До назначенного времени я сижу над документами, и меня, как и обещал босс, никто не трогает. Это ли не счастье?
Разбираться в бумагах, которые оставил мне Вишневский, оказывается довольно интересно. Так я узнала, что мужчина ведет очень грамотную политику. Не подкопаешься. Правильно распределен бюджет, органичные суммы, целесообразные для рекламы. Зачем ему мое мнение? Он и сам, по-видимому, замечательно справляется!
– Василиса, нам пора, – заходит в кабинет Максим Александрович, а я подскакиваю.
– Уже?
– Да, – коротко отвечает он. По-хозяйски отнимает папку и накидывает на меня пиджак. – Вперед, Тихонова! Некогда рассиживаться!
Вишневский размашистым шагом выходит из кабинета, а я семеню за ним на неудобных каблуках.
Мы выходим в холл и натыкаемся на колючий взгляд секретарши.
– Елена, у нас встреча. До вечера меня не будет.
– Поняла вас, – вежливо, даже слишком, отвечает девушка. Вишневский проходит, а я натыкаюсь на злой взгляд Лены.
Да что с ней?
Решаю пока не задумываться над этим. Просто молча следую за боссом до его машины.
Встреча проходит в очень дружелюбной атмосфере в одном из очень крутых ресторанов. От меня почти ничего не требуют и ничего не спрашивают. Максим Александрович сам общается с Константином Петровичем, тем самым директором компании. Лишь познакомив нас, он полностью переключается на собеседника. Босс заказывает мне кофе и невероятно вкусное пирожное, и я, будто ребенок, рассматриваю украдкой помещение и наслаждаюсь вкусным лакомством.
– Ну, что скажешь, Василиса? – обращается ко мне Вишневский, а я поднимаю брови.
Он у меня спрашивает мнение? Два часа они делали вид, что меня вообще нет, а теперь я должна дать заключительную оценку? Ну что ж…
– Меня все устраивает. Только вот процент ставки на ремаркетинг не совпадает с ранее заказанным.
– Но этот лучше! – вдруг оживляется директор маркетинговой фирмы.
– Не уверена. Ранее мы работали с другими компаниями, и даже если в каких-то моментах они сработали не совсем профессионально, но конкретно ставка оставалась неизменной. Она зарекомендовала себя с самой лучшей стороны, как самая целесообразная в процентном соотношении!
Украдкой бросаю взгляд на Вишневского, который расплылся в довольной улыбке.
– Что ж, если Максим Александрович согласен…
– Я полностью доверяю своей помощнице, – кивает тот уверенно.
– Тогда хорошо, оставим ставку прежнюю, – соглашается мужчина. – Все остальное в норме?
– Да, все отлично, – киваю я, допивая кофе.
Мужчины встают и пожимают друг другу руки.
– До встречи, Максим Александрович, Василиса! – Константин Петрович легонько целует тыльную сторону моей руки. И если вначале он смотрел на меня равнодушно, как на предмет обстановки, то сейчас я вижу в его взгляде заинтересованные огоньки.
– И вам всего хорошего! – отвечает за нас Максим Александрович и вырывает мою руку у мужчины. На миг мне кажется, что они сцепились взглядами, но босс быстро взял эмоции под контроль.
Мы садимся в машину, и Вишневский заводит мотор.
– Василиса, вы меня приятно удивили, – признается босс, и я опускаю взгляд.
– Спасибо, но я просто озвучила то, что и так всем понятно…
– А вот и нет, не прибедняйтесь! Поверьте, я редко кого хвалю, а уж если делаю это, то исключительно за дело. Достаточно просто сказать спасибо! – он ухмыляется, бросая косой взгляд на меня, а я киваю:
– Спасибо!
– Вот, так бы сразу!
От взгляда, которым наградил меня мужчина, бегут мурашки по коже и кровь приливает к щекам, но я стараюсь не выдать свое смущение и отворачиваюсь к окну.
Вишневский тоже молча смотрит на дорогу, нервно постукивая по рулю пальцами.
Неужели он тоже нервничает, как и я?
Глупости! Тихонова, очнись! Он таких, как ты, щелкает как семечки. У него есть невеста, красивая модель с обложки, вспомни и приди в себя.
Я вдыхаю, но следующая фраза мужчины снова заставляет сжаться сердце:
– Василиса, вы мне сегодня нужны. На всю ночь.
***
– Ч-что? – растерянно кошусь на Максима Александровича, но тот лишь ехидно отвечает:
– По работе, Тихонова, а не то, что вы подумали!
– А я ничего и не подумала, – бубню я, заливаясь краской.
– Ага, я и вижу! – ухмыляется довольный индюк.
– Зачем?
– Завтра встреча с представителями фирмы США, с которыми я планирую слияние. Нужно очень хорошо подготовиться. Я думал, придется все делать самому, но вижу, что вы готовы.
– Но не уверена, что смогу…
– Опять вы за свое, Тихонова! Отставить сомнения. Я в вас уверен, а значит, все получится! Тем более вы будете не одна, а со мной! Я буду вести, вы – помогать. Все ясно?
– Да, но мне нужно предупредить, что меня не будет всю ночь…
– Жениха? – перебивает Вишневский, и я еле унимаю желание показать ему язык и сказать «да».
– Нет, Нину Михайловну. Я у нее живу…
– А, хорошо. Не переживайте, я дам вам выходной после совещания. Сутки и хорошие дивиденды.
– Ладно… – соглашаюсь я, совершенно не уверенная в его затее.
Мы приезжаем в офис, и я отправляюсь в свой кабинет разгребать завалы документов к завтрашнему дню. Понимаю, что ничего не понимаю. Половина текста идет на английском. Половина вообще в графиках. И если в языках я еще понимала, то в графиках с кучей переменных – нет. Черт ногу сломит.
Под вечер ко мне является Вишневский и строго говорит:
– Тихонова, бери все и иди ко мне. Будем готовить тебя. Мне кажется, без меня ты не разберешься!
Вздыхаю с облегчением и, собрав папки под мышку, шагаю за боссом.
– Значит, смотри…
Вишневский долго объясняет мне все, что нужно, пока мой желудок не решает издать вопль умирающего кита.
– Так, Тихонова! Мне голодных обмороков тут не нужно. Чего молчишь, что голодная?
– Да я как-то…
– «Да я, как-то», – дразнит меня Вишневский и набирает секретаршу.
– Лена, ты еще не ушла? Закажи нам еду из «СанКонле». Да, европейскую кухню.
Мужчина кладет трубку и поворачивается ко мне.
– Сейчас будет!
Еду и правда привозят достаточно быстро, но заносит нам ее не курьер, а Елена. Она окидывает взглядом то, как мы близко сидим, и ее глаза наливаются злостью.
– Что-то еще или я могу идти домой?
– Больше ничего. Можешь идти! – отвечает Вишневский, даже не глядя на девушку.
Вижу, как ей это не понравилось, но она разворачивается и уходит с прямой спиной, виляя бедрами так, будто у нее развал-схождение сломано.
Да, теперь более-менее понятно, почему она так смотрит на меня. Скорее всего, ревность. Но боже, к кому?
– Вы позвонили Нине Михайловне? – спрашивает Максим Александрович, и я киваю:
– Да, все хорошо.
– Тогда давайте есть. Работы полно, управиться бы со всем до утра.
Вишневский открывает коробки и контейнеры и по-хозяйски накладывает мне кучу еды.
– Куда сколько? Я все не съем!
– О, дорогая! Вы только попробуйте! Съедите и еще добавки попросите! – смеется Максим Александрович, нанизывая на вилку кусочек мяса.
Я любуюсь его озорством и тоже приступаю к еде, которая, к слову, оказывается довольно вкусной.
– Расскажите, Василиса, как вы попали ко мне в фирму? Сюда же без знакомств не попадают.
– О да, знаю. Я же говорила, что не поступила в МФЮА, хотела ехать домой, но тут мне встретилась Нина Михайловна. Она приютила меня и дала крышу над головой.
– А потом?
– Ну, я больше месяца искала работу, но по специальности ничего не находила. Тогда Нина Михайловна договорилась с деканом академии, и вот я здесь.
– Ах да, есть у меня там подвязки. Что ж, я рад, что все сложилось именно так, – искренне говорит Максим Александрович, и я улыбаюсь.
– Я тоже.
Мы долго молчим, а потом я решаюсь на вопрос:
– Тогда и вы мне расскажите…
– Все что угодно! – задорно соглашается Вишневский, и я внутренне усмехаюсь.
Все что угодно, говоришь?
– Это правда, что вы тоже сирота?
Мужчина замирает, а потом серьезно кивает.
– Да, это правда. Меня подкинули под двери одного из подъездов в спальном районе, когда мне было месяца три от роду. Это было зимой. Мороз стоял дикий…
– О боже…
– Да, если бы не мама, которая шла в тот вечер поздно домой и услышала меня, я бы замерз насмерть. Она сначала подумала, что там котенок, но, увидев меня, поняла: это судьба. У них с отцом почти десять лет не получалось завести детей, а тут я. Маме как раз озвучили приговор. Диагноз – у нее никогда не будет собственных детей, она призналась, что в тот вечер хотела покончить с собой…
– Максим…
– Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю. Эту историю не слышал никто. Абсолютно. Наверное, потому, что я знаю: ты поймешь… – грустно говорит мужчина, и я киваю.
– Я понимаю…
– Ну а потом все наладилось. И в семье моих родителей, которые сделали все, чтобы я получил достойное образование. Они дали мне все, я их очень люблю!
– Я так рада! – чуть ли не со слезами на глазах говорю я.
– Да, я открыл собственную фирму, которая стремительно набирала обороты, и теперь у меня есть цель повыше. Я хочу выйти на рынок США. Вот для этого мы тут с тобой и сидим! – весело заключает Максим Александрович, переключаясь с грустной ноты на позитив.
– Но как же семья? Вы оставите их? – спрашиваю я.
– Нет, конечно! Родителей я заберу с собой. А собственную семью я не хочу заводить. Может быть, когда-то обзаведусь женой…
– А дети? – поднимаю брови.
– А детей я никогда не хотел и не захочу! – отрезает Вишневский с раздражением и добавляет: – Вы закончили? Давайте работать!
