Текст книги "Любушки-Любки"

Автор книги: Роузи Кукла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Я чувствую, как он с каждым разом твердеет и все увеличивается в размерах. Я уже почти не в силах выдерживать его страшные размеры и сильные удары. Мне становится очень больно. Я хочу выскользнуть от него и пытаюсь сжать попку. Через секунду я чувствую, как и этот ее орган наконец-то кончает.

Что было, сил я сжимаю, ягодицы и он выскальзывает из меня. От всего, что она со мной сделала, я просто улетаю, пытаюсь кончить, но у меня все никак не получается. И лишь с прикосновениями ее безжалостными язычка к моим губкам я, наконец, разряжаюсь и улетаю без скорого возвращения на землю в реальный мир.

Глава 25. Пробуждение

Пробуждение наступает внезапно.

Медленно возвращается сознание.

Голова раскалывается, а все тело просто разламывается от боли.

Я пытаюсь открыть глаза и сразу же их прикрываю рукой. Резкий свет больно слепит мне глаза.

Наконец я их открываю и вижу, что лежу на диване, в какой-то незнакомой мне комнате с высокими потолками. Мебель старинная, но в хорошем состоянии, чисто и убраны все вещи. За окном шумит улица, слышен шум машин и голосов. Минуту я прихожу в себя.

Я лежу на чужом диване, в своей одежде и меня укрывает плед.

Наконец я пытаюсь встать. Первые движения больно отдаются во всем теле. Медленно всплывают события моего похищения и картины жуткой психологической пытки. Наконец я встаю и от сильной боли внизу чуть ли не падаю. Болит все и сразу всюду. Я пытаюсь понять от чего эта боль, но ничего не могу вспомнить. Подхожу к окну и вижу знакомую картину нашего города, где то в районе вокзалов.

Комната находится на втором этаже и рядом чуть слышен звук соседского телевизора, музыки сверху.

Мне нестерпимо хочется в туалет, и я подхожу к двери. Дергаю ручку, она закрыта. Дверь прочная и массивная. Я сначала стучу, а потом колочу в нее ногой. Слышу щелчок ручки, и в двери появляется ОН! Передо мной ЕГО лицо и встревоженные глаза за очками. От неожиданности я делаю шаг назад и спотыкаюсь, ноги меня не слушаются, и я валюсь на пол.

– Ты!!! Срывающимся голосом чуть ли не ору я.– Игорь!

И от неожиданности, чувства внезапной слабости, надежной защиты и радости я взрываюсь слезами. Я ничего не вижу.

Чувствую, что он сел со мной рядом и обнимает меня. А я все пытаюсь что-то сказать и просто рыдаю навзрыд. Наконец он встает сам и поднимает меня.

Я не даю сделать ему ни шага, обнимаю его и крепко прижимаюсь всем телом. Лицом тычусь в него. Я продолжаю нервно реветь, и он терпеливо ждет, пока я успокоюсь и смогу что-то соображать.

Потом я окунаюсь в него вся, без остатка.

Мы уже второй час сидим на диване, и он мне все рассказывает, как искал меня, как, наконец, понял, куда я попала, как связался с ними и вел переговоры. Потом он рассказывал мне, что они с ним не церемонились и только после того, как он стал говорить о том, что отец его в курсе его поездки и поисков они сразу пошли на уступки. Он рассказал, как они не хотели меня отдавать и все торговались, а затем, сразу вытащили меня из машины и отдали ему, как услышали его цену. Я молчала и, затаив дыхание, ловила малейшие подробности и нотки тембра его голоса.

Хоть я валилась от усталости, и уже не могла следить за его рассказом я все время им любовалась и таяла, от того что сидела с ним рядом, в его квартире и это он спас меня.

Трудно было в это поверить сразу, что он, такой умный, ученый и видный мужчина возится со мной, несносной девчонкой. Спасает, рискуя собой и своим положением ради меня.

Не смотря на все, что со мной произошло, я была на седьмом небе от его внимания и заботы обо мне. Я даже не понимала уже всего ужаса своего прежнего положения и последствий. Рядом с ним я чувствовала себя в полной безопасности.

Наконец я, уже не в силах противостоять слабости и усталости, стала клевать носом. Он замолчал и тут же уложил меня, заботливо прикрыв пледом.

Я моментально провалилась в глубоком и безмятежном сне. Молодость делала свое дело. Я спала крепко и не слышала ничего, только думала о НЕМ.

Мой сексуальный сон с Белкой оказался с последствиями.

После нескольких часов сна я оказалась полностью в Его власти. Игорь сразу почувствовал, что со мной не все благополучно и не давая мне опомниться, попросил раздеться и осмотрел меня всюду и везде.

По тому, как менялось его настроение, я поняла, что дела у меня не очень. Осмотр закончился тем, что он сразу же сделал мне укол, а затем занялся обработкой меня с обеих сторон. Я пыталась его расспросить, но он как-то не успокаивал меня, хотя старался казаться спокойным. Все просил ответить больно ли мне так или вот так. Я уже чувствовала его необыкновенно легкие прикосновения и не могла объективно отвечать. Я видела, что это ему не нравилось. Но я ничего не могла поделать с собой.

Я безумно радовалась его прикосновениям и готова была терпеть все что угодно, любую боль и принять любые страдания. А они были на лицо. Поэтому он как то тревожно суетился, а затем сказал, что мы уезжаем на дачу, где он продолжит лечение. Мне нужен стационар, препараты и еще что-то медицинское.

Я лежала и во все глаза следила за его движениями, упивалась его словами, и они мне безумно нравились.

А затем мы вернулись и меня положили в клинику.

Примерно неделю я каждый день общалась с ним при тех же раздвинутых ногах и наконец, стала улавливать знакомые нотки с подколками и шутками. Значит, дела пошли на поправку, поняла я. А жаль. Мне так хотелось продолжать эти общения и контакты.

За неделю меня изрядно напичкали лекарствами, попотчевали процедурами и я, в конце концов, стала чувствовать себя намного лучше.

Потом он сказал, что я обязательно должна пройти через какой-то необычно дорогой комплекс. Он стал рассказывать о нем, но я мало что понимала тогда в частотно резонансной терапии и ядерных исследованиях. Я все цело думала только о нем. Поэтому, когда мы приехали в НИИ, где мне предстояло пройти через комплекс, я с радостью поняла, что мне предстоит здесь работать с ним.

Действительно, я быстро пошла на поправку, как только мне сделали несколько сеансов на комплексе.

Тогда я еще не знала, как этот комплекс свяжет меня с ним.

Для окончательного восстановления здоровья я получила от своего нового шефа двух недельный отпуск. Поэтому мы могли по нескольку часов в день видеться, хотя я и видела, с каким трудом он отрывал эти часы от своего дела и тратил их на меня.

Однажды он притащил меня к своему другу, который как то уж больно настойчиво стал расспрашивать меня обо всем, что приключилась со мной. Мне были не приятны эти воспоминания, но я решила вернуться к ним, так как об этом просил Он.

Потом выяснились детали, о которых я даже не подозревала. Детали сложились в картину, и выходило так, что мне опять требовалась защищенность. Угрозы, обещанные, мне Решительным могли, стать реальностью. Обсудив все, что я говорила Игорь что– то задумал. И это касалось не только меня, а нас двоих.

Однажды, когда я уже стала забывать о реальной угрозе, но со мной приключилась жуткая истерика.

Отпуск мой закончился, и я уже неделю работала с Ним. Я стала ему помогать и всецело взяла на себя все обязанности в офисе.

Разбирая почту, я обратила внимание на большой пакет без обратного адреса.

Так как разбирать почту и вести учет документам входили в мои обязанности, то я распечатала конверт. В конверте были огромные цветные фотографии меня, в самом безобразном виде.

Оказывается, меня имели во все дырки, пока я была без сознания и мне угрожали разоблачением, как извращенке, если я не стану работать на них. На этих фото я улыбалась и смеялась, хотя я знала, что это какая – то подтасовка. Меня опять охватил страх.

Как назло, он, был на совещании, когда раздался звонок от Решительного, и мне опять предлагали включиться и сотрудничать. Мне угрожали вполне конкретно. Я ничего умнее не придумала, как все скрыть от Игоря.

Фотографии я затолкала под одежду и ходила так до самого конца работы. Я отвезла их и спрятала дома на шкафу.

Там, я полагала, уж их никто не увидит. Меня колотило и трясло два дня, пока не приключилась со мной эта дикая истерика.

Но сначала я расскажу о нас с Игорем.

Глава 26. Я и Игорь

Мама с Эмми все еще были на лечении, и я уже знала, что они задержаться еще недели на две, так как маме заграничное лечение сильно помогло, и она писала, что теперь «Вновь возвращаюсь к прежней жизни. И этому я обязана моей Эмми». Вот так, она давала мне понять, что Эмми вновь возвратилась к ней.

Я написала ей, что очень рада всему, что с ней происходит, особенно я рада, что она возвращает себе Эмми. В глубине души во мне шевелилось какое-то неясное чувство по отношению к Эмми, но все забивали мои новые эмоции и все усиливающаяся привязанность к Игорю. И об этом я написала маме.

Я знала, что мои письма они читают вместе и поэтому с некоторым вызовом я писала о том, что мы с Игорем не только вместе работаем, но и частенько бываем вместе и я уже несколько раз ночевала у него в доме. Вот так! Пусть понимают это как смогут. На самом деле я действительно уже несколько раз оставалась у него и ночевала.

Для многих не посвященных в наши отношения сам факт такого не оставил бы никакого сомнения в нашей интимной близости, но на самом деле все было не так.

Я вошла в его жизнь скорее как взрослая дочь, а не как его девушка или женщина.

Все что он делал по отношении ко мне именно так и походило. На работе он всецело положился на меня, и я к чести сказать, очень старалась и не давала никаких сбоев. Вся его переписка, компьютер, деловые встречи и больные всю управлялось, и контролировались через меня. Я неоднократно видела, что ему это очень помогало и нравилось, как я всецело взяла на себя его административные обязанности.

Теперь он всецело погрузился в науку и с трудом находил время для меня. На работе этого не получалось и однажды он пригласил меня заехать к нему на квартиру после работы.

Надо ли говорить, как я разволновалась, какие я строила планы. Стыдно об этом говорить, но я даже умудрилась подмыться в конце работы. Вот до чего я дошла!

Но ожидания не оправдались. Мы приехали, и он сразу же окунулся опять в свою работу, готовил статьи и главы диссертации. Я уже привыкла к этому и стала потихоньку хозяйничать в его квартире.

Я приготовила вкусный ужин и выудила его, заставила оторваться от работы и покушать. Он ел с аппетитом, и все время нахваливал меня. Я не тронула ни кусочка, и все любовалась им, как он ест, как смотрит на меня,….. как говорит. Я таяла с каждой минутой, и он это видимо заметил. Да и трудно было не заметить, глядя на меня. Наконец он поел и сидя напротив с чашкой в руках спросил.

– Женечка, ты о чем думаешь?

– О тебе.

– Хорошо, а о себе, ты не думаешь?

– Нет, не могу. Я все время думаю о тебе.

– Я тоже о тебе думаю. А о себе я не думаю.

– Я знаю. Ты думаешь обо мне, как о своей подружке или как о взрослой дочке.

– Ну почему же так, нет, я думаю о тебе как о девушке, очень красивой и милой.

– Ну и что ты думаешь?

– Думаю то, что вижу, что, знаю, что чувствую.

– Интересно, что?

– Что бы ты поняла, я расскажу тебе об отце, а ты уже сама делай выводы.

Глава 27. Что рассказал Игорь

И он начал рассказывать то, о чем я и не догадывалась.

Отец его потерял жену, а он свою мать, когда ему было двенадцать, а отцу тридцать пять.

Отец долго не женился, и Игорь рос без матери. Отец все время был в работе, а он стал шалопайничать, стал прогуливать школу, почти забросил учебу.

Не раз отец приезжал домой и заставал сына в компании дворовых ребят. Он приводил их домой, и они тусовались.

Отец уже тогда имел большие связи и привозил из – за границы не только хорошие шмотки, но и предметы заграничной цивилизации, журналы, пластинки. Все это влекло ребят к Игорю и он по простоте своей не жалел ничего и не в чем им не отказывал.

Однажды, когда ему было, пятнадцать лет отец серьезно с ним поговорил, и запретил проводить в квартире эти тусовки. Отец был прав, так как Игорь уже стал замечать, как из дома стали пропадать некоторые предметы, журналы и даже ценные вещи. Но контроль отца был не очень жесткий, и однажды приключилась беда.

Как-то раз, когда отец был, в командировке Игорь пригласил, дворовую компанию к себе, и они поздно тусовались. Кто-то принес вина, и они налакались, как щенята. Поэтому, когда стали собираться домой, то не досчитались одной девчонки. Посчитали, что она ушла раньше. Когда все ушли, Игорь закрыл дверь и улегся, не раздеваясь спать.

Сквозь сон он не ясно почувствовал, что к нему в постель кто– то забрался и стал ласкать руками. Когда он проснулся, то понял, что это была та самая девчонка, которую искали и не нашли. Она спряталась в кладовке и дождалась, когда все ушли, а потом начала действовать. Девчонка быстренько проделала с ним все, что ей вздумалось, а он еще теленок, не смел ее прогнать. Даже больше того, стал ее ласкать и целовать, трогать, так как она его.

И вдруг она не с того не сего истошно закричала, что ее насилуют.

От ее крика Игорь опешил, стал успокаивать, но уже было поздно и в квартиру стучались и ломились соседи. Девка продолжала визжать и громко плакать. Пока Игорь ходил к двери и отпирал, она разорвала на себе платье и расцарапала ногтями лицо до крови.

Потом Игоря забрали в милицию и подали документы в суд за изнасилование.

Когда сообщили отцу, он вернулся из командировки и бросился выручать сына. Но времена были такие, когда не особенно – то можно было откупиться. Потом состоялся, суд и Игоря приговорили, к нескольким годам колонии, для несовершеннолетних.

О том, что ему пришлось испытать, в колонии, он рассказал коротко и с большим трудом.

Его неоднократно насиловали, как он не старался избежать и от этого он решил уйти и покончить с собой.

Неумело вскрыл себе вены, и кровь свернулась раньше, чем он ушел из жизни. Все стало известно, и отец вытащил его, и с помощью друзей, уложил в психбольницу, откуда спустя несколько месяцев он вышел на свободу со справкой о судимости.

Теперь Игорь круто изменил свою жизнь. Не смотря на судимость сына, отца все-таки перевели в столицу, куда они переехали на все время.

Вскоре отец женился на молодой женщине, старшей Игоря на несколько лет. Поначалу все складывалось хорошо.

Отец получил кафедру, Игорь стал у него работать.

У отца появились очень влиятельные друзья и однажды они узнали о судимости Игоря. Один товарищ отца, в благодарность за излечение своей дочери, решил разобраться с этой историей и все выяснить. Вскоре всплыло дело, уже на эту девицу, которая к тому времени повзрослела и крутилась с какими-то бандитами. Оказалось. Что все было подстроено, и что у нее был сообщник, который действительно жил с ней и жестоко с ней обращался, рано растлевал ее, приобщал к извращенному сексу.

Это он поднял на ноги соседей, когда она заголосила об изнасиловании, и вызвал милицию. Они получили с отца столько денег, сколько просили, но все же, в суде, дали обвинительные показания, так они распоясались. Теперь дело приняло иной оборот и Игорю опять пришлось предстать перед судом, который его оправдал, а девку, ту и ее сообщника осудил. Она получила два года за мошенничество. Подельник ее ушел от ответа.

Теперь Игорь вздохнул свободней и взялся за ум. Он поступил в мединститут и очень хорошо учился. Одновременно он стал помогать отцу и погрузился в науку. Все, казалось бы, наладилось, и должно было, идти хорошо. Но, опять вмешалась в его судьбу женщина. На этот раз мачеха.

В это время серьезно готовились покорять космос, и нужно было отправлять туда женщину.

Отец как раз занимался проблемами женской физиологии и психологии. Поэтому его теоретические разработки легли в основу практической подготовки женщин к полетам в космос. Отец работал, в то время как вол, по шестнадцать, двадцать часов в сутки.

Теоретически с физиологией женщины в космосе было как то понятно. Но абсолютно все по-другому складывалось на земле, в своей собственной семье.

Не добившись близости от мужа, жена отца стала искать ее на стороне.

Об этом, ему, конечно же, сразу доложили. Был неприятный и серьезный разговор, и дело чуть не закончилось разводом. Теоретически с женской физиологией и психологией профессор разбирался прекрасно, однако им не были учтены практические навыки, приобретенные некоторыми красивыми и эффектными женщинами.

Именно такой и была следующая жена. Отец подолгу отсутствовал дома, все время сидел в центре подготовки, поэтому Игорь оставался для нее единственным доступным для общения мужчиной.

Общения с чужими мужчинами грозили неминуемым разоблачением и разводом.

Вскоре Игорь стал замечать, что мачеха подает ему те самые скрытые сексуальные сигналы, которые он изучал и которые легли в основу его кандидатской диссертации. Она, то появится в его присутствии полуобнаженной, то сделает вид, что не замечает своей небрежности в одежде и оголялась так, что бы Игорь видел ее достоинства. В конце концов, ее приставания к нему стали выходить за рамки дозволенного. И однажды произошло повторение того же сценария, что и раньше, но только сейчас его насиловали и не по нарошку, а по настоящему. Понимая, что в случаи своего разоблачения она потеряет свое место в семье, мачеха пошла на хитрость.

Искусно притворившись, что у нее расстроен сон, она получила в свое распоряжение, сильно действующее снотворное и стала применять его по-своему. Уже не раз, проснувшись утром, Игорь чувствовал, что – то не так в своем состоянии. То в одежде, то в ощущениях он отмечал, что кто– то без спроса хозяйничает с его телом.

Однажды он отметил, что на головке пениса, появились какие-то, странные вмятины, которые к вечеру прошли. Происхождение их он не понимал, да и времени проследить, за собой у него не было.

Все занимала работа.

Однажды утром он почувствовал сильное жжение в мочеточнике пениса. Пришлось принять срочные меры и подлечиться. Пару дней его ничто не беспокоило.

Я стал искать причину, рассказывал Игорь.

– В конце, концов, я воспользовался тем, что мачеха отлучилась из дома, и не смотря на свои стойкие убеждения не вмешательства в личную жизнь иного человека, осмотрел комнату и вещи мачехи.

Сразу попались на глаза, сильно действующие снотворные, которые были значительно выбраны.

Почувствовав, неладное я быстро нашел, в ее вещах еще кое – что, от чего мне стало просто нехорошо.

Сообразив, где она прячет свои сокровища, я выудил из-за картины фотографии.

Я знал, что в последнее время она просила отца купить ей хороший фотоаппарат, что бы себя чем-то занять. Она попросила его купить Кодак. Отец купил такой, что им можно было сразу же получать готовые фотографии. Вот их – то я и увидел. А вернее я увидел фотографии своих гениталий и себя во всех мыслимых и не мыслимых ракурсах. Одна фотография была сделана опрометчиво. На ней, моя мачеха играла ртом с моим пенисом. Фотография была сделана автоспуском, как я понял.

Но и это было еще не все. Я нашел у нее в шкафчике латексные перчатки и набор бужей, для расширения мочеточника.

Теперь мне все стало понятно, отчего я испытывал такие неудобства при мочеиспускании. Сначала я решил обо всем рассказать отцу, но потом, успокоившись, я решился на более действенные меры.

Если бы обо всем узнал отец, то это нанесло бы ему непоправимый вред и здоровью и делу, которым он занимался.

Я решил подловить ее на себе и потихонечку спровадить из нашей семьи. Сначала, под предлогом поездки к своей матери, а затем не желание возвращаться.

На работе я подготовил текс ее письма к отцу о поездке и текст обращения по поводу разрыва с ним всяких отношений.

Все это я привез домой и стал готовиться. Потом я заменил все таблетки в упаковке на плацебо, которыми уже тогда мы экспериментировали в институте, и стал ждать действия с ее стороны.

Я с нетерпением встретил ее и старался вести себя как всегда, но что – то она все – таки почувствовала.

Благо она истолковала это в свою пользу. Мол, я воспылаю к ней чувствами. Так или иначе, я, как всегда, на ночь, принял из ее рук и выпил кефир. Ушел спать. Конечно, я ждал ее прихода и сильно волновался.

Примерно через пятнадцать минут я услышал шаги у двери, а затем, сквозь прикрытые глаза я увидел ее всю. Она пришла в боевом одеянии.

На ней был черный бода с поясом и чулки, в руках аппарат и еще что то.

Она зашла и прикрыла дверь. Затем потихонечку раз позвала меня, а потом, уже не таясь, подошла и села на кровать.

Я почувствовал, как постель присела под ее очень эротичным телом.

Не скажу, что она мне не нравилась. Нет, такого не было с самого начала. Сразу, как она появилась в нашей семье, я стал относиться к ней как к старшей сестре. Ведь по возрасту, мы отличались совсем немного. Она была очень стройная, высокая, темноволосая, лицо красивое с правильными чертами и правда немного надменное. Голос внутренний, очень обвораживающий.

Поначалу вела себя очень скромно, но потом не выдержала испытания изобилием и стала вести себя как пресыщенная барышня. Часто на моих глазах капризничала, с отцом жеманничала.

До встречи с отцом работала на показах готового платья. С отцом познакомилась в клинике, где проходила реабилитацию по поводу мастопатии груди. Вот такая ко мне зашла посетительница.

Судя по ее движениям, я понял, что она себя чувствует со мной, как в своей комнате. Она наклонилась надо мной и осторожно откинула одеяло. Я все вроде предвидел, как я схвачу ее за руку, как заставлю подписать бумаги, но…. Все сразу, же пошло не так, не по моему сценарию.

Я не успел даже опомниться, как она уже захватила ртом мой пенис. От неожиданности я не успел еще ничего предпринять, как меня выдали проклятые мужские инстинкты.

Мой пенис моментально напрягся и вздыбился. Она тут же стремительно выпрямилась и уперлась тяжелым взглядом в мое лицо. Я лежал с открытыми глазами и смотрел на нее. Секунду она застыла в замешательстве, а затем, не сводя с меня умоляющих глаз, кистью руки нащупала и обхватила мой торчащий пенис.

– Ну и что дальше. – Как можно спокойнее и громко спросил я?

Ну, а что было дальше? Теперь уже захваченная его рассказом с волнением спросила я Игоря?

Игорь не сразу ответил. Я видела, как он мучается с ответом, тянет время. Взял чашку и медленно стал пить остывший чай. Я сидела и ждала его ответ. Вся эта откровенная история меня сильно разволновала. Я была заинтригована его рассказом, я ждала продолжения, я сгорала от любопытства.

Наконец чашка коснулась стола. Игорь посмотрел на меня и смущенно улыбнулся.

– Вот какие они женщины! Сколько не изучаю их психологию, все не могу понять, что же ими движет. Наверное, любопытство в первую очередь, а уже все остальное потом.

Разочарованная его неуверенностью с ответом я довольно бестактно выпалила.

– Что, что? Бабские инстинкты, вот что нами движет в первую очередь! Вот так-то, великие ученые! А вы все женская психология, физиология…

– Ну, так все же, что же произошло дальше? – Не унималась я.

– Как же она выкрутилась, или нет?

-Все произошло очень буднично и просто. И на следующий день она уехала к маме, откуда уже больше к нам не вернулась.

– Нет. Игорь! Ты просто не выносим. Я хочу знать, что же было дальше? Ну, когда ты ее застукал с этим…., ну со своим….. пенисом в руках? – Все не унималась я.

– Она не проиграла, она просто пожалела и отступила. – В ответ на мои бестактные вопросы задумчиво произнес Игорь.

– Я так и знала, что ты мне ничего не расскажешь. – Обиженно произнесла я.

– Вот так всегда! Стоит мне только немного тебе поверить, как ты тут же уходишь от моих вопросов. Это не честно.

– Знаешь, Женечка, не все в жизни можно выяснить до конца, обязательно что-то остается такое, что не следует выяснять и знать. Особенно таким маленьким и красивеньким женщинам.

Я уже собралась обидеться на его слова, но концовка фразы мне очень понравилась и я, осмелев, спросила.

– А ты, правда, считаешь меня такой?

– Какой такой?

– Ну, маленькой ..

-И красивенькой женщиной. – Добавил он.

Этот вечер закончился так же, как это заканчивалось всегда.

Игорь ушел и работал до поздней ночи в своей комнате, а я все ворочалась и никак не могла уснуть.

В моей голове все время крутились события о жизни Игоря. Особенно о его приключении с мачехой. Я уже много раз пыталась заснуть, но перед моими глазами тот час, же всплывала картина с мачехой, которая держала в руках его пенис.

Измучившись, я набралась смелости и тихонечко подошла к его двери. Створка двери была слегка приоткрыта, и луч света пробивался ко мне из комнаты и бередил меня.

Стараясь не шуметь, я слегка приоткрыла дверь и сразу увидела Игоря, который задумчиво сидел за столом. Я не успела даже рассмотреть его, как он повернул ко мне голову и тихонько сказал.

– Спать, девочка. Ложись, я приду и почешу тебе спинку.

-Ты это правда, сказал? Ну, насчет спинки?

– Ложись, ты, бесеня! Уже поздно.

– Опять ты меня обманываешь! Спать, да спать! И уже не вспоминаешь о моей спинке.

– Я тебе покажу спинку! Ты все крутишь перед глазами то, о чем я тебе рассказал! Ведь так же! Признайся?

– Игорь? – Взмолилась я. – Ну дай мне хоть глоточек правды и расскажи, что же было у тебя с ней дальше? Из-за тебя я никак не могу уснуть!

– Из-за своего любопытства, нет, как ты там выразилась, из-за бабских инстинктов, ты не можешь уснуть. Не мешай мне, а то я в следующий раз тебя не возьму к себе.

– Ну ладно. Ну а как же насчет спинки? – Никак не успокаивалась я.

– Ложись, я скоро к тебе приду. И не каких там бабских инстинктов! Только спинка! Ты поняла? Ложись, я сказал!

И он шутливо замахнулся на меня папкой, из которой ворохом полетели листы.

– Я тебе помогу. – Тут же нашлась я.

– Я тебе помогу, распутница! Марш в постель, немедленно!!!

И я уныло поплелась в темноту, понимая, что никакой мне спинки не будет. Как только я залезла под одеяло я, к своему удивлению, сразу крепко заснула.

Потом были еще дни, мы работали вместе и я все, никак не решалась напроситься к нему в гости. Наконец он сам, как бы, между прочим, спросил меня.

– Ты, что больше любишь, пельмени или голубцы?

Я поняла, что опять я приглашена. Поэтому я выждала с минутку и, дождавшись, когда сотрудница выйдет, ответила.

– Я больше всего люблю….. Догадайся сам?

– Не трудно догадаться, что ты мне скажешь? Что ты любишь меня! – Шутит он.

– Дурачок какой-то! Больше всего я люблю…..– Специально я затянула фразу и заставила его ждать мой ответ. – Вареники, глупый. А ты, все меня да меня!

И вот мы опять сидим за его столом, он ест с аппетитом, нет хватает жадно еду. Я смотрю на него такими глазами, что он отрывается от тарелки и, не прожевывая, спрашивает.

– Что, совсем плохо, ты так уже без меня и не можешь? Совсем не ешь. Ты что, в серьез влюблена?

Я смотрю на него, и на моих глазах появляются самые настоящие слезы.

– Ну, какой же ты все-таки бестактный и бессердечный. Ты что сам не видишь?

– Я то – вижу, что ты не ешь и вот – вот заплачешь.

-Ну, что ты, в самом деле, не видишь, что ты съел все мои вареники. – Выкручиваюсь я.

– А я их так люблю, даже больше самого тебя, обжора!

И я, выхватываю из-под его рук тарелку, с варениками, убегаю в соседнюю комнату.

– Женечка, прости. Я совсем о тебе забыл. Чуть сам все не съел.

– Вот расскажи мне, что-нибудь о себе, тогда и получишь добавку. Ты понял, Глиняный горшок! Ну же, я жду еще десять секунд или я съем все вареники сама?

– Женька, не дури. Возвращайся на кухню. Я согласен.

Потом мы вместе жуем, из одной тарелки оставшиеся вареники. Пока я вожусь с посудой, Игорь меня внимательно изучает, следит за каждым моим движением. Наконец я не выдерживаю.

– Ну, что ты все на меня смотришь? Сравниваешь? Ты, что не видел меня? Уж кто, кто как не ты меня видел такой, что иному мужику и во сне не приснится такая радость.

– А почему только мужику? – Обжигает меня его вопрос.

– Разве женщине видеть это не в радость?

– Ну, знаешь…. – Тяну я с ответом, не зная с чего начать. – Наверное, радость приходит только после того, как сам человек становится для тебя в радость. Тогда все, что есть в нем и тебе доставляет радость.

– Я, например, … – Продолжаю развивать свою мысль. – Радуюсь, искренности чувств ко мне и мне не особенно важно, от кого они исходят. Главное, что все было честно.

– Хорошо, а если это не очень искренно, если это только играют гормоны. То тогда как?

– Да все так же. Мне кажется, что главное, что я нахожу и вижу в человеке искреннего.

-Что ты хочешь сказать? Что тебе все время попадались только искренние люди и сексуальные партнеры? Вот уж я не поверю. И гормоны, опять же. А знаешь ли ты, что любовь это всего лишь быстротечное состояние, которое обусловлено игрой гормонов?

– Какой бы не было быстротечной, как ты говоришь, любви и чувствам просто они еще чем-то очень значимым для человека сопровождаются. Просто в самом акте любви, ну в ее действии между людьми заплетаются такие ниточки близости, как паутинки, что ли. Наверное, это от того, что ты получаешь или отдаешь партнеру какую– то частичку самой себя. Эти паутинки тонюсенькие, если грубо дергать, они легко рвутся. Чем больше я общаюсь с близким человеком, тем больше мы заплетаемся с ним в эти ниточки. Вот так то!

– Ах, ты паучиха! Это ты меня заплетаешь? Сажаешь в свою паутинку, чтобы потом на досуге кровушку или еще что пить из меня!

– Да, из тебя Глиняный горшок не то, что ниточки, даже вареников не допросишься. – Разряжаю я этот острый разговор. – Сам все норовишь с меня кровушки попить.

– А ну, давай колись, Глиняный горшок, как это ты не засунул к себе в утробу нашу Эммилию Иосифовну? Или опять будешь плести мне про то, что ты не виноват, и она сама к тебе пришла. А ну, давай живо колись и рассказывай, я внимательно тебя слушаю.

Я спрашивала, а у меня все внутри сжималось от мыслей, что я услышу от него. Неужели я ошиблась, неужели у него, что-то было и с Эмилей? Но почему я так заволновалась? Я что, по – прежнему тянусь к ней? Или это опять все те же тянутся ниточки? Тогда уже не ниточки, а просто веревочки какие то. Интересно, он все о нас с ней знает? Все эти мысли ураганом пронеслись у меня в голове пока он медленно вставал из – за стола.

– Ты меня закормила, прекрасная паучиха. Теперь я полчаса в твоем распоряжении и только потом смогу что– то соображать по работе. Валимся к тебе на диван. Ты не против?

– Подожди, подожди. Так кто у нас больше паучок, ты или я. Ты, куда меня тащишь, дряхлый старикашка? – Передразниваю его я, а сама уже лезу с ногами на диван.

Я мощусь, но все никак не пойму, как мы усядемся рядом. Мне нестерпимо хочется положить к нему свою голову на колени и что бы он меня гладил. Наконец он осторожно садится рядом и я, с замиранием сердца, валюсь к нему головой на колени. А что бы он меня не прогнал, я тут же нахожу причину и говорю.