Текст книги "Пятая власть. Повесть об утраченной надежде"

Автор книги: Роман Щипан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Часть 6. Взгляд через барьер.

Итак, снова ночь, снова спящий странник и снова два дюжих медбрата возле постели в полной готовности. Только ко всему прочему – ещё и шприц с успокоительным. Вроде, более ничего не потребуется. Санитары больного удержат, успокоительное действует быстро и весьма сильное: «пыльный мешок» на меджаргоне. Ощущается как удар чем-то тяжёлым и одновременно – мягким; оглушает, но не грубо. Сон пациента – спокойный, начнём…

Привычная формула перевода спящего под гипноз; вроде, всё удачно. Как и в прошлый раз. Но нынче пусть вспомнит себя не трёхлетним, а тридцатилетним. Тридцатилетним-с-хвостиком…

– Вам тридцать два. Что за бардак тут у вас?

– Это не у меня, это у вас бардак! – резко откликнулся спящий странник. – Я к этому бардаку вашему – ни сном, ни духом!

Так-так. Кажется, мы сходу попали куда хотели…

– Оглядитесь вокруг! В чём, по-Вашему, у нас бардак?

– Если оно не бардак, – раздражённо ответил странник, – то я – не Вьяхо эц-Прыф!

«Ты сказал». Доктор быстро вычеркнул в блокноте слово «предположительно». Никакое не «предположительно»; всё подтвердилось: пациент – тот самый бесследно сгинувший капитан Вьяхо эц-Прыф. По крайней мере, сейчас он – снова тот самый: бравый вояка, слуга Отечеству. Однако следующие слова кавалера Вьяхо повергли доктора Водкина в некоторое недоумение.

– Впрочем, по-вашему, я и так здесь никто – и звать меня никак. Следовательно, никакой это не бардак… и вполне можно во благо Отечеству совершить прямую ему измену: во благо же Отечеству оно! – и тут же, совершенно по-детски:

– Спать хочется…

– Капитан, возьмите себя в руки, – твёрдо произнёс доктор. – Так в чём же конкретно у нас бардак?

– Ну, это же абсолютно несовместимо – измена Отечеству во благо его же! Измена благом быть не может… или всё-таки может?.. Трое суток без сна… или уже четверо?.. не помню… ничего не соображаю…

Известный трюк. Пытка лишением сна. Ещё немного – и мы имеем безнадёжного психохроника… или что? Или – в самый критический момент – даём всё-таки выспаться. А потом повторяем. Несколько раз. Пока не получим послушания. Согласия на всё. М-да. Доктор Водкин по некотором размышлении принял решение прервать сеанс. Информация получена достаточная, картина сложилась. Более детальной прорисовки – не требуется.

– Капитан Вьяхо эц-Прыф. Слушай мою команду! – решительным командирским тоном произнёс доктор Водкин. Вот и пригодился опыт пятилетней полевой службы, да.

– Кто ты таков, чтобы командовать?!.. – попытался было возразить странник… нет, теперь уже не странник, а капитан Вьяхо эц-Прыф! – но доктор Водкин, кстати и к месту припомнив своё армейское звание, резко оборвал пререкания:

– Кто я? Полевой военврач второго ранга Риеко Водкин, вот кто! Подполковник, если в общевойсковое перевести. И вообще, с врачами не спорят. Слушай, говорю, команду! И выполняй. Сейчас ты уснёшь. На счёт «три». Проснёшься ты в моей клинике. И заруби себе на носу: прошлое – прошло! Как бы оно ужасно ни было – оно миновало. Помнить – нужно. Но из прошлого в настоящее – тому, что было, ходу нет. Ясно, капитан? Не слышу ответа!

– Так точно, господин полевой военврач второго ранга, – откликнулся Вьяхо эц-Прыф. – Будет исполнено.

– Ну, поехали, капитан. Раз. Два. Три!

Капитан эц-Прыф глубоко вздохнул, повернулся в постели на бочок и блаженно засопел. Доктор Водкин, убедившись, что пациент не притворяется, ушёл в свой кабинет. Ушли и санитары. Остался лишь наблюдающий у приоткрытой двери.

Наутро капитан, проснувшись, дисциплинированно прибрал постель, с удовольствием умылся… Отсутствие мундира не удивило: лазарет же. Подали завтрак: каша, яйцо, бутерброд… какой-то диковинный напиток, явно с молоком. Сладкий, да. Добавки?.. Да, теперь не откажусь, благодарю. Кашка что надо – моё почтение повару…

Доктора, пришедшего с обходом, капитан эц-Прыф встретил воинским приветствием: встав по стойке «смирно» и вскинув вверх согнутую в локте правую руку – пальцы сжаты в кулак. Как-никак, доктор по званию на два ранга старше… доктор Водкин повторил жест; уселся за стол, улыбнулся:

– Вольно, капитан. Садитесь, побеседуем. Как спалось?

– Отлично спалось, доктор! Давно так не удавалось выспаться, – капитан Вьяхо эц-Прыф даже прижмурился от удовольствия.

– Кошмары из прошлого не мучили? – уточнил доктор.

– Никак нет, господин военврач второго ранга… виноват, доктор… без господ, да. Хотя теперь-то я по-омню, что со мной вытворяли в этой их… обители «Приют пятнадцати племянниц». Врагу злейшему такого не пожелаешь, доктор. Просто чудо какое-то, что мне удалось бежать оттуда: охранник раззявой оказался. Ну, и профессиональные навыки какие-никакие… умения не пропьёшь. Школа Каракала, да. Не только посохом драться – любой предмет оружием сделать можно.

– Как же Вы тогда попались-то, капитан? Столь умелый боец – и дали себя сцапать?! – удивлённо поднял брови доктор. – Что Вы – умелый боец, я знаю: «песца»-то Вы вон как лихо усмирили… а ведь «песцы» наши – лучшие воины Республики!

– Ну, как-как, доктор… Тут ведь дело такое, – потупился капитан Вьяхо эц-Прыф. – Попадаешься-то, когда не ожидаешь ничего такого… Вот так и я попался мухой на мёд. Пирушка была. Дружеская пирушка… Нет, не подумайте чего плохого, доктор: в винопитии я меру свою знаю, лишнего – ни-ни! Но тогда… подали, значит, мне бокал – да так обставили, что не выпить было – никак. Тост – за государя. Ну, выпил я этот кубок… до дна, как полагается… потом разбил его – это тоже положено так, когда пьёшь за государя, – бокал разбить… И вроде, всё хорошо было – а когда с пирушки до квартиры двинулся, где-то на полпути срубило меня. Очнулся уже в «Приюте» этом. Без мундира, на вонючем тюфяке – и в компании парочки наглых крыс. Но эти крысы, доктор, – лапочки в сравнении с тамошними заплечных дел мастерами. Смерть желанной будет… так ведь не дадут помереть-то! И свихнуться – тоже не дадут. До конца чтоб свихнуться, в смысле. Держат на грани… как собачку на верёвочке.

– И что же они от Вас хотели-то, капитан? – доктор Риеко оставался невозмутим: профессионал, и не такое выслушивал.

– Измены они от меня хотели, доктор. Чтобы я на них работал. Убеждали, что оно – на благо Родине! Но ведь никогда измена благом не была – не так ли, доктор?

– В общем, убедить Вас этим негодяям так и не удалось, – констатировал доктор Водкин. – А ведь как удачно всё для них складывалось, если бы выгорело дело: на Вас, капитан, в случае чего, никто бы и не подумал. «Отвага – Родине, честь – никому!» – и Вы таки нашли способ не посрамить свой девиз, да. Цена, правда, высока оказалась, но, вижу, Вы с честью перенесли всё. Скажу больше: Вы – моя самая значительная удача. Как Вы понимаете, излечить душевнобольных удаётся весьма и весьма нечасто. Но с Вами, капитан, сейчас всё в порядке. Я распоряжусь насчёт выписки… это где-то полчаса подождать придётся. И мой Вам дружеский совет: не попадайтесь в лапы нашим воякам! Заплечных дел мастера у них, увы, тоже весьма квалифицированные. Не посмотрят ни на Ваш статус свидетеля, ни на Ваше, прямо скажем, баснословное состояние… разве что только Вы скупите всю нашу контрразведку с потрохами! – но это же будет совершенно вразрез с Вашими убеждениями.

– Простите, доктор, но про моё состояние, которое Вы назвали баснословным, – нельзя ли поподробнее? – осведомился капитан эц-Прыф. – Я, по правде сказать, в здешних финансах так и не разобрался… Да, серебро я сменял на зольки ваши здешние – но что я, к примеру, могу сейчас на них купить? Хватит ли их, к примеру, на приличную случаю «парадку»? Мне же свидетельствовать за мэра Двенадцатого посёлка надо будет… одно дело, когда свидетель – незнамо кто сам себя не помнящий, и совсем другое – гвардии капитан Вьяхо эц-Прыф!

– Капитан, за ту кучу серебра, которую Вы привезли, – ответил доктор, – Вы не то, что любую мыслимую униформу на заказ справить сможете – Вы, к примеру, сможете пожизненно арендовать у Республики какой-нибудь уединённый островок с приличным домом… кстати, Вы сейчас – почётный гражданин Республики. Особое решение нашего парламента на этот счёт. В знак признания Ваших заслуг перед Республикой.

– Каких-таких заслуг, доктор?! – несказанно удивился новоявленный богач. – Когда это – и как – я ухитрился услужить Республике, лёжа в вашей клинике?!

– Вы, батенька, – терпеливо, как малому дитяте, объяснил доктор Водкин капитану эц-Прыф, – привезли в Республику серебро. В немалом, заметим, количестве. А серебро у нас – не просто в большой цене. Оно позарез необходимо для работы… некоторых важных (жизненно важных!) машин. Некогда у Республики имелись на материке серебряные рудники. Но наши вояки, увы, не смогли отстоять континентальные владения Республики… и теперь готовы душу продать за каждый, даже совсем малюсенький кусочек серебра. И тут – Вы с кошелём, полным серебряных монет честной континентальной чеканки. Улавливаете суть?

– Улавливаю, – подтвердил капитан эц-Прыф. – Пожалуй, теперь я, как законопослушный гражданин Республики Полярных Зорь, должен передать по назначению и оставшиеся у меня монеты… Они – в том кошеле, что у вас на хранении.

– Разумно мыслите, капитан, – удовлетворённо кивнул доктор Водкин.

Тем временем принесли выписные бумаги. Доктор с удовольствием поставил в них свой автограф, со склада принесли капитановы вещи… покинул клинику «Психопомп» капитан Вьяхо эц-Прыф через неприметную калитку – служебный выход, как пояснил медбрат-привратник. За воротами наверняка следят вояки, а этот самый служебный выход снаружи никак не заметишь – в чём капитан эц-Прыф и убедился, едва калитка за ним закрылась.

Капитан Вьяхо несколько растерянно огляделся по сторонам: и куда же теперь? За спиной – стена клиники «Психопомп», впереди – открытая местность. Мощёная пешеходная дорожка, дорога для здешних самобеглых повозок… разделяющий их газон. А вот и одна из этих самых повозок: низкая, много ниже лекарской кареты. И судя по внешним обводам, куда как быстроходнее… хотя, казалось бы, куда уж там быстроходнее-то! К обочине выруливает, однако… остановилась. К чему бы это? Вояки, что ль? так они ж не знают ни того, что пациент выписан (птичка улетела, ха!), ни того, что пациент покинул клинику через служебный выход. Вьяхо эц-Прыф на всякий случай перехватил посох боевым хватом.

Дверца экипажа, меж тем, распахнулась – и оттуда выглянула мэр Двенадцатого посёлка.

– Быстро в машину! – распорядилась она. – Хвост за нами… едва оторвались. Ну же!

Распахнулась сама по себе задняя дверца. Капитан Вьяхо, действуя больше на инстинктах, нежели осмысленно, при помощи посоха перескочил через газон и забрался внутрь. Со всеми чудесами здешними – разберёмся после; теперь следует ноги в руки. Раз уж за мэром слежку учинять не стесняются – значит, шутки в сторону, вояки здешние за дело взялись более чем всерьёз. Дверца захлопнулась, экипаж рванул с места так, что Вьяхо вжало в кресло.

– В гостиницу! – распорядилась госпожа мэр. – В малую.

Рулевой молча кивнул, ворочая руль влево-вправо. Руль – не колесом, а рогулькой с двумя рукоятками слева и справа… впрочем, суть от формы не меняется: руль, он и есть руль. За окном мелькали деревья, кусты, какие-то строения… повозка летела стрелой! Вот, значит, как тут ездят, когда нужда в том есть… пожалуй, никакому скакуну на материке за такой повозкой не угнаться. Подъехали к неброскому домику; рулевой нажал на что-то в середине руля… гудок, ещё гудок, ещё и ещё… похоже, условный сигнал. Распахнулись ворота, экипаж въехал во двор. Ворота тут же закрылись… и никаких привратников. Ну, этим не удивишь: на материке такие ворота без привратников тоже есть. Хоть и редкость они. Но есть.

– До трибунала, – объявила госпожа мэр, – поживёте здесь. Капёры про это место не знают. Одна из немногих непроваленных явок. Сейчас используется в программе защиты свидетелей.

– Ясно, – кивнул в ответ капитан Вьяхо. – Разрешите вопрос?

– Разрешаю, – благосклонно откликнулась госпожа мэр.

– Как бы мне заказать приличное обмундирование для трибунала? Одно дело – какой-то там непонятный бродяга без имени. И совсем другое – капитан Вьяхо эц-Прыф, почётный гражданин Республики. Званию – должно соответствовать, не так ли?

– Ваша правда, капитан, – согласилась госпожа мэр. – Нужны портной и сапожник, как я понимаю? Будут. Люди надёжные, ещё со времён подполья. И в своём деле – профессионалы, каких поискать. В средствах Вы не стеснены, так что можете заказать себе хоть целый гардероб на все случаи жизни.

– Да мне бы лишь уставную форму, – усмехнулся Вьяхо.

– Но откуда нам знать, какая у вас там форма?! – озадаченно спросила госпожа мэр.

– Видите ли, – невозмутимо пояснил Вьяхо, – форма строго регламентирована. И регламент этот, как и всё прочее, я помню назубок.

– Раз так, – произнесла госпожа мэр, – вопрос снят. Надеюсь, Вы покажетесь мне в обновке?

– Как Вам будет угодно, – ответил Вьяхо эц-Прыф.

С тем и расстались.

Горничная проводила нового постояльца в отведённый ему номер: чистую и светлую комнату. Окно, впрочем, при малейшей опасности закрывалось крепкими ставнями: система, известная Вьяхо ещё по «Психопомпу». Принесли обед: рыбную похлёбку и кальмара под соусом. Всё правильно: Республика кормится с моря. Сготовлено, впрочем, вкусно… Вьяхо передал через официанта искреннюю благодарность повару. К вечеру прибыли обещанные госпожой мэром портной и сапожник. Выслушали обьяснения Вьяхо, сняли мерки… даже эскизы обмундирования набросали. Сумму заказа обещали назвать по готовности: всё же не рядовая работа. Иноземных мундиров шить ни разу не доводилось. Своих – сколько угодно: капёры форму по пьяни в клочья рвут, бывает, а новая им за казённый счёт полагается раз в три года. Кстати, она куда как пышнее… павлины, да и только.

Форму на предварительную примерку привезли на третий день; уточнив мелкие детали, увезли. К тому времени Вьяхо эц-Прыф уже успел узнать от персонала гостиницы, кто такие эти самые капёры. Оказалось, так тут за глаза величают военных (от звания «капитан первого ранга»).. Презрительно величают… а ещё – каперангами-без-флота! – и за дело… оказывается, в Республике ещё совсем недавно была военная диктатура со всеми её прелестями: бессудными расправами по малейшему подозрению, подавлением любого инакомыслия… и это при позорно проигранной войне за последние континентальные владения Республики! – а ведь там были серебряные рудники. Серебро же, оказывается, было необходимо для работы устройств, обеспечивающих невозможность нормальной навигации в окружающих архипелаг водах… выгребли подчистую все его запасы – даже музейные произведения светописного искусства не пощадили! Хорошо хоть копии снять позволили. Но копии – это всего лишь копии. М-да… везде свои сложности. Впрочем, к сложностям жизни капитану Вьяхо было не привыкать: в странствиях своих он повидал и не такое. Да и служба в разведке (пусть даже и в полевой) предполагает способность к максимально быстрой адаптации к условиям жизни в чужом обществе. Так что Вьяхо эц-Прыф ускоренными темпами вживался в непривычную шкуру гражданина Республики Полярных Зорь. И тщательно продумывал, что ему следует сказать на трибунале… и главное – как это сказать. В конце концов он пришёл к логичному выводу: говорить следует просто; излагать то, что было услышано, – а услышанное в мэрии Вьяхо помнил вплоть до интонаций говоривших.

Готовую форму-«парадку» привезли за день до назначенного заседания трибунала. Портной и сапожник оказались и впрямь мастерами: обмундирование строго соответствовало регламенту и пришлось впору. Капитан, не торгуясь, уплатил запрошенную сумму, принял поздравления с обновкой – и предстал перед приехавшей госпожой мэром при полном параде.

– Вот, значит, как одеваются военные у вас на материке, – задумчиво отметила госпожа мэр. – Красиво – и одновременно практично. Если б наши капёры так одевались – и уважения бы к ним, глядишь, побольше было… Ну что, гражданин капитан – Вы уже продумали свои свидетельские показания?

– Продумал, да, – ответил Вьяхо эц-Прыф. – Я прекрасно помню и то, что было сказано в тот день, и то, как оно было сказано. Это я и собираюсь изложить.

– Главное, не позволяйте адвокатам капёров запутать Вас вопросами, к делу не относящимися… они это умеют, это их хлеб с маслом, – предупредила госпожа мэр.

– Не на того напали, – невозмутимо ответил ей Вьяхо. – Я ведь и сам языком-то молоть, если потребуется, обучен.

С тем и расстались – чтобы назавтра отправиться в трибунал.

В трибунал прибыли в том же самом быстроходном экипаже, который доставил капитана Вьяхо в малую гостиницу мэрии Двенадцатого посёлка. И тут произошло неожиданное: после вступительных формальностей ответчик (он оказался и впрямь в капитанском чине – капитан-лейтенант) официально и весьма изысканно извинился перед госпожой мэром Двенадцатого посёлка, объяснив свои слова стрессом, приключившимся с ним по случаю нарушения госграницы неизвестным плавсредством. Госпожа мэр извинения приняла; дело, таким образом, закрыли за примирением сторон. Однако расслабляться отнюдь не следовало: после заседания ко Вьяхо подошли двое в штатском. Третий занял позицию за спиной Вьяхо. Ну, не затевать же потасовку прямо в здании трибунала – да и новенькой, с иголочки формы жалко, опять же.

– Контрразведка Республики, – будничным тоном представился один из подошедших и отвернул лацкан пиджака, показав какой-то значок. – Прошу следовать за нами.

Так. Контрики местные. И что прикажете делать? Капитан Вьяхо эц-Прыф прищурился:

– Документы. Значок-то ваш – в любой ювелирке сработают не хуже.

Такой наглости граждане контрразведчики явно не ожидали. Впрочем, тут же вытащили из карманов какие-то корочки-книжечки и сунули их в раскрытом виде прямо в лицо капитану Вьяхо. Портреты, подписи, печати… настоящим удостоверяется – и так далее. Сделано всё так, чтоб не то что запомнить – а и просто прочесть написанное было невозможно…. но только не для профессионального разведчика. Так что капитан Вьяхо эц-Прыф, вопреки ожиданиям, всё же сумел запомнить имена-звания-должности – и лица с портретов.

– Вот это – другое дело, – удовлетворённо кивнул он. – Ну, ведите, что ли, куда следует.

– Никуда он с вами не пойдёт! – решительно вмешалась госпожа мэр. – Закон забыли? Без адвоката – ни шагу!

– Адвокат? – ехидно ухмыльнулся старший контрразведчик. – Так вот же адвокат! – указал он на того, что стоял за спиной капитана Вьяхо. – Предъяви лицензию! – и стоящий за спиной вытащил какую-то бумагу – видимо. и впрямь адвокатскую лицензию.

– Э, нет, – возразила госпожа мэр – Этот ваш адвокат – имеет право лишь представлять в трибунале интересы вашей конторы и её сотрудников. И только. Интересы граждан, не состоящих у вас на службе, он представлять не может. Так что не надо тут нам вешать лапшу на уши. Ступайте своей дорогой. А если так уж вам не терпится – вызывайте гражданина Вьяхо эц-Прыф повесткой. На адрес мэрии Двенадцатого посёлка. Адвоката же мы ему наймём, если что, без вашего участия. Всем всё ясно?

Как ни странно, контрразведчики стушевались и отошли в сторону, тут же затерявшись среди обычных граждан. Наверное, не захотели скандала, на который их явно провоцировала госпожа мэр. В итоге капитан Вьяхо вместо контрразведки снова оказался в малой гостинице мэрии.

Контрразведчики, впрочем от идеи побеседовать с гражданином Вьяхо эц-Прыф не отказались. На адрес мэрии Двенадцатого посёлка на другой же день пришла официальная повестка. Госпожа мэр в пожарном порядке наняла адвоката, в сопровождении которого Вьяхо эц-Прыф и явился по указанному в повестке адресу – контора республиканской контрразведки располагалась совсем рядом со зданием трибунала.

Вопреки ожиданиям, капитану эц-Прыф был оказан приём самый любезный, насколько это возможно в подобного рода заведениях. Возможно, свою роль сыграло присутствие адвоката (по словам госпожи мэра, одного из лучших в Республике). Как бы то ни было, беседа оказалась именно беседой – а никак не допросом. Контрразведчиков интересовало, откуда вообще гражданину Вьяхо эц-Прыф – человеку, с морем никак не связанному! – стало известно о существовании Республики. Что ж, на этот вопрос у Вьяхо эц-Прыф ответ был. Вьяхо достал футляр с Зелёным свитком, развернул рулончик:

– Вот. Извольте прочесть.

– Любопытно… Да ведь это же… – контрразведчик, просматривавший свиток, аж отшатнулся. – Это же стихи самого известного нашего крамольника! И что – широко разошлись они у вас на континенте?!

– Да как вам сказать… стихи эти, скажем так, у нас широко известны в узком кругу. Хранителям свитков – наверняка известны. А более – вряд ли кто знает их, – пояснил Вьяхо. – И если вы опасаетесь, что этими стихами будет раскрыто существование Республики – то спешу ваши опасения развеять. Во-первых, Железное нагорье считается у нас не более чем поэтическим образом. Сказкой. Мифом. Поздравляю: вы ушли в легенду.

– А во-вторых что? – заинтересованно спросил контрразведчик.

– Во-вторых, – вздохнул Вьяхо, – даже если кто и поверит в то, что вы существуете на самом деле – ему придётся до-олго докапываться. Мореходы о вашем существовании знают, да. И даже наверняка встречались с вашими рыбаками в море. Но спроси у них о Железном нагорье кто посторонний – они уйдут от ответа. Потому что считают, что знать о его существовании посторонним совсем ни к чему. Мне вот волей обстоятельств пришлось докопаться. Дабы снова самим собой попытаться стать… попытка удалась, да.

– И каковы теперь Ваши дальнейшие планы и намерения? – спросил контрразведчик, возвращая свиток. – Вы теперь полноправный гражданин Республики. Вполне обеспеченный, насколько нам известно.

– Хороший вопрос, – Вьяхо эц-Прыф ненадолго задумался, потом продолжил:

– С одной стороны, как мне объяснили, я достаточно богат, чтоб взять в аренду небольшой островок с крепким домишкой и жить там в своё удовольствие, сколько Небесам будет угодно. Жениться, детишек завести… сад заложить – растут на здешних камнях деревья-то хоть какие? С другой же стороны… видите ли, я – человек военный. В отставку меня там, на Родине, – не вывели. От присяги меня никто не освобождал. Так что, видимо, придётся мне в установленном порядке покинуть Республику. И вернуться на материк с тем, чтобы продолжить службу. Очень надеюсь, что моих парней за время моего отсутствия по разным частям не раскидали.

– Что ж, логично, – констатировал контрразведчик. – Вопросов к Вам, гражданин эц-Прыф, у нас больше нет. Препятствий к выезду у Вас тоже не имеется. Так что… фрахтуйте рыбацкую шхуну, какая Вам больше глянется, и вперёд. До Открытого Океана. А с открытоокеанцами уж договаривайтесь сами. И ещё… Если, мало ли, на родине у Вас дела не заладятся, то гражданство наше у Вас сохраняется – а Республика своих граждан в беде никогда не бросает. Обратитесь в консульство Республики в столице Открытого Океана – и Вам организуют транспорт. А при необходимости – и Вашим родственникам. Желаю удачи, капитан эц-Прыф.

С тем и расстались.

Адвокат, едва они с Вьяхо оказались в коридоре, шумно выдохнул и утёр пот со лба:

– Уфф… Поздравляю, гражданин эц-Прыф: всё обошлось. А вот лет пять назад… взяли бы Вас в оборот. И безо всякого адвоката. Даже ихнего здешнего.

– Наслышан, – кивнул в ответ Вьяхо. – Сколько с меня за Ваши услуги?

– Ни зольки, – ответил адвокат. – Мэр Тухлой… то есть, Двенадцатого посёлка мне уже заплатила, с нею и рассчитывайтесь.

Спустились к выходу, направились было к дверям. И тут адвокат внезапно побледнел:

– Капёры…

Так и есть: стоят у дверей два бугая в пятнистой полевой униформе: ноги циркулем, руки за спиной… головы чёрными беретами увенчаны, на беретах – россыпь звёзд… Созвездие Дракона, да Символ Республики. Капитан эц-Прыф, однако, ничуть не стушевался:

– Граждане военные, – обратился он к бугаям, – вы, случаем, не меня ждёте?

– Тебя-тебя, – ухмыльнулся один из вояк. – Лети сюда, птичка перелётная. Начальство наше видеть тебя желает, аж кушать не может.

– Хамишь, гражданин? – Вьяхо во мгновение ока оказался вплотную к бугаям, – Службы не знаешь? Имя-звание? Отвечать, живо!

Вояки опешили: такого они явно не ожидали. Птичка хищной оказалась. Того и гляди зенки выклюет.

– Главстаршина Эд Фу! – представился провоцировавший «птичку перелётную» на конфликт.

– Старшина второй статьи Ань Кац! – назвался второй. И каблуками щёлкнул, в струнку вытягиваясь.

– Гвардии капитан Вьяхо эц-Прыф, – откликнулся Вьяхо. – Вольно. Где там ваше начальство? Ведите.

Ань Кац распахнул дверь, вышли на крыльцо… и тут произошло нечто из ряда вон. К бугаям подскочили тенями какие-то престранные личности: светло-бурые свободного покроя куртки и штаны, высокие башмаки на шнуровке, головы косынками повязаны… Раз-два – а на счёт «три» оба вояки уже шипят от боли в вывернутых суставах. Скрючились – чуть не носами в коленки:

– «Песцы», гады!.. Ой!

– Пусти, сволочь… А-а-а!.. Сто чертей тебе в… У-у-у!… Пусти-и-и!..

– Не пустим, – был ответ. – Обыскать.

Вьяхо обернулся на голос: так и есть, ещё один – всё та же светло-бурая свободного покроя одёжка, всё та же косынка на голове…

– Мичман Хуан Зяп Джейсон-Ри, бригада береговой охраны, – голос равнодушно-бесцветен, ноль эмоций, что называется. – Имею приказ доставить гражданина гвардии капитана Вьяхо эц-Прыф в расположение бригады. Гвардии капитан Вьяхо эц-Прыф, как я понимаю, это Вы, – холодный взгляд серо-стальных глаз.

– Вы не ошиблись, мичман, – откликнулся Вьяхо. – Куда идти?

Подчинённые мичмана Джейсона-Ри между тем закончили обыскивать незадачливых старшин Каца и Фу. Сноровисто собрали найденное оружие: ножи, какие-то хищно заточенные звёздочки, пистолеты – непривычного для Вьяхо виду, но что это именно пистолеты – было несомненно… денежные коробочки – но их запихали обратно в карманы владельцам.

– Пшли вон, – голос мичмана был всё тот же. Дважды повторять не пришлось – оба старшины моментально исчезли. Как их и не было.

Мичман кивком указал Вьяхо на приткнувшийся к обочине дороги транспорт: хищного вида самобеглую повозку с башенкой сверху. Из башенки уставился в небо орудийный ствол.

Забрались внутрь, расселись по жёстким холодным сиденьям, поехали. «Песцы» открыли амбразуры, высунули наружу стволы затейливого вида ружей… затейливым вид ружей, однако, был лишь для капитана Вьяхо; бойцы же со своим оружием обращались привычно-обыденно. Обучены на совесть. И рукопашному бою – тоже. Как здешние вояки умудрились проиграть кампанию на материке с такими солдатами?! Непонятно…

Между тем приехали в расположение бригады. Хорошо обустроенный городок; казармы, плац, полигон тренировочный… часовые на постах. Мичман отослал подчинённых; сам же отправился сопровождать гражданина гвардии капитана иноземной армии к командованию.

В небольшом домике (по-видимому, это был штаб бригады) их уже ждали. Вьяхо полагал, что там будет только два-три офицера, но его провели в зал – и этот зал был забит до отказа. Собрали, похоже, всех свободных от службы, чином от мичмана и выше. Мичман Джейсон-Ри, сдав гвардии капитана эц-Прыф начальству, едва нашёл себе свободное местечко у стенки, потеснив сидящих на скамье сослуживцев. Вьяхо занял указанное ему место за столом на возвышении и стал ждать продолжения.

Продолжение воспоследовало: через неприметную дверь на возвышение вышли четверо в парадных мундирах – и тоже уселись за стол. Мундиры – поскромнее, чем тот, что видел Вьяхо на капитан-лейтенанте в трибунале Республики, но тоже роскошные… излишне роскошные. Впрочем, форма одежды – дело внутриармейское; как сочтут нужным, так и пропишут в уставах. Кто тут у них главный? Вероятней всего – вот этот: седой, как лунь…

– Гражданин Вьяхо эц-Прыф согласно Вашему приказу – прибыл, – доложился Вьяхо, обращаясь к седовласому.

– Виноват, гражданин контр-адмирал, – развёл руками Вьяхо. – Так сложились обстоятельства. Готов оплатить лечение и возместить моральный ущерб пострадавшему. Он же не знал, что имеет дело с хорошо обученным противником. Задание ему было, как я понимаю, гм… изъять некое, гм, существо из лечебницы – и представить его вам.

– Не нам, – ответил контр-адмирал. – Для нас Вы тогда были, уж простите великодушно, абсолютно никем. Нашего бойца привлекли к этой сомнительной акции безопасники. Хотели убрать свидетеля. Потом ещё раз захотели… Ну, пришлось хотелки-то им урезать. Одно дело – изъять из больницы неведомо кого с материка… и совсем другое – охотиться на почётного гражданина Республики. К тому же обученного рукопашной. Кстати, что за система этой рукопашной у Вас? Мэру Тухлой га… гм-гм, Двенадцатого посёлка, да… Вы, кажется, предлагали ей себя в качестве бойца в судебном поединке?

– Совершенно верно, предлагал, – подтвердил Вьяхо. – Но тогда я и знать не знал, что судебные поединки законами Республики не предусмотрены. Однако откуда Вам вообще известно, что я предлагал ей что-то такое? Помнится, нас там только двое и было тогда.

Командир бригады «песцов» почему-то вдруг смешался. Заметно было, что он не знает, что и ответить не в меру наблюдательному собеседнику. А что тут отвечать? что у них шпионаж за гражданскими до сих пор? Хотя диктатура «капёров» уже лет пять как не существует… Вьяхо эц-Прыф решил как-то сгладить сложившуюся ситуацию.

– Вас интересует система фехтования на посохах, которую я практикую? Секрета не держу: это школа Каракала. Не самая известная из школ, но достаточно эффективная, смею Вас уверить. Могу продемонстрировать, если желаете… только нельзя ли переодеться? В парадном мундире – не совсем сподручно танцевать такие танцы.

Адмирал оторопело кивнул в ответ.

– Распорядитесь, – велел он одному из двоих своих подчинённых, сидящих рядом с ним. Тот кивнул, встал и вышел.

– Проводите гвардии капитана, – велел контр-адмирал второму своему офицеру.

– Где Вам удобней продемонстрировать Ваши навыки? – обратился тот к капитану эц-Прыф. – На ринге? В зале? На плацу?

– На ринге – тесновато, пожалуй, – ответил Вьяхо. – Хотя боец должен уметь сражаться в любых условиях. Но на просторе – нагляднее получится. Зал? но найдётся ли там довольно мест для всех желающих посмотреть? Так что, пожалуй, на плацу.

– Будь по-Вашему, – согласился офицер. – Идёмте переодеваться.

Все присутствующие высыпали на плац, предвкушая обещанное зрелище.

Капитана отвели в довольно тесную комнатку со шкафчиками для одежды. Пришёл каптерщик, смерил капитана взглядом, вышел – и через некоторое время принёс комплект одежды. Всё те же свободного покроя штаны и куртка. Только цвета не бурого, а ярко-жёлтого. Как раз в цвет гербовой фигуры. Только чёрных полос не хватает. Переодевшись, Вьяхо вышел на плац.