Текст книги "Любушки-Любки"

Автор книги: Роузи Кукла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Я начинаю возбуждаться.

Сама процедура ознакомления Машки с моими прелестями меня сильно возбуждает. Как я мечтала о минутах, когда она сможет ласкать меня своими пальчиками, ладошкой. Я еще минуту вожу Машину руку на экскурсию по своей киске, после чего мне очень захотелось использовать ее ручку полностью.

Я опять возвращаю ее к себе на живот, а сама широко раздвигаю колени. Я прижимаю ее тело к себе и ищу пальчики ее руки. Захватываю ладошку и завожу ее руку за спину и под ее попку. Второй рукой я придерживаю ее и поглаживаю ей животик, грудочки.

Ее пальчики опять касаются моей киски, и я начинаю ими двигать по губкам своей киски. Ее пальчики не послушны, они все время тыкаются в разные области и быстро подгибаются. Вожусь с ними, а в голове уже другие мысли…

Что происходит? Я мастурбирую Машкиной ладошкой, а она никак не реагирует. От этой мысли у меня всякое желание быстро угасает, и я прекращаю игру с Машкой.

Заканчиваю водную процедуру и вытаскиваю Машку из ванной. Вытираю и несу в кровать. Минуту спустя я уже сама присаживаюсь на край ее кровати и беру ее ладошку.

-Девочка моя. – Шепчу я. – Ты прости меня, дрянную мать и похотливую сучку. Я очень хочу оживить тебя, заставить двигаться, но у меня ничего не получается…

Я поглаживаю ей ладошку и тихонько плачу. Машка устала и засыпает.

Что же мне делать? Время упускаю, и я не могу достучаться до Машкиного сердечка. А может у меня просто не получается? Что я об этом всем знаю, а уж уметь-то я ничего не умею. Нет ни опыта, ни понимания. Я глубоко задумалась. Ничего иного, как опять найти подсказку там же, где меня поучали, я не придумала.

Сама себе говорила, что я смогу, что я сама должна, а как дошло до дела, так я оказалась просто похотливой сучкой, и не больше. В отчаянии и в нарушении всех своих правил я бросилась на поиски своего спасителя.

В НИИ мне сказали, что мой спаситель на работу не ходит и толи уехал, толи вот– вот уедет. Я не знаю, как мне это удалось, но я набрала номер телефона, и мне повезло, у меня состоялся коротенький разговор. Минуту всего и на этом все. Я что-то пыталась рассказать, сбивалась, сгорая от стыда, я пыталась сообщить, что у меня было и ничего не выходит. Мой спаситель все сразу понял и сказал, что он не сможет мне ничем помочь, т.к. уже завтра уезжает и вряд ли вернется. Я в отчаянии заревела в трубку.

– Хорошо, сказал спаситель.

– Давайте свой адрес и ждите, я направлю к вам помощь. И все. Больше ничего, одни гудки.

Я приволоклась домой, все у меня падало из рук. Я была в отчаянности, но вспомнила, что мне сказали, ждать помощь. И я еще ничего не представляла, но стала ждать.

Прошло еще пару дней. Я как-то сразу обмякла, и вдруг заболела. У меня поднялась температура, и я ели ползала по квартире. Я была в отчаянии.

Но однажды я услышала легкий стук в дверь. Никто и никогда не приходил ко мне, я поняла, что это пришло мое спасение.

Глава 4. Ангел прилетел

Я открыла дверь, и в комнату легко залетел… ангел. Я оторопела и робко сказала;

– Здравствуй.

– Привет. – Произнес мягкий и томный голосок Ангела.

– Меня зовут Евгения, можно просто, Женька.

– Это у тебя дочь Маша?

-Да! – Отвечаю я и во все глаза смотрю на Ангела.

Он в женском обличии. Передо мной стройная и худенькая женщина, чуть повыше среднего роста девушка, с прекрасным и нежным личиком, с красивыми и умными серыми глазами, белокурая, одета в легкое и воздушное, желтенькое платьице. В ногах у ангела лежал маленький рюкзачок.

– Меня к тебе прислали и попросили помочь. Я с кафедры того самого НИИ. Хотя и не будет нашего гения рядом, но мы продолжим лечение по его методу. Я помогу тебе с Машей и пока поживу с вами. Ты согласна?

– Да!!! Ангел мой!!! Пожалуйста, помоги...

Так началось наше знакомство с Ангелом.

Женька сразу так повела себя, что я ей поверила и восхитилась. Первым делом она познакомилась с Машкой. Нам она очень понравилась. Простая, без всяких выкрутасов, своя в доску, как говорят. Она запорхала между Машкой и мной и мы обе заворожено смотрели на нее.

Все, что она делала, она делала легко, играючи. Все горело в ее руках.

Не прошло и часу, как я уже полусонная лежала в кровати, Машка была накормлена, я подлечена. Ангел ушел на кухню и колдовал там. Затем он взял сумку и улетел в город – по магазинам и аптекам, так он сказал нам.

– А вы поспите, у нас много дел и вы должны быть здоровы и бодры. Пока!

Я проснулась и дернулась. Машка?!

Машка и Женька сидели и тихонько о чем-то болтали. Вернее Ангел мой говорил, а Машка теребила ей пальцы в ответ. Они хихикали и переглядывались. Я успокоилась, увидела Машкины блестящие глазки.

-Ты проснулась? – Спросила Женька. И поглядела на меня.

– Как ты себя чувствуешь? И не дождавшись моего ответа, тут же проговорила.

– Вставай, хватит валяться, ты мне нужна. Начнем заниматься с Машкой.

Затем она объяснила мне, что для начала ей надо хорошенько осмотреть и протестировать Машкино тело. Для этого она принесла из лаборатории некий прибор, по которому мы вместе с ней определим чувствительность точек на теле Машки и зафиксируем реакции. Все это необходимо для начала лечения, а там, посмотрим, может, что-то из химии добавим. Главное, как сказала Женька, чтобы тело ее не было деревянным и сохраняло чувствительность.

Так начался следующий этап Машкиного оздоровления.

Женька исследовала буквально каждый сантиметр Машкиного тела. Она прикладывала к телу какой-то карандашик с проводками и смотрела на показания прибора. Осторожно смещала и водила карандашиком по выбранному участку тела, где искала точку с наивысшими показаниями прибора. Мы с ней вместе по нескольку часов кряду находили и отмечали на теле эти места точечкой йода. После нескольких часов непрерывной работы вся Машкина грудь и живот были покрыты крапинками следов от йода.

Работа потребовала от меня большого внимания, и я уже порядочно выдохлась. После перерыва Женька попросила меня помочь в исследовании участков вагины.

Я помогла Машке занять удобное положение, и мы углубились в изучение

Машкиной девочки.

Надо сказать, что эта процедура нас с Женькой несколько возбудила.

При этом Женька не стала отмечать точки на Машкиной девочке. А когда Женька стала проверять участки Машкиной девочки при открытых губках, то мы обе с Женькой все больше сопели и старались не смотреть друг другу в глаза.

Наконец Женька повернулась к Машке и сказала.

– Машка, ты здорова в сексуальном плане. Все реакции твоей вульвочки вполне нормальные. Так, что давай готовься, с завтрашнего дня начнем тебя запускать.

Машка вопросительно таращила глазки, как бы спрашивая о чем-то.

– Машка, я сказала, что это начнется завтра и это будет не только не больно, но и приятно. Все будет завтра.

– А что будет завтра, не удержалась и спросила я?

Женька только как-то загадочно улыбнулась.

– Все будет завтра! На сегодня все, я поехала к себе и займусь составлением

карты лечения. Так, что пока, до завтра девочки.

Ангел улетел. Я терялась в догадках, вспоминала разговор и суть выданного мне приговора и никак не могла себе представить, кто и что будет делать с Машкой завтра. Себя я так накрутила, что спала не очень-то хорошо и рано утром уже вскочила на ноги и моталась по комнате, старалась занять себя какой-то работой. Время тянулось медленно.

Я уже заканчивала все наши с Машкой процедуры, когда услышала знакомый легенький стук в дверь. Я вылетела из комнаты и открыла входную дверь. На пороге стоял наш Ангел с большой сумкой в руках.

– Ну-ка, помогай, а то я ели– ели все дотащила.

Что дотащила? Что в сумке? Все это чрезвычайно сильно волновало меня.

Женька сразу присела на кровать к Машке и принялась с ней заигрывать, поглаживать и смешить, залазить рукой под одеяло и щекотать. Машка во все глаза и с радостью принимала на себя все Женькины шутки. Наконец Женька оторвалась от Машки и сообщила мне.

– Обалденная девка! Сказала Женька, похлопывая Машку по щечке.

– Давай готовь ее к занятиям.

Что и как она рассказывала мне небрежно, а сама стала вытаскивать из сумки какие-то провода, стеклянные вороночки с резиновыми присосками– грушами. Из сумки она вытянула какой-то довольно большой пульт с кнопками, круглыми ручками и маленьким экраном.

Всего было так много, что для этого ей потребовалось какое-то время. Затем она стала соединять проводами вороночки с этим прибором. И вскоре вся Машкина постель превратилась в какой-то большой комок с проводами.

– Где у вас тут розетка? – Спросила Женька и с помощью удлинителя подключила к розетке свой пульт.

– Ну, что ты стоишь. – Обратилась она ко мне.

– Давай помогай. Раздевай Машку и оставь ее лежать на спине, а затем я начну тебе подавать зонды, а ты крепи их на точки, которые мы отметили, да не забудь и протирай их спиртом.

– Ты что? Никогда ЭКГ не делала? И не видела, как крепят сенсоры?

Я ответила, что не видела никакого ЭКГ, а уж тем более какие-то сенсеры.

– Ну ладно. – Сказала Женька и стала быстро крепить зонды на теле Машки.

-Поняла как? Дальше ты крепишь, а я подаю тебе зонды. Давай, крепи.

Вскоре вся Машка покрылась колбочками и проводами. Затем Женька надела Машке на голову какую-то сбрую с теми же проводами.

– Все, проверяем!

Женька уселась к прибору и включила его, экран осветился.

Еще пару раз мы переставляли сенсоры, наконец, Женька сказала.

– Все готово, начали.

Я ровным счетом ничего не могла понять, что и зачем делала Женька. Я все время смотрела на Машку. Она тихо лежала под этими проводами и с интересом ждала.

– Сейчас, начнем коррекцию. – Сказала Женька.

– Не бойся, если почувствуешь тепло или покалывание, это наш генератор начнет подавать тебе сигналы. Тебе будет не больно, а приятно.

Прибор тихонечко загудел и я, во все глаза, уставилась на Машку.

Машка лежала с открытыми глазами, и лицо ее приняло какой-то успокоение. Затем Машка закрыла глаза. Женька колдовала за пультом, я, замерев, сидела рядом и чувствовала себя посторонней.

Примерно уже полчаса была одна и та же картина. Затем Женька сказала мне.

– Повторяем все сначала, положение Машки – на животе.

Я опять все делала по команде Женьки. И опять сидела рядом, пока Женька возилась со своим пультом.

Примерно через час Женька сказала.

– Все! На сегодня сеанс закончен. Помогай мне разобрать схему.

Я вновь все делала по Женькиной команде. Наконец мы закончили. Женька с видом победителя уселась на кухне, и пила чай, а я неприкаянная топталась, около и меня все время разрывало, от вопросов.

Наконец я не выдержала и спросила.

– Объясни мне, наконец, что происходит, и чего ты хочешь. Ты такая счастливая. Я, например ничего не увидела и не поняла, тем более мне не понятен твой победный настрой.

Женька невозмутимо продолжала, свое чаепитие и мне показалось, даже с какой-то издевкой.

– Знаешь, что. – Наконец ответила она.

– Я не обязана перед тобой отчитываться, что да как.

– Ты либо, набираешься, терпения и вместе со мной поднимаешь Машку, либо я, допиваю чай и тю – тю….

– И потом, у тебя нет видимых причин мне не доверять, ничего плохого я твоей Машке не сделала. Более того, я получила отличный результат уже с первых минут лечения, а это меня радует.

– Будем надеяться на подобный материал в дальнейшем. Машка уже слабо, но реагирует.

– Ты этого пока не замечаешь, а вот аппаратура зафиксировала все Машкины микро движения и сокращения. Так, что ты напрасно на меня ополчилась.

– Готовься, через несколько дней я и тебя начну подключать к Машке.

– Вот так-то, мамочка!

От этих слов я вся вспыхнула. Меня переполняли эмоции. Господи, какая я дура!

От напряженного ожидания плохого результата, от томительного и волнительного переживания, от сознания того, что рядом со мной хоть кто то и я не брошена, А наоборот, мне помогают, я растерялась. Сказалось мое напряжение последних дней и месяцев, когда я в отчаянии металась, искала поддержки, совета и помощи. Сказались мои бессонные ночи, мучительные переживания вынесенного мне приговору. Сказались мои неудачные попытки, вопреки моему воспитанию и убеждению, расшевелить своими руками тело моей бедной девочки.

Все мое отчаяние и надежды обратились в любовь к образу этой прекрасной и нежной женщины. Поэтому я так обрадовалась этому положительному результату, что подскочила к Женьке и крепко ее обняла за плечики.

– Прости меня, я ведь и в самом деле ничего не поняла, а спросить постеснялась.

Я присела перед ней и уткнулась лицом ей в ноги. Голова моя сама легла между ее коленей.

– Женечка, прости! Помоги мне… – Яростно зашептала я, и слезы мои лились в три ручья.

– Я совсем одна, мне страшно бороться с этой беспощадной болезнью в одиночку. Спасибо тебе, Женечка! Я прошу, нет, умоляю тебя, помоги мне поднять мою девочку!!! Помоги…., Ангел!!!

Женька гладила мою голову своими теплыми и нежными руками. А затем наклонилась надо мной и поцеловала мои волосы. Ее теплая и мягкая рука скользила по волосам, а затем коснулась моей шеи.

Я купалась в ее прикосновениях и мягких приятных волнах, которые накатывались на меня с каждым ее прикосновением. Я таяла и сгорала от ласки, я так ждала их все эти долгие дни и годы.

Женька стала осторожно забирать в ладонь мои волосы на затылке и оттягивать, пропускать их сквозь пальцы. Я стала успокаиваться и затихла. Меня охватила приятная волна нежности и благодарности. Я подняла голову и встретилась с затуманенным взглядом красивых и нежных Женькиных глаз.

– Женечка, ты Ангел. – Прошептала я и своей рукой стала прижимать ее ладонь к своему лицу.

Я коснулась губами ее ладони и стала целовать ее руку. Женька нагнулась и в ответ стала целовать меня в лицо, за ушком, в шею. У меня сразу сбилось дыхание от навалившихся приятных ощущений, от запаха ее свежего и нежного лица, ощущения мягкой бархотки девичьей кожи и нежных поцелуев ее теплых и слегка влажных губ.

Мои руки как-то сами собой сначала очень осторожно и робко, а затем все смелее скользить по Женькиным ножкам и поднялись до ее колен. Я, вся дрожала от какого – то неясного и щемящего желания.

Я чувствовала, как во мне зашевелится истосковавшаяся плоть страстной женщины. Не отрываясь от Женькиных рук, я медленно раздвинула ее колени.

Она не противилась и дала мне возможность касаться своего тела и видеть наготу своих слегка раздвинутых ног и того, что скрывается между ними. От волнения я вся напряглась, и мне нестерпимо захотелось видеть и прикасаться к тому, что открывалось передо мной.

Я не смело протянула руку к ней под платье и легонько коснулась пальцами между ее ног. Кончиками своих пальцев я стала водить вокруг и нежно дотрагиваться у нее между ног. При каждом касании я видела, как подрагивали ее ноги, и колени слегка сходились вместе, а затем опять расходились. Я не могла оторваться и, протянув вперед всю руку, мягко приложила ладонь к ее трусикам. Я ощутила тепло ее лона, упругий валик ее киски, под натянутой тканью трусиков. Я боялась, что она оттолкнет меня, если я, хотя бы пошевелю ладонью. Но я, захваченная навалившимися ощущениями, не сдерживала себя и уже смелее стала гладить ей лоно.

Я подумала, какая она упругая и почувствовала тепло, исходившее от ее тела. Податливость и застенчивость почти обнаженных ножек. Я, не отрываясь, гладила ее киску и не могла остановиться.

Я все время боялась того, что она оттолкнет руку и отвергнет мои ласки. Вдруг она слегка привстала и глубоко под себя подтянула платье. Я смотрела зачарованно на ее трусики и обнаженные ножки, которые она слегка развела в стороны и которыми медленно покачивала.

Двумя руками я обхватила ее за бедра и слегка откинула навзничь, подтянув к себе, а затем развела в стороны ее ноги. Я почти задыхалась в волнении и ожидании от ее покорности и увиденной мною картины.

Она пустила мое лицо к себе, прямо к трусикам. Я приткнулась своим открытым ртом в ее киску под трусиками и почувствовала одурманивающий запах ее плоти.

Я стала целовать ее плоть, вытянув язык, стала лизать ее киску под трусиками. Мои руки скользнули к Женькиным ляжкам, я почувствовала всю теплоту ее тела, плавность форм ее бедер.

Я гладила ее руками по талии и бедрам, цеплялась пальцами за резинку трусиков и тянула их. Потом, осмелев от ее покорности, залезла пальцами под трусики и повела ладонями по бедрам сначала снаружи, а затем, медленно задевая пальцами за ее волоски, сверху ее киски, залезла подушечками пальцев на ее лобок.

Женька слегка застонала и еще крепче прижала мою голову к себе. Своим

языком и слюнями я промочила насквозь Женькины трусики, и мой язык все яснее ощущал сквозь тонкую и промокшую материю округлые контуры ее губ, впадинку под ними и легкий кисловато-мускатный привкус Женькиных соков.

Женька текла. И я так распалилась, что почувствовала, как у меня сделалось мокро между ногами. Я стала задыхаться, меня всю выкручивало, и я уже, не могла больше усидеть на согнутых ногах.

Задыхающаяся, я вырвала голову, из-под Женькиных ног. Я навалилась, всем своим телом, на Женьку. Мы обе повалились и очутились на полу.

Женька вся красная с задранным и смятым платьем сидела передо мной с широко расставленными ногами, в белых трусиках, мокрых спереди. Я на четвереньках наползала на ее тело. Мгновенье наши глаза встретились. Я не знаю, что она увидела в моем безумном взгляде, но я видела теперь ее широко раскрытые и смеющиеся глаза.

– Ты, что? Съесть меня хочешь? – Прошептала Женька.

– Но я не хочу, быть съеденной вот так, на полу. Смотри, ты помяла все мое платье. А, что ты сделала с моими трусиками?! – Она прыснула и засмеялась, глядя мне в глаза.

Я села, и глядя на Женьку, то же засмеялась.

– Ну и вид у нас. – Сказала я, и показала Женьки на свои мокрые трусики.

– Мы обе такие мокрые, как под душем побывали. Нет, как будто описались!

И мы с Женькой весело захохотали. Сидя, мы взялись за руки.

– Женька, ты ангел. – Шептала я.

– А ты, безумная. – Сказала Женька.

– Ты от своего одиночества бросаешься на людей, готова их съесть живьем и я боюсь за свою порядочность. – Сказала Женька смеясь.

– Я согласна пойти на десерт, но только хорошо помывшись. Не забывай, я ведь все-таки медицинский работник и у нас с гигиеной строго.

Мы поднялись. Женька стала еще милее, еще нежнее, чем прежде. Я была плотнее и повыше ее. Я обняла ее и прижала к себе, целуя ее голову в волосы.

– Женька, ты истинный ангел и я хочу тебя.

– Ну конечно. – Иронично ответила Женька.

– Сначала заманила, потом напала, обваляла по полу, как пирожок в муке, а потом... я хочу тебя….. съесть. Не дамся, так и знай, красные шапочки так просто не сдаются!

Мы обе засмеялись и, взявшись за руки, довольные, вышли в комнату к Машке.

Машка лежала на спине и косила на нас глазами. По ее глазам я сразу поняла, что она все слышала, и может быть, даже догадалась.

Женька вместо того, чтобы отстраниться наоборот, повернулась ко мне и на глазах у Машки впилась мне в губы страстным поцелуем. От неожиданности я растерялась и замерла.

Женька воспользовалась моим замешательством и, не отрывая от меня своих губ, принялась тискать мою грудь. Я сгорала от стыда и насилу оторвала от себя Женьку. А она, подняла лицо и, глядя мне в глаза, громко спросила.

– Ты, правда, меня любишь? Ты хочешь меня?!! Ведь ты только что обещала мне съесть мое тело там, на кухне?!!

От такого вопроса я оторопела и залилась краской. С трудом нашла в себе силы и проговорила.

– Машенька, смотри, какую я привела тебе подругу. – Сказала я не совсем естественным голосом.

Между тем Женька подошла к Машке и взяла ее руку. Потом наклонилась и стала целовать ей лицо. Затем она забралась на кровать и навалилась на Машку всем своим телом. Она задрала свою ногу и положила на Машку. Руки ее залезли под одеяло и принялись тискать Машкино тело.

Я не могла сдвинуться с места и во все глаза смотрела на Женькину спину. Платье ее задралось, из-под него и я увидела ее тонкие и красивые ноги, белый уголок трусиков, все еще мокрых от следов нашей недавней любви.

Наконец я вышла из оцепенения. Я подошла к ерзающей Женькиной попке и вместо того, чтобы хлопнуть по ней, как решила, я просто положила свою руку.

Женька почувствовала это и выгнулась так, что моя рука сразу же

оказалась у нее между ног, на мокрых трусиках. Не думая больше ни о чем, я присела на постель так, чтобы все время хорошо видеть этот уголок ее трусиков.

Рука сама заскользила по Женькиной ножке, и мои пальцы коснулись этого уголка. Не в силах что-то предпринять мои пальцы начали гладить натянутые трусики на ее мягкой плоти. Сквозь ткань легко ощущались два рельефных валика наружных губ. Женька приподнялась и обернулась ко мне.

– Не останавливайся, прошу тебя. Мне очень приятно!

От неожиданности я хотела одернуть руку, но Женька успела схватить ее и вновь притянула к трусикам. Затем она отвернулась и еще больше навалилась на Машку.

Моя рука попала к ней на промежность, и я ощутила горячее тепло, мягкий валик плоти. Женька уже почти вся целиком сидела верхом на Машке, лишь своими коленями она опиралась на постель. Все ее платье задралось и съехало к талии, отчего я смогла, хорошо видеть и трогать ее киску. Она довольно внушительно выступала сквозь ткань ее трусиков и рельефным бугорком уходила под своды двух булочек аппетитной попки.

Мои пальцы заскользили по ткани, ощущая сквозь нее нежную и горячую плоть. Натянутая ткань трусиков не давала мне возможности проникнуть под них и забраться в Женькино лоно. Поэтому мы еще несколько минут возились в том же положении.

Наконец Женька распрямилась и слезла с Машки. Что она делала с ней, я не знаю, однако это ей нравилось, я увидела это по ее блестящим глазкам.

– Смотри, как мы прекрасно целуемся. – Сказала Женька и, наклонившись к Машкиному лицу, стала целовать ее на моих глазах прямо в губы.

– Ее губы и ротик необычайно аппетитны, попробуй!

Я отстранилась и замотала головой. В кошмарном сне я не могла заставить себя целовать мою девочку в губы. А Женька между тем стала проделывать с Машкиным ртом всякие выкрутасы. Я внимательно смотрела на них.

Вот Женькины губы затянули в себя Машкину нижнею губку и стали оттягивать ее, отсасывать и слегка покусывать. Затем Женька руками широко открыла Машкин ротик и прижалась к нему своим открытым ртом. Они засопели носиками, и Женька заерзала своими губами по Машкиному рту. Я не заметила, как сама оказалась рядом с их лицами. Я жадно смотрела на эти поцелуи, и мне так же захотелось почувствовать их на своих губах.

Когда, наконец, Женька оторвалась от Машки, я повернула к ней свою голову и потянулась губами к ее рту.

Женькин поцелуй обжог меня всю изнутри. Голова пошла кругом. Я несколько лет не целовалась, и мой ответный страстный поцелуй выдал мои чувства. Теперь мы целовались втроем. Женька со мной, а потом с Машкой. Женька тянула мое лицо к Машке, но я в самый последний момент отворачивалась. Наконец Женька сказала.

– Закрой глаза и представь себе, что целуешься со мной. Ну же!

Я закрыла глаза, а Женька тихонько придавила мою голову и прижала ртом к Машкиному рту. В первое мгновение я ничего, кроме мягких и безвольных губ не почувствовала. А затем меня пронзила мысль. Боже, кого я целую, свою дочь?!!

Я инстинктивно отпрянула и уставилась на приоткрытые губы дочери. Глаза ее были закрыты, она учащенно дышала. Ротик ее приоткрывался и смыкался. Мне показалось, что она ждет моего нового поцелуя.

– Смотри. – Прошептала Женька над самым моим ухом. – Она ждет.

А затем Женька взяла влажную и безвольную Машкину руку и тихонько спросила.

– Машенька, тебе хорошо? Тебе нравиться? Ты хочешь, чтобы мы целовали твои губки по очереди? Подай знак.

Женька передала мне Машкину руку, которая нашла мои пальцы и сжимала их, она подавала сигналы. Еще, еще, еще….

Я смотрела на мокрый и открытый ротик Машки, на ее раскрасневшееся личико, я видела, как она хочет ласки. Мое сердце сжалось от бессильной тоски помочь ей и на глазах моих выступили слезы.

Женька тонко уловила перемену в моем настроении, она осторожно перелезла и присела рядом, обняла меня за плечи.

– Не плачь, милая. Смотри, какая она у тебя красивая. Мы поможем ей. Я и ты, мы вместе оживим твою девочку.

Машка уже успокоилась и бессильно лежала. Она устала. Видно все, что произошло с ней и вокруг нее ее очень напрягло и утомило. Она забылась во сне.

Я была тысячу раз благодарна Женьке за эти минуты, за то, что она понимает меня, мое удрученное состояние и бессилие. Моя красивая и нежная девочка выросла и ждала ласки, любви, а я ничем не могла ей помочь. Женька, как бы угадывала мои мысли и тихонечко произнесла.

– Я помогу, я отдам себя всю тебе и Машке, вы не будете жалеть ни о чем. Я умею любить и хочу любить. Ты не думай, будто я похотливая девка и у меня только один секс на уме. Я ценю твою искренность, доверие, я оценила тебя и я счастлива, что буду рядом с тобой. Не печалься.

– Не я, а ты – Ангел!

С этими словами она стала нежно поглаживать мои плечи, шею, волосы. Ее руки были настолько теплы и настолько нежны, что у меня мурашки пошли по коже. Приятная теплота ее тела и рук успокаивали и убаюкивали меня. Вместе с тем мне были очень приятны ее прикосновения и поглаживания. Вот так, сидя вдвоем на кровати перед спящей Машкой мы начали во второй раз сближаться с Женькой.

Женькины руки искали мои слабые места, и я отдавалась им каждый раз, когда они находили их на моем теле. Женька медленно отодвинулась, и я плавно откинулась спиной к ней и положила свою голову к ней на колени. Нежные

Женькины руки гладили мое лицо, шею, ласкали мочки ушей. Я погрузилась в сладкие ощущения блаженства и закрыла глаза от наслаждения. Я ощутила, как, не прекращая поглаживаний лица, вторая Женькина рука скользнула ко мне под халатик и горячей ладонью нежно легла на грудь. Я еще крепче сжала глаза.

Женька наклонилась и вот ее волосы стали чуть касаться моего лица. Мягкие пряди, и отдельные ниточки ее волос приятно щекотали кожу. Я задыхалась в наслаждениях от запаха ее волос, кожи и, давно забытых ощущений. Эти прикосновения и поглаживания попали на желанную почву. Я годами мечтала о том, чтобы кто-то прикоснулся ко мне и погладил меня. Все последние несколько лет я была лишена даже самой малости такой возможности.

Только все сама и сама. Сама прикасалась, сама гладила, все сама и сама и все себя. Господи, как я мечтала об этих мгновениях. Блаженство, вот то состояние какое я испытывала.

Женька нежно и осторожно поглаживала мою грудь через ткань лифчика. Но вот ее пальцы слегка сжали и выпростали мою грудь из-под чашечки лифчика. От ощущения свободы груди я глубоко задышала и тут же почувствовала, как теплые пальцы Женькиной руки прикоснулись к соску, слегка прижали, покрутили, а затем осторожно потянули его влево – вправо, вверх. Я почувствовала, как грудь моя стала наливаться, а затем колыхаться, тогда Женькины пальчики нежно потянули и встряхнули ее за сосок.

Я невольно прижала ее руку своей рукой.

Я задыхалась от ощущений. Но вот Женька нашла мою свободную руку и потянула ее вниз, к моему животу. Я раздвинула ноги и коснулась своими пальцами лобка. Женька удерживала мою руку на ней и стала поглаживать ею мою киску. Я не стремилась высвободить руку, наоборот, я залезла своей и ее рукой под резинку трусиков и принялась гладить между складочек свою киску.

Женькина рука то прижимала, то отпускала мои пальцы. Она управляла моей рукой. Я с удовольствием подчинялась ее нажимам. Вот ее пальцы выбрали из ладони два моих пальца и стали сильнее прижимать к складочке моей киски. Женька погружала мои и свои пальчики в мое мокрое от соков лоно. Сначала я ощущала нажим и потягивание моих пальцев по лону, а затем я затянула пальцы ее и свои к себе во влагалище.

Трудно описать эти ощущения! В эти мгновения мир вокруг меня пропал, остался только мир ощущений; касания, надавливания, скольжения и чувство проникновения.

– О, боже!!! – Промычала я. – Как же мне хорошо!!!

Я ловила скользящие Женькины пальчики и надавливала ими, стремясь запустить их себе в лоно. Ее пальцы выскальзывали и сами стремились протиснуться к входу. Мы играли ими. То я, то она, проникали и выскальзывали пальцами из моего лона. Но вот я, наконец, схватила и грубо затолкала ее и свои пальцы прямо в лоно.

– Боже!!! Я улетаю!!! Женька, не убирай свою руку, останься!!!

Но Женькины пальцы выскользнули и исчезли. Я открыла глаза и первое, что я смутно увидела над собой, это смеющееся лицо Женьки. Женька беззвучно тряслась от смеха. Я, ничего не понимая, сменила позу и села.

На меня с удивлением и восторгом смотрели Машкины глаза.

Женька навалилась на меня, и уже не скрывая, громко рассмеялась. Я сидела полу – лежа перед Машкой с раздвинутыми ногами, с задранными полами халата и приспущенными трусами. Мало того, мои трусы в том самом месте были мокрыми. А из-под распахнутого халатика бесстыдно выглядывала оголенная грудь с торчащим соском.

– Да… Как-то мрачно сказала я. Подняла голову и увидела смеющиеся глаза Машки и уже громкое хихиканье Женьки. Но затем не удержалась и засмеялась вместе с ними.

– Ну и видок…. Ха, ха, ха!!! Прямо картина Даная…. Ха, ха, ха!!!…

Машкино личико то же оживилось, она смеялась вместе с нами.

Сквозь смех Женька говорила.

– Ты так громко меня умоляла…. Ха, ха, ха!!! Что разбудила Машку…. Ха, ха, ха!!!

– И Машка все это время с удивлением смотрела, что же ты у меня вымаливала…. Ха, ха, ха!!!

Мы еще сильнее засмеялись и повалились со смехом на кровать к Машке.

Потом мы, весело переговариваясь, принялись расправлять постель и приводить себя в порядок.

Нам было легко и весело. Этот день закончился как-то радостно и празднично. Мы накрыли ужин прямо на Машкиной постели. Я уже давно так поступала, ужинала вместе с Машкой. Для расположения еды на постели, я по случаю, купила низенький, с тонкой резьбой китайский столик на коротеньких ножках. Поэтому мы наставили на него еду и зажгли свечи. Нам даже удалось пригубить по глоточку вина, остатки которого я долго припрятывала на кухне. Мы с Женькой болтали и я кормила Машку.

Мы все время говорили так, как будто Машка беседовала вместе с нами. Разговор шел на разные темы, но все время соскальзывал на тему секса. По реакции Машки я видела, что она запала на эту тему.

– Женька, расскажи что-нибудь о себе, разумеется, сексуальное. – Попросила я и тут же перехватила благодарный взгляд Машкиных глаз.

– Ты ведь необычайно сексуальна, открыта и достаточно опытная. Расскажи, с чего ты начала?

Женька задумалась. А потом начала говорить о себе.

Глава 5. Женькины университеты

Сколько себя помню, я всегда была в окружении людей, которые не были ханжами и любили искренно. Я помню свою Маму в молодости, изящную и красивую балерину и отца, танцора балета, а потом, артиста театральной танцевальной группы. Можно смело сказать, что я воспитывалась на подмостках сцены. Мама кормила меня и укладывала спать в перерывах между актами и выходами на сцену. Я росла, как многие мои сверстницы, за сценой и спинами своих танцующих родителей.