Текст книги "Чужая. Марсианская защита (СИ)"

Автор книги: Роман Верховский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 30. Гости Фобоса

Защиту от космической радиации создавал спутник Фобос, превращённый МТК в плазменный пончик. На подлёте к Марсу он выглядел как включённая лампа. Сам же Марс по сравнению с Землёй, показался Алисе маленькой безжизненной планеткой и, только подлетев ближе, Синчен указал пальцем на трещину, освещённую огнями. Это Долина Маринеры и города под гигантскими куполами в естественных каньонах. Поскольку Марс не рос вверх, а захватывал пространство по длине, прозрачные купола наслаивались один на другой и сверху выглядели как шляпки психоделичных, светящихся изнутри грибов.

– На Марсе много городов. Самый большой и гостеприимный из них – Лабиринт Ночи. Пристёгивайся, мы начинаем разворот.

На панели зажглись красные индикаторы. А они всегда обозначают что-нибудь плохое.

– На сближение идёт корабль МТК, – гундосит бортовой АИ.

– На посольском корабле я вас вертел, вы не сможете на него навестись, – бубнит Синчен в интерком и, в общем-то, не обманывает, ведь корабль со сдвоенными сферами вертится.

– Активирована гравитационная ловушка.

– Режим “Призрак”. Меняй траекторию и уходи под Фобос. Они не станут применять ловушку рядом с ионными разгонными блоками. Давай газу на всю последнюю горючку.

– Посадка возможна только в ручном режиме, не хватит топлива для маневрирования.

– Действуй, – отдал приказ капитан.

Алису вжало в кресло от резкого ускорения. Фобос, красивый и заряженный рос на глазах и занял половину иллюминатора, Марс же больше не казался карликом. Из-за близости к своему спутнику он вырос до гигантских размеров на его фоне, так что можно было изучать его топографию по отдельным элементам – кратер, кратер, ещё один кратер и облака от терраформирующих станций на полюсах.

Манёвр Синчена удался, под прикрытием Фобоса он развернул корабль носом к красной поверхности, корабль трансформировался из бокового в линейный вид и вошёл в разреженную атмосферу планеты.

– Мы в безопасности. Корабли МТК здесь нежеланные гости.

Но от Алисы не ускользнуло изображение радаров и количество кораблей торговой компании.

– Они накапливают флот для вторжения?

– Пока война не объявлена, а МТК заверяет, что защищает транспортные корабли от провокаций планетарного правительства.

– Ты знаешь, что говорят на Земле. Что у Марса не может быть правительства. Что это не отдельная планета. Горстка нацистов захватила власть, отключила на Марсе все средства связи и так далее. И ни слова о том, что здесь своё метаполе.

– Ты увидишь всё своими глазами. Я много работал, чтобы МКТ не напали на Марс и признали Свободную республику.

– А название то какое!

– Я придумал. Мы садимся в космопорт Лабиринта Ночи.

Посольский корабль на Марсе садился горизонтально. Алиса вздохнула с облегчением. Она пока ещё не садилась спиной назад, но понимала, ничего хорошего в этом нет. Падение назад на ракетные двигатели будет означать, что она вернулась на Землю, однако её космический тур по солнечной системе продолжался, хотела она этого или нет.

Алиса обратилась к Аиде, чтобы проверить факты, но та оказалась бесполезной.

– Алиса, я в ауте, – на последнем издыхании сказал её автоматический интеллект и отключился.

Глава 31. С тобой или без тебя, но с ножом

– АИ отключился.

– Марсианское метаполе, – сказал очевидное Синчен, – Зато никто не знает кто ты, Алиса. Никто не знает, что ты охотник. Это в метаполе Земли такой маркер, а здесь их нет.

– На Марс хлынут все беглецы-охотники, Синчен. И самый опасный уже здесь. Ты с ней, как я поняла, сотрудничаешь. Что в переводе означает, она тебя использует в своих целях.

Но в то же время Алису искушает мысль, что здесь все люди. И её сестра тоже. Она может начать сначала. Перед ней возник этот соблазн, это ведь очень просто – квартирка, марсианская кошка, небольшой пучок радиации, пока Фобос улетает на другую сторону Марса и поле становится слабее. Это представляется ясно. И ясно, как день, что Алиса умрёт от скуки, когда выследит последних бедолаг-дилеров. Как будто они самое страшное и даже единственное, с чем ей нужно будет бороться.

Сила притяжения не изменилась. Как и на Луне-2 работают гравитационные поля. Стоило спустится на Марсианскую землю и тут же заверещала знакомая Алисе система безопасности космопорта:

– Говоришь, не знают? – напряглась Алиса.

– Это на меня реагирует. Системы в порту не привязаны к новому метаполю. Как и многие другие. Работают вхолостую. Расслабься. Здесь никто не выполняет приказы МТК. Это свободная планета. Свои нормы права здесь ещё не установились. Кстати, мы направляемся в Тартугу. Запомнила?

– Почему тебя перекашивает от этого слова?

– Потому что это ирландский паб. Держись ко мне поближе. Если потеряешь меня в толпе, отправляйся туда. Каждый добропорядочный марсианин обходит паб стороной, от этого и знает его точное местоположение.

Впервые Аида замолчала и хрустальная сердцевина в постепенно леденеющей груди от центра к конечностям начала звенеть, как звенела на Земле, когда её ничто не заглушало. Алиса напряглась. Так может напрячься агрессивный хищник, к которому со всех сторон приближаются люди – не агрессивные, наоборот, гуманные и от этого вдвойне опасные и втройне жестокие.

Перед проёмом в основной зал космопорта Синчен предупредил её, там настоящий ад. Они вышли из бокового коридора и то, что Алиса увидела, ей совсем не понравилось – огромный зал битком набит людьми. Они не прошли и десяти метров как вломили локти, потом ещё локти в драпе и чёрной коже, в кевларовых армейских налокотниках, и в новых – из полимера прочнее. По её ногам ударяли вездесущие голени в наколенниках из металлического стекла, а потом композита с магниевым сплавом, она узнает его из тысячи, этот белогвардейский тычок, отзывающийся нытьём до пяток, куда бы он ни пришёлся. Но были и просто толкания – острые женские, локти подростков в живот, прижимали её локти и кулаки, а ещё дыхание. Они все сопели сквозь маски, но их смесь углекислого газа и пережитого вырывалась за края, и те, кто не в респираторах вдыхали выдохнутое, перемешивали в себе как в бетономешалке. Вдох на несколько оборотов и выдох обратно, быстро, так же быстро, как бьются их сердца. Много сердец. Тысячи, на коротком вытянутом плацдарме, где змейки из лент для сортировки очередей давно запутались в один клубок и люди в нём уже не в силах разобраться, где чья часть тела, остались только тычки и локти.

Её грудь сначала медленно пульсировала, а затем наполнилась синим светом до краёв. Кристалл внутри сначала молил убивать, потом просто зазвенел. Алиса убрала руку под куртку – рассчитала окно между телами, когда она может это сделать и чужое пальто с седеющим мужчиной внутри не воткнётся в неё и не зажмёт об чёрного мудилу сзади. Тот эффективно пробивал себе путь, отшвыривая тех, кто меньше, а она была меньше. Так что Алиса приготовилась поднырнуть под его вес и насадить амбала на всю длину агроснабовского ножа. Но Синчен, проклятый Синчен перехватил, толкнул, прижал, поднял и оттащил из толпы в безопасное место, постучал по руке, и Алиса вытащила ладонь из-под полы куртки без ножа.

Синчен был готов к тому, что они встретят, бывал в этой толпе. Он крикнул ей: бежки. Да, точно. Такой страх испытывают только бежки. Не могут улететь, добавил он. Небедные люди – оценила она, стараясь не сбиваться с темпа Синчена, работая локтями за ним, ища лазейки. Не через слабых – в толпе их зажимают, а наоборот, тех, кто отжал себе немного пространства и тех, к кому бояться приближаться – людей в амуниции. Сотрудники МТК, силовики – сейчас бессильные, неспособные на мятеж, оттого и злые. Многие из них прилетели ещё до щитов от радиации, кричит Синчен, а кто-то и до запуска Фобоса. Это был билет в один конец. Счастливый конец, богатый! Но вот больше нет МТК, они проиграли, они не смогли удержать Свободную республику и теперь все, кто поддерживал МТК здесь, хотят покинуть планету, да побыстрее. Их деньги остались на Земле, в новом метаполе у них ничего нет, они боятся, что МТК ударит из космоса, а потом начнётся штурм городов. Это земляне, хоть и на Марсе. Они не могут принять марсианский суверенитет. В том, что Торговая компания затевает войну, у них нет сомнений. Но большие сомнения, смогут ли они убраться отсюда.

Большие транспортники так и не оборудовали системой радиационной защиты, контингент сюда свозили, как мясо, и вывозят так же. Эти толпы не пускают на корабли до Земли. Всех, кто уже облучен. Люди ждут другие корабли флота, но те болтаются на орбите. Многие не верят, что это корабли нападения. Но даже сама мысль о том, что их всё ещё могут забрать, это и есть нападение. МТК использует отчаянье людей, превращает их в агрессивную массу. Они создали бомбу с часовым механизмом – проблему, у которой не может быть гуманного решения. И разбираться с ней кому? Свободной Республике. А эти люди её ненавидят.

– Земное метаполе нужно убедить! – кричит она.

– Да! – отвечает, не оглядываясь, Синчен, не особо веря в это, – мальчик, здрисни с дороги. Пшел, я сказал.

Но они пристально смотрят на Марс, мир буквально каждого человека на Земле сломался об эту дилемму: кто они больше – земляне или всё-таки люди. А главное, зачем марсиане с ними так поступили. Зачем они делают из человечества землян и марсиан. Но ответ "Потому что хотят быть свободными" приходит в голову лишь единицам.

– Это не марсиане, – кричит Синчен и вторит её мыслям.

– И тебе их не жаль? – пытается понять позицию Синчена Алиса и понимает, нет. Не жаль.

Выдыхают. Просочились через толкучку космопорта до самых дверей, сразу раздвинутых. Прошли сквозь пищащие на оружие рамки. Наконец, Алисе хватает внимания объять мир дальше собственного носа. Но здесь то же самое, только как марсианская атмосфера разрежено. Привокзальная площадь вмещает несколько тысяч людей, расположившихся лагерями: из чемоданов построены центральные укрепления: навешана ткань, под ней расстелены коврики для йоги, одеяла, пледы: там живут люди, бегают дети. Уставшие женщины смотрят в точку. Люди со всего Марса пытаются покинуть планету через центральный космопорт.

– И это только Лабиринт Ночи. Но подобное в каждом городе, – рушит иллюзии Синчен.

Дальше за малыми архитектурными формами палаточного городка бежек сгруппировался ансамбль отельного комплекса из местных строительных материалов, то есть красный, ещё дальше снова красный и всё это в огромном каньоне. Его стены поднимаются над зданиями намного километров вверх до самого купола из металлического стекла, с рёбрами жёсткости как у шляпки солевого гриба. Такой объём упакованного неба Алиса видит впервые – и стекло не мутнеет и не пылиться. В технологическом плане Марс оторвался от Луны на километры в диаметре куполов, да и в качестве воздуха тоже. Он здесь как настоящий, если принять за эталон воздух Земли. Она смотрит вверх, на растущие вдоль каньона небоскрёбы, на километры бетона и у неё начинает кружиться голова. Марс совсем не такой, как она себе представляла. Он больше, он технологичней, он богаче Новосибирска и он свободней. Она может быть здесь человеком…

– Сначала Лабиринт Ночи был защищён также как первый город, поэтому уходил вглубь. Там старые районы в пещерах. Радиация – наша главная проблема, – Синчен говорит сбиваясь, ему тяжело смотреть на беженцев, – но с запуском Фобоса город вырос, потом появился ещё один и ещё. Что мы нашли на Марсе? Да всё. Все ресурсы, особенно важные для сельского хозяйства. Мы буквально питательная смесь человечества, искусственного мяса не было бы, если бы мы тут не преобразовывали ЦО2 в О2 с выходом сложного газа, каждый раз разного.

– Синчен не грузи. Что это за отдельная очередь?

Ближе к парковке, занятой вторым городком беженцев, сосредоточились автомобили. Они прибыли по большой, как на Земле автостраде. Алиса знает эти монолитные здоровенные кирпичи – это автомобильный люкс. На Марсе? Серьёзно? Их что с Земли доставили?

– Владельцы МарсБанка. Они обслуживали МТК, держали весь протокол марсианского токена. Как только Марс объявил себя республикой, токен обвалился в цене. Самая дорогая валюта стала нулём. Перед нами парад старцев. Они всё потеряли.

– Хочу напомнить тебе о кораблях на орбите, Синчен.

Они огибают площадь по краю, не приближаясь к городку, который огородили проволочным забором. Сверху светит солнце, лучи падают в каньон, не преломляясь о стекло. Отчего о куполе постепенно забываешь. Алиса находит свой ритм, но что-то не так, конкретно здесь сломано, как скол на ноже, он всё портит, но его не исправить. Бронированная колонна класса люкс сбоит и плотно закрытые чёрные стёкла отражают неправильно, на них будто наложили небольшую вибрацию, так бывает, когда долго смотришь в одну точку ковра и он начинает дрожать мелким ворсом. А ещё так бывает перед взрывом гравитационной бомбы.

– Синчен, ложись! – успевает крикнуть Алиса.

Глава 32. Это не терроризм, а война

Антивзрыв не разрывает на части, и не раскидывает вокруг осколочные, а наоборот втягивает внутрь всё, до чего дотянется. А когда хватает тяжёлое, то берёт ещё тяжелее, затем следующее. Он забирает всё, пока раскручивающий поле гравитации заряд не сгорает. Но сейчас он только начинается: лимузины один за другим наматывает друг на друга и сжимает, тем сильнее в центр взрыва, чем большая масса прилипает на периферию. Металлический скрежет вместо хруста костей, вместо крика. Пространство заполняется невыносимо громким звуком. Колёса отлетают и отпрыгивают от асфальта, но затем их затягивает обратно. Дорогой велюр и кожа вылезают наружу как из металлического тюбика, пока сверху не наматывает ещё металл. Внутри взрываются батареи. Одна, две десять. Сетку забора утягивает вместе с людьми, их прижимает к металлу. Тела проходят сквозь сито проволки и кровавый фарш равномерно размазывается по поверхности бомбы, пока не притягивает ещё и ещё.

Машина с дальнего конца, оторванная от дорожного покрытия, пролетает над лежащей Алисой. Она чувствует, как и её ноги отрывает от земли, она вошла зону поражения гравибомбы. Этот ком уже с пятиэтажный дом.

У вокзала начинает корёжить конструкцию, оглушительно выбивает окна у всего фасада, люди оказываются под шрапнелью из мелкого стекла. Алиса тянется рукой за лежащего на асфальте Синчена, но он орёт ей: "Нет!" Вместе они тяжелее. Её уже начинает тащить, когда заряд догорает. Поднимается человеческий вой и крики. Ужас настигает людей и тем хуже, что эффект от бомбы выглядит как скульптура, из которой торчат части искорёженных конструкций, вперемежку с конечностями, будто гигантский ребёнок начал катать из них шар для снеговика войны. Люди бросаются из здания вокзала в рассыпную – оно, без сомнения, и было целью террора. Конструкция с ужасающим скрежетом начинает складываться. Кто не успеет, тот останется погребен под крышей.

– Уходим, – подскакивает Синчен, – план изменился. Нам нужно срочно в центр города.

– Твою мать, Синчен.

– Не волнуйся, так мы встретимся с твоей сестрой ещё быстрее. Ты нужна мне. Мы идём в совет республики.

– И что Маша в совете республики?

– Нет, но они дадут нам транспорт до равнины Эллада. Она там. В древнем марсианском городе изучает что-то.

– И как он называется?

– Так и называется, Алиса. Я вижу, что ты задумала и нет, без меня ты его не найдёшь. Уж поверь.

АИ Синчена уже связался с ближайшей свободной машиной – обшарпанное роботакси подлетело к ним у автострады: облезшая жёлтая краска, вмятина на двери, так что она отъезжает в сторону не до конца и её клинит. В воздухе летают рекламные шарики – стоит прикоснуться к ним и они развернутся в орущие голограммы, но они пропадают, когда Алиса с Синченом садятся на пластиковый диван – специально такой, чтобы можно было помыть из шланга, смыть грязь и сперму. У Синчена подключён "Премиум", он даже карту разворачивает, чтобы оценить пробки, но тупо смотрит на неё, будто подвис. Мы бы ничем не помогли людям на площади – Алиса буквально видит это выражение на одеревеневшем лице марсианина.

– Трогай! – командует она и роботакси оживает, пока ещё можно прорваться по не перекрытым из-за теракта дорогам.

Автострада поднялась над двадцатиэтажной плотной застройкой – дома не отличались от какого-нибудь Сингапура, Шанхая или Бангкока – трущобы вперемешку с деловыми центрами, локальные рынки рядом с огроменными вентиляторами, гоняющими воздух под куполом. Тонны визуального спама плавают как выцветшие обёртки в море на рассвете. Алиса поднимает голову к куполу, на небе восходит Фобос – величественное инженерное решение, в облаке из вращающейся плазмы – пурпурного цвета, искрящийся на солнце. Невероятно красивое зрелище – он такой же, как на открытках. Наверное, уже запрещённых.

Они проезжают над выступающими из каньона железобетонными конструкциями всех мастей, объединёнными отсутствием архитектуры – это бывшие базы, утопленные в Марс подальше от радиации. Сейчас и они накрыты куполом. К одному из таких выпавших стальных червей и подводит ветка автострады. Чем ближе они приближаются, тем больше становится отвесная стена каньона – Алиса недооценила масштаб. Торчащая из скалы база – она одна на полкилометра.

Автоматические турели, гигантский забор, за которым бронированный фасад – это определённо администрация. Они одинаковы во всех городах и неважно чьи, Минатека или МТК.

– Чёртов вертеп, где демократы крутят аристократов и наоборот. Хорошо, что они смогли выбрать хотя бы два партийных лидера. Первых выбрало метаполе и у них власть – демократы. А вторые номинально обладают всем, без них ничего не будет работать – аристократы. Чтобы продолжить обладать этим после блэкаута, им нужно договориться с демократами.

Синчен проговаривается. Раз за разом. Или даёт ей информацию. Без боевого АИ понятно, что власть захватили во время блэкаута – когда метаполе, а за ним и все системы отключились. Захватили те, кто вынес информационную сеть. Об этом не говорят на Земле. Земляне и не спрашивают: как работает метаполе, кто защищает данные, насколько они уязвимы? На всё один ответ: данные располагаются везде, нигде не хранятся, они – собственность всех людей на Земле. Ваш Минатек.

Но как же так вышло, что данные всех марсиан уничтожены вместе с их системой? А дальше ещё более болезненные вопросы, которые Алиса задает. Почему МТК упустила власть на планете – ведь корпорация и есть Марс? Почему люди решили создать отдельную колонию? Почему корпорация их не устраивала? Потому что марсиане перестали понимать землян? И кого тогда защищаю я? Человечество, отбрасывает вопросы в сторону Алиса. Я защищаю человечество. Нужно найти сестру. И убить её. Нет никого страшнее, чем охотник, отправившийся в самоволку. Она угроза для человечества. Я найду и убью её и на этом всё.

– Подъезжаем, – комментирует Синчен.

– Да и без сопливых понятно.

Крепость в режиме защиты – на КПП опускаются бетонные плиты, открываются небольшие ворота. Роботакси заезжает на территорию. Прежде чем открыть дверь Синчен убеждается, что ворота за ними закрыты. На всём здании опущены бронированные жалюзи. Торчат пулемётные турели – шестиствольные и короткие, как морды бульдогов. Дула направлены на такси. Что ж, республика может за себя постоять.

– Сколько им лет? – спрашивает Алиса и кивает на здание.

– Какая разница? – одёргивает её Синчен.

Никакой, болван. Она отвлекает его от мрачных мыслей. В огромном и совершенно пустом вестибюле их встречают солдаты в полной боевой амуниции.

– Нож, – говорит один из них. Девушка за длинной и пустой стойкой поднимает глаза. Привычка к испугу – вот что это такое. Но она продолжает ходить на работу. Садиться за стойку, только вместо посетителей администрации – солдаты с оружием наготове.

Идёт новостная сводка: кадры с парковки космопорта. Быстрая речь метарепортёра. Синчен отворачивается от голограммы и кивает ей.

– Нож, – повторяет второй солдат. Его рука лежит на рукоятке пистолета.

Алиса расстёгивает куртку и вынимает огромный агроснабовский тесак. Его острое лезвие без труда пройдёт между пластин любой защиты. Даже эти солдаты не чувствуют себя в безопасности рядом с таким оружием.

– Пошли, – Синчен махнул рукой в сторону прозрачных трубок лифтов.

Он приложил ладонь, доступ подтвердился. Пуньк. Лифт понёс их не только вниз, но и вглубь. Изменяемая гравитация. Хитро.

– Старые, – смотрит в точку Синчен.

– Что? – Алиса поднимает глаза на него. Чем ближе его тело, тем выше приходится смотреть.

– Они старые, – без эмоций отвечает он.

Пуньк. Прибыли на место. Длинный коридор – если будет штурм, то его легко оборонять с противоположной стороны. Красный ковёр – просто для красоты. И стены без единого окна. По первой причине. Хоть бы голограмму пустили – освоение Марса там. А может, готовят новую диораму – борьба за свободную марсианскую республику.

В большом зале за огромным круглым столом собрались живые люди и голограммы. Вокруг каждого представителя партии ещё пара человек и целые делегации за спинами. Большинство – действительно глубокие старцы. Несмотря на это, в совете они предстали в материальном обличии, так же как и их свита. Сколько им лет? Точно больше ста пятидесяти. Глубоко отреставрированная кожа, они накрыты разноцветными балахонами, так что только обвисший нос и торчит. Всего депутатов тридцать.

– Те что не прячутся по своим бункерам, а сидят здесь – суфлёрит Синчен, – не подключены к новому метаполю. Часть боится, но большинство торгуются. Это партия аристократов. Им и принадлежит Марс. Люди позади – их адвокаты. Они и слова сказать не могут без их согласия.

– Первый советник Евгений Синчен, – приветствовал его председатель, представленный телом, – вам есть что сказать?

Так вот, кто ты Синчен. Первый советник. Высочайшая должность. Это многое объясняет.

– Мне есть что сказать, – Синчен встаёт со своего места, – началась война.

Адвокаты зашептались. Депутаты совета отвернулись от стола.

– Адвокаты вон отсюда! Выметайтесь, – крикнул Синчен.

Часть голограмм пропала, люди же, стуча каблуками, удалились из комнаты.

– Коллеги, военные советники, уважаемые депутаты и лидеры партий, – продолжил Синчен, – это объявление войны.

В центре стола загорелся новостной сюжет о теракте у космодрома.

– Давай без речи, мы и сами это знаем. У тебя получилось достать то, что хочет Мари? – обрывает Синчена председательская голограмма.

– Получилось.

– И где?

– Перед вами. Это её сестра.