Текст книги "Я хочу быть ветром"
Автор книги: Ронда Гарднер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– А если бы такая проблема возникла, какой бы вы предложили выход, мистер Раффер?
– Я человек состоятельный, мисс Литгоу. И был бы готов понести расходы, которые могли бы возникнуть в связи с данной ситуацией.
– Иными словами, откупились бы от девочки?
– Надо еще доказать, что именно мой сын – отец ребенка.
Выходит, вот как богатые люди решают проблемы?! Действительно, что может быть проще? Отстегнул энную сумму денег, и все. Нет проблем. Счастливо оставаться. Сара смотрела на мистера Раффера, и ее буквально трясло от ярости. Такой холодный, такой бесчувственный...
– Но это в том случае, если бы она собралась оставить младенца. Есть и другие варианты решения проблемы.
– Аборт?!
– Вы так говорите, будто это преступление. А ведь Брайану всего семнадцать, а вашей дочери... Сколько ей лет?
– Шестнадцать.
– Шестнадцать. Еще совсем девочка. Зачем ей сейчас маленький? Рождение ребенка может ей всю жизнь искалечить.
Он окинул Сару оценивающим взглядом. Открытое голубое платье. Видно, что хорошего качества, но уже не новое. Светлые волосы, короткая стрижка «под мальчика». Босоножки, почти наверняка купленные на распродаже пару лет назад...
Сара никогда не стыдилась того, как одевается. Она покупала одежду добротную – такую, которую можно носить несколько лет, а она все равно будет иметь вид. Но сейчас, под пристальным взглядом Мартин Раффера, почувствовала себя старомодной клушей.
– Для матери шестнадцатилетней дочери вы выглядите слишком молодо. Сколько вам было лет, когда она у вас родилась?
– Это, простите, не ваше дело.
– Я что же, по-вашему, должен выслушивать ваши замечания об отвратительном поведении моего сына и при этом не задавать никаких вопросов? – Он отпил кофе, неприязненно глядя на Сару поверх чашки.
Сара уже пожалела о том, что обратилась к человеку, который явно не собирался ей помогать. И вряд ли когда-нибудь соберется. Вполне очевидно, что он из той породы отцов, которые еженедельно отваливают своему дражайшему отпрыску изрядную сумму денег и при этом искренне убеждены, что отменно исполняют свои родительские обязанности. А потом искренне недоумевают, когда их милое чадо попадается на угоне машины или на порче личного имущества граждан. «Как он мог так поступить?! – возмущаются они. – И это после всего, что мы для него сделали!»
– Давайте сразу внесем ясность, мистер Раффер. – Сара упорно отказывалась обращаться к нему по имени. – Моя дочь не беременна.
– Тогда зачем вы мне голову морочили? Почему же вы сразу...
– Почему я вам сразу этого не сказала? – Сара вызывающе посмотрела на него. Ее бесило это отсутствующее выражение на лице Мартина Раффера.– Потому что мне было любопытно узнать, как вы стали бы решать подобную проблему, если она вдруг возникла.
– И судя по вашему виду, мое решение вам не очень понравилось?
– Не очень, мистер Раффер.
– Меня зовут Мартин! Прекратите меня называть «мистер Раффер». Я с вами не собеседование провожу о приеме на работу.
Сара покраснела и не нашла, что сказать.
– Могу я полюбопытствовать, а какого ответа вы от меня ждали? Что я, по-вашему, должен был бы предпринять?
– Это пустой разговор, ведь Эллен не беременна.
– Вы опять уходите от ответа. – Мартин резко подался вперед, испытующе глядя на Сару. – А мне действительно интересно узнать ваше мнение.
– Н-не знаю.
– Неужели вы и впрямь рассчитывали, что я заставил бы сына жениться на вашей дочери и взвалить на себя бремя отцовства – и это в семнадцать-то лет?!
– Всегда предпочтительнее, чтобы у ребенка были и отец, и мать.
– А ваша дочь, как я понял, росла без отца? Исходя из того, что вы не замужем...
Сара отвела взгляд. Она себя чувствовала не в своей тарелке и не знала, как уйти от неприятной темы.
– Я и не собиралась замуж, если это вам так интересно.
Мартин Раффер ничего не ответил, но Сара прекрасно понимала, о чем он сейчас думает.
– Просто все получилось немного не так, как я себе это представляла, – зачем-то добавила она, словно оправдываясь.
– Все понятно.
– Неужели, мистер Раффер?
– Я действительно все понимаю. – Он на мгновение умолк, а когда заговорил снова, его голос звучал очень серьезно и даже угрюмо: – Я вижу перед собой молодую мать, которая беспокоится за свою дочь, потому что не хочет, чтобы дочь повторила ее судьбу. Стремление вполне оправданное. Но, честно говоря, я не думаю, что вы правильно разобрались в ситуации. Поведение вашей дочери вас беспокоит. И вы вините в этом моего сына. Интересно, почему вы решили, что это именно Брайан плохо влияет на вашу дочь?
Итак, они поменялись ролями. Сначала она собиралась обвинить мистера Раффера в плохом выполнении отцовских обязанностей. Потом надеялась вызвать у него хотя бы сочувствие к ее проблемам. Но, похоже, само понятие «сочувствие» чуждо этому человеку. Более того, теперь уже он обвинил ее в том, что она возводит напраслину на его сына.
– Я никого ни в чем не виню. – Сара на мгновение умолкла, борясь с раздражением, и даже сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Раз уж она встретилась с мистером Раффером, надо хотя бы с ним поговорить, только без нервов. – Вы правы. Я так беспокоюсь за дочь, что даже решилась пойти к совершенно незнакомому человеку. – И слава Богу, что у меня нет таких знакомых, подумала она. – Я не знаю, кто виноват в том, что сейчас творится с Эллен. Ваш ли сын или кто-то другой...
– Но вы тем не менее сделали определенные выводы.
– Просто я соотнесла некоторые факты! – Голос Сары едва не сорвался на крик. Она снова выдержала паузу и продолжила, уже спокойнее: – Я вижу, что жизнь моей дочери катится по наклонной. И я понятия не имею, как мне ее удержать. Вот почему я хватаюсь за любую возможность...
Сара вновь замолчала. Ее одолевали самые противоречивые чувства. Ей хотелось расплакаться. Но еще больше – наорать на мистера Раффера,– наорать так, чтобы пробить броню его холодного насмешливо равнодушия.
– За последние несколько месяцев Эллен очень изменилась. – Саре все же удалось овладеть собой, и ее голос зазвучал спокойно и без надрыва: – Она стала совсем другой. Постоянные вечеринки, киношки. Домой возвращается поздно ночью. Занятия забросила. Оценки в школе все хуже и хуже. Еще немного, и она решит, что ей вообще незачем продолжать образование. – Она посмотрела прямо в глаза Мартину Рафферу. – У Эллен нет таких денег, которые позволили бы ей ни о чем не думать. Если она чего-то добьется в жизни, то только своим умом. Но ум – ничто, если у человека нет настойчивости и желания пробиться наверх...
– Я все-таки не понимаю, почему вы обратились ко мне, мисс Литгоу?
Теперь в голосе Мартина Раффера было что-то еще, помимо обычного равнодушия. Вот только Сара никак не могла понять, что именно. Его лицо оставалось абсолютно непроницаемым. У него на уме могло быть что угодно. Но он, похоже, был готов хотя бы выслушать ее.
– Я думала, что вы могли бы поговорить со своим сыном, мистер Раффер. Меня Эллен просто не слушает.
– И вы полагаете, что это как-то поможет?
– Надеюсь, да, мистер Раффер. Сейчас у меня такое ощущение, будто у меня дома идет постоянная война. Бывают, конечно, перемирия. Но в последнее время они делаются все короче.
– Вы так мне и не объяснили, почему считаете, что во всем виноват мой сын. У вашей дочери наверняка много друзей. Откуда вы взяли, что именно Брайан, а не кто-то другой сбивает ее с пути истинного?
– Я знаю всех друзей Эллен.
– Всех до единого?
– Во всяком случае, тех, с кем она общается чаще всего. Я еще раз повторяю, мистер Раффер, у меня нет никаких доказательств того, что ваш сын подстрекает ее к непослушанию. Я не видела никаких писем, в которых он советовал бы ей наплевать на мать и всегда поступать по-своему. Но она постоянно упоминает в разговорах его имя. И началось это именно тогда, когда... когда у меня с ней возникли проблемы.
– Вас послушать, так мой сын просто исчадие ада. – Мартин Раффер коротко хохотнул, и у Сары почему-то возникло ощущение, что в его словах прозвучала издевка. – Вы его знаете лично?
– Нет, но...
– Тогда как же вы можете судить о человеке, которого даже в глаза не видели?! Вы можете внятно мне объяснить, что происходит с вашей дочерью? В чем конкретно заключается проблема?
– Нет, не могу, – неохотно призналась Сара. – Просто мне кажется, что ваш сын очень влияет на мою дочь.
– Вы думаете, они спят друг с другом? – Вопрос был задан спокойным, даже каким-то будничным тоном.
Сара с негодованием взглянула на собеседника, но ей все же пришлось сказать:
– Считаю, что это не исключено.
– А если бы они спали, разве дочь не сказала бы вам об этом?
– Не знаю. Мне хотелось бы думать, что она бы мне все сказала, но я, право, не знаю.
Сара смутилась. Только теперь она начала понимать, что агрессивный настрой Мартина Раффера был оправдан. Ей тоже было бы не очень приятно, если бы к ней заявились родители какого-нибудь приятеля Эллен – при этом совершенно незнакомые люди – и стали обвинять ее дочь в том, что она совращает их милого, наивного мальчика.
– Может, – проговорила она с надеждой, – вы могли бы попросить Брайана не встречаться с Эллен? Во всяком случае, пока она не закончит школу...
– Ему уже семнадцать. Вряд ли он станет слушать меня, если я буду ему указывать, что ему можно, а что нельзя.
– Но вы же его отец!
– Это еще не значит, что он будет молча выслушивать мои наставления и подчиняться моим указаниям, – натянуто проговорил Мартин Раффер. – Вы умная женщина, – он произнес это так, будто у него были серьезные сомнения на сей счет, – и уверен, понимаете, что я пытаюсь сказать.
– Что вы не собираетесь мне помочь. Что вы спокойно позволите вашему сыну сломать жизнь Эллен.
– Сломать жизнь – не громко ли сказано?
– Нет, не громко! – с раздражением бросила Сара.
Она все это испытала. На собственной шкуре. Она знала, как это бывает, когда внезапно все рушится и ты остаешься одна-одинешенька и собираешь осколки вдребезги разбитой жизни. Сара не знала, спит Эллен с Брайаном или не спит. Но если этого еще не случилось, она сделает все, чтобы дочь не повторила ее ошибки. В жизни бывает всякое. Порой происходят неожиданные события, и эти события могут перевернуть всю жизнь.
– Может, мне следует отослать Брайана за границу? Ну, чтобы уже быть уверенным, что он точно не сможет и дальше морочить голову вашей дочери?
– Ваш сарказм совершенно неуместен, мистер Раффер.
– А как вы сами собираетесь контролировать вашу дочь? Откуда вы знаете, что, если Брайан исчезнет с ее горизонта, она не найдет себе другого приятеля?
Это был вполне резонный вопрос. Однако Саре не хотелось развивать эту тему. Она молчала. Мартин Раффер тоже молчал, испытующе глядя на нее.
– Ну, так как? – спросил он наконец.
– Конечно, я не могу этого знать! – взорвалась Сара. – Когда возникнет проблема, тогда я и буду ее решать.
Они уставились друг на друга с нескрываемой неприязнью, точно два непримиримых соперника, которые сошлись для последней, решающей, битвы.
– Ну хорошо, я согласен на компромисс, – ровным тоном проговорил мистер Раффер. – Я поговорю с Брайаном, но вы с дочерью тоже будете при этом присутствовать. Чтобы это походило не на конфронтацию отцов и детей, а на спокойное обсуждение сложившейся ситуации.
Сара внимательно присмотрелась к нему. У нее было ощущение, что мистер Раффер предложил это исключительно с тем, чтобы от нее отвязаться. На самом деле его нисколечко не волновали все эти проблемы.
– А они согласятся? – спросила Сара.
Мартин Раффер пожал плечами.
– Вполне вероятно, что нет.
– Но вы в этом случае сможете со спокойной совестью заявить, что сделали все возможное...
– Верно, – признался он с обезоруживающей прямотой.
– И где пройдет эта встреча? – спросила Сара, рассудив, что предложение Мартина Раффера – это все-таки лучше, чем вообще ничего.
– Я могу заказать столик в «Пенте». В четверг, в восемь вечера.
– «Пента» – очень дорогой ресторан, мистер Раффер. Я не могу себе этого позволить, – сухо заметила Сара.
– Ну что ж, мое дело предложить... – Он привстал, явно собираясь уходить.
– Ну хорошо, я согласна. – Сара прожгла его убийственным взглядом. – Только надо устроить так, чтобы встреча произошла как бы случайно. Мне не хотелось бы, чтобы Эллен подумала, будто я что-то делаю за ее спиной...
– Кстати, она была бы права...
Сара пропустила язвительное замечание мимо ушей.
– Хотя мне будет непросто затащить дочь в ресторан. Но в четверг мы там будем, обещаю.
– А почему это будет непросто? Она не любит ходить в рестораны? Это что, тоже издержки переходного возраста, который вас так беспокоит?
– Мы редко... можно сказать, что мы вообще в рестораны не ходим, мистер Раффер... Только на день рождения Эллен. И иногда – на мой день рождения.
Он нахмурился, как бы пытаясь осмыслить услышанное.
– Что-то я не понимаю. Раз ваша дочь учится в частной школе, у вас должно быть достаточно средств и на то, чтобы...
– В частной школе? Откуда вы это взяли?
– А разве они с Брайаном не из одной школы?
– Нет. Я работаю секретарем в одной юридической фирме. Получаю достаточно, чтобы обеспечить себя и дочь самым необходимым. Однако частная школа не входит у нас в категорию «самого необходимого».
Сара очень надеялась, что ее слова не звучат как жалостливые всхлипы или – еще того хуже – как оправдания ее «честной бедности». Но у нее возникло подозрение, что Мартин именно так их и воспринял. Для богатых людей путешествия за границу, обеды в дорогих ресторанах, лучшие места в опере и машины, которые меняются чуть ли не каждый год, – это как бы само собой разумеющееся.
И вот теперь Мартину Рафферу пришлось столкнуться лицом к лицу с одним из тех «низших» созданий, которые влачат жалкое существование и не могут позволить себе никаких излишеств. Конечно, как человек воспитанный он не скривился с презрением. Но Сара хорошо понимала, что за его непроницаемым взглядом скрывается снобистская отрешенность.
Интересно, подумала Сара, а что он чувствует теперь, узнав, что его сын встречается с девочкой не его круга?
Раффер подозвал официанта и попросил чек. Сара настояла на том, чтобы заплатить за себя. Мартин не стал с ней спорить, но было видно, что он раздражен.
– Значит, договорились. В четверг, в восемь вечера. Ресторан «Пента».
– Если только вы не передумаете и не решите поговорить с Брайаном наедине.
– Там видно будет.
Однако Сара не обманывала себя. Мартин Раффер не передумает. Она уже начала сомневаться в том, что поступила правильно, согласившись на его предложение.
К тому же ее беспокоило то, как она сама восприняла этого человека. Она обратилась к нему с просьбой о помощи. Но неожиданно для себя увидела в нем не только отца неизвестного ей приятеля своей дочери, а интересного, притягательного мужчину. Она не могла бы сказать, что именно было в нем притягательного. Однако стоило представить его лицо, и у нее сладко замирало сердце.
Семнадцать лет у нее не было мужчины. Нет, Сара не жила затворницей. Она встречалась с мужчинами и на работе, и вне работы. Иной раз даже ходила с кем-нибудь в бар. Но всегда избегала близких отношений. Потому что не хотела, чтобы ей опять сделали больно. Ей хватило и одного раза. У нее была дочь. Им было неплохо вдвоем. А если бы в жизни Сары появился мужчина, это только бы все усложнило.
Однако добровольный отказ от физической близости не стоил ей никаких титанических усилий или душевных терзаний. За все эти годы Сара не встретила ни одного человека, с которым ей действительно захотелось бы иметь какие-то романтические отношения. Нет, у нее было несколько очень настойчивых поклонников, но она всех отшила. Они были совсем неплохими ребятами, просто никто из них не сумел затронуть ее чувств.
А вот Мартин Раффер... Он казался особенным. Сара еще не встречала такого мужчину, как он. Было в нем что-то такое, что заинтриговало, заставило, впервые за семнадцать лет, задуматься о том, что, быть может, ее добровольный обет безбрачия был серьезной ошибкой. И что она многое потеряла за эти годы.
Сара уже привыкла быть одна. И те мысли, которые стали ее донимать после знакомства с Мартином Раффером, очень ее встревожили. Это были опасные мысли. Не отменить ли назначенную встречу? Она знала: мистер Раффер возражать не станет. Но отказ от встречи был бы равносилен трусливому бегству. А Сара и сама толком не знала, от чего пытается убежать.
В четверг утром, когда Эллен собиралась в школу, а сама Сара суетилась в кухне, пытаясь делать двадцать дел одновременно перед тем, как бежать на работу, она заметила как бы между прочим:
– Кстати, ничего не планируй на сегодняшний вечер. Мы пойдем в ресторан.
Дочь уставилась на мать с таким видом, будто она объявила о том, что достала два горящих билета на звездолет, отправляющийся на Луну.
– В ресторан?!
– Ну да. – Сара с невозмутимым видом закрыла кран и вытерла руки полотенцем. – Люди время от времени ходят в рестораны.
– Люди, может, и ходят. Но мы-то нет!
Эллен настороженно прищурилась, явно заподозрив какой-то подвох. Сара невольно загляделась на дочь. В шестнадцать лет Эллен была уже на пару дюймов выше матери, да и выглядела старше своих шестнадцати. Лет на двадцать как минимум. Господи, как летит время!
– Я подумала, что мы заслужили маленькое развлечение, – пожала плечами Сара, не поддаваясь на провокацию.
– С чего бы это?
Сара почувствовала, что в ней закипает знакомое раздражение. Она сделала над собой усилие и улыбнулась. Сейчас нельзя было срываться.
– Последние несколько месяцев были у нас напряженными. У тебя скоро экзамены. Вот я и подумала, что нам надо немного развеяться. Например, сходить в ресторан.
Теперь уже Эллен пожала плечами.
– Ну ладно, – протянула она со скучающим видом.
– Только ты не опаздывай! – крикнула Сара в спину дочери.
Но та даже не удостоила ее ответом. Сара только услышала, как в прихожей хлопнула дверь.
В половине восьмого Сара, уже одетая к выходу, сидела в гостиной и дожидалась Эллен, которая все еще не вернулась из школы.
Ну вот, рассуждала она с какой-то усталой безнадежностью, когда Эллен придет, они снова сцепятся. И в ресторан обе приедут на взводе. Если вообще приедут. Не исключено, что Эллен так и не объявится в ближайшее время.
Но Эллен все-таки объявилась. Вся запыхавшаяся и рассыпающаяся в извинениях:
– Правда, мама, я совершенно забыла. После уроков я пошла в библиотеку. Надо было найти материалы для сочинения. Потом я встретила мистера Кларка и попросила объяснить мне задачу по математике. А когда я вспомнила, что мы идем в ресторан, был уже седьмой час. Я тут же рванула домой. Мы когда выходим?
– Через пять минут. Я заказала такси...
– Я мигом.
Эллен убежала к себе. Сара устало откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. У нее было такое чувство, словно мимо просвистел ураган. Эллен вернулась в гостиную минуты через четыре. На ней была длинная черная юбка, высокие ботинки со шнуровкой и... О Господи, откуда у нее эта жуткая футболка?
– В таком виде ты никуда не пойдешь! – решительно заявила Сара, вставая с кресла. – Это приличный ресторан, Эллен, а не какая-нибудь забегаловка с гамбургерами и кока-колой. А эта футболка... она тебе размеров на семь мала. У тебя же есть что надеть. Хотя бы ту шелковую блузку, которую я тебе подарила на Рождество.
– Ну, мама, опять придираешься!
– Каким тоном ты с матерью разговариваешь?!
– Мне уже не двенадцать лет.
– Я просто хочу, чтобы ты выглядела...
– Прилично? – В устах Эллен это слово прозвучало как непристойное ругательство.
– Да, если хочешь. Хотя бы сегодня.
– А мне нравится этот наряд. Мне в нем удобно!
Сара тяжело вздохнула. У них уже не было времени препираться.
– Ладно. Скажем так: мне не очень нравится, как ты оделась.
– Тебе никогда не нравится, как я одеваюсь.
Ну вот опять, обреченно подумала Сара. Поцапались. На пустом месте. По идее, она затеяла этот поход в ресторан для того, чтобы они с Эллен отдохнули, развеялись и хорошо провели время. Но когда они сели в такси, атмосфера между ними была накалена до предела.
– Как у тебя дела в школе? – спросила Сара, чтобы хоть как-то нарушить гнетущее молчание.
Эллен тяжело вздохнула и закатила глаза.
– Ты что, опять будешь читать мне лекции о необходимости высшего образования?
Саре хотелось расплакаться.
– Я просто интересуюсь.
– В школе все такая же скукотища. Миссис Сойер заявила, что нам пора выбирать предметы на следующее полугодие.
– И что ты выбрала? – затаила дыхание Сара.
– Математику, экономику и географию.
Сара едва сдержала вздох облегчения. Честно говоря, она заранее настраивалась на то, что ей предстоит долго увещевать дочь. Она всерьез опасалась, что Эллен объявит о своем решении не заканчивать даже среднего образования, а уйти из школы после весенних экзаменов и устроиться, к примеру, продавщицей в местный супермаркет.
– Но это в том случае, – продолжала Эллен нарочито беспечным тоном, – если я вообще не брошу учиться. У нас многие девочки собираются в этом году начать работать. А Джинни хочет пойти на курсы бухгалтеров.
– Мы уже сто раз обсуждали этот вопрос, – привычно начала Сара. – Ты добьешься гораздо большего, если закончишь школу и поступишь в университет...
– Ага. Я буду корпеть над учебниками, а все мои друзья и подруги будут тем временем зарабатывать деньги...
– Надо мыслить в перспективе, Эллен. А не думать только о том, что будет с тобой завтра.
– А зачем?
Дочь упорно не желала понимать своего блага. Сара уже не знала, что сделать, чтобы ее убедить. Всякий раз, когда она об этом задумывалась, у нее начинала болеть голова...
Такси остановилось у входа в ресторан.
– Мы сюда пойдем?! – Эллен не поверила своим глазам.
– Ну да. Я подумала, что мы заслужили хороший отдых, – рассеянно отозвалась Сара. Она подумала о предстоящей встрече с отцом Брайана и почувствовала какое-то странное возбуждение.
– Но это же жутко дорогой ресторан. – Эллен вышла из машины и с сомнением посмотрела на мать. – Разве мы можем себе позволить такое роскошество?
– А почему нет? – улыбнулась Сара. – Живем только раз.
Эллен рассмеялась. Это была приятная неожиданность. Сара уже очень давно не слышала искреннего смеха дочери.
Она заметила мистера Раффера с сыном, как только вошла с Эллен в ресторан. Они сидели за столиком в дальнем углу, наполовину скрытом каким-то развесистым экзотическим растением. Сара вряд ли заметила бы их, если бы не искала специально. А вот Эллен действительно их не увидела. Она пришла в возбуждение от восторга – сегодня ей предстоит ужинать в настоящем ресторане, где обслуживают предупредительные официанты и не надо каждый раз тащиться к стойке, чтобы заказать очередное блюдо!
– Почему же ты мне не предупредила, что мы идем в «Пенту», ма? Я бы оделась соответствующе.
– Я же тебе говорила...
– Ну да, говорила! – прошипела Эллен себе под нос, так чтобы ее не услышал метрдотель, который уже подошел к ним, чтобы проводить к столику. – Но ты всегда уверяешь, что я одеваюсь не так, как надо.
– Что бы ты ни надела, все равно выглядишь очаровательно, – честно признала Сара.
Она ощущала нарастающую нервозность. Их столик оказался недалеко от столика, где сидели Брайан и его отец. Сара не отважилась посмотреть в их сторону. Ей не хотелось выдать своих чувств, пусть даже она сама толком не знала, что это за чувства. А вдруг Мартин на нее сейчас смотрит?
Сегодня на Саре было ее самое лучшее платье, с широкой юбкой длиной по колено и пояском на талии. Это был универсальный наряд, который можно надеть, как говорится, «и в пир, и в мир, и в добрые люди». Но Сара не носила его на работу. Для нее это было действительно выходное платье.
И оно очень ей шло. Интересно, какое она производит сейчас впечатление? – подумала Сара и тут же отругала себя за неуместную игривую мысль. Ей должно быть все равно, что о ней подумает Мартин Раффер. Для него она совершенно посторонняя женщина. Досадная помеха, которая отнимает драгоценное время. И он для нее совершенно посторонний мужчина...
Когда они уже садились за столик, Эллен вдруг тихо ойкнула. Сара проследила за направлением взгляда дочери, очень надеясь, что выражение ее лица могло бы сойти за вежливый интерес.
– Что с тобой? – спросила Сара, изображая недоумение. – Ты вся красная.
– Да нет, ничего. Все нормально, – пробормотала Эллен, покраснев еще гуще. Она уселась на место, кусая губу и украдкой поглядывая на столик за спиной у матери.
Хоть Эллен выглядела взрослой, вполне сформировавшейся девушкой, в ней еще оставалось много детского. Она еще не научилась владеть собой и контролировать эмоции. При виде Брайана Раффера она сначала удивилась, а потом вдруг смутилась. Теперь же девушка лихорадочно соображала, стоит ей поздороваться с ним или нет. Брайан по-прежнему их не видел, так как сидел к ним спиной. А его отец невозмутимо потягивал вино и изучал меню, лишь однажды скользнув по Саре и Эллен равнодушным взглядом.
Сара сделал вид, что не замечает явного возбуждения дочери.
– Я просто увидела одного знакомого, – пробормотала наконец Эллен.
– Правда? Кого-то из учителей?
– Нет.
– Тогда из класса? – Сара взглянула на дочь поверх меню. – По-моему, кроме тебя, здесь нет никого младше восемнадцати.
– Ты его не знаешь, мама. – Эллен уткнулась в меню.
– А-а-а...
– Пожалуйста, не оглядывайся. А то он заметит нас.
– Ну и что, что заметит? Он же твой знакомый. Ты вполне могла бы подойти и поздороваться, – проговорила Сара с деланным безразличием.
– Да он в пиджаке! – Эллен произнесла это так, будто носить пиджак по ее понятиям было самым страшным грехом.
Сара не без труда сдержала улыбку.
– Какой ужас!
– Очень смешно, мама, – нахмурилась дочь, по-прежнему сосредоточенно изучая меню. – Наверное, мне все же стоит с ним поздороваться.
Сара кивнула, затаив дыхание.
– Хорошая мысль. – Она отложила меню так и не прочитав ни строчки. – Раз мы вышли в общество, надо общаться.
3
– Здравствуйте, познакомьтесь, пожалуйста... – Во время шумных представлений Сара изо всех сил изображала вежливый интерес, хотя ей было сложно казаться равнодушной, когда рядом был Мартин Раффер, такой интересный и элегантный.
Он привстал, чтобы пожать ей руку, и прикосновение его ладони обожгло ее огнем.
– Эллен мне говорила о тебе, – обратилась Сара к Брайану. Она очень внимательно изучала его, высматривая в нем что-то, что говорило бы об испорченности парня. Но ничего подобного не было и в помине. Сын был очень похож на отца. Такой спокойный, уверенный и элегантный. Только Мартин выглядел пожестче. Но так и должно было быть. Жесткость приходит с возрастом.
– Это хорошо или плохо? – Брайан неуверенно улыбнулся.
Сара заставила себя улыбнуться в ответ.
– Я бы сказал – ужасно, – небрежно заметил Мартин. – Девочке надо закончить школу. Ей сейчас не до мальчиков.
– Мне уже шестнадцать, – натянуто проговорила Эллен. – И я каждый день вижусь с мальчиками, хотя бы даже с одноклассниками.
– Вот оно преимущество совместного образования. – Мартин покосился на Сару, и под его пристальным взглядом она покраснела. – Впрочем, это не самая интересная тема для разговора. Почему бы вам не присоединиться к нам? Если только вы не ждете кого-нибудь?..
– Нет, мы не можем, – быстро проговорила Эллен.
– С большим удовольствием, – улыбнулась Сара.
Эллен явно комплексовала. Она присела за столик Рафферов с таким испуганным видом, что сердце Сары сжалось от сострадания к дочери. Опустив глаза, Эллен что-то мямлила в ответ на реплики Брайана, который пытался ее разговорить.
Сара украдкой покосилась на Мартина. И ей вдруг стало жалко себя до слез!
Все эти годы она была вполне довольна своей жизнью. Но теперь все изменилось. Знакомство с Мартином Раффером почему-то заставило ее задуматься над тем, что, быть может, она неправильно прожила жизнь, сознательно ограничивая и тем самым обедняя себя. И дело было отнюдь не в деньгах, а в самом подходе к жизни.
Сара никогда не гналась за модой, но всегда стремилась выглядеть «на уровне». А тут она почувствовала себя просто старой кошелкой, которой ни за что не заинтересовать такого эффектного мужчину, как Мартин Раффер.
А тот тем временем пытался найти интересную тему для разговора. Он спросил Эллен, есть ли у нее хобби. Она ответила, что нет. Тогда Мартин заговорил о школе.
– Школа – это ужасно! – безапелляционно заявила она. Тут как раз подали закуски, и Эллен набросилась на свою порцию с такой жадностью, словно ничего не ела уже неделю. – Каждый день одно и то же. Скука смертная. Удивительно даже, как сами учителя все это выдерживают. Я бы давно повесилась от тоски на их месте.
– Да, я тебя понимаю. Я сам, когда учился в школе, считал, что это форменное издевательство над детьми, – кивнул Мартин, изо всех сил сдерживая улыбку. Он покосился на Сару, и та ответила ему понимающим взглядом.
– Правда? – Эллен на мгновение оторвалась от еды и с недоверием взглянула на Мартина.
– В старших классах уже полегче, – заметил Брайан.
– Я еще не решила, пойду ли в старшие классы, – насупилась Эллен. – Пока что у меня на школу хроническая аллергия. Не знаю, хватит ли у меня сил выдержать еще два года.
– Давайте обсудим это потом, – предложила Сара.
– А почему не сейчас? Какая разница, когда обсуждать... К тому же Брайан со мной согласен. Правда, Брайан? Мы с ним считаем, что муштра и железная дисциплина – это не самые лучшие методы чему-нибудь научить. Они не дают простора для самовыражения.
Мартин угрюмо покосился на сына.
Тот промолчал, с вызовом глядя на отца.
Между ними явственно ощущалось напряжение. Сара тревожно взглянула на Мартина. Она уже начала сомневаться: а стоило ли вообще затевать эту встречу? Эллен же с явным интересом следила за Рафферами.
– Папа, ты не понимаешь, – наконец натянуто проговорил Брайан. – Ты всю жизнь проработал в своей компании и уверен, что бизнес – единственно возможный путь для человека, который хочет быть полезным обществу.
– Ты опять порешь чушь. – Похоже, Мартин не на шутку взбесился. – Как всегда!
Сара чувствовала себя по-идиотски. Больше всего ей хотелось встать из-за стола под каким-нибудь благовидным предлогом и провести остаток вечера в дамской комнате. Впечатление было такое, что отец с сыном сейчас бросятся друг на друга с кулаками.
– Мы пришли сюда не ругаться. – Мартин откинулся на спинку стула и поднес к губам бокал с вином, при этом он улыбнулся Саре. И улыбка его была искренней и сердечной.
– А чем вы занимаетесь? – Мартин поставил бокал на стол. Он не сводил с Сары глаз, и ей показалось, что в его взгляде мелькнул какой-то интерес. Пусть даже и самый поверхностный.
– Мама работает в юридической фирме, – ответила за нее Эллен.
