Текст книги "Чужая. Марсианская защита (СИ)"

Автор книги: Роман Верховский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 33. Совет республики

– Это Алиса. Охотник. Сестра Марии. Нам удалось проникнуть в лабораторию Минатека на Луне. Всё, о чём мы подозревали, правда.

Её сестра. Он говорит обо мне, Алисе. И о моей сестре Маше. Чёртов, Синчен! Алиса удерживает себя на месте. Зал тёмный, так что не видно ни стен, ни дверей. Круглый стол подсвечен. За ним сидят сорок два депутата. За депутатами люди. Осталось немного. Всего девять человек. Военные советники. Дыши. В холодном свете люди как поганки, ей ничего не стоит сорвать их голыми руками. И выяснить, что чёрт возьми тут происходит. Но она остаётся сидеть на месте позади Синчена и включается, только когда начинается галдёж.

– Титан и Ио, затем – Мелас, Кандор и Офир, затем Копрат, далее Ганг, Эос и Капри. Сколько, вы думаете, поддерживает свободную республику? И я не говорю про Хаосы на востоке.

– Мы можем ударить первыми! Их флот на нашей орбите, – тезис встречают одобрительным гулом. У депутата целая коалиция защитников.

– Вы проиграете, – говорит Синчен. Галдёж тут же замолкает, – Земля вступит в войну, в глазах землян вы станете изгоями, устроившими геноцид, – этот тезис понимают все.

– Что они предлагают, какие условия у Минатека? – спрашивают слева.

– Останетесь все, у кого есть доступ Б.

В зале остаётся шесть депутатов совета. Четыре из них голограммы. За спиной того, что напротив Синчена и Алисы второй военный советник.

– Запуск программы "Луна Фронтир" прошёл успешно, – рапортует Синчен, – новое военное министерство Минатека контролирует внеземные кристаллы. Производство найса остановлено, – это то, что знает Алиса, но Синчен продолжает, – Второй объект, если позволите астероид, не уничтожен. Да и не справится с ним лунная пушка. Только марсианская. Мария выполняет договорённости. Так вот, если мы его уничтожаем, то Минатек согласен перевозить грузы с Марса. МТК лишается монополии, но сохраняет определённую долю перевозок. Все перевозки марсианских грузов от Луны до Земли и от Земли до Луны осуществляет Минатек. Это их условия.

– А что взамен, Синчен? Почему МТК развернёт свои корабли к Земле.

– Им вернут их токен. Он обесценился, но это лучше, чем ничего. Данные остались у Минатека. В их метаполе. Информация по марсианской собственности у меня в папке. Минатек любезно предоставил их в качестве аванса по будущей сделке.

Так вот что получил Синчен на Луне. И вот что получит Минатек от Свободной Республики – монополию на перевозку Земля-Луна. Алиса замирает, как у них ловко всё вышло. МТК станет простой транспортной компанией, а Минатек лидером в Солнечной системе.

– Что ж давайте обсудим, что там и разделим. А потом война.

– У меня нет времени на это, – отвечает Синчен, – И войны не будет. Земля признаёт суверенный статус Марса и марсиан. Войны не будет.

– Мы несогласны, Синчен.

– Что?

С ним говорит председатель совета и представлен он человеческим телом, а не голограммой. Под балахоном (видимо, это марсианский традиционный наряд) едва видно старое узкое и достаточно зловещее лицо.

– Нам выгоднее уничтожить флот МТК.

– И начать войну! Вы не знаете, какие настроения на Земле, понятия не имеете. Вы принудите Минатек нарушить условия сделки. Земляне потребуют этого. И тогда мы все проиграем.

– Синчен, они не могут просто убрать флот с нашей орбиты.

– Снимите режим чистого неба на Марсе и я всё решу в течение нескольких суток.

Из-под пурпурного балахона смотрят на Алису, она чувствует этот липкий, как термобарическая жидкость, взгляд. Взрыв может произойти в любую секунду. Затем голос из балахона произносит:

– Мы сидели с отцом на летней веранде нашего дома. Добраться до него можно было только на аэротакси. Ни дорог, ни коммуникаций. Дом в восточно-сибирском заповеднике, наверняка ты охотилась там, в долине Путорана. Так вот, мы прибыли туда, всё наше семейство. Прошло несколько дней прежде, чем охотник вышел к нашему дому. Это был один из первых убитых оленей за последние сто лет, я клянусь. Парень был молод, ей-богу это всё, что я помню о его внешности. Он снял тушу с байка, бросил на деревянную веранду дома, на которой я встречал его. Он заляпал мои ботинки кровью, посмотрел на меня, подмигнул и ушёл. Кто это был, спросил я отца и он ответил, что это был охотник, представитель древней профессии людей. Ты поняла, что я хочу сказать?

– Что мясо было вкусным, – отвечает Алиса.

– Людей. Вы всегда были людьми. Но когда цивилизация, давай назовём её так, выбирает себе жертву, решает кого-то из своего рода не считать за людей, эта цивилизация проходит зенит своей мощи и клонится к закату. Вот почему важно, чтобы Марс стал республикой. В противовес олигархической власти мегакорпораций Земли. С точки зрения Земли мы откатываемся назад, выбирая государственное управление планетой, но иного выхода у нас нет. Мы должны сохранить общество Марса свободным.

Он ненадолго умолкает, будто немного заснув. Алиса мысленно считает, сколько же ему лет и не может сосчитать. То есть он родился в видеотелефонный период? До квантового скачка?

– Антитеррористический режим остаётся. Даже для посольского корабля, имей в виду. Евгений у тебя два дня, – он откидывается в кресле назад, – советую поторопиться.

Синчен встаёт с места и кланяется. Алиса на всякий случай махает головой и покидает зал.

– Мы направляемся на равнину Эллада в древний город, Алиса, – бросает ей Синчен в длинном коридоре, он торопится пройти его как можно быстрее, – У нас ещё есть шанс остановить их. Я же говорил тебе, увидишь Марию. С парковки сразу до Кандора. Это последний город Республики, дальше МТК и пиратские Хаосы.

– У меня много вопросов и нет АИ.

– Отвечу по дороге. Главное, что тебе стоит знать – ты не найдёшь древний город на равнине без меня. О его существовании знают не больше трёх десятков людей.

– Почему?

– Потому-то он настолько древний, что его построили не люди.

– Твою мать…Синчен, и почему мне кажется, что ты ведёшь меня в очередную западню?

Глава 34. В которой Синчен показывает своё настоящее лицо

Радиола тихонько наигрывает марсианские треки, выхватывая из метаполя то одно, то второе и анализирует, что больше нравится или скорее, что меньше раздражает. Оказывается, что заходят безголосые треки – с мотивом будто верблюд заблудился в пустыне, а человек пытается отыскать его с помощью ритма и мелодии на струнном инструменте. Какая планета, такие песни. Хотя Алиса не особенно любит музыку, не понимает её. Для неё ритм есть везде, ритм – это суть мира, в котором она живёт. В нём же господствует и Маша, но видит и понимает его по-другому. Скоро встретимся, сестра. Чтобы получить меня, ты уже окрутила целую планету. Чтобы меня доставить, ты отправила целого военного советника на Луну. Чтобы привезти меня к тебе лично, ты даже заключила сделку, пообещав за меня что-то, что остановит войну. Я польщена выставленной тобой стоимостью. И всё это ради того, чтобы остановить меня, обойти и убить…думаю, я убью тебя первой.

В больших окнах представительского аэротакси пролетают массивные стены небоскрёбов и тогда маленький обтекаемый винтовой транспорт отражается в зеркальных стёклах, а вместе с ним и красная стена каньона на противоположной стороне. У большинства куполов пристроены огромные обогатительные фабрики – с помощью больших площадей куполов они улавливают CO2 и производят O2. Возле них висят большие транспортные ракеты – обычно они вывозят химическую основу для земных удобрений, но не сейчас. Конфликт поставил на паузу экономику.

Постепенно село солнце – аэротакси на крейсерской скорости пересекал долину Маринер. Синчен тихо похрапывал, лётный комбинезон сполз, на белой футболке ровно посередине груди лежал камень – кусочек Марса, когда-то самый дорогой камень на Земле. Как быстро он обесценился, думает Алиса. Без метаполя и беспрерывно поступающей информации она скучает.

Зажглись огни – в том числе и красные сигнальные на куполах. Они ведь не могут быть герметичными и потом вспоминает, что да, не могут – а почему кислород остаётся в каньоне, Алиса не знает. Она теперь почти ничего не знает, как и раньше, когда охотилась на животных в Сибири. Председатель совета достиг желаемого – несколько шестерёнок включились в работу и мысль Алисы о месте охотников среди людей перешла на реверс – охотники и есть люди. Никакого особенного места у них быть не может. Будто бы она и хотела этого всегда, а оказалось это просто нужно было выразить.

Такси снижает скорость и плавно начинает подниматься. Под куполом Алиса замечает плацдарм из металла, а ещё огневые позиции и окна ангаров. Военная база – все они на одно мерзкое лицо, что на Земле, что на Марсе.

Синчен разлепляет глаза. Вестибулярный аппарат что надо. Почувствовал, что скорость стала ниже. Аппарат влетел в крытый ангар. Оставляя мрачные мысли пассажирам, шлюз закрылся.

Алиса выбирается из аппарата и потягивается. Снова холодный неоновый свет и бетон. Жаль, не удалось разглядеть купол с такой вышины. Ангар – коробка с десантными ВТОЛами. Синчен кивает военным – из оружия только пистолеты, простая солдатская форма, так и не скажешь, что террористическая угроза.

– Господин советник, – приветствует один из военных, отдаёт честь. Синчен козыряет в ответ:

– Мы торопимся, отведите нас к транспортёру.

И пахнет на базах всегда одинаково – угрозой. Опасность действительно смертельная. Здесь можно умереть со скуки. Слава богу, ангар оказался соседним, а транспортёр поистине впечатляющим оружием.

– Ни фига себе, может у вас и боевые роботы есть.

– Это секрет, – улыбается военный, будто обычной девушке. Не понял ещё, что она охотник.

Транспортёр возвышался через все этажи военной базы и макушкой выглядывал на открытую ночную поверхность Марса. По три широких колеса на каждой из сторон размером с трёхэтажку, по бокам стандартные панели ПВО, под маскировочным искрящимся материалом. Сверху наверняка ракетные шахты, боевой ВТОЛ для десанта и множество разведывательных дронов. И это только на первый взгляд. Тачка впечатляет.

Они поднимаются по узкой круглой лестнице сначала в тамбур – потом через переборку в десантный отсек, минуя крошечные капсулы кают, лезут по вертикальной лестнице дальше в отсек управления. Ощущение, что это корабль и одновременно очень большой бронированный костюм для движения по марсианской поверхности. В рубке узкое стекло кругового обзора, сверху и сбоку метал. Синчен садится в одно из трех кресел за дублирующую метаполе систему управления. Его АИ сразу запустил голограмму и она настелилась на пол и стены, схематично показывая габариты тачки под ними и очень чётко поверхность снизу и далее, постепенно темнея к горизонту. Синчен отключил все сигнальные огни машины, добавил радиолокационное подавление. Гигантский бесшумный танк поднялся на поверхность Марса. Точка – конец долины Маринер, но в десятках километров от каньона.

– Будем двигаться вдоль городов и нас не обнаружат. Нужно преодолеть зону Хаосов, тогда мы сможем сесть во ВТОЛ. Дальше полетим на низкой высоте. План понятный. Вот только жопа бы не лопнула.

Как только машина трогается, Алиса засыпает в кресле. Ей ничего не снится, она отдыхает как робот, поставленный на зарядку.

+++

– Сколько времени? – потягивается Алиса.

– В нас летит ракета, – её увидел Синчен, а радиолокация нет.

Заметив жёсткую белую вспышку над красным горизонтом, он сразу решил, что это взлёт ракет малой дальности, АИ поймал её только перед корпусом и мгновенно выпустил россыпь панелей. Ракета сдетонировала в двух метрах. Расхерачило в нескольких цветах – сначала огненный взрыв, затем чёрные осколки, следом песчаная буря.

– Нас атаковали, – спокойно говорит Синчен.

– А то я не поняла, – поднимается в кресле Алиса.

Тачку развернуло, загорелись красные аналоговые тумблеры. Синчен продолжал управлять машиной через АИ. Интеллект показал незначительные повреждения обшивки и напрочь снесённый блок радиолокации. Но, главное, она была на ходу. ВТОЛ в десантном отсеке тоже уцелел.

– С вами говорит капитан транспортёра Протон Пердана… – Синчен отрубил передачу:

– Это флагман МТК. АИ не может определить его местонахождение. Мы нарвались на патруль. Чёрт! – Алиса первый раз увидела, как советник выругался.

Их машина набрала ход, но вместо того, чтобы уходить дальше в пустыню, Синчен повернул к каньону в сторону расползающихся по карте лабиринтов. Хаосы. Пиратские неприступные базы.

– Нам в другую сторону, – перекрикивает ревущие двигатели Алиса.

– Пираты нам помогут, я с ними договорился на случай чего-то подобного.

Почему же ты сразу туда не поехал, раз договорился? Синчен разворачивается к ней. Вот она, хитрость в его прищуренных глазах. Алиса уже научилась видеть её и остерегаться. Снова ловушка.

Алиса подскакивает с кресла. Синчен одним движением вытаскивает из её кобуры нож и выбрасывает вниз в туннель. Во второй руке транквилизатор, он целится в шею. Алиса перехватывает его руку, но её силы недостаточно, она бьёт его по корпусу, пытается высвободить вторую руку. Пробует перебросить его, сменив центр тяжести, но и он хорошо работает ногами. Синчен не пробиваем, медленно сминая её сопротивление, он подносит медицинский пистолет к её шее и вкалывает транк. Силы тут же покидают её. И она обмякает. Синчен подхватывает её пустое тело и укладывает в кресло, застёгивает крест-накрест ремни.

Я могу дышать, я могу думать, но я не могу двигаться. Парализатор. Проклятье. Ещё и прёт, на Алису накатывают будто бы волны жара и эйфории. Она пытается бороться с ними, пытается добраться до того места в своём мозгу, откуда действует транк Синчена. В это время АИ создаёт тень машины и отправляет прежним курсом. Это даёт им небольшое преимущество – Протон атакует сначала тень. Транспортёр входит в защитное поле ПВО Хаосов, в ответ на это Протон выпускает беспилотники – низколетящие мины. Они приближаются сзади, как раз к отсеку с ВТОЛом. Хаосы не могут достать эти мины, а АИ не может навести лазеры. Синчену приходится управлять лазерной батареей ПВО с джойстика и прицельно бить по чёрным теням. И он успевает. Атака отбита.

Он тяжело валится в кресло. Транспортёр, прожёвывая большими колёсами пустыню Марса, летит в сторону пиратских баз.

– Прости, я пытался прорваться, но ничего не вышло.

– Хаосы на связи, Синчен, старый ты пират! У тебя получилось. Очень-очень многих ты порадуешь. Наконец-то мы узнаем, что случилось в Агроснабе на самом деле.

Луна протянула последствия до самого Марса. Чей-то дядя, сын, отец. Семьи преступников, как сети, натянутые между планетами. И ты, парализованная лежишь не в силах отыскать в себе нужный переключатель.

– Синчен! Какая радость. А где Алиса? – это знакомый голос. Смешливый и окающий. Алиса не может повернуть голову, чтобы увидеть голограмму, она упала на другой бок. Даже промычать не может.

– Она умерла, – отвечает Синчен, – МТК напали на нас.

– Вот как?!

– Её больше нет.

– Так вот какой ты выбрал путь, – в одну секунду став серьёзной, отвечает Синчену Мария.

– У меня есть то, что тебе нужно. У тебя есть то, что нужно мне. Совершаем обмен и расходимся. Слишком многое стоит на карте, чтобы давать волю чувствам, Мари.

Глава 35. Хаосы

Знаешь, как я говорю? Эмоции – это похмелья чувств. Вот я и хочу спросить у тебя. Какие у тебя эмоции после разочарования? Ты способна его почувствовать. Больше того, ты готова совершать усилия, только бы разочарование не настигло тебя. И вот ты здесь. Преодолела космическое пространство, села на корабле без топлива на чужую планету, охваченную революцией, выбралась из марсианских городов и буквально за шаг до встречи со мной попалась в плен.

Бетонный мешок два на два, матрас на полу, ведро. Ни окон, ни света, ни даже туалета. Дверь открыта, решётка перед ней нет. Алиса осматривает коридор – на этаже никого, камеры пустые. Похоже её переоценивают. Сбежать она не сможет, обмануть и убить тоже. И тогда она начинает думать. Не о сестре, а почему так вышло.

У него была цель в лаборатории. Он не за мной присматривал и не мне помогал. У него была конкретная цель – убить людей под мозгососами, чтобы они прекратили давать то, что нужно человечеству. Кормить их любовью или богом, как угодно. И у этого тоже была цель. Синчену нужно было одно – чтобы на огромной, космической скорости два объекта, скорее всего, астероиды, но точно мы не знаем, устремились в Землю и Марс. А поскольку марсианская пушка больше не принадлежит метаполю Земли – Марс так и быть уничтожит астероид, но сначала покажет, что Марс договариваться умеет. Мы уничтожаем астероид, вы отодвигаете МТК. И никакой войны, которую хотят обе планеты. Все получают своё в таком раскладе. Какая же я была дура. Он до конца использовал меня как фигуру для размена. Вот и вышла красивая партия. Но не Синчена. Лигостаева? Нет. Похоже, что это игра Мари.

Сколько времени прошло? Час? Сутки? Горло пересохло. Оторвала пуговицу, засунула в рот. Так сушняк будет меньше. Воду не принесут, это понятно. Еду тоже.

Температура в камере снизилась. Стало холодно. Алиса попробовала закутаться в деревянное одеяло на шконке. Проклятый организм, чтобы меньше энергии тратить на обогрев вывел воду, Алиса сходила в туалет в ведро.

Стало теплее и вонючей. Неприятный запах обволакивал камеру. Думай, просила себя Алиса. Думай.

Мария контролирует пушку против астероидов, значит её АИ знал, как заполучить пушку. У него был высший доступ к ресурсам Минатека. Он тоже подключался к мозгососам в лаборатории на Луне. Всё сходится, она была там. Но она не убрала оттуда людей – может быть, от неё это и не требовалось. Только уничтожить Агроснаб с помощью вируса… который она и создала там! “Стиратель армий”. Оружие пострашнее Белой гвардии. Вот о чём она договорилась с Минатеком. Она была под мозгососом. Она создала из себя неправильный найс – и заложила в основу зомби-оружия.

Алиса подлетает с места. А потом она отправилась на Марс и, договорившись с республикой, создала новое метаполе Марса, забрав в него всю оборону, включая орбитальную противоастероидную пушку. Что-то она узнала под мозгососами, что помогло ей сделать это.

Она знала, что Лигостаев отправит меня. Сначала на Луну, а потом и на Марс. А встречаться со мной, намного легче, когда я за решёткой, в бетонном мешке.

– Выходи! – кричит Алиса.

Она ложится и, сквозь усилия расслабляется и засыпает, пока озноб не прокрадывается в её беспокойный сон. Она снова хочет в туалет. Моча тёмного цвета. Похоже, она уже вторые сутки без воды. Обезвоживание. Сколько я здесь? По ощущениям неделю. Горит свет в коридоре и ничего не происходит. Ни звука, ни вдоха, ни посещения. Сколько они продержат её без внешнего раздражителя? Когда начнут пытать? Да хотя бы просто пусть кинут бутылку воды…я сама выпью её до дна, чем причиню вред себе. Нет, не больше двух суток.

Есть циклы – холод наступает порывами. Когда теплеет, она снова засыпает, так проще сохранять энергию. Как жаба на холодном северном болоте.

Мочу пить нельзя. Можно только посмотреть, сколько воды вышло и не восполнилось обратно. Начало тошнить, она не смогла сдержаться, на бетонный пол вырвало кислотой из живота.

Сколько времени прошло? Начались судороги. Пока непродолжительные. Сначала начало загибать пальцы ног. Затем перешло на мышцы икр. Конечности ледяные. Особенно нос.

Пульс слишком высокий, чтобы я могла думать. Алиса не может успокоить ни судороги, ни пульс. Встанешь и голова кружится. Она не понимает в каком положении находится её тело, она спит? Это и есть смерть? Каменный мешок без людей, событий, времени и вонючее ведро, куда нужно опорожнить себя от начала и до конца всю.

Вся её жизнь теперь представляется серией голограмм, которые она может перелистывать пальцем – они накладываются на серый бетон. Это деревня. Низкое северное солнце и травинка, она разрезает её крошечный пальчик, выступает красная капля крови. Охота. Она идёт за лосем в тайге, от страха он перестал быть осторожным и повсюду оставляет следы – сломанные ветки, следы от рогов на деревьях. Его поступь становится тяжёлой. Он выпадает из леса, лес отказывается от него. Природа не выдерживает страх.

Затем идут поля и просторы Казахстана, куда же без них. Она много времени провела там наедине с собой. Её целью стали люди, она перестала быть просто агрессором так же, как и просто охотником. Будто началось осмысленное существование, цель которого – благо всех людей в системе. И убийства, убийства, одно за другим.

Алиса осматривает свои владения – не так уж много. Они привели её сюда – и теперь у неё четыре стены, да решётка. Всю жизнь гонюсь за тобой, думает Алиса, как гончая за зайцем и каждый раз ты виляешь, резко изменяя траекторию. Я даже тебя не знаю. Я не уверена, что ты существуешь. Ещё и потому что иногда я говорю с собой, вроде бы от твоего лица. Иногда я думаю, а как ты бы поступила, будто ты моя копия. Как будто у тебя есть то, чего нет у меня. Эмоции, чувства. Цель. Но ты, ты выбрала раздор и хаос, почему? Ты угрожаешь всему, что существует! Ты угрожаешь мне! Маленькая девочка не умеет прощать.

Алисе чудится, что она слышит скрежет, она то ли открывает глаза, то ли нет. Сон перепутался с явью. Дверь открыта настежь, решётки нет.

– И никогда не было, – слышит она голос сестры из коридора.

Чёртовы судороги. Алиса кричит, но встаёт, чёртово бедро, приходится опираться на стену. Как там было? Ни шатко ни валко, она выковыливает из камеры. В конце туннеля зажигается свет. Или смерть. Алиса уже не различает. Нужно пройти пять камер. Из последних сил она берёт себя в руки, а точнее, в ноги и бредёт вперёд. Там есть вода. Должна быть. Но нет, там снова решётка. Проступает из тени. Есть ещё кто-то. Ослабевшее внимание различает человеческую фигуру – то что раньше бы в ней кричало, теперь слабо мерцает, будто маленькая точка-лампочка на брелоке – враг, враг, враг.

К решётке подходит девушка. Высокая, как Алиса, но более женственная близка к тридцатилетнему рубежу. Девушка морщит лоб – это сочувствие:

– Ну привет, сестрёнка. Я тебя вытащу отсюда.

– Ты стала красивой, – хрипит Алиса и удивляется своему голосу.

В сестре нет угловатости мальчика, которая осталась в Алисе с подросткового возраста. У Маши есть подкожный жирок, хоть она и в форме. У неё более широкие скулы и полные губы. У неё тоже зелёные глаза, а на бледной коже нет веснушек. Не рыжие, а скорее терракотовые ухоженные волосы убраны в хвостик, но по длине, они ниже плеч. Её бедра шире, грудь больше, хоть и прижата спортивным топиком. Она носит платье. Она размякла.

– На выпей, – сестра даёт ей бутылку, но Алиса не берёт её и тогда Маша усмехается.

– Что так долго? – спрашивает Алиса.

– Примчалась, как только узнала, что ты тут.

– Ложь, я здесь, потому что этого хочешь ты.

– И ещё полтысячи пиратов на базе, так что я постаралась, чтобы они тебя не пытали. Поверь мне.

– Ну и для чего ты всё это устроила? – Алиса стоит за решёткой, привалилась к стене, как и все стены, с которыми Алиса успела познакомиться на Марсе: холодной, влажной, пропахшей известью.

Маша достаёт из кармана на поясной сумке небольшой хрустальный квадратик, два на два, как игральная кость:

– Ультровода, которую создал Марс.

Держит между указательным и большим. Еще в сумке есть небольшой нож-складник. Она начеку, нужно дестабилизировать её – тогда получится завладеть ножом. Это ловушка? Вот нож у меня, что она сделает? Ничего. Нет, ловушки нет.

– Синчен? – Алиса отлипает от стены и подходит вплотную к решётке. Сестра остаётся на месте.

– Я получила от него то, что хотела.

– Последний вопрос, – Алиса выдерживает паузу и осторожно произносит, – почему ты хотела убить меня? Тогда в детстве.

– Алиса! – взрывается её сестра, – это ты напала!

– Нет! – Алиса тоже повышает голос и это действует.

– Разве ты не помнишь? – изумлённо открывает рот Маша.

Глядя ей в глаза, Алиса незаметно расстёгивает молнию на поясной сумке сестры. Маша продолжает:

– Лигостаев нас разделил! Ты была слишком маленькой, чтобы забрать тебя от родителей. Ты бы стала неуправляемой. Поэтому уехала я. Ты хотела убить меня. Попробуй вспомнить этот день.

Это так удобно, когда я за решёткой. Можно говорить что угодно. Создать иллюзию, ловушку из клочков воспоминаний и ложной памяти – завербовать меня. Если это и было твоим планом, Маша, ты меня разочаровала.

Алиса выхватывает из сумки Маши складной нож, пальцем выщёлкивает лезвие. И, схватив сестру за талию, притягивает к себе. Короткое лезвие легко проходит ткань, кожу и входит в полость живота в районе печени. Сестра не сопротивляется, но обхватывает плечи Алисы и сильнее прижимает её к себе через решётку. Она не даёт Алисе вытащить нож, чтобы ударить еще, и зажала кисть Алисы в решётке, чтобы та не смогла вспороть живот. Нет, она не удивлена, Алиса смотрит в её глаза, а потом вверх. Мари занесла над её лицом хрустальный квадрат. Это какое-то оружие. Алиса отпускает талию сестры и перехватывает занесённую над её лицом руку.

– Тот самый нож, – улыбается Мария, будто и нет лезвия в ней, – которым ты хотела убить меня. Помнишь? Ты таскала его с кухни. Постоянно.

Точно, от изумления Алиса открывает рот и Мария раскрывает пальцы, отпуская частицу в полёт. Та падает на растрескавшиеся губы Алисы и тут же становится просто водой. Алиса облизывает её и только потом понимает, что сделала. Это был инстинкт. Вода проникает в неё. Уже в ней.

– Ты не оставила мне выбора, прости, – шепчет Мария, перехватывает ручку ножа и, не вынимая из живота, отстраняется от Алисы.